Иерусалимский синедрион и римская провинциальная администрация Иудеи (i В. )

А.С. МЕТЕЛИЦА, кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры истории древнего мира, средних веков и теологии Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова

Тел. 89636017282; hbn@inbox.ru

ИЕРУСАЛИМСКИЙ СИНЕДРИОН И РИМСКАЯ ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ ИУДЕИ (I в.)

В статье проанализированы структура и компетенция синедриона в эпоху римского правления. Автор показывает, что еврейское самоуправление включало в себя как сакральный, так и светский элементы, а само существование синедриона было обеспечено необходимостью посредничества между римской администрацией и местным населением.

Римская оккупация воспринималась евреями как осквернение Святой земли, подавляющее большинство населения не признавало легитимность римского правления

[1]. Немало усилий прикладывали мудрецы для сохранения четких границ народа Израиля [2], выражением которых было понятие о «ритуальной чистоте». Различия между религиозно-политическими школами носили не принципиальный, а тактический характер, по-разному отвечали на вопрос: «Какими средствами вести борьбу?» Но для всех Рим был «империей зла», «зверем» из книги пророка Даниила (7. 1-8). Ни один еврейский текст не осуждает восстания по сути. Не прибегая к насилию, палестинские крестьяне поддерживали разбойников (^п^тл^) [3], к которым можно отнести любую оппозицию правящим силам, не требующую крупной военной операции для подавления, зачастую выраженную в форме эсхатологических, мессианских движений [4].

Сама римская администрация в провинциях была практически ориентированной [5], повсеместно на Востоке империя предпочитала опираться на местное романизированное самоуправление [6]. Проблема национальных властей, которые могли бы выполнять посреднические функции между народом и римской администрацией, в Иудее стояла наиболее остро. Открытыми остаются вопросы о юридическом и фактическом статусе синедриона, главного органа еврейского самоуправления, его происхождении, составе, компетенции, способах взаимодействия с римской провинциальной администрацией.

В исторической науке высказывались противоположные мнения по поставленным вопросам. Представители традиционной израильской [7]и российской дореволюционной [8] историографии воспринимали синедрион центральным органом еврейской автономии, в сферу ведения которого входили религия, социальные связи, экономика, право, а власть распространялась на евреев диаспоры. Противоположный взгляд высказывали советские историки, полагая, что в период римского правления «значение синедриона в законодательной и политической жизни страны было сведено почти на нет» [9]. Также некоторые ученые США отводят ему роль совета при наместнике [10].

Наличие столь противоречивых оценок связано с тем, что исторические сведения о синедрионе скудны и противоречат друг другу. Греческое слово ouv£8piov означает совет, сенат, а также место заседания совета, сената, ему соответствует еврейское выражение irb (bet dm), , дом суда. Традиция связывает возникновение синедри-

© А.С. Метелица

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ

она с советом, учрежденным Моисеем (Числ. 11. 16-17, 24-25). Автор II в. до н.э. в отношении внутреннего управления евреев упоминает только первосвященника (Diodor XL. 3). Однако вполне возможно, что были просто плохо известны более точные данные, а священники являлись типичными посредниками при любой иноземной власти

[11]. Вряд ли правомерно связывать синедрион с деятельностью Великой синагоги, т.к. она была свободной коллегией ученых, созданной с целью религиозно-нравственного воспитания народа и изучения закона.

Скорее всего, синедрион произошел из геру-сии, возникшей в период, предшествовавший возвышению Селевкидов, и сочетавшей как светский, так и религиозный элементы (1 Макк. 12. 6: «...ар%1ф£и^кш л yEpouoia тои £0vou^ Kai oi шрец...»). К герусии обращался Антиох Эпифан (1 Макк. 11. 27). Интересно, что в тот период синедрионом евреи называли верховный совет Селевкидов (2 Макк. 14. 5). Иосиф Флавий, говоря о высшем еврейском государственном учреждении времен Антиоха Великого, использует термин yEpouoia (Jos. Ant. XII. 3. 3), а термин ouve8piov впервые употребляет только в связи с судебным процессом над Иродом (Jos. Ant. XIV. 9. 3-4). Таким образом, вполне вероятно, что герусия — более древнее название института, известного как синедрион. Также автор книги Деяний тесно связывал синедрион с герусией (Деян. 5. 21: то ouve8piov Kai naoav Tnv YEpouoiav twv uiwv Iopan ^).

