Спросить
Войти
ЛЮДИ. СОБЫТИЯ. ФАКТЫ
УДК 947
УЧЕНЫЙ С МИРОВЫМ ИМЕНЕМ (к 150 летию со дня рождения Н.Я. Марра)
М.Р. Гасанов
Выдающийся ученый академик Николай Яковлевич Марр работал и формировался как исследователь в сложную эпоху, во время свершений крупных событий всемирно-исторического значения. Несмотря на это, с полным основанием можно сказать, что Николай Яковлевич внес значительный вклад в становление и дальнейшее развитие науки в России и Советском Союзе.
Он был разносторонним ученым и не только языковедом, но и этнографом, археологом, историком.
Николай Яковлевич Марр родился в 1863 (1864г.) в г. Кутаиси. Отец его Яков Марр был родом шотландец, мать грузинка. Среднее образование Н.Я. Марр получил в Кутаисской классической гимназии, которую окончил с золотой медалью.
В 1884 г. Н.Я. Марр поступил на факультет восточных языков Петербургского университета. Круг его научных интересов был с самого начала очень широк. Он усердно занимался кавказскими, семитическими, иранскими языками. Его научная биография -неутомимое расширение материала и проблематики исследовательской работы.
Окончив факультет восточных языков, в 1888 г. Н.Я. Марр остался при университете. В 1891г. он был утвержден приват-доцентом. В этот период в Петербурге расцвела ориенталистическая школа мирового значения, представленная целой плеядой выдающихся ученых: тюрколог В.В. Радлов, арабист В.Р. Розен, индологи С.Ф. Ольденбург
Гасанов Магомед Раджабович - доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории Дагестанского государственного педагогического университета, 367003, г Махачкала, ул. Ярагского, 57.
и Ф.И. Щербатской, иранисты К.Г. Залеман и В.А. Жуковский, востоковед В.В. Бартольд, семитолог П.К. Коковцов, египтолог Б.А. Ту-раев; позднее, со второго десятилетия ХХ в. -китаист В. Алексеев, арабист И.Ю. Крачков-ский, монголист Б.Я. Владимирцов. Это была своего рода "могучая кучка" русского востоковедения. Каждый из них представлял такую глыбу знаний, какая редко повторяется дважды. В этом славном созвездии ученых Н.Я. Марр засиял звездой первой величины.
В 1912 г. Н.Я. Марр был избран в Академию наук. Выдвинувшие его кандидатуру академики в своей записке характеризовали Н.Я. Марра как крупнейшего ученого.
Одновременно Н.Я. Марр был деканом факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета.
Он был редким для своего времени археологом. Высокую оценку получили проводившееся Н.Я. Марром археологические раскопки в древней столице Армении Ани.
Глубокое знание истории Кавказа позволило Н.Я. Марру доказать, что народы Кавказа заслужили право требовать "переоценки действительной доли участия в создании общечеловеческой культуры арийских или неарийских народов, европейских или неевропейских стран, великих или малых по численности и территориальным размерам национальностей и государств"[1].
В своем наброске исторического процесса на Кавказе Н.Я. Марр указывает, что на всем протяжении истории народы Кавказа были сильны объединением и что теперь,
Magomed Gasanov - Dagestan State Pedagogical University, 57, Yaragskogo Street, Mahachkala, 367003.
когда "жизнь потребовала пересмотра взаимоотношений старых и новых национальных групп кавказского мира и свободы нового их самоопределения", необходимо "в интересах человеческого внутренне- культурного общежития восстановить на новых началах древнюю солидарность, утраченную в настоящее время не только в реальной жизни, но и в идее, в сознании связанных общей судьбой народов" [1, с. 301].
В своих трудах Н.Я. Марр отмечал значение естественно психологического родства народов Кавказа. "Наше новое лингвистическое учение, - писал он, - ведь правильно освещает это их единство. Эта психология, живым ключом бьющая из природы насельников края, ее источник, вскрытый языкознанием, чему учат? Они создают новую идейную почву для единения народов Кавказа, его обитателей, они делают совершенно осязательной психологическую необходимость такого единения.
В его необходимости убеждает нас и экономическое изучение природных сил края, о такой необходимости говорит и неоднократно повторившаяся на протяжении веков дававшая блистательные результаты попытка устранения жизни Кавказа общими усилиями его населявших народов. Но естественно-психологическое родство требует и культивирования, его рост и развитие должно быть поддержано искусственным путем; сознанием своего родства должен проникнуться каждый из народов Кавказа, значение его, как необходимейшего естественно -исторического фактора прогресса, должно быть осознано в первую очередь народами наиболее передовыми, более свободомыслящей их частью, молодежью, подлинным инициатором будущего" [2, с. 178].
Для обозначения объекта изучения лингвистического кавказоведения Н.Я. Марр предложил термин "яфетические языки" -от имени библейского сына Ноя Иафета (Яфета), от которого, по библейской версии, произошли кавказские народы.
Н.Я. Марр углубляется в "непочатый источник истории Кавказского мира" [3, с. 317], данными языков Дагестана, в частности - аварского, воскрешая позабытую и наукой и соседствующими народами Албанию. Чем глубже захватывает Н.Я. Марр материал бесписьменных северокавказских языков, тем яснее выступает давно уже высказанное
им, но лишь в 1916г. получившее законченную формулировку положение о первостепенной важности изучения бесписьменных живых языков для понимания полноты исторического процесса.
Исследование древнеписьменных языков Кавказа дало свои результаты: расширилось и углубилось знание южных яфетических языков Кавказа, была намечена их классификация, выработаны основные законы сравнительной грамматики яфетических языков, скрыт скрещенный характер языков Кавказа, в том числе доселе считавшегося чистым индоевропейским - армянского. Прослеживание генезиса и характера яфетических языков Кавказа привело к вскрытию связей их с древнейшими клинописными языками - новоэламским, шумерским, халдским; наметилась их связь с загадочным языком Западной Европы - этрусским. Разрешение многих проблем древнейшей истории человечества оказалось возможным лишь при условии использования данных бесписьменных языков. "Многоязыч-ность Кавказа... призвана послужить опорою для научного рычага, имеющего поднять непосильное иначе и наиболее утонченной и наиболее искушенной европейской научной мысли бремя разрешения неразрешимых, казалось, проблем по мировой истории древнейшего культурного человечества" [4. с. 78].
Движение вперед, динамичность являлись наиболее характерной чертой Н.Я. Мар-ра. Достигнув к 1917 г. вершин научного положения, он не перестает расширять круг изучаемых им языков, выдвигать новые проблемы, не смущается отказом от старых, казавшихся незыблемыми положений, вынимает "если не фундамент, то душу" из своих прежних работ. Н.Я. Марр в 1917-1919 гг. в Петрограде начинает работу над удинским языком, возобновляет прерванные со студенческих лет занятия этрусским и баскским.
По его мнению, баскский принадлежит к яфетической семье языков и родственен с грузинским, сванским, абхазским, бацбий-ским, лакским. "Пелагский язык, - пишет Н.Я. Марр, - с одной стороны, на западе, оказывается в родственных связях с этрусским, с другой же, на востоке, с таким языком, как лезгинский или лакский и древнеурарт-ский в Аремнии" [2, с. 170].
Н.Я. Марр считал, что прародину народов Кавказа следует искать далеко за его пределами. "Множество яфетических языков
на Кавказе и их не совпадающее со степенями родства расположение на площади этого края побуждают искать прародину кавказских яфетидов в другом месте и на более обширной территории" [5, с. 214].
Коренные кавказские народы, даже коренные кавказские языки, по мнению Н.Я. Марра, есть явление не местного происхождения: яфетическая семья, к которой принадлежит первоначальное население Кавказа, здесь пришлые люди, так же, как появившиеся затем последовательно ариевропейцы и турки, не говоря о других, не внедрявшихся целыми племенами, народных массах, с тем, однако, различием, что яфетическая семья эмигрировала с соседящей с юга прежней территории ее расселения, если не прародины, из Месопотамии, естественно разливаясь этническими массами в близлежащие кавказские страны.
Яфетиды (иберийско-кавказские народы -М.Г) считает Н.Я. Марр, двинулись некогда, и не в один прием, для вселения в Кавказский край под давлением ариоевропейских иммиграций, напиравших на центр их первоначальной исторической жизни, причем отходившие яфе-тиды в движении своем устремлялись, сгущая или уплотняя свои эмиграционные колонны, между прочим и в северные для них области Кавказа, куда они двигались вообще в составе многочисленных исторически сложвишихся народов и племен. Кавказская территория была распределена между ними. В дальнейшем местные топографические условия и историческая в них жизнь с рядом передвижений сильно повлияли на картину расселения племен Кавказа [6].
Изучение бесписьменных языков Кавказа ученый увязывает с изучением халдской клинописи, понимание которой оказалось возможным только в свете данных яфетической теории. В ряде статей и заметок, посвященных халдскому языку, Н.Я. Марр устанавливает его природу и его взаимоотношения с другими языками Кавказа, в том числе горскими.
В глубинах кавказской культуры, по мнению Н.Я. Марра, вскрывается пласт, общий не только для всего Кавказа, но и всей Передней Азии, для всего архаического до-эллинского средиземноморско-понтийского культурного мира, предания и элементы которого впитаны греческой культурой, внесены в гомеровское творение, корнями уходящее в глубину малазийского территориального района [7].
В докладе "Основные достижения яфетической теории", прочитанном в 1924 г. на учредительном съезде горской краеведческой ассоциации в г. Махачкале, Н.Я. Марр отмечал, что яфетические языки, не переставая оставаться яфетическими, находятся в наличном их до нас дошедшем облике, на различных ступенях развития. «После всего сказанного читатели поймут, надеюсь (поняли, по-видимому, и дагестанцы), - комментировал Н.Я. Марр, - почему я затруднялся ответить на вопрос на краеведческом съезде в Дагестане: "Откуда пришли дагестанцы и кто их прародители?". Принять такой вопрос, значило бы исходить от искания одного обособленного центра происхождения, и вот одно из достижений яфетического языкознания -это выяснение того, что таких отдельных центров возникновения не существовало. Все окружение древнего афревразийского мира, все побережье Средиземноморья было средою доисторического процесса зарождения и развития общественности и с ней человеческой расы» [2, с. 214].
Весьма ценны суждения академика Н.Я. Марра об Албании и албанском языке. Он считал аварцев прямыми потомками ал-бан. Н.Я. Марр писал: «Аварцы - албаны: к этому положению можно подойти особо, не одним лингвистическим путем. Если термин "авар", допустим, не вполне чужд той кавказской народности, которую называют теперь аварцами, то он все - таки вторичный, позднейший. Им вытеснено более древнее природное их название - hal>al в той иной форме множественного числа как то А1-Ь+ап, А1-ап, На1-Ь- и др» [3, с. 332].
В другом сочинении о связи аварского языка с албанским Н.Я. Марр писал: "Работа над аварским языком начинает выдвигать вопрос о необходимости отожествить его с языком кавказского народа. Народ этот были албаны, страна их называлась Албанией... Албанский вопрос в свою очередь сам по себе представляет громадный интерес уже не для юга, а для севера Кавказа" [4, с. 70-71]. Албаны, как национальность, считает Н.Я. Марр, растворилась среди армян и грузин "или пережиточно и этнографически наличны в племенном составе населения Дагестана и Бакинской губернии, в одном из многочисленных народов лезгинского (дагестанского. - М.Г) ответвления" [8].
С поражающей его современников энергией Н.Я. Марр разрабатывает комплексные вопросы изучения различных сторон материальной и духовной жизни народов Кавказа. Он организовывает многочисленные лингвистические и эпиграфические экспедиции с обязательным заданием составлять этнографические отчеты. Из среды учеников Н.Я. Марра этого периода вышли такие видные ученые, как И.А. Джавахишвили, И.И. Мещанинов, И.А. Орбели, И.А. Кипа-шидзе, А.Г. Шанидзе, Тер-Аветисян и др. С первых дней Великой Октябрьской социалистической революции Н.Я. Марр безоговорочно стал на ее сторону. Он активно включается в дело реорганизации гуманитарных учреждений Петрограда; читает многочисленные лекции как в центре, так и на периферии.
