Спросить
Войти
те 16 - 17 лет. Подобная картина наблюдалась и в малых городов и рабочих поселках с их более патриархальным бытом.
На увеличение рождаемости в конце войны положительное влияние оказал уже упоминавшийся выше Указ от 8 июля 1944 г, который предусматривал серьезное увеличение государственной помощи многодетным и одиноким матерям. Согласно указу матери, имеющие двух детей, при рождении третьего ребенка получали единовременно 400 руб., четвертого - единовременно 1300 руб. и ежемесячно 80 руб., пятого - соответственно 1700 руб. и 120 руб. ежемесячно и т.д. Эти ежемесячные пособия многодетным матерям выплачивались начиная со второго года рождения ребенка и по достижении им пятилетнего возраста. Предусматривалось государственное пособие и одиноким матерям, не состоящим в браке, на содержание и воспитание детей, родившихся после издания указа, до достижения ими 12-летнего возраста: на первого ребенка - 100 руб. в месяц, на двух детей -150 руб. и т.д. При этом при вступлении одинокой матери в брак право на получение пособия сохранялось. Но этот же указ породил и такое явление, как безотцовщина, когда женщинам, родившим ребенка вне брака, запрещалось обращаться в суд с иском об установлении отцовства и о взыскании элементов. Такой ребенок получал фамилию матери и отчество, которое она называла, но в метрике в графе «отец» стоял прочерк.
В целом следует констатировать, что брачно-семей-ные отношения городского населения в годы войны претерпели серьезные изменения. Война привела к значительному нарушению диспропорции полов, преобладанию доли женщин в населении городов, увеличению чис-
ла вдов с детьми, неполных семей, а также одиноких людей. В период войны резко снизилась брачная актив -ность населения. Устойчивость институтов семьи и брака была нарушена. В целях укрепления этого важнейшего социального института правительство пошло на ряд законодательных мер, которые, в частности, аннулировали ценность фактического брака, серьезно затруднили процедуру развода и ввели существенную материальную помощь многодетным и одиноким матерям. Указанные меры оказали положительное влияние на укрепление брачно-семейных отношений, как следствие, в 1945 г. число зарегистрированных браков превысило довоенный уровень, до беспрецедентно низкого уровня сократилось число разводов, одновременно выросла рождаемость, увеличилось число многодетных матерей.
УДК 069
ПЕРВАЯ СРЕДНЕВОАЖСКАЯ ОБААСТНАЯ МУЗЕЙНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ: ПРОБАЕМЫ СОХРАНЕНИЯ ПАМЯТНИКОВ КУАЬТУРНОГО НАСАЕДИЯ
P.P. Хайрутдинов,
кандидат исторических наук, замдиректора по научной работе, завотделом новой и новейшей истории, Институт истории им. Ш. Марджани АН PT, г. Казань
ВЕСТНИК 2007. № 16(2)
В середине 1920-х гг. с развитием негативных тенденций по отношению к историко-культурному наследию страны, усилением в условиях формирующейся командно-тоталитарной системы нигилистического отношения к национальному достоянию, традициям и культурным ценностям прошлого, растущей идеологизацией гуманитарной сферы, развернувшейся борьбой с «оппозициями» обостряются дискуссии о формах и методах музейной политики, в частности путях развития музейного дела.
Взгляды на музей как на научный, просветительский центр постепенно подменяются представлениями о нем как о «плацдарме для организованного мышления масс», учреждении, являющемся орудием партийной пропаганды. Задачи углубления музейной работы вступили в противоречие с упрощенными представлениями о культуре, политизированным нажимом государства на сферу музейной деятельности1.
Нарастание тенденций администрирования и вульгарного идеологического диктата существенно сказались на усилении государственного контроля и влияния на музейное строительство. В результате к 1925 г. государственная музейная сеть по сравнению с 1923 г сократилась более чем в 2 раза и состояла из 100 основных музеев и 42 филиалов на республиканском бюджете и 143 музеев на местном бюджете. Местная сеть музеев в
Приоритетом в их работе стал курс на сближение му -зейного дела и охраны памятников «с основными задачами социалистического строительства». В этих услови -ях по инициативе Отдела по делам музеев Главного уп -равления научными, научно-художественными и музей -ными учреждениями (Главнауки) Наркомпроса республики принимается решение о подготовке и проведении в декабре 1926 г Первого музейного съезда РСФСР4.
Основными целями всероссийского форума музей -ных работников должны были стать подведение итогов работы в области музейного строительства и охраны памятников искусства и старины со времени Октябрьской революции; анализ состояния и проблем развития музейного дела; определение места музеев в структуре научно-исследовательских учреждений по изучению памятников материальной культуры и производительных сил страны; установление роли музеев в системе про -светительных учреждений страны и методов работы музеев с населением; поиск форм участия музеев в социалистическом строительстве и выработка на основе имеющегося опыта направлений и конкретных мер по дальнейшему развитию музейного дела, усовершенствованию методов музейной работы и охраны памятников искусства и старины.
