Амфоры Александропольского кургана (по материалам раскопок 2004-2009 гг. )

C.B. Полин

АМФОРЫ АЛЕКСАНДРОПОЛЬСКОГО КУРГАНА (по материалам раскопок 2004—2009 гг.)

В 2004-2009 г. производилось доисследование скифского царского Александропольского кургана у с. Петриковка Солонянского района Днепропетровской области1.

Александропольский курган (Луговая Могила) был раскопан в 1852-1856 гг. В 1852-1854 гг. под руководством A.B. Терещенко в основном была исследована насыпь кургана высотой более 21 м. В 1855-1856 гг. А.Е. Люденко завершил исследование основания насыпи и произвел раскопки сложных погребальных сооружений кургана ниже уровня материка, а также многочисленных подземных ходов, вероятно, грабительских2. М.И. Ростовцев выделил здесь три гробницы. Насыпь Александропольского кургана, в отличие от всех остальных, исследованных во второй половине XIX - начале XX ст., была

раскопана полностью и, как полагал М.И. Ростовцев, образцово для того времени3.

Возвращение после почти 150-летнего перерыва к полевым исследованиям, казалось бы, полностью раскопанного памятника, было обусловлено рядом обстоятельств.

Необычность стиля отдельных вещей, а также разнообразные антропологические материалы из кургана в сочетании с весьма поздней общей датировкой комплекса Александропольского кургана обусловили его особое положение в скифоведении. Восточный характер ряда находок и сходство антропологического типа нескольких «царских» черепов из Александропольского кургана с савроматскими из Нижнего Поволжья4 послужили основой для целого ряда достаточно радикальных гипотез. М.И. Ростовцев выделил несколько вещей из Александрополя нового типа и стиля (некоторые уздечные наборы, поясной крючок, ручку деревянного сосуда в виде кабана, навершие в форме трезубца-полумесяца с воронами). В этой связи он полагал, что «Александрополь-ский курган закрывает старую скифскую серию и открывает новую, с новым притоком восточных элементов, иного типа, чем те, которые господствовали на юге России в скифский период»5.

Т. Сулимирский на основе ряда находок в скифских курганах Северного Причерноморья, как он считал, восточного типа6, материалов нижнеднепровских поселений, которые по его данным были разрушены в самом конце V или начале IV в. до н.э.7, а также антропологических материалов из Александропольского кургана8, полагал, что в начале IV в. до н.э. в Причерноморской Скифии произошла замена правящей верхушки скифов царских Геродота сарматами (саврома-тами), продвинувшимися сюда из Нижнего Поволжья, которые подчинили рядовое скифское население и постепенно смешались с ним9. Весьма своеобразный восточный стиль некоторых уздечных наборов из Александрополя, по мнению А.Ю. Алексеева, свидетельствует о новом направлении контактов со Средней Азией, сложившихся в При3 Ростовцев М.И. Скифия и Боспор. Л., 1925. С. 428-429.

черноморской Скифии в конце IV в. до н.э. в связи с походами Александра Великого10.

По традиции, идущей от М.И. Ростовцева, Александропольский курган считается наиболее поздним среди курганов высшей скифской знати в Северном Причерноморье. Дата кургана была определена М.И. Ростовцевым по датировке чернолаковой пиксиды из Центральной гробницы. Эта пиксида, по его мнению, датировалась первой половиной III в. до н.э.11 или, как он считал позднее - началом III в. до н.э.12 Кроме пиксиды в Центральной гробнице были найдены две горловины гераклейских амфор, одна из которых имела клеймо А4ЮГ0. Во впускной Северо-восточной гробнице найдены еще две гераклейских амфоры с клеймами ЕТТ | МОТ и МН. Эти клейма, как и сам курган, И.Б. Брашинский, следуя в целом за М.И. Ростовцевым, датировал первой четвертью III в. до н.э.13

Со временем назрела необходимость удревнения кургана, обусловленная более ранней датировкой найденных в нем вещей. М.И. Артамонов отнес Александрополь ко времени около 300 г. до н.э.14 H.A. Онайко датировала клейма амфор из кургана не позднее конца IV в. до н.э., пиксиду - концом IV - началом III вв. до н.э., а бляшки и другие вещи кургана в пределах IV в. до н.э.15 В.И. Пругло на основании находок аналогичных клейм в зольнике в Мирмекии отнесла Александрополь к третьей четверти IV в., не позднее 320 г. до н.э.16 А.И. Мелюкова, с учетом изменений в датировке керамических клейм, датировала центральную гробницу Александропольского кургана с подзахоронением в нее - серединой - второй половиной

IV в. до н.э., а боковую гробницу считала одной из самых поздних в царских курганах Нижнего Приднепровья и датировала в пределах конца IV - первой четверти III в. до н.э.17 Позднее А.Ю. Алексеев датировал керамику из кургана последней третью IV в., не позже рубежа IV—III вв. до н.э. и курган в целом - в пределах последней трети, более склоняясь к последней четверти столетия. Исходя из собственной поздней датировки центральной гробницы Чертомлыка 329/328 гг. до н.э. (по «историко-биографическому методу»), он полагает, что первичное захоронение Александрополя было совершено вскоре после этой даты, около 320 г. до н.э., а последнее погребение в Александрополе - в конце IV в. до н.э. или около 300 г. до н.э.18

В свое время С.Ю. Монахов принимал хронологию мирмекийского зольника, предложенную В.И. Пругло, и датировал александрополь-ские клейма, а также и курган 330-ми гг. до н.э.19 Позднее он отнес амфоры из боковой гробницы ко II или к III типу гераклейской тары и нашел им аналогии в комплексах середины столетия - третьей - начала последней четверти IV в. до н.э., где они имеют другие клейма. Клейма А4ЮГО, нанесенные одним штампом на амфорах II типа, обнаруженные в ряде курганов, по мнению С.Ю. Монахова широко датируются в пределах второй половины IV в. до н.э. Клеймо МН до сих пор остается чрезвычайно редким и в комплексных находках не встречено. Значительно больше находок клейм ЕТТ | МОТ. Известен и ряд комплексных находок, которые, по мнению С.Ю. Монахова, указывают на датировку клейм Ancora и Этюма второй половиной последней четверти IV в. до н.э.20 В последнее время С.Ю. Монахов выделил группу находок поздних гераклейских амфор типа II-A-2 с клеймами Этюма разных штампов. В целом С.Ю. Монахов полагает, что группа амфор с клеймами Этюма по всей совокупности материалов датируется в пределах конца IV - начала III вв. до н.э.21

Таким образом, дата Александропольского кургана, в зависимости от датировок керамических находок, определялась в достаточно широких пределах второй половины IV - начала III вв. до н.э. Учитывая

тесную связь комплекса находок из кургана с комплексами других царских скифских курганов Северного Причерноморья, в настоящее время твердо датируемых серединой - третьей четвертью IV в. до н.э.22, уточнение даты Александрополя представлялось чрезвычайно важным.

Кроме этого, доисследование в 1970-х - начале 1990-х гг. ряда скифских царских курганов, раскопанных в дореволюционный период (Огуз, Чертомлык, 1-й Мордвиновский и Рыжановский, курганы Н.И. Веселовского возле Лепетихи), показало высокую вероятность открытия новых объектов, не обнаруженных в ходе старых раскопок.

Имелось еще несколько обстоятельств, требующих доследования Александрополя. Работы середины XIX века были первым опытом раскопок большого кургана в степях Северного Причерноморья. Было трудно понять, насколько полно проведены эти работы. Так, точно известно, что ров кургана не исследовался вообще, а как показали новейшие раскопки скифских курганов, именно во рвах сохраняются остатки поминальных тризн в виде скоплений развалов амфор и различных иных вещевых приношений. В кургане такого уровня, как Александропольский, тризна, многочисленные и разнообразные находки из которой были найдены еще в 1851-1856 гг. среди камней крепиды (что собственно и привлекло внимание к кургану и привело к его раскопкам) можно было рассчитывать и на мощные остатки тризны также и во рву кургана. Кроме того, вызывало сомнения то обстоятельство, что на существующем плане Александропольского кургана все обнаруженные в нем подземелья оказались смещенными под северную половину насыпи.

Доисследование Александропольского кургана представлялось и необходимым, и весьма перспективным. Поэтому задачей наших исследований и были прежде всего поиски остатков тризны во рву, который так и остался неисследованным. Предполагалось также и повторное исследование всей площади подкурганного пространства с повторным открытием уже известных погребальных сооружений.

