Влияние Первой мировой войны на функционирование местных административных учреждений (на примере Тверской губернии)

4. Крайкин В. В. Первая Мировая война в сознании провинциальных обывателей (июль 1914 -сентябрь 1915 гг., по материалам Орловской губернии). URL: http://statehistory.ru/2370/Pervaya-Mirovaya-voyna-v-soznanii-provintsialnykh-obyvateley--iyul-1914---sentyabr-1915-gg---po-materialam-Orlovs koy-gubernii (дата обращения 05 апреля 2014).

УДК 94(100) «1914/19»

А. Е. Андреев

Влияние Первой мировой войны на функционирование местных административных учреждений (на примере Тверской губернии)

Эта статья посвящена изменениям в функционировании тверских местных учреждений Министерства внутренних дел в годы Первой мировой войны. Отказ власти от реформирования местного управления после Первой русской революции способствовал углублению кризиса российской государственности. Возросшие нагрузки со стороны тыловых служб, забота о беженцах, попечение и обеспечение военнопленных, помощь действующей армии снаряжением и лечение раненых, решение вопросов размещения эвакуированных учреждений и запасных войск - все эти задачи практически одновременно должны были решаться местными учреждениями или при их активном участии. Власти не удалось найти необходимое соотношение полномочий между центральными и местными учреждениями, военными и гражданскими структурами в условиях военного времени, что стало одним из важных факторов в обострении кризиса всей системы управления Российской империи накануне Февральской революции 1917 г.

© Андреев А. Е., 2014 58

This article is devoted to changes in the functioning of the Tver local institutions of the Ministry of internal Affairs in the years of the First world war. The refusal of the government from reforming local governance after the First Russian revolution contributed to the deepening crisis of Russian statehood. Increased pressures from logistics services, caring for refugees, care and provision of prisoners of war, the use of the army in the equipment and the treatment of the wounded, the decision of questions of accommodation of the evacuated institutions and spare troops - all these tasks practically simultaneously should be handled by local institutions or with their active participation. The authorities failed to find the necessary balance of powers between central and local institutions, military and civilian institutions in wartime, and that has become one of the important factors in aggravation of the crisis of the whole system of management of the Russian Empire on the eve of the February revolution of 1917.

Рассматривая административные учреждения Тверской губернии, мы подразумеваем учреждения ведомства Министерства внутренних дел, имевшие наибольшее влияние на положение дел в губернии. Высшим должностным лицом Тверской губернии с 15 апреля 1906 г. по февраль 1917 г. служил Николай Георгиевич Бюнтинг, опытный чиновник, до назначения в губернию бывший Эстляндским губернатором.

В статье проанализированы нагрузки, возложенные на губернатора и чиновников вышеперечисленных административных учреждений в связи с объявлением Тверской губернии с 24 июля 1914 г. на положении чрезвычайной охраны [1]. Согласно последнему, губернатор имел право прекращать любые народные, общественные и частные собрания, распоряжаться о закрытии торговых или промышленных заведений. На основании его распоряжения полиция могла брать под арест длительностью до одного месяца граждан даже по подозрению в участии деятельности преступных сообществ. Министерством внутренних дел было предоставлено право высылки за пределы Тверской губернии политически неблагонадёжных лиц. Нарушители обязательных постановлений подвергались штрафу до 3000 рублей либо аресту на срок до трёх месяцев. С 26 июля было запрещено проводить чтения и лекции без разрешения губернатора [2].

Однако полномочия высшего должностного лица не стали безграничными. Например, губернатор, как и ранее, не мог отстранять от должности чиновников ведомств не МВД. Такие вопросы решались в соответствии с установленным порядком [3].

