Зарубежные исследователи Тувы (краткий обзор)

ЗАРУБЕЖНЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ ТУВЫ (Краткий обзор)

М. В. Монгуш1

Аннотация: В статье представлен обзор наиболее интересных, значительных исследований истории и культуры Тувы, выполненных учеными — зарубежными тувиноведами США, стран Европы, Японии.

FOREIGN RESEARCHERS OF TUVA (a brief review)

M. V. Mongush

Abstract: Article makes a brief review of the most interesting researches in history and culture of Tuva made by foreign scientists-tuvinologists in USA, Europe and Japan.

Республика Тува расположена в центре Азиатского материка, занимает территорию 170,3 тыс. кв.км. На юге граничит с Монголией, на западе — с Республикой Алтаем, на севере — с Республикой Хакасией и Красноярским краем, на востоке — с Иркутской обла1 Монгуш Марина Васильевна — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Тувинского института гуманитарных исследований при Правительстве Республики Тыва; профессор Института туризма и гостеприимства - филиала Российского государственного университета туризма и сервиса. Постоянный адрес статьи: http://www.tuva.asia/journal/issue_6/1731-mongush.html

стью и Республикой Бурятией.

Численность тувинцев, по данным переписи 2002 г., 244 тысячи человек, что составляет подавляющее большинство (около 70%) жителей республики (общая численность свыше 310 тыс. чел). .Часть тувинцев проживает за пределами России: в Монголии (около 12 тыс. чел) и Китае (более 4 тыс. чел.) (Монгуш, 2002 :17, 23).

В российской историографии существует достаточно много интересных и разноплановых работ по самым разным аспектам истории, языка, культуры и этнографии тувинцев как в России, где в пределах их расселения образована национальная государственность — Республика Тыва, так и в Монголии и Китае, где группы тувинского этноса составляют национальные меньшинства и не имеют национально-территориальной государственности.

Изучением Тувы и тувинского народа занимаются научные работники Москвы, Санкт-Петербурга, Новосибирска и Кызыла, среди которых тувинские и нетувинские ученые. Весомый вклад в развитее тувиноведения внесли также ряд зарубежных исследователей. Именно о них и речь в настоящей статье.

Первые открыватели Тувы

Из всех ныне существующих работ о Туве особое внимание обращают на себя две монографии. Одна из них принадлежит английскому путешественнику, географу и топографу Александру Дугласу Каррутерсу (1881-1962), вторая — немецкому автору Отто Менхен-Хельфену (1894-1969). С разницей в возрасте в 13 лет, они по существу принадлежали одной эпохе, которая ознаменовалась активным освоением ранее неизведанных земель.

Книга Д. Каррутерса «Неведомая Монголия», первый том которой называется «Урянхайский край» (старое название Тувы — М.М.), и книга О. Менхен-Хельфена «Путешествие в азиатскую Туву», были и остаются, пожалуй, одними из самых востребованных работ о Туве, изданных когда-либо на Западе. Этим обстоятельством объясняется уникальность этих, теперь уже раритетных, изданий. Несмотря на то, что книги вышли в свет в начале прошлого века и многие факты, содержащиеся в них, безнадежно устарели, к ним, тем не менее, обращаются все, кто решил хоть раз посетить Туву или просто интересуется историей и культурой этого региона. А авторы, сами того не подозревая, стали первооткрывателями Тувы для англо- и немецкоязычных читателей.

Первой Туву посетила английская экспедиция под руководством Д. Каррутерса. Она состоялась в 1910 году при непосредственной поддержке Королевского Географического общества Великобритании. В ее состав кроме руководителя входили еще два человека — М. П. Прайс и Ж. Х. Миллер. Тува в это время находилась в двойственном положении. С одной стороны, она номинально продолжала находиться в составе Цинской династии Китая, с другой, начала испытывать сильное влияние Российской империи, чья позиция в центральноазиатском регионе стала постепенно усиливаться.

Маршрут английской экспедиции был длинным и сложным; на его осуществление потребовалось ни много, ни мало 20 месяцев. «Внимательное изучение трудов всех путешественников, ранее нас посещавших отдаленные части Центральной Азии, — пишет Карру-терс, — убедило нас в том, что здесь остался еще один, по крайней мере, район, который заслуживает специального изучения. Район

этот составляют земли, омываемые истоками Енисея, Северо205

Западная Монголия и Джунгария, ознакомление с которыми дает богатый материал для научных работ. Все это огромное пространство представляет из себя один из тех немногих районов, в изучении которого англичане не принимали до сих пор никакого участия, предоставив в этом отношении первенство русским» (Карру-терс, 1914: 1).

