Господство Золотой Орды в Валахии и Молдавии

УДК 94(47).031:94(478/498) DOI: 10.22378/2313-6197.2016-4-4.734-766

ГОСПОДСТВО ЗОЛОТОЙ ОРДЫ В ВАЛАХИИ И МОЛДАВИИ*

Виктор Спиней &

Цель: изучить особенности и последствия периода владычества Золотой Орды для Валахии и Молдавии.

Материалы исследования: «Великая монгольская инвазия» 1241-1242 годов произвела особенно серьезное воздействие на румынские регионы, вызвав тяжелую экономическую и политическую дестабилизацию, которая была следствием, среди прочего, включения обширных территорий за пределами Карпатской дуги в состав золотоордынского государства более чем на столетие. Череда этих событий привлекла закономерный и повышенный интерес в историографии, став объектом изучения в многочисленных исследованиях и монографиях. Причем монографии и различные исследования, комплексно рассматривавшие события, связанные с монгольскими завоеваниями в Восточной и Центральной Европе, также освещали и аспекты, относящиеся к Карпато-Дунайским землям. Еще несколько десятилетий назад заключения, к которым приходили исследователи, занимавшиеся этой темой, по большей части основывались на сведениях западных и восточных нарративных и дипломатических источников. В течение периода, последовавшего за II Мировой войной и ставшего свидетелем прогресса в области средневековой археологии, были выявлены многочисленные находки, датируемые периодом монгольской экспансии и таким образом существенно обогатившие изучение контактов между автохтонным населением и агрессорами. Среди сделанных тогда находок было и большое количество монет, анализ которых привел к чрезвычайно интересным заключениям. При современном состояние исследований, исчерпывающие изыскания в области истории румын и монголов XIII-XIV веков не могут быть предприняты без основательного параллельного изучения письменных и археологических источников.

Результаты и научная новизна: аналогично всем странам, подверженным нападению монголов, монгольское вторжение в регионы проживания румын причинило крупный демографический, экономический и политический урон. Значительные материальные ценности были уничтожены или разграблены, вызвав нарушения в экономической жизни, особенно в секторе товарообмена. Захват обширных территорий местных жителей воспрепятствовал объединению и консолидации политических образований. С другой стороны монгольское присутствие в регионах Нижнего Поду-навья препятствовало расширению господства Венгерского королевства за Карпатским горным хребтом и Болгарского царства на севере от Дуная. Pax Mongolica, внедренный в течение нескольких десятилетий в Нижнем Подунавье, создал условия для активизации торговых путей континентального значения, развития определенных отраслей ремесленного производства и появления нескольких центров урбанного характера. Поэтому, вместо постулатов, навязанных старой историографией, следует признать правомочность идеи, что монгольское господство в румынских регионах имело и позитивные последствия.

* Перевод с английского Романа Хаутала.

Для цитирования: Спиней В. Господство Золотой Орды в Валахии и Молдавии // Золотоордынское обозрение. 2016. Т. 4, № 4. С. 734-766. Б01: 10.22378/23136197.2016-4-4.734-766

«Великая монгольская инвазия» 1241-1242 годов произвела особенно серьезное воздействие на румынские регионы1, вызвав тяжелую экономии-ческую и политическую дестабилизацию, которая была следствием, среди прочего, включения обширных территорий за пределами Карпатской дуги в состав золотоордынского государства более чем на столетие. Череда этих событий привлекла закономерный и повышенный интерес в историографии, став объектом изучения в многочисленных исследованиях и монографиях [93, р. 33-66; 48, р. 101-121; 54, р. 42-67, 79-132; 82, р. 64, 94-97; 100, II, р. 628-656; 91, р. 236-272; 34, р. 243-253]. Причем монографии и различные исследования, комплексно рассматривавшие события, связанные с монгольскими завоеваниями в Восточной и Центральной Европе, также освещали и аспекты, относящиеся к Карпато-Дунайским землям [103, 8. 20-21; 107, о. 6667, 74-76; 63, р. 63-64, 68-70; 47, р. 410-414; 30, р. 95-104; 112, р. 343-346]. Еще несколько десятилетий назад заключения, к которым приходили исследователи, занимавшиеся этой темой, по большей части основывались на сведениях западных и восточных нарративных и дипломатических источников. Количество этих источников невелико, и их содержание довольно скудно в отношении предоставляемой информации; вследствие чего они только частично отражают демографические и политические реалии Нижнедунайских регионов, поднимая тем самым ряд вопросов. В определенный момент появилась иллюзия того, что информативная составляющая этих источников уже была полностью исчерпана. Тем не менее некоторые убедительные исследования, избежавшие влияния этой пессимистичной точки зрения, выявили те источники, которые либо не были проанализированы к тому времени, либо изучены лишь частично. В течение периода, последовавшего за II Мировой войной и ставшего свидетелем прогресса в области средневековой археологии, были выявлены многочисленные находки, датируемые периодом монгольской экспансии и таким образом существенно обогатившие изучение контактов между автохтонным населением и агрессорами. Среди сделанных тогда находок было и большое количество монет, анализ которых привел к чрезвычайно интересным заключениям. При современном состояние исследований исчерпывающие изыскания в области истории румын и монголов ХШ-ХГУ веков не могут быть предприняты без основательного параллельного изучения письменных и археологических источников.

Когда монголы начали свою кампанию в Европе, румынский регион переживал длительный переломный период, бывший следствием как того факта, что племена печенегов, узов и куманов поочередно поселились на равнинах на север от Дуная - в Буджаке и Барагане; так и включения Трансильва1 Под румынскими регионами мы имеем ввиду историческую территорию Трансиль-вании, Валахии и Молдавии.

нии в состав Венгерского королевства в тот же самый период. Грабительские набеги кочевников и их стычки с соседними государствами привнесли нестабильность в эту зону, ослабив тем самым демографический рост, воспрепятствовав экономическому благополучию и замедлив процесс образования сильных государственных образований [101, р. 47-305; 52, р. 32-55]. В этих условиях Карпато-Дунайские земли, с одной стороны, не представлялись привлекательными объектами грабительских нападений азиатских всадников и, с другой стороны, не являлись значительным препятствием для военных действий монгольских войск. Именно по этим причинам эти земли оставались незаметным объектом как для политических властелинов того времени, так и для современных историографических кругов.

Уже до вторжения монголов в Карпато-Дунайские регионы определенные отголоски их военных кампаний в Восточной Европе были засвидетельствованы на большом расстоянии от эпицентра военных столкновений. Так, многие исследователи считают, что просьба, адресованная в 1227 году ку-манскими группами церковным властям Венгрии, об оказании покровительства в их обращении в христианство, - которая имела вскорости своим следствием создание Куманской епархии в юго-восточной Трансильвании, северо-восточной Валахии (Мунтении) и юго-западной Молдавии; - была обусловлена потрясением, причиненным тюркским племенам в ходе поражения, нанесенного подразделениями Джебе и Субедея на Северном Кавказе в 1222 году и на Калке в 1223 году. Согласно этому предположению, при помощи этой конфессиональной инициативы новообращенные пытались добиться благосклонности и защиты Венгерского королевства, предугадывая повторное нападение монгольских сил [82, р. 66-67; 61, р. 131; 47, р. 406; 67, р. 260; 80, р. 97-98]. Действительно, наступление возобновилось, начавшись в 1236 году, и с гораздо большим размахом. Серьезные поражения, понесенные племенными конфедерациями куманов в Волжском бассейне и понтийско-каспийских степях, принудили их искать убежища на западе, в равнине Пан-нонии и на Балканском полуострове. Отдельная группа под командованием хана Котяна достигла Венгрии после пересечения северных Карпат через Верецкий перевал - традиционный маршрут миграции из Северного Причерноморья в Паннонию, - отклонившись таким образом от территории Молдавии. С другой стороны, группа, проникшая на юг от Дуная, где она столкнулась с враждебностью болгарского царя, не могла попасть туда без того, чтобы пересечь южную часть Молдавии и восточную часть Валахии.

Монгольская армия продвинулась к территориям, соседствовавшим с теми, которые уже были заселены румынами в 1239 или 1240 году. В 635 году по Хиджре (1237-1238 гг. н.э.) монголы проникли в Дешт-и Кипчак (Кипчакская степь / степь куманов), и в ходе жестоких боев они нанесли поражение армиям под командованием Котяна, который обратился к королю Беле IV с просьбой принять его в Венгерском королевстве в 1239 году. Также вполне возможно, что войска победителей завладели покинутым ареалом почти моментально, и эта возможность позволяет предположить, что монгольские подразделения могли продвинуться вплоть до устьев Дуная. Согласно вечным законам войны, победители овладевали всеми территориями побежденных в военном столкновении, даже если решающее столкновение происходило в ограниченном пространстве.

Если у нас нет сведений о проникновении монголов на территории нижнего течения Дуная, то их продвижение к северо-восточным пределам территорий, заселенных румынами, напротив, подтверждается синхронными источниками. После захвата Киева 6 декабря 1240 года (некоторые другие фрагментарные сведения, внушающие меньше доверия, указывают на дату 19 ноября) монгольские подразделения проникли на западную сторону Киевского княжества, как и в Галицко-Волынское княжество, где местные предводители, павшие духом и посчитавшие бесполезным любое сопротивление, подчинились монголам. Не позволив себе отдохнуть после длительных военных операций на Руси и в Дешт-и Кипчак, они самым оперативным образом приготовились напасть на Центральную и Восточную Европу, вторжение в которые они запланировали задолго до этого.

На этой стадии кампании Бату, верховный военачальник монголов, уже не располагал теми воинскими ресурсами, на которые он мог рассчитывать в самом начале Великого Западного похода. Естественно, часть его воинов погибла во время столкновений с противником, но, по всей вероятности, личный состав был пополнен путем включения в состав войск подразделений, которые были укомплектованы из подчиненного населения, согласно обычной практике степных всадников. Некоторые же части монгольской армии, принявшие ранее участие в сражениях с русами, куманами и другими народами Восточной Европы, напротив, вернулись в Азию после капитуляции Киева. Поэтому среди действующих военачальников на венгерском и польском театрах военных операций более не встречаются имена некоторых выдающихся членов рода Чингиз-хана, таких как Гуюка, сына Угедея, и Мунке, сына Тулуя, - будущих императоров Монгольской империи. Совершенно очевидно, что они не удалились в одиночестве, но в сопровождении подчиненных им войск. Верховное руководство империи вероятно посчитало, что наиболее важные цели кампании были достигнуты, то есть завоевание равнинной зоны на север от Каспийского моря, Кавказских гор и Черного моря, включая установление господства над русами и другими народами Восточной Европы. Но, хотя продолжение экспансии по направлению к Центральной и Восточной Европе играло менее важную роль в завоевательных планах монголов, это военное предприятие не оказалось, ни в коем случае, недооцененным.

Экспедиционный корпус во главе с Бату был укомплектован с учетом высокого военного потенциала государств Центральной и Восточной Европы, среди которых выделялось королевство Арпадов, воспринимавшееся в качестве грозного противника. Еще до начала столкновений с княжествами Руси завоевание Венгерского королевства входило в приоритетные стратегические планы монголов. Знаменательным в этом отношении является свидетельство доминиканца Юлиана, отправленного в миссию в Восточную Европу во время вторжения на Русь армий хана Бату: «уже давно известным фактом было то, что князь Суздали передал через меня на словах королю венгров, что татары днем и ночью совещались, как разбить и захватить королевство христианских венгров» (Fertur a pluribus re certa et dux de Su[z]dal mandavit per me regi Hungariorum viva voce quod nocte dieque consilium habent Tartari, qualiter vincant et obtineant regnum Hungariorum christianorum) [51, p. 38, 42; 38, s. 177-178]. Более того, монголы, видимо, также предусматривали вторжение в Германию (Alemania) [49, p. 25, 29, 33; 39, s. 158]. В целях

подготовки военных операций, зимой 1240-1241 года монгольские войска сконцентрировались на западных территориях Галицко-Волынского княжества и, вероятно, на северной половине Молдавии. Для того чтобы помешать возникновению предположений о готовящемся вторжении в Венгрию, между местом их дислокации и границами королевства была сохранена нетронутой грабежами территория, которую можно было пересечь за 4-5 дней [89, p. 32, 71; 90, p. 164-165]; и ее протяженность, по всей видимости, равнялась 150200 км. Протекция этой буферной зоны также служила цели обеспечения продовольственных ресурсов для воинов и подножного корма для животных на начальном этапе нападения. Для поддержания материального обеспечения войск, подчиненные общины были обязаны предоставлять продовольствие армиям, ведущим военные действия. Такие обязанности были засвидетельствованы за Болоховскими жителями, чьи земли располагались в среднем течении Южного Буга. В 1241 году они получили приказ отдать монголам пшеницу и просо [12, стб. 792]. Вполне вероятно, что и другие общины русов и румын могли быть принуждены предоставлять подобные продукты, несмотря на отсутствие упоминания этого факта в синхронных летописях. В праздник Рождества 1240 года в Венгрии распространились известия о том, что монголы начали грабить территории рядом с границей Руси: «circa natiuitatem Domini fama fuit, quod confinia Hungarie Ruscie contigua [continua], Tartari deuastabant» [89, p. 29, 68; 90, p. 156-157].

