Спросить
Войти
Clinical Medicine, Russian journal. 2017; 95(6)
_DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
On the occasion of the 120th birthday anniversary of V.Kh. Vasilenko
© РАПОПОРТ С.И., 2017 УДК 616.1/.4:92 Василенко
Рапопорт С.И.
ВЛАДИМИР ХАРИТОНОВИЧ ВАСИЛЕНКО ГЛАЗАМИ ДРУЗЕЙ, УЧЁНЫХ, УЧЕНИКОВ
ФГАОУ ВО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» (Сеченовский университет) Минздрава России, Москва
Для цитирования: Рапопорт С.И. Владимир Харитонович Василенко глазами друзей, учёных, учеников. Клин. мед. 2017; 95(6): 490-494. DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
Для корреспонденции: Рапопорт Семен Исаакович — д-р мед. наук, проф., e-mail: sirap@list.ru Rapoport S.I.
VLADIMIR KHARITONOVICH VASILENKO THROUGH THE EYES OF FRIENDS, SCIENTISTS, DESCIPLES
I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, 119991, Moscow, Russia
For citation: Rapoport S.I. Vladimir Kharitonovich Vasilenko through the eyes of friends, scientists, desciples. Klin. med. 2017; 95(6): 490—494. DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
For correspondence: Semen I. Rapoport — MD, PhD, DSc, prof., e-mail: sirap@list.ru
Received 08.02.17 Accepted 21.02.17
Сегодня, когда общество раздирают интриги, зависть, лицемерие, с болью в сердце вспоминаешь объективность и честность поколения учителей.
Е.И. Чазов
Автор настоящей статьи счёл возможным поставить эпиграфом высказывание Е.И. Чазова, которое предваряло статью к 110-летию со дня рождения Владимира Харитоновича Василенко в журнале «Клиническая медицина» (№ 6 за 2007 г.) [1]. В статье довольно подробно были описаны жизненный путь В.Х. Василенко, его основополагающие принципы как врача, учёного. Поэтому, чтобы не повторяться, автор решил воспользоваться воспоминаниями его друзей, сотрудников, учеников, которые опубликованы в монографии «Вспоминая Владимира Харитоновича Василенко», написанной его любимой ученицей Валентиной Сергеевной Голочевской в 1997 г. [2]. Можно полагать, что такой подход даст возможность более ярко и точно показать Владимира Хари-тоновича. Цитаты из книги будут приводиться дословно.
Для того чтобы оценить значение Владимира Харитоновича Василенко в советской медицине, хотелось бы вернуться к 1962 г. Советское правительство посчитало возможным и необходимым поручить академику АМН СССР, крупнейшему кардиологу страны возродить в СССР гастроэнтерологию как важнейшее направление в медицине, ушедшее в послевоенное время. Был издан приказ АМН СССР за подписью президента академии, ответственность за его исполнение была возложена на акад. В.Х. Василенко. Авторитет Владимира Харитоно-вича Василенко служил гарантией его выполнения.
С этой целью в 1962 г. была создана лаборатория гастроэнтерологии под руководством В.Х. Василенко при кафедре пропедевтики внутренних болезней I Московского медицинского института им. И.М. Сеченова. Первыми его сотрудниками были В.Ф. Иванов, Л.К. Соколов, С.И. Рапопорт, Г.В. Цодиков, которые в дальнейшем многое сделали в помощь Владимиру Харитоновичу. В 1967 г. лаборатория переросла во Всесоюзный научно-исследовательский институт гастроэнтерологии Министерства здравоохранения СССР. Директором института стал В.Х. Василенко. Дальнейшие годы дают основание говорить, что Владимир Харитонович Василенко поручение АМН СССР выполнил — гастроэнтерология в СССР возродилась.
Статью хотелось бы начать цитатой из предисловия к книге В.С. Голочевской: «Владимир Харитонович после себя оставил более 200 трудов, более 20 монографий и учебников, которые отражают энциклопедическое образование автора, философский склад его ума, его талант врача и педагога. Эти работы ещё долго будут служить формированию... клинического мышления у новых врачей. Ученики и люди, близко знавшие Владимира Харитоновича Василенко, хотят, чтобы в памяти будущих врачей сохранились не только его труды, но и он сам как человек и личность».
