Спросить
Войти
УДК 369
ВЛИЯНИЕ ДОСТУПНОСТИ И СТОИМОСТИ УСЛУГ ОХРАНЫ ДЕТСТВА НА РЕШЕНИЕ МАТЕРИ О ТРУДОУСТРОЙСТВЕ (ОБЗОР ПОДХОДОВ К ПРОБЛЕМЕ)
© 2011 г. Е.В. Чернова
Таганрогский технологический институт Taganrog Technological Institute
Южного федерального университета, of Southern Federal University,
пер. Некрасовский, 44, г. Таганрог, 347900, Nekrasovskiy Lane, 44, Taganrog, 347900,
Рассматриваются существующие подходы к оценке взаимосвязи между стоимостью и доступностью услуг детских дошкольных учреждений, уровнем доходов и заработной платы родителей и их решением об участии на рынке труда. Характер таких взаимосвязей значительно различается в зависимости от параметров региональной социальной политики экономически развитых государств, таких как Италия, Австралия, США, Великобритания, Швеция и Канада.
Approaches to an interrelation estimation between cost and availability of preschool institutions services, level of parents incomes and their decisions on participation on a labor market. Character of such interrelations considerably differs depending on characteristic of regional social policy of economically developed states, such as Italy, Australia, the USA, the Great Britain, Sweden and Canada.
Для любого государства приоритетными представляются поддержка и защита населения, обеспечение приемлемого уровня жизни для каждого гражданина. Одним из основных инструментов социально ориентированной политики является страхование, с помощью которого решается достаточно широкий комплекс задач, способствующий повышению стабильности в обществе и экономике.
В социальном страховании нашли органическое воплощение, казалось бы, несовместимые идеи: персональная ответственность личности за свое материальное благополучие и коллективная взаимопомощь, либеральные и социал-демократические идеалы. При этом социальное страхование одновременно является и продуктом гражданского общества, и эффективным механизмом его создания [1].
Кроме общих задач, стоящих перед системой социального страхования Российской Федерации, можно выделить и частные, которые в настоящий момент слабо проработаны, однако имеют большое значение для общества. К числу таких проблем относятся социальная защита и поддержка матерей.
Во многих европейских странах наблюдается тенденция к увеличению количества работающих матерей, что обусловлено, в первую очередь, ростом числа домохо-зяйств, где «добытчиками» являются оба родителя, а не мужчина, как было традиционно. Во-вторых, родители-одиночки в последнее время также предпочитают совмещать работу и воспитание детей, все чаще полагаясь на детские сады, школы и подобные специализированные учреждения. Однако, несмотря на эту тенденцию, матери по-прежнему являются первичными «источниками» услуг по уходу за детьми [2].
Недоступность и высокая стоимость услуг по защите детства может негативно влиять на принятие женщиной решения об участии на рынке труда. Следовательно, социальные пособия, субсидии могут послужить инструментом управления на рынке труда в случае, если государству, к примеру, нужно перенаправить рабочую силу в сектор полной или частичной занятости.
В то же время изучение поведения женщин на рынке труда актуально не только в разрезе принятия решения об участии и неучастии, но и о степени занятости - полная или частичная. К примеру, в Австралии женщины занимают непропорционально большую долю частично занятых. В 2003 - 2004 гг. среди всех работающих мужчин частично занятыми было 15 %, в то время как аналогичный показатель для женщин составил 45 %. В 2002 г. женщины составили 44 % среди работающих полный день, в то время как среди частично занятых женщины составили 71 %. Можно даже говорить о снижении количества женщин, предпочитающих работать с полной занятостью [3].
Таким образом, фокусирование именно на вариациях в отношении полной и частичной занятости оправдано тем, что реакция матери на увеличение стоимости и снижение степени доступности услуг по охране детства, в большинстве случаев, рассматривается не как отказ от участия на рынке труда, а как регулирование часов работы согласно потребностям заботы о ребенке.
Изучение взаимосвязи между решением родителей об участии на рынке труда и ряда характеристик служб заботы о детях, к примеру, их доступности и стоимости, становится все более актуально и для исследователей-теоретиков, и для чиновников-практиков.
