Тысячелетняя традиция русского православного паломничества на Святую Гору Афон

 ЖУРНАЛ ИНСТИТУТА НАСЛЕДИЯ

Исторические исследования

Житенёв С.Ю.

Тысячелетняя традиция русского православного паломничества

на Святую Гору Афон

Аннотация. В статье рассматривается тысячелетняя традиция русского православного паломничества на Святую Гору Афон, которая началась в Х в. и продолжается до настоящего времени. Автор представляет обзор наиболее значимых паломнических путешествий русских людей в святогорские монастыри, совершённых за десять веков. В работе проанализированы причины временного приостановления и возобновления русского паломничества на Афон в разные периоды истории богомольных путешествий на Святую Гору.

В 2016 г. православная общественность и научное сообщество России отмечают замечательный юбилей - тысячелетие русского присутствия на Святой Горе Афон. Эта юбилейная дата также знаменует, связанное с ней, не менее важное событие - тысячелетие русского православного паломничества на Афон. Предметом настоящей статьи будет краткий исторический обзор паломнических путешествий, совершённых нашими соотечественниками на Афон в Х1-ХХ1 вв. Святая Афонская Гора притягивала к себе русских богомольцев издревле, нет сомнения, что они бывали там с самого начала утверждения христианства на Древней Руси. К сожалению, документальных свидетельств паломничества на Святую Гору русских православных людей тех времен у нас нет. Однако известно, что в конце Х - начале XI вв., во времена святого равноапостольного Великого князя Киевского Владимира I Святославича, на Афоне существовал русский монастырь. Исследователи уверены, что эта русская обитель была тем самым монастырем Древодела (Ксилургу), акты которого хранятся в архиве нынешнего афонского Пантелеимонова монастыря. Акт святогорского Протата за 1169 г. свидетельствует, что монастырь всегда принадлежал русским. Из древних афонских источников известно, что обитель Ксилургу была посвящена Пресвятой Богородице. Уже в 1Х-Х вв. Афон считался одним из крупнейших монашеских центров и привлекал к себе не только желающих стать иноками христиан, но и простых паломников. Именно тогда на Афоне

появился славянский центр, в котором шла переписка богослужебных книг и святоотеческой литературы, создавались иконы и совершался незримый миру духовный подвиг» [1].

В доказательство существования на Святой Горе ещё во времена Великого князя Киевского Владимира Святого, т.е. в конце Х - начале XI в., русского православного монастыря В.А. Мошин пишет: «В первом томе актов Лавры святого Афанасия, изданном в Париже в 1937 году, помещён один акт святогорского протата, датируемый февралём 1016 года, под которым среди других подписей разных игуменов стоит и подпись "Герасим, монах, божией милостью пресвитер и игумен обители Русского, свидетельствуя подписал собственноручно". Чрезвычайно важно обратить внимание на то, что здесь слово "русский" употреблено не во множественном, а в единственном числе, тогда как в позднейших актах русский монастырь называется "обителью русских". Это указывает на то, что в данное время обитель ещё называлась по национальности её основателя, а не по национальности её братства, т.е. свидетельствует, что этот основатель, по всей вероятности, был ещё жив и управлял обителью или умер совсем недавно, когда память о нём ещё жила на Горе. Другими словами, это свидетельствует, что русская обитель на Афоне возникла сравнительно незадолго до 1016 года» [2].

Русский монастырь на Святой Горе активно поддерживали, прежде всего, в материальном плане, Великие князья Киевские Владимир Святославич Святой и Ярослав Владимирович Мудрый, ибо без такой помощи в достаточно короткие сроки обитель не смогла бы так эффективно развиться. Такая же поддержка со стороны русских князей Пантелеимонову монастырю прослеживается и в XII, и первой половине XIII вв. Письменных документов, отражающих картину паломничества русских людей на Афон в Х-ХШ вв., к сожалению, не сохранилось, однако можно уверенно говорить, что возникновение и развитие русского монастыря в честь Пресвятой Богородицы косвенно доказывает присутствие русских паломников на Святой Горе в этот период.