Свидетельством влияния синедриона в эпоху Хасмонеев являлись меры, не раз предпринимаемые властями для его ослабления: Ирод Великий

[12] обновил состав синедриона, уничтожив многих его членов (Jos. Ant. XIV. 9. 4), сирийский наместник Габиний [13] разделил Иудею на пять округов, ouvo8oi (Иерусалим, Иерихон, Гадар, Сеп-форис, Эммаус) и во главе каждой поставил независимый синедрион (Jos. BJ. II. 8. 5).

Более сложным является вопрос о статусе и полномочиях иерусалимского синедриона после преобразования Иудеи в императорскую провинцию (6 г. н.э.). Видимо, Большой синедрион, описанный в Талмуде (ИТ. Санх. 1. 19. 73), был идеалом, существовавшим лишь в воображении раввинов [14]: описанная система отличалась строгой иерархией. Местные суды подчинялись малым синедрионам, которые в составе 23 человек занимались разрешением тяжб по имущественным делам (ИТ. Бр. 9. 4), высшей законодательной и судебной инстанцией выступал Большой иерусалимский синедрион в составе 71 человека, которые были представителями всех иудейских горо-

дов, под председательством первосвященника (ИТ. Таан. 3. 6; Санх. 1. 6).

Такой характер самоуправления не соответствует данным более ранних источников. Иосиф Флавий определял форму правления в период от смерти Ирода до Иудейской войны как «аристократическую», подчеркивая, что «управление народом было доверено первосвященникам» (Jos. Ant. XX. 10. 5). Иначе говоря, общественной жизнью евреев руководили представители аристократии, включавшей как священнический, так и светский элемент. Это подтверждают данные Нового Завета (напр., Мф. 26. 3, 16. 21, Мк. 14. 43), где не раз описывается орган власти, состоящий из первосвященников, apxiepei^ (небольшая группа влиятельных священнических семей), старейшин, npeoPuTepoi (светская аристократия) и книжников, ураццатец (переписчики книг закона, адвокаты, нотариусы). Ученые элементы незнатного происхождения начинают проникать в герусию в доримс-кую эпоху (Сир. 38. 24-39).

Еврейское самоуправление в рассматриваемый период вряд ли могло быть централизованным. Некоторые районы страны были частью тетрархий, а позже царства Агриппы II, следовательно, все полномочия на местах были в руках магистратов, подчинявшихся этим властям [15]. Во главе городов стояли органы городского самоуправления, в сельской местности правили представители местной аристократии [16]. Нет свидетельств о подчинении представителей органов местного самоуправления первосвященникам или лицам, занимавшим другие посты в Иерусалиме. Тем более нет свидетельств, что синедрион руководил евреями диаспоры.

Есть все основания полагать, что в I в. вообще не существовало органа, подобного синедриону, описанному в талмудических текстах. Он был не постоянным советом, а группой, собиравшейся в каждом отдельном случае по требованию римских или национальных властей. Подобным образом были организованы иудейские общины диаспор [17].

Отсутствие централизованного национального управления до Иудейской войны косвенно подтверждает еще один факт. После войны деятельность синедриона была восстановлена не сразу, к тому моменту имелось немало городов и сел, в которых органы местного самоуправления уже функционировали. Это прежде всего районы, сдавшиеся римлянам без борьбы, а потому сохранившие прежнюю систему управления. Священническая и светская аристократия не понесла непоправимого ущерба, поскольку в целом сохраняла лояльность Риму. Функционированию мест-

ных органов управления не помешало ни разрушение Иерусалимского храма (на большей части провинции война завершилась за год до осады города), ни отмена должности первосвященника (Jos. BJ. II. 3. 4; 18. 9, 11; 19. 9. 7; IV. 8. 1).

Ни один источник не утверждает, что первосвященник до 68 г. был действительным членом синедриона и его постоянным председателем. Возможно, он обладал правом «по закону и по традиции» созвать синедрион и председательствовать на нем [18]. Авторы Нового Завета первосвященника воспринимали независимо от синедриона (Мк. 14. 55), он мог выступать инициатором собрания (Деян. 5. 21). Главы провинциальной администрации произвольно смещали и назначали первосвященников: показательно, что за время правления первых префектов это происходило часто (Jos. Ant. XVIII. 2. 2; BJ. II. 9. 1). Один из раввинов отметил: «Число первосвященников, которые священствовали последовательно в течение 410 лет во время существования I Храма, было только 18, а в течение 420 лет II Храма их было больше 300, большая часть которых умирала через год после вступления в должность» (ИТ. Йома.

