Professor V.B. Konasov: Between Russian and German History

DOI 10.23859/2587-8344-2018-2-3-3 УДК 94

Петелин Борис Валентинович

Доктор исторических наук, профессор Череповецкий государственный университет

(Череповец, Россия) pbwtscherepowez@mail.ru

Petelin Boris

Doctor of Historical Sciences, Professor Cherepovets State University (Cherepovets, Russia)

pbwtscherepowez@mail.ru

Профессор В.Б. Конасов: между российской и германской историей Professor V.B. Konasov: Between Russian and German History

Аннотация. Имя вологодского историка, доктора исторических наук, профессора Виктора Борисовича Конасова известно не только в России, но и в Германии. Занимаясь историей военного плена, он на широкой документальной основе из засекреченных ранее документов отразил в своих книгах, статьях и выступлениях судьбы немецких военнопленных в СССР. Были показаны политические, правовые, социальные факторы и условия советского плена, отличавшегося куда большей гуманностью, чем немецкий плен для миллионов советских солдат и офицеров. Научная, педагогическая, общественная деятельность В.Б. Конасова, как отмечается в данной статье, давно получила заслуженное признание среди российского исторического сообщества, а его дела, начинания и поиски продолжают его ученики.

Для цитирования: Петелин Б.В. Профессор В.Б. Конасов: между российской и германской историей // Historia Provinciae - Журнал региональной истории. 2018. Т. 2. № 3. С. 145— 172. DOI: 10.23859/2587-8344-2018-2-3-3

For citation: Petelin, B.V. "Professor V.B. Konasov: Between Russian and German History". Historia provinciae - The journal of regional history, vol. 2, no. 3 (2018): 145—72, https:// doi.org/ 10.23859/2587-8344-2018-2-3-3

© Петелин Б.В., 2018 © Petelin B., 2018

Abstract. The name of the Vologda historian, doctor of historical sciences, professor Viktor Bo-risovich Konasov is known not only in Russia, but also in Germany. Dealing with the history of military captivity, he reflected in his books, articles and speeches upon the fates of German prisoners of war in the USSR on a broad documentary basis originating from previously classified records. Certain political, legal and social factors were shown, as well as the conditions of Soviet captivity, which was much more humane than German captivity for millions of Soviet soldiers and officers. V.B.Konasov&s scientific, pedagogical and social activities, as noted in this article, have received a well-deserved recognition among the Russian historical community, and his students continue his work, endeavours and studies.

Введение

В 2010 г. в Вологде был издан научный сборник «Историк и его время», посвященный памяти доктора исторических наук, профессора Виктора Борисовича Конасова, фактически к его 60-летию, до которого он не дожил двух лет . Издание получилось фундаментальным, с широким охватом исторических тем и проблем, как по отечественной, так и зарубежной истории. Финансовую поддержку оказал Санкт-Петербургский филиал Фонда им. Конрада Аденауэра, что как нельзя лучше иллюстрирует название нашей статьи. Сборник вызвал интерес среди читателей, по-прежнему пользуется устойчивым спросом у специалистов-исследователей. Все, обратившиеся к его содержанию, непременно прочтут материалы о самом Викторе Борисовиче, его жизненном пути, педагогической и научной деятельности.

Основная часть

Мне, близко знавшему Виктора Конасова, его обращение к проблеме военного плена - пребыванию немецких солдат и офицеров в советском плену -представляется естественным и закономерным, учитывая его нацеленность на творческий поиск в исследовании новых тем в истории Второй мировой войны . Настоящий ученый должен обладать неким «историческим чутьем» (иногда это именуют «конъюнктурным подходом»), отвечать на запросы времени. После распада СССР, в силу начавшегося пересмотра многих событий в отечественной истории, расширился доступ к ранее засекреченным документам. Это «окно» вскоре захлопнулось, но для инициативных исследователей, таких, как

