Спросить
Войти
№ 11-12 (51)
декабрь, 2018 г.
ФЕНОМЕН «ВОЗВРАЩЕНЧЕСТВА» В СССР ЭМИГРАНТОВ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ В 1920-1930-Е ГГ.: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМЫ
Петров Иван Васильевич
канд. ист. наук, ассистент, Институт истории СПбГУ,
РФ, Санкт-Петербург E-mail: ivanpet1990@hotmail. com
THE PHENOMENON OF THE "RETURN" IN THE USSR EMIGRANTS OF THE FIRST WAVE IN 1920-1930: THE HISTORIOGRAPHIC ASPECT OF THE PROBLEM
Ivan Petrov
Candidate of History, Assistant of Department of Contemporary Russian History Institute of History, Saint Petersburg State University
Russia, Saint Petersburg
Статья приготовлена при поддержке Гранта РФФИ для фундаментальных научных проектов, проводимых молодыми учеными № 18-39-00033 «Феномен возвращенчества первой волны русской эмиграции в Советский Союз просопографический анализ проблемы. 1920-1930-е гг.».
АННОТАЦИЯ
Статья посвящена проблеме изучения современными российскими историками репатриации эмигрантов первой волны в советскую Россию в 1920-1930-е гг. Автор определяет основные периоды складывания историографической традиции и проблемы, которые до сих не решены исследователями.
ABSTRACT
The paper deals with the problem of studying problems of emigrant&s repatriation to Soviet Russia in 1920-1930th by modern Russian historians. The author identifies the main periods of folding historiographie tradition and problems that have not yet been resolved before the researchers.
Репатриация, процесс возвращения на историческую родину лиц, ранее по политико -идеологическим причинам покинувших ее пределы, представляет собой сложный и не до конца оцененный процесс истории разных мировых держав, переживших крупнейшие социальный потрясения. Великобритания, Франция, Испания, Италия, Германия -практически все ведущие страны мира проходили за свою историю подобные сложные исторические эпохи и их последствия в некоторых странах видны по сей день. Не прошел данный феномен и мимо России, испытавшей крупнейшую в своей истории катастрофу - революцию 1917 г., повлекшую за собой крушение Российской империи и массовые «волны» эмиграции.
Одним из самых малоизвестных аспектов истории российской эмиграции первой волны, как не странно, стал вопрос о причинах и количестве вернувшихся русских изгнанников в 1920-1930-е гг. на территорию Советского союза. Так, если о военной истории русской эмиграции, ее духовной жизни, культурном вкладе в европейское наследие мы знаем довольно много, то вопрос репатриации всегда оставался в тени исследовательского интереса. Конечно,
объективную причину этого можно найти в том, что эту проблему оттенили аспекты насильственной репатриации в СССР после Второй мировой войны, похищения людей советскими спецслужбами, деятельности советских патриотов в военное и послевоенное время. Однако факт остается фактом: о феномене «возвращенчества» писали довольно мало, как будто специально обходя эту интересную и несправедливо забытую тему.
Так, в сборнике материалов, посвященных вопросам репатриации и эмиграции в ХХ столетии, выпущенном В.А. Ионцевым, И.М. Лебедевой, А.В. Окороковым и М.В. Назаровым в 2001 г. при поддержке Попечительства о нуждах российских репатриантов совсем немного места уделено проблемам репатриации в 1920-1930-е гг. Интересно отметить, что авторы делят репатриацию в 1917-1925 гг. на две большие составные части [6 с.374]. К первой они относят возвращение около трех сотен человек, преимущественно творческих профессий, писателей, поэтов, художников, выделяя особенно М. Горького, А. Толстого, М. Цветаеву, А. Куприна, А. Вертинского, И. Кондаковf и др. Ко второй группе они отноБиблиографическое описание: Петров И.В. Феномен «возвращенчества» в СССР эмигрантов первой волны в 1920-1930-е гг.: историографический аспект проблемы // Universum: Общественные науки: электрон. научн. журн. 2018. № 11-12(51). URL: http://7universum.com/ru/social/archive/item/6702
№ 11-12 (51)
сят «военнослужащих-крестьян и служащих среднего звена». По мнению составителей коллективной монографии эта достаточно весомая в количественном плане категория эмигрантов общим количеством в 32 тысячи человек оказалось вне России случайно и, осознав все тяготы жизни за рубежом, вернулась.
В другой части этой же коллективной монографии представлено авторское рассуждение не только об истории репатриации, но и о некой ее «психологии». Справедливо отмечается, что еще сам Петр Николаевич Врангель принимал во внимание возможность возвращения в советскую Россию гражданских лиц [6, с.209]. Настроения же самих эмигрантов в вопросе возвращения на Родину также очень быстро менялись: с ноября по декабрь 1920 г. многие из них перешли от полного отрицания идеи возвращения к стихийному воссоединению с Россией. Бок о бок с изменением этой палитры настроений шел и аспект пагубной пропагандистской деятельности проболь-шевистских сил, суливших изгнанникам прощение. Первые же отплывшие обратно в Россию теплоходы, такие как «Рашидпаша», получили названия «кровавые перевозчики», так как их пассажиров на берегу ждали аресты, заключения и расстрелы.
Изменялась и динамика репатриации: если за один только 1921 г. в страну вернулось более 121 тысячи человек, то за следующие десять лет только 181 000 [6, с.210]. Все больше при решении вопроса об отправке в рискованное путешествие в Россию для возвращенцев на первый план выходили вопросы патриотизма, тоски по Родине, а также принятия неотвратимости большевистских преобразований. Для небольшой группы репатриантов новые условия стали вполне приемлемыми. Наиболее показательный пример - Алексей Толстой, знаменитый «красный граф».
Однако на все вопросы, связанные с проблемой репатриации эмигрантов I волны, данная коллективная монография не ответила, лишь обнажив имеющиеся историографические лакуны. Определенная надежда на то, что тема возвращенчества в 19201930-е гг. получит объективную и независимую оценку появилась в последнее время с появлением таких масштабных конференций, посвященных российской эмиграции как Нансеновские чтения, Головинские чтения, организованные историко-культурным и мемориально-просветительским центром «Белое дело» и др. Но и в докладах участников этих конференций тема репатриации так и не стала магистральной. Отдельно тема репатриаций была затронута, пожалуй, на одной из конференций - «Слепу-хинских чтениях», посвященных жизни и творчеству Ю.Г. Слепухина, всемирно известного писателя, в период вынужденной эмиграции члена НТС, а впоследствии репатрианта.
Отличается от остальных статей вышеупомянутого сборника своим тематическим разнообразием и погруженностью в тему работа доктора исторических наук З. С. Бочаровой, посвященная отражению дискуссий о возможности репатриации в СССР на страницах эмигрантской печати 1920-х гг. Исследовательница начала изучение вопросов возвращения в
декабрь, 2018 г.
советскую Россию эмигрантов еще на заре 1990-х гг., подготовила серию статей по вопросам влияния программ политических партий России, перенесших свою деятельность за пределы родины, на позицию по вопросу репатриации, начала подсчет тех эмигрантов, которые еще в 1920-е гг. решили вернуться под власть большевиков. Наконец, в 1994 г. Зоя Сергеевна с успехом защищает диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук на тему «Движение за возвращение на Родину в российской эмиграции (1920-е гг.)». [3]. Исследовательница поставила перед собой задачу показать репатриаци-онную политику советского правительства, впервые на территории России без идеологических штампов разобраться в феноменах евразийства и сменовеховства, определить отношение к «возвращенчеству» политических партий русской эмиграции, наконец, раскрыть особенности дискуссий по вопросу о возвращении в Россию на страницах эмигрантской печати. З.С. Бочарова при написании диссертации использовала материалы ГАРФа, Архива внешней политики РФ, фонда рукописей Российской государственной библиотеки, массив советской и эмигрантской периодики. Историк внимательнейшим образом проследила особенности международно-правовых норм, регулировавших проблемы репатриации, выявили отношение к возвращению русских на Родину ведущих европейских держав и международных организаций, ответила на вопрос о сущности большевистской репатриационной политики и о влиянии на нее амнистий 1921 и 1924 гг., необходимости молодого советского государства в «буржуазных» кадрах. Наконец, исследован был и спектр отношения к репатриации эмигрантов разных политических предпочтений: от социалистов до крайне правых. Основными побудительными мотивами к репатриации Бочарова определила следующие: тяжелое материальное и социальное положение, стремление внести свой вклад в развитие новой России, возвращение на Родину с целью служения ей вопреки установившемуся государственному строю [2, с.25.].