Возникали дополнительные сложности для деятельности губернатора и подчинённых ему учреждений, связанные с разделением полномочий между гражданскими и военными властями. Так, до начала Первой мировой войны все уезды Тверской губернии подчинялись Московскому военному округу. С приближением фронта к центру Российской империи 12 уездов к октябрю 1915 г. были переподчинены следующим военным округам и объявлены на военном положении:

Постановления командующих военными округами распространялись на жителей указанных уездов, что означало двойное обязательное подчинение - губернаторской власти и военному ведомству. При приближении линии фронта к властным полномочиям местной администрации и военных округов добавлялась юрисдикция командующих фронтами: «.все части войск управления и учреждения, расположенные ныне в присоединяемых уездах, остаются в подчинении тех главных начальников округов, в ведении коих они состояли до этого присоединения, имея в виду что часть войск и управления Московского округа будут в течение месяца выведены из пределов присоединяемых уездов. ...В указанных новых пределах военные округа театра войны распределяются между фронтами следующим образом: Минский и Двинский подчиняются главнокомандующему армиями Северного фронта, Минский округ - Главнокомандующему Западного фронта, Киевский округ - главнокомандующему армиями Юго-Западного фронта» [6]. Это порождало весьма существенные управленческие трудности, в общем, весьма характерные для империи в целом.

Командовавшие фронтами также имели право издавать обязательные постановления, например, для Осташковского уезда 2 декабря 1915 г. были изданы ограничения и предостережения относительно средств связи [7]. Лица, виновные в нарушении обязательных постановлений командующих фронтами, могли, по их решению, выселяться на все время войны из местностей, входящих в район военных действий.

Несмотря на пересечение нескольких форм власти на некоторых территориях Тверской губернии рассматриваемого периода, наибольшими полномочиями и ответственностью обладал губернатор и аппарат МВД. В соответствии с правилами о местностях, состоящих на военном положении и в состоянии чрезвычайной охраны, тверской губернатор Н. Г. Бюнтинг издавал обязательные постановления по самым различным вопросам. Все проблемы решались через канцелярию губернатора, в связи с этим было открыто особое делопроизводство по делам военного времени, в 1914 г. были введены в состав три сверхштатных (старший и два младших) чиновника особых поручений при губернаторе [8].

Вопросы мобилизации, последовавшей сразу после начала войны, входили в компетенцию Губернского по воинской повинности присутствия. Призывные компании удавались, в структуре и функциях учреждения изменений не обнаружено.

На местную администрацию была возложена нагрузка по поддержке семей ратников, призванных на фронт. Так, в первые дни войны, одновременно с началом мобилизации (223 июля 1914 г.), в «Тверских губернских ведомостях» было опубликовано несколько сообщений для ратников от управления по воинской повинности. Они извещали, что по закону 25 июня 1912 г. семейства нижних чинов запаса и ратников ополчения, призванных по случаю войны на действительную службу, будут получать от казны пособие [9]. Губернатор Н. Г. Бюнтинг сообщал, что выдача пособий будет производиться в сельских местностях подлежащими волостными правлениями, а в городах - городскими управами [10]. Размер пособия на каждую семью определялся установленным в законе порядком [11].

Последовавшие систематические мобилизации повлекли сокращение рабочих сил, и многие крестьянские хозяйства губернии потеряли возможность нормального существования. Помощь семьям мобилизованных на фронт в период Первой мировой войны была обязанностью местной администрации. По приказу губернатора для оказания помощи городские и земские органы создавали попечительские комитеты и комиссии для сбора сведений о нуждающихся семьях, анализировали условия их проживания и составляли списки действительно нуждающихся. Оказываемая таким семьям поддержка заключалась в бесплатной выдаче посевных семян и удобрений, в предоставлении бесплатного права пользования инвентарём прокатных и зерноочистительных пунктов, в помощи при выполнении наиболее важных сельскохозяйственных работ, например при уборке урожая.

Поддержке семей мобилизованных способствовали также опубликованные в «Тверских губернских ведомостях» воззвания губернатора. В сообщении от 5 августа 1914 г. Н. Г. Бюн-тинг предлагал «.миром прийти на помощь таким семьям и всю тяжёлую работу взять на себя. Прошу Вас обращаться к своим земским начальникам за разъяснениями - они укажут, как и что надо делать.» [12] 25 марта 1915 г. губернатор просил «.как и прошлой осенью, пусть каждое сельское общество, каждая волость немедленно соберется на сходах, обсудит и решит, кто из оставленных своими кормильцами семей в чём нуждается и как им помочь. Если встретите затруднение, обращайтесь к своим Земским начальникам за разъяснениями -они укажут, как и что надо сделать» [13]. Все жалобы на угнетение семей воинов направлялись губернатору. Другим направлением поддержки семей мобилизованных была поддержка тех, чьи родные попали в плен. Так, при Тверском губернском комитете Всероссийского Земского Союза в ноябре 1915 г. образовался кружок, поставивший себе целью приходить на помощь лицам, желавшим послать письмо, деньги или посылку нашим воинам, томящимся в плену, писанием на почте адресов на немецком языке [14]. Впоследствии этот кружок расширился до отдела помощи русским военнопленным при Тверском Губернском Комитете

Всероссийского Земского Союза. Задачи этого отдела состояли в широком ознакомлении населения с мерами облегчения участи находящихся в плену солдат и офицеров и способами сношения с ними [15].

Упоминая Всероссийский земский Союз, необходимо отметить, что с началом Первой мировой войны в обязанности местной администрации была включена помощь действующей армии. Для снабжения бельём и одеждой лазаретов, госпиталей и раненых воинов ряд мероприятий был проведён местным отделением Красного Креста под председательством губернатора. Уже 28 июля в «Тверских губернских ведомостях» было опубликовано воззвание, предлагавшее гражданам оказывать помощь местному отделению Красного Креста [16]. В годы войны были сформированы новые государственные и общественные структуры для решения проблем переживаемого страной периода. Роль местных органов, как правило, выполняли губернские земские управы. Так, в Твери губернский комитет Всероссийского земского союза по снабжению армии вооружением и снаряжением был учреждён 1 августа 1915 г., а Тверской Городской союз был образован 2 августа 1914 г. Последний оборудовал госпитали и организовал курсы медсестер, открывал убежища для увечных воинов. В ходе войны Городской союз расширил свою компетенцию от заведования военно-санитарным делом до снабжения армии всем необходимым [17]. Функции Земского и Городского союзов совпадали, и в июле 1915 г. были учреждены объединённые органы - Главный комитет по снабжению армии (Земгор), его губернские, городские и уездные комитеты в рамках деятельности земских и городских управ.

Проблемой, которая, по мнению многих исследователей, явилась одной из основных причин Февральской революции, была дороговизна и нехватка продовольствия. Обеспечение населения продовольствием в условиях Первой мировой войны было одной из первоочередных задач.

Изучение деятельности Тверской губернской администрации и органов земского и городского самоуправления в ходе решения продовольственного вопроса с начала Первой мировой войны до Февральской революции позволяет предположить, что сперва внимание правительства и местных органов власти было обращено на значительное повышение уровня цен товаров первой необходимости. Причиной считалось завышение цен торговцами, и против этого был направлен ряд мероприятий, которые не принесли результатов. Одновременно с высокой инфляцией выявилось отсутствие на рынке империи доступных запасов продуктов первой необходимости, основным из которых являлся хлеб. Нарушение порядка в торговле и промышленности произошло вследствие проблем с доставкой грузов. Приоритет отдавался военным грузам. Логично, что задержки в провозе частных грузов лишали власть возможности делать запасы продовольствия в центрах сосредоточения торговли или массового потребления. Запрет вывоза хлеба из отдельных губерний и из Сибири усугубил кризис продовольствия.

План закупочной деятельности, разработанный осенью 1916 г. в Министерстве земледелия, мешал ведению продовольственной операции в Тверской губернии. В соответствии с ним органы местного самоуправления губернии лишились полномочий по закупке продуктов в производящих их губерниях. Хотя даже приписка к Тверской губернии производительных губерний нисколько не гарантировала доставку требуемых продуктов, о чём сказано выше.