В разосланных на места циркулярах заведующая Музейным отделом Наркомпроса РСФСР Н.И. Троцкая (Седова) отмечала необходимость привлечения к обсуждению поставленных проблем максимально широкого круга музейных работников и сотрудников научно-исследовательских учреждений. С этой целью Главнаука при -знала целесообразным проведение в течение лета и осени 1926 г 10 региональных музейных конференций - по Центрально-промышленной области в Ярославле, Средне-Черноземной области в Воронеже, Уральской области в Свердловске, Северной области в Вятке, Северо-Кавказскому краю в Ростове-на-Дону, Нижневолжской области в Саратове, Средневолжской области в Казани, Крыму в Севастополе, Западной Сибири в Омс -ке и Восточной Сибири в Иркутске.
Помимо региональных конференций, непосредственно перед всероссийским съездом Отдел планировал проведение трех специализированных научных совещаний по проблемам археологии, этнологии, учета и реставрации памятников искусства и старины для обобщения итогов научно-исследовательской работы в этих областях, тесно связанных с музейной деятельностью.
В соответствии с полученными директивами музей -ные организации Казани - Центральный музей и Музейный отдел Наркомпроса ТССР - провели значительную подготовительную работу. В августе 1926 г. была образована организационная комиссия по созыву Средневолжской конференции в составе председателя Академического центра Татнаркомпроса ГГ Ибрагимова (руководителя комиссии), директора Центрального музея Н.И. Воробьева, сотрудников музея П.М. Дульского (секретаря комиссии) и Н.Ф. Калинина, сотрудников Музейного отдела Татнаркомпроса В.В. Егерева и П.Е. Корнилова.
В своем обращении, разосланном в музеи, краеведческие и научные общества Среднего Поволжья, а также Музейный отдел Главнауки РСФСР Всесоюзную на-
учную ассоциацию востоковедения для участия в работе конференции, Комиссия пригласила широкий круг музейных работников, ученых и специалистов. В итоге общая численность делегатов составила 40 представителей музейных учреждений и научных центров Казани, Свияжска, Чистополя, Буинска, Лаишева, Спасска, Ела-буги, Глазова, Ульяновска, Сызрани, Ижевска, Самары, Пензы, Москвы и Ленинграда5.
В работе конференции участвовали ведущий сотрудник Отдела по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Главнауки Наркомпроса РСФСР видный музейный деятель, искусствовед А.М. Эфрос и член Центрального Бюро краеведения, историк, один из основоположников отечественного историко-культурного краеведения, музеевед И.М. Гревс.
Первая Средневолжская музейная конференция начала свою работу 26 сентября в помещении Географического кабинета Казанского университета. В течение 6 дней были проведены 8 заседаний, на которых была проанализирована практическая деятельность региональных музейных учреждений, заслушано более 30 сообщений с мест, которые выявили тяжелое положение районных музеев поволжского региона и Татарской республики в частности6.
По свидетельству участника конференции «сообщения были содержательные и откровенные, чуждые самовосхваления, получались жизненные картинки, обнаруживались типичные явления, светлые и мрачные, открывались оригинальные люди»7.
В обширной программе конференции нашли свое отражение вопросы сохранения объектов культурного наследия, было рассмотрено положение дел по охране памятников старины, учету и изучению археологических памятников региона. С основным докладом «Об охране памятников старины Татарской республики» выступил председатель Музейного отдела Академического центра Татнаркомпроса, архитектор В.В. Егерев.
Докладчик обобщил опыт охранных работ, накопленный в республике, остановился на проблемах и перспективах деятельности по сохранению объектов наследия. Отдавая дань политизированной атмосфере конференции, отметив, что «охрана памятников старины дело новое, рожденное революцией», В.В. Егерев обратил внимание на необходимость установления единых принципов, форм и методов охранной работы. Позже этот тезис получил развитие в обстоятельной статье секретаря Музейного отдела П.Е. Корнилова, также утверждавшего, что «охрана культурных памятников - дело совершенно новое для нашей страны, поэтому отдел, начиная эту работу 10 лет тому назад, не мог опираться на какие-либо устои и традиции в этой области, а сам нащупывал свой настоящий путь и делал нужные опыты, да и вся непрерывная десятилетняя его деятельность является экспериментаторским путем: выискиванием наилучших путей и форм для осуществления своих задач, важных не только в гуще современного быта, но также и ответственных перед "историей"»8.