Виктор Конасов, этой возможности вполне хватило. Автор рассказывал мне, что когда он осенью 1991 г. начал работать в Российском государственном военном архиве (в то время - Особый архив), большинство документов, на которых стоял гриф «секретно», или «сов. секретно», никто до него не читал. Лишь некоторые попадали ранее в руки одного-двух человек. Так, он называл генерал-лейтенанта Д. А. Волкогонова, который в 1990-е гг. был членом Комиссии по рассекречиванию документов и одновременно председателем Комиссии при Президенте Российской Федерации по военнопленным, интернированным и пропавшим без вести. Такой же плодотворной была работа Виктора Конасова в Архиве внешней политики Российской Федерации. Собранные материалы (а работа оказалась необычайно сложной и трудной) легли в основу его самой известной и популярной книги «Судьбы немецких военнопленных в СССР...» .

О книге мы еще скажем. Путь к ней не был прямым, но и извилистым его не назовешь. Интерес к военной тематике Виктор Конасов проявил еще в студенческие годы, когда начал собирать письма и воспоминания вологжан-фронтовиков. После окончания истфака ВГПИ работал в городских образовательных учреждениях, а с 1987 г. вплотную занялся подготовкой кандидатской диссертации, посвященной деятельности военно-санитарной службы Красной Армии в годы Великой Отечественной войны. В 1990 г. диссертация была успешно защищена. Некоторое время мы с ним работали на одной кафедре в Вологодском молочном институте, а в дальнейшем встречались уже в стенах Вологодского государственного педагогического университета. В 1991 г. Виктор Конасов подготовил и издал небольшую брошюру «Гриф секретности снят», в которой был поднят вопрос о немецких военнопленных в

СССР4. Именно с нее,

можно сказать, кандидат исторических наук В.Б. Конасов стал заниматься германской историей, пусть и проходившей в годы войны на советской территории.

С одной стороны, раз речь идет о немцах, то это тема для историков-германистов, тех, кто изучает у нас историю Германии. Но с другой - плен все же «советский» и все, что было связано с ним, определялось советскими органами, законами, приказами, распоряжениями. В этом заключалась главная сложность исследования. Впоследствии Виктору Борисовичу не раз задавали вопрос: «На кого работаешь? На Германию или Россию?» В упомянутой брошюре автор упрекает сталинское руководство за то, что СССР не присоединил3 Конасов В.Б. Судьбы немецких военнопленных в СССР: дипломатические, правовые и политические аспекты проблемы. Очерки и документы. Вологда: Вологодский институт повышения квалификации и переподготовки педагогических кадров, 1996.

ся к Женевским конвенциям об обращении с военнопленными и об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях. Это, якобы, развязывало руки гитлеровцам в отношении советских военнопленных. Слабый аргумент! Подписал бы Советский Союз конвенции 1929 г., не подписал - участь красноармейцев, попавших к немцам в плен, осталась бы без изменений. Некорректными выглядели суждения автора о «чрезмерной жестокости» в обращении с немецкими военнопленными. Только один пример: по утвержденным нормам 1941 г. им ежедневно было положено 700 грамм хлеба, дополнительно еще другие продукты, которые исчезли для советских граждан в годы войны. Да, СССР не ставил подписи под Женевскими конвенциями 1929 г., но не уклонялся от их соблюдения (1 июля 1941 г. советское правительство приняло «Положение о военнопленных», не противоречившее в целом нормам международного гуманитарного права).

Вернемся к книге «Судьбы немецких военнопленных в СССР...». Она действительно вызвала немалый интерес. Отклики и рецензии появились в разных изданиях. Я тоже откликнулся, опубликовав небольшой материал в вологодской газете «Русский Север» . Не пересказывая содержание книги об участи немецких военнопленных, я отметил, что «советский плен был более гуманным», что было видно из помещенных в книге документов. Меня, как историка-германиста, больше привлекло описание возвращения немцев к себе на родину, о чем рассказал автор во второй главе своей книги6. Возвращать военнопленных стали практически сразу после капитуляции фашистской Германии. В первую очередь раненых, больных, нетрудоспособных, что казалось вполне гуманным, но, на самом деле, вернувшиеся на родину столкнулись с такими проблемами, что многие из них кончали жизнь самоубийством .

Последняя страница в истории «советского плена» была перевернута в сентябре 1955 г., во время официального визита канцлера ФРГ Конрада Аденауэра в Москву. Работа в архивах помогла Виктору Борисовичу назвать реальную цифру бывших немецких военнопленных, находившихся в лагерях СССР на тот момент - 9626 «задерживаемых лиц» . Аденауэр связывал установление дипломатических отношений с СССР с освобождением всех «удерживаемых немцев», при этом называлось их количество - не менее 130 тыс., правда без каких-либо списков. По словам канцлера, невыносима сама по себе мысль, что спустя 10 лет после окончания войны, люди, втянутые в водоворот военных событий,

«задерживаются до сих пор вдали от своих семей, от своей родины, от своего нормального мирного труда»9. Следует сказать, что Конрад Аденауэр озвучил тогда позицию своей партии - ХДС, председателем которой он являлся10.

Вернувшиеся из затянувшегося плена немцы действительно «благодарили» Аденауэра, хотя решение об их освобождении было принято в СССР еще до визита канцлера. Сам Аденауэр на заседании правления ХДС 30 сентября 1955 г. весьма подробно рассказал о своем визите в Москву, о своих впечатлениях от переговоров с советскими руководителями, не забыв охарактеризовать каждого из них, о Москве, москвичах. Враждебности в его словах не было. Канцлер был доволен: почти половина опрошенных немцев (48 %) одобрили переговоры в Кремле и лишь 9 % посчитали их «провалившимися»11. В 1956 г. смогли выехать из СССР последние военнопленные - 749 человек, которых «на родине не сочли возможным снова помещать в тюремные камеры...» .

Еще до выхода книги В.Б. Конасова проблема военного плена стала одной из главных на международной конференции, посвященной 50-летию создания Национального комитета «Свободная Германия». Конференция проходила в Красногорске, под Москвой, в здании Мемориального музея немецких антифашистов (в 1943 г. здесь находилась «Центральная школа антифашистов»), ставшего в 2005 г. филиалом Центрального музея Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Среди участников конференции, известных российских и немецких историков, были и бывшие военнопленные, входившие в состав НКСГ и СНО (Союз немецких офицеров). Пожалуй, самой колоритной фигурой на конференции был граф Генрих фон Айнзидель, внучатый племянник «железного канцлера» Отто фон Бисмарка (его подпись стояла под обращением «К немецким генералам и офицерам! К народу и армии!», принятому на Учредительном собрании СНО 1 сентября 1943 г.). Экземпляр документов «За Германию

против Гитлера», изданных к началу конференции, подписан мне лично Генри13

хом фон Айнзиделем . Мое выступление было посвящено научной деятельно9 Визит Канцлера Аденауэра в Москву 8-14 сентября 1955 г. Документы и материалы. М.: Права человека, 2005. С. 52.

В Вологде я поделился своими впечатлениями о конференции в Красногорске с Виктором Конасовым. Так как среди специалистов по отечественной истории мало кто занимался исследованием военного плена, Виктору Борисовичу не оставалось ничего другого, как стать «своим» среди российских германистов. Такой случай вскоре ему представился: в ноябре 1995 г. в Красногорске состоялась очередная научно-практическая конференция, посвященная 50-летию окончания войны и завершению деятельности НКСГ, на которой присутствовал и выступил с докладом вологодский историк Виктор Конасов (в программу конференции вошел и мой доклад «Судьбы иностранных военнопленных в отечественной историографии», но обстоятельства не позволили мне принять в ней участие)16. Именно здесь, как справедливо отмечено в «сборнике его памяти», он «впервые соприкоснулся с широким кругом российских и зарубежных ученых»., а «завязанные тогда контакты переросли в длительное и

плодотворное сотрудничество» .

