ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ В КОНЦЕПЦИИ ИНДУСТРИАЛЬНОГО ОСВОЕНИЯ ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ (1950-1990-е гг.)

Социально оптимальные доли капитала и инфраструктуры в регионе

Показатель Симметричное расселение Доля населения в восточном регионе (dpop = 1/3, f = 0,3)

Уровень развития инфраструктуры 0,0 0,5 1,0 2,0 3,0 0,0 0,5 1,0 2,0 3,0

Доля капитала 1,00 0,66 0,50 0,33 0,25 1,00 0,32 0,19 0,11 0,07

При низком уровне развития промышленности для привлечения капитала уровень развития инфраструктуры должен быть выше, чем пропорциональная доля населения. Это условие должно выполняться, даже если доля населения в менее развитом регионе ниже, чем доля населения, проживающего в более развитом регионе. Если транспортные издержки высоки, то с позиции оптимизации общественного благосостояния требования привлечения капиталов в менее развитые регионы должны быть еще более жесткими. Оптимальный с народнохозяйственной точки зрения результат для региона, в котором инфраструктура высокоразвита при высоких транспортных издержках, состоит в том, чтобы доля привлекаемого в регион капитала была ниже пропорциональной доли постоянно проживающего на территории населения. Однако по мере снижения транспортных издержек оптимальная для привлечения в высокоразвитый регион доля капитала должна увеличиваться. После того как доля населения в регионах с относительно высоким уровнем внешней экономии при низких транспортных издержках начинает превышать пороговое значение, народнохозяйственная эффективность использования капитала в большом регионе начинает превышать потери, обусловленные транспортными издержками. Поэтому социально оптимальная доля капитала, требуемая для привлечения в развитый регион, начинает превышать долю населения.

Если уровень инвестиций в промышленность региона не достигает оптимального с позиции общественного благосостояния уровня, то действия центрального правительства, стремящегося к повышению благосостояния, должны

быть направлены на снижение транспортных издержек на межрегиональные перевозки промышленной продукции; развитие инфраструктуры в менее развитых и менее населенных регионах. Роль инфраструктуры в этой ситуации двояка. С одной стороны, инфраструктура компенсирует недостаток привлеченного в регион капитала, снижая потребность в частных инвестициях. С другой стороны, формирование инфраструктуры приводит к появлению внешней экономии и повышает тем самым инвестиционную привлекательность региона. Этот путь развития представляется наиболее предпочтительным. Он позволяет вывести регион из депрессивного состояния и направить по пути саморазвития. Регион сможет развиваться за счет внутренних ресурсов и привлечь капитал из других регионов; третье направление государственного вмешательства — усиление роли внутреннего рынка региона. Здесь определенную роль могут сыграть дотации и субвенции, направленные на увеличение доходов населения. Этот путь необходим на определенном этапе, но как долгосрочная стратегия он не выглядит привлекательным, так как не обеспечивает появления внутренних источников устойчивого развития региона.

примечания

’ Лапо В.Ф. Концентрация и динамика промышленного производства в регионах России // Вопросы статистики. 2003. № 11. С. 85-95.

Н.В. САВЧУК

кандидат исторических наук, доцент Ангарской государственной технической академии

экологический аспект в концепции индустриального ОСВОЕНИЯ иркутской области (1950-1990-е гг.)

Создание промышленного потенциала в Ир- Ретроспективный анализ программ развития

кутской области сопровождалось возникнове- Приангарья позволяет не только получить преднием социально-экологических противоречий. ставление о базовых процессах, определивших

© Н.В. Савчук, 2005

главные направления промышленной специализации, но и выявить факторы, повлиявшие на обострение экологической ситуации. Данный временной отрезок характеризуется также процессом постепенного осознания обществом всей сложности этих проблем и формированием основы для создания научной стратегии экологического управления в регионе.

Разработка программы освоения области осуществлялась в рамках Ангаро-Енисейского проекта. Ориентация на использование уникальных водных, лесных, минеральных, топливно-энергетических ресурсов определила специализацию промышленного развития. Начальная стадия составления проекта приходится на 1930-е гг., когда планирование проводилось без учета экологического фактора. Отсутствовала сама постановка этой проблемы при обсуждении хозяйственных планов. Общество еще не было готово к пониманию того, что интенсивная индустриализация новых территорий неизбежно приведет к нарушению окружающей среды. Более того, формирование проекта происходило под воздействием идеологических установок, и это обстоятельство сказалось на оптимистичных планах преобразования Приангарья.

