Спросить
Войти
Семенко Александр Борисович
соискатель кафедры теории и истории государства и права Кубанского государственного аграрного университета
(тел.: 89184833729)
Преобразования советской экономики в период "перестройки": причины, содержание и законодательное закрепление
Аннотация
В статье рассматриваются реформы в экономической сфере советского государства в годы "перестройки".
Annotation
Reforms are considered In article in economic sphere soviet state at years "realignments".
роизошедшие изменения
П советского государственноэкономического строя в годы "перестройки" (1985-1991 г.) в историко-правовой литературе освещаются с разных позиций и вызывают, как правило, неоднозначные оценки, хотя вопрос о причинах "перестроечных" преобразований имеет доминирующий общий знаменатель, связываемый с негативными проявлениями в экономике, приведшие, в свою очередь, снижению жизненного уровня советских граждан. Вместе с тем имеются разночтения по поводу того, что было первично в причинном комплексе - политические или чисто экономические факторы. В этом контексте, как представляется, нередко упускается из виду то обстоятельство, что суть перестройки состояла в том, чтобы прежде всего усовершенствовать социализм в рамках сложившейся (социалистической) социально-экономической системы [1]. Как видно, изначально совершенно очевидно главенствующим был политико-идеологический фактор, причем такое позиционирование советской правящей элиты основывалось, на наш взгляд, на явной недооценке возможных катастрофических для советского общества негативных последствий в сфере экономических отношений.
Соответственно, первоначально под
"перестройкой" подразумевались в основном два явления: "ускорение социально-экономического развития" страны, или просто "ускорение", и "гласность". И хотя реальные усилия реформаторов были сосредоточены все-таки на экономических вопросах, само их решение подразумевалось в тот период "перестройки" в рамках социалистической плановой экономики, которая функционировала до этого в СССР. Предполагалось за счет некоторой демократизации общественных отношений ("гласность"), укрепления производственной дисциплины, дополнительного стимулирования работников, не выходящего за пределы премиальной системы, обеспечить экономический рост. Одной из целей "ускорения" была ликвидация отставания от США и Западной Европы по ряду ключевых направлений, в первую очередь в области технологий и НТР Однако, для широкого круга рядовых советских граждан отставание от капиталистического мира в первую очередь осознавалось в дефиците бытовых вещей, в отсутствии на прилавках магазинов продуктов питания. Поэтому от перестройки простой советский человек ждал в первую очередь этого, одновременно мечтая о свободе слова и "30 видах колбасы без очереди" [2]. Что касается высших властных эшелонов, то там после прихода на властный олимп М.С. Горбачева довольно быстро стали формировать
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА программу преобразований.
При этом обычно выделяется несколько характерных этапов периода "перестройки", в которую ряд авторов включает не только последние годы существования СССР, но и начало постсоветского периода [3]. Собственно "перестройка" приходится на первые два этапа, которые, несмотря на существенные отличия, проходили в рамках социалистических реформаторских моделей. Идеологическим стержнем первого этапа (1985-1986 гг.) был тезис о том, что экономический спад в советском обществе обусловлен отнюдь не социализмом как общественно-экономическим строем. На апрельском пленуме ЦК КПСС 1985 г. из уст Генерального секретаря партии было заявлено, что "потенциальные возможности социализма использовались недостаточно", и обществу в этой связи предстоит преодолеть порочную сталинскую модель социализма и двигаться к "лучшему", "настоящему" социализму, т.е. ленинскому [4]. Второй этап перестройки (1987-1991 гг.) характеризовался оформлением новой идеологической конструкции, содержание которой было изложено на январском 1987 г. Пленуме ЦК КПСС. В связи с обнаружением серьезных недостатков советского социализма их устранение заключалось в разрушении командноадминистративной системы под лозунгом "Больше демократии!". Кульминацией этого этапа стала XIX Всесоюзная партийная конференция (июнь 1988г.) и прошедшие вслед за ней первые за годы советской власти альтернативные выборы в законодательный орган СССР и активизация процесса трансформации советской плановой экономики в советскую рыночную экономику, необходимость в которой была в конце концов признана советской правящей элитой, хотя и не без сложнейшего внутриполитического противостояния, закончившегося печально известным ГКЧП.
Несмотря на явное противоречие нового подхода (рыночные отношения являются атрибутом капиталистической системы, и если СССР стал ориентироваться на рынок в ущерб плановости, то по факту он отказывался от одной из основ социалистического государства), вплоть до конца 1991 г., т.е. до юридического распада СССР (постановление Совета Республик Верховного Совета СССР от 26 декабря 1991 г.) руководство КПСС не могло отказаться от коммунистической терминологии. Распад СССР означал, что прежняя социально-политическая и экономическая система себя исчерпала. Отсутствие четкой стратегии реформ, быстрое разочарование в "перестройке", а также
августовский путч 1991 г. обусловили переход к третьему этапу (1992-1994 гг.), получившему название радикально-либеральный. Имеется и другая периодизация, которая предполагает выделение четырех этапов: март 1985 - январь 1987 гг. - "больше социализма"; 1987-1988 гг. -"больше демократии"; 1989-1990 гг. - начало реформы политической системы и период размежевания и раскола в лагере перестройки; семь месяцев 1991 г. - кризис горбачевского лидерства, приход к власти радикальнореформаторских группировок, создание ГКЧП и августовский путч [5]. Думается, данная периодизация в большей мере отражает ход происшедших событий.
Вместе с тем и здесь прослеживается недооценка экономического фактора. А между тем уже Апрельский (1985 г.) Пленум ЦК КПСС выдвинул программу ускорения научнотехнического прогресса, реконструкции производства в экономической сфере и обновления социализма в политике [6]. Вместе с тем нельзя забывать, что с точки зрения хронологии первые попытки переосмысления понятия "социализм" были предприняты еще Ю.В. Андроповым, который видел его будущее в усилении роли государства в экономике. В целях совершенствования хозяйственного механизма на первый план была выдвинута идея самоуправления и развития инициативы на местах [7]. Совершенствование политических отношений сводилось к борьбе с так называемыми неантагонистическими противоречиями. Социалистическая демократия рассматривалась как "демократия, гарантирующая самые широкие права и защищающая интересы трудящихся, готовая призвать к порядку тех, кто поднимает руку на социалистические завоевания народа" [8]. Вопрос о том, что экономические неудачи обусловлены самой плановой экономикой (отсутствие конкуренции, частной собственности как движителя экономической инициативы) тогда даже и не ставился.
А между тем экономика СССР, как отмечал известный экономист и публицист Н. Шмелев, еще в конце 1950-х гг. стала терять эффективность. Об этом свидетельствовали падение производительности труда, низкое каче-ство продукции, убытки. Например, среднегодовые темпы роста национального дохода упали с 9 % в 1950-е гг. до 4,4 % в первой половине 1960-х гг. и продолжали падать и в 1970-е гг. С конца 1950-х гг. темпы экономического роста постоянно падали и снизились к середине 1980-х гг. почти до нуля [9]. Попытка реформы середины 1960-х гг.[10] известна не столько своими
______________________________________84
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 4 (36)
хозяйственными последствиями, сколько определенным идеологическим поворотом, переходом описания хозяйственной реальности с языка директивного планирования (фонды, нормативы и т.п.) на язык прибыли, хозрасчета и т.п. [11]. То, что в советской терминологии обозначалось понятием "хозрасчет", не подразумевало, однако, ни реабилитации рыночных отношений, ни перехода к "социалистическому рынку", проповедуемому тогда чешскими и венгерскими экономистами, и еще меньше означало самоуправление по югославскому образцу [12].То есть, по сути дела, был осуществлен частичный переход лишь на терминологию, присущую рыночным отношениям, при сохранении социалистической плановой основы.
И в целом та попытка провести реформу при одновременном свертывании процесса демократизации в политической сфере оказалась безуспешной [13]. Как отмечает В.Попов, "советский застой 1970-80-х точнее всего характеризовать именно как потерю экономического и социального динамизма" [14]. И хотя ряд авторов полагают, что в годы "застоя", предшествующего "перестройке", имелся ряд позитивных результатов (прежде всего в социальной сфере, в т. ч. в расширении жилищного строительства, развитии образования, медицины и др.), нельзя не признать, что сущностные экономические параметры (производительность труда, энергоемкость, использование новейших научных достижений, средняя зарплата и др.) отставали от стран Запада.
Так, экономика СССР в последние десятилетия его существования не только не развивалась, но и в значительной степени пришла в упадок. Общим лейтмотивом в выборе методов улучшения дел тогда стало ее реанимирование посредством внедрения научно-технических достижений, повышения квалификации кадров, механизация ручного труда, экономии ресурсов, - при сохранении социалистического типа экономики. С этого, собственно, и начиналась экономическая составляющая "перестройки". Призывов и разговоров на этот счет было немало, а дела практически стояли на месте. Экономика по инерции продолжала развиваться в значительной мере на экстенсивной основе, ориентировалась на вовлечение в производство дополнительных трудовых и материальных ресурсов" [15]. Такая оценка представляется вполне объективной.
В принятых правовых актах и официальных документах того времени, направленных на
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА стимулирование более эффективного труда [16], не затрагивались вопросы кардинального изменения системы оплаты труда или ответственности конкретных работников за плохое выполнение поставленных задач. Вместе с тем в том же 1986 г. был принят Закон СССР "Об индивидуальной трудовой деятельности" [17], который при всех ограничениях данной деятельности дал начало последующей правотворческой деятельности в направлении либерализации советской экономики, и в этом контексте данный закон, как нам представляется, недооценивается в историко-правовой литературе.
В 1988 г. на основании решений XIX Всесоюзной партконференции КПСС, где с учетом продолжающегося кризиса экономики, было во весь голос заявлено о необходимости переходить от слов к делу, начались реальные изменения. В том же году в рамках конституционной реформы была изменена структура верховных органов власти и избирательная система. В 1988 г. был принят Закон СССР "О кооперации" [18], давший толчок реальной част-нопредпринимательской деятельности, а уже в 1989 г. советскому руководству пришлось признать экономическую самостоятельность прибалтийских республик путем издания специального закона [19]. В дальнейшем законодательная база, закрепляющая трансформацию советской экономики в рыночную, непрерывно расширялась, особенно в 1990-1991 гг. [20] Этот процесс стал необратимым, и данное обстоятельство свидетельствует об его объективном характере.
К концу формального существования СССР (декабрь 1991 г.) советская экономика уже дефакто перестала быть социалистической плановой экономикой. К тому времени КПСС как правящая партия потеряла управление общественноэкономической ситуацией в разрушенном СССР, разработанные ею планы "перестройки" были забыты. Вхождение в цивилизованные рыночные отношения уже за пределами рассматриваемого нами периода "перестройки" происходило с большими противоречиями, во многом стихийно и это повлекло большие негативные последствия, которые ощущаются до сих пор. Как представляется, КПСС слишком запоздала с "перестройкой", и "подтолкнуть" ее было некому, что, свою очередь, подтверждает проверенную веками истину о том, что в обществе с политической и экономической монополией не может быть обеспечено долгосрочное эффективное экономическое развитие.
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № А (36)
