Спросить
Войти
НАУЧНАЯ ДИСКУССИЯ
В нашем журнале открывается новая рубрика. В неё будут включены статьи ученых гуманитарного, социально-экономического и правового направлений с новыми системами взглядов на исследуемые проблемы. В этом номере представлены статьи о выдающемся эпическом произведении башкирского народа «Урал-батыр». В нем запечатлены древнейшие мифы и реалии о творении мира, модели Вселенной и др., созвучные с другими выдающимися эпическими произведениями мира, в которых также отражены моральные проблемы: жизни и смерти, добра и зла, бессмертия и т.п.
В Башкортостане проведены несколько конференций, посвященных изучению эпоса «Урал-батыр». Участники всех конференций выразили желание активизировать работу по его изучению и популяризации. «Урал-батыр» включен в Список нематериального культурного наследия «Тюрксой», ведется активная работа по включению его в Список ЮНЕСКО «Шедевры устного и нематериального наследия человечества».
Л.Л. Ямаева
БАШКИРСКИЙ КУБАИР «УРАЛ-БАТЫР» КАК ЭТНОГЕНЕТИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК
В данной статье рассматривается ранний этап сложения башкирского этноса, хронологически соотносимый с эпохой раннего железа на Южном Урале. Процесс этногенеза реконструируется на основе анализа отдельных элементов мифологического сознания башкир, которые нашли отражение в архаичном эпосе «Урал-батыр». Делается вывод, что в вышеназванный период появляется этноним башкорт (башкорт) и формируется этническое самосознание башкир.
Larisa A.Yamayeva
THE BASHKIR KUBAIR "URAL-BATYR" AS AN ETHNOGENETIC SOURCE
The paper considers the early stage of the Bashkir ethnos formation. Chronologically this period is correlated with the early Iron Age in the South Urals. The process of ethnogenesis is reconstructed on the base of the analysis of separate mythological consciousness elements of the Bashkirs we can find in the archaic epos "Ural-batyr". The author has come to the conclusion that during the mentioned period the ethnonym Bashkort and ethnic self-consciousness of the Bashkirs were formed.
Ямаева Лариса Асхатовна, доктор исторических наук, заведующая отделом изучения общественного сознания Института гуманитарных исследований РБ (г. Уфа)
В современной отечественной историографии по вопросу о происхождении башкир доминирует точка зрения видного советского этнолога Р.Г. Кузеева, согласно которой башкиры являются пришлым населением на Южном Урале. Ученый считает, что переселившиеся с Сырдарьи и Приаралья башкиры расселились в степях Бугульминской возвышенности. Эту территорию он соотносит с «Древней Башкирией», которая стала, по его мнению, центром консолидации этноса в Х1-Х11 вв. [15, с. 133, 425-441].
Основными источниками, на которые опирался Р.Г. Кузеев при создании концепции этногенеза башкир, стали родословные (шежере) племен, вошедших в состав башкирского народа. Кроме шежере в своей работе «Происхождение башкирского народа» (1974) в качестве исторического источника он использовал этногенетические предания юго-восточных племен усерган, тангаур и бурзян о волке как о тотеме-путеводителе и покровителе башкир. Согласно этим преданиям, благодаря волку башкиры нашли дорогу на Южный Урал. Происхождение самоназвания башкир - башкорт (башторт) - Р.Г. Кузеев также связывает с этими преданиями. Этноним башкорт, по его мнению, состоит из двух частей: баш «голова», «главный» и корт «волк». Вторая часть этнонима дана в переводе со средневекового огузского языка [15, с. 129-132; 7, с. 103-106].
Этногенетические легенды и предания являются одним из основных источников по изучению происхождения любого народа. Они содержат сведения о событиях, отстоящих от современности на сравнительно небольшом хронологическом расстоянии, и поэтому не фиксируются другими, внешними, источниками этногенетических исследований (язык, антропология), т.к. за этот короткий для истории отрезок времени не успевают измениться соответствующие этнические характеристики [1, с. 31]. Поэтому, очевидно, в этногенетических преданиях башкир, на которые опирается Р.Г. Кузеев, нашел отражение довольно поздний этап сложения народа.
Опираясь на концепцию выдающегося русского этнолога С.М. Широкогорова, главным признаком этноса мы считаем веру в общее происхождение и общего предка [21, с. 13, 14]. В этногенетических преданиях, на которые опирается Р.Г. Кузеев, волк не является первопред-
ком башкир, он лишь «путеводитель» отдельных племен. В традиционном сознании башкир их первопредком, создателем (демиургом) их «мира» («донья») является Урал-батыр. Еще в начале XX в. они называли себя «детьми Урала», а свою родину - «Урал иле» («страна Урала») [4, с. 61, 63].