Экспедиция таким образом имела вполне конкретную цель, которую Каррутерс определил следующим образом: «Главной своей задачей мы поставили себе изучить с возможною полнотой район, охватывающий малоизвестные доселе истоки реки Енисея... Здесь, в окруженном горами бассейне, совершенно отрезанный как от долин, так и от мрачных нагорий Монголии, защищенный от вторжения людей поясом дремучего леса и суровых приграничных вершин, расположен район, крайне интересный как для географа, так и для натуралиста. Он представляет из себя последнее крепкое убежище туземных племен Южной Сибири — племен, оттиснутых в глубины лесного уединения. Здесь, в бассейне верхнего Енисея, живут урянхайцы, эти дикие «лесные обитатели», ведущие еще и в настоящее время жизнь весьма близкую к окружающей их природе» (Там же: 2).

О том, как и в каких условиях проходила эта экспедиция, он пишет так: «Всю эту работу удалось совершить лишь ценою больших лишений и запасшись предварительно терпением. Быстрые переходы по таким странам невозможны. Медленное шествие за ползущим по бесконечным степям караваном верблюдов, короткие перегоны в китайских повозках, в течение еще более коротких зимних дней, по китайской большой императорской дороге, или передвижение со скоростью пяти миль в сутки по густому лесу, растущему вдоль сибир206

ской границы, свидетельствуют о том, что наше путешествие было весьма и весьма не из легких» (Там же: 4).

Маршрут экспедиции пролегал через несколько стран. Выехав из Лондона, команда прибыла в Ригу. Отсюда она направилась в Центральную Азию — в Туву, затем в Монголию, Китай и Восточный Туркестан. Далее путь англичан пролегал через Индию. Завершила свою работу экспедиция в индийском городе Мумбае (бывший Бомбей — М.М.), откуда выехала обратно в Лондон. Команда проделала путь даже по нашим современным понятиям долгий и сложный. А если учесть скромные возможности транспортных сообщений того времени, то становится понятным, почему на экспедицию ушло почти два года.

Лорд Керзон, давший в начале книги Каррутерса отзыв на нее, признает, что автору удалось сделать невероятно много. Будучи человеком, обладающим «неистощимым запасом энергии», он сумел вместе с сопровождавшими его Ж. Х. Миллером и М. П. Прайсом, не только нанести на карту данный регион, собрать богатую коллекцию образцов флоры, фауны и геологии страны, что и так входило в цели и задачи экспедиции, но также написать книгу, «которая в течение долгого времени будет служить классическим трудом» для исследователей Центральной Азии.

За это путешествие и отчет о нем, Каррутерс в 1912 году был удостоен Золотой медали Королевского Географического общества Великобритании. В историю он вошел как «истинный азиатский путешественник», описавший в своем труде «два самых счастливых года своей жизни» (Каррутерс, 2007: 13-14). По признанию самого Каррутерса, в Туве ему «пришлось пережить настолько ярких впечатлений, что словесное их описание не может дать сколько-нибудь

полные представления о них» (Каррутерс, 1914: 154). Ему на тот момент было всего 29 лет; он был самым молодым иностранцем, покорившим центр Азии.

Вторым иностранцем, предпринявшим поездку в далекую Туву, был немец О. Менхен-Хельфен. Тува к тому времени уже не была отдаленной и заброшенной провинцией Цинского Китая, а стала Тувинской Народной Республикой (1921-1944 гг.).

К сожалению, в книге Менхен-Хельфена нет никаких сведений о нем самом. Восполнить этот пробел мы смогли лишь благодаря диссертации Питера Швейцера, посвященной русским и зарубежным исследователям Сибири, а также книге Маттиаса Хээке об иностранцах, посещавших СССР в 1921-1941 годах (Schweitzer, 2001: 197-199; Heeke, 2003: 265). Из них мы почерпнули следующие сведения об авторе.

Отто Менхен-Хельфен был гражданином Австрии. По образованию он был синологом, учился в университетах разных городов Европы — в Вене, Гетеборге и Лейпциге. В конце 1920-х годов он попал в Москву, где какое-то время работал в Отделе социологии и этнологии московского Института Маркса и Энгельса. Узнав, что Коммунистический университет народов Востока (КУТВ), известная в то время кузница национальных кадров, готовит экспедицию в далекую и неведомую для него Туву, он решил во что бы ни стало присоединиться к ней. Преодолев все бюрократические рогатки, молодой и отчаянный немец поехал в Туву (см. также: Gobi, 1969: 75-77). Ему тогда было 35 лет — самый подходящий возраст для освоения неизведанных горизонтов.

Следует заметить, что конец 1920 — начало 1930-х годов стал в Советском Союзе периодом становления иностранного туризма как

отрасли. В это время все виды посещения СССР и находившихся под его контролем национальных окраин (Тува входила в их число — М.М.), несмотря на профессиональную принадлежность гостей и целевое назначение их визитов, рассматривались советским правительством в первую очередь с точки зрения налаживания и развития международных экономических и культурных связей. Поэтому большинству гостей, приезжавшим в СССР по разным причинам, создавались условия для поездок по регионам, а также предоставлялся определенный минимум туристических услуг (Багдасарян и др., 2007: 14). Москва сама решала, кого куда и когда направить. Благодаря именно этому обстоятельству и стала возможна поездка Менхен-Хельфена в Туву. Однако личная инициатива и заинтересованность немецкого гостя в ее осуществлении также сыграли большую роль.

По возвращении в Москву Менхен-Хельфен опубликовал небольшую статью о Туве в одной из московских газет. Она была оценена критиками идеологического фронта как просоветская, и ее автор никаких подозрений относительно своей политической благонадежности у советских спецслужб не вызвал. Однако позже, оказавшись уже в Берлине, Менхен-Хельфен написал целую книгу о своей тувинской экспедиции, выдержанную в несколько ином духе. В ней он откровенно называет Туву колонией России, что по идеологическим понятиям того времени считалось весьма крамольным заявлением. Тем не менее, книга была переведена на русский язык. В настоящее время оригинал перевода хранится в Архиве внешней политики Российской Федерации (ВПРФ) в Москве, в разделе «Референтура по Туве» (фонд 153, опись 7, папка 3, дело 6).

Книга написана живым языком, а потому читается легко. Местами тон автора становится шутливо-ироничным, местами саркастичным. Все, о чем в ней повествуется, по большому счету не имеет серьезного научного характера. Автор с одной темы перескакивает на другую; часто высказывает противоречивые мнения; некоторые его выводы поверхностны и ошибочны. Сначала, как он сам признается, его интересовали только шаманизм и петроглифы, но по ходу поездки он увлекся политическими событиями в Туве. Попутно внимание Менхен-Хельфена привлекают самые разные темы: оленеводство и охота, тувинская одежда и пища, буддийские праздники Цам и Майдыр, тибетская медицина, китайская и русская торговля и многое другое. Писать обо всем понемногу и в то же время ни о чем по существу — вот, пожалуй, характерная особенность его работы.

П. Швейцер пишет, что книга Менхен-Хельфена разочаровывает серьезных исследователей, хотя как путевые заметки она читается с большим интересом. Излишнюю политизированность ее содержания он объясняет тем, что Менхен-Хельфен в жизни был скорее политологом, нежели этнологом, как он себя считал. Будучи видным социал-демократом, он не мог изменить себе: его всегда в первую очередь интересовала политика. Однако вдова Менхен-Хельфена утверждает, что книгу о Туве ее супруг писал в большой спешке, так как издатель сильно торопил его. Потому она получилась несколько поверхностной и содержащей много погрешностей (Schweitzer, 2001: 198).

Вернувшись из Советского Союза в Австрию, Менхен-Хель-фен в 1933-1938 годах жил и работал в Вене. Оттуда он эмигрировал в Америку, где до конца дней работал профессором Калифорний210

ского университета в Беркли. Последняя его крупная работа была посвящена истории и культуре Китая, которая вышла в свет в 1973 году (Manchen-Helfen, 1973). В Туву он так ни разу не вернулся.

В 1936 году вышла книга другого немецкого автора Вернера Леймбаха о Туве (Leimbach, 1936). Хотя он никогда не был в Туве, тем не менее написал самостоятельную страноведческую работу, в основу которой положил фактологический материал, почерпнутый им из трудов его предшественников — Александра Дугласа Карру-терса и Отто Менхен-Хельфена. Однако между книгой, написанной живым очевидцем, и книгой, в основу которой лег хорошо осмысленный и добросовестно систематизированный материал, но позаимствованный у других авторов, всегда есть большая разница.

Бесспорная ценность работ Каррутерса и Менхен-Хельфена состоит в том, что они написаны очевидцами-иностранцами, одними из первых посетивших Туву в то далекое время. К тому же они содержат немало интересных фактов, на которые, взглянув с позиций сегодняшнего дня, понимаешь, как много воды с тех пор утекло. Тува, которую увидели Каррутерс и Менхен-Хельфен, осталась в прошлом веке. Сегодня эта маленькая республика живет новой жизнью, в которой так много отголосков того времени, о котором живописали эти путешественники.

