Спросить
Войти
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2017. № 3
Николай Митрофанович Ракитянский,
доктор психологических наук, профессор кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Россия), e-mail: drkayros@yandex.ru
Юлия Анатольевна Марудина,
аспирант кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Россия), e-mail: julia.marudina@ gmail.com
БРИТАНСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПЕРСОНОЛОГИЯ В КОНТЕКСТЕ МЕНТАЛЬНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ. Часть 1
В первой части статьи авторы рассматривают основания английского менталитета, который формировался в течение столетий на основе природно-генетических ресурсов, культурно-исторического потенциала и на догматах островного протестантизма. Непреклонная догматичность британского менталитета мессиански, унифицировано и тотально реализуется в глобальной политике. Уникальная политическая конкурентность Британии является свидетельством того, с каким упорством, последовательностью, прагматической этикой и жестокостью работает английское правительство, независимо от смены стоящих во главе его лиц. Британия осуществляет свое долгосрочное политическое влияние благодаря преемственному развитию элит, системе протестантских ценностей, проектному мышлению, рефлексивному управлению, прагматичной гибкости, особой системе права, финансовым стратегиям, разведке, глобализации английского языка и гуманитарным технологиям. Авторы отмечают, что политика достижений глобального масштаба — это предельное выражение национальной субъектности. Британия в течение столетий в контексте своей непрерывной национальной истории является системным политическим суперсубъектом.
Nikolai Mitrofanovich Rakityansky,
Doctor of Psychology, Professor, Political Sociology andPsychology Program, Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Russia), e-mail: drkayros@yandex.ru
Yulia Anatolievna Marudina,
Graduate student, Political Sociology and Psychology Program, Political Science Department, Lomonosov Moscow State University (Russia), e-mail: julia. marudina@gmail. com
BRITISH POLITICAL PERSONOLOGY IN THE CONTEXT OF MENTALITY STUDIES (Part 1)
In the first part of this article the authors consider the foundations of the English mentality, which was formed over the centuries on the basis of natural genetic resources, cultural and historical potential and the dogmas of insular Protestantism. The unyielding dogmatism of the British mentality is messianically, uniformly and totally realized in global politics. The unique political competitiveness of Britain is a testament to the consistency, persistence, pragmatic ethics and cruelty of the British government irrespective of changes among the figures at its head. Britain maintains its long-term political influence through the successive development of elites, the system of Protestant values, project-oriented thinking, reflexive management, pragmatic flexibility, a particular system of law, financial strategies, intelligence-gathering, the globalization of the English language and humanitarian technologies. The authors note that the policy of achievement on a global scale is the ultimate expression of national subjectness. In the context of its continuous national history, Britain has been a systemic political super-subject for centuries.
.. .This royal throne of kings, this scepter&d isle, This earth of majesty, this seat of Mars.1
У. Шекспир. Ричард II
Как кроваво над землею Меч горит в твоих руках!
А.С. Хомяков. Остров
Ментальные основания британской цивилизации
Британия более трех веков именуется Великой — ее владения охватывали земной шар так, что над колониальной империей практически не заходило солнце2. Пожалуй, ни одно государство мира не определило облик Нового времени больше, чем Великобритания — целеустремленность, системность, упорство, пассионарная
энергия искусного геополитического игрока, самодисциплина и дипломатическая изощренность элит в XVII-XIX вв. превратили небольшое островное государство в империю3.
Национальный менталитет, как и своеобразный тип политической субъектности британцев формировались в течение тысячелетия на основе природно-генетических ресурсов и культурно-исторического потенциала. При этом менталитет априорно-догматически укоренялся посредством самобытного системного основания — островного протестантизма — англиканства (Anglicanism)4, которое содержит в себе специфические смыслы и формы христианского исповедания веры5.
Англиканская конфессия как соединение латинства, лютеранства и кальвинизма6 выражает собой неизменяемые веками и непререкаемые в своих проявлениях особенные установки веры, мышления и воли1. По результатам опроса, проведенного социальной службой YouGov для Daily Telegraph, англиканская церковь и в настоящее время входит в список фундаментальных ценностей и символов британской национальной идентичности8. Непреклонная догматичность9 британского менталитета мессиански, унифицировано и тотально реализуется в реальной политике, экономике, культуре, в амбициях по либеральному переустройству миропорядка.
Политическая история Соединенного Королевства отличается от классической истории большинства европейских государств:
территориально обособленная страна не входила в систему Римской империи, и в ней не произошло той рецепции римского права10, которая охватила другие западноевропейские страны11. Она еще в XIII в. ограничила королевскую власть и признала свободы и права граждан12.
Одним из первых европейских национализмов Нового времени был английский национализм13, который «заговорил» на религиозно-политическом языке14, гордо провозглашая свою избранность и свое особое место в мире. Церковно-административный раскол с Римом в 1534 г. по инициативе правившего монарха Генриха VIII (1491-1547)15 стал импульсом к развитию у британцев чувства уникальности. Англия, первенствуя в Западной Европе в разрыве отношений с католицизмом16, создала единственную в своем роде политическую систему, которой присущи такие черты, как отсутствие конституции, королевское вето на законы, принцип распределения мест в парламенте, возможность существования «двойного парламента», формирование и функционирование Палаты лордов и Палаты общин и пр. Но кардинальное размежевание континентальной Европы и островной Англии, по мнению исследователя из Гарварда Дж. Гар-ске, обусловлено не столько географическими, политическими и иными причинами, сколько существованием различных правовых систем17.
Вместе с тем британская политика в значительной мере определялась и географией. С одной стороны — маленький остров, расположенный на самом краю Европы, а с другой — необъятная колониальная империя, раскинувшаяся по всему земному шару. Закон самосохранения побуждал искать каналы снабжения острова ресурсами и охранять при этом безопасность путей сообщения
метрополии с ее заморскими владениями. Эта двойная необходимость заставляла превосходить на море любого потенциального противника18.
Как британцы провернули англобализацию и поработили
большую часть мира
Великобритания, выработавшая уникальную систему взаимодействия с Европой, как правило, выходила победительницей из всех столкновений со своими континентальными конкурентами. Руководствуясь известной формулой 35-го премьер-министра Г.Дж. Палмерстона (1784-1865) — «у Британии нет постоянных врагов и постоянных друзей, а есть только постоянные интересы», она со временем превратилась из каменистого, почти лишенного природных ресурсов дождливого архипелага на задворках той же Европы в крупнейшую державу, нацеленную на мировое господство.
Население островов, страдавшее всеми неразлучными с нуждой человеческими пороками, в особенности пьянством, вырастало в воздержанную, проникавшуюся чувством собственного достоинства аристократическую нацию. Английский язык из контор, из-за магазинных прилавков смело вошел в европейские салоны, где английский комфорт теснил уже, в свою очередь, французское изящество19.
Долговременность и эффективность конкурентного политического маневрирования является свидетельством того, с какой непреклонностью, гибкой последовательностью, прагматической этикой20 и непомерной жестокостью21 работает английское правительство, независимо от смены стоящих во главе его лиц. При этом важной особенностью действий англичан в отношении противников является широко используемое ими «ноу-хау» — за их интересы всегда сражался кто-то другой22. Так, ведя в течение десятилетий упорную борьбу с Францией, Англия своими войсками почти не участвовала в боях. Эта особенность британского менталитета стала основанием для широкого хождения в России еще в XIX в.
поговорки — «англичанка гадит»23. Это свойство надолго осталось в памяти народов: Китай не забыл унижение опиумных войн, Индия — колониальный гнет, а Россия — многочисленные интриги англичан в царский и советский периоды. Помнят обиды ирландцы, испанцы, голландцы, немцы, французы...
Искусство борьбы за жизнь и «место под солнцем» многих стран мира оказалось много ниже той системы, которую разработала Англия еще со времен гениального стратега Ф. Бэкона (1561-1626). Однако своими практически неизменными победами над континентом даровитые островитяне обязаны исключительно самим себе, своим точным знаниям, постановке целей и неизменному стремлению к последним. Превосходя континентальные народы, они и обращаются с ними так, как знающие и сильные опытом мастера обращаются со своими подмастерьями, знакомыми лишь с рутиной24.
При этом «обладавшие изумительной широтою взгляда, когда весь земной шар казался им много меньше, чем нам кажется сейчас Россия»25, государственные люди Англии никогда не гнушались применять грубую военную силу или ее угрозу. Так, карьеру завоевателей и вершителей судеб человечества англичане начинали с разгрома своего союзника — Голландии. 10 июня 1652 г. Государственный Совет Англии приказал адмиралу Р. Блэку захватить возвращавшийся из Индии голландский флот, доверху набитый колониальными товарами. После этого англичане выступили против Испании, и спустя некоторое время эта обленившаяся под ласками никогда не заходившего в ее владениях солнца держава узнала, что такое сумерки. Потом наступила очередь Франции. Наделенный исключительными военными талантами «маленький, но управляемый большими и смелыми людьми островной народ, явясь Бог знает откуда. овладел сначала Индией и безбоязненно посадил там над тремястами миллионами ее семьдесят тысяч своих чиновников. Направившись затем к востоку, он без малейшего колебания подошел к четырехсотмиллионному Китаю, силой заставил его открыть на море все окна и двери, посадил в Пекине своих советников и приступил к работе по закупорке нам выхода к Печилийскому заливу»26.
Чтобы понять и оценить политический потенциал Британии и ее прагматические возможности, достаточно обратиться к истории