В вышеупомянутой статье автора в сборнике «Слепухинских чтений» Бочарова рассуждает об особенностях мировой практики репатриации, размышляет об извечном «чемоданном» настроении самой русской эмиграции, ищет предпосылки к возвращению изгнанников на родину. Одной из таких причин автор определяет деятельность просоветских газет, которые постепенно начали ориентировать эмигрантов на принятие новой большевистской системы. «Первой ласточкой» в плеяде подобного рода изданий стала издаваемая в финляндской столице газета «Путь», которая в буквальном смысле слова «взорвала» эмигрантское сообщество и очень быстро настроила против себя абсолютное большинство редакторов эмигрантской периодики [4, с.300].
В этой же статье широко представлены и прошедшие в эмигрантской среде дебаты вокруг статей А.В. Пешехонова, главной мыслью которой была критика идеи об исключительной миссии русской эмиграции первой волны. У части левых и даже ли№ 11-12 (51)
беральных эмигрантов постепенно стали доминировать идеи о невозможности полного отрицания большевистского опыта и о неконструктивности, как они считали, «огульной критики» новых властей. Однако и в этом лагере постепенно появились общественные и политические деятели, публицисты, не представляющие для себя возможным принять новую власть (дискуссия в левом и либеральном лагере эмиграции занимает добрую половину статьи З.С. Бочаровой). Заканчивается статья воспроизведением еще одной крайне любопытной дискуссии - спора между Иваном Ильиным и Иваном Шмелевым о статье первого «О признании советской власти. (Правила и советы).» [4, с.314].
Более сжато эта же дискуссия вокруг книги Пе-шехонова «Почему я не эмигрировал?» и серии статей «Родина и эмиграция» представлена в статье Е.И. Беловой все в том же сборнике по истории репатриации [1, 315-331]. Помимо позиции Пешехонова данный автор проводит анализ мнений других видных эмигрантов-либералов и представителей левого лагеря: А.Ф. Изюмова, В.А. Мякотина, П.Н. Милюкова, Е.Д. Кусковой, М.А. Осоргина и др. Приводит Елена Ивановна также доводы и противоположной Пешехонову стороны, в первую очередь апеллируя к авторитету Петра Струве и его газеты «Возрождение». Интересно и свидетельство Федора Степуна о том, что оба полюса данной дискуссии, и Струве, и Пешехонов, в полемике объединялись в одном - безоговорочном патриотизме, который, конечно, оба понимали по-разному [1, с.328].
Довольно примечательна также статья об особенностях репатриации из Китая в 1920-х гг. Е.Н. Назем-цевой под заглавием «Репатриация русских из Китая в 1920-е гг. от международных проблем к проблемам межведомственным» [5, с.332-347]. Основной фокус авторского рассмотрения заключается в оценке расстановки политических сил на территории Китая,
декабрь, 2018 г.
установлению дипломатических отношений большевистской России с китайскими властями, а также описании позиции Советского союза в процессе урегулирования правового статуса русской эмиграции. Особенно подробно Наземцева рассмотрела проблему стоявшей перед русской эмиграцией в Китае дилеммы принятия советского или китайского гражданства. При подготовке данного материала Елена Николаевна активно использовала материала Архива внешней политики Российской Федерации.
К великому сожалению, и в сборнике» Эмигранты и репатрианты ХХ века», выпущенном после проведения «Слепухинских чтений» в 2014 г., больше не содержится статей посвященных проблеме «возвращения» эмигрантов в СССР в 19201930-е гг.
В связи с данным историографическим обзором можно выделить четыре основные проблемы, стоящие перед современными исследователями проблемы «возвращенчества» представителей первой волны эмиграции. Первая заключается в том, что по сей день в исследованиях не представлен анализ социального, национального, конфессионального состава лиц, решивших изменить свое решение 19171921 гг. и вернуться в большевистскую Россию. Вторая проблема состоит в определении политической принадлежности первых возвращенцев, идеологических и моральных обоснований их поступка. Третья проблема: отсутствие, за редчайшим исключением, изучения судьбы вернувшихся, если только вопрос не касается наиболее известных людей (в первую очередь представителей творческой интеллигенции). Наконец, четвертая проблема: отсутствие изучения мер, принимаемых эмиграцией к противодействию данному процессу. Хочется верить, что и эти проблемы найдут в скором времени свое разрешение.
Список литературы:
