Спросить
Войти
УДК 342.951:351.82
Кислухин Владимир Александрович Kislukhin Vladimir Alexandrovich
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Волго-Вятский институт (филиал) Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (610000, Киров, ул. Московская, 30)
candidate of sciences (law), associate professor of state and legal disciplines Volga-Vyatksky institute (branch) Moscow state university of law named after O.E. Kutafin (30 Mos-cowskaya st., Kirov, 610000)
E-mail: pravo@kisluhin.kirov.ru
Административная реформа полиции Люксембурга, Бельгии, Нидерландов в период Второй мировой войны и роль полицейских служащих в борьбе с нацификацией органов правопорядка
Police of the Luxembourg, Belgium and the Netherlands during the Second world war and its role in the fight against nazification of the law enforcement
В работе представлены малоизвестные факты борьбы полицейских служащих Люксембурга, Бельгии, Нидерландов против нацификации органов правопорядка в период Второй мировой войны; исследуются причины, методы организации и результаты административной реформы полицейской системы, проведенной немецкой администрацией на территориях оккупированных государств; дается анализ содержания нормативных актов, направленных на централизацию, милитаризацию и нацификацию нидерландской полиции.
The paper presents the little-known facts to combat police officers of the Luxembourg, Belgium, the Netherlands against nazification law enforcement during the Second World War; investigates the causes, methods of organization and results of the administrative reform of the police system, conducted by the German administration in the occupied territories of states; given the analysis of the content of regulations aimed at centralization, militarization and the nazification of the Dutch police.
Вторая мировая война, со времени окончания которой прошло уже более 70 лет, стала величайшим испытанием для многих народов и наций, втянутых в это планетарное бедствие, завершившееся для стран-победительниц долгожданной победой, капитуляцией ненавистного врага, триумфом справедливости, торжеством героизма и мужества защитников отечества; для государств-агрессоров — поражением и всемирным позором, международной ответственностью за совершенные преступления.
Народы России свято чтут и надежно хранят для потомков память о многих тысячах бойцов и командиров Красной армии, сотрудниках НКВД, других героях, которые с оружием в руках сражались на фронтах Великой Отечественной войны, вели бои в тылу противника и в мае 1945
года одержали окончательную победу над жестоким и коварным врагом.
Но, как оказалось, лидеры не всех государств, подвергшихся нацистской агрессии, готовы хранить и оберегать для потомков память о тех своих гражданах, которые активно выступали против захватчиков и их сателлитов, мужественно боролись с оккупантами, жертвовали свободой и жизнью в борьбе за честь и независимость родины.
Так, в странах Западной Европы, включая такие государства Союза Бенилюкс, как Люксембург и Бельгия, практически не сохранилось имен тех служителей правопорядка, которые с оружием в руках сражались в открытом бою с врагами или вели тайную борьбу с оккупационным режимом.
Например, не дошли до потомков сведения об именах 246 полицейских Люксембурга, которые вместе с малочисленной армией Герцогства в ночь на 10 мая 1940 года противостояли трем бронетанковым дивизиям вермахта, вероломно вторгшимся на территорию этого маленького нейтрального государства. Не осталось никаких данных о сотрудниках Великогерцогской полиции, которые отказывались участвовать в арестах участников Движения Сопротивления, саботировали отправку лиц еврейской национальности в концлагеря, не шли на разгон демонстраций трудящихся.
В архивах Люксембурга можно найти лишь незначительную информацию, из которой следует, что полицейские, отказавшиеся выполнять приказы немецкой администрации, были расстреляны или отправлены в концентрационные лагеря, а их семьи принудительно высланы на жительство в восточные провинции Третьего рейха.
Другую часть полиции и жандармерии Великого Герцогства оккупационные власти включили в состав административной системы Германии и принудили выполнять установки так называемых «Нюрнбергских законов», других нормативных актов Третьего рейха, отправлять на смерть лиц еврейской национальности, вести борьбу с антифашистами [1, с. 4—7].
К сожалению, и в другом государстве Союза Бенилюкс — Королевстве Бельгия — оказалось утраченным большинство архивных материалов, содержавших сведения об именах и судьбе тех полицейских, которые в период 1940—1944 годов активно оказывали сопротивление немецким захватчикам. Известно только, что несколько полицейских, проходивших службу в городе Деерне (провинция Антверпен), участвовали в Движении Сопротивления, являлись членами антифашисткой группы, получившей название «Белая бригада». Основателем и руководителем этой группы был учитель из города Антверпена Марсель Луэтт. Члены «Белой бригады» собирали разведданные о дислокации немецких войск на территории Бельгии, устанавливали личности предателей и провокаторов, передавали эту информацию британской разведке, готовили плацдарм для десантирования союзных войск, помогали пилотам сбитых в небе над Бельгией самолетов союзников перебраться через пролив в Англию, саботировали отправку еврейского населения в концлагеря, вели другую подрывную работу.
Но в 1943 году немецкой службе безопасности удалось выйти на след антигитлеровского
подполья и арестовать большую часть членов группы. Лидер «Белой бригады» Марсель Луэтт также был схвачен Гестапо и помещен в концлагерь Заксенхаузен. В апреле 1945 года в результате наступления Красной армии Марсель Луэтт был освобожден и вернулся из Германии в Бельгию, став живым символом бельгийского Сопротивления.
Сведения же о тех полицейских, которые в составе «Белой бригады» боролись с врагом, противодействовали нацификации страны, до поколения современных бельгийцев, к сожалению, не дошли [2].
Как пояснил автору настоящей статьи ветеран полиции Антверпена Марк Джюс, среди его родственников были полицейские, принимавшие в годы Второй мировой войны участие в Движении Сопротивления. Но, по словам Марка, в период своей жизни эти люди никогда не стремились делиться воспоминаниями о событиях, связанных с немецкой оккупацией.
Причину такого нежелания старых полицейских рассказывать о своем участии в Сопротивлении М. Джюс видит в том, что в целом деятельность бельгийской полиции в период немецкой оккупации ассоциируется у граждан страны с коллаборационизмом служащих полиции, в частности, с поисками и арестами евреев и коммунистов, отправкой их в концлагеря, разгонами демонстраций трудящихся, выявлением конспиративных квартир, в которых укрывались от гестапо подпольщики-антифашисты, другими неблаговидными проявлениями сотрудничества служителей правопорядка с оккупационными властями. В результате своей лояльности к немецкой администрации бельгийская полиция не была подвергнута какому-либо реформированию или «чисткам».
И только в Королевстве Нидерландов, во многом благодаря результатам научных поисков профессора права Тилбургского университета С. Фийнаута, историков Д. Смитса, Д. Брейкер-са, работам других нидерландских ученых, удалось собрать и сохранить достаточно полную информацию о проводимой нацистами административной реформе, более подробно узнать о фактах сопротивления нидерландской полиции процессу нацификации страны.
Как свидетельствуют собранные голландскими исследователями документы, назначенный Адольфом Гитлером на пост рейхскомиссара и верховного правителя оккупированных Нидерландов австрийский нацист А. Зейсс-Инкварт направил свои усилия прежде всего на эксплуатацию материальных ресурсов завоеванной
территории в интересах Третьего рейха, насаждение национал-социалистической идеологии в общественном сознании народа покоренной страны. В качестве основного инструмента и решающей силы для достижения целей нацифи-кации нидерландской нации А. Зейсс-Инкварт избрал голландскую полицию. В своих первых распоряжениях, устанавливавших его полномочия на завоеванной территории, Зейсс-Инкварт объявил о подчинении полицейских служащих Нидерландов немецким полицейским органам. Согласно Декрету от 3 июня 1940 года «Об организации бюро рейхскомиссара» все дела, которыми занимались в довоенное время полицейские службы страны, переходили под командование генерального комиссара общественной безопасности, высшего руководителя СС и полиции (Ноодеге ЗЗ-еп Ро!Ше^ег) Ганса Раутера. Из содержания текста этого Декрета (ст. 5) следовало, что в связи с введением в стране особого военного управления полицейская система Нидерландов включается в качестве составного элемента в государственный аппарат Третьего рейха.
Со времен французского завоевания 1795— 1813 годов полицейская система Нидерландов неоднократно перестраивалась и к 1940 году сформировалась в виде трех основных частей: общинной полиции, находящейся на содержании крупных городов и подчиняющейся через губернаторов (мэров) городских советов и общин министру внутренних дел, государственной полиции, входившей в структуру министерства юстиции, и жандармерии, находившейся в подчинении военного ведомства.
Подобная система была слишком громоздка, плохо управляема, обременительна для государственного бюджета и требовала кардинальной перестройки. Однако в течение многих лет из-за постоянных разногласий между полицейскими руководителями, партийными фракциями и их лидерами в парламенте Нидерландов решение вопроса о проведении полицейской реформы постоянно откладывалось.
И только изданным новой властью Декретом от 3 июня 1940 года одним ударом было покончено с довоенной структурой полицейского управления созданием в соответствии с немецким образцом единой, централизованной и милитаризованной системы государственной полиции с акцентом на ведущую роль национальной жандармерии в обеспечении оккупационного правопорядка. В штатное расписание нового полицейского управления были введены должности генерального инспектора нидер-
ландской полиции, выполнявшего обязанности по координации действий всех полицейских подразделений страны, генерального директора полиции, непосредственно руководившего деятельностью полиции, занимавшегося ее кадровым и финансовым обеспечением. На эти руководящие должности Ганс Раутер назначил местных полицейских чиновников-коллаборационистов — А. де Конинга и А. Брантса.
