Спросить
Войти
А.В. ОРЕХОВСКИЙ кандидат философских наук, доцент кафедры «Политология» МГТУ им. Н.Э. Баумана&
Национальные отношения как фактор военной мощи советского государства в Великой Отечественной войне
Ничем наших сил не измерить, коль в дружбе народы живут Муса Джалиль
Национальные отношения, носителями и выразителями которых выступают исторически сложившиеся общности людей, являются особым видом общественных отношений, носят социальный характер. Они одни из самых сложных в системе общественных отношений. Об этом свидетельствует история нашего государства, опыт международного развития. Национальные отношения оказывают многоплановое влияние на военную мощь государства. Национальный состав и структура военного организма, качественная и количественная характеристика армии, ее боевой потенциал зависят от состояния национальных отношений и их изменений в ходе социально-политического развития. При этом вооруженные силы не только находятся под влиянием межнациональных связей, но и являются показателем их состояния. Национальные отношения основываются на экономических, политических, культурных, правовых, социально-психологических, этнических и других связях между нациями и народностями. Но из всего этого разнообразия сфер взаимодействия главными, определяющими являются материальные, экономические отношения.
Национальные отношения влияют на все стороны жизни общества и оказывают тем самым непосредственное воздействие на военную мощь государства. Основные
* Ореховский Анатолий Васильевич, e-mail: orehovskiy46@yandex.ru
направления, по которым просматривается влияние национальных отношений на военную мощь страны, связаны с ее структурой. Военная мощь государства состоит из таких элементов, как: экономический потенциал, социально-политический потенциал, духовный потенциал, научно-технический потенциал и собственно военный потенциал, в котором аккумулируются и реализуются взаимодействующие между собой вышеперечисленные элементы. В данной статье будут затронуты в основном социально-политические и духовные аспекты военной мощи.
Великая Отечественная война явилась суровой проверкой военной мощи советской многонациональной государственности. 22 июня 1941 г. перед Советским правительством встала задача морального сплочения и мобилизации народов страны на защиту Отечества. В первый же день войны состоялось выступление по радио заместителя председателя Совета Народных Комиссаров В.М. Молотова, который подчеркнул, что Советский Союз вступил в «Отечественную войну». Однако в первые дни войны советская идеология была привержена традиционному пониманию содержания «пролетарского интернационализма». В упомянутой выше речи Молотов отмечал, что «эта война навязана нам не германским народом, не германскими рабочими, а кликой кровожадных фашистских предателей Германии». Советские газеты голословно утверждали, что «рабочий класс Германии ненавидит фашистскую авантюру», что немецкий народ якобы пытается выразить свою «солидарность» с трудящимися СССР.
Однако руководство страны быстро осознало всю тяжесть положения страны, угрозу самому существованию советской власти. Гитлеровская пропаганда, утверждавшая, что германская армия «освободит» народы СССР от «еврейско-большевистского ига», находила понимание среди значительного числа жителей западных территорий Советского Союза, которые встречали немцев с цветами, как «освободителей».
Выход из катастрофической ситуации советское руководство увидело в формировании и реализации национально-патриотических ценностей, которые можно было бы противопоставить гитлеровской пропаганде. Основные положения новой политики прозвучали уже в первом радиообращении Сталина к советскому народу 3
июля 1941 г. Тон его речи был необычным с самого начала: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры!». В этом обращении на равных прозвучали партийное, общегражданское и церковное приветствия. Сталин объявил, что гитлеровцы несут прямую угрозу «разрушения национальной культуры и национальной государственности» Советского Союза, поэтому все народы страны встали на «Отечественную освободительную войну против фашистских поработителей».
После катастрофического начала войны советское руководство приняло решение восстановить в Красной Армии национальные воинские части. Главная причина этого шага заключалась в том, что к осени 1941 г. в составе призывных контингентов многих союзных и автономных республик обнаружилось немало людей, слабо владевших русским языком или совсем не знавших его. Это серьезно затрудняло их обучение военному делу, удлиняло сроки подготовки боевых резервов. Поэтому важно было наладить работу с личным составом на родном языке при параллельном обучении русскому языку.
Другая причина создания национальных частей была идеологической - показать вклад отдельных народов в борьбу с фашистской Германией. Особенно это касалось народов Прибалтики, национальные формирования из представителей которых были созданы одними из первых. 3 августа 1941 г. была сформирована 201-я латышская дивизия. Дивизия вела успешные боевые действия, в октябре 1942 г. получила звание «гвардейской» (командир Д. Бранткалн). С декабря 1941 г. началось формирование 16-й литовской стрелковой дивизии (командир В. Карвялис). К сентябрю 1942 г. был сформирован 8-й эстонский стрелковый корпус (командир Л.А. Пэрна). 13 ноября 1941 г. Государственный комитет обороны принял решение о формировании национальных воинских соединений в республиках Средней Азии, Казахстане, Башкирии, Кабардино-Балкарии, Калмыкии и Чечено-Ингушетии. Всего за годы войны было создано значительное количество национальных частей - 2 стрелковых корпуса, 21 стрелковая дивизия, 20 кавалерийских дивизий, 15 отдельных стрелковых бригад, 2 стрелковых полка, 1 авиаполк, 2 отдельных стрелковых
батальона, 1 кавдивизион, 1 авиаэскадрилья общим числом военнослужащих 770 тыс. человек .
Большинство национальных воинских формирований Красной Армии просуществовало недолго. Уже в 1942 г. были расформированы 15 национальных дивизий и 10 национальных бригад. Основной причиной расформирования национальных частей было то, что надобность в них отпадала по мере обучения бойцов военному делу и русскому языку. К началу 1943 г. удалось повысить боевые качества и морально-политическую подготовку бойцов «нерусских национальностей», что способствовало значительному росту боеспособности воинов из числа представителей этих народов.
Таким образом, опыт национальной политики в отношении военной мобилизации народов СССР в период 1941-1943 гг. был смешанным. Способность правительства мобилизовать воинский персонал из числа представителей неславянских народов как в регулярные, так и в национальные части в начале войны некоторым образом компенсировала невозможность мобилизовать значительное число призывного контингента, оказавшегося под оккупацией.
Для Украины одним из главных направлений идеологической работы была дискредитация Организации украинских националистов (ОУН), члены которой именовались «губителями украинского народа», «верными псами каннибала Гитлера». Пропаганда предпринимала все усилия, чтобы не дать оуновцам «увести» украинцев от братского русского народа. На территории Прибалтики советская пропаганда обращалась к тем людям, «которые ждали немцев», с целью показать крушение их надежд, а также разоблачала созданное гитлеровцами коллаборационистское «самоуправление».
В то же время хотя официальная политика утверждала, что «общая беда привела великую семью народов Советского Союза» не к раздорам, а к сплочению, к началу второго периода войны партийно-политические органы вынуждены были отметить, что в 1941-1942 гг. работа по укреплению дружбы народов в армии «была
поставлена плохо», имелись факты «чрезвычайных происшествий» на почве национальной розни. В июне 1942 г. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) издало докладную записку «О недостатках партийно-политической работы в Красной Армии», в которой старое руководство ГлавПУРа (Л.З. Мехлис) обвинялось в том, что им «недостаточно уделялось внимания воспитательной и агитационно-пропагандистской работе в тех частях, где имеется значительное число бойцов из национальных республик». Отмечалось «игнорирование национальных особенностей, обычаев», «недостаточное выдвижение нерусских кадров», «слабая пропаганда ведущей роли русского народа».
Характерной технологией партийно-политической работы, призванной усилить признание ведущей роли русского народа, стали «письма народов», первым из которых было «Письмо узбекского народа к бойцам - узбекам», опубликованное в октябре 1942 г. В период с февраля по август 1943 г. было выпущено значительное число таких «писем», которые выражали «любовь к великому русскому народу», благодарность за его помощь, признавали его «старшим братом» и «желанным собратом», апеллировали к исторической «боевой дружбе» с русскими, утверждали, что угроза «Великой Русской земле» «всегда была угрозой и нам». «Жизнь - это Родина, - писал Каюм Рахманов, сын узбекского народа, павший
смертью храбрых в бою под Ленинградом. - Родина -это моя семья, мое село, вся моя Советская страна... Без Москвы, без Ленинграда, без Советской России нет свободного Узбекистана»1.