Общая причина продовольственных затруднений России в годы Первой мировой войны заключалась в самой системе государственной власти. Выработка продовольственного плана Министерством земледелия, повлекшая запрет инициативы земств, перегруженность железнодорожной сети, за которой последовала невозможность доставки грузов в губернию, призыв земских специалистов по аграрному делу, остановивший развитие земледелия, вместе с основной причиной - направлением на театр военных действий основных производственных сил - влекли обострение продовольственного вопроса, вплоть до угрозы голода. К реквизициям крупного рогатого скота и повышениям цен добавились изъятие 10% лошадей и сокращение посевных площадей к 1916 г. на 12,5%.

Учитывая изученные автором материалы, можно предположить, что многие обязательные постановления, изданные в рассматриваемый период губернатором, не помогали в решении продовольственного вопроса и цены росли, сперва по прихоти торговцев, а затем из-за того, что грузы не доставлялись. Село придерживало продукты, а город голодал, несмотря на усилия уполномоченного по продовольственному делу в Тверской губернии В. Ф. Гаслера, являвшегося одновременно и руководителем Губернской земской управы.

Во время Первой мировой войны, помимо решения вопросов и проблем местного населения, в функции местных учреждений вошли устройство войск, обеспечение беженцев и вопросы содержания военнопленных. Перечисленными категориями занимался Губернский распорядительный комитет. К 27 июля 1915 г. в г. Тверь было направлено свыше 10 000 человек [18], в конце 1915 г. ожидалось прибытие в губернию до 100 тысяч беженцев. При тверском обществе сельского хозяйства была образована комиссия по выяснению условий и организации помощи беженцам [19]. 11 сентября 1915 г. была сделана первая попытка регистрации беженцев, прибывших в Тверь и временно разместившихся в железнодорожном доме при станции [20]. 13 сентября в Твери в пользу беженцев был произведен сбор вещей и денег, для чего по городу разъезжали фуры [21]. 14 сентября в доме Клюпфель (наб. реки Волги, 2-й дом от угла Трехсвятской улицы) открылось справочное бюро труда для беженцев. Здесь можно было бесплатно получать справки о лицах разных профессий, предлагающих свой труд [22].

Среди беженцев, размещенных в городских и наемных помещениях, распространялись инфекционные заболевания. Причинами распространения болезней предположительно были плохое питание, страшная скученность, антисанитария и наступившие осенние холода и ненастья [23]. В связи с этим 3 сентября 1915 г. из Твери отправлена вниз по Волге партия беженцев около 300 человек, которые были высажены частью в Корчеве, остальные в Кимрах и Калязине. Баржу буксировал казенный пароход [24]. В начале октября 1915 г. беженцев стали расселять в Тверском уезде. К 10 октября было расселено более 700 человек. На Тверской железнодорожной станции беженцев ожидали готовые подводы от земства. Места для поселения беженцев заранее намечались особыми уполномоченными. На содержание беженцев выделялось земством из казенных сумм по шесть рублей на каждого взрослого и по три рубля в месяц - на малолетних. За квартиру платили по 1 рублю 50 копеек в месяц с человека с готовым отоплением [25].

Можно предположить, что главноуправляющий Особым совещанием по устройству беженцев знал о вышесказанном, и следующие направленные в Тверскую губернию 22 тысяч беженцев со станций Минск, Псков, Полоцк и Починок сразу перевозились по железной дороге в Сонково, Бежецк, Удомлю, Максатиху, Красный Холм, Панино, Высокую Осугу и Старицу -по 1500 человек в каждый пункт, и во Ржев, Торжок и Кашин - по 3000 человек [26].

Учитывая предложения комиссии по делам беженцев, к 1916 г. Особым совещанием по устройству беженцев отпущено Тверскому Городскому Комитету по устройству беженцев 53 000 руб. на устройство в г. Твери: 1) заразной больницы для беженцев на 100 кроватей; 2) особого барака для жилья 100 чел.; 3) столовой на 100 чел. и устройство бани. Местным отделением Городского союза были ассигнованы необходимые средства для устройства больницы незаразных больных-беженцев на 50 чел. в д. Святогоров за Тверцой [27].

