Спросить
Войти
И.Б. Сидорова
ЭТНОГРАФИЧЕСКИЙ МУЗЕЙ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА В 1930-е ГОДЫ
В русле общих преобразований университета, на основе ранее не использованных архивных источников в статье показано изменение положения Этнографического музея, резкое сокращение его использования в учебных, научных и просветительных целях, планы реорганизации.
I.B. Sidorova The ETHNOGRAPHIC MUSEUM of the KAZAN UNIVERSITY IN the 1930s.
The article is based on some previously unused archival sources. The general transformation of the university caused the change in the position of the Ethnographic museum, its use in the educational, scientific and enlightening purposes was sharply reduced.
Одна из ярких достопримечательностей Казанского федерального университета -Этнографический музей, имеющий уникальные предметы культуры и быта народов разных уголков земли, собранные почти за два столетия, - представляет собой бесценное достояние мировой науки. Изучение процесса его создания и деятельности вносит дополнительные штрихи в историю одного из старейших российских университетов, а вместе с тем - и государственной политики в сфере высшего образования, выходя далеко за региональные рамки. Значительные перемены в судьбе этого и других университетских музеев произошли в послереволюционное время, когда менялись принципы управления, структура и весь уклад жизни вуза. 1930-е годы в этом отношении были не менее бурными, чем 1920-е. Начало эпохи «великого перелома» в СССР (индустриализации, коллективизации сельского хозяйства, культурной революции) для Казанского университета обернулось утратой ряда факультетов (медицинского, экономического, советского строительства и права), двух отделений (химического и аэродинамического). В 1931 году вообще были упразднены факультеты и кафедры как структурные подразделения. На всём протяжении тридцатых многократно менялись специальности, по которым велась подготовка, учебные планы и программы, сроки, формы и методы обучения. Общественно-политическая атмосфера была напряжённой, сочетавшей увлечение пафосом социалистических преобразований, ожиданием лучших перемен с «чистками» социально-чуждого элемента и репрессиями [1]. Как всё это отразилось на судьбе Этнографического музея, что сохранилось и что изменилось в его статусе и деятельности, - рассмотрим на основе документов фонда Казанского государственного университета в Национальном архиве Республики Татарстан.
В качестве источников привлечены материалы правления и Совета КГУ, нескольких факультетов (физико-математического, геолого-биологического, географического, геолого-почвен-но-географического), ряда отделений, предметных комиссий, кафедр и кабинета географии. В научный оборот большинство из них не вводилось. В литературе данная тема специально не освещалась. Учёные-ветераны КГУ - Е.П.Бусыгин и Н.В.Зорин, - работавшие с этнографическими коллекциями, возродившие музей после Великой Отечественной войны, отметили, что в 1920-1930-е гг. он находился в свёрнутом состоянии, а этнография как наука в Казанском университете отсутствовала [2, с.69, 35]. Работы современных учёных кафедры археологии и этнологии, сотрудников Этнографического музея направлены на изучение его коллекций [3-5]. Выяснение судьбы этого и других музеев Казанского университета после революции 1917 года становится одним из новых направлений тематики исторических исследований [6-7].
В первую очередь следует поставить вопрос о кадровой преемственности. Со времени отъезда из Казани в 1922 году основателя Этнографического музея профессора Б.Ф.Адлера заведующим кабинетом географии и этнографии, к которому относился музей, был его ученик ассистент Н.И.Воробьев. Несмотря на небольшой опыт (закончил обучение в 1918 году), он стал преемником Адлера не только в университете, но и в Центральном музее Татарской республики на посту директора (с 1923 г). С 1928 года Н.И.Воробьев читал лекционный курс
«Этнография СССР». 10 октября 1930 года производственное совещание географического отделения геолого-биологического факультета постановило: изменить название дисциплины на «Этнографию СССР и местного края», а Н.И.Воробьева перевести с должности ассистента на ставку доцента. [Ф.КГУ, оп.32, д.9, л.3].
Заведующим кафедрой географии и этнографии с 1926 года был профессор В.Н. Сементовский, начинавший работу в должности лаборанта ещё до революции. Этнография не входила в сферу его научно-педагогической деятельности. Ассистент Н.И.Масленников, с 1920 года помогавший приводить в порядок и регистрировать коллекции, в первую очередь фотографии и рисунки, был уволен осенью 1930 года. В начале 1931 года его арестовали вместе с несколькими членами Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете (далее - ОАИЭ). Оно было тесно связано с Этнографическим музеем, которому в 1913 году предоставило свои коллекции для экспонирования, и проводило здесь свои заседания. В феврале 1931 года общество было закрыто. Был закрыт и студенческий кружок «Любителей природы», отметивший двадцатилетие деятельности, тоже тесно связанный Этнографическим музеем и кабинетом.
После передачи на рубеже 20-30-х гг. в Центральный музей Татарской республики археологических коллекций ОАИЭ (свыше 12 тысяч экземпляров) вместе с музейным оборудованием (45 шкафов и 2 витрины) [8, с.26, 33] в Этнографическом музее ещё оставались собранные до революции археологические памятники, принадлежавшие географическому кабинету. Комплексность фондов, несомненно, учитывалась в плане разделения музея, о котором сообщается в статье М.К. Корбута в Ученых записках КГУ (1930): «Начата работа по организации музея географического с подотделом местного края и музея истории культуры. Остающийся этнографический материал будет распределен по признаку народнотерриториальному с учетом ландшафтной системы» [9, с.350-351]. Руководителем
Географического музея мог стать профессор В.Н.Сементовский, а Музея истории культуры -доцент Н.И.Воробьёв. В это время вышла его монография - «Материальная культура казанских татар: Опыт этнографического исследования» (Казань, 1930. - 464 с.). Однако указанной реорганизации Этнографического музея не произошло. Возможно, был ещё один вариант, о котором свидетельствует новое название в документе 1931 года - «Музей народоведения» [Ф. КГУ, оп.1, д.1836, л.13], напоминающее о Центральном музее народоведения в Москве, закрытом после войны.
Перспективы использования Этнографического музея в учебных целях расширились благодаря введению в 1931 году в университете новой специальности «краеведение», программу которой разрабатывали В.Н.Сементовский и Н.И.Воробьёв [Ф. КГУ, оп. 32, д. 66, л. 9-10]. Ей придали «музейно-туристический уклон», несомненно, учитывая потенциал музея. Однако в 1933 году специальность закрыли. В «Отчете о работе КГУ за 1932/1933 учебный год» встречаем многозначительную фразу о том, что «были вскрыты извращения марксистских установок в преподавании этнографии» доцентом Н.И.Воробьевым [Ф. КГУ, оп.32. д.56, л.61]. Обвинение идеологического характера грозило самыми серьёзными последствиями. В 1933 году был арестован в Москве бывший казанский профессор географии и этнографии Б.Ф.Адлер, погибший затем в Гулаге. Занятия этнографией Н.И.Воробьёв прекратил, сделав сферой своей научно-педагогической деятельности физическую географию. В Казанском государственном педагогическом институте он был назначен деканом географического факультета (1933-1943). Несмотря на это много лет спустя Н.И.Воробьёв рассказывал молодым коллегам, как ожидал ареста каждую ночь [2, с.80-81].
К тому времени в Казанском университете была создана кафедра физической географии. В протоколе её заседания от 4 апреля 1933 года сказано, что музей находится в «свёрнутом положении» и потому невозможно провести экскурсию, на которую поступила заявка от одной из общественных организаций [Ф. КГУ, оп.34, д.4, л.7 об.]. Обсуждались задачи устройства выставки учебных коллекций, учреждения должности хранителя музея, - согