Спросить
Войти
С. А. Ежова (Казань)
«Праздник просвещения был очень интересен и симпатичен»: 400-летний юбилей Ободской типографии (К истории одного путешествия)
Статья посвящена поездке профессора Казанского университета А. И. Александрова и учителя 1-й казанской мужской гимназии Н. К. Горталова в Черногорию в 1893 г. на юбилейные торжества, посвященные 400-летию первой типографии кирилловского шрифта на Балканах. Рассмотрены отношение к юбилею русской интеллигенции, хроника праздничных мероприятий; показан вклад А. И. Александрова в изучение истории и культуры Черногории.
В 1493 г. по инициативе черногорского властителя Джурджа (Георгия) Црноевича на Балканах была основана первая типография кирилловского шрифта (существовала недолго, прекратила деятельность после захвата страны турками около 1496 г.). 4 января 1494 г. монах Макарий закончил печатать в ней Октоих1 — самый древний дошедший до нас памятник типографского искусства южных славян. Местонахождение этой типографии до сих пор спорно: называют даже Венецию, но наиболее вероятны расположенные недалеко друг от друга черногорские города Цетинье или Обод. Несмотря на то, что Це-тинье как место издания указывается в Псалтыри с восследованием, вышедшей в этой типографии в 1495 г., версия Обода имела своих сторонников как в XIX, так и в XX в. История вопроса о местонахождении типографии рассмотрена Е. Л. Немировским в монографии2, посвященной славянским изданиям кирилловского (церковнославянского) шрифта. Утверждение, что типография первоначально находилась в Ободе, впервые появилось в 1834 г. в статье Д. Милаковича «Краткая история Черногории», основанной на рукописной хронике митрополита и господаря Петра I Петровича Негоша, из-за чего считалось, что информация о ее местонахождении в Ободе восходит к древности. Во второй половине XIX в. за Обод высказывались сербские и черногорские ученые М. Медакович, Н. Дучич, В. Караджич. Это мнение
разделял и Павел Аполлонович Ровинский3, русский ученый, долгое время живший в Черногории4. Он проводил в Ободе археологические раскопки и обнаружил фундамент неизвестного здания, принятого им за остатки типографии. Он же, со слов местного учителя, сообщил о том, что ободские школьники периодически находят в земле типографский шрифт, и тем самым положил начало легендарной версии5 о литерах из Обода.
В 1893 г. в Черногории было решено торжественно отметить 400-летие начала книгопечатания. По повелению черногорского князя Николы I Петровича Негоша был образован организационный комитет по подготовке юбилея, который возглавил П. А. Ровинский. При этом юбилей трактовался как годовщина Ободской типографии.
Благодаря этому знаменательному событию Черногория вновь привлекла к себе внимание российской общественности. Русское общество, традиционно поддерживавшее южных славян в их национально-освободительной борьбе против турецкого господства на Балканах, симпатизировало Черногории, которая в этой борьбе играла видную роль. В 1878 г. по итогам Берлинского конгресса Черногория стала суверенным государством, состоялось ее международное признание. С учетом того, что с 1883 г. у России начали портиться отношения с Сербией, в 1885-1886 гг. — с Болгарией, Черногория оставалась единственным надежным союзником России на Балканах. Во многом этим объясняется тост Александра III на торжественном обеде 18 мая 1889 г., данном в честь прибывшего в Петербург черногорского князя Николы, когда государь предложил поднять бокалы за князя — единственного искреннего и верного друга России. Это громкое заявление быстро стало известно в столице, а затем вызвало немало толков за рубежом6.
Россия оказывала Черногории значительную материальную помощь. Многотысячные российские субсидии тратились на содержание княжеского двора, высшего чиновничества, армию и школу. Фактически Черногория на протяжении десятилетий бесконтрольно содержалась за русский счет. Ежегодные денежные средства выделяла Россия на развитие просвещения, поскольку состояние народного образования в бедной и постоянно воюющей стране было плачевным. На деньги России в Цетинье были открыты учительско-богословская семинария и женский институт, первое в стране среднее учебное заведение для девочек, в котором часть предметов преподавалась на русском языке. Заботы о состоянии черногорской культуры нашли выражение в организации общественного центра, так называемого «Зетского дома», — в
нем проходили собрания, размещалась читальня и театр. Одним из инициаторов его создания выступил П. А. Ровинский, который организовывал народные читальни, дарил им книги, договаривался с редакциями русских газет и журналов о предоставлении бесплатных экземпляров7. Юбилейные торжества послужили поводом для основания в Цетинье библиотеки, музея и архива Черногории.
Сообщения о праздновании 400-летия первой типографии организаторы разослали по всему славянскому миру. Торжества намечались на середину июля. Несколько экземпляров приглашения П. А. Ровинский, в прошлом выпускник Казанского университета и ученик известного славяноведа В. И. Григоровича, отправил в Казань на имя профессора кафедры русской истории Д. А. Корсакова, тот в свою очередь передал их в университет, Духовную академию и Общество археологии, истории и этнографии. В преддверии юбилея в Казани появились публикации, напоминавшие читателям о различных событиях черногорской истории и героической борьбе против Османской империи, разъяснявшие значение начала кириллического книгопечатания для славянских народов8.
Казанская школа славяноведения не могла остаться в стороне от такого события. На заседании Совета университета9 29 апреля 1893 г. Д. А. Корсаков предложил подготовить поздравительный адрес и избрать черногорского князя Николу почетным членом Казанского университета. Профессор кафедры славянской филологии А. И. Александров поддержал идею Д. А. Корсакова, выступив с исторической справкой о Черногории, в которой перечислил заслуги князя в сфере образования, литературы и культуры. Предложил Совету в ознаменование 400-летия типографии, помимо поздравительного адреса и почетного диплома, передать Цетиньской публичной библиотеке издания университета, а также призвал научные общества и профессоров присоединиться к этому дару. Все предложения члены Совета приняли единогласно. Было решено командировать на торжества в Черногорию профессора А. И. Александрова10, поручив ему написание поздравительного адреса11. Позднее Духовная академия и Общество археологии, истории и этнографии также избрали Александрова своим представителем, передав приветственные адреса.
К концу июня 1893 г. в канцелярии Совета собралось внушительное количество научной литературы, предназначенной для Цетиньской библиотеки: издания «Ученых записок Казанского университета» за 1873-1884 гг. и научных обществ, диссертации, труды профессоров и преподавателей12. В результате получилось три объемистых
Александр Иванович Александров. Начало 1890-х гг. Белград. Из личного архива И. Л. Астафьевой. Публикуется впервые
тюка с книгами. Через Русское общество пароходства и торговли в Одессе они были отправлены в г. Котор на имя черногорского консула, влиятельного купца П. Рамадановича. В письме13 университет просил его принять груз и доставить в публичную библиотеку г. Цетинье, уведомив, что полная опись книг находится у профессора Александрова и по прибытии будет им туда передана.
В славянских землях А. И. Александрову до этого приходилось бывать в научных командировках в 1890 и 1891 гг. Однако нынешнее путешествие обещало быть особенным. Во-первых, в качестве приглашенного гостя он ехал с приятной миссией — поздравлять дорогих ему черногорцев с юбилеем, важным в историческом и культурном отношении для всего славянства. Во-вторых, ехал не с пустыми руками. Помимо книг, подаренных университетом Цетиньской публичной библиотеке, заботам профессора была поручена икона Святителя Николая, выполненная иконописцем императорской фамилии Иосифом Андреевичем Панкрышевым из слободы Мстеры Владимирской губернии. Она предназначалась в дар черногорскому князю Николе I14. В-третьих, в путешествие Александров отправлялся не один, а с молодой женой15.
Через несколько месяцев после возвращения ученый поделился впечатлениями о поездке в историко-путевом очерке16. Его открывает рассказ о начале книгопечатания в Черногории XV в., затем дается описание маршрута путешествия и самого праздника. Что характерно для такого рода текстов, попутно читателю предоставляются разнообразные сведения о природе, культуре, быте и достопримечательностях посещаемых мест17.
В 1893 г. на юбилейные торжества в Цетинье поехал еще один казанец, учитель древних языков 1-й казанской гимназии Николай Константинович Горталов18. В июне 1902 г. он повторил путешествие в Черногорию вместе с группой своих учеников-гимназистов19.
Кратчайший путь из России в Черногорию проходил через Вену и дальше к северному углу Адриатического моря — в г. Риеку (Фи-уме) в Далмации или итальянский Триест. 4 июля 1893 г., судя по отметке в заграничном паспорте, Александровы пересекли границу Российской империи. Гости, собиравшиеся на праздник, в основном добирались до Черногории морским путем: из порта Риеки пароходом в Котор, а из него в Цетинье. Этот путь выбрали и казанские путешественники. Из Риеки в сторону Котора существовало два рейса в неделю: в четверг и в субботу. Субботний пароход считался скорым и прибывал к месту назначения за 38 часов. Александровы же отплыли
на обычном, более тихоходном, грузопассажирском пароходе. «Неприветливы, угрюмы, безжизненны и скалисты берега Далмации, от которых очень близко проходят пароходы»20, — так описывал проплывающий перед глазами пейзаж Н. К. Горталов. Картина наводила грусть отсутствием жизни, однако путешественник при этом резонно отмечал: «Но зато мы проезжаем мимо страны, имеющей старую, интересную историю»21. Продолжительные стоянки давали возможность больше времени уделить знакомству с местными достопримечательностями, описание которых составило немалую часть очерка. Обстоятельный рассказ о памятниках истории и культуры городов Задара, Сплита, Дубровника иногда сопровождался и пейзажными зарисовками. Во время длительной стоянки в заливе Груж Александровы взяли экипаж, чтобы осмотреть находящийся в получасе езды Дубровник — один из красивейших городов Адриатики. «Мы ехали среди роскошных строений, в садах мимоз, алоэ и кактусов, свободно растущих во всей своей красе при здешнем прекрасном благорастворенном климате. [...] Роскошные пальмы величественно раскидывают свои перистые кроны над оградами садов, и еще более украшают эту дивную природу»22. Чередование морской части пути с ознакомительными прогулками на берегу придавало путешествию особую прелесть: «Постоянное соприкосновение с землей, смена путешественников на близких расстояниях — все это вносит свежесть и приятное оживление в общество»23.
Развалины старинных укреплений, среди которых выделялась крепость Мамула, узкое горло пролива Вериге, «где во время венгерского короля Людовика (в 1381 г.) была действительно протянута толстая железная цепь с одного берега на другой, чтобы не дать возможности войти внутрь неприятельскому — венецианскому — флоту»24 нашли отражение в тексте. Маленькие города Рисан, Пераст, Прчань и Доброта сменяли друг друга. В Которе, главном городе Боки-Котор-ской, гостей встретил черногорский консул Петр Рамаданович, на имя которого был отправлен книжный груз из Казани. Котор выделялся обилием церквей, из 33 тыс. жителей 26 тыс. были православные, на улицах звучала сербская речь.
Из Котора по горной дороге через перевал Александровы выехали в Черногорию и к ночи прибыли в Цетинье. Маленький город с полу-торатысячным населением, состоявший тогда всего из трех улиц, Цетинье принял до восьмисот человек гостей, приехавших на праздник. На улицах встречалось много сербов, албанцев и черногорцев, одетых в национальную одежду, которая не считалась чем-то экзотическим,
а служила для повседневного ношения. Такой костюм с ятаганом и огнестрельным оружием на бедре носил князь Никола, и даже духовенство вне службы.
Из иностранных гостей приехали: из Сербии, от Академии наук, М. Миличевич и Л. Ковачевич, епископ Н. Ружичич, М. Е. Медакович; из Австрии о. Сергий Шакрак-Нинич; редакторы газет С. Беланович, А. Якич, Ф. Подгорник; редактор русофильской газеты «Галичанин» из Львова — О. А. Марков. Посланниками Оксфордского и Парижского университетов явились Козенс-Харди и профессор медицины П. Пуарье. В качестве представителя русской православной церкви в торжестве принял участие Ф. Н. Кардасевич — протоиерей русского храма в Ирёме в окрестностях Будапешта. Русскую научную общественность представляли: от Петербургского университета — профессор В. И. Ламанский и приват-доцент П. А. Сырку; профессор Казанского университета А. И. Александров и преподаватель 1-й казанской гимназии Н. К. Горталов; от Варшавского университета — профессора П. А. Кулаковский и А. И. Смирнов. Общество украшали две молодые дамы: жена профессора Александрова и дочь профессора Ламанского.
В преддверии праздника вечером 13 июля в саду около княжеского дворца звучала музыка, черногорцы под собственное пение исполнили народный танец «коло», также было проведено факельное шествие. К юбилею Цетинье украсили национальными флагами и гирляндами из дубовых и лавровых листьев, устроили иллюминацию, причем были иллюминированы также и окрестные скалы, на которых слово «Обод» горело огненными буквами. В тот же вечер Александру III в Петербург черногорским князем была отправлена телеграмма: «Цетинье. 13-го июля. Моя земля празднует торжественно юбилей четырехсотлетней годовщины первой книгопечатни в Черногории. Прибыло значительное число представителей русских университетов. Сердечно желаю доложить об этом первому великому Славянину, прося его благословения этому истинно славянскому празднеству. С почтением преданный Николай»25.
В ознаменование 400-летия Ободской типографии организаторами были выпущены специальная марка и памятная медаль-споме-ница, которую вручали гостям, приехавшим на праздник. Официальное открытие торжеств состоялось 14 июля 1893 г. в Зетском доме. После торжественной речи наследника престола княжича Даниила были зачитаны поздравительные адреса. Продуманная очередность выступавших отражала политическую значимость для Черногории представляемых ими государств. Первым выступавшим был
представитель России — от Императорской академии наук поздравил присутствующих профессор В. И. Ламанский. От имени Парижского университета выступил профессор П. Пуарье, за ним был прочитан латинский адрес Оксфордского университета. Следующим зачитал адреса Казанского университета и Духовной академии А. И. Александров. Последним выступил П. А. Кулаковский с поздравлением Варшавского университета. Прочие адреса из-за недостатка времени зачитаны не были, их передали князю. Среди них поздравления Московского, Киевского, Харьковского университетов, Петербургской и Киевской духовных академий, митрополита Санкт-Петербургского Палладия и др. В придворной церкви была организована панихида по Црноевичам и крестный ход в близлежащий монастырь на молебен. Обед для гостей состоялся в поле, где за двумя огромными столами разместились все 800 человек. Вели застолье сыновья князя Даниил и Мирко. От Академии наук произнес тост профессор Ламанский, от имени русских университетов — профессор Александров на сербском языке. Разнообразные развлечения, скачки на призы, музыка, танцы продолжались до вечера.
На другой день, следуя программе праздника, гости посетили города Реку, Обод и Подгорицу. В Ободе была совершена торжественная панихида памяти первопечатника Макария, и это был один из ключевых моментов юбилейных торжеств. После службы во время трапезы, устроенной на фоне исторических развалин, князь Никола поднял чашу за здоровье русского государя. Ответную здравицу по-сербски произнес профессор П. А. Кулаковский.