Главное эпическое произведение, в котором раскрывается процесс создания первопредком башкир их мира, называется «Урал-батыр» [6, с. 35-134]. Рассматривая кубаир как исторический источник, уфимский археолог В.Г. Котов относит сложение его мифологической основы к эпохе верхнего палеолита. Исследователь указывает на «сходство структуры, отдельных персонажей и их функций, мифологической основы эпосов «Урал-батыр» и «Акбузат» со структурой и семантикой изобразительных композиций в палеолитических пещерных святилищах Шуль-ган-таш (Каповая) и Игнатиевская (Ямазыташ)». Далее, по мнению В.Г. Котова, «древний героический миф в эпоху бронзы (III-II тыс. до н.э.) подвергся определенной литературной обработке, и в него была добавлена часть, повествующая о подвигах героя-первопредка Урала в стране хана Катила и деяния детей Урала, в результате чего миф превратился в героический эпос» [12, с. 338].
Истоки этнической истории башкир, на наш взгляд, восходят к бронзовому веку и генетически связаны с племенами андронов-ской историко-культурной общности, заселявшими в период XVII-IX вв. до н.э. огромную территорию от Урала на западе до Енисея на востоке, от зоны тайги на севере до оазисов земледельцев на юге Средней Азии. Такие психоментальные установки башкир, как скот - мерило богатства, почитание коня и презрение к свинье, героизация воина-всадника были сформированы, по всей видимости, в вышеназванный период. К такому выводу нас привело знакомство с характеристикой хозяйственно-культурного типа андроновцев, сделанной ведущим отечественным археологом Е.Е. Кузьминой. Она пишет, что спецификой андроновского скотоводства является большая роль коневодства, наличие многочисленных овец, полное отсутствие свиней. В XII-IX вв. до н.э. андроновская культура становится преимущественно коневодческой [17, с. 37, 40]. Интересно отметить, что слово мужчина
переводится на башкирский язык как «ир-ат» («человек-конь»), т.е. кентавр.
В более поздней своей работе Е.Е. Кузьмина отмечает, что эпоха поздней бронзы была периодом усилившихся военных столкновений пастушеских племен Северной Евразии за рудные месторождения и плодородные пастбища. Эти процессы были связаны с экологическим кризисом, ускорившим переход к отгонному (яйлажному) скотоводству, условием которого было появление всадниче-ства. Е.Е. Кузьмина подчеркивает, что в эпоху финальной бронзы произошел взлет металлургического производства, были изобретены новые типы оружия и псалиев для управления верховым конем [16, с. 338, 339].
Хотелось бы обратить внимание на то, что Е.Е. Кузьмина и ряд других авторитетных отечественных исследователей (Э.А. Грантовский, И.М. Дьяконов, В.Ф. Генинг, К.Ф. Смирнов) соотносят этническую принадлежность андро-новских племен с индоиранцами [16, с. 31-33]. В этой связи, видимо, не случайно и то, что ряд терминов в башкирском языке, относящихся к скотоводству и металлургии, имеют индоиранскую основу [12, с. 167].
В эпоху финальной бронзы в контактной зоне Урало-Поволжья произошла консолидация генетически родственных племен, говоривших на различных диалектах, восходящих ко времени индоиранской общности. Победителем в этом процессе стал иранский язык с множеством племенных диалектов [16, с. 209]. Именно с этого древнеиранского языка можно, на наш взгляд, этимологизировать имя первопредка башкир - Урал. Видимо, первоначально оно звучало как Ур-алп (Ur-alp; Hur-alp), где Ur (Hur) означает солнце, а alp - это богатырь (батыр), один из самых распространенных положительных персонажей башкирского фольклора. Такая расшифровка имени Урал - солнечный богатырь - соответствует и семантике этого образа в народной мифологии. Урал-батыр создает «светлый мир» («якты донья»), облагораживает его и делает удобным для жизни всего живого, уничтожает хаос и создает упорядоченный космос, т.е. Урал становится символом всего светлого, положительного [2, с. 14].