Другим шагом к централизации полицейских структур стало объединение Службы государственной идентификации, Государственной службы по работе с иностранцами, Службы государственного розыска и создание на базе этих трех структур единого Центра государственного розыска, взявшего на себя функцию руководящего органа криминальной полиции Нидерландов (Кг1ро!е11з1е!!е).
Реорганизация полиции, проведенная немецкой администрацией не демократическим путем, а принудительно, то есть без одобрения полицейской реформы путем голосования в довоенном парламенте, не встретила какого-либо сопротивления или недовольства со стороны бывших нидерландских чиновников или парламентариев.
И только трудящиеся столицы Нидерландов, доведенные до отчаяния действиями немецких властей, по призыву находившейся на нелегальном положении коммунистической партии Нидерландов 25 февраля 1941 года объявили о проведении забастовки и вышли со своими требованиями к властям на улицы Амстердама.
Бастующие протестовали против творимого оккупантами насилия, растущей безработицы, нехватки продовольствия, отправки нидерландской молодежи на принудительные работы в Германию, массовых и безрассудных репрессий в отношении еврейского населения Амстердама.
Поскольку направленные на подавление забастовки местные силы правопорядка никаких действий против протестующих не предприняли, немецкая администрация бросила на подавление беспорядков свою военную полицию, подразделения пехоты дивизии СС «Мертвая голова» и воинские части вермахта. И, несмотря на то, что отряды военной полиции, эсэсовцы и армейские части силой оружия все же смогли подавить забастовку, у нацистского руководства пропало всякое доверие к руководителям нидерландской полиции, не способной, по мнению немецкой администрации, самостоятельно выполнять приказы оккупационных властей.
Спустя несколько дней после подавления забастовки Ганс Раутер написал в Берлин своему шефу — рейхсфюреру СС и шефу немецкой полиции Генриху Гиммлеру, о том, что на нидерландскую полицию дальше рассчитывать нельзя, особенно, когда речь идет о подавлении восстания.
«Эта полиция в высшей степени ненадежна и должна управляться немецкой полицией и силами СС», — писал Раутер [3].
Повышая надежность нидерландских органов правопорядка, немецкая администрация в мае 1941 года заменила прежних руководителей столичной полиции на более надежных и преданных нацистскому режиму чиновников, а также создала два новых подразделения: отряд под названием «Амстердамский батальон» численностью 232 человека, находившийся постоянно на казарменном положении, и политическую сыскную службу. К концу 1941 года завершилось создание Центра государственного розыска, включившего в свой штат около 200 наиболее квалифицированных специалистов, к услугам которых власти прибегали при раскрытии наиболее сложных для расследования преступлений.
В стране открылись учебные заведения, готовившие специалистов в сфере оперативно-следственной деятельности: следственная школа, разыскная школа, школа офицеров полиции, полицейская мотоциклетная школа. Учебный процесс в этих образовательных учреждениях основывался на воспитании молодых стражей правопорядка в национал-социалистическом духе. Такое же мировоззрение насаждалось во всех остальных полицейских подразделениях. От несогласных с нацистской идеологией руководителей служб и корпусов новые власти избавлялись в результате регулярно проводимых «чисток» личного состава, а на места уволенных сотрудников назначались лица из числа сторонников национал-социализма.
Дальнейшее свое развитие реформа полицейской системы получила после обнародования Г. Раутером двух документов, имевших следующие названия: Распоряжение рейхско-миссара на оккупированных нидерландских территориях, касающееся вопросов полицейской службы в общинах (Verodening van den Rijkscommissaris voor het bezette Nederlandsche gebied betreffende den politioneelen dienst in de gemeenten — VGP), датированное 28 ноября 1942 года, и Распоряжение рейхскомиссара № 11 «О проведении особых мероприятий на оккупированных нидерландских территориях в административно-правовой сфере» (Elfde verordening van den Rijkscommissaris voor
het bezette Neterlandsche gebiet betreffende bijzondere maatregelen op administratiefrechtelijk gebiet), или, как его стали называть в упрощенной форме, «Распоряжение об организации полиции (Verordening Organisatie Politie — VOP), датированное 14 декабря 1942 года.
Реформа полиции согласно нормативным положениям, прописанным в этих двух распоряжениях, заключалась в сокращении большей части подразделений общинной полиции, ликвидации института общинных приставов, являвшихся ключевыми фигурами в довоенное время в деле обеспечения правопорядка на местах, передаче полномочий общинных приставов служащим национальной жандармерии (Marechaussee).
В конце 1941 года из 1730 общинных приставов 1680 человек перешли на службу в жандармерию.
Руководство полицейской системой сосредоточилось в руках генерального секретаря министерства юстиции, в подчинении у которого находился генеральный директор полиции, провинциальные полицей-президенты, другие полицейские чиновники более низкого уровня, а также бургомистры городских и сельских общин.