Современные исследователи

Вряд ли Дуглас Каррутерс и Отто Менхен-Хельфен могли предполагать, что век спустя у них появится большое количество последователей, таких же отчаянных и решительных ребят, которые вооружившись знаниями, почерпнутыми из их книг, будут покорять Туву заново, но уже совершенно в иных исторических условиях.

Российская империя, через которую в свое время проезжал Д. Каррутерс, чтобы попасть в Урянхайский край, и Советский Союз, в котором жил и работал О.Менхен-Хельфен, и откуда он поехал в «азиатскую Туву», уже не существуют на современной карте мира. Нынче Тува, которая при Д. Каррутерсе была частью Цин-ской династии Китая, затем Тувинской Народной Республикой — при О. Менхен-Хельфене, является одним из национальных субъектов Российской Федерации.

Интерес к России за последние 15-20 лет резко возрос во многом благодаря снятию железного занавеса, существовавшему в бывшем Советском Союзе. Вместе с падением страны в 1991 году ослабли и границы бывших союзных и автономных республик, находившиеся до этого под крепким замком. Это повлекло за собой поток иностранных туристов в ранее закрытые регионы страны, к которым в первую очередь относилась Тува. Среди тех, кто ехал сюда, были разные люди из разных уголков планеты. Кого-то Тува интересовала как буддистская республика, отдаленно напоминающая Тибет, кого-то привлекало богатое наследие шаманской традиции; кто-то стремился сюда, чтобы услышать настоящее горловое пение, а кто-то — увидеть своими глазами неописуемую по красоте природу этого края.

Начиная с 1990-х годов в Туве побывало большое количество иностранцев, среди которых были любители трофейной охоты, бизнесмены, политики, члены королевских семей, представители теле, радио-и кинокомпаний, журналисты, научные работники, путешественники, спортсмены, паломники, миссионеры и обычные туристы. Люди ехали сюда как в одиночку, так и в составе различных групп и делегаций. Однако со временем из этого разношерст212

ного потока выделилась небольшая группа иностранцев, для которых Тува в силу определенных обстоятельств стала местом многократного посещения, а для некоторых — даже второй родиной. При этом вклад каждого из них в изучение и популяризацию Тувы вполне конкретен и весом.

Среди них наиболее ярко выделяются несколько американских, западных и японских исследователей. Все они практически стали известными людьми в республике: о них часто пишут, у них берут интервью, их приглашают на официальные мероприятия, о них говорят и, наконец, их тувинцы воспринимают как «своих».

В работах современных зарубежных авторов можно найти весьма оригинальные взгляды, мнения и суждения о языке, культуре, истории и этнографии тувинского народа. Их исследования прежде всего интересны тем, что в них представлен взгляд стороннего наблюдателя, который непредвзят, вполне объективен и в то же время доброжелателен. Несомненным достоинством современных работ является то, что они написаны исследователями-оче-видцами, которые делали те или иные выводы на основе собственных наблюдений. А это обстоятельство, в свою очередь, делает их труды очень ценными в качестве первоисточников. Практически в каждой из них имеются ссылки на известные книги Д. Каррутерса и О. Менхен-Хельфена, с которых в свое время началось открытие Тувы иностранцами.

Таким образом традиция, когда-то заложенная английским географом и немецким китаеведом, успешно продолжается в новых именах и работах.

Вклад американцев

Самые первые упоминания о тувинцах в американских изданиях появились в 1963 году. Это была научная серия Блумингтонского университета (штат Индиана) по уралистике и алтаистике. В ней некий Лоренц Крэдер написал главу о народах Центральной Азии, в которой упомянул тувинцев наряду с шорцами и хакасами (Krader, 1963: 36). В том же году вышел 32-й том этой серии, в которой содержалась статья Джона Крюгера о Тувинской Автономной области в составе СССР, главным образом написанная на основе данных, почерпнутых им из Большой Советской Энциклопедии (Krueger, 1963: 317-322). В 1977 году вышел объединенный 61-62 тома этой же серии, где Д. Крюгер уже опубликовал грамматику тувинского языка, снабдив ее текстами из газетных, журнальных и книжных изданий (Krueger, 1977). Собственно этим и исчерпывались знания о Туве и тувинцах в Америке.