Большую помощь и поддержку в научной работе Виктору Борисовичу оказал известный российский историк-германист Александр Иванович Борозняк. Я познакомился с ним еще в студенческие годы, когда профессор А.С. Бланк создавал в Вологде Проблемное объединение по германской истории. Молодой кандидат исторических наук А.И. Борозняк стал ближайшим сподвижником вологодского профессора, а Вологда - городом, который навсегда остался близким и родным для него .

ный музей немецких антифашистов. Москва; Красногорск: Мемориальный музей немецких антифашистов, 1993.

Петелин Б.В. Вологда в жизни и научной деятельности Александра Ивановича Бороз-няка // Преодоление прошлого в Германии и России: опыт и уроки на будущее (памяти профессора А.И. Борозняка): материалы Международной научной конференции (16-17 февраля

Свою книгу о немецких военнопленных Виктор Конасов переслал профессору А.И. Борозняку в Липецк, где тот преподавал в местном институте. Александр Иванович в ответном письме поблагодарил за присланную книгу, особо отметив «нетрадиционную структуру книги, в которой сплетаются жанры научной монографии и собрания документов». Так как А.И. Борозняк по роду своей научной деятельности часто бывал в Германии, то именно с его слов немецкие историки узнали о «вологодском капитальном издании»19. Профессор

A.И. Борозняк поддержал не только книгу, а пообещал быть у Виктора Конасо-ва на защите докторской диссертации в сентябре 1998 г. в Институте военной истории. Официальным оппонентом стал другой специалист по Германии ярославский профессор М.Е. Ерин. Авторитет известных российских германистов, несомненно, сыграл свою положительную роль при обсуждении диссертации

на такую острую социально-политическую тему, как «Политика Советского го20

сударства в отношении немецких военнопленных (1941-1956 гг.) .

Успешную защиту докторской диссертации случайной не назовешь. В 1995-1997 гг. во многом благодаря энергичной деятельности Виктора Борисовича в Вологде удалось провести ряд значительных научных мероприятий. Только в 1995 г. состоялись две научные конференции, посвященные 50-летию Победы в Великой Отечественной войне. Вместе с вологодскими историками в них приняли участие не только специалисты по отечественной истории, но и историки-германисты. Мне уже приходилось отмечать в своих публикациях, что в 90-е гг. прошлого века Вологда «вернулась» в русло германских исследований, связанных не только с историей войны и плена, но и германской политикой ХДС/ХСС, канцлера ФРГ Гельмута Коля, одного из главных творцов объединения Германии21.

Наиболее значимым и представительным мероприятием стала Международная научная конференция «Проблемы военного плена: история и современность», прошедшая в Вологде 23-25 октября 1997 года. Во многом благодаря

B.Б. Конасову, его умению вести диалог с городскими властями, работа конференции получила высокую оценку среди российской и зарубежной научной

См.: Историк о судьбах немецких военнопленных в СССР: [рецензии и отзывы на книги В.Б. Конасова]. М.: Институт военной истории Министерства обороны Российской Федерации 1997.

общественности. По ее итогам был издан сборник в двух частях . Исследование истории военного плена привело к созданию в Вологде Международного общества «Русский плен», куда вошли представители от России, Украины, Австрии, Германии, Швейцарии, Финляндии.

В июне 1995 г., в год 50-летия окончания войны в Европе, Виктор Конасов впервые посетил Германию. Вместе с директором Вологодского института развития образования профессором В.В.Судаковым они приняли участие в 26 Кирхентаге (Deutscher Evangelischer Kirchentag) в Гамбурге (14-18 июня), проводимом евангелической церковью раз в два года. Разумеется, их участие не было связано с религиозной деятельностью. Ученые из Вологды развернули выставку «Немецкие военнопленные в Вологодской области», которая приковала внимание многих немцев, особенно тех, чьи родственники или они сами

имели отношение к военному прошлому . Слова благодарности, высказанные в адрес вологжан, лишь укрепили уверенность Виктора Конасова в продолжение исследования истории военного плена. Кстати, в те же сроки в Германии находился Патриарх РПЦ Алексий II, прибывший по приглашению Совета ЕЦГ, что стало удобным поводом для установления личных контактов с высшими иерархами обоих немецких церквей, архиепископом кельнским кардиналом Иоахимом Майснером и председателем германской Епископальной конфе24

ренции Карлом Леманом .

Через два года, при содействии Губернатора Вологодской области В.Е. По25

згалева , профессор В.В. Судаков и доцент В.Б. Конасов снова были на очередном Кирхентаге 18-23 июня 1997 г. в Лейпциге, продолжив тем самым свою гуманистическую акцию. И вновь делегация Русской Православной Церкви во главе с Преосвященным архиепископом Берлинским и Германским Феофаном принимала участие в мероприятиях 27-го Немецкого Евангелического Кирхен-тага, о чем сообщил Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (с 01.02.2009 г. Патриарх РПЦ), Председатель Отдела внешних церковных сношений, на заседании Священного Синода 17 июля 1997 г.26 Как видим, интересы

Иерусалимский В.П. Католическая и лютеранская церкви в Германии на пороге XXI в. URL: http://www.religio.ru/relisoc/200.html. Дата обращения 17.06.2018.

вологодского историка Виктора Конасова не расходились с миссией Русской Православной Церкви в Германии.

Виктора Борисовича интересовала судьба не только немецких военнопленных. Так, нами была подготовлена статья о роли Швеции в облегчении участи советских военнопленных, так как в годы войны Советский Союз напрямую с Германией никаких переговоров не вел27. Занимался он и польскими военнопленными, находившимися на территории СССР с начала Второй мировой вой-28

ны . Следует отметить, что немало поляков в годы войны воевали в составе вермахта против Красной Армии (в плен было взято более 60 тыс. поляков, больше, чем итальянцев - союзников фашистской Германии). Была и другая категория польских граждан - «спецпереселенцы», депортированные в СССР с началом польской кампании в сентябре 1939 г. На территории Вологодской области, как пишет Анна Дембовска, находилось 13262 депортированных польских гражданина (в основном в Леденгском и Тотемском районах). В августе

Уже после защиты докторской диссертации мы с Виктором Конасовым решили подготовить и издать учебное пособие для студентов по истории военного плена и движения Сопротивления против национал-социализма. Необходимость такого пособия была очевидной: в Вологодском педагогическом университете мы вели спецкурсы, а соответствующей учебной литературы не было. К сожалению, реализовать полностью замысел не удалось. В 2000 г. была издана лишь первая часть под общим названием «Сопротивление и плен»30.

Разумеется, основная научная деятельность профессора В.Б. Конасова была направлена на изучение отечественной истории. Доклады, выступления, статьи, книги, в большинстве своем основанные на архивных материалах, регулярно появлялись в печати. Работая в Вологодском институте права и экономики, Виктор Борисович оставил свой след в изучении особенностей пенитенциарной системы в СССР и России, что имело немалое практическое значение. Важным

в его деятельности было краеведческое направление, ориентированное не только на студентов, но и на школьников, с которыми профессор всегда общался доступно, свободно и эмоционально. Его, как и других преподавателей, не могла не волновать складывающаяся ситуация с воспитанием подрастающего поколения31.

Доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории ВГПИ Б.В. Петелин

и доктор исторических наук, профессор ВИПЭ ФСИН В.Б. Конасов на открытии Германского исторического института в Москве в здании ИНИОН РАН, 12.09.2005 г.

Вместе с тем сохранялась приверженность к германской истории. Была опубликована статья в научном сборнике «Германия и Россия», издаваемом в Воронеже, где в те годы активно действовал региональный Центр германских

исследований . В мае 2001 г. Виктор Борисович участвовал в представитель31 Конасов В.Б. Духовность как важнейшее условие выживание русского народа // Духовность как основа общения: образование и культура. Материалы научно-практической конференции. Вологда, 2002. С. 181-187.

ной Международной научной конференции «Вехи российско-германских отношений 40-90 годы ХХ века» в Волгограде, по результатам которой был издан

сборник статей . Волгоград, когда не стало профессора А.С. Бланка, фактически перенял эстафету германских исследований. Местный педагогический институт взял на себя инициативу проводить научные конференции историков-германистов с участием исследователей из ГДР. Я еще захватил то время и могу сказать, что там и тогда было все: и наука, и продуманная культурная программа. Состоявшаяся в октябре 1989 г. конференция, посвященная 40-летнему юбилею ГДР, оказалась последней. Мне, выступавшему с докладом по партийно-политической деятельности ХДС/ХСС, были понятны грустные взгляды восточногерманских историков: через месяц исчезнет Берлинская стена, а там и сама ГДР навсегда уйдет в историю.

Но установившиеся связи между российскими и немецкими историками не исчезли. И в Германии, и в России сохранился научный интерес к прошлому своих стран, развитию российско-германских связей и отношений, современной политике и деятельности партий и общественных организаций. Свидетельством тому плодотворная деятельность Западносибирского Центра германских исследований, регулярно издающего научные сборники «Германские исследования в Сибири», первый из которых вышел в 2001 г. 34.

Мы в Вологде по ряду субъективных причин не могли развернуть столь масштабно свою международную деятельность. Однако установившиеся связи с Фондом им. Конрада Аденауэра (ХДС) и Фондом им. Ханнса Зайделя (ХСС), которые поддерживаются до сих пор, позволили нам осуществить издание нескольких монографий и провести в 2000-е гг. в Вологде ряд представительных научных конференций. Первая из них состоялась 17-18 октября 2005 г.: «Установление дипломатических отношений между СССР и ФРГ. Немецкие военнопленные в СССР». Конференция была задумана к 50-летнему юбилею визита Федерального канцлера Конрада Аденауэра в СССР, в ходе которого были установлены дипломатические отношения между двумя странами. Но Виктор Борисович настоял на том, что следует обозначить «проблему немецких военно33 Конасов В.Б. Вехи российско-германских отношений (40-0-е годы XX века): материалы Междунар. науч. конф., г. Волгоград, 24-27 мая 2001. Волгоград: Волгоградский государственный университет, 2001. С. 127-133.

пленных», хотя ее вполне можно было рассмотреть в рамках анализа переговоров в Кремле. Тем самым, название конференции не было бы перегруженным. Впрочем, каких-либо суждений по этому поводу участниками конференции не высказывалось.

В сентябре 2005 г., за месяц до конференции в Вологде, в научном сообществе российских историков произошло знаменательное событие: в Москве состоялось торжественное открытие Германского исторического института. Его организатором и первым Директором ГИИ был немецкий профессор Бернд Бонвеч, которого я знал по Германии с 2000 года. Д-р Бонвеч был заведующим кафедрой восточноевропейских исследований Рур-Университета в Бохуме (земля Северный Рейн-Вестфалия), сотрудничавшей с рядом российских университетов. На его кафедре в 2002 г. как стипендиат Фонда им. Конрада Аденауэра я проходил стажировку. И хотя мои интересы не совпадали с исследованиями немецкого профессора, но во всем остальном я приобрел авторитетного знающего ученого и друга. Могу со всей определенностью сказать, что таким другом он был для всех российских историков-германистов. Естественно, что я получил приглашение на открытие Германского исторического института в Москве. Когда об этом я сказал Виктору Борисовичу, то он просто расстроился. Нет, за меня он, конечно, был рад: среди германистов я «свой», но неужели нельзя ему, внесшему существенный вклад в изучение военного плена, быть на открытии? Он буквально уговорил меня тут же с его домашнего телефона позвонить Директору Бонвечу с ходатайством, что я и сделал. Вопрос был решен в течение нескольких минут. На открытие ГИИ в Москву мы поехали вместе. Размещение, кстати, было в гостинице «Россия». Все остальное прошло на высочайшем уровне. Последняя встреча с д-ром Бонвечем состоялась в Москве, в гостинице «Метрополь», на торжественном мероприятии по случаю 10-летнего юбилея ГИИ. В октябре 2017 г. Бернда Бонвеча не стало.

Вернемся к «нашим» конференциям. Научный семинар, как в итоге мы назвали наше мероприятие в октябре 2005 г., прошел успешно. В его работе приняли участие такие известные российские ученые, как Н.В. Павлов, А.М. Фили-тов, Ф.И. Новик, Б.М. Туполев (все - Москва), А.Е. Епифанов (Волгоград), В.С. Павлов (Нижний Новгород), М.Н. Супрун (Архангельск), В. Л. Черноперов (Иваново), научный сотрудник ГИИМ, доктор М. Уль, доктор А. Хильгер (Гамбург), другие авторитетные специалисты. По «немецким военнопленным в СССР» организовали «круглый стол». Руководитель Санкт-Петербургского филиала Фонда им. Конрада Аденауэра г-жа Э. Бауэр, по образованию историк, принявшая самое активное участие в работе Семинара, высоко оценила работу

нашего Семинара. По его итогам под редакцией В.Б. Конасова и Б.В. Петелина был издан научный сборник35.

Заключение

В октябре 2009 г. мы провели очередную конференцию в Вологде в формате «научного семинара» по теме: «Политические повороты в советско-германской истории: 1949-1989: Поиски. Надежды. Свершения»36. Участники приехали из разных городов России и Республики Беларусь. Свое содействие в проведении традиционно оказал Фонд им. Конрада Аденауэра (Санкт-Петербург). Виктора Борисовича Конасова среди нас уже не было. За год до этого, 28 июня 2008 г., он скоропостижно скончался. Но его научные начинания, поиски, исследования были продолжены его учениками. Не забыто и его имя. Известный вологодский журналист Геннадий Акиньхов в своей книге «Прорыв» написал о Викторе Борисовиче: «А наш вологодский Конасов, открыв для себя такую тему научных изысканий, которую до него осмелились взять лишь единицы историков Советского Союза, сумел развить ее так, что эта работа стала подлинным прорывом на одном из направлений исторической науки и у нас в России, и за ее предела37

ми» .

Для нас важно и другое: созданный в 1998 г. при участии В.Б. Конасова музей воинской славы клуба «Алые паруса» в Вологде продолжает жить. 25 мая 2018 г. в стенах музея прошла Первая городская военно-патриотическая конференция памяти вологодского ученого - историка Виктора Борисовича Конасо-ва38. Подобный пример не единственный в общественной и научной жизни Вологды, и не только ее одной.

Introduction

In 2010, a scientific collection &The Historian and his Time& was published in Vologda. It was dedicated to the memory of the Doctor of Historical Sciences, Professor

Установление дипломатических отношений между СССР и ФРГ. Немецкие военнопленные в СССР: Материалы Международного научного семинара (Вологда, 17-18 октября 2005 г.). Вологда: Вологодский институт права и экономики ФСИН России, 2006.

Viktor Borisovich Konasov - in fact, to his 60th birthday, to which he did not live only two years1. The publication turned out to be fundamental, with a wide coverage of historical topics and problems, both in domestic and foreign history. Financial support was rendered by St Petersburg office of the Konrad-Adenauer-Stiftung, which illustrates the title of our article at best. The collection attracted readers& interest, and it is still in steady demand on part of research specialists. All those who turn to its content will certainly read the materials about Viktor Borisovich himself, his lifetime, pedagogical and scientific activity.