Направление в губернию большого числа военнопленных германской, австрийской и турецкой армий усложнило обстановку. Если охраной и снабжением военнопленных занималось военное ведомство, то помещения для их проживания предоставлялись местной властью. Например, предписанием губернатора по Распорядительному комитету от 30 ноября 1914 г. предложено было Осташковскому городскому голове подыскать помещение для военнопленных, не менее чем на 100 чел. [28] Согласно донесению местного уездного исправника военнопленные заняли здание 4-го начального училища. Когда их отправили дальше, оно опять стало училищем [29]. Единой системы подсчета пленных в Российской империи не существовало. Определить численность военнопленных в Тверской губернии в ходе исследования не получилось, известно лишь количество их на 1 февраля 1917 г., которое составляло почти 15 тыс. чел. Чуть менее половины военнопленных (6272 тыс.) поступали в распоряжение земских управ, в распоряжении Министерства земледелия находилось всего 1135 чел. Земские и городские управы могли передавать военнопленных на время для проведения определенных работ, например, в сентябре 1915 г. Тверская уездная земская управа удовлетворила просьбу Натальи Львовны Римской-Корсаковой о передаче ей для разработки леса на дрова 200 военнопленных на два месяца [30].

Жизнь и быт военнопленных контролировались организациями Красного Креста. В августе 1916 г. была проведена инспекция тверских лагерей датской делегацией Красного Креста. Другая комиссия, в составе австрийской княгини, сестры милосердия Крой Дюльмен, представителя датской армии капитана Кригера (тут же взятых под наблюдение российской контрразведкой) и российских деятелей Красного Креста, ознакомилась с положением военнопленных на Морозовской фабрике. В ноябре 1916 г. был произведен осмотр бараков военнопленных в Кашине, Калязине, Бежецке и при железных дорогах [31].

Контроль за военнопленными доставлял определённые неудобства для губернской администрации в плане материальном, но еще более в патриотическом состоянии населения. Добрые отношения с военнопленными местного населения, уклонения военнопленных от работ (необходимо отметить, что местное население также направлялось на работы по строительству оборонительных сооружений и иногда пыталось от них уклониться), достойные условия жизни военнопленных ухудшали отношение населения к войне, представляли её совсем не так, как планировали представить власть и правительство. К деятельности местных административных учреждений добавились заботы о распределении военнопленных, их проживании и использование в качестве рабочей силы.

Подводя промежуточные итоги, отметим, что структура административных учреждений Тверской губернии практически не изменилась, лишь было образовано первое особое делопроизводство по делам военного времени канцелярии Тверского губернатора. Состав служащих губернских правительственных учреждений также не изменился, но земские учреждения лишились отправленных на фронт узких специалистов в области сельского хозяйства. Во второй половине 1915-1916 гг. служащие местного самоуправления и многочисленные земские служащие увеличили свои усилия по перестройке всех сфер, которым это было необходимо, для нужд войны. В годы Первой мировой войны в Тверской губернии появились общественные учреждения и организации, деятельность которых была направлена на решение проблем военного времени. Однако усилия таких организаций не имели значения для сплочения общества. Губернатором издавались десятки обязательных постановлений, но в этот раз попытка выйти из кризиса через повышение административного влияния не сработала в условиях военного времени, ведь в противоправительственное движение были вовлечены широкие слои населения, а не отдельные группы. Был введён «сухой закон». Автор имеет смелость предположить, что именно запрет употребления алкоголя, наложивший на все трудности «трезвый взгляд», с учётом неспособности правительства искать компромиссы, как, впрочем, и не проведённая реформа местного управления, привели к событиям февраля 1917 г., за которыми последовали свержение монархии и постепенное разрушение «царского» государственного аппарата.

Примечания