Древние русские летописи и жития святых донесли до нас историю о паломничестве преподобного Антония Печерского к святыням Афона, которое он совершил в начале XI в. Будучи ещё молодым человеком, предположительно, в возрасте около двадцати лет, он, преодолевая трудности долгого путешествия, смог достичь сначала Царьграда, а затем Афона [3]. Ознакомившись с монашеской жизнью на Святой Горе, он решил остаться там и принять иночество. С этой просьбой он обратился к старцу Феоктисту, игумену монастыря Есфигмен, который и постриг его с именем Антоний. По благословению игумена Феоктиста Антоний вёл отшельнический образ жизни в пещере, которая находилась недалеко от монастыря Есфигмен. В духовных трудах и повседневной работе незаметно для преподобного Антония прошли десять лет. Его духовные наставники, радуясь за него, видели, как он окреп в иноческом подвиге. И тогда игумен Феоктист велел ему возвращаться на Русь, сказав: «Антоний! Иди обратно в Русскую землю, пусть и там живущие через тебя преуспевают и утверждаются в вере христианской, да будет с тобой благословение Святой Горы!» [4]. Преподобный Антоний прибыл в Киев из Афона в 1013 г., обошёл все храмы и монастыри столицы Древней Руси, но не захотел нигде остаться. В окрестностях города, недалеко от Днепра, около селения Берестово, в горе он нашел пещеру, в которой и поселился. Думается, что окружающая пустынная местность напоминала ему милый сердцу Афон, что, возможно, и определило выбор. Но недолго подвизался преподобный Антоний в месте своего отшельничества. В 1015 г. ушёл из жизни Великий

князьКиевский Владимир Святой. Великокняжеский престол занял его старший сын князь Святополк Владимирович, после чего началась кровопролитная борьба за власть, в которой погибли первые русские святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб. В этой обстановке преподобный Антоний принял решение вернуться в афонский монастырь Есфигмен. Он вторично совершил паломническое путешествие в Константинополь, а затем на Афон, где и поселился в ставшем ему родным монастыре.

После утверждения на великокняжеском престоле в Киеве Ярослава Владимировича Мудрого общая политическая обстановка на Руси в целом и особенно в столице стабилизировалась. Через несколько лет после этих событий игумену Феоктисту в афонском монастыре Есфигмен было Божественное откровение о необходимости вновь послать инока Антония в Русскую землю. Игумен призвал к себе преподобного Антония и сказал ему: «Антоний! По воле Божией иди опять в землю Русскую, и да будет с тобой благословение Святой Горы! Ибо многие черноризцы от тебя имеют произойти» [5]. В 1028 г. преподобный Антоний вернулся в Киев, вновь поселился в своей пещере и продолжил иноческий подвиг, который когда-то начал паломничеством в Царьград и на Святую Гору Афон, а закончил основанием одной из величайших православных святынь Русской земли — Киево-Печерского монастыря, будущей первой Лавры нашего Отечества.

Монгольское нашествие на Русь в 30-40-е гг. XIII в. почти на столетие прервало сложившуюся традицию массового паломничества русского народа к зарубежным православным святыням, в том числе и на Афон. Паломнические путешествия к святыням Вселенского Православия в тот период реально не могли осуществляться, потому что на пути любого путешественника стоял монгольский «железный занавес», т.к. монгольские разъезды и заставы охраняли все речные пути и сухопутные дороги на территории русских княжеств. В первой половине и середине XIV в. наблюдается увеличение количества паломнических поездок русских людей на Православный Восток. Это подтверждается известиями русских летописей и византийскими источниками, из которых определённо явствует, что период с первой трети XIV до середины XV вв. было временем активизации паломнических путешествий из Московской Руси к святыням Вселенского Православия. В этот период все русские митрополиты, многие архиереи, иноки и священники посещали Константинополь по служебным делам и с целью поклонения цареградским святыням, а также на Афон. Дошедшая до наших дней паломническая литература второй половины XIV — середины XV вв. отражает усиление интенсивности путешествий из Руси в Византийскую империю и Палестину.

В 70-е гг. XIV в. архимандрит Агрефений совершил паломничество в Константинополь, на Афон и в Святую Землю, которое было им описано в произведении, названном исследователями «Хождение в Иерусалим архимандрита Агрефения». Пребывание в Константинополе автор хождения не описывает, зато подробно пишет о том, как из столицы Византийской империи добраться до Афона, а от него до Родоса, Кипра, Яффы и Иерусалима. Святитель Дионисий Суздальский совершил неоднократные паломнические путешествия в Византийскую империю, в том числе на Афон. Святитель Дионисий, будучи игуменом Нижегородского Вознесенского Печерского монастыря в 13301340 гг., совершил несколько паломнических путешествий в Константинополь и на Афон. В ходе драматических событий, связанных борьбой за митрополичий престол, он два раза ездил в Константинополь. Во время первого путешествия в 1379-1382 гг. он был возведён в сан архиепископа

Суздальского и Нижегородского, после чего, вернувшись на Русь, по просьбе Константинопольского патриарха Нила успешно боролся с ересью стригольников в Великом Новгороде. А в период последнего путешествия в столицу Византийской империи в 1384 г. он был рукоположен Константинопольским патриархом Нилом в сан митрополита Киевского и всея Руси.