Зимой 1240-1241 года монгольские армии собрались рядом с северовосточными склонами восточных Карпат и начали общее наступление по направлению к западным регионам в марте 1241 года. Польша и Венгрия были атакованы одновременно несколькими подразделениями: такая тактика препятствовала предоставлению помощи тем, кто был подвержен нападению, и, с другой стороны, облегчала обеспечение продовольствием нападавших. Главное крыло монгольских войск, двинувшееся по направлению к Венгерскому королевству под командованием Бату, форсировало северные Карпаты через так называемые «ворота Руси» (ad dictam portam Ruscie) [89, p. 32, 71; 90, p. 164-165]; термин, которым было принято называть Верецкий перевал (совр. Нижние Верецки). Укрепленные поселения к северу от Буковины, которые, согласно археологическим изысканиям, предпринятым после II Мировой войны, прекратили свое существование в середине XIII века; были, по всей вероятности, уничтожены войсками в подчинении Бату в то время, когда они направлялись в сторону границ Венгрии [22, с. 89 и сл.; 5, с. 266-270, 275].

Одна из самых мощных армий - несомненно, вторая по значению среди монгольских сил во главе с Каданом, сыном Великого хана Угедея - двинулась на запад по дороге, пролегавшей «между Русью и Куманией», то есть через северную часть Молдавии. За три дня Кадан пересек всю лесную область Восточных Карпат, прежде чем достигнуть в марте 1241 года восточной стороны Трансильвании в долине Сомешул-Маре. Первыми противниками, которые попытались помешать его продвижению, были саксонские общины Родны, поселенные там венгерскими королями для развития горного промысла. Удостоверившись в их непреклонной решимости защищаться и стремясь избежать возможных потерь, Кадан имитировал отступление; и жители Родны, незнакомые с тактическими уловками кочевников, оказались настолько наивными, что поверили, что их военная инициатива могла бы испугать

монголов. При внезапном возвращении монголов, саксонцы оказались совершенно неподготовленными, и таким образом они были легко разбиты. Шесть сотен из тех, кому была сохранена жизнь, были принуждены следовать во главе с «комесом Аристалдом» за Каданом, когда он пересекал Тран-сильванию по пути своего следования в сторону Венгрии [89, р. 33, 72; 90, р. 164-167]. Эпизод, имевший место в Родне, иллюстрирует методы, при помощи которых монголы пополняли свои армии во время военных кампаний. Явные упоминания таких случаев встречаются очень редко, в особенности в отношении европейского театра военных действий; что, однако, не означает, что подобная практика не была распространенной. Без таких пополнений в рядах воинов их экспансионистская энергия резко бы ослабла на протяжении длинных кампаний; в особенности принимая во внимание то, что демографический потенциал исконных тюрко-монгольских областей никогда не был достаточным. Кадан подошел к Ораде в сопровождении 600 саксонцев и вошел в город без особых препятствий, но он встретил более стойкое сопротивление при осаде крепости, которую удалось взять только после разрушения ее стены при помощи семи камнеметных машин. Наказание сопротивлявшихся было чрезвычайно жестоким, включая убийство не только граждан, но и церковных служителей и женщин, вместе с одновременным разорением, профанацией и поджогом кафедрала и других церквей [89, р. 45-46, 85-86; 90, р. 198-201]. Среди других наиболее важных городов центральной Тран-сильвании, завоеванных монголами, заслуживает упоминания Клуж [46, р. 65], который, вероятно, также стал жертвой экспедиционного корпуса во главе с Каданом во время его передвижения из Родны в Орадя.

Одно войсковое объединение, название которого не уточняется в письменных источниках, продвинулось из центральной Молдавии по направлению к Трансильвании через долину Бистрицы, на что указывают археологические раскопки, предпринятые в укрепленном поселении Пьятра-Нямц -Батца Доамнеи, датируемом концом XII и первой половиной XIII века. В ходе археологических изысканий внутри него было идентифицировано большое количество оружия, орудий труда, предметов одежды и металлической амуниции [95, р. 441-454]; что указывает на внезапный уход его жителей из-за появления большой опасности, несомненно, вызванной вторжением монголов. Продвинувшись на северо-запад, вдоль реки Бистрица, это подразделение могло соединиться с войсками под командованием Кадана.

Другое крыло монголов действовало на юге Молдавии, где, после форсирования реки Сирет, оно проникло в «страну Куманского епископа», разбив войска, посланные ему навстречу. Мы не знаем, двинулось ли это крыло из Галиции и северной Молдавии, или же оно пришло прямо из Дешт-и Кипчака. Этим крылом командовал некий Бочетор [89, р. 33, 72; 90, р. 166-167], чье имя было передано в деформированном виде Рогерием из Торре Маджо-ре, описывавшим эти события. Также возможно, что под этим именем понимался Бучек, сын Толуя, или Беркечар, сын Джучи и брат Бату. После уничтожения Куманской епархии монголы двинулись в Трансильванию через Ойтузский перевал, бывший наиболее простым путем проникновения из Молдавии в земли внутри Карпатской дуги. Согласно Птолемею из Лукки (1236? - 1326/1327) и другим итальянским хронистам, защита горного перевала была возложена на румын и секеев (011ае1 й 8юиП), но они не смогли

остановить продвижение захватчиков [104, p. 539; 99, p. 7-15; 102, p. 23-38, 119-134]. Также не добились желанного успеха и военные силы во главе с воеводой Трансильвании, попытавшиеся оказать сопротивление монголам в земле Бырса (Цара-Бырсей). Монголы продолжили свое продвижение на запад по долине реки Олт, разграбив цистерцианский монастырь Керца. Кампания в южной Трансильвании привела, среди прочего, к завоеванию городов Сибиу и Альба Юлия [46, p. 65].

Король Бела IV сообщал в своем письме, адресованном папе Иннокентию IV 11 ноября 1250 года, что во время проведения кампании против Венгрии армия монголов пересекла регион, расположенный «на границе с кумана-ми за Дунаем и с болгарами» (in confinio Cumanorum ultra Danubium et Bulgarorum) [57, p. 261, где письмо ошибочно датируется 1254 годом]. Данное утверждение может указывать на то, что и территория Валахии также оказалась подвержена нападению. Вполне возможно, что, как и при охвате восточной части Венгерского королевства, в рамках стратегической системы координат этого вторжения монголы могли начать нападение как через перевал Турну Рошу по направлению к трансильванской долине Олта, так и через дунайские ущелья (Clisura Dunarii, Banatska Klisura) по направлению к Банату.

Военное столкновение между монголами и румынами косвенно упоминается знаменитым персидским летописцем Рашид ад-дином, имевшим доступ к богатой документации при дворе ильханов. Румыны обозначаются двумя различными этнонимами - Улаг и Кара-Улаг (Черные румыны), - отображая, тем самым, тот факт, что они занимали отдельные территории и не имели идентичного политического статуса. Против них действовало подразделение во главе с Бучеком, которое, «пройдя по дороге Черных румын через горы и спустившись туда, захватило народ румын»; и позже выиграло еще одно сражение с неким Мишлавом [86, p. 70; см. также: 87, II, p. 332], бывшим, вероятно, местным вождем. Кара-Улаг (Черные румыны) могли жить за пределами Карпатской дуги; тогда как также возможно, что Улаг (румыны), упомянутые в тексте Рашид ад-дина, могли быть родом из Валахии или Трансильвании. Инвазия на территории румын (Blacci) также упоминается в послании флорентинца Рикколдо да Монте Кроче (ок. 1243-1320) [88, p. 106107]. Кроме того, другой автор родом из Тосканы, Джованни Виллани (ок. 1275-1348), пишет в своей хронике о завоевании Валахии (Bracchia) монголами [109, p. 71; 110, p. 255-256].

Спеша достичь Паннонской равнины как можно быстрее для того, чтобы соединиться с основной частью войск во главе с Бату, ожидавшего энергичный отпор со стороны короля Белы IV, подразделения во главе с Каданом, Бури, Бучеком и другими чингизидскими военачальниками не имели достаточно времени для осуществления обширных разрушений и грабежа. Тем не менее, при получении сигнала об отступлении после прибытия сообщения о смерти Великого хана Угедея, монгольские отряды предались захвату рабов и разбою. У нас нет сведений о пути возвращения главной части армии во главе с Бату, но можно предположить, что он предпочел вернуться через тот же Верецкий перевал. Многочисленные подразделения монголов вернулись в свои родные земли, пройдя через Трансильванию, которой они причинили значительный урон. Поскольку монголы не оставили оккупационных войск в этом регионе, который они пересекли в 1241 году, местные трансильванцы

воспользовались этим для того, чтобы укрепить крепости в этой зоне. К несчастью для них, эти крепости не были достаточно оснащены для того, чтобы выдержать атаки монголов [89, р. 55-56; 90, р. 220-225]. Другая группа монголов во главе с Каданом провела зиму 1241-1242 года рядом с побережьем Далмации и направилась в сторону евразийских территорий через северные регионы Болгарского царства. Путь, по которому следовали монголы, отмечен следами разрушений, выявленных в отдельных крепостях, как и в монетных кладах в Добрудже, спрятанных местными жителями от врагов [78, р. 97-98; 1, с. 4-9].

Великий Западный поход монголов 1236-1242 годов был, вероятно, самой молниеносной военной кампанией за все Средневековье, вызвавшей серию длительных этно-демографических, экономических, политических, культурных и конфессиональных последствий в судьбе народов западной части Евразии. Последствия военных столкновений были не везде однородными. По нашему мнению, среди стран, которые подверглись инвазии, можно выявить три главные обособленные категории. В определенных странах - в Польше, Моравии, Венгрии - в течение кампании имели место убийства, разрушения и грабеж; но монголы не навязали им впоследствии каких-либо принудительных обязанностей. Некоторые другие страны - Русь, Дунайская Болгария и Сербия - претерпели те же бедствия и были подчинены разорительным данническим требованиям на долгое время. Третья категория регионов - Волжская Булгария, Кумания, Северо-Кавказская область и Крым -потеряли свою политическую автономию, будучи оккупированными непосредственно монголами и напрямую подчиненными их управлению. Предложенная классификация не оставалась неизменной, и определенные категории подвергались изменениям с течением времени.

В общих чертах, все три категории встречаются также и в зоне, заселенной румынами, состав которой в значительной степени находился в зависимости от прежних политических объединений. Так, Трансильвания, где процентное соотношение румын в демографическом составе было значительным, осталась внутри границ Венгерского королевства, будучи защищенной на востоке от нападений соседей Карпатской цепью и также крепостями, возведенными властями рядом с наиболее доступными перевалами. В реггионах за пределами Карпатской дуги не было столь грандиозных ландшафтных барьеров; однако несмотря на это, монголы не захотели аннексиировать их полностью, но только частично. Предсказуемым образом они завладели территориями, принадлежавшими ранее куманам, прежним обладателям пон-тийско-каспийских равнин. Наподобие других тюркских степных племен кочевников - печенегов и узов, - куманы располагали свои зимние стоянки в равнинной полосе на север он Нижнего Дуная и в зоне приморских озер между устьями Дуная и Днестра, то есть в Буджаке и Барагане, откуда они отправлялись на север со своими семьями и стадами во время теплых периодов. В поисках равнин, благоприятных для их отар и стад, они следовали течению главных рек с целью продвинуться в сторону северных частей Молдавии и Валахии. Обычно они избегали холмистых земель с густыми лесами, и поэтому они не продвинулись в зону Прикарпатья западнее течения реки Сирет в Молдавии и Олт в Валахии. Заселение тюркскими кочевниками Буджака и Барагана вынудило местное земледельческое население мигрировать на северные и западные территории, лучше защищенные от грабительских набегов [97, р. 84-104; 101, р. 307-360; 85, р. 89-93, 139-145, 230-232]. Эти территории остались за пределами владений Золотой Орды, но они не смогли избежать статуса данников мощного государства, созданного на западе от Сибири и в южной части Восточной Европы.

Трудно точно определить контур территорий, оккупированных непосредственно монгольскими общностями и подчиненными им тюркскими группами. Несколько более точные данные предоставили археологические изыскания, предпринятые в последние десятилетия, уделяя первоочередное внимание керамическим и монетным находкам. В этой связи мы имеем в виду красновато-желтоватые образцы керамики, изготовленные ремесленниками восточных городских центров Золотой Орды, перенявшими более ранние технологические традиции. Уникальное качество этой керамики определило ее высокий спрос и широкое распространение во многих европейских регионах Золотой Орды, часто вытесняющее другие типы керамической продукции. Ее находки в поселениях в Молдавии и Добрудже указывают на то, что эти поселки находились внутри сферы экономического влияния центров красновато-желтоватого гончарного производства, пользовавшегося протекцией властей.