IX. 1). Можно предположить не только наличие борьбы среди претендентов на место первосвященника, но и интенсивный поиск компромисса между римскими и местными элементами власти. Необычайно долгий срок пребывания в должности Каиафы (16 (18?) — 36 гг.) свидетельствует о его мастерстве политика, способности поддерживать хорошие отношения с римской администрацией и проведении проримской политики.

Следует учитывать, что с установлением римского господства престижу Иерусалима был нанесен серьезный ущерб, что не могло не повлиять на статус синедриона. Несмотря на то, что в глазах иудеев Иерусалим продолжал оставаться религиозной и культурной столицей, центром политической жизни региона стала Кесария — резиденция главы римской провинциальной администрации, позже получившая от Веспасиана статус римской колонии (Plin. NH. V. 69). Остается открытым вопрос: являлся ли Иерусалим полисом? [19] Дело в том, что в городе не было регулярных политических собраний, а способы управления оставались традиционно еврейскими (синедрион развился из древней герусии, членство в нем не было выборным [20]). С другой стороны, источники упоминают Иерусалима (Jos. BJ. 2. 15. 6, 16. 2, 17. 1, 5. 4. 2, 13. 1, 6. 6. 3; Dio. HR. 66. 6. 2), который, возможно, являлся отдельным от синедриона органом, советом города. Однако талмудические источники неоднократно членов синедриона назы-

вают «булевиты Иерусалима» (ТИ. Таан. IV. 69, Йома

I. 38). Главы римской администрации могли отменить любое постановление Великого совета, для его созыва нужна была санкция наместника (Jos. Ant. XX. 9. 1) или начальника Иерусалимского гарнизона (Деян. 22. 30).

Нерешенным остается вопрос о полномочиях синедриона в уголовной сфере. Талмуд сообщает, что «за сорок лет до разрушения храма суд в уголовных делах был отнят у Израиля» (ИТ. Шабб. 15а, Санх. 41a). Внешним символом этого стал перенос места заседаний совета с территории храма на «рынок» — место, не обладающее святостью. Раввины полагают, что это решение было добровольным, являлось внешним выражением протеста против иноземного господства [21]. Как правило, взаимоотношения жителей провинции регулировались местными традициями или обычаями, а общие принципы поведения наместника при исполнении служебных обязанностей в провинции — римским правом [22]. Иными словами, на практике национальные правовые системы использовались только в делах между родственниками и не имели официального статуса [23]. Возможно, приоритет той или другой системы прояснял декрет наместника провинции при вступлении его в должность [24].

Исключительное право выносить смертные приговоры (ius gladii) принадлежало главе римской провинциальной администрации (Dig. I. 18. 6. 4; Jos. BJ. II. 8. 1). Тем не менее не раз высказывались предположения, что между иудеями и римлянами было заключено своего рода «джентльменское соглашение», согласно которому синедрион выносил приговоры, относившиеся к религиозным нарушениям и к преступлениям римских граждан против храма, в то время как нарушение римского законодательства наказывалось римскими властями [25]. Судя по всему, до войны смертные приговоры выносились и приводились в исполнение. Талмудические тексты подтверждают наличие саддукейско-го суда до самого разрушения храма (М. Санх. VII.

Описание суда над Иисусом в христианских источниках не вписывается в провинциальную судебную практику, что не раз отмечалось исследователями [26]. Тем не менее важно, что для авторов Нового Завета деятельность синедриона — не беззаконные расправы, а формальное судопроизводство (Мф. 26. 57-68; Мк. 14. 53-65; Лк. 22. 54-71; Деян. 4. 1-22, 6-7 гл.). Ввод Иоанном в повествование об аресте Иисуса римских солдат (18. 3) только запутывает ситуацию, так как вряд

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ

ли римляне отдали бы арестованного местным властям. Можно предположить, что настоящим заседанием синедриона было не ночное собрание в доме первосвященника, а совет, заседавший заранее, на котором Иисуса не было (Ин. 11. 4748). Тогда можно сделать вывод, что еврейское слушание носило политический, а не судебный характер: главное — не формальное обвинение в преступлении, а то, что собрание услышало достаточно для выдачи обвиняемого римлянам [27]. Вполне достоверным выглядит нежелание Понтия Пилата судить человека за нарушение местного закона и предложение евреям самим судить обвиняемого (Ин. 18. 31).

Похожий случай произошел в 62 г. На празднике кущей Иисус, сын крестьянина Анании, пророчествовал о бедствиях и разрушении храма. Местные власти выдали его наместнику Альбину, который приказал бичевать его, но отпустил, приняв за сумасшедшего (Jos. BJ. VI. 5. 3). Можно полагать, что в I в. имели место случаи, когда еврейские власти пытались устранить неугодного им человека руками римских властей. Наместники не стремились вмешиваться в тяжбы провинциалов, если не были напрямую задеты римские интересы, но сами провинциальные власти предпочитали заручиться судебным решением наместника. С другой стороны, после смерти прокуратора Порция Феста (тот же 62 г.) первосвященник Анан созвал синедрион, который вынес смертный приговор и казнил Иакова, главу христианской общины, и несколько других лиц, что вызвало гнев назначенного наместником Альбина (Jos. Ant. XX. 9. 1). Для раннего принципата характерно экспериментирование как со стороны римских властей, так и со стороны провинциалов в отношении того, какой инстанции рассматривать то или иное дело [28].

Основной обязанностью наместника в мирное время были судебные разбирательства, но дела по тяжким преступлениям, в которых обвинялись лица низкого социального статуса, наместник часто решал в порядке ускоренного судопроизводства, когда фактически просто утверждалось без серьезного судебного расследования решение городских магистратов, проводивших предварительное следствие [29]. На практике наместник не мог игнорировать мнение местной аристократии (Plin. Epist.

X. 58. 1-2; Деян. 25. 23), именно сотрудничество, уважение к традиционным институтам позволяло ему спокойно выполнять обязанности и не беспокоиться за дальнейшую карьеру [30]. Не случайно в Евангелии от Петра упоминается, что один из членов синедриона, Иосиф Аримафейский, был другом и Понтия Пилата, и Иисуса Христа (Петр. 2. 3).

Право судить римских граждан за преступления против храма — важный аргумент в пользу сохранения за синедрионом реальных полномочий. В случае, если язычник входил во внутреннее преддверие святилища, он подвергался смертной казни по решению еврейского суда (Jos. BJ. VI. 2. 4). При раскопках храма были обнаружены таблички с предупреждением на латинском и греческом языках: «Ни одному чужеземцу не входить внутрь ограды и во двор вокруг храма. Кто будет схвачен, сам будет виноват в своей смерти» (OGIS. 598, SEG. VIII. 169, CII. 1400).

Следует учитывать, что внутри синедриона также не было единства, как и вообще в среде еврейской аристократии (ИТ. Хаг. 235; Санх. 425). В довоенный период происходило формирование элиты культа, саддукеев (Jos. BJ. II. 8. 13, Ant. XX. 8. 8). Об отношении простого народа к священническим родам красноречиво говорит источник: «Горе мне от семьи... от их палок... от их слов... от их кулаков. Все они первосвященники, а их сыновья — казначеи, а их зятья — начальники, а их рабы палками бьют народ» (ВТ. Псах. 57. 71, Т. Мик. 13. 21). Преобладание в эпоху правления Ирода Великого выходцев из эллинизированной диаспоры (Jos. Ant. 14. 13) помогло относительно быстрому втягиванию культовой элиты в сферу ценностей аристократии Римской империи [31] — роскошь, пренебрежение традицией, необременен-ность моральным кодексом, благодаря чему у стороннего наблюдателя могло возникнуть ощущение неискренности и формальности храмового служения, а для римских властей и солдат — психологическое основание пренебрегать религиозными чувствами и традициями еврейства. Ярким примером равнодушия к интересам народа можно считать содействие первосвященника Ионафана назначению на пост прокуратора провинции вольноотпущенника Феликса (Jos. BJ. II. 13. 3).

В то же время именно саддукеи были наиболее образованными и информированными людьми в еврейском сообществе. Они представляли реальные границы могущества империи, о чем простой народ просто не догадывался. Саддукеи пытались предотвратить народное восстание, делали все, чтобы через союз с римскими властями сохранить если не политическую, то хотя бы религиозно-культурную автономию. Потеря уважения к национальному аристократическому правлению привела к возвышению фарисеев, выходцев из народа, которые сыграли решающую роль в Иудейской войне и послевоенной реорганизации еврейского общества. Активное участие фарисеев в восстаниях I-II вв. свидетельствует не только о силе их

антиримских настроений, но и о желании разделить судьбу народа, что отсутствовало у элиты культа. В Псалмах Соломона (IV. 1), апокалиптической книге, отражающей чаяния фарисеев, есть слова: «Что ты сидишь, нечестивый, в синедрионе? Сердце твое далеко отступило от Господа.» [32].