В апреле 1389 г. иеродиакон Игнатий Смольнянин отправился в паломничество в Константинополь в составе посольства русского митрополита Пимена, в котором состоял при святителе Михаиле, епископе Смоленском. В сентябре 1389 г. в Халкидоне он был в числе тех, кто погребал скончавшегося в дороге митрополита Пимена. В октябре того же года русское посольство во главе со святителем Киприаном, поставленным митрополитом Киевским и всея Руси, покинуло Константинополь и выехало в Москву. Иеродиакон Игнатий оставался до 1393 г. в столице Византии. В 1393-1395 гг. он совершил паломничество в Святую Землю. В 1396-1405 гг. он жил на Афоне, где закончил писать литературное сочинение, в котором рассказал о своих паломнических путешествиях. Исследователи назвали его труд «Хождение иеродиакона Игнатия Смольнянина».

В 1415-1417 гг. паломничество в Константинополь, на Афон и Святую Землю совершил преподобный Епифаний Премудрый, ученик преподобного Сергия Радонежского. О своём пребывании в Константинополе,на Афоне и Иерусалиме преподобный Епифаний написал в последней части Жития под названием «Слово похвальное преподобному отцу нашему Сергию». Вот что он написал о своём путешествии, используя традиционный для житийной литературы приём авторского самоуничижения и противопоставления себя грешного святому: «Не взыска <св. Сергий> царствующего града <Царьграда>, ни Святыя горы <Афона> или Иерусалима, якоже аз окаянный и лишённый разума. Увы, люте мне! Ползая семо и овамо и преплавая суду и овуду, и от места на место переходя...» [6]. По мнению В.В. Колесова и других исследователей, преподобный Епифаний во время совершения паломничества к святым местам мог подолгу жить в монастырской русской колонии на Афоне [7].

ИеродиаконЗосима совершил в начале XV в. паломничество в Константинополь, Афон и Святую Землю и описал его в «Книги глаголемая ксенос, сиреч странник, списанный Зосимом диаконом о руском пути до Царя града и от Царя града до Иерусалима». В 1419-1422 гг. он совершил паломническое путешествие на Православный Восток, побывал в Царьграде, а также достиг Афона и Иерусалима, описав увиденное в своём страннике, в котором указаны святыни и достопримечательности, ранее не замеченные другими русскими паломниками-писателями. На Афоне иеродиакон Зосима был не один, так как своё паломничество на Святую Гору он описывает во множественном числе: «Поднялись на Святую гору и поклонились всем церквам и монастырям, которые находятся наверху. Всех же монастырей на Афонской горе двадцать два» [8].

В первой половине XV в. русские монахи стали чаще совершать паломнические путешествия к святыням Афона, чтобы вобрать в себя многовековой опыт иноческой жизни, поклониться чудотворным иконам и честным мощам Божиих праведников, а также приобщиться к многовековой христианской мудрости, собранной в книгохранилищах Святой Горы. Три года пробыл на Афоне преподобный Арсений Коневский, после чего, вернувшись на Русь, в 1393 г. положил начало безмолвию на Коневецком острове, посреди Ладожского озера, но через пять лет он вновь вернулся на Святую Гору за помощью и духовной поддержкой. Получив благословение на Афоне, преподобный

Арсений по возвращении основал на Коневецком острове обитель в честь Рождества Пресвятой Богородицы.

Жития святых доносят до нас рассказ о том, что около 1411 г. преподобный Савва Вишерский, игумен Тверского Сретенского монастыря, совершил паломничество на Афон, где он подвизался три года в одной из святогорских обителей. Здесь он молился афонским святыням, знакомился с иноческой жизнью, изучил греческий язык и занимался переводами богословских и церковных книг. По преданию, преподобный Савва привёз с собой с Афона на Русь список Кормчей книги, им самим переведённой.