Приведу цитату из интервью Владимира Харитоно-вича, которое он давал писателю Л. Кокину, опубликованную в еженедельнике «Неделя» в сентябре 1972 г. (№ 38) [3]. «Школа искусных врачей возникает лишь там, где наряду с опытом, профессиональными навыками от учителя к ученикам передаётся отношение к делу, и даже более — к жизни, создаётся благотворная психологическая среда. Это требует тесных личных контактов и, на мой взгляд, воспринятый от моих замечательных учителей, не столь важно передать конкретные знания, как «заразить» учеников, увлечь их. Девиз, которому они следовали, — лечить не болезнь, а больного — тем более актуален для нынешнего врача».
Вспоминая о Владимире Харитоновиче Василенко, акад. Е.И. Чазов, бывший в то время начальником ЧетКлиническая медицина. 2017; 95(6)
РР! http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
К 120-летию со дня рождения В.Х. Василенко
вёртого главного управления при Министерстве здравоохранения СССР, писал: «Его любили больные. Мне пришлось консультировать больных со всеми нашими ведущими терапевтами. Каждый из них был индивидуальность, каждый из них был блестящий ученый, клиницист, кто-то по объёму знаний и таланту превосходил В.Х. Василенко. Но с точки зрения общения с больными, с точки зрения не теоретической, а практической — оценки диагноза, лечения— ему не было равных».
В чем залог его успеха как врача? Лучше всего на этот вопрос ответил он сам: «Профессия врача — это особая профессия. Основное при оказании медицинской помощи — своевременное установление диагноза, назначение необходимого лечения. Но, помимо этого, огромную роль в успешном лечении играют взаимоотношения врача и больного — такт, любовь к человеку, нередко и самоотверженность» [3].
Акад. РАМН В.В. Серов писал: «Общаясь с Владимиром Харитоновичем Василенко на протяжении многих лет, я задавал и теперь, когда его не стало, задаю себе вопрос: «В чем сила его личности?». Не колеблясь, отвечаю: «В исключительности этой личности и многообразии самой исключительности». В.Х. Василенко — одарённая природой глыба знаний, мудрости и самобытности, воплощение чувства долга, порядочности, искренности и мужества. Нет необходимости говорить о Владимире Харитоновиче как о выдающемся клиницисте. Диагност Василенко стал легендарной личностью. Для меня отчасти до сих пор загадка, как мог он в шестидесятые годы, когда ещё не существовала ультразвуковая и компьютерная диагностическая аппаратура, распознавать, например, фибриэластоз эндокарда».
Будучи учеником Ф.Г. Яновского и Н.Д. Страже-ско, он по сути продолжал дело С.П. Боткина — искал «физиологические и биологические начала» в познании болезни.
Было бы несправедливо забывать ещё одно замечательное качество Владимира Харитоновича — его мужество, мужество воина Великой Отечественной войны — главного терапевта 1-го Украинского фронта; мужество гражданина, который один из немногих в пресловутом «деле врачей» был стоек, сказав решительно: «Нет» обвинению.
Академик А.И. Воробьёв писал: «Не помню, чтобы Владимира Харитоновича часто заносило в сторону. Когда он читал лекции без конспекта (по бумажке не читал никто), он всё время подчёркивал главенство простых методов обследования больных: ощупывания, выстукивания, выслушивания. На лекциях и занятиях он демонстрировал работу своих рук. На животе у больного огромная ладонь Владимира Харитоновича: не кончики пальцев, а вся ладонь лежит плотно и вместе с тем мягко».
На лекциях Владимир Харитонович показывал огромные диагностические возможности прямого, без инструментов, общения врача с больным.
Владимир Харитонович вёл терапевтическое общество в обычной своей манере лёгкого и очень доброжелательного юмора. Он не язвил по поводу докладов, даже посредственных, говоря при этом: «Подумайте, вместо того чтобы пить дома чай, они тратят вечер на общество, а какие-то энтузиасты, накинув шубы, сидят и слушают их, надеясь узнать что-то новое. Надо хвалить докладчика», и первый начинал аплодировать.
К заседаниям терапевтического общества Владимир Харитонович готовился, читал литературу. Его заключение по докладу всегда несло дополнительные сведения, но при этом ему всегда удавалось автора сообщения сохранить на высоте положения. Чёткость речи Владимира Харитоновича часто выражалась в предельном лаконизме. Давая характеристику кому-нибудь, он обходился одним словом, например: «Чазов — это феномен» или «КК — это талант».