Подобная тенденция сохранялась в последующие два десятилетия, хотя вопросы экологического характера в той или иной степени уже получили освещение при обсуждении планов, но не стали определяющими при принятии окончательных решений. Показателен в этом отношении опыт строительства гидростанций на Ангаре. При обсуждении проектов первоначально учитывались лишь благоприятные гидрогеологические особенности рек. Проблема потери земель представлялась несущественной. Высказывалась идея использования озера Байкал для регулирования стока Ангары, что в значительной степени могло улучшить показатели работы гидростанций. В ходе дискуссии на конференции по развитию производительных сил Восточной Сибири (1958) удалось отстоять «неприкосновенность» Байкала. Но как показали последующие события, связанные с сооружением промышленных объектов, далеко не всегда побеждали сторонники экологически оправданных решений.

Вопрос о целесообразности возведения крупных ГЭС на равнинных реках в начальный период промышленного освоения региона не ставился под сомнение. Серьезным последствием реализации данных проектов являлось

затопление большого количества земель, лесов, изменение климата, режима речных водоемов. Переориентация в программах гидростроительства на горные и малые реки произошла только в 1980-е гг. Введение в современных условиях в научный оборот понятия «экологический риск», предполагающего оценку вероятности появления негативных изменений в окружающей среде, вызванных антропогенной деятельностью, привело к переосмыслению результатов сооружения ГЭС, потребовало совершенствования методики установления экологического ущерба, разработки возможных вариантов смягчения и преодоления экологических противоречий.

На протяжении всего рассматриваемого периода общественным сознанием природные богатства Сибири воспринимались как неисчерпаемые. Попытки преодоления этого свидетельствуют о сложности и противоречивости данного процесса. Так, в 1947 г. при обсуждении перспектив развития лесной промышленности профессор Института леса АН СССР П.В. Васильев предлагал отказаться от прежней системы движения с юга на север, когда впереди оказывались нетронутые леса, а позади — пустыня. В резолюции лесной секции на конференции по развитию производительных сил Восточной Сибири (1958) было отражено понимание того, что лес имеет решающее влияние на климат, гидрологию и санитарные условия региона. Предлагалось организовать комплексную переработку всей заготовленной древесины и за счет этого увеличить на 30% конечный выпуск продукции. Правильность идеи не оспаривалась, но данная позиция не стала основой политики лесопользования. На Всесоюзной конференции по развитию производительных сил региона (1985) отмечалось, что до сих пор поэтическое определение Сибири как «края несметных богатств» магически действует на хозяйственных руководителей1.

Приоритетное развитие химических отраслей промышленности неизбежно актуализировало проблему сохранения чистоты воды рек и атмосферы промышленных центров. В начальный период индустриального освоения отсутствовала научная основа для перспективного прогнозирования возможных последствий. Но в ряде выступлений делегатов различных конференций в той или иной степени проблема уже обозначилась. На Первой Сибирской конференции по охране природы (1958) предлагалось до начала создания «большой химии» серьезно продумать эти вопросы. Профессор Иркутского мединститута Я.М. Грушко опасался, что в результате строительства предприятий в Братском районе «одна из наиболее красивых сибирских рек Вихорева, на берегу которой отдыхает население, скоро станет источником его болезней из-за загрязнения стоками целлюлозного комбината». Уже через десятилетие многие опасения ученых подтвердились. На тенденцию к увеличению загрязнения водоемов и выбросов в атмосферу городов было обращено внимание доктора технических наук ИГУ В.А. Лариной, представителей Иркутского совнархоза Ф.Е. Карева, Е.А. Воробьева при обсуждении перспектив развития области на региональном совещании в 1969 г.2

Одной из причин загрязнения рек являлось то, что, по действующим с 1956 г. нормам предельно допустимой концентрации (ПДК) вредных веществ, количество сбрасываемых стоков определялось величиной водоемов. При этом не учитывалась интенсивность индустриального освоения области, способность рек к самоочищению. Использование в Сибири норм ПДК, разработанных для европейской части страны, член-корреспондент АН СССР Г.И. Галазий назвал «узаконенным геноцидом». Расчеты показывали, что отрицательное воздействие на водоем накопленных вредных веществ будет сказываться в течение 400 лет3. Пересмотр ПДК был сделан в 1987 г., но только в отношении озера Байкал.

Тенденция к изменению подходов в планировании с учетом принципов рационального природопользования начала проявляться в 1970-е гг. Это было связано с попыткой формирования системы экологического регулирования на основе реализации ряда правительственных документов. Впервые предусматривались требования к соблюдению норм предельно допустимых выбросов веществ в атмосферу при проектировании предприятий. Началась разработка территориальных комплексных схем охраны природы. В комплексные планы социально-экономического развития, схемы размещения производительных сил стал включаться раздел «Охрана природы и рациональное использование природных ресурсов». Но каждый документ разрабатывался изолированно, без сквозных показателей природоохранной деятельности на разных этапах ее осуществления. В предплановых

материалах отсутствовал механизм реализации провозглашенных принципов рационального природопользования, а их адаптация к существующей хозяйственной практике часто приводила к деформации изложенных идей.

Несмотря на отмеченные недостатки разработки природоохранных схем, прогнозирование процессов хозяйственного воздействия на окружающую среду позволило провести пересмотр данных по объему производства промышленных предприятий на территории области. Примером может служить «Схема формирования и развития народнохозяйственных комплексов Ангаро-Енисейской системы на период до 1990 г.». В ней было признано, что экологические последствия хозяйственной деятельности в Иркутской области в середине 1970-х гг. проявлялись не менее остро, чем в густонаселенных районах страны. Обеспечение нормальных экологических условий в промышленных центрах предлагалось выделить «в качестве специальной проблемы первостепенного значения»4. Было отмечено, что при нерациональном размещении предприятий будут созданы чрезвычайно неблагоприятные концентрации вредных веществ и нарушатся санитарно-гигиенические условия проживания населения. Это обстоятельство требовало полного учета всех особенностей рельефа местности, метеорологических условий, а также выделения ограничительных факторов, в том числе природных и социальных при размещении предприятий. В то же время авторы схемы признавали, что осуществление рекомендаций может только облегчить сложную экологическую ситуацию на определенном этапе развития, но не решить ее полностью.

Попытка в 1970-е гг. осуществлять программу хозяйственного развития области с учетом экологических ограничений не дала заметных результатов в связи с существовавшей экономической стратегией, ориентированной на получение максимальной прибыли за счет приоритетного развития производств, относящихся к основным загрязнителям окружающей природной среды. Основная проблема заключалась не столько в росте производства, сколько в том, чтобы не превысить того уровня загрязнения, после которого природные системы теряли способность к самовосстановлению. Реальные изменения могли произойти в случае применения на этапе предплановых разработок методики оценки величины экологического ущерба от загрязнения водного

и воздушного бассейнов, выявления экологически несовместимых объектов, учета затрат природоохранного назначения, использования более совершенных технологий комплексной переработки ресурсов и отходов первичного производства.

К концу 1980-х гг. в государственной политике наметился переход к применению стратегии природопользования, ориентированной на предупреждение возможных конфликтных ситуаций между развитием производства и поддержанием равновесия экосистем. Основная идея стратегии экологического регулирования состояла в «предотвращении ущерба» вместо старого подхода — «ликвидации загрязнения». Кардинальное решение экологических проблем видели в создании основ экономического механизма охраны окружающей среды по принципу «загрязнитель платит», во введении платности за использование ресурсов. Реализация новых идей требовала глубоких структурных преобразований хозяйственной системы, использования новых технологий, проведения экологической паспортизации предприятий. Предполагалось, что решение данных проблем могло создать условия для перехода к устойчивому развитию общества за счет уменьшения антропогенного давления на природу до допустимых пределов. Тем самым была заложена основа для перехода к осуществлению экологической политики с учетом принципа профилактики и минимизации отрицательных последствий хозяйственной деятельности, а также принципа ответственности. Его реализация предполагала отнесение всех расходов по предотвращению, устранению и компенсации вредного воздействия на окружающую среду на конкретного виновника. Но слабость нормативной базы допустимых воздействий на экосистему, несовершенство методов оценки экологического и экономического ущерба осложняли практическую реализацию новой стратегии природопользования.

Идея разработки научно обоснованных методов оценки ущерба, наносимого природной среде антропогенным воздействием, начиная с 1980-х гг. широко обсуждалась как на государственном, так и на региональном уровне5. При определении общих принципов решения региональных задач для конкретных ТПК рекомендовалось поставить оценку деятельности предприятий в зависимость от сохранения ими качества окружающей среды. При формировании планов хозяйственной деятельности было предложено учитывать специфику природных условий Сибири и давать прогноз их возможных изменений. В частности, даже допускалось создание временно убыточных комплексных лесных предприятий в районах, где актуальной становилась задача сохранения охранозащитных функций лесов. Было предложено в законодательном порядке дать системе экологических и экономических обоснований равные права в планах освоения территориально-природных комплексов.

При разработке планов социально-экономического развития приоритетными направлениями провозглашались экономические и правовые меры с выходом на доминирование региональных интересов над ведомственными. С этой целью был необходим тщательный учет природно-экологических, социальных и экономических особенностей территории. В рамках Генеральной схемы развития и размещения производительных сил Иркутской области на период до 2005 г. разрабатывалась в 1988 г. целевая комплексная программа «Природа»6. Главное назначение программы состояло в организации хозяйственного освоения Приангарья в соответствии с достигнутым и планируемым уровнем развития производительных сил, спецификой экологической ситуации и особенностями воспроизводства природных систем. При этом на территории с высокой техногенной загрязненностью предполагалось уделить главное внимание реконструкции действующих предприятий, совершенствованию технологий, повышению эффективности работы очистных сооружений. В рамках действующих ТПК планировалось создать предприятия по переработке отходов производства с целью повышения полноты использования сырья.

Некоторый прорыв был сделан в отношении района озера Байкал. При разработке вопросов управления природно-хозяйственной системой данного района в ряде документов были учтены особенности природного комплекса. Была разработана «Территориальная комплексная схема охраны природы озера» (1990). Основная практическая цель исследований заключалась в формулировании принципов управления природопользованием на примере Байкальского региона. При этом исходили из идеи, что эффективное управление возможно при условии перенесения центра тяжести в управлении на региональный уровень.

Ретроспективный анализ материалов, характеризующих процесс индустриального

В.И. МАМОНОВ, В.А. ЩЕРБАКОВ

освоения Иркутской области, свидетельствует о сложности и противоречивости подходов к решению социально-экологических проблем. Конструктивные изменения наметились лишь к концу 1980-х гг. После более чем 35-летнего периода интенсивного антропогенного воздействия на природную среду появились программы, в которых социальные и экологические проблемы стали объектом специального исследования. Вопросы жизнедеятельности человека и состояния окружающей среды в них рассматривались не только в качестве условий создания индустриальной базы, но и в качестве самостоятельных целей региональной политики. Была заложена основа для осуществления новой стратегии экологического регулирования, перехода к политике профилактики и минимизации отрицательных последствий хозяйственной деятельности.

примечания

В.И. МАМОНОВ

кандидат экономических наук, доцент Новосибирского государственного университета экономики и права

В.А. ЩЕРБАКОВ

кандидат экономических наук, доцент Новосибирского государственного университета экономики и права

координация деятельности предприятии производителей пространственно дифференцированных товаров

Горизонтальное взаимодействие (координация, интеграция) предприятий наблюдается тогда, когда они обслуживают рынок однородного товара или близких субститутов. Географически рынок предопределяется высокой концентрацией потребителей данной продукции, которая может представлять собой либо промежуточный продукт, либо продукт конечного потребления. Производители продукции чаще всего находятся в различных географических точках, и поэтому большинство товаров, продаваемых на рынках, является пространственно дифференцированными. Если при сходной технической или технологической базе производителей товара варьирование производственных издержек может не предоставлять существенных конкурентных преимуществ, то пространственная дифференциация приводит к дополнительным расходам в виде транспортных издержек, которые для многих продуктов составляют значительную часть совокупной стоимости товара (промышленное оборудование, прокат, нефть,

продукция промышленности строительных материалов и др.).

Проблема транспортных издержек, возникающих при доставке продукции потребителям, может иметь разнообразные формы проявления. Прежде всего, издержки на доставку продукции могут ограничивать эффект масштаба при увеличении размера предприятия. Транспортные издержки воздействуют на взаимосвязь издержек и масштаба производства в пределах как одного предприятия, так и географически близкого комплекса предприятий. Каждый производитель стремится увеличить долю своей продукции на рынке, что часто сопряжено с необходимостью поставлять ее более отдаленным клиентам. Это, в свою очередь, ведет к увеличению транспортных затрат на единицу проданного товара. Уровень прироста затрат зависит от нескольких переменных. Одной из переменных является отношение объема производства на предприятии к емкости обслуживаемого

© В.И. Мамонов, ВА. Щербаков, 2005