«В 1453 г. Царьград пал под ударами турецких войск, рухнула тысячелетняя Византийская империя, в трагическом состоянии находилась Константинопольская Православная Церковь. <...> Завоевание турками-османами Византийской империи повлияло на всю последующую историю русского паломничества на Православный Восток на несколько столетий вперёд. Падение Константинополя привело к значительным изменениям в европейской политической и духовной жизни, а также имело важные исторические последствия, в том числе и для рассматриваемой нами паломнической темы. Главные святыни христианского мира оказались на территории и во власти Османской империи — мусульманского государства, экспансия которого была направлена против всех соседей, но прежде всего на завоевание христианских стран и насильственное насаждение среди завоёванных народов ислама. Замена православного креста на храме Святой Софии в Константинополе на исламский полумесяц стало символом падения тысячелетней традиции государственной поддержки христианской Церкви на территории, которую раньше занимала Византийская империя и которая, после её падения, оказалась под властью мусульманского государства» [9].

Таким образом, пользуясь современной терминологией, был установлен османский «железный занавес», который с тех пор на многие века отделил Московскую Русь от стран Православного Востока и тем самым сделал паломничество к святым местам Вселенского Православия, в том числе и на Афон, уделом церковных и светских послов, а также отчаянных купцов, занимавшихся внешней торговлей. Среди первых послов в Османской империи, побывавших на Афоне, был замечательный русский дипломат и государственный деятель, великокняжеский дьяк Мунехин-Мисюрь Михаил Григорьевич. В 1493-1495 гг. Государь Иван III Васильевич Великий направил его своим послом в Османскую империю и некоторые государства Европы. Михаил Григорьевич совершил паломнические путешествия в Константинополь, Афон, Солунь, Иерусалим, Египет, Венецию, Рим. Он оставил интересные записки о своих путешествиях [10].

В XV-XVI вв. происходили периодические поездки великокняжеских и царских послов на Афон с вкладами и подарками в святогорские обители от русских государей. Также продолжали свой паломнический подвиг русские священники и монахи, пробиравшиеся на Афон, несмотря на османский «железный занавес». Русское паломничество к святыням Афона, стремление к постижению традиций православного иночества, к знаниям, которые хранились в его книгохранилищах, продолжалось и после падения Константинополя.

В 60-70-е годы XV в. преподобный Нил Сорский, один из идеологов широко известного в истории Русской Православной Церкви движения нестяжателей, совершил паломническое путешествие на Православный Восток к святыням Константинополя, Палестины и Афона. О своём паломничестве преподобный упоминает в послании [11] к своему ученику и сподвижнику преподобному Иннокентий. Особенно долго преподобный Нил Сорский пробыл на Афоне, где всем сердцем полюбил пустынножительство. «"Не малое время" провёл на "Святей Горе Афонстей и в странах Царьграда" <...> преподобный Нил Сорский вместе со своим учеником Иннокентием Охлябининым. Они стали там "самовидцами" безмолвной жизни "духовных старцев", которые «в подобное время" общаются с безмолвствующими поблизости монахами и "просвещаются беседами духовными". Именно на Афоне Нил Сорский познакомился с практикой "умного делания" и применил её затем в своём скиту на реке Соре. На эту практику опирался Нил и при создании своих двух центральных произведений: "Предание учеником о скитской жизни" и "Устава"» [12].

В XVI столетии паломнические путешествия русских людей в Святую Землю и на Афон совершались крайне редко и чаще всего это были официальные дипломатические поездки, участники которых находились под защитой русского царя и имели соответствующие охранные грамоты. Однако полностью исключить вероятность частных паломнических путешествий мы не можем, но даже если они и были, то носили единичный характер. В тот период шли практически непрерывные военные действия с Крымским ханством, вассалом Османской империи, что, безусловно, осложняло путь немногочисленным русским паломникам, путешествующим к святым местам Вселенского Православия.