Александропольский курган к началу работ в 2004 г. представлял собой округлое пространство диаметром 80-90 м, изрытое различными ямами, совпадавшими с уже известными подземельями кургана лишь отчасти. Это бывшее подкурганное пространство окружал отвал высотой до 3-4 м и шириной до 50 м, образованный массой грунта, вывезенного с кургана при раскопках в XIX ст. В 2004-2009 гг. были проведены масштабные раскопки, в результате которых было установлено местонахождение околокурганного рва, его общий диаметр около 110 м и глубина на различных участках в пределах 1,7-3,3 м от уровня материка при ширине 2,4-5,0 м. Обнаружены западный и восточный проходы во рву шириной 3,6-4,0 м на уровне материка.

Заполнение рва на всех исследованных участках имело единую структуру. На глубине 0,8-1,2 м от уровня материка везде залегал слой

камней до 0,2-0,7 м в поперечнике, - результат оплыва камней из кре-пиды в ров, порой значительный по объему. Камни в оплыве лежали дуговидным в сечении слоем до 0,5 м толщиной в центре. Среди камней встречались немногочисленные отдельные обломки амфор и кости животных, крайне редко металлические изделия. Ниже слоя камней до самого дна какие-либо находки отсутствовали и нижняя часть заполнения рва была заполнена плотным преимущественно глинистым за-течным грунтом с отдельными тонкими прослойками чернозема. Как ни странно, ров Александропольского кургана содержит очень мало обломков амфор и костей животных, в отличие от всех остальных скифских курганов Северного Причерноморья, где основная часть остатков поминальных тризн обнаружена именно во рвах.

Как выяснилось благодаря, в общем-то, случайности, могучая тризна Александропольского кургана находилась не во рву, а за пределами кургана. В 2004 г. для определения топографии кургана на местности от краев подкурганного пространства были прокопаны 8 радиальных траншей, направленных по основным и промежуточным сторонам света, с целью обнаружения околокурганного рва и таким образом определения пределов подкурганной площади. В большинстве траншей ров был обнаружен, и, после этого, дальнейшая пробивка таких траншей прекращалась, поскольку цель считалась достигнутой. Но в траншеях № 3 и № 4 ров обнаружен не был и траншеи продлевались до тех пор, пока глубина позволяла выбрасывать землю наверх. В результате в конце траншеи № 3 был обнаружен практически сплошной слой фрагментов амфор, перемежавшихся с немногочисленными костями животных. В целом траншея достигла длины 30,5 м и до самого ее конца продолжался слой амфорных фрагментов, уходивший далее в торцевой борт. В траншее № 4 не было обнаружено ничего.

При переносе данных инструментальной съемки на топографическую основу выяснилось, что траншеи № 3 и № 4 вышли за пределы околокурганного рва на расстояние до 15 м и, как выяснили дальнейшие раскопки, обе эти траншеи точно попали в западный и восточный проходы во рву, известные по описаниям Александропольского кургана XIX ст. (Рис. 1). Так была обнаружена околокурганная тризна, расположенная за пределами рва с западной стороны кургана и установлено отсутствие таковой с его восточной стороны.

В целом на протяжении шести сезонов 2004-2009 гг. установлено, что остатки тризны за пределами рва в районе западного прохода начиналась в 1,5-2 м от внешнего края рва и на протяжении последующих 8-8,5 м залегали практически сплошным слоем. Далее концентрация резко снижалась, находки становились единичными и полностью прекращались в 16-17 м от рва. Тонкий слой с остатками тризны залегал на уровне древней околокурганной поверхности.

В целом остатки огромной поминальной тризны Александропольского кургана находились за пределами рва и залегали вдоль западной стороны кургана широкой дуговидной полосой шириной до 15 м на протяжении около 110 м (рис. 2). Характер распространения остатков поминальной тризны на протяжении полосы был неравномерным. На

протяжении около 20 м возле западного прохода это был сплошной слой фрагментов амфор и костей животных. Далее к северу и югу высокая концентрация остатков наблюдалась только возле человеческих погребений. В целом площадь распространения поминальной тризны составляла 2491,8 м2 (рис. 2).

