Спросить
Войти
07.00.07
ЭТНОГРАФИЯ, ЭТНОЛОГИЯ И АНТРОПОЛОГИЯ
И.Р. Атнагулов
Институт истории и археологии Уральского отделения Российской академии наук, 620000, Екатеринбург, Российская Федерация
ЭВОЛЮЦИЯ ХОЗЯЙСТВА НАГАЙБАКОВ В XX - НАЧАЛЕ XXI ВЕКА: ТРАНСФОРМАЦИЯ КОМПЛЕКСОВ И ДИНАМИКА ИДЕНТИЧНОСТИ
Аннотация. Статья продолжает серию публикаций о причинах возникновения, развития и трансформаций нагайбакской идентичности от сословия в составе крещеных татар до обособленной группы с этническим самосознанием. Цель написания статьи - проследить эволюцию хозяйственной системы нагайбаков в XX - начале XXI в. как этномаркирующей их идентичности. Методологическая база исследования основана на современных подходах в мировой и отечественной антропологии и этнологии, объясняющих этнические феномены как пластичные и изменчивые конструкции, возникающие и меняющиеся под воздействием внешних (политических, экономических и т.п.) факторов. Генезис новых идентичностей может происходить по историческим меркам довольно быстро. Причиной тому могут быть внешние воздействия политико-административного или экономического характера. Этническая идентичность - вещь пластичная, может меняться принципиально, но сохранять при этом комплексы черт традиционной культуры и языка. Этническая идентичность способна сохраняться, и даже актуализироваться в определенные моменты, несмотря на утрату культурных архетипов прошлого и изменение языковой идентичности. Возникновение и трансформация новых идентичностей наблюдается во многих регионах России и сопредельных государств. Изучение механизмов возникновения и векторов развития локальных идентичностей позволяет рассмотреть общую картину становления идентичности политической, актуализация которой наблюдается, в частности, на постсоветском пространстве. Обсуждение нагайбакского вопроса в рамках общественного, политического и академического дискурсов внесло вклад и продвинуло наше представление о полиэтничной природе российской нации, закономерностей и перспектив ее развития. Статья предназначена для этнологов, антропологов, историков, политиков и всех тех, кто связан с процессом формировании современного гражданского общества России. Опубликованные материалы призваны оказать помощь представителям академического сообщества, государственным деятелям, учителям, краеведам и т.д. в понимании закономерностей и взаимосвязи в развитии феноменов этнических и политических идентичностей.
I. Atnagulov
Institute of History and Archaeology, Ural Branch of the RAS, Yekaterinburg, 620000, Russian Federation
EVOLUTION OF NAGAIBAKS ECONOMY IN THE XX - EARLY XXI CENTURY: TRANSFORMATION OF COMPLEXES AND DYNAMICS OF IDENTITY
Abstract. The article continues a series of publications on the causes of the emergence, development and transformation of Nagaibaks identity from a class of Baptized Tatars to a separate group with ethnic identity. The purpose of this article is to trace the evolution of the economic system of the Nagaibaks in the XX - early XXI century as an ethnic marker of their identity. The methodological basis of the study is based on modern approaches in world Anthropology and Ethnology, explaining ethnic phenomena as changeable and plastic structures, arising and changing under the influence of external (political, economic, etc.) factors. The Genesis of new identities can happen very quickly by historical standards. The reason for this may be the external impact of political, administrative or economic
impact. Ethnic identity is a thing so plastic that it can change fundamentally, but at the same time preserving the complex features of traditional culture and language. Ethnic identity can be preserved and even actualized at certain moments, despite the loss of cultural archetypes of the past and the change of linguistic identity. The emergence and transformation of new identities is observed in many regions of Russia and neighboring countries. The study of the mechanisms of emergence and vectors of development of local identities allows us to consider the overall picture of the formation of identically political, the actualization of which is observed, in particular, in the post-Soviet area. The discussion of the Nagaibaks issue in the framework of public, political and academic discourses contributed to and advanced our understanding of the multiethnic nature of the Russian nation, the laws and prospects of its development. The article is intended for historians, anthropologists, ethnologists, politicians and all those who are connected with the process of formation of modern civil society in Russia. The published materials are intended to assist representatives of the academic community, statesmen, teachers, local historians, etc. in understanding the patterns and relationships in the development of ethnic and political identity phenomena.
Нагайбаки в этнической истории народов России второй трети XVIII - начала XXI вв. являются новой идентичностью, возникшей в результате государственной деятельности на Южном Урале по укреплению юго-восточных границ империи и созданию Оренбургского казачьего войска. Становление нагайбаков, как казачьего подразделения, происходило с 1736 по 1843 г. в Восточном Закамье на основе крещено-татарского (в меньшей степени чувашского, возможно - восточно-марийского с закамско-удмуртским) и некоторых пришлых из Средней Азии этнических компонентов [Атнагулов, 2016: 138-139]. По хозяйственно-культурному типу они являлись пашенными земледельцами, а по основным его параметрам были близки к татарам, чувашам и прочим земледельческим народам региона [Атнагулов, 20146].
В 1843 г. нагайбаки вместе с другими казаками Оренбургского казачьего войска были переселены в Южное Зауралье. Здесь их хозяйственная деятельность претерпела существенные изменения, на что оказали влияние два фактора - местные природно-климатические условия и новое этническое окружение. По сравнению с климатом Восточного Закамья природные условия Южного Зауралья являются более аридными. Здесь гораздо меньший ресурс водных источников и большая амплитуда годовых температур. Ближайшими этническими соседями нагайбаков теперь стали русские и казахи Младшего и Среднего жузов. Последние, в результате устроения Новой линии должны были откочевать в тургайские степи, но, отказавшись, и получив на то разрешение войскового начальства, перешли на оседлость и стали селиться аулами рядом с нагайбаками и русскими. Контактируя с русскими и казахами, нагайбаки, с одной стороны, сохранили приверженность пашенному земледелию, адаптировав его к черноземам степного Зауралья, с другой - расширили в своем хозяйстве животноводческий сектор, увеличив долю лошадей и мелкого рогатого скота. Содержание и способы выпаса скота у нагайбаков также сблизились с казахскими. Оставаясь, по сути, пастбищ-но-стойловым, скотоводческое хозяйство нагайбаков допускало длительные весенне-летне-осенние выпасы. Но чаще всего в хозяйствах, имевших большой состав стада, практиковалась сезонная отдача скота в аренду казахам. Таким образом, к началу XX в. хозяйственная система нагайбаков существенно изменилась и представляла собой оригинальный комплекс, который
сближал их одновременно с русскими и казахами. Этот хозяйственно-культурный тип стал одним из маркирующих нагайбакскую идентичность - их отличительной особенностью от других соседних народов [Атнагулов, 2014а]. Если в Восточном Закамье их идентичность совпадала с крещено-татарской (самоназвание - «керэ-шен»), отличаясь только сословной принадлежностью, то в Южном Зауралье она обрела очертания новой идентичности, а экзоэтноним «нагайбаки» стал постепенно восприниматься в качестве эндоэтнонима. Смена экологической ниши с последующей трансформацией хозяйственно-культурного типа, а вслед за ним этнической идентичности изучена на материале народов Восточной Африки [Холанд, 2006: 88].
С 1840-х гг. нагайбаки были расселены в четырех уездах - Оренбургском, Орском, Верхнеуральском и Троицком. Наиболее многочисленной и в наибольшей степени сохранившей этническую идентичность до настоящего времени является верхнеуральская группа, ныне относящаяся к Нагайбакскому району Челябинской области. Настоящее исследование проводилось на материале этой группы, которая образовала шесть, в прошлом, в основном, моноэтничных поселков - Кассель, Остроленка, Фершампенуаз, Париж, Требия и Астафьевский. Названия поселкам были даны войсковым начальством в связи с различными событиями военной истории России. Кассель, Фершампенуаз и Париж - в память о победах русской армии в Отечественной войне 1812 г. и заграничных походах 1813-1814 гг., Требия - в честь военной кампании 1799 г. на севере Италии под командованием А.В. Суворова, Астафьевский - в честь наказного атамана Оренбургского казачьего войска А.М. Астафьева [Атнагулов, 2018: 82-84]. В статье представлены данные по Остро-ленке, Фершампенуазу и Парижу, где сосредоточено подавляющее большинство нагайбаков. Репрезентативность выборки составляет не менее 30% по каждому населенному пункту.
На протяжении XX - начала XXI вв. хозяйство и занятия нагайбаков развивались вместе с социально-профессиональным изменением общественной структуры народа. Хозяйственно-культурный тип нагайбаков, сложившийся к началу XX в. в виде пашенного земледелия в сочетании с развитым пастбищно-стойловым скотоводством, в дальнейшем развивался в том же направлении, но с особенностями экономики эпохи социализма и реформ последнего десятилетия века.
Атнагулов И.Р.
В первые два десятилетия социалистического строительства возникло несколько сельскохозяйственных коллективов с зерновой и мясомолочной специализациями. Во второй половине 1920-х гг. Нагайбакский район вошел зону освоения целины, а в 1930-х гг. здесь, как и по всей стране, проводилась всеобщая коллективизация, в результате которой было образовано еще несколько крупных зерново-мясомолочных хозяйств, включая шесть нагайбакских поселений - Кассель, Остроленку, Фершампенуаз, Париж, Требию и Аста-фьевский.
Русское население района, проживавшее в поселках Арси, Куликовке, Александро-Невском и Куропаткин-ском, было организовано в хозяйства с такой же, как и у нагайбаков, специализацией. Нагайбакская Требия и основанный рядом с ней русско-нагайбакско-та-тарский поселок Балканы имели свою хозяйственную специфику. Балканы были основаны татарским промышленником М. Рамеевым на прииске по добыче золота. После событий 1917 г. прииск был национализирован, а на его территории долгое время находилось горнорудное управление. После его закрытия в 1960-х гг. здесь был создан совхоз «Балканский».
По соседству с нагайбаками и русскими коллективные хозяйства создавали казахи - третий по числу населения народ в Нагайбакском районе. В 1930 г. жители аулов Арасламбаевского, Копала и Кужебаевского объединились в колхозы «Кызыл казак» (Красный казах), «Имени Т. Рыскулова» и «Яна Тормыш» (Новая жизнь).
До 1950-х гг. населенные пункты и соответствующие им коллективные хозяйства были моноэтничны-ми. Это было связано с историческими традициями и жесткой привязкой к традиционным формам ведения хозяйства. В 1950-1960-х гг. в Нагайбакском районе разрабатывались месторождения слюды, кварца и медно-цинковой руды. Возникли новые этнически смешанные поселки - Слюда, Южный и другие.
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. под влиянием экономических реформ значительная часть населения района была вынуждена изменить профессиональную деятельность и многие жизненные стратегии. Коллективные земледельческие хозяйства, существовавшие во многом за счет государственных дотаций, лишились последних и стали деградировать. Животноводческий сектор, в большей степени приспособленный к местным природным условиям, оказался рентабельнее. Нагайбаки и казахи, имевшие исторический опыт в этом виде деятельности, относительно легко реинтегрировались из коллективных хозяйств в единоличные животноводческие с большими поголовьями крупного и мелкого скота. Состав стада (преимущественно лошади
и мелкий рогатый скот), также подходил к местным природно-климатическим условиям. Например, несмотря на оседлый образ жизни и заготовку кормов на зиму, в районе практикуется типичный кочевнический круглогодичный выпас с зимней тебеневкой. В зауральской степи зимы часто бывают малоснежными и домашний скот под присмотром пастухов «тебеню-ет», добывая прошлогоднюю траву из-под тонкого слоя снега. На преимущественно животноводческое хозяйство (крупный рогатый скот, свиньи и другое) перешли и многие русские семьи.
Перестройка хозяйственной системы в районе была тесно связана с общими тенденциями экономического развития в стране. Поэтому среди нагайбаков увеличилось количество людей, занятых в области мелкого и среднего частного предпринимательства (торговля, сфера обслуживания и т.п.) и в наемном труде. Следует отметить, что во второй половине ХХ в. среди нагай-баков увеличилось число работников бюджетной сферы (государственная служба, медицина, образование, культура, силовые структуры и т.п.).
Изменившиеся политико-экономические условия в стране привели у нагайбаков, с одной стороны, к регенерации архаичных способов ведения хозяйства, с другой - настолько изменили социально-профессиональную структуру, что говорить о каком-либо главном хозяйственно-культурном типе, как это было в прошлом, маркирующем их этническую идентичность, сложно.
Кроме единоличных хозяйств на территории района работает несколько крупных сельскохозяйственных производителей с различной специализаций. В 2013 г. земледельческие угодья, принадлежащие им, составляли около трети всех удобных площадей в районе, поголовье скота - 24 100, птицы - 3 170 583 головы. По данным за 2013 г. объемы поставок на рынок мяса, птицы, яиц и молока из частного сектора во много раз превышают такие же поставки из сельскохозяйственных организаций. Несмотря на увеличившиеся за советский и постсоветский период посевные площади, их доходность очень мала в сравнении с животноводством и птицеводством [Атнагулов, 2018: 156-157].
Колхозная кооперация и совхозы, базировавшиеся на земледелии, пришли на смену капиталистическому товарному земледелию конца XIX - начала XX в. В определенных экономических условиях оно было рентабельным. Однако в конце XX в. земледелие, несмотря на сохранение посевных площадей, значительно уступает частному и фермерскому животноводству. В табл. 1 часть населения, занятая в этой отрасли, отнесена к позициям «частный сектор» и «рабочие».
Таблица 1
Социально-профессиональная структура нагайбаков в первом десятилетии XXI в. (%)
[Атнагулов, 2018: 337]
Группы
Учащиеся Рабочие Служащие Пенсионеры Частный сектор Всего
Остроленка 15,5 36,0 23,5 10,0 15,0 100
Фершампенуаз 17,0 27,0 31,0 14,0 11,0 100
Париж 21,0 23,5 18,5 30,5 6,5 100
Нагайбаки, русские и казахи за всю историю совместного проживания в степном Зауралье выработали хозяйственно-культурный тип максимально приспособленный к местным условиям. Он близок ко многим хозяйственным системам степной и лесостепной Евразии. Этот оседло-земледельческий тип сложился с большим удельным весом животноводства в виде коневодства, овцеводства и разведения крупного рогатого скота. Животноводство на-гайбаков было пастбищно-стойловым. Генетически оно восходило к хозяйственно-культурному типу их предков - тюрко- и финно-язычного населения Восточного Закамья. Оказавшись в новых природно-климатических условиях, оно изменилось, а политико-экономические реформы XX в. этот процесс усилили.
Хозяйственная система нагайбаков претерпела изменения принципиального характера вместе с другим параметрическими характеристиками этнической культуры - жилищем, комплексами одежды, системой питания. Реформы и социальные потрясения XX в. не прошли бесследно, оказав влияние на конфессиональную и языковую идентичности нагайбаков. Ликвидация культурных различий между нагайбаками и русскими, запрет на официальное употребление этнонима в 1939-1989 гг. должны были послужить уничтожению нагайбакской этнической идентичности. Однако несмотря на это она сохранилась, а люди, ее транслирующие, ощущают себя нагайбаками независимо от степени сохранения или утраты культурных архетипов прошлого. Индикатором этого служит, например, активность на-гайбакской общественности в деле официального признания народа государством, развернувшаяся в начале 1990-х гг. и современные этнопроекты нагайбаков в ки-берпространстве [Головнёв, Белоруссова, 2018].
В представленной читателю статье на материале нагайбаков мы показали, что, во-первых, генезис новых идентичностей может происходить по историческим меркам довольно быстро; во-вторых, причиной
На рубеже XX-XXI вв. у нагайбаков фиксируется определенная дифференциация по профессиональным группам и занятости (см. табл. 1).
Это объясняется увеличением числа людей, получивших различные виды профессионального образования, в том числе высшего (табл. 2). Рынок труда пополнился вакансиями в государственных учреждениях, предприятиях местной промышленности, торговли и обслуживания населения. В исследованных нами населенных пунктах доля людей, занятых на государственной и других службах составляет от 18,5 до 31%. Нагайбаки, как и прочее население современной России, интегрированы в общую систему разделения труда. Приверженность пашенному земледелию, как главному обеспечивающему их жизнедеятельность виду хозяйства, ушла в прошлое.
тому могут быть внешние воздействия политико-административного или экономического характера; в-третьих, этническая идентичность - вещь настолько пластичная, что может меняться принципиально, но сохранять при этом комплекс черт традиционной культуры и языка; в-четвертых, этническая идентичность способна сохраняться, и даже актуализироваться в определенные моменты, несмотря на утрату комплексов традиционной культуры и изменение языковой идентичности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ / LIST OF REFERENCES
Таблица 2
Уровень образования нагайбаков в первом десятилетии XXI в. (%) [Атнагулов, 2018: 334-336]
Группы
Неграмотные Малограмотные Начальное Неоконченное среднее Среднее общее Среднее специальное Неоконченное высшее Высшее Всего
Остроленка 0,5 2 5,0 19 26,0 30 5,0 12,5 100
Фершампенуаз 4,0 7 6,5 15 19,0 25 7,5 16,0 100
Париж 0,5 3 18,0 21 14,5 31 5,5 6,5 100
Атнагулов И.Р.
Статья поступила в редакцию 06.12.2019, принята к публикации 16.12.2019 The article was received on 06.12.2019, accepted for publication 16.12.2019
Мокшина Елена Николаевна, доктор исторических наук, профессор кафедры истории России Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева (специальность 07.00.07)
РЕЦЕНЗИЯ
на статью доктора исторических наук И.Р. Атнагулова «Эволюция хозяйства нагайбаков в XX - начале XXI века: трансформация комплексов и динамика идентичности»
Статья И.Р. Атнагулова продолжает обсуждение ряда научных проблем, находящихся в компетенции этнологии и социальной антропологии - генезис этнических идентичностей, способность их к трансформациям, резистентность и другое. На материале нагайба-ков прослежена эволюция хозяйственной системы как одного из важнейших маркеров этнической идентичности. В частности, автор доказывает, что перемена этнической территории с изменениями в этническом окружении, природно-климатических условиях приводят к изменениям в хозяйственно-культурном типе. В случае с нагайбаками это финальный этап становления их идентичности, прошедшей путь от сословной группы крещеных татар Уфимской провинции до народа, зафиксированного в материалах переписей населения СССР (1926) и Российской Федерации (2002, 2010). Автор придерживается методологических подходов, объясняющих этнические феномены как пластичные
и изменчивые конструкции, возникающие и меняющиеся под воздействием внешних - политических, экономических и тому подобных факторов. Нагайбаки, как новая идентичность, по мнению автора, возникли в результате государственной деятельности по социальному обустройству Оренбургской губернии, обеспечению безопасности юго-восточных границ империи от внешних угроз и наведению государственного порядка на вновь присоединенных территориях. Южный Урал, как и три века тому назад, ныне является регионом приграничным, а возникновение новых политических образований на постсоветском пространстве сопровождается формированием новых политических идентичностей, что придает данному исследованию высокую степень актуальности. Авторский стиль и профессиональное изложение материала свидетельствуют о высоком научном уровне статьи и рекомендуется к публикации в журнале «История и современное мировоззрение».
Доктор исторических наук, профессор; главный научный сотрудник Института этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева ОСП ФГБНУ Уфимского федерального исследовательского центра РАН
Ф.Г. Сафин
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ / ABOUT THE AUTHOR
Атнагулов ИрекРавильевич, доктор исторических наук; заведующий центром этноистории ФГБУН «Институт истории и археологии» Уральского отделения РАН. Екатеринбург, Российская Федерация
Irek Ravil&evich Atnagulov, doctor of Historical Sciences; head of the Center of Ethnic History of Institute of History and Archaeology Urals Branch of the Russian Academy of Sciences. Ekaterinburg, Russian Federation
E-mail: i.atnagulov@mail.ru