В феврале 1557 г. царь Иван IV Васильевич Грозный отправил посольство к Константинопольскому Патриарху Иоасафу II, в состав которого вошли архимандрит Феодорит и купец Матвей Васильевич Волков. Главная задача русского посольства состояла в том, чтобы получить задним числом у Константинопольского Патриарха Иоасафа благословение на возведение великого князя Ивана Васильевича в царское достоинство и внести от имени государя богатые вклады о здравии царской семьи и требовал заупокойных молитв по всему великокняжескому роду. В одной из секретных грамот регламентировались действия и маршрут путешествия архимандрита Феодорита в зависимости от ситуации: если Патриарх Иоасаф II выдаст русскому послу благословенную грамоту на царство, то, не мешкая, ему надо возвращаться в Москву; если не будет такой грамоты, то можно совершить паломничество на Афон и даже в Иерусалим. Посольство архимандрита Феодорита не получило от Патриарха Иоасафа II благословенную грамоту и благополучно вернулось в Москву в декабре 1557 г. Таким образом, общее время его путешествия составило около одиннадцати месяцев. Учитывая всё это, можно предположить, что в тот период архимандрит Феодорит не успел бы добраться за такое короткое время до Иерусалима, а вот Афон он теоретически и практически мог посетить, тем более что у него было на это прямое предписание в наказной грамоте, хотя документального подтверждения о такой поездке у нас нет. Однако косвенным свидетельством того, что архимандрит Феодорит был на Афоне, может служить грамота царя Ивана Грозного, посланная в феврале 1557 г. архимандриту Прохору, игумену Хиландарского монастыря, с братией с известием об отправке им милостыни. В этой грамоте русский государь Иван Васильевич просит святогорских монахов Хиландарской обители принять своего посла, а также повелевает: «А как священноинок Феодорит

похочет к нам итти назад, и вы б его к нам отпустили, и с ним послали к нам своих старцов, с кем бы ему возможно до нас проити» [13].

Во времена царей Ивана IV Васильевича Грозного и его сына Фёдора I Иоанновича по разным причинам русские посланники ездили на Афон для того времени достаточно часто: посольство А.И. Кузьминского и С. Борзунова в 1571 г.; посольство Т. Коробейникова в 1583-1584 гг.; посольство М. Самсонова в 1583 г.; посольство Б.П. Благово в 1584-1585 гг.; посольство М.Ф. Огаркова в 1586-1587 гг.

Русское паломничество на Святую Гору Афон в XVII в. носило тот же экстремальный характер, что и в XVI в., в связи с продолжавшимися войнами с Османской империей и Крымским ханством, а также затяжной войной с Речью Посполитой за освобождение Украины. Из всех русских паломнических путешествий на Афон в XVII в. особенно знаменательной была поездка известного просветителя, писателя и дипломата иеромонаха Арсения (Суханова). В октябре 1654 г. царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон послали его на Афон для раздачи милостыни и за древними рукописями, которые были нужны для исправления русских богослужебных книг. Иеромонах Арсений (Суханов) с большими трудами доставил государеву милостыню афонским старцам, которые разрешили ему отобрать древние рукописи из книгохранилищ всех обителей Святой Горы и вывезти их в Московское царство. На обратном пути он заехал в Константинополь, где приобрёл кипарисные доски для икон и греческие печатные книги. Выполнив царское и патриаршее задание, иеромонах Арсений привёз в феврале 1655 г. в Москву около 500 древних рукописей, которые составили основу патриаршей библиотеки, в то время главного книгохранилища Русской Православной Церкви и Московского царства.

Путешествия русских богомольцев в XVIII в. к святыням Вселенского Православия продолжали благочестивые традиции паломников предшествующих поколений, а также сохраняли основные направления паломнических маршрутов, целью которых были Константинополь, Афон и Иерусалим. В связи с тем, что противостояние Российской империи и Османской Порты продолжалось весь XVIII в., то сложности и опасности совершения паломнических путешествий в Палестину, Грецию и на Афон оставались такими же рискованными и трудными, как и в предшествующие столетия. Однако успехи русской армии и дипломатии позволили закрепить новые важные положения о правах русских богомольцев в русско-турецких договорах конца XVII - начала XVIII вв. В 1700 г. был подписан в Константинополе двусторонний русско-турецкий договор, в который были включены статьи, имеющие важное значение для поддержания русского православного паломничества на территории Османской империи. Договор устанавливал беспошлинный доступ русских паломников к святым местам Вселенского Православия, а также закреплял принцип веротерпимости в отношении русского православного священства. Положения договора вводили в дипломатическую практику пребывание постоянного царского посольства в Стамбуле и давали право резиденту, то есть послу Московского царства в Османской Порте, выдавать или запрашивать у турецкого правительства проезжие документы для русских путешественников, в том числе, богомольцев, направлявшихся на Святую Гору Афон.

В самом конце XVII в. иеродиаконДамаскин, инок Московского Чудова монастыря совершил паломническое путешествие на Святую Гору Афон, где провёл тринадцать месяцев, посетил все афонские обители и поклонился их святыням. Иеродиакон Дамаскин, безусловно, относится к паломникам петровского времени, поэтому мы рассматриваем его путешествие вместе с паломничествами, совершёнными в начале XVIII в. В 1698 г. Дамаскин прибыл на Афон, обошёл святогорские монастыри, скиты, трапезы, храмы и пещеры, описав их и составив рисунки к ним. Во время посещения афонских монастырей он изучил греческий язык и мог на нём не только говорить, но и писать. К сожалению, его афонские тетради, в которых он описал своё паломническое путешествие на Афон, иего рисунки святогорских монастырей были утеряны [14]. По возвращении из паломнического путешествия на Афон в Московское царство, он по благословению Новгородского и Великолуцкого митрополита Иова посетил Соловецкий монастырь. Вернувшись из северной обители обратно в Москву, в Чудов монастырь, Дамаскин в 1701-1703 гг. написал необычное для русской паломнической литературы произведение «Сравнеше святой Афонской горы съ Соловецкимъ монастырёмъ, и лЪсъ на оной» [15], в которой в сопоставительной форме отразил свои богомольные путешествия на Афон и Соловки. В Московском царстве в XVII в. среди православного народа, в том числе и священства, бытовало представление о том, что «Соловецкой монастырь во многихъ вещехъ подобится первому монастырю святогорскому ЛаврЪ» [16]. Так как очень не многие русские люди в то время могли посетить Афон, то представление о нём было основано на устных рассказах и чтении хождений древнерусских паломников. Поэтому уподобление Соловецких островов Афонскому полуострову было основано на формальном подходе, весьма далёком от реального положения дел. Более того, существовало даже стремление называть Соловки «Северным Афоном». Иеродиакон Дамаскин сделал в своём литературном труде определённый и обоснованный вывод о том, что Соловки и Афон совершенно не похожи друг на друга и по природным условиям, и по традициям монашеской жизни. Тем самым он смело и честно выступил против сложившегося в русском обществе того времени мнения о подобии Соловецкого монастыря и монашеской республики на Афоне. Особенность литературного труда иеродиакона Дамаскина заключалась в том, что он не просто описывал святые места Афона, как это было обычно в древнерусской паломнической литературе, а обобщённо рассказывал о них с элементами анализа, необходимыми для сравнения с Соловецким монастырём. Он выделил одиннадцать разделов, по которым сравнивал святогорские монастыри на полуострове Афон в Греции и Преображенскую обитель на Соловецком архипелаге в России.

В 1707-1709 гг. совершил паломничество в Палестину, на Синай и Афон черниговский иеромонах Ипполит (Вишенский). В мае 1709 г. иеромонах Ипполит и его спутники высадились на Афоне, большинство обителей которого они обошли и поклонились великим святыням монашеской республики. Иеромонах Ипполит описал афонские обители и подробно поведал об их святынях, особенно подробно он рассказал о чудотворных иконах. Совершая паломническое путешествие по Афону, наши паломники посетили и поклонились пещере, где в начале XI вв. подвизался преподобный Антоний Печерский. Иеромонах Ипполит посетил русский Пантелеимонов монастырь на второй день своего пребывания на Афоне. В русской обители они пробыли только сутки и далее пошли на поклонение святыням в другие греческие монастыри. Во время своего пребывания на Святой Горе наши паломники совершили восхождение на вершину Афона. На самой вершине Святой Горы они помолились в храме в честь Преображения Господня. Иеромонах Ипполит указал общее

число монахов, проживавших во всех святогорских обителях, около 5 тысяч человек, а общее число людей, находящихся на Афоне - 10 тысяч. Приводимая численность населения Афона, безусловно, является приблизительной, однако надо отдать должное иеромонаху Ипполиту, который, видимо, путём опроса святогорских иноков попытался представить общее количество людей, проживающих на Святой Горе. Ценность сведений, представленных в труде иеромонаха Ипполита, заключается в том, что он подробно и обстоятельно описал Афон и его обители, а главное, что характеризует его как истинного богомольца, это интересный рассказ об афонских святых местах и святынях, а также преданиях с ними связанных.