В составе тризны, безусловно, господствовали фрагменты амфор, иногда крупные части, вплоть до целых горловин и днищ. Каждый последующий сезон приносил значительное число новых фрагментов от амфор, найденных в предшествующий год. Каждую зиму приходилось производить полную сверку вновь найденных фрагментов с уже имеющимися амфорами или группами фрагментов, выделенных в отдельные сосуды. В целом зафиксирован весьма значительный разброс частей конкретных амфор - на расстоянии до 20 м. Степень сохранности каждого из сосудов весьма различна - от собирающихся полностью, на 2/3, 1/2, 1/3 и менее, до всего нескольких фрагментов от одной амфоры. Поэтому можно полагать, что фрагменты амфор, найденные в XIX ст. среди камней крепиды кургана, а также в его насыпи, являются результатом именно этого разброса.

Сравнительно немногочисленными были находки в тризне костей животных (лошадь, бык, овца и коза, свинья домашняя, собака, благородный олень, заяц-русак, а также и неведомая птица по определениям О.П. Журавлева). A.B. Терещенко среди камней крепиды кургана отмечал находки костей лошади, быка, овцы, а также оленьи рога23.

В составе тризны встречены несколько фрагментов скифских лепных сосудов, немногочисленные металлические изделия - бронзовые и железный трехлопастные и трехгранные наконечники стрел, бронзовая ворварка, детали и украшения конской узды (удила, пса-лии, колокольчик, бронзовая бляшка), железные П-образные скобы, гвозди, а также скол стеклянной поделки. В промежутке между внешним краем рва и началом тризны за рвом, вблизи западного прохода, на площади около 1 м2 обнаружено скопление мелких штампованных нашивных бляшек, лежавших беспорядочно в грязевом слое древней околокурганной поверхности. Вероятно, здесь в процессе отправления тризны было втоптано в грязь женское покрывало или накидка, украшенная бляшками четырех типов24. Три из них, - в виде мужской личины, фигурки львицы и бантика, - представлены в находках в Центральной гробнице Александропольского кургана и подзахороне-нии в нее25. Благодаря этой находке представляется возможность увидеть живьем уникальные александропольские бляшки с изображением лежащей львицы. Нечто подобное найдено только в Центральной

гробнице Огуза, но иного сюжета - хищник в полуприсевшем положении, в изготовке к прыжку, с высоко поднятым изогнутым хвостом26.

Новым для Александропольского кургана и для Северного Причерноморья являются бляшки с изображением головы Афины в шлеме. По типу изображения и характерному ракурсу они напоминают великолепное изображение на щитке роскошной серьги из Куль-Обы27.

Во рву в траншее № 11 найдены две мелкие панцирные пластинки, покрытые золотой плакировкой, сходные с найденными в Центральной гробнице Александропольского кургана в 1855 г.28

Многочисленные фрагменты амфор, кости животных и прочие остатки тризны (скопления железных шин колес и разнообразных бронзовых украшений погребального кортежа), найденные среди камней крепиды и в грунте западного края кургана, постоянно упоминаются в ежемесячных донесениях A.B. Терещенко и А.Е. Люценко на протяжении всего периода раскопок Александропольского кургана в 1852-1856 гг. Вне всяких сомнений, все эти находки составляют единое целое с околокурганной тризной, открытой нами с западной стороны кургана в 2004 г. Именно среди камней крепиды с западной стороны А.Е. Люценко в 1855 г. нашел гераклейское клеймо А4ЮГ, многочисленные находки которых так характерны для околокурганной тризны за пределами рва (с находками 2004-2009 гг. их уже 29 экз.).

В полосе распространения остатков околокурганной тризны открыто 11 человеческих погребений, являющихся элементом тризны. В перекрытия погребений уложены горловины амфор из тризны, камни или дерево, вокруг погребений фиксируются наибольшая концентрация фрагментов амфор и костей животных. Все они совершены по единому обряду - в узких грунтовых ямах, едва углубленных в материк, скелеты ориентированы в западном направлении. В погребениях в основном захоронены мужчины в возрасте 20-55 лет, в двух - дети 3-5 и 10-14 лет и в одном - женщина 25-35 лет (определения А.Д. Козак). Во всех погребениях сопровождающие вещи крайне немногочисленны. Тем не менее, некоторые погребения были ограблены и разрушены в древности. В некоторых сопровождающих захоронениях в тризне могли быть отдельные изделия, представлявшие интерес для грабителей. В то же время, найденные в нескольких погребениях по 1-2 наконечника стрел, которые ранее рассматривались в качестве сопровождающих вещей, после находки в погребении № 6 железного наконечника стрелы, застрявшего в толще черепной кости, заставили изменить это мнение. Все наконечники найдены среди костей скелетов, что, по-видимому, указывает на их нахождение в тканях тела. Видимо, в процессе отправления тризны производился свое26 СпицынА.А. Серогозские курганы // ИАК. 1906. Вып. 19. Рис. 26.