В 1918 г. при непосредственном участии Н.Я. Марра в рамках Академии наук создается "Комиссия по изучению племенного состава России", которая "на первых порах своей деятельности поставила определенную задачу - составление этнографической карты России с объяснительными записками". Н.Я. Марр написал для комиссии три работы: "Племенной состав населения Кавказа", "Кавказские племенные названия и их местные параллели", "Талыши", представляющие собой собственно историко-этнографические исследования. В этот период он пишет ряд работ по исторической географии, топонимике, этнонимике и т.п. Именно Н.Я. Марр одним из первых доказал то непреложное значение ономастики, какое она имеет в изучении исторического прошлого народа. 18 апреля 1919 г. Совет Народных Комиссаров за подписью В.И. Ленина утвердил проект преобразования бывшей археологической комиссии в Государственную академию материальной культуры. Первым председателем ГАИМК был избран Н.Я. Марр.
На окраинах бывшей царской России раскрепощенные народы в лице своей интеллигенции новой формации развернули исто-рико-этнографические исследования в масштабах, до того немыслимых. Коренные изменения претерпело краеведение с его новыми задачами и целями, оно приняло массовый характер, стало крупной общественной силой, расширявшей национальный кругозор. И Марр активно включается в дело организации краеведения. Прежде всего было необходимо не только разрушить старые представления
о предмете и методах краеведческих исследований, но и создать новую научно-теоретическую базу. С этой целью Н.Я. Марр пишет ряд методологических работ, не потерявших и сегодня своего значения. "Краеведение, -писал он, - не просто лишь материальное обогащение науки, это не расширение лишь культурно-просветительской деятельности... Краеведение - это особый путь научной работы..." [9].
Как известно, изучение и стимулирование национальных традиций всегда было одной из важных задач краеведения, и на первых порах это грозило принять односторонний характер, стать самоцелью. В связи с этим Н.Я. Марр неоднократно подчеркивал, что возрождение национальных традиций требует прежде всего глубокого знания самой природы национальных традиций. И только с таким критическим подходом необходимо обращаться к изучению многовекового опыта практической и духовной деятельности человека. "Интерес к прошлому, т.е. вкус к причинному осознанию своего бытия, своего происхождения, это с громадным трудом (трудом длительным, непрерывным в течение многих и многих десятков тысяч лет) растущее достижение, и от него человек не может отказаться, ибо может отказаться лишь с утратой своего человеческого облика. Знание своего происхождения, происхождения не только своего физического вида, но в первую голову общественного своего быта, своей созданной человечеством материальной и социальной культуры, своих исскуств и художеств, своей речи, не только художественной, но и повседневной, как, разумеется, и технической, вообще научной, - именно знание всего этого раскрепощает человечество" [10].
В решении столь обширных и сложных проблем Н.Я. Марр отводил важное место живому этнографическому материалу. Он писал, что этнография никогда не престанет давать исследователю тех сведений, которые остались за пределами других гуманитарных наук.
Н.Я. Марр призывал разрушить стены, воздвигнутые между Востоком и Западом, "точно от западного культурного мира Восток в своем зарождении и развитии отделен непроницаемыми стенами. Но еще вопрос, природные ли эти китайские стены в культурном строительстве человечества или они искусственное сооружение, возведенное нами, нашими общественными взглядами и, в зависимости от них научно-теоретическими знаниями" [5, с. 88].
До 1917 г. Н.Я. Марр энергично продвигает организацию Кавказского историко-ар-хеологического института. Вопрос о научном центре на Кавказе Н.Я. Марр ставил неоднократно. Еще в 1906 г. он составил проект организации Грузинской Академии наук. Но все его проекты разбивались о сопротивлении правительства, боявшегося, что подобный научный центр окажется проводником антиправительственных идей.
Наследие Н.Я. Марра принято расчленять на филологическое, лингвистическое и археологическое. Но глубочайшая сущность этого ученого состояла в том что он не был, строго говоря, ни филологом, ни лингвистом, ни археологом, а был прежде всего историком культуры в самом полном и широком значении этого слова. В этом были его сила и превосходство. Отсюда характерная для него на протяжении всей жизни способность всякий частный вопрос - лингвистический, филологический, археологический - ставить широко, комплексно, в контексте всей культурной истории народа.
Н.Я. Марр находился в постоянном творческом горении, в неутомимых исканиях, был щедрым и неистощимым сеятелем идей. Это обстоятельство в соединении с огромной эрудицией, широтой кругозора и разнообразием научных интересов влекло к нему людей и сделало его центром притяжения для многих, не только начинающих научных работников, но и зрелых ученых, не только языковедов, но и историков, археологов, этнографов, фольклористов и др.
Н.Я. Марр всегда подчеркивал перспективность для языкознания разработки таких проблем, как язык и общество, язык и мышление. В его работах содержится много положений, в дальнейшем успешно развивавшихся языковедами (особенно касающихся языковой типологии). Н.Я. Марр сыграл в истории советской и российской науки большую роль как организатор и воспитатель нескольких поколений востоковедов и лингвистов, многое сделал для изучения языков народов СССР и создания письменностей для бесписьменных языков.
Н.Я. Марр был изумительным по верности взгляда знатоком вещественных памятников и их истолкователем, тонким наблюдателем - этнографом и историком, несравненным
критиком текста, непревзойденным по широте и глубине анализа языковедом.
За огромные научные достижения и научно- организационную деятельность он был награжден Орденом Ленина.
Несмотря на отдельные ошибочные положения, содержащиеся в работах Н.Я. Мар-ра, своими инициативами и исследованиями он заложил перспективы сравнительной лексики, общей филологии, археологии, истории и этнографии многих народов Кавказа.
Имя, труды Николая Яковлевича Марра получили широкую известность не только на Кавказе, в России, но и во многих странах мира.
H.Я. Марр. Избранные работы. С. 78.
REFERENCES
I. Marr N.Ya. Zhurnal ministerstva narodnogo pros-veshcheniya, 1915, June, p. 284.
Vol. 1. Moscow, Leningrad, SAHMC Press, 1933, 541 p., pp. 78.
УДК 930.1(091):94(47)
ПРОБЛЕМЫ РЕГИОНАЛЬНОЙ ИСТОРИИ И КРАЕВЕДЕНИЯ
В ТРУДАХ П.Н. ЧЕРНЯЕВА
Н.В. Титоренко
Будучи известным специалистом в области римской истории и словесности, профессор Варшавского (а затем - Донского и Северо-Кавказского) университета Павел Николаевич Черняев (1863-1931) внес определенный вклад в развитие региональной истории и кавказоведения.
Что предопределило изменение научных приоритетов ученого, произошедшее на закате его научной и педагогической деятельности? Как нам представляется, здесь можно выделить два фактора. Во-первых, после установления советской власти явно наметилась тенденция к сокращению, а затем и упразднению изучаемых и преподаваемых им предметов и прежде всего латинского языка. Во-вторых, П.Н. Черняева всегда интересовали проблемы краеведения и связанного с ним музейного дела. Свидетельством этого могут служить наброски статьи ученого под названием "Воспитательная польза музеев", обнаруженные нами в отделе рукописей Российской государственной библиотеки. В них П.Н. Черняев отмечает роль музеев в развитии естественно-исторических знаний и дает собственные рекомендации по улучшению музейного дела [1].
В Донской государственной публичной библиотеке нам также удалось обнаружить редкую и уникальную работу "Из истории кавказоведения", которая, судя по дарственной надписи, адресованной работникам библиТиторенко Надежда Викторовна - аспирант кафедры археологии и истории Древнего мира Института истории и международных отношений Южного федерального университета, 3440082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, e-mail: obolonko.n89@yandex.ru, т. 8(863)2184005.
Nadezda Titorenko - Southern Federal University, 33, B. Sadovaya Street, Rostov-on-Don, 344082, e-mail: obolonko.n89@yandex.ru, tel. + 7(863)2184005.