С периодом финальной бронзы связаны и массовые миграции андроновского населения, основным направлением которых стало южное,
в частности Горный Бадахшан и Гиндукуш. Исследователи этнографии древних народов Гиндукуша пришли к выводу, что в их культуре много пережитков древнейшей индоиранской культуры, возникших в культуре Андроново и законсервированных в изолированных горных долинах [16, с. 156]. В этой связи представляет интерес обнаруженная З.Г. Аминевым связь между мотивами и персонажами башкирского фольклора и подобными у народов Памира и Гиндукуша. Как отмечает исследователь, в высокогорной части Памира распространены легенды и предания, связанные с Кахкахой; на вершинах скалистых гор сохранились развалины крепостей, которые местное население называет «Калаи Кахкахи» («крепость Ках-кахи») [3, с. 222]. В башкирском эпосе одна из стран, которую посетил Урал, была страной дэвов, «которой правит змей-аждаха. Царя того зовут Кахкаха» [6, с. 79]. Царь Кахкаха, как предводитель дэвов, в эпосе выступает как отрицательный персонаж. Необходимо подчеркнуть, что класс мифологических персонажей deva / daeva в иранской религиозной традиции трактуется как демоны, а в индийской, наоборот, как боги [8, с. 17]. Таким образом, можно предположить с достаточной долей вероятности, что «Урал-батыр» был создан после разделения общего индоиранского мифологического наследства, в котором «deva / daeva» и «asura / ahura» еще не приобрели отрицательного или положительного оттенка.
Еще одним направлением андронов-ской миграции в эпоху поздней бронзы была Северная Бактрия, где археологи локализуют Бактрийско-Маргианскую археологическую культуру (БМАК). По мнению Е.Е. Кузьминой, для пришедших андроновцев была характерна элитарная модель миграции, при которой группа пришельцев, небольшая по численности, но сплоченная и имеющая военное преимущество, устанавливает свое политическое господство, навязывает свою идеологию и язык, но воспринимает высокую материальную культуру аборигенов [16, с. 112].
Именно на территории БМАК располагалась древняя страна Маргуш (конец III-II тыс. до н.э.), которую можно ассоциировать со страной Катила из эпоса «Урал-батыр». На эту мысль нас натолкнуло наличие архаического культа человеческих жертвоприношений в древней
Маргиане [19, с. 165]. Известный отечественный археолог В.И. Сарианиди открыл для науки дворцово-храмовый комплекс Гонура - столицы страны Маргуш. Для нашей темы важен сделанный ученым вывод о том, что «кремль Гонура был построен исключительно для царя и царской фамилии». Кроме того, на территории этого комплекса были обнаружены «Храм жертвоприношений», «Храм огня» и «Храм воды», что свидетельствует о ритуалах, посвященных богам, огню и воде [20, с. 234, 252]. В «царской гробнице», находящейся на территории некрополя Гонура, были обнаружены следы человеческих жертвоприношений, в т.ч. скелеты девушки и юноши 14-16 лет со следами умерщвления [11, с. 267, 268]. Данный археологический материал, на наш взгляд, иллюстрирует мифологическую страну царя Катила, где «девушки смерть находят на дне озера. А егеты - в огне. В честь себя и отца своего, в честь приближенных своих, в честь дня рождения своего, в честь Тэнгри раз в году в жертву людей приносит Катил» [6, с. 50].
Параллель между страной Маргуш и царством Катила обнаруживает и общий для башкирского кубаира и шумерского эпоса о Гильгамеше мотив, связанный с общечеловеческими проблемами поисков живой воды, уничтожения смерти [6, с. 18]. Такую связь можно проследить, если учесть, что царство Маргуш, по мнению ряда исследователей, было основано переселенцами из Месопотамии - шумерским населением. Образованную ближневосточной популяцией страну ученые определяют как вторичную цивилизацию [14, с. 86, 90]. С перед-неазиатским миром связан и образ льва, на котором Урал отправляется в путешествие. Этот образ, по мнению В.И. Сарианиди, был привнесен на территорию Бактрии пришлым шумерским населением. На новом месте образ получил новую трактовку, тесно связанную с местными мифологическими представлениями бактрий-ских племен [18, с. 86].
Откуда предки башкир, сложившие кубаир «Урал-батыр», знали о тех, кто ушел на юг и где последние в результате обосновались? Во-первых, в древности существовал единый мир ираноязычных народов, сложившийся на базе андроновской историко-культурной общности. В современной социологии подобный единый мир принято называть мир-системой. Древнюю ираноязычную мир-систему, кроме языка,
объединяли общие элементы мифологического сознания (миф о кровном родстве, обычное право, обычаи, верования и др.). Во-вторых, в эпоху раннего железа потомки некогда мигрировавших на юг андроновцев начинают возвращаться на родину предков. Так нам видится процесс появления в Южном Приуралье ираноязычных саков, савроматов, скифов раннего железного века, культура которых, по мнению Е.Е. Кузьминой, сложилась на базе культуры андроновских племен [16, с. 339].