Недалеко от Подгорицы гости осмотрели развалины древнего города Диоклея, в котором, согласно легенде, родился римский император Диоклетиан. В 1890-1891 гг. одним из первых ученых здесь проводил археологические раскопки П. А. Ровинский. Он и сопровождал посетителей, делая необходимые разъяснения. Вечером в поле, при свете луны и иллюминации окрестных гор, был устроен ужин. По итогам Берлинского конгресса Подгорица стала частью независимой Черногории, но в памяти были еще свежи события прошлого, поэтому разговоры в основном велись о сражениях и результатах черногорско-турецкой войны 1876-1878 гг. Ужин закончился после полуночи, гостей разместили на ночлег в частных домах черногорцев.
Программа праздничных мероприятий следующего дня включала поездку на пароходе по Скадарскому озеру. Целью путешествия был остров Старчев и развалины старинной православной церкви (монастырь Старчева Горица). На острове находилась могила Божидара
Вуковича, печатника первых славянских книг в Венеции. При стечении народа владыка — митрополит черногорский Митрофан отслужил поминальную службу. Во время обеда митрополит зачитал вслух ответную телеграмму Александра III: «Петербург, 14 июля. Присоединяясь всей душой к чувствам, которые пробуждает в России истинно славянское празднество, празднуемое Черногорией с своим возлюбленным князем, прошу Ваше Высочество принять мое поздравление и искреннюю благодарность за выраженные чувства. Александр»26. Новость «русский царь поздравил нашего князя» мгновенно распространилась среди присутствующих и вызвала восторженный отклик у простого народа.
К сожалению, праздник не обошелся без несчастного случая. День был очень жаркий, когда во время путешествия по Скадарскому озеру получил солнечный удар и скончался еще на пароходе протоиерей Петр Миджор из Котора. Это прискорбное событие повлияло на общее решение гостей отказаться от запланированного на следующий день и довольно сложного из-за отсутствия дороги подъема на гору Ловчен к усыпальнице Петра II Негоша. Вечером 17 июля в Зет-ском доме публике представили драму «Балканская царица», автором которой был князь Никола, активно занимавшийся литературным творчеством27. Специалист по славянской филологии А. И. Александров в дальнейшем не раз анализировал поэтические произведения князя, высоко оценивая его вклад в литературу Черногории. Тем не менее, ученый при этом отмечал: «Сущность поэзии князя Николая более или менее специальна и не может быть истинной приманкой для тех, кто интересуется в стихотворениях больше разнообразием содержания»28.
Под спецификой творчества здесь подразумевается тематическое однообразие сюжетов, направленных на романтизацию и идеализацию исторического прошлого Черногории, прославление героизма в борьбе с внешним врагом, утверждение приоритета национально-политических интересов страны над личными мотивами. Вместе с тем, о новой поэме князя «Поэт и русалка», изданной в 1892 г. в Це-тинье, Александров писал: «Она блещет красотами языка и образов
и свидетельствует о высоких поэтических дарованиях ее автора»29. 18 июля, в прощальный день праздника, русские делегаты с дамами, епископ Никанор Ружичич и два сербских профессора из Белграда были приглашены во дворец на обед к черногорскому князю. Оживленная беседа за столом велась по-сербски. По окончании трапезы все присутствующие вместе с княжеским семейством проследовали
в Зетский дом, где давал концерт известный чешский скрипач Йозеф Карбулька (в 1893-1895 гг. он был придворным солистом князя).
Русским импонировала простота и доступность князя, патриархальность в отношениях с народом: «Князь черногорский знает всех своих подданных, всем он близок, все его любят, он ходит среди своего народа, разговаривает с каждым запросто, как отец, а они, верные черногорцы, целуют его руку, как дети»30. Черногорский правитель являлся весьма колоритной фигурой. Характеристики его А. И. Александрова в 1890-е гг. самые восторженные: «Доблестный рыцарь своей страны, мудрый повелитель и истинный просветитель, стяжал себе любовь и уважение в среде всего славянства»31. Несколько иначе к нему относился П. А. Ровинский, знавший князя длительное время и прекрасно понимавший основную причину его любви к России — неподотчетные денежные субсидии и возможность тратить их по своему усмотрению. В личном письме он с горечью писал: «Таковы его [князя] отношения к России [...] которую он в душе ненавидит и презирает; а не стыдится постоянно клянчить деньги и выклянчивает»32. Исследователями подсчитано, что за период 1878-1902 гг. Черногория получила от России 37 млн рублей, из которых 15 млн. пошли на со33
держание двора и многочисленной княжеской семьи33.
Почти во всех поселениях, через которые пролегали маршруты праздника, устраивались встречи с местным населением. Простые жители радушно приветствовали гостей, выказывая чувства искреннего дружелюбия. Остановки сопровождались обязательным угощением: «Яствам и питиям всюду не было конца»34. Выражениями «обильная трапеза», «роскошный ужин» Александров неизменно подчеркивал щедрое гостеприимство черногорцев, чьим постоянным бичом были неурожаи и голод. Проявления искренней любви черногорцев к «русским братьям» наблюдал Н. К. Горталов в 1902 г., когда в обществе 23 казанских гимназистов вновь посетил эту страну: «Это была не простая ученическая поездка, а какое-то сплошное триумфальное шествие дорогих почетных гостей, торжественно приветствуемых всем населением от мала до велика [.] поклонами и радостными восклицаниями; путевые расходы наши были ничтожны, благодаря значительной сумме, отпущенной правительством для нашего приема; в местах ночлегов предоставляли нам бесплатно прекрасные помещения и чествовали изобильным угощением; обеды и ужины затягивались надолго, благодаря множеству произносившихся за ними речей; отъезд из каждого города сопровождался пальбой из пистолетов. Радушие, проявленное черногорцами по отношению к
нам, неописуемо; но особенно дорого было то, что все эти приемы, восторги, постоянное выражение братских чувств, одушевляющих наших милых хозяев, — все это было вполне искренне, не деланно, и мы все чувствовали это своей душой»35.
Юбилейные мероприятия завершились 18 июля. Следующий день стал днем отъезда. Некоторая заминка, которая произошла из-за большого количества гостей и недостатка экипажей, едущих до Котора, не повлияла на общее настроение. «Все присутствующие вынесли из Черногории самое отрадное впечатление»36. А. И. Александров скромно умолчал в своем очерке о том, что в последний день юбилейных торжеств черногорский князь пожаловал ему орден князя Даниила I 3-й степени37. В ноябре 1893 г. Александр III дал высочайшее разрешение на принятие и ношение ордена38.
Сразу по окончании торжеств организационный комитет направил в российские университеты письма с благодарностью за участие в черногорском празднике. В сентябре такое письмо, подписанное председателем оргкомитета П. А. Ровинским, его помощником Л. Томано-вичем и секретарем Ковачевичем, пришло в Казанский университет: «Ваше признание великих заслуг типографии, как для сербской науки, так и для всего славянства вообще и православия, нас, черногорцев, невыразимо обрадовало и, в то же время, показало всему славянству путь, каким можно достичь славянского духовного единения. Наша обязанность признаться в этом перед вами и от всего сердца и души поблагодарить высокоученое общество профессоров»39.
В конце августа А. И. Александров представил в Совет университета40 и Общество археологии, истории и этнографии41 докладные записки, в которых сообщил о выполнении возложенных на него представительских полномочий, и передал университету и Обществу привезенные из Цетинье памятные медали. Однако на этом история с юбилеем для Казанского университета не закончилась. В 1896 г. в Черногории задумали отметить 200-летие правящего дома князей Петровичей-Негошей. К празднованию было решено приурочить издание подробного отчета о торжествах 400-летия первой типографии и опубликовать тексты поздравительных адресов. При этом обнаружилось, что потерялся адрес Казанского университета. По просьбе черногорской стороны Императорская российская миссия обратилась в университет42, и осенью 1895 г. типографская копия поздравительного адреса была выслана в Цетинье.
Результатом изыскательской и исследовательской работы А. И. Александрова в архивах и библиотеках балканских стран в 1890-е
годы явилась публикация документов и материалов по истории Черногории XVII-XIX вв.43 Спустя 20 лет после празднования 400-летнего юбилея Ободской типографии епископу Анастасию (в миру А. И. Александрову)44, уже как ректору Санкт-Петербургской духовной академии, снова пришлось посетить славянские страны с представительской миссией. Согласно указу Священного Синода в декабре 1913 г. он был командирован в г. Ниш (Сербия), где представлял русскую церковь на торжествах по случаю празднования 1600-летия Миланского эдикта45. Это была его последняя поездка на Балканы.
Приложение
ИМПЕРАТОРСКИЙ КАЗАНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ В ДЕНЬ ПРАЗДНОВАНИЯ 400-ЛЕТИЯ ОБОДСКОЙ ТИПОГРАФИИ. 1493-1893.
С падением политической независимости сербского народа, в конце XIV в., настали для славян Балканского полуострова долгие века страшного рабства: литература прерывается, и памятники прежней славной деятельности исчезают вместе с их хранилищами-монастырями. И только свободная старая Зета, предок нынешней Черногории, храбро держалась против сильного натиска турок. Она поддержала, стараясь продолжать и развивать, славянскую книжность и дала приют у себя мысли великого Гуттенберга: при мудрых вождях-господарях Црноевичах, на Ободе, в монастыре св. Николая, явилась первая на всем юге славянская типография. В 1493 году отсюда вышел Ос-могласник, первая книга, печатанная кириллицей, сделавшаяся достоянием всего православного славянства.
Этот светоч человечества — Ободская типография — горит неугасимо ровно 400 лет, служа в руках повелителей-героев Негошей могучим средством для распространения славянского просвещения, независимости и свободы.
Теперь Ободская типография празднует 400-летний юбилей своего существования. Настоящее торжество Черногории есть торжество всего православного славянства.
Привет Вам, братья черногорцы, в день чествования 400-летия того события, которое имело великое значение в развитии славянских народов! Привет Вашему Высочеству, славный вождь черногорцев,
державный покровитель просвещения и образования в стране, славный поэт-художник Князь Николай!
Да процветает Ободская типография [в лице ее преемницы Државной штампарнщи]*! Да блещет ярко этот светоч славянства вечные веки!
Вот сердечное пожелание Императорского Казанского университета! Да послужит оно выражением тех чувств живейших симпатий, которые питают представители русской науки к сербской нации, зная, что в рядах ее Черногория занимает столь славное место!
[Подписали: ректор и все деканы]**
Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 977. Оп. Совет. Д. 8856. Л. 47. Типографская копия.
ПРИМЕЧАНИЯ
* Правка вписана от руки.
** Вписано от руки.
поступила в фонд помощи семьям погибших моряков. Однако издание сборника задержалось, было объявлено высочайшее повеление о прекращении сбора пожертвований. В результате составители решили передать выручку от его продажи на местные благотворительные цели, но сохранить первоначальное название. В 1894 г. сборник был издан. В том же году очерк А. И. Александрова о поездке в Черногорию под другим названием вышел в «Славянском обозрении» и был отпечатан отдельным оттиском.
S. A. Ezova
"The celebration of enlightenment was very interesting and nice": The 400th anniversary of Obod typography (About one journey)
The article is devoted to the trip of the professor of Kazan University A. I. Aleksandrov and the teacher of the 1st Kazan gymnasium N. K. Gortalov to Montenegro in 1893 for the jubilee celebrations dedicated to the 400th anniversary of the first printing house of the Cyrillic script in the Balkans. The attitudes towards the anniversary of the Russian intelligentsia, the chronicle of festive events are considered in the article; A. I. Alexandrov&s contribution to the study of the history and culture of Montenegro is also shown. Keywords: Montenegro, Russia, Kazan University, A. I. Aleksandrov, professors, 400 years of the first printing house of the Cyrillic script in the Balkans, anniversary, travel essays.