Необычно тепло отзывался о Владимире Харито-новиче акад. Х.Х. Мансуров: «Вспоминая незабвенного учителя, дорогого Владимира Харитоновича и его окружение, тот микроклимат, в котором он жил и творил, теплоту и любовь ближайших учеников к нему, могу с уверенностью сказать, что да, они успели сделать это (высказать слова своей искренней благодарности). Мудрость учителя, его доброта и обаяние могли так быстро склонить людей к нему, что это не трудно было заметить, наблюдая со стороны за молодыми докторами и аспирантами, которые прежде не видели Владимира Харитоновича близко, но уже при первой встрече тянулись к учителю с усердием и выражением огромного уважения и душевной теплоты».
Богатейший опыт этого талантливого учёного и клинициста обеспечил ему лидерство при ответственных консилиумах. Так, в одном случае, осмотрев больного, Владимир Харитонович снял всякие ограничения, которые были прописаны ранее профессором из Четвёртого главного управления при Министерстве здравоохранения СССР, чем весьма огорчил женщину-профессора, позволив делать больному всё, что он пожелает. Естественно, больной был рад и остался очень доволен консультацией. Когда вышли из палаты, профессор обратилась к Владимиру Харитоновичу с негодованием и выразила удивление его рекомендациям. Владимир Харитонович ответил, что «у больного остались считанные часы жизни, максимум 2—3 дня, а поэтому не следует омрачать последние его дни нежелательными ограничениями. Разумеется,— продолжил Владимир Харитонович, — если Вы можете лечить такого больного, пожалуйста, действуйте, а я не могу». И действительно, через 2 дня больной скончался.
На протяжении ряда лет Владимир Харитонович и проф. В.С. Маят были консультантами Мао Дзедуна и виднейших руководителей Китая. Они оказывали консультативную помощь виднейшим деятелям мира. Так, В.С. Маят пишет:
«В 1966 г. мы срочно вылетели в Анкару для оказания помощи премьер-министру Афганистана. Ранее этот больной был оперирован в Кабуле по поводу непроходимости кишечника, а в октябре 1966 г. уже дважды оперирован турецкими хирургами по поводу спаечной непроходимости. Состоялся консилиум, в консилиуме признали проводимое лечение правильным. На следующее утро мы опять были приглашены на консилиум. Состояние больного было чуть-чуть лучше. В течение последующих полутора недель шли непрерывные консилиумы. Наконец, состояние больного было признано не внушающим опасения, и мы могли считать себя свободными. Однако Владимир Харитонович, сопровождая больного, вылетел с ним в Кабул, где пробыл ещё неделю, продолжая опекать его.
Наша следующая поездка, тоже в экстренном порядке, состоялась к этому же больному в конце августа 1967 г. уже в Кабул. Состояние его после операции, произведённой канадским хирургом по поводу спаечной непроходимости, снова было довольно тяжёлым.
Каждый день созывались консилиумы и, наконец, была назначена новая операция. Больной, однако, был настолько тяжёлым, что её исход казался весьма сомнительным, и вот тут Владимир Харитонович предложил ввести зонд Эбботта—Миллера. Далеко не все иностранные члены консилиума были согласны с этим предложением, многие продолжали настаивать на срочной операции, но в конце концов было решено подождать еще 2 ч и, если зонд не окажет своего действия, оперировать больного. Но зонд, как и предположил В.Х. Василенко, сыграл свою положительную роль — непроходимость разрешилась, и пассаж по кишечнику наладился. Через 2,5 нед мы смогли вылететь в Москву. Многочисленные иностранные специалисты поехали провожать нас на аэродром. Эти проводы были своего рода данью уважения к Владимиру Харитоновичу».
Проф. Г.П. Шульцев писал: «Многое в моей жизни связано с именем этого выдающегося терапевта. Впервые о В.Х. Василенко я услышал, ещё находясь в аспирантуре: в 1935г. в медицине стала известна классификация недостаточности кровообращения по Стра-жеско—Василенко. Тогда, на XII Всесоюзном съезде терапевтов в Ленинграде Н.Д. Стражеско и В.Х. Василенко предложили разработанную на основе их собственного опыта классификацию. Она была обсуждена и принята с дополнениями Г.Ф. Ланга и с тех пор вошла как классическая классификация в сокровищницу клиники внутренних болезней. В 1985 г. исполнилось 50 лет со времени её разработки, но она, ни в коей мере, не утратила своего значения. ».
Редакционную коллегию журнала «Клиническая медицина» В.Х. Василенко возглавлял без малого 35 лет. Он был очень серьёзным редактором и в значительной мере продолжал в этом отношении стиль М.С. Вовси. Владимир Харитонович провёл более 300 заседаний редколлегии. Он следил за работоспособностью редколлегии, обновляя её состав, вводя в
Clinical Medicine, Russian journal. 2017; 95(6)
_DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
On the occasion of the 120th birthday anniversary of V.Kh. Vasilenko
неё молодых учёных, которым он очень доверял. По своему профилю журнал «Клиническая медицина» является научно-практическим изданием; Владимир Харитонович хорошо это понимал и постоянно стремился улучшить качество журнала, поднять уровень фундаментальных, теоретических и оригинальных публикаций. Но наряду с этим Владимир Харитоно-вич особенно беспокоился о практической направленности журнала. С этой целью он и редколлегия заказывали и поощряли статьи в помощь практическому врачу, сами писали их, старались чаще публиковать обзоры, клинические лекции, заметки и наблюдения из практики. Очень высоко ценил В.Х. Василенко материалы по истории клинической медицины, сам участвовал в их создании, по его инициативе с 50-х годов XX века титульный лист журнала украшает портрет великого терапевта С.П. Боткина.
К 90-летию Владимира Харитоновича делегаты XIX Всесоюзного съезда терапевтов, проходившего в Ташкенте, прислали ему поздравительную телеграмму, в которой, в частности, были такие слова: «Ваше многолетнее служение здоровью советских людей вызывает чувство восхищения и благодарности; широко известные научные клинические труды в области теории и практики внутренних болезней, кардиологии, гастроэнтерологии и других разделов медицины являются классическими и настольными для терапевтов. Мы гордимся Вашей неутомимой общественной, организаторской деятельностью по руководству научным медицинским обществом, Вашей любовью к редакционной работе в журнале «Клиническая медицина», в энциклопедиях и других журналах.»
В своих воспоминаниях проф. Ф.А. Михайлов считал необходимым написать: «Несколько лет назад я имел возможность получить ещё одно подтверждение замечательных человеческих качеств В.Х. Василенко. Я написал статью о красоте в медицине. Для меня она была, так сказать, принципиальной. Задача была написать работу, являющуюся одновременно и научным, и литературным произведением. Владимир Харитонович посмотрел мою статью и сказал, что она ему не нравится. Прошло какое-то время, и на очередном заседании редколлегии он предложил напечатать эту статью в качестве передовой. Он прислушался к мнению рецензентов, сам перечитал рукопись и не посчитал для себя зазорным изменить своё первоначальное мнение. Это поступок настоящего человека. »
Наблюдая за В.Х Василенко, работавшим в редакции, можно было лишь поразиться широте его знаний и тому, что никакого отставания от века в его знаниях не чувствовалось; он знал и понимал настоящее и хорошо помнил прошлое.
Ближайший ученик Владимира Харитоновича Андрей Леонидович Гребенев говорил:«Хочется сказать главное: Владимир Харитонович был великим учёным, отменным преподавателем, замечательным врачом и очень хорошим человеком. Великий учёный — это не
Клиническая медицина. 2017; 95(6)
РР! http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
К 120-летию со дня рождения В.Х. Василенко
только слова: достаточно внимательно прочитать его работы, чтобы убедиться в этом. Владимир Харитоно-вич очень много знал; постоянно, вплоть до своей тяжёлой болезни, очень много читал, причём не только современную медицинскую литературу, но и работы прежних лет, в частности классиков медицины, отдавая предпочтение первоисточникам...Моё глубокое убеждение, что огромные знания В.Х. Василенко — это результат повседневного упорного труда. Доказательством тому служат вышедшие в свет его замечательные книги «Врачебные прогноз» (1982) и «Введение в клинику внутренних болезней» (1985).
Итак, упорный повседневный труд. В то же время Владимир Харитонович всегда подчёркивал, что врач должен быть всесторонне образованным человеком, бывать в театре, посещать выставки художников, читать художественную литературу».
В совершенстве владея методами непосредственного обследования больного, В.Х. Василенко в то же время очень высоко ценил лабораторно-инструменталь-ные методы исследования, считая, что «в наше время работа медицинских учреждений немыслима без сложной лабораторной техники, высокочувствительной аппаратуры, новых современных инструментов».
Доцент клиники пропедевтики внутренних болезней I ММА им. И.М. Сеченова О.М. Васильева писала: «Владимир Харитонович был по-настоящему велик и, как всё великое, очень прост. В общении он никогда не унижал собеседника, какого бы он ни был ранга. При входе в клинику звучало его первое — здравствуйте — швейцару, лифтёру. После каждого разговора с ним ты получал что-то нужное, важное... Он был мудр по жизни и эту мудрость отдавал нам. Читая работу, он моментально улавливал слабые стороны, тут же подсказывал, что делать. Одним из немногих он обращал внимание, что отрицательный результат это тоже результат, и иногда даже более трудный и ценный, чем констатация фактов. Более всего в своей работе он любил больных и студентов. Это очень подкупало».