Перестройка национально-патриотической политики набрала необходимые обороты к осени 1941 г., когда вермахт вплотную подошел к Москве. Волнующие примеры верности Родине, героизма, дружбы народов СССР хранит история Московской битвы. «Западным фронтом, прикрывшим Москву, командовал сын крестьянской семьи из деревни Стрелковка Калужской области, генерал армии Г.К. Жуков. За столицу сражались воинские формирования, которыми командовали русский Говоров, поляк Рокоссовский, украинец Лелюшенко, белорус Доватор, осетин Плиев, азербайджанец Асланов, латыш Паэг-ле, армянин Мартиросян, туркмен Гельдыев и многие другие замечательные сыны разных народов»2. Но вместе с тем к этому времени стало очевидным, что основную ставку в войне Советское правительство сможет сделать в первую очередь на патриотизм и национальное самосознание русского народа. Именно русские, составлявшие подавляющее большинство населения тыла СССР, могли обеспечить массовый призыв в армию и предоставить кадры для военной индустрии: за линией фронта к декабрю 1941 г. оказались 5,6 млн. военнообязанных, а другие народы тыла СССР были относительно малочисленны, чтобы обеспечить массовый призыв3. Фронт к этому времени проходил по территории, населенной в основном русскими. Поэтому советская национальная политика безоговорочно выдвинула русский национальный фактор на первый план.
Хотя русский фактор работал и до войны. Так, Закон «О всеобщей воинской обязанности», принятый Верховным Советом СССР 1 сентября 1939 г., провозглашал воинскую службу почетной обязанностью всех граждан,
без различия классовой и национальной принадлежности. Это было необходимо для ликвидации былой дискриминации ряда народов со стороны царизма, не допускавшего их к воинской службе. Статистика роли русского фактора в Красной Армии говорит сама за себя, в 1940 г. в рядах Вооруженных Сил насчитывалось: русских -60%, украинцев - 19,6%, белорусов - 4,1%, представителей других национальностей - 15,3%. Естественно, армия в целом отражала социально-классовую структуру нашего многонационального общества1.
За русскими была признана особая, священная роль нации, принявшей на себя главный удар врага и закрывшей своей грудью другие народы. Русский народ получил титулы «Первый среди равных» и «Великий». Советское руководство понимало, что патриотизм народа, проявленный в войне, происходил из далекого прошлого. Советская пропаганда постоянно подчеркивала «неразрывную связь русской истории и советского настоящего», сравнивая начавшуюся войну с войнами прошлого. Сталин санкционировал возрождение традиций старой русской армии, что проявилось в создании 23 июня 1941 г. Ставки Главного Командования, введении 8 августа 1941 г. поста Верховного Главнокомандующего, в мае 1942 г. - гвардейских званий. Для поднятия патриотического духа было допущено снисхождение к некоторым другим атрибутам «царского» прошлого. Например, 9 декабря 1941 г. по радио прозвучала симфония Чайковского «1812 год», которая ранее была запрещена из-за имевшегося в ней гимна «Славься ты, славься, наш русский царь!». В 1941-1942 гг. массовым тиражом был издан целый ряд книг о героическом прошлом русского народа и его борьбе с иноземными захватчиками.
В речи 7 ноября 1941 г. (на легендарном параде Красной Армии) Сталин подчеркнул национально-патриотический характер войны, сказав, что враги страны «имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации, нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и
Сурикова, Суворова и Кутузова!». Сталин благословил советских солдат такими словами: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков - Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит Вас победоносное знамя Великого Ленина!».
Воздействие речи Сталина на параде 7 ноября 1941 г. было беспрецедентным. Как отмечал комендант Москвы К.Р. Синилов, «после парада настроение совершенно изменилось», «появилась уверенность», «произошел перелом в разговорах, настроениях». Люди должным образом восприняли новую политику, поставленную на национально-патриотические рельсы.
В целях более эффективной работы в Вооруженных Силах на авансцену вышли новые образы защитников Отечества - комиссары, коммунисты - они теперь были представлены как «глубокие патриоты родины», «продолжатели лучших патриотических традиций русского народа». Их деятельность предполагала проведение большой культурно-просветительской, партийно-политической работы в многонациональных воинских подразделениях. В бою их роль состояла в том, чтобы вести за собой в атаку бойцов.
Ваше слово на той войне, Путь к сердцу самый главный выбрав, Шло с гранатами наравне И снарядами любых калибров...1
Так характеризовал известный поэт М.Л. Матусовский роль комиссаров в борьбе против фашизма. Это не было противопоставление командирам, но славные полководцы, выдающиеся военачальники были в России и раньше, а вот комиссары впервые встали с ними рядом на гражданской войне, показали себя в Испании, на озере Хасан, в войне с Финляндией, а теперь подтвердили легендарность своего образа в Великой Отечественной. Как писал участник Великой Отечественной войны, известный поэт Е.А. Долматовский, в последнюю
атаку политбойцы шли уже трезво понимая, что из кольца не вырваться, но в железной уверенности, что каждая пуля, выпущенная ими, каждый удар штыка и приклада насущно необходимы для будущей победы, которую они скорее всего не увидят1. В тяжелой боевой обстановке политработники учились у командиров, командиры - у политработников. Воинское искусство одних и идейное вдохновение других создавали особую атмосферу, отличающую Красную Армию как небывалое войско защитников многонациональной страны и ее социалистического строя. Наверное, не случайно еще до начала войны Гитлер 12 мая 1941 г. отправил директиву в войска, где отмечалось: «Политические руководители не считаются пленными и должны быть немедленно
уничтожены». На протяжении всей войны этот приказ
выполнялся методично, с немецкой пунктуальностью .