Важность синедриона подтверждается восстановлением этого органа в Явне после войны при очевидном содействии римлян. Важно, что реакция Рима на восстание была конструктивной и достаточно сдержанной, она продолжала политику довоенного и военного времени. Меры возмездия не касались всего еврейского народа, не было геноцида нации [33]. На большей части провинции война закончилась задолго до осады Иерусалима и практически без военных действий (Tac. Hist. II. 4.

В связи с этим отдельным вопросом является проблема выбора города Явне как нового духовного центра нации. Талмуд отдает эту инициативу рабби Иоханану бен Заккаю [36], который бежал из осажденного Иерусалима к римскому военачальнику (Титу?) с просьбой организовать новый центр еврейской автономии в Явне, римляне лишь официально санкционировали этот план (ИТ. Гит. 56б). Однако названный город не являлся местом еврейского расселения и соответственно вряд ли мог быть местом пребывания суда или проживания мудрецов, а потому можно полагать, что место указали римляне. Это подтверждается фактом, что Веспасиан подчинил Явне мирным путем (Jos. BJ. IV. 3. 2), а с 68 г. власти переселяли туда группы евреев, сохранявших верность империи (Jos. BJ. IV. 8. 1). Невероятно, чтобы римляне в послевоенное время повели себя пассивно и закрыли глаза на формирование института еврейского самоуправления или бездействовали и ждали, пока евреи самостоятельно изберут новое национальное руководство. Деятельность рабби Иоханана показывает, что он не стремился взять на себя руководство народом, не являлся его представителем перед римскими властями, почти все его по-

становления связаны с распространением правил ведения храмовых служб на богослужение, осуществляемое вне храма (М. РхШ. 6. 1, 3-4; ВТ. РхШ. 31б). Тем, что инициатива исходила от римлян, можно объяснить факт утверждения первого патриарха (рабби Гамлиэля) в должности наместника Сирии (М. Эд. 7. 7).

Сложно определить границы полномочий синедриона после войны. Создается впечатление, что он выполнял только религиозные функции хранителя закона [37]. В мидрашах утверждается: «Когда священство отправляло свои обязанности, происходил и суд (включая право налагать наказание); но когда не стало священства, не стало и правосудия» (Втор. Р. 17. 9); «... если жертвенник существует, то преступника можно приговаривать к смерти, а если жертвенника нет, то такое наказание не может иметь места» (Исх. Р. 20. 14). Однако трактат Санхедрин представляет описание всего судебного процесса в столь полном и систематическом виде, что считать его теоретической фикцией просто невозможно [38]. Источники рисуют поиск новых путей, разработки новых концепций в «домах учения» периода Явнии (ВТ. Бр. 27б-28а). Национальная судебная практика продолжала развиваться: идет явная тенденция к смягчению приговоров по делам, которые Торой должны были караться смертью (ИТ. Санх. 7. 10), а также сведение смертных приговоров к минимуму и стремлению во что бы то ни стало оправдать преступника (ИТ. Санх. 6. 1, 7) и даже повторно пересмотреть приговор (ИТ. Санх. 4. 1). Есть свидетельства, что смертные приговоры все же выносились (ВТ. БМ. 1. 3а). Ориген в письме Африкану ок. 226 г. (гл. 14) утверждал, что в его дни евреи отправляли втайне суд по своему закону и даже приговаривали к смерти. Конечно, если Ориген прав, речь идет о частных случаях, на которые римские власти смотрели сквозь пальцы.

Еврейские суды продолжали существовать в диаспорах: судебные инстанции вместе с органами самоуправления были основой еврейской внутренней автономии [39]. Выражением религиозного и национального характера еврейского права являлся категорический запрет обращаться в нееврейские судебные инстанции (ВТ. Гит. 88б, БМ. 1. 1). Судя по всему, деревни имели своих судей, работающих на основе семитских систем права (М. Кт. 2. 9: дела об изнасилованиях, когда речь не идет о римских солдатах).