Человеком, пробудившим активный интерес американцев к Туве, был выдающийся физик Ричард Фейнман (1918-1988), создатель квантовой электродинамики, один из разработчиков атомной бомбы, лауреат Нобелевской премии по физике 1965 года. Увлечение далекой Тувой у него началось еще в детстве, когда он коллекционировал марки. В его коллекции были великолепные треугольные и ромбовидные марки, которые выпускались в стране под таинственным названием Танну-Тува. Он нашел эту страну на карте 1930 года, где она была вытянутым фиолетовым пятном рядом с Монголией. С тех пор он о ней ничего не слышал. Однако желание когда-нибудь посетить эту загадочную страну прочно овладело им.

Следует заметить, что Ричард Фейнман был человеком неуемной любознательности и разносторонних интересов. Он, например, с удовольствием играл на барабанах «бонго», изучал японский

язык, рисовал и занимался живописью, принимал участие в дешифровке текстов майя и проявлял живой интерес к чудесам парапсихологии. Вдобавок ко всему этому и его увлечение Тувой, которым он сумел заразить своих родных и близких.

В 1970-х Фейнман, его супруга Гвинет и их близкий друг Ральф Лейтон, сын известного физика Роберта Лейтона, задумали поездку в Туву. Отчет об этой поездке, по мнению Фейнмана, должен был заново открыть миру эту страну. Так началась серьезная подготовка американцев к предстоящей поездке: Фейнман с супругой перечитали всю доступную литературу о Туве. Более того, после долгих поисков они вышли на статью тувинского фольклориста Ондара Дарыма, которому тут же написали письмо (Лейтон, 2009).

Между тем Фейнман и Лейтон стали обсуждать, как можно достичь поставленной цели. Они решили, что Фейнман мог бы выступить в Москве с курсом лекций по физике, после чего они все вместе могли бы отправиться в Кызыл. Место с таким непривычным названием, как считал Фейнман, должно было быть необычным и интересным. «Но побывать в Туве вот так просто — это было равносильно тому, чтобы долететь до вершины горы на вертолете, — вспоминает Р. Лейтон, — Ричарду доводилось и раньше путешествовать по отдаленным уголкам планеты».

Фейнман и Лейтон буквально начали бомбардировать петициями Интурист, Академию наук СССР; они отправляли письма во все официальные инстанции; сочиняли послания при помощи тувинско-монгольско-русского разговорника и русско-английского словаря; атаковали московское радио, вещавшее на английском языке. Все это делалось с единственной целью — узнать, как попасть в Туву. Чтобы воодушевить себя, они стали отмечать тувинские нацио215

нальные праздники и совершать виртуальные путешествия по улицам Кызыла и Чадана; создали общество «Друзья Тувы в Америке». 14 августа 2006 года это общество отметило свой 25-летний юбилей.

Известный российский физик Виталий Гинзбург писал в журнале «Наука и жизнь» в 1988 году, что одним из доказательств того, что Р. Фейнман обладал чрезвычайно широким диапазоном интересов, было то, что он хотел посетить Туву. «Почему-то он заинтересовался этой далекой окраиной нашей страны, — пишет он, — но несколько лет назад организовать посещение Тувы американским физикам было немногим легче, чем полететь на Луну, и, к сожалению, Фейнман так и не побывал в Туве и, вообще, в СССР».

Первое время Фейнман и Лейтон получали из Союза ответные письма на свои запросы, но в них не было ответа на главный вопрос. Лед тронулся лишь в начале 1988 года, когда на имя Ричарда Фейнмана пришло письмо от академика Е. П. Велихова со следующим содержанием: «Уважаемый профессор Ричард Фейнман, для меня большая честь пригласить Вас, Вашу супругу и четырех Ваших коллег посетить Советский Союз в качестве гостей Академии наук СССР. Член-корреспондент Академии наук СССР, профессор А. П. Капица сообщил мне о Вашем желании побывать в Тувинской АССР и познакомиться с ее достопримечательностями. Мы считаем наиболее благоприятным временем для такого визита май-июнь текущего года. Ваша поездка может продлиться 3-4 недели. Я надеюсь, что в ходе этого путешествия у Вас будет возможность встретиться с советскими коллегами в Новосибирске и Москве, которые хороши знакомы с Вашей научной деятельностью и работами, и будут рады такой встрече. С удовольствием сообщаю, что Академия

наук покроет все расходы по пребыванию Вас и Ваших коллег в Советском Союзе. Искренне Ваш, академик Е. П. Велихов».

Однако письмо пришло с большим опозданием. К этому времени у Фейнмана обнаружилась редкая форма рака. Несколько повторных операций не принесли успеха. 15 февраля 1988 года его не стало.

Через год английская телекомпания Би-Би-Си сняла документальный фильм об известном физике, в котором говорилось и о его увлечении Тувой. Это была первая большая премьера Тувы на телеэкране для широкой англоязычной аудитории.