В течение 1943 года для служащих полиции были введены специальные ранги и звания, соответствующие немецкой полицейской системе.
В результате выполнения двух нормативных распоряжений Г. Раутера все ранее разобщенные подразделения довоенной нидерландской полиции выстроились в единую тоталитарную систему, подчиняющуюся общим правовым нормам, направленную на поддержание немецкого оккупационного правопорядка.
Претерпел кардинальные изменения и состав нидерландской полиции. Полицейские служащие — противники режима, самовольно оставившие место службы, отказывавшиеся участвовать в подавлении забастовок, преследованиях евреев, выражавшие недовольство действиями оккупационных властей, — были так или иначе репрессированы вместе с их семьями. К сожалению, практически никаких письменных подтверждений, свидетельствовавших об акциях сопротивления тоталитарному режиму со стороны служащих полиции не осталось, поскольку нацисты, спасаясь от наступающих сил союзников, уничтожали все архивы. Поэтому сегодня можно представить только общую картину деятельности той части нидерландских полицейских, которые принимали участие в Движении Сопротивления.
Например, из рассказов очевидцев тех событий стало известно о том, что в течение 1943 года оккупационные власти по приказу Ганса Раутера провели в северных провинциях Нидерландов аресты примерно 180 полицейских служащих, подозреваемых в участии в Движении Сопротивления, покинувших самовольно место службы или выражавших свое нелояльное отношение к немецким оккупантам и их нидерландским приспешникам. Захваченные гестапо сотрудники полиции и члены их семей были отправлены в концентрационный лагерь Вюхт, где были физически уничтожены.
Сто двадцать полицейских, отказавшихся участвовать в арестах евреев, а также лица, уличенные в сотрудничестве с антифашистским подпольем, были схвачены, отправлены в концлагеря или казнены через повешение.
В городе Неймегене отделение общинной полиции, возглавляемое Ф. Прикком, в течение трех лет сотрудничало с Движением Сопротивления, предупреждая подпольщиков о готовящихся обысках, облавах, саботируя расследование уголовных дел в отношении участников Сопротивления, помогая им оружием, передачей из одной подпольной группы в другую листовок с призывами бороться с оккупационным режимом. Но в результате внедренного в это полицейское подразделение провокатора в 1943 году пятеро сотрудников полиции были захвачены гестапо и повешены в июне 1944 года у местечка Овервеен. Самому Ф. Прикку удалось скрыться и спрятаться от преследования в городе Левене.
Другим примером проявления мужества служит история трагической гибели служащих корпуса национальной жандармерии Г. Херрит-зена и А. ван Хастела, проходивших службу в городе Баарле. Эти жандармы вместе с участниками движения Сопротивления были арестованы немцами за то, что, спасая пилотов с подбитых самолетов союзных войск, перевезли их из города Тилбурга в морской порт Тюрну, с тем чтобы переправить через пролив в Англию. Но 10 сентября 1944 года нидерландские жандармы были схвачены в порту Тюрну нарядом немецкой полевой жандармерии и без объявления какого-либо судебного решения или других правовых оснований расстреляны [3].
В апреле — мае 1945 года союзные войска окончательно освободили от немецких захватчиков территорию Нидерландов. Нацисты А. Зейсс-Инкварт и Г. Раутер, а также ряд высокопоставленных нидерландских полицейских чиновников были казнены. Другая часть
коллаборационистов осуждена к различным срокам лишения свободы [4, с. 537—558]. Однако результаты реформы полицейской системы, проведенной Раутером, не были отменены в послевоенных Нидерландах, поскольку не противоречили установившимся общественным отношениям и не препятствовали демократизации нидерландского общества. Несмотря на то, что действия немецкой администрации в период оккупации страны носили преступный, антигуманный характер, а процедура проведения полицейской реформы противоречила демократическим принципам, новая структура полиции Нидерландов, основанная на жесткой дисциплине и централизации сил правопорядка, послужила фундаментом построения современной полицейской системы.
В настоящее время задачу повышения эффективности правоохранительной деятельности полиция Бельгии, Нидерландов, Люксембурга решает в пределах общей административной реформы, проводимой правительствами этих стран в рамках Союза Бенилюкс [5].
Опыт реформирования сил правопорядка, накопленный правительствами стран Бенилюкса в течение ряда лет, может представлять несомненный интерес и для российской правовой науки.
Ценность такого опыта заключается в исследовании сильных и слабых сторон административной реформы, положительных и негативных результатах, полученных реформаторами в условиях сложной политической обстановки и тяжелого экономического состояния, в выработке рекомендаций по проведению реформирования отечественных сил правопорядка с целью повышения эффективности и оптимизации их деятельности.
Примечания