Беспримерный паломнический подвиг длиною в 24 года совершил монах Василий (Григорович-Барский), который он начал в 1723 г. и закончил в 1747 г. грандиозное паломническое путешествие к христианским святым местам Европы, Ближнего Востока и Северной Африки, оставив после себя значительное литературное и художественное наследие. В ходе своих путешествий он вёл записки, а также выполнил многочисленные рисунки и карты-схемы, которые являются до сих пор важными историческими источниками [17]. Его путешествия на Афон являются наиболее выдающимися в немногочисленной череде русских паломничеств на Святую Горув XVIII в. Два раза за свою наполненную странствиями жизнь Василий Григорьевич Григорович-Барский посещал Святую Гору Афон. Первый раз это произошло в 1725-1726 гг., когда он, будучи молодым человеком, в то время ему было только 24 года, прибыл на Афон пешком из Салоник. Василий Григорьевич достаточно подробно описал все монастыри святогорские, указав их святыни, описав храмы и особенности иноческой жизни. Он обошёл афонские обители, после чего остался на несколько месяцев в русском монастыре святого Пантелеимона. Рассказ о русской обители одна из самых подробных афонских новелл Барского и, безусловно, самая проникновенная. «Пришедшу ми въ монастиръ Русскш ещё прежде вечерни, узрЪхъся съ иноки, отъ моея страни сущими, и привЪтвовахся съ ними, и рады бихомъ другъ другу, и прiяша мя съ любовш, яко странна, благодарствующе за столь велиш труди и за посЪщеые, и молиша мя, да пребуду съ ними вкупЪ въ монастирЪ, или, аще ни, то поне замедлю нЪкое время» [18]. Отмечая достоинства русского монастыря, Василий Григорьевич с болью писал о бедности и неустроенности обители и её насельников, вызванные тяжёлыми поборами османской администрации. После посещения афонских монастырей, наш паломник остался на зиму в русской обители, где жил с 1 октября 1725 г. по 1 февраля 1726 г. По окончании зимнего периода Василий Григорьевич покинул гостеприимный русский монастырь на Афоне и направился в Салоники навстречу новым паломническим путешествиям.

Вторично монах Василий (Григорович-Барский) посетил Святую Гору Афон в 1744 г. Однако теперь он был в монашеском сане и имел документы, подготовленные для него русским резидентом в Константинополе А.А. Вешняковым, который благоволил монаху Василию, ценил его литературные труды. В отличие от описания первой поездки во второй раз инок Василий подробно поведал не только о монастырях Святой Горы, но и о разных афонских скитах (скит Карул, скит Капсокалива и другие) и даже отдельных келиях (келия трёх Святителях, келия святого Илии, келия святого Елевферия и другие). Он подробно рассказал историю создания святогорских обителей, перечислил многие документы, связанные с их созданием, а также послания ктиторов. Большое внимание русский паломник уделил святыням, хранившимся в афонских монастырях. Особую ценность представляют рисунки, в которых он в наивной манере, но очень точно отразил состояние святогорских обителей.

Более глубокое постижение монашеской жизни на Афоне во время второго его посещения во многом связано с тем, что монах Василий овладел в совершенстве греческим языком, что позволило ему напрямую общаться с греческим иноками. Поклоняясь святыням Афона, познавая духовный опыт святогорских старцев и изучая книжные сокровища обителей, монах Василий составил карту Святой Горы и продолжал вести свои записи, которые стали последними в его творческой биографии. В течение пяти месяцев находился на Афоне монах Василий (Григорович-Барский), после чего он направился в Афины, навсегда покинув Святую Гору.