Именно эти центры обеспечивали продажу произведенной продукции, в основном в зоне, контролируемой монгольской администрацией, и в гораздо более ограниченной степени за пределами этой зоны, где красновато-желтоватая керамическая посуда выявлена наряду с гончарной продукцией, произведенной местными ремесленниками. Картография поселений, где превалировала красновато-желтоватая гончарная продукция, показывает, что зона ее распространения не простиралась западнее течения реки Сирет. Между Сиретом и Прутом артефакты этой керамики были найдены до настоящего времени только в южной половине этого междуречья, тогда как в междуречье Прута и Днестра границы ее распространения простираются на север, покрывая примерно две трети пространства Бессарабии [21]. Отдельные черепки красновато-желтоватой керамики были выявлены в слоях, датируемых серединой XIV века, в Байе, Миховене, Сучаве (жудец Сучавы) и т.д.; но ее процентное соотношение является незначительным в составе гончарной продукции, найденной в ходе произведенных археологических раскопок [37, р. 243253]. По этой причине находки, сделанные на северо-западе Молдавии, имеют значение, отличающееся от находок, которые упоминались выше. По имеющейся информации, образцы красновато-желтоватой керамики не были найдены в восточной части Валахии, по крайней мере, до настоящего времени. Они были выявлены, напротив, в Добрудже [96, р. 231-238].

Различные монеты, чеканенные ханами Золотой Орды, были найдены в южной Молдавии [18, с. 135, 138-140, 143-144, 146-150; 19, с. 96-113] и в Добрудже [78, р. 115-124]. Эти находки подтверждают идею, что зона распространения красновато-желтоватой гончарной продукции на запад от Днестра определяет территории, находившиеся под монгольским управлением. Следует упомянуть, что согласно настоящему состоянию исследований, производство и использование образцов этой керамики в Молдавии и Добрудже засвидетельствовано только начиная с XIV века. Что касается предыдущего периода, у нас нет данных, касающихся пределов непосредственных владений

Золотой Орды в регионах на запад от Днестра. Тем не менее можно предположить, что в общих чертах зона монгольского владычества во второй половине XIII столетия была той же, что и в первой половине следующего века.

Участие монгольского этнического элемента в завоевании и управлении регионами Нижнего Подунавья и нижнего бассейна Днестра не отражается должным образом в доступных источниках. Как известно, ограниченные демографические возможности монголов позволили им предпринять только поверхностную колонизацию громадных территорий, которые они завоевали в Евразии. Только ханы оставили за собой исключительное право гегемонов, то есть они строго надзирали за стабильностью в своих доменах, которые они завоевали путем военного принуждения, и с выгодой для себя извлекали прибыль путем получения дани, наложенной на местные сообщества. Для повышения эффективности управления они прибегали к широкому использованию сотрудничества с различными представителями порабощенных народов, обладавшими опытом в решении административных проблем, а также имевшими навыки в ремеслах или коммерческой деятельности. В свое время подчинившиеся завоевателям и лишенные военной силы во избежание восстаний или требований автономии, народы, включенные в состав Монгольской империи, воспользовались предоставлением определенного покровительства их собственным нормам повседневной жизни в духе предписаний, определяемых как pax Mongolica, которые предполагали безоговорочное признание верховенства Чингизидов.

Среди племен, вынужденных признать свой вассальный статус, были и куманы. Они твердо и непоколебимо встали против захватчиков и впоследствии заплатили за свое упорство десятками тысяч жизней. Несмотря на массовую гибель, как и массивное переселение в другие географические долготы, число переживших катаклизм инвазии оставалось значительным; так что на протяжении последующих десятилетий длительное совместное обитание монголов с куманами и другими тюркскими группами в Западной Азии и Восточной Европе привело к лингвистической ассимиляции монголов [10, с. 65-67; 13, с. 242-244]. В ходе этого процесса группа, обладавшая политическим верховенством, потеряла свою этническую идентичность и оказалась поглощенной тюркскими общностями, находившимися в подчинении, но преобладавшими численно. Эта ситуация могла бы показаться неправдоподобной, если бы она не была повторением того, что случилось с болгарами и южными славянами, русами/скандинавами и восточными славянами, франкофонными норманнами и англосаксами, лангобардами и итальянцами и т.д. Сохранение куманов и, возможно, других тюркских групп на территории Золотой Орды было засвидетельствовано не только в понтийско-каспийских степях, но также и в юго-восточной Молдавии. Археологические исследования содержания курганов привели к идентификации нескольких могил, характерных для тюркских кочевников и датируемых второй половиной XIII века и первой половиной XIV столетия [8, с. 28-39; 9, с. 65-79]. Сложно установить, принадлежали ли они тюркским сообществам, жившим в этой зоне еще до прибытия монголов, или же они принадлежали кочевникам, которые переселились из Дешт-и Кипчак по велению ханов на место тех кочевников, которые мигрировали в Паннонию и на Балканы. Предположение, согласно которому курганы кочевников, которые были найдены на обоих берегах нижнего течения Днестра, принадлежали анклавам Черных клобуков, перемещенных из бассейна реки Рос [8, p. 32, 39], не кажется вполне убедительным.