Неосуществленную мечту Ричарда Фейнмана осуществил его друг Ральф Лейтон. Все перипетии в ходе их отчаянных попыток приехать в Туву очень живо и колоритно описаны им в книге «В Туву любой ценой» (Leighton, 1991). А их совместное детище — общество «Друзья Тувы в Америке» — за годы своего существования успело сделать невероятно много полезных дел. В частности, оно организовало первые гастроли тувинских исполнителей горлового пения в Соединенных Штатах, а также первые выставки археологических находок из тувинских курганов. Общество содействовало участию тувинских всадников и борцов-хурешистов в самом престижном параде страны — Параде Роз в Пасадене. Благодаря финансовому содействию общества в одной из американских клиник была проведена сложнейшая операция тувинской девочке Тане Хураган-оол. Обществом были также осуществлены переводы книг о Туве на английский язык.

Летом 2006 года тувинской журналистке Дине Оюн удалось связаться с Ральфом Лейтоном и узнать от него, как же начиналась рождение общества «Друзей Тувы».

В начале это, как оказалось, был просто список людей, интересующихся Тувой и другими отдаленными уголками планеты. Лейтон начал составлять его в 1981 году; тогда он впервые отправил самым разным людям приглашение отметить 14 августа — День тувинской республики. Этот список постепенно пополнялся все новыми и новыми именами и через 15 лет насчитывал уже несколько тысяч фанатов Тувы. Несколько раз в году Лейтон рассылал этим людям почтой самодельный вестник последних тувинских новостей. Так продолжалось до 1999 года. С тех пор он оставил это занятие, так как сайт «Друзья Тувы» в Интернете стал выполнять эту задачу вместо него. Из него теперь люди узнают о Туве, Ричарде Фейнмане, находят полезные ссылки на другие ресурсы, включая и тувинские.

Летом 2009 года Туву посетили две журналистки из британской радио- и телекомпании Би-Би-Си. Цель их визита состояла в подготовке большого сюжета о Туве для своих радиослушателей. Одна из журналисток — Илона Виноградова — в конце 1990-х почти год проработала на тувинском телевидении и знала республику не понаслышке. В Туве остались ее корни, здесь жили ее бабушка и дед-тувинец, отсюда родом и ее мама. В настоящее время И. Виноградова работает ведущей русской службы Би-Би-Си. Ее напарницей оказалась Мишель Фейнман, дочь самого известного фаната Тувы Ричарда Фейнмана. Поэтому визит двух дам не был вовсе случайным, он носил не только профессиональный, но и личный характер.

В ходе визита Мишель Фейнман встретилась с родными Дары-ма Ондара, ставшего первым тувинцем, которому ее отец написал письмо. Мишель также встретилась с главой республики Шолбаном

Кара-оолом. Премьер дал обширное интервью британскому радио об истории края и его перспективах.

Мода на Туву, которую когда-то открыл Ричард Фейнман, оказалась очень востребованной. Только со временем она приобрела несколько иное качество. Если раньше в Туву в основном устремлялись любители экзотики и искатели приключений, то сейчас сюда приезжают серьезные исследователи и, как правило, надолго.

Среди них два американца: лингвист Дэвид Харрисон и антрополог Брайан Донахо. Они приехали в Туву примерно в одно и то же время — во второй половине 1990-х гг. Результатом их научных изысканий стали диссертации, которые каждый из них защитил в своей области. В 2000 году в Йельском университете США состоялась защита докторской диссертации Дэвида Харрисона по теме «Морфология тувинского языка». Четырьмя годами позже в Университете Индиана защитил диссертацию Брайан Донахо по теме «Саянские перекрестки: история и различные восприятия собственности у народов Южной Сибири — тоджинцев и тофалар».

Каждый из американцев прошел свой, по-своему сложный и интересный путь в Туве. Дэвид Харрисон углубленно занимался изучением тувинского языка и его диалектов; вел полевые исследования среди тувинцев Цэнгэла в Баян-Ульгийском аймаке Монголии; особое внимание уделил изучению языков оленеводческих народов Саяно-Алтая — тофаларов и тоджинцев. Результаты этих исследований нашли отражения в ряде его публикаций (Harrison, 2000, 2004, 2005, 2007, 2008).