Исследования в сфере занятости России показали, что в конце 90-х гг. XX в., при кризисной ситуации на рынке труда, возросла ответственность женщин за содержание семьи, в силу экономической несостоятельности мужчин (низкой степенью адаптации при смене работы) основным «кормильцем» стала женщина. Даже при стабильной и относительно высокой заработной плате мужа семья не могла обойтись без женских доходов. В отличие от советского времени, уже не удавалось совмещать ведение домашнего хозяйства с удобной, но низкооплачиваемой работой: заработки не компенсировали временных затрат.
Не помогала выйти из бедности и социальная поддержка. Единственным способом оставалась трудовая мобильность. При этом многие женщины, с одной стороны, принимали на себя мужские роли, все активнее включаясь в обеспечение семьи, с другой - по-прежнему стремились совместить это с работой по дому, ориентируясь на не слишком интенсивную работу и, соответственно, невысокую заработную плату [4]. Исследования в этом направлении позволят выявить сложившиеся закономерности и построить адекватные модели социальной поддержки и модели социального страхования женщин, имеющих детей и находящихся в экономически активном статусе.
Основная проблема, стоящая перед отечественными и западными исследователями, - это нехватка данных относительно охраны детства.
Многие ученые пробовали оценить последствия изменений в уровне доходов, заработной платы и стоимости услуг по уходу за детьми на принятие решения участниками домохозяйства об участии на рынке труда.
Анализ взаимосвязей между уходом за ребенком и участием на рынке труда в США и Великобритании, в основном, сосредоточен на изучении влияния расходов на уход за ребенком на решение о занятости (Хекман, Блау и Робинс, Коннелли, Рибар, Киммел, Андерсон и др.) [5 - 9]. В этих исследованиях использовались различные методы оценки этих эффектов, при этом учитывалась потенциальная эндогенность наблюдаемых расходов в связи с их неоднородностью (в частности, при измерении качества).
В одном из первых исследований по этой теме Дж. Хекман использовал функцию, выражающую услуги по уходу за детьми, которая включала в себя переменные доступности медицинской помощи ребенку и расходы на нее, что обусловлено отсутствием данных о непосредственных затратах на услуги по защите детства [5].
Д. Блау и П. Робинс включили в модель региональные среднедневные расходы детских учреждений как заменитель переменной стоимости услуг по защите детства, но не использовали конкретную информацию о домохозяйстве, такую, к примеру, как возраст младшего ребенка [6].
Р. Коннелли использовала спрогнозированные расходы для оценки стоимости услуг по уходу за ребенком в уравнении участия на рынке труда, при этом цена в качестве инструмента реагировала на региональные различия домохозяйств [7].
Д. Рибар применил структурный подход, заключающийся в расчете почасовых затрат на уход за одним ребенком, в качестве меры показателя стоимости по уходу за детьми [8].
Исследования показали, что внутрисемейная политика во многом определяется политикой ухода за ребенком. Блау и Робинс оценили эластичность этой переменной для замужних женщин -0,38 в отношении принятия решения об участии на рынке труда и -0,34 при условии решения об официальном уходе за ребенком. Эти оценки означают, что если детские пособия будут равны нулю, то 87 % матерей будет работать, в противовес тому, что реально работает только 58,8 %. При проведении этого исследования, Блау и Робинс вычислили характеристики для «средней женщины» в выборке [6]. Коннелли, напротив, анализировала эти показатели для каждой женщины в выборке. Автор выделила менее существенное влияние на принятие решения об участии на рынке труда: если доступно бесплатное обеспечение услугами по защите детства, то модель демонстрирует, что 68,7 % женщин примут решение о трудоустройстве [7].
Рибар выявил еще большую эластичность цен для предложения рабочей силы и спроса на услуги по уходу за ребенком. Однако, в целом, матери с детьми дошкольного возраста менее чувствительны к изменению стоимости охраны детства [8].
Результаты исследований показали, что расходы по уходу за ребенком являются важным фактором спроса на эти услуги и принятия решений о трудоустройстве. Теснота взаимосвязи оценена от -0,74 (Рибар) [8] до -0,2 (Коннелли) [7].