В середине XVIII в. монах Серапион совершил паломническое путешествие на Православный Восток, которое он описал в замечательном литературном труде, названным им «Путник» [19]. Главной целью паломничества инока Серапиона была Святая Земля, но он при этом непременно хотел поклониться святым местам Афона. В августе 1849 г. он прибыл из Константинополя по морю на корабле на Афон накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы. Инок Серапион не описал в своём Путнике ни один святогорский монастырь, он их только аккуратно перечислил. При этом надо отметить, что он принял Карею и Протат в ней расположенный за монастырь. Автор Путника, явно склонный к обобщениям, после списка святогорских обителей написал следующее: «Протчихъ же скитовъ, келш, исчислити не можно: вездЪ по горамъ, по долинамъ и вершинамъ, яко звЪзди аяють, и сама Гора, какь посмотрЪти, мнится небеса досязати, толико висока» [20]. Он подробно описал храм Преображения Господня, расположенный на горной вершине Афона, а также экстремальные условия, в которых оказывались богомольцы, поднимавшиеся на Святую Гору. Русский паломник в своём Путнике рассказал, в присущей ему манере обобщения, о святых местах и святынях Афона. «ВездЪ же во Святой ГорЪ по монастырямъ имеются мнопя святости, чудотворныя иконы, наипаче же Пресвятыя Богородицы, всюду аки солнце аяют и нынЪ преславными чудесами; мощи многихь Святыхъ опочивають всюду по монастырямъ» [21]. Итак, обойдя святогорские монастыри и поклонившись святыням, находившимся в них, инок Серапион покинул Афон и направился на корабле в Святую Землю. Возвращаясь на родину летом 1751 г. из Иерусалима, наш паломник вновь заехал на Афон, чтобы поклониться святогорским святыням, после чего по причине эпидемии чумы в Царьграде, отправились в Российскую империю через болгарские земли.

Паломническое путешествие на Православный Восток длиною в десять лет совершил иеромонах Игнатий (Деншин) в 1766-1776 гг. Это был период, когда из-за русско-турецких войн и сложных отношений Российской империи с Османской Портой, паломничества наших соотечественников к святым местам Вселенского Православия были единичными явлениями. Действительно, во второй половине XVIII в. кроме дипломатов, военных, государственных деятелей и купцов, ведущих зарубежную торговлю, мало, кто имел возможность совершить путешествия по Библейскому региону. Именно поэтому обращает на себя внимание долгое паломническое путешествие иеромонаха Игнатия (Деншина) на Ближний Восток. Он описал своё паломничество в интересном произведении, которое В.Н. Хитрово назвал «Описание путешествия отца Игнатия в Царьград, в Афонскую гору, во Иерусалим, во Египет, в Александрию и в Аравию» [22], опубликованное в Православном Палестинском сборнике в 1891 г. Иеромонах Игнатий (Деншин) прибыл на Афон на корабле 6 июля 1767 г. и высадился около Лавры преподобного Афанасия Афонского. Описание Святой Горы Афонской занимает в литературном труде нашего паломника отдельную главу, в которой он представляет читателю географические и природные особенности полуострова Халкидики, который

автор называет «землёй Македонской», что соответствует исторической действительности. Автор Описания характеризует особый мир монашеской республики, подчёркивая, что женщин сюда не пускают «ни въ какое время». Также он обратил внимание на то, что все афонские монастыри платили в то время османским властям дань «по три рубля съ человека». Отдельная глава литературного труда нашего паломника посвящена описанию монастырей и скитов Афона. Начал он описание с Лавры преподобного Афанасия Афонского. Иван Деншин подробно описал Лавру и её обитателей, отметив, что среди насельников были русские монахи. Особое внимание его привлёк святой чудотворный источник, связанный с памятью о посещении и благословении Пресвятой Богородицы монашеской жизни на Афоне. Наш паломник обошёл девятнадцать афонских монастырей и поклонился их святыням, скрупулёзно и точно описав их все в своём литературном труде. В монастыре Дохиар в 1767 г., согласно данному обету, Иван Деншин принял малый монашеский постриг с именем Игнатий.

На Афоне нашего паломника застала Русско-турецкая война 1768-1774 гг., поэтому он вынужден был остаться на Святой Горе до 1776 г. Новопоставленный монах, поняв, что ему придётся надолго остаться на Афоне, решил принять великий постриг и для этого решил направиться в Русский Чёрный скит, принадлежавший монастырю Зограф. Вскоре после великого пострижения, автор Описания, испросив благословения у своего духовного отца, и получив его, отпущен был в паломническое путешествие в Святую Землю. В конце 1770 г. он вернулся на Афон, в свою обитель. Однако через некоторое время случилось событие, которое заставило иеромонаха Игнатия задуматься о возвращении в Россию. В первой половине 1773 г. Афон посетил знаменитый граф А.Г. Орлов-Чесменский, командующий русской военной эскадрой во время Русско-турецкой войны 1768-1774 гг. В этом эпизоде важно то, что иеромонаха Игнатия пригласил контр-адмирал А.В. Елманов поступить на морскую службу, возможно, в качестве флотского священника, чтобы впоследствии переправить нашего паломника на родину. Однако автор ?