Действительное завоевание равнин Молдавии и Валахии имело место либо одновременно с осуществлением кампании 1241-1242 годов, или же непосредственно по ее завершению. Существует несколько образцов синхронных письменных свидетельств, указывающих на установление монгольского владычества в Нижнем Подунавье в течение первых десятилетий после великой инвазии. Статус этого региона отображается, среди прочего, в упомянутом выше письме Белы IV от 11 ноября 1250 года, где говорится, что такие регионы как Руския, Кумания, Бродник и Болгария, ранее «по большей части ... подчиненные» (in magna parte ... subiacebant) Венгерскому королевству, недавно стали владениями монголов [57, p. 260]. В понимании канцелярской службы Арпадов под Куманией и Бродник имелись в виду округа, располагавшиеся на восток от королевства и соответствовавшие территории Молдавии. Наглядное представление о протяженности владений Золотой Орды предоставляет сообщение, содержащееся в отчете Гийома де Рубрук о его путешествие в Монгольскую империю в 1253-1255 годах. Согласно фламандскому францисканцу, «от устья Танаиса [Дона] на запад, вплоть до Дуная, все принадлежит им [татарам], и даже за Дунаем в сторону Константинополя; Блакия, которая является страной Ассана, и малая Болгария вплоть до Склавонии, все платят им дань» (Ab orificio Tanais versus occidentem usque ad Danubium totum est eorum, etiam ultra Danubium versus Constantinopolim, Blakia que est terra Assani et minor Bulgaria usque in Sclavoniam omnes salvunt eis tributum) [92, p. 167-168]. Поскольку Балканские государства согласились платить дань монголам, само собой разумеется, что румыны, проживавшие на север от Дуная, не могли избежать этой обязанности. И действительно, посланец короля Франции ко двору Великого хана упоминает, что послы румын (Blaci) принесли дары хану Золотой Орды вместе с представителями других европейских народов [92, p. 209].

Включение румынских регионов в состав империи Орды также свидетельствуется несколькими мусульманскими источниками. Среди этих работ заслуживает упоминания энциклопедическое сочинение ан-Нувейри (12791333), средневекового автора из мамлюкского Египта. Он приписывает грандиозное наступление старшему сыну Чингизхана, хану Джучи, который, по его утверждению, «разгромил тюркские племена кипчакского народа и другие народности; как то: алан, асов, влахов, черкесов, руссов и других обитателей Северных стран». В дальнейшем все эти народы, подчиненные ранее Джучи, стали управляться ханом Бату, Сартаком и сыновьями и братьями Бату [27, с. 149, прим. 1]. Вероятно, он был введен в заблуждение тем фактом, что территории под властью хана Бату обозначались в восточном мире под названием «улуса Джучи». С другой стороны, перечисление народов, подчиненных господству хана, является совершенно верным; что вовсе не представляется удивительным, принимая во внимание устойчивые и дружественны контакты между Мамлюкским государством и Золотой Ордой, способствовавшие передаче в Египет точной информации о политических и демографических реалиях в понтийско-каспийском пространстве. Ал-Айни (1361-1451), еще один летописец Мамлюкского султаната, заимствовавший сведения из сочинений своих предшественников, перечислял среди монгольских завоеваний те же народы, которые упоминал ан-Нувейри; но указывал -на этот раз правильно - на хана Бату и его родственников как на руководителей военных операций [25, р. 503]. Имея в своем распоряжении другие источники информации, нежели его соотечественники из султаната Мамлюков, Ахмад ал-Калкашанди (1355/1356-1418) причислял к владениям монголов «Хорезм, Дешт-и Кипчак, земли хазарские, крымских татар, азакские, черкесские, б?