Main body

To me, who knew Viktor Konasov closely, his appeal to the problem of military captivity - German soldiers and officers being in Soviet captivity - seems natural and logical, given his focus on creative research in the study of new topics in the history of World War II . A real scientist has to have some kind of &historical instinct& (this is sometimes called a &conjunctural approach&) and to respond to time requests. After the collapse of the Soviet Union, due to the beginning of the revision of many events in the domestic history, access to previously classified documents increased. This &window& soon slammed shut; however for pushing researchers, such as Viktor Ko-nasov, this option was quite enough. The author told me that when he started working in the Russian State Military Archive (at that time - the Special Archive) in the autumn of 1991; before that no one was able to read most of the classified records or top secret documents. Only a few fell earlier into the hands of one or two people. Thus, he called colonel general Dmitri Volkogonov, who was a member of the commission on declassification of documents in the 1990s, and at the same time chairman of the Presidential Commission for the Declassification of Documents regarding prisoners of war, internees and missing people. The work of Viktor Konasov in the Archive of Foreign Policy of the Russian Federation was fruitful as well. The collected materials (where the work was extremely complex and difficult) formed the basis of his most famous and popular book &The Fates of German Prisoners of War in the USSR ...&3.

We will refer to the book later. The path to writing this book was not straight, however it cannot be called winding either. Viktor Konasov showed interest in military subjects in his student years, when he began to collect letters and memoirs of the

Vologda front-line soldiers. After graduating from the Faculty of History, Vologda State Pedagogical Institute, he worked in urban educational institutions, and since 1987 he was busy preparing his PhD thesis devoted to the activities of the military medical-sanitary service of the Red Army during the Great Patriotic War. In 1990, he earned his degree. For some time, we worked together at the same department in the Vologda Dairy Farming Institute, and later we met &within the walls& of the Vologda State Pedagogical University. In 1991, Viktor Konasov prepared and published a small brochure &Declassified&, which raised the issue of German prisoners of war in the USSR4. Starting with it, one can say, the candidate of historical sciences V.B. Konasov began to deal with the History of Germany, even if it was related to the Soviet territory during the said war.

On the one hand, as we are talking about the Germans, this is a topic for histori-ans-Germanists, who study the History of Germany. However on the other hand - the captivity was still &Soviet&, and everything that was associated with it, was determined by the Soviet authorities, laws, orders and regulations. This was the main difficulty of the study ... Subsequently, Viktor Borisovich was repeatedly asked: "Who do you work for? Germany or Russia?" In the above-mentioned brochure, the author reproaches Stalin&s leadership for the fact that the USSR did not join the Geneva Convention relative to the Treatment of Prisoners of War and amelioration of the condition of the wounded and sick in armies. This, allegedly, untied the Nazis persecution of Soviet prisoners of war. Weak argument it was! Regardless of the fact whether the Soviet Union was willing to sign the Geneva Convention (1929) or not, the fate of the Red Army men who were captured by the Germans would have remained unchanged. The author&s judgments regarding &excessive cruelty& in dealing with German prisoners of war appeared to be incorrect. We will cite only one example: according to the approved norms of 1941, 700 grams of bread were given to them daily; and additionally, other products that disappeared for Soviet citizens during the war years. Indeed, the USSR did not sign the Geneva Conventions (1929), however did not have their compliance either (on 1st July 1941, the Soviet government adopted the &Regulations on POWs&, which did not contradict global norms and international humanitarian law in general).

Let us get back to the book &The Fates of German POWs in the USSR ...&. It aroused a lot of interest indeed. Responses and reviews appeared in various publications. I also provided my comments by publishing a short article in the Vologda newspaper Russkii Sever5. Without retelling the contents of the book depicting the fate of German prisoners of war, I noted that "Soviet captivity was more humane", which was evident from the documents cited in the book. As a historian-Germanist, I

was attracted more by the description of the Germans& return h