Также Коннели сравнила еженедельные расходы на охрану детства для женатых и незамужних женщин с маленькими детьми в Соединенных Штатах и выявила существенные различия в величине этих расходов и в эффекте предполагаемых затрат на часы работы. Не состоящие в браке матери оказались восприимчивее к ценовым аспектам расходов, в то время как замужние матери более чувствительны к качественным аспектам. Это связано с тем, что у матерей-одиночек нет возможности использовать мужа в качестве потенциальной сиделки и у них отсутствует дополнительный доход в виде дохода мужа (кроме случаев выплаты алиментов или пособия на ребенка [9].
Совершенно иная картина возникает из эмпирического исследования с использованием данных из стран Северной Европы. В работе Дель Бока и Вури можно наблюдать подробный анализ подобной научной литературы [2]. Густаффсон напрямую рассмотрел влияние показателя, отражающего уход за детьми, на предложение на женский труд, используя индивидуальный уровень данных о странах Северной Европы с очень разными системами ухода за детьми. Густаффсон и Стаффорд изучали оперативность женщин в принятии решения о трудовой карьере и использовании государственных детских учреждений в зависимости от изменения тарифов услуг по уходу за детьми, наличия мест, а также от доходов супруга в Швеции. Они обнаружили, что в регионах, где количество мест в детских учреждениях не нормировано, более высокая стоимость подобных услуг значительно снижает вероятность того, что мать будет работать, в то время как в областях, где нормирование является более строгим, при принятии решения об участии на рынке труда на первый план выходит не цена, а доступность детских учреждений.
Оценки связи между затратами на воспитание ребенка и женской занятостью для Австралии также остаются неоднозначными. Шофилд и Полетте, например, нашли, что субсидии по уходу за ребенком способны существенно увеличивать чистую выгоду от работы для матерей. При отсутствии субсидий, расходы по уходу за ребенком могут составлять до двух третьих семейного бюджета после выплаты налогов. В исследованиях Дойрона и Кал-ба отношение между затратами по уходу за ребенком и женской занятостью было оценено как отрицательное [3].
Согласно Дойрон и Калб, для родителей-одиночек и женщин, столкнувшихся с ограниченными трудовыми рыночными возможностями в форме низкой заработной платы, затраты по уходу за ребенком оказывают несколько большее влияние на количество рабочих часов, однако, этот показатель все равно незначителен. В данном исследовании эластичность оценена в промежутке от -0.02 до -0.22. Точно так же Раммохан и Велан продемонстрировали незначительное отрицательное воздействие затрат по уходу за ребенком на участие замужних женщин на рынке труда [3].
Такие исследователи, как Чирок и Кобб-Кларк сделали вывод [3], что затраты на уход за ребенком не являются существенным средством воздействия на решение матери об участии на рынке труда. Несмотря на то что основные причины обращения родителей в специализированные учреждения, оказывающие услуги по уходу за детьми, связаны с участием на рынке труда, исследования показали, что матери не характеризуют стоимость подобных услуг как фактор, ограничивающий использование этих услуг и участие на рынке труда матерей с маленькими детьми.
Раммохан и Велан были одними из первых австралийских исследователей, изучавших подобную проблему с учетом дифференциации по типу занятости. Согласно результатам, полученным ими, стоимость услуг по охране детства имеет статистически незначимый эффект на принятие решения о полной и частичной занятости для замужних матерей с маленькими детьми. Также было выявлено, что ограничение детских пособий может выступить стимулом для участия на рынке труда замужних матерей с маленькими детьми. Следовательно, в качестве инструмента управления трудовым капиталом более эффективно выступает изменение субсидий, а не стоимости услуг детских учреждений [3].
Аналогичные исследования, проведенные в Италии, дали совершенно иные результаты. Дель Бока построила модель, аналогичную модели Блау и Робинс, для определения влияния расходов на услуги по уходу за ребенком на принятие решения об участии на рынке труда замужних женщин. При этом учитывались выбор между полным и неполным рабочим днем, а также выбор между государственными и частными учреждениями ухода за детьми. Оценка взаимосвязи между расходами по уходу за детьми и предложениями труда показали, что сокращение расходов по уходу за детьми увеличивает вероятность того, что матери предпочтут частичную занятость, в то время, как вероятность принятия решения о полном рабочем дне значительно ниже. Эти результаты вызывают некоторые сомнения с учетом того, что возможности частичной занятости на итальянском рынке труда очень ограничены [2].
Разные оценки, безусловно, отражают различия в важных институциональных характеристиках этих стран. Так в США, Канаде, Великобритании, Австралии, где услуги по уходу за ребенком предоставляются на частном уровне, основное внимание фокусируется на стоимости и качестве услуг. В то время как в странах, где службы по охране детства в основном общественные, к примеру, в Швеции и Италии, наличие свободных мест, другими
словами, доступность услуг по заботе о ребенке, оказывается так же важным, как и стоимость услуг.
Для Италии характерна так называемая «южная модель» социальной политики: задача социальной защиты рассматривается часто как забота родственников и семьи, в то время как социальная политика носит преимущественно пассивный характер и направлена на компенсацию потерь в доходах отдельных категорий граждан. Также для данной модели характерна асимметричная структура социальных расходов [10].
Горник, Майерс и Росса в своей работе проанализировали влияние различных государственных стратегий, направленных на стимулирование трудовой занятости матерей, имеющих малолетних детей. Подобные стратегии достаточно действенны в отношении матерей с детьми в возрасте 3 - 6 лет. В то же время их влияние оказалось небольшим для матерей с детьми до трех лет. Брэдшоу и другие провели сравнение нескольких стран, оценив их расходы на поддержку семей с детьми в пределах от 1 до 17 рангов. Франция занимает 3.7, Швеция 5.30, Дания получила 7.0 рангов, в то время как Италия занимает 10.3, Испания и Греция 12.8 и 14.3 соответственно [2].
Учитывая крайне низкий уровень семейных пособий, характерный для стран «южной модели», семья по-прежнему выступает в качестве партнера государства в исполнении социальной политики. В такой системе домохозяйство вынуждено, по большей мере, исходить из внутрисемейных возможностей заботы о ребенке, наиболее эффективно распределяя деньги и свободное время своих членов.
В работе А. Сипиллы южная модель определена как «модель семейной заботы». В данном исследовании рассмотрено благополучие женщин и детей стран этой модели в сравнении с другими существующими социальными моделями государства всеобщего благосостояния. В целом эмпирические исследования показали, что социальная политика стран Средиземноморья тяготеет к ухудшению положения женщин и детей [11].
Усилий итальянских семей будет недостаточно, чтобы компенсировать отсутствие поддержки со стороны государственных служб и негативные последствия дискриминации на рынке труда и несостоятельности сферы услуг. В центре внимания социальной политики должно находиться сокращение расходов домохозяйств на воспитание детей и снижение социальной нагрузки на семьи.
Проблема доступности защиты детства особенно актуальна для стран с низким уровнем рождаемости. Например, в Италии, где среднее число детей близко к одному и значительная их доля растет без братьев и сестер, определение ребенка, к примеру, в детский сад, оправдано не только получением ухода, но и предоставлением возможности социализации. Это одна из причин, по которой многие неработающие женщины в подобных странах по-прежнему предпочитают отдавать детей в специальные учреждения [2].
Чем выше стоимость мероприятий по уходу за ребенком, тем выше стоимость последующего ребенка. Это наводит на предположение, что более высокие расходы
Поступила в редакцию
по уходу за детьми будут приводить к уменьшению рождаемости (Кигно, Дель Бока). В большинстве семей матери имеют самую низкую потенциальную прибыль и, следовательно, они «малодоходные» работники формального рынка труда. Как только решение о рождении ребенка принято, наибольшее влияние на заработную плату матери оказывают расходы на детей. Учитывая, что женщины являются основными участниками ухода за ребенком в семье, ее решения базируются на величине расходов и преимуществах работы на рынке труда.
На решение о трудоустройстве матери в целом влияют такие параметры, как социальная политика государства в области охраны детства, наличие бюджетных и частных детских учреждений, их доступность и стоимость.
Влияние стоимости можно рассматривать в двух направлениях. Во-первых, расходы на детские учреждения можно рассматривать как часть затрат на воспитание ребенка, при этом они будут влиять на те решения семьи, где существенным фактором являются затраты на ребенка, и, что более важно, на принятие решения о рождении ребенка. Кроме того, расходы по уходу за детьми снижают эффективную заработную плату матери на рынке труда и, следовательно, эти расходы влияют на принятие решений, для которых заработная плата матери является важным параметром.