Старейшая сотрудница В.Х. Василенко проф. М.А. Виноградова вспоминала: «Как-то раз на заседании Учёного совета Владимир Харитонович, взяв лист бумаги, написал мне стихотворение, в котором отражалась суть облика истинного врача по его глубокому внутреннему убеждению, и передал мне: Любите каждого больного Всем сердцем и душой И не считайте за чужого, Каким бы ни был Вам чужой. Пусть к Вам потянется калека, Как к доброй матери дитя, Пусть он увидит в Вас человека, Всем сердцем к Вам летя.
Позже я узнаю, что эти стихи были написаны Игорем Северяниным».
Один из учеников В.Х. Василенко акад. РАН В.Г. Кукес писал: «Его обходы для нас — это не только учёба,
школа искусства, это было общение с мудростью. Его аура приготовила нас к клинике, в которой существовал свой микромир с законами дружбы и уважения к коллегам и преданности к больным. Кабинет Владимира Харитоновича был открыт, особенно если возникали вопросы по ведению больных. Более того, дежурный врач имел право позвонить ему домой, спросить совета и при необходимости попросить приехать в клинику для консультации». «Крупный учёный, прекрасный педагог, блестящий врач, мудрый, доброжелательный человек — таким был наш учитель. И я благодарен судьбе за то, что самые интересные, самые плодотворные, многогранные и насыщенные годы моей жизни прошли рядом с ним».
«Узнав о моих научных планах, он рекомендовал мне остановиться на исследовании условий выздоровления при язвенной болезни: «Репаративная регенерация при этом заболевании, все стадии этого процесса от пролиферации до дифференцировки и пути воздействия на него наименее изучены и далеки от решения», — сказал он. Эти слова в значительной мере определили основной круг моих научных исследований, позволили мне как в клинике, так и в эксперименте выявить интересные факты, имеющие общебиологическое и прикладное значение», — вспоминала проф. Л.П. Мягкова.
Об одной важной черте Владимира Харитоновича пишет проф. А.А. Шептулин: «Портрет В.Х. Василенко был бы, наверное, неполным без упоминания о его многочисленных интересах и увлечениях, которые выходили далеко за пределы медицины. Он много читал и очень хорошо разбирался в сложных философских проблемах. В своих работах Владимир Харитонович упоминал Аристотеля, Бэкона, Канта, Гегеля и других крупнейших философов. Великолепно зная историю медицины, он часто цитировал Гиппократа, Галена, Авиценну, М.Я. Мудрова, С.П. Боткина, Н.И. Пирого-ва, И.П. Павлова, Г.А. Захарьина, В.П. Образцова и других корифеев медицины.
Владимир Харитонович глубоко знал и любил художественную литературу».
Владимир Харитонович Василенко остался в нашей памяти как человек большой личной скромности
Один из старейших учеников Владимира Хари-тоновича проф. Г.В. Цодиков писал: «Каждый обход больных раскрывал особый дар Владимира Харито-новича — клинициста. Его рассуждения о причине, механизме развития болезни могли звучать с оттенком сомнения, он допускал возможность ошибки, но формулировка диагноза всегда отличалась чёткостью построения. Он любил напоминать выражение Аристотеля «не забывайте сомневаться», предостерегая нас от безапелляционности, категоричности, учил видеть себя со стороны». Владимир Харитонович говорил о недопустимости полипрагмазии, назначении множества уколов. Как-то обозвал это «колючим врачевательством»... Владимир Харитонович был человеком непростым, как непроста любая выдающаяся личность. И в этой сложности он был великим мастером своего дела, гуманистом, мыслителем. Спасибо судьбе, что удалось жить и работать рядом с таким человеком».
Приведённые в статье воспоминания, возможно, позволят в какой-то степени нарисовать образ выдающегося врача, гуманиста, необыкновенно яркую личность, которую можно и нужно поставить в один ряд с С.П. Боткиным, Г.Ф. Лангом, Н.Д. Стражеско. Юбилей В.Х. Василенко — повод ещё раз напомнить об этом.
Clinical Medicine, Russian journal. 2017; 95(6)
_DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2017-95-6-490-494
On the occasion of the 120th birthday anniversary of V.Kh. Vasilenko
REFERENCES
Поступила 08.02.17 Принята в печать 21.02.17