После разгрома гитлеровцев под Москвой в январе -феврале 1942 г. и затишья на фронте весной 1942 г. советское руководство посчитало, что явная угроза стране миновала. 1 мая 1942 г. Сталин, пребывая в уверенности, что перелом в войне достигнут, приказал Красной Армии «добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения советской земли». Популяризация русского национального фактора в период с февраля по май 1942 г. была ослаблена. Это подтверждает утилитарность советской национальной политики, которая давила на нужные ей рычаги, в первую очередь на русский национальный фактор, лишь тогда, когда это было обусловлено текущей ситуацией. После начала нового наступления гитлеровцев в мае 1942 г., которое через два месяца вновь поставило страну на грань катастрофы, советское руководство резко усилило меры по укреплению патриотизма и национального самосознания. 12 июня 1942 г. начальником Главного политуправления Красной Армии был назначен А.С. Щербаков взамен Л.З. Мехлиса, отправленного в отставку из-за провала порученной ему обороны Крыма. Косвенной причиной отставки могло
быть противодействие гитлеровской пропаганде, которая вовсю оперировала фактом, что главный идеолог Красной Армии - еврей по национальности. (Тем не менее Мехлис был оставлен на службе в качестве члена военных советов ряда армий и фронтов.)
В самый катастрофический период отступления Красной Армии на Южном фронте 28 июля 1942 г. был издан знаменитый приказ № 227 «Ни шагу назад!», а на следующий день были учреждены ордена Суворова, Кутузова и Александра Невского - очевидно, для поддержания патриотического духа советских воинов, причем не только русских по национальности.
В советской печати продолжалось освещение лучших патриотических страниц истории русского народа. Отдавая «русскому фактору» главное место в пропаганде, советское руководство осознавало, что в многонациональной стране нельзя упускать из виду работу по укреплению дружбы народов, которая в условиях войны переросла в «боевую дружбу». С этой темой была тесно связана пропаганда «советского патриотизма», который теперь, в отличие от довоенного времени, представлялся как явление, уходящее корнями «в далекое прошлое», возникшее на основе «замечательного патриотизма русского народа» и ставшее в результате достоянием всех народов СССР. В пропаганде «дружбы народов» особое внимание уделялось духовной и исторической связи русского и других народов СССР, их вековой борьбе с немецкими захватчиками. В первую очередь это касалось укрепления дружбы между русскими, украинцами и белорусами: в 1941 г. славяне составляли 73% населения СССР, при этом в Красной Армии славянское ядро насчитывало 84,7% (русские - 61%, украинцы - 19,6%, белорусы - 4,1%). Постоянно пропагандировалась историческая связь русского народа с другими народами СССР1.
Итак, русские неизменно преобладали в национальном составе армии, основным ресурсом для дальнейшей мобилизации военных и трудовых сил был русский народ. Доля русских в Красной Армии оставалась высокой и су1 См.: Вишневский В.С. Что видел и знает старый Таллинн // Собр. соч. В 5 т. М., 1969, т. 2, с. 153.
щественно превышала долю русского народа в населении СССР вплоть до конца 1943 г. (на 1 января 1943 г. -64,60%, 1 апреля 1943 г. - 65,62%, 1 июля 1943 г. -63,84%, на 1 января 1944 г. - 58,32%)1. В связи с такой ситуацией национальная политика советского руководства в период с лета 1942 г. и до конца 1943 г. была полностью ориентирована на всемерное укрепление русского национального фактора.
Развитию русского национального фактора служило усиление пропаганды лучших страниц истории России, «великая правда» которой была «в каждом шаге по защите Родины». Была реабилитирована личность Ивана Грозного, деятельность которого, как отмечала пропаганда, была направлена на «усиление России». В 1943 г. был восстановлен памятник Д. Пожарскому в Суздале на месте его часовни-мавзолея, разрушенной в 1933 г. Высказывались предложения по расширению списка реабилитированных деятелей дореволюционной России, в частности включению в него князя Святослава, Владимира Мономаха, Ивана III, генерала М.Д. Скобелева. Были начаты научная разработка и издание документального наследия А.В. Суворова. 8 ноября 1943 г. был учрежден орден Славы, который официально рассматривался как преемник дореволюционного Георгиевского креста. Отдельным аспектом усиления национально-патриотического фактора стали реформы, проведенные в армии. Осенью 1942 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о введении новых знаков различия в армии -погон (официально введены в январе-феврале 1943 г.). Была также принята новая форма одежды. С июля 1943 г. устанавливалось четкое деление военнослужащих на рядовой, сержантский, офицерский состав и генералитет.
Пропаганде дружбы народов в армии также служила литература. В частности, согласно указанию ЦК ВКП(б) в армии была повсеместно распространена изданная тиражом 200 тыс. экз. пьеса А. Корнейчука «Фронт», в которой одно из главных мест занимала сцена в окопе, где плечом к плечу воевали четверо солдат, все разной национальности, демонстрируя реальное воплощение
дружбы народов. Обращение к героическому прошлому было одним из источников мужества, интерес к советскому человеку на войне проходит через всю нашу литературу и составляет основной нерв творчества А.Н. Толстого, М.А. Шолохова, Л.С. Соболева, С.С. Орлова, Ю.В. Бондарева, К.М. Симонова, А.А. Фадеева и др. Лучшие рассказы о войне, очерки и репортажи, эти невыдуманные баллады о мужестве посвящены богатому духовному миру советского, русского человека. «Русский народ - народ непостижимых, неисчерпаемых возможностей», - говорил А.Н. Толстой после Сталинграда. Выражением этих чувств явилась знаменитая Ленинградская симфония Д. Шостаковича. «Я не знаю, как охарактеризовать эту музыку, - говорил сам композитор, - может быть, в ней слезы матери или даже чувства, когда скорбь так велика, что слез уже не осталось». Нельзя не вспомнить стихотворение Анны Ахматовой «Мужество»: «...мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Свободным и чистым. Навеки!». В литературе и искусстве возродилось подлинное звучание понятий «Россия», «русский» («Русские люди» К. Симонова, «Русский характер» А. Толстого, «Россия» А. Прокофьева). Эта любовь и нежность породили великую гневную ярость многонационального советского народа к врагу.
Прямое отношение к усилению русского национального фактора имело введение с 15 марта 1944 г. нового Государственного гимна вместо «Интернационала». В ночь на 1 января 1944 г. новый гимн впервые прозвучал по радио. Работа над его созданием началась еще в 1942 г. Варианты гимна были представлены многими известными и малоизвестными поэтами, в том числе из союзных республик, а также «простыми людьми». К концу 1943 г. был выбран наиболее подходящий вариант гимна, музыку к которому написал А.В. Александров, слова - С.В. Михалков и Г.Г. Эль-Регистан. Гимн, начинавшийся словами «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь», имел ярко выраженную патриотическую окраску, его строки свидетельствовали о великой организующей и ведущей роли русского народа в жизни всех народов, входивших в состав Советского Союза. В феврале 1944 г. было принято решение о разработке новых гимнов союзных республик.
Факт особого вклада русского народа в Победу отмечался и учитывался советским руководством, кульминацией чего стало выступление Сталина 24 мая 1945 г. на приеме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии. Сталин поднял тост «за здоровье русского народа», назвав его «наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза», заслужившей «общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны», имеющей «ясный ум, стойкий характер и терпение». Сталин подчеркнул, что «доверие русского народа Советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила» победу в войне. Ведущие средства массовой информации объявили, что сталинский тост «является классическим обобщением того исторического пути, который прошел великий русский народ».
Таким образом, русский народ выступал как консолидирующий фактор в реализации военной мощи многонационального советского государства.
Ореховский А.В. Национальные отношения как фактор военной мощи советского государства в Великой Отечественной войне. Национальные отношения являются самыми сложными в системе общественных отношений. Качественная характеристика структуры военной мощи многонационального государства зависит от состояния национальных отношений и их изменений в ходе социально-политического развития. Великая Отечественная война явилась суровой проверкой всей советской полиэтнической государственности.
Orekhovskiy A.V. National relations as a factor of military might of the Soviet state in the Great Patriotic War. Ethnic relations are the most difficult in the system of social relations. The qualitative characteristics of the structure of military power of the multinational state depends on the state of ethnic relations and their changes in the course of social and political development. The Great Patriotic War was a severe test of the entire Soviet-ethnic statehood.