Однако еврейские судьи и местные должностные лица не упоминаются в архиве Бабаты из Иудейской пустыни. Документы 13-15 архива повествуют о конфликте еврейской женщины с опе-

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ

кунами ее сына, дело рассматривалось перед судом наместника. Видимо, римские суды были единственной надеждой провинциалов. Интересно, что именно документы, касавшиеся ее личной судьбы, Бабата копировала, что может говорить о недостаточном доверии к местным архивам, хотя они зафиксированы в городах (Jos. BJ. 6. 353-354). Провинциалы даже по имущественным тяжбам предпочитали обращаться в римские суды (1 Кор. 6. 1-6). Есть свидетельства обращения евреев в греческие суды[40]. В провинциальные суды нередко выносилась полемика между иудеями и христианами (ВТ. Шаб.116).

Итак, недостаток лояльности населения Иудеи Риму был скомпенсирован высокой степенью зависимости местных институтов от провинциальных властей. Политика Рима в вопросах нацио-

нального и этнического руководства носила характер явного вмешательства. В данных условиях не могли действовать централизованные органы местного еврейского самоуправления; само существование синедриона полностью зависело от римских властей, что наиболее полно проявилось после Иудейской войны. Первосвященнику, позже мудрецам приходилось прилагать немало усилий, чтобы сохранить значение Палестины как духовного центра иудаизма. Основной функцией органов местного самоуправления была посредническая, дипломатическая, представление еврейского народа перед римской администрацией, остальные функции не были четко определены, и на практике были возможны варианты, что относится и к сфере уголовного делопроизводства.

Библиографический список

Иноземное господство воспринималось как наказание за грехи и неугодное Богу состояние: «Если бы Израиль выполнял слова закона, который ему дан, ни один народ и ни одно царство не властвовали бы над ним» (Таргум Зах. 14. 9). См. также: Числ. 33. 53; Втор. 17. 15; Иер. 5. 19; Ин. 8. 33.

Moore G.F. Judaism in the First Centuries of the Christian Era: The Age of the Tannaim. Vol. 1. Cambridge, 1927. P. 19-21; Rajak T. The Jewish community and its boundaries // The Jews among pagans and Christians in the Roman Empire. L. — N.-Y., 1994. — P. 9.

Harslay R.A., Hanson J.S. Bandits, Prophets and Messiahs: Popular Movements at the Time of Jesus. Minneapolis, 1985. Вероятно, при завоевании Иудеи Помпеем евреи были выселены со значительной части сельскохозяйственных угодий. Пополнив ряды сельского пролетариата, они стали в последующем движущей силой восстания. См.: Appelbaum S. Judea as a Roman Province, the Countryside as a Political and Economic Factor. // Aufstud cum Nidergand der Romicshen Went. Vol. II. N-Y., 1972. — P. 355.

Wiedemann Th. Emperors, usurpers and bandits. The power of the center and the power of the provinces in the politics of the Principate. // Federazioni e federalismo nell’Europa antica. Milano, 1994. P. 425; Hengel M. Die Zeloten. Berlin, 1961. P. 24-35; Crossan J.D. The Historical Jesus: The Life of a Mediterranean Jewish Peasant. San Francisco, 1991. P. 452; Клонер А. Потаенные укрытия в предгорьях Иудейских гор // Евреи в Римской империи в эпоху Талмуда. — М.-Иерусалим, 1999. — С. 308.

Millar F. The Emperor in the Rome World (31 BC — AD 337). L., 1977. — P. 420-434.

Колосовская Ю.К. Римский провинциальный город, его идеология и культура // Культура Древнего Рима. — М., 1985. Т. 2. — С. 167.

Напр., Mantel Y. Studies in the History of the Sanhedrin. L.; 1961; Alon G. The Jews in their Land in the Talmudic age. L., 1989.

Арфаксадов Ф. Иерусалимский синедрион. Историко-археологическое исследование. — Казань, 1903; Царевский А. Иудейский синедрион и римские прокураторы в Иудее во времена Христа Спасителя // Странник, 1899, апрель, с. 596; май, с. 3.

Лившиц Г.М. Классовая борьба в Иудее и восстания против Рима. К проблеме социально-экономического строя римских провинций. — Минск, 1957. — С. 210.

Напр.: Sivertsev A. Private Househoulds and Public Politics in III-V Century Jewish Palestine. ^bingen, 2002. P. 36.

A.S. METELITSA

JERUSALEM SANHEDRIN AND ROMAN PROVINCIAL ADMINISTRATION OF JUDEA (I CENTURY A.D.)

The article analyzes the composition and authority of the Sanhedrin under Roman rule. The author shows that Jewish self-government included both sacral and secular elements. It served as an

intermediary between Roman administration and local population.