Отдельные группы из состава названных племенных союзов, как считает челябинский археолог С.Ю. Гуцалов, сформировали на территории Южного Приуралья (от Устюрта на юге до истоков Урала на севере, от Тургайского прогиба на востоке до Камыш-Самарских озер на западе) к рубежу VI-V вв. до н.э. прохоров-скую археологическую культуру. Саки (масса-геты) приаральские, савроматы приволжские, скифы причерноморские, как отмечает исследователь, в силу явлений генетического характера сформировали единое историко-культурное сообщество и политический союз [13, с. 105, 107, 121]. Подобные племенные союзы венгерский исследователь Иштван Зимани называет народными формациями (gentes). Они, по его мнению, не были кровными общностями или органическими образованиями, а возникали в ходе народопереселений и были искусственно интегрированы из различных племенных частей. Однако продолжительность нового господствующего образования приводила к формированию веры в органическое возникновение народа [9, с. 7-8].
Данные археологии о миграциях с юга подтверждаются и палеоантропологическими материалами. В частности, известный отечественный антрополог P.M. Юсупов отмечает: «Развитие Южного Урала в эпоху раннего железа (VIII в. до н.э. - IV в. н.э.) протекало в основном под сильным давлением кочевников из юго-восточных и южных регионов». Конкретизируя этот тезис, он указывает, что «анализ черепов показал большую близость савроматов Башкортостана по расовому типу к сако-усунь-скому миру Приаралья, Семиречья и Восточного Казахстана. Из предшествующего населения эпохи бронзы южноуральским савроматам более близки андроновцы Казахстана, нежели местные срубники» [5, с. 97, 98].
Говоря об идеологических представлениях древних номадов, С.Ю. Гуцалов отмечает, что отличительной особенностью мировоззрения кочевников Южного Приуралья (т.е. создателей прохоровской культуры) был культ волка, который ярко проявился в произведениях искусства (так называемый «савромат-ский звериный стиль»). Изображение волка (обычно морды) было широко распространено на предметах конского снаряжения, вооружения, культа и пр. [13, с. 137]. Характерно, что в исследуемой зоне, как подчеркивает ученый, этот образ известен с самого начала сложения здесь прохоровской культуры, т.е. с середины - конца VI в. до н.э., в то время как в соседних ареалах культур скифского круга он встречается намного реже [10]. В индоиранской мифологии волк тесно связан с мужскими военными союзами. На примере волков молодые воины учились охотничьим и боевым приемам, способам самовыражения и общежития. Молодой человек становился воином-«волком» в результате инициации, ритуального перерождения, включавшего в себя особые воинские испытания [13, с. 139, 140].
Для древних кочевых племен возведение своего имени к волку было распространенным явлением. Упомянутое античным географом Страбоном этническое имя «закаспийских кочевников скифов» daoi /dahac (лат.), по мнению многих исследователей, восходит к восточноиранскому слову dahae «волк». К югу от Каспия греко-латинские авторы располагали Нугсаша (буквально - «страна волков»). Кочевые племена, заселявшие эту территорию, они называли hyrkanoi «волки» [22, с. 104]. По мнению крупного специалиста в области мировоззрения древних обществ Мирчы Элиаде, «имена «народов-волков» говорят о военном клане или группе воинов, завоевавших некогда территорию и ассимилировавшихся с ее коренными жителями, дав тем самым всему народу свое имя воина-хищника» [23, с. 218].
Опираясь на точку зрения М. Элиаде, мы приходим к следующему выводу. Ранний этап этногенеза башкир, когда появился этноним и этническое самосознание, связан с эпохой раннего железа на Южном Урале, более конкретно - с прохоровской археологической культурой. К этому периоду, видимо, относится и начало мифологизации истории башкир и
конституализация образа их первопредка Урал-батыра. Тюркоязычность современных башкир может быть отнесена к более поздним этапам их формирования. Элементы древних мифологических воззрений сохранились у башкир в виду их изолированности в горных районах Южного Урала, который оставался в стороне от основных миграционных потоков средневековья.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
К сведению читателей
Вышла книга:
Урал - Алтай: через века в будущее: материалы V Всероссийской тюркологической конференции, посвященной 80-летию Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН. - Уфа, 2012. - 428 с.
В настоящем сборнике публикуются тексты докладов и выступлений участников V Всероссийской тюркологической конференции «Урал - Алтай: через века в будущее», посвященной 80-летию Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН. В статьях нашли отражение проблемы развития языков, культур и истории народов Урало-Алтайского региона.
УРАЛ-АЛТАЙ: БЫУАТТАР АШЛ КИЛЭСОККЭ
УРАЛ-АЛТА
УРА Л-АЛТАЙ: ЧЕРЕЗ ПЕКА В БУДУЩЕЕ