Вернувшись в Америку, Д. Харрисон организовал курсы тувинского языка в Сварторском (Swarthore) колледже (штат Пеннсиль-вания). Он скомплектовал группу из 13 студентов, изъявивших же219

лание изучать тувинский язык. В ходе этого уникального спецкурса студенты познакомились с основными грамматическими конструкциями тувинского языка, образцами фольклора различных жанров — от песен и скороговорок до загадок и сказок («Бокту-Кириш и Бора Шээлей»). Изучаемый предмет пришелся по душе американским студентам и руководство колледжа приняло решение повторять его по мере необходимости. Сам Дэвид Харрисон считает, что разработать этот курс он смог благодаря своей научной стажировке в Тувинском институте гуманитарных исследований в 1998 году. Общение с тувинскими коллегами-лингвистами и языковедами помогло ему понять многие сложные проблемы, связанные с тувинским языкознанием.

Дэвид Харрисон также участвовал в проекте по документации тюркских языков Сибири (ASLEP — Altay-Sayan Language and Ethnography Project) на базе Отделения лингвистики Института эволюционной антропологии им. Макса Планка (Германия). Результаты исследований участников проекта лишь подтвердили ранее существовавший тезис о том, что некоторые языки народов Сибири находятся на грани вымирания. Например, на тофаларском языке говорит не более 40 его носителей, самому молодому из которых около 60 лет. Все остальные полностью перешли на русский. Тод-жинцы в быту чаще используют тувинский язык, нежели свой диалект. Туха также теряют свой язык, предпочитая ему монгольский.

Исчезновение части языков и наречий, по мнению Д. Хаар-рисона, представляет проблему не только с точки зрения культуры, но и флоры и фауны. Языки малочисленных народов хранят уникальные сведения о взаимоотношениях различных видов, поведении животных и т.д. Информация о многих видах растений и жи220

вотных не известна ученым, но может быть зашифрована в умирающих языках. Поэтому спасение таких языков, как считает американский лингвист, представляет собой очень важную задачу. Его последняя монография «Когда умирают языки» как раз посвящена этой актуальной теме (Harrison, 2008).

Соотечественник Д. Харрисона Брайан Донахо занимается исследованием тувинцев-тоджинцев и тофаларов, живущих в Иркутской области. Сначала он шесть месяцев прожил в тайге вместе с тувинскими оленеводами, четыре месяца — в их семьях в селениях Хамсара, Адыр-Кежиг, Ий и Тоора-Хем в Тоджинском кожууне. За это время он выучил тувинский язык. Затем вел полевые исследования среди тофаларов. Сравнивая тоджинцев и тофаларов, Б. До-нахо приходит к выводу, что тувинцы-тоджинцы, несмотря на сложные перепетии судьбы, все же сумели сохранить свое традиционное занятие — оленеводство и родной язык, в то время как тофалары почти полностью утратили то и другое.

Другим объектом научных интересов Б. Донахо являются проблемы охоты и браконьерства в Туве на примере Монгун-Тай-гинского кожууна. Он собрал интересные сведения о том, как жители кожууна относятся к природе, охотничьему промыслу, браконьерству, охраняемым территориям и т.д. Его исследование проводилось по четырем основным направлениям: видение взаимоотношений человека и окружающей среды, социальное, экономическое и культурное значение охоты, понятия легальности и нелегальности охоты, взаимоотношения с органами защиты природы разных уровней. По признанию Б. Донахо, результаты его работы в этом направлении призваны помочь в решении вопросов, касаю221

щихся охраны редких животных, в первую очередь, снежного барса и аргала, а также охотничье-промысловых животных Тувы.

Следует заметить, что годы жизни Б. Донахо в Туве оказались невероятно плодотворными. Он сумел здесь не только собрать богатейший материал для своих многочисленных научных публикаций (Donahoe, 1997, 2001, 2002, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007, 2008, 2009), но и найти спутницу жизни. В 2004 году он женился на тувинке Чайзу Кыргыс. Их брак был зарегистрирован в Кызылском ЗАГСе; регистрация по просьбе жениха проводилась на тувинском языке, которым он на тот момент владел значительно лучше, чем русским. Сейчас же Б. Донахо с одинаковым успехом общается как на тувинском, так и на русском языках.

В настоящее время Б. Донахо работает старшим научным сотрудником в Институте социальной антропологии им. Макса Планка в Халле (Германия). Он ведет там два взаимосвязанных и взаимодополняющих друг друга проекта, которые связаны с изучением современного состояния тувинцев-тоджинцев, тофаларов, и сойотов. В рамках первого проекта ведется разработка концепции о «коренных малочисленных народах»; в рамках второго исследуется реальное функционирование законодательной базы, призванной обеспечивать права и обязанности этих народов в регионах их проживания.

Особое внимание исследователей также привлекает хоомей — тувинское горловое пение. Об интересе к нему как к объекту научного изучения свидетельствуют многочисленные работы зарубежных авторов. В частности, исследованием разных стилей хоомея занимается американский этномузыковед Теодор Левин. В соавторстве с российскими и другими авторами он опубликовал серию ста222

тей об этом феномене музыкальной культуры (Alekseev, Kirgiz, Levin, 1990; Levin, Edgerton, 1999; Levin, Suzukei, 2006).

Вклад западных ученых

В английском журнале Times от 23 ноября 1970 вышла статья декана факультета Центральной Азии Кембриджского университета, профессора Оуэна Латтимора о его поездке в Тувинскую Автономную Республику. Статья заканчивалась следующим наблюдением автора: «А вот, наконец, и сами тувинцы. Это одно из самых интересных и внешне привлекательных национальных меньшинств из числа тех, с которыми мне довелось пообщаться. В большинстве своем они среднего роста, лица овалом, изящно вырисованные носы с тонкими аристократическими ноздрями, слегка нависшие на глаза веки. Элегантны, радушны, уверены в себе. Любители хорошо поесть, выпить, поговорить. В разговоре касаются многочисленных тем. Их знания, подкованность и прозорливость по отдельным знакомым мне темам и вопросам, не могли не вызывать уважения. Мое сердце осталось в Туве, я полюбил этот народ».

В Рукописном фонде Тувинского института гуманитарных исследований (бывшего Тувинского НИИ языка, литературы и истории) хранятся снимки, на которых английский гость запечатлен вместе с тувинскими коллегами. О. Латтимор был известным на Западе монголоведом, весьма дружески настроенным по отношению к СССР. Этот факт, очевидно, сыграл решающую роль в организации его поездки в Туву, которая состоялась при содействии Сибирского Отделения Академии наук. О. Латтимор стал первым западным

ученым, попавшим с Советскую Туву. Такой чести в то время могли удостоиться только единицы.

Восемнадцать лет спустя, в 1988 году в Туву приехала киногруппа британского телеканала «Гранада ТВ» с целью снять документальный фильм, рассказывающий о переменах, происходящих в тувинском обществе. Это был самый разгар эпохи М. С. Горбачева и его великой перестройки и гласности. Англичане под руководством режиссера Джона Шеппарда сняли фильм «Пастухи Мон-гун-Тайги». В качестве консультанта фильма выступила известный антрополог, доктор Кэролайн Хамфри, в прошлом студентка О. Лат-тимора. Эта поездка для нее стала первой и последней, она больше не возвращалась в Туву, однако опубликовала пару статей по материалам, собранным в Монгун-Тайге (Humphrey, 1989, 1991).

Известной в Туве зарубежной исследовательницей является Эрика Таубе, в прошлом профессор Лейпцигского университета. Ей принадлежит большая заслуга в изучении одной из групп (цэнгэль-ских) монгольских тувинцев. Основная часть ее работ опубликованы на немецком и английском языках (Taube, 1967, 1970, 1974, 1974а, 1975, 1980, 1981, 1983, 1995, 2000, 2002, 2004, 2008); и лишь несколько из них — на русским (Таубе, 1975, 1994, 1980, 2007). Практически нет такой стороны жизни и быта цэнгэльских тувинцев, которой она не коснулась бы в своих исследованиях. Особую ценность представляет богатейший фольклорный материал, собранный Э. Таубе у своих информантов. Ею в частности зафиксировано 120 песен, 17 шаманских заклинаний, 50 благословений и восхвалений, около 800 пословиц и загадок, 90 сказок и мифов (Таубе, 1994: 8-9, 18).

Из-за того, что Тува была закрытым для иностранцев регионом, Э. Таубе долгое время не имела возможности посетить республику. Лишь в 1993 году Тувинскому институту гуманитарных исследований удалось официально пригласить ее и организовать несколько поездок по разным кожуунам Тувы. Так тувинские коллеги, до этого знавшие немецкую исследовательницу только по ее работам, впервые познакомились с нею лично.

Впоследствии эстафету от Э. Таубе переняла ее соотечественница Анетт Оленшляйгель. Она провела в Туве несколько полевых сезонов и один из них, самый длительный по времени, в Монгун-Тайгинском кожууне, где изучала и собирала материал по духовной культуре местного населения. Предметом пристального изучения Оленшляйгель являются религиозные традиции и связанные с ними обряды и ритуалы. В частности ее интересуют различного рода гадания и необычные духовные опыты людей, например, их контакты с духами бестелесной природы — шулбусами, албысами, азаларами и т.д. Результаты своих исследований она изл