Несмотря на ограниченный штат Музейного отдела, в котором к 1925 г состояли только 2 сотрудника, в республике, по мнению В. В. Егерева, в целом удалось стабилизировать ситуацию по сохранению монументальных памятников Казани, Свияжска, Булгара и Елабуги, «охране исторически ценных предметов, характеризующих помещичий усадебный быт». В Татарстане максимально эффективно
были использованы возможности постановления СНК РСФСР от 19 апреля 1923 г., предоставившего музейным организациям Наркомпроса право создания спецфондов. Музейным отделам разрешалось самостоятельно расходовать средства, полученные от хозяйственной эксплуатации переданного им имущественного фонда.
В.В. Егеревым и созданной в Казани межведомственной комиссией была проведена значительная работа по формированию фонда и передаче в ведение отдела зданий и земельных территорий, а затем по оформлению арендных договоров, что позволило ежегодно выделять 5 - 6 тыс. руб. на ремонтно-реставрационные работы. «Никакие сметные ассигнования, - констатировал впоследствии П.Е. Корнилов, - не могли бы внести твердости в экономический базис организации, как их собственный спецфонд, правильная эксплуатация которого была бы всецело в их руках и все благосостояние органа зависело от самих руководителей»9.
Благодаря этим средствам в 1924 - 1926 гг производились ремонтные работы на целом ряде памятников булгарского периода - Монастырском погребе, Малом минарете, Белой палате, объектах Казанского Кремля и Свияжска. За счет спецфонда были отремонтированы памятник на могиле Н.И. Лобачевского, помещение галеры «Тверь» и т.д.
В период организационного роста и укрепления финансовой самостоятельности не остались без внимания отдела задачи по сбору в музейный фонд художественных ценностей при ликвидации церквей, учету археологических памятников, подготовке республиканских нормативных актов по вопросам охраны объектов культурного наследия.
Отметив положительные стороны в охранной деятельности в республике, связанные прежде всего с предоставленной отделу относительной свободой в распоряжении арендными средствами, В.В. Егерев поднял и чрезвычайно важные для региональных органов охраны памятников проблемы укрепления связей с центральными учреждениями.
Об отсутствии реальной поддержки Центра, научного и методического содействия Наркомпроса РСФСР, беспомощности местных учреждений по охране памятников искусства и старины высказались в своих сообщениях П.Я. Гречкин (Ульяновск), Е.К. Штукенберг (Пенза), А.Ф. Терехов (Самара). Так, Е.К. Штукенберг в своем содокладе указала, что в Пензенской губернии в охранной сфере систематическая работа отсутствует: «Списка памятников нет, нет и их ремонта; усадьба, например, Лермонтова, находится в плохом состоянии».
Проблемы охраны объектов наследия были затронуты и в выступлении Н.В. Гурьева (Сызрань), посвященном анализу деятельности Сызранского общества краеведения. В докладе говорилось об игнорировании охранной деятельности со стороны местного отдела народного образования, несмотря на права и полномочия в этой области, законодательно предоставленные учреждениям Наркомпроса. Эти функции на добровольной основе исполнялись обществом краеведения, благодаря усилиям которого в уезде был положен предел хищническому уничтожению памятников. С особой горечью докладчик говорил об объектах Сызранского кремля, серьезно пострадавших во время революционных событий и нуждающихся в неотложной реставрации и ремонте. Под угрозой гибели находились кафедральный со-
бор и башня - единственные сохранившиеся архитектурные памятники кремля.
Со стороны общества неоднократно предпринимались попытки обратить внимание местных и центральных властей, в том числе Главнауки, на судьбу памятников, добиться выделения центром ассигнований на их ремонт и реставрацию, «так как в местном бюджете совершенно немыслимо получить средств на эту нужду», однако достичь позитивного решения не удавалось.
В выступлениях участников конференции ставились проблемы учета, регистрации и изучения археологических памятников региона. Наиболее обстоятельный анализ положения дел был изложен в докладе профессора В.Ф. Смолина «Изучение археологических памятников Казанского края». Ученый представил развернутую картину археологического исследования региона с начала XVIII в., отметив наиболее значимые этапы научного осмысления богатейшего историко-культурного наследия и особую роль в этом процессе Общества археологии, истории и этнографии Казанского университета.
В.Ф. Смолин с сожалением отметил, что «после революции интерес к археологии понижается и в настоящий момент из-за увлечения современностью наблюдается почти полное его умирание - в Казанском университете даже закрыта кафедра археологии». Ученый призвал активизировать работу по регистрации археологических памятников. По его мнению, большую помощь в этом могли бы оказать музеи - через создание сети сотрудников на местах, экскурсионную и экспедиционную работу.
В резолюции конференции с тревогой была отмечена крайне слабая организация охранного дела в Среднем Поволжье, за исключением Татарской республики. Пути усиления деятельности по сохранению и учету объектов культурного наследия участники конференции, ученые и музейные специалисты видели в укреплении губернских органов охраны, прежде всего в экономическом плане. Особенно ценным представлялся опыт Музейного отдела Академцентра Татнаркомпроса по созданию и использованию средств спецфонда.