образный «отбор» (точнее, отстрел) кандидатов для сопровождения верховного даря в мир иной.

Среди остатков поминальной тризны также найдены несколько обломков человеческих костей, принадлежащих молодой женщине и ребенку (определения А.Д. Козак). В Александропольском кургане уже были подобные находки. В 1853 г. обломок человеческой челюсти был найден в насыпи кургана29. В курганах Европейской Скифии подобные находки хорошо известны30.

В 2006 г. прояснился вопрос о кольцевом, воле вокруг Александ-ропольского кургана. Все участники раскопок и гости, осматривавшие Александропольский курган в 1852 г., описывают около курганный вал с двумя проходами на западе и востоке, A.B. Терещенко отметил его высоту в 1,5 аршина (около 1 м)31, М. Бухтеев указал протяженность вала в 170 саженей и его расположение в 2 саженях от основания кургана32. На схеме князя A.A. Сибирского указано расстояние между краем кургана и валом в 3 сажени и изображены необычайно широкие проходы в валу, чуть ли не в 5 саженей ширины с западной и 10 саженей с восточной сторон кургана. Насколько это точно, сказать трудно, поскольку рисунок не имеет масштаба33. В докладе графа A.A. Перовского на Высочайшее имя, отмечено, что Александропольский курган «обнесен валом, насыпанном на камне»34. A.B. Терещенко, рапортуя об окончательном завершении раскопок Александропольского кургана, докладывал, что параллельно с курганом разрывали в разных местах и вал, окружавший курган, где «ничего не было найдено.... Вал большей частью насыпан был из земли, местами лежал камень, одинакового свойства с устройством кургана»35. А.Е. Люценко вал и ров кургана видеть уже не мог, поскольку ко времени его появления на кургане все прилегающее пространство за пределами крепиды было засыпано отвалами грунта, вывезенного с кургана при раскопках его насыпи. Таким образом, из всего известного следовало, что вал находился непосредственно за рвом.

В 2004 г. только одна поисковая траншея № 5 вышла далеко за пределы рва и именно в ней была зафиксирована дуговидная линия в черноземе на высоте 0,9 м, перекрывавшая погребение № 1, обнаруженное в той же траншее. Собственно, это и позволило тогда неуверенно предположить обнаружение вала.

В 2006 г. околокурганный вал Александропольского кургана был обнаружен во всех раскопах. Вал представлял собой слабое уплощенное возвышение с оплывшими краями. В середине вала, кое-где с перерывами, на уровне древней околокурганной поверхности залегали прослойки грязноватой глины неравномерной толщины от 0,2 до 0,7 м и ширины на разных участках от 1,7 до 5,7 м. Именно под этой материковой прослойкой в середине, а также под черноземными частями вала по краям залегал слой тризны, лежавший на древней околокурганной поверхности. Также неравномерны общая высота вала (0,6-1,1 м), и общая ширина (от 7-12 до 15-18 м). Края вала везде очень сильно оплыли и в делом не фиксировались. Значительно большая ширина вала в траншеях № 10, 12 и 13, чем в траншеях № 5 и 6, свидетельствует о том, что ширина его была обусловлена шириной полосы тризны, которую перекрывал вал. Это также показывает, что вал, сооруженный непосредственно после совершения околокурганной тризны, помимо определенных ритуальных моментов, должен был также и скрыть следы поминальной тризны. Возможно, это был один из необходимых элементов погребального ритуала.

Объем прослойки глины «материкового ядра» вала намного меньше объема глины, извлеченной изо рва, да и фиксировалось оно не везде. Судя по грязноватому цвету, это глина поверхностного залегания и происходит с уровня предматерика, непосредственно подстилающего слой чернозема. Также и объем черноземной части насыпи вала значительно превышал объем черноземного слоя, который был прокопан на месте рва. Все это указывает на то, что грунт для сооружения вала был взят за пределами кургана и рва. Грунт для сооружения вала также не мог быть взят из рва, поскольку в таком случае ров должен был выкапываться уже после совершения околокурганной тризны, что противоречит всем имеющимся сведениям по скифским курганам, где выкапыванием рва оконтуривается площадка будущего кургана и собственно начинается его строительство.

Получила разъяснение и загадочная фраза в докладе графа Перовского «обнесен валом, насыпанном на камне»36. В 2009 г. в траншее № 17 были найдены две кучи диаметром до 3 м из дикарных камней до 0,8 м в поперечнике. Среди камней и под ними какие-либо находки отсутствовали. Ранее в соседней траншеее № 15 была отмечена тонкая прослойка каменной крошки, что свидетельствовало о том, что здесь при строительстве кургана были сложены кучи камней, использованные при строительстве крепиды. По-видимому, и кучи камней в траншее № 17 являются запасами камня, неиспользованного при строительстве крепиды кургана. Видимо, по периметру кургана существовало несколько куч таких камней, выступавших выше поверхности вала. Вероятно, и камни перекрытия погребений в тризне, выброшенные на поверхность грабителями, дополняли общую картину. Видимо, в делом все это и дало основание для такого, на

первый взгляд, странного сообщения о том, что курган «обнесен валом, насыпанном на камне».

Открытие в 2004 г. околокурганной тризны является замечательным событием не только для Александропольского кургана, но и для скифской курганной археологии в делом, поскольку исследования такого объекта проводились впервые.

О тризнах за пределами рвов с западной стороны больших курганов в общем-то известно. Тризны выходили далеко за пределы рвов в поле возле Бабиной и Водяной могил37. В Гаймановой Могиле, где ров отсутствовал, также отмечалось распространение тризны на поле с западной стороны кургана. Возле Желтокаменской Толстой Могилы, по рассказам старожилов, во время посадки деревьев лесополосы в середине 1950 гг. крупные части амфор выпахивались на расстоянии до 50 м от рва кургана. Тризны за пределами рва или крепиды также прослежены в Двугорбой Могиле, кургане № 4 у с. Шолохово, кургане № 29 у с. Вольная Украина38. Сюда следует добавить Чмыреву Могилу, возле которой крестьяне в XIX ст., накануне раскопок, выпахали бронзовые навершия и уже в наше время, в 1970-х гг., там же на пашне были подобраны еще два навершия39. Везде такие тризны разрушены вспашкой, зафиксированы только по наличию подъемного материала и никогда не исследовались.

На Александропольском кургане исследования околокурганной тризны скифского царского кургана впервые были осуществлены в полном объеме. В силу редкого стечения обстоятельств остатки околокурганной тризны оказались дважды законсервированными - в первый раз в скифское время непосредственно после окончания погребальных церемоний они были накрыты метровой насыпью околокурганного вала и вторично в 1852-1856 гг. были дополнительно перекрыты толщей отвала грунта, вывезенного с кургана при его раскопках. К сожалению, утрачены весьма многочисленные остатки тризны, обнаруженные при раскопках насыпи кургана в 1852-1856 гг. с западной стороны среди камней крепиды и грунта насыпи. Известно лишь о единственной находке клейма с именем Ancora. Необходимо отметить, что если бы не, в общем-то, случайное открытие околокурганной тризны в 2004 г., то по находкам во рву сложилось бы представление о тризне Александропольского кургана как о весьма незначительной.

Амфоры. Всего среди остатков околокурганной тризны и немногочисленных находок во рву, представляющих ту же тризну, в 2004-2009 гг. найдены в разной степени сохранности остатки не менее

Безусловно преобладают амфоры Гераклеи Понтийской и подражания гераклейской таре, - не менее 174 экз. Форма 55 сосудов определению не поддается из-за малого числа фрагментов. Диагностируемые гераклейские амфоры представлены двумя типами - пифоидным и коническим и двумя типами амфор круга Гераклеи.

Пифоидные амфоры Гераклеи на Александропольском кургане по морфологии соответствует типу 1-3 или 1-4, или I-A-3 по С.Ю. Монахову (рис. 3, 4-9). Причем от последних отличаются меньшей высотой горла, а также большим диаметром тулова и по метрическим показателям относятся к наибольшим, сответствующим ранним группам гераклейских амфор. По данным С.Ю. Монахова, амфоры I типа изготавливались с конца V до середины 370-х гг. до н.э., типа I-A - от 370-х до 330-х гг. до н.э.41, то есть, не позднее третьей четверти IV в. до н.э.

Группа пифоидных гераклейских амфор в тризне Александро-польского кургана насчитывает не менее 62 сосудов42. На 14 амфорах имеются клейма А4ЮГО (рис. 3, 1). У многих сосудов отсутствуют горловины или части стенок горловин, где обычно размещаются клейма. Найдено также еще 13 фрагментов стенок горловин с венчиками с клеймами А4ЮГО, которые не соотносятся с найденными сосудами из-за различий в тесте. Эти амфоры не были найдены, поскольку фрагменты амфор в процессе отправления тризны разбрасывались куда угодно - и в ров, и в крепиду, и, возможно, вообще за пределы тризны. Эти клейма указывают на значительно большее число гераклейских пифоидных амфор, реально использованных в тризне. Все клейма А4ЮГО одного штампа. Пять пифоидных амфор также имеют магистратское двустрочное клеймо ЕП1 0ЕДОРО | Ф1Л1Ж02, также одного штампа (рис. 3, 3). Найдено также одно гончарное двустрочное клеймо Ф1Л1 [2] | К0[Т] (рис. 3, 2). Фрагмент венчика со стенкой горловины с выступающей частью ручки, на котором нанесено клеймо, не позволяет определить тип амфоры. Если магистратские клейма ЕП1 0ЕДОРО | Ф1Л1Ж02 в нашем комплексе нанесены на пифоидных ам40 Это пока еще не полное количество амфор, найденных в тризне Алек-сандрпольского кургана. Много фрагментов амфор было найдено в разведочных траншеях 2004-2006 гг. Позднее в процессе дальнейших раскопок эти траншеи были накрыты сплошными раскопами. Только полная обработка всех найденных фрагментов амфор, их сверка между собой, которая еще предстоит в процессе подготовки издания материалов Александропольского кургана, даст окончательную цифру, также не полную, поскольку, по-видимому, достаточно многочисленные находки фрагментов амфор из раскопок кургана в 1852-1856 гг. до нас не дошли.

форах, то вполне логично было бы предполагать, что и гончарное клеймо Ф1Л1[Е] | КО [Г] также связано с пифоидной амфорой. Однако единственная известная гераклейская амфора с таким клеймом из кургана 1Q возле Марицино имела коническую форму43. Хотя штамп нашего клейма и отличается от маридинского, нельзя исключать, что и наше гончарное клеймо Филиска связано с гераклейской амфорой конической формы.

Существующая до сих пор относительно поздняя датировка ге-раклейских клейм Ancora, Филиска и Этюма связана с их совместными находками в комплексах с херсонесскими клеймами I группы по В.И. Кацу, согласно датировкам которых С.Ю. Монахов полагает, что группа амфор с клеймами Этюма по всей совокупности материалов датируется в пределах конца IV - начала III вв. до н.э.44 Уже приходилось писать о неоправданно поздней дате начала херсонесского клеймения, которое по целому ряду археологических доказательств должно начинаться в начале третьей четверти IV в. до н.э., около середины столетия45. Новые находки херсонесских клейм в тризне Александро-польского кургана, безусловно, говорят о том же. И открытие клейм Ancora и Филиска на гераклейских пифоидных амфорах также указывает на их датировку не позднее третьей четверти IV в. до н.э. Как бы ни пытались датировать клейма Ancora и синхронного ему Филиска серединой последней четверти IV в. до н.э. или даже концом IV -началом III вв. до н.э. согласно своим хронологическим схемам наши уважаемые амфороведы, пифоидных гераклейских амфор позднее третьей четверти IV в. до н.э., с моей точки зрения, не существует.

То же справедливо и для клейм Этюма. Нет ни малейших оснований вырывать находку амфоры с клеймом Этюма во рву в траншее № 5 и такого же клейма непосредственно в составе тризны из общего хронологического контекста Александропольской тризны и датировать их позднее третьей четверти IV в. до н.э. На это указывают и известные на сегодняшний день комплексные находки этого клейма. В кургане № 4 (1909 г.) Елизаветовского могильника амфора с клеймом ЕТТ | МОТ сопровождалась большим набором чернолаковой керамики, в свое время датированным И.Б. Брашинским рубежом IV—III вв. На сегодняшний день он датируется не позднее середины - третьей чет43 Ebert M. Ausgrabungen auf dem Gute Maritzyn, Gouv. Cherson (Sud-Russland)// Prähistorische Zeitschrift. 1913. V. S. 31. Abb. 34. Qa. Амфора найдена с бальзамарием с шаровидным туловом, датирующимся не позднее третьей че?