Речь шла и о необходимости привлечения внимания краеведческих организаций к фактическому состоянию памятников на местах. В этой связи конференция отметила сложившуюся практику работы в Татарской республике с использованием уполномоченных и корреспондентов с мест, позволявшую отслеживать сохранность памятников при небольших финансовых затратах.
Участники конференции, осознавая недостаточность усилий государственных органов и общественных организаций по эффективной охране памятников, призвали усилить пропагандистскую работу с населением, по разъяснению законодательных мер правительства по сохранению культурного наследия, в том числе памятников археологии. Одним из важным научных итогов конференции стала постановка вопроса о согласовании в масштабах всего региона деятельности по обследованию и регистрации археологических памятников, разработке единой методики их изучения и учета.
Проведение Средневолжской областной музейной конференции способствовало привлечению внимания власти к вопросам музейной политики, дало импульс развитию музейному и охранному делу в регионе. В Татарстане правительство республики, продекларировав «всякое возможное содействие в деле реализации решений конференции», на практике оказало финансовую помощь
по укреплению материальной базы музеев, проведению ремонтно-реставрационных работ ряда памятников.
Интерес к поставленным проблемам вызвал потребность в проведении в возможно сжатые сроки второго регионального музейного форума в Самаре, перед которым был запланирован созыв ряда губернских конференций. К сожалению, в обстановке разрушавшейся государственной системы охраны памятников, нарастания утилитарного отношения к культуре, развертывания волны репрессий по отношению к научной и творческой интеллигенции, усиления антирелигиозной политики вопросы сохранения наследия стали неактуальными, а позитивный опыт Татарской республики в этой сфере оказался мало востребованным.
Прозорливыми оказались опасения участника Первой Средневолжской конференции, писавшего: «Оставалось, конечно, опасение, как бы не оказались непрочными плоды большой, часто самоотверженной работы, как бы они не разбились о препятствия, идущие извне; всем было ясно, что развитие свободы исследования, правовых норм и независимой общественности - необходимое условие для роста дела музеев и краеведения на местах».
В 1927 г под предлогом борьбы с троцкизмом была свернута деятельность Музейного отдела Главнауки Наркомпроса РСФСР и подведомственных ему региональных учреждений. Судьба памятников, прежде всего местного значения, рассредоточенных по различным ведомствам в соответствии с Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 23 июля 1927 г «О расширении прав и обязанностей районных исполнительных комитетов», решалась теперь в административных и хозяйственных кругах. Истинной целью появления этого нормативного акта стало «обеспечение быстрого решения очередных административных вопросов в местных органах совуп-равления в области работ по учету зданий и предметов, предназначенных для богослужебных целей»10.
Происходящие перемены в государственной музейной политике были закреплены Постановлением ВЦИК и СНК
РСФСР от 20 августа 1928 г. «О музейном строительстве в РСФСР», в котором фиксировались усиление идеологического руководства деятельностью музейных учреждений, их переориентация на осуществление «важнейших задач социалистического строительства». В результате созыв Первого Всероссийского музейного съезда, запланированный на конец 1926 г, состоялся лишь в декабре 1930 г Этот форум, проведенный в новых общественно-политических условиях, надолго вверг развитие музейного дела России в русло идеологической пропаганды, превратив музеи в инструмент культурной революции и положив начало кампании репрессий против музейных специалистов, научных работников и краеведов.
УДК 94(470)
АГРАРНЫЕ ПРОГРАММЫ БОЛЬШЕВИКОВ И ЛЕВЫХ ЭСЕРОВ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ
Политический блок большевиков и левых эсеров, который начал складываться летом 1917 г., официально оформился на II Всероссийском съезде Советов крестьянских депутатов, проходившем с 26 ноября по 10 декабря (9 - 23 декабря) 1917 г Основой его возникновения, а затем и главной составляющей его деятельности стала необходимость разрешения земельного вопроса в России. Правящий блок просуществовал вплоть до июля 1918 г, когда противоречия между двумя партиями переросли в открытые обвинения на V Всероссийском съезде Советов и прямое вооруженное столкновение. Причины такого исхода лежали как в области практической политики (это борьба за власть, Брестский мир, организация комбедов и др.), так и в глубоких идейных разногласиях. Анализ теоретических и программных расхождений между большевиками и левыми эсерами позволяет не только полнее вскрыть причины разрушения блока, но и значительно глубже рассмотреть состояние земельного вопроса в России в 1917 - 1918 гг. От его решения напрямую зависели пути и сроки перехода страны к индустриальному уровню развития.
Д.В. Якимов,
аспирант кафедры экономической и политической истории России, СГСЭУ
ВЕСТНИК 2007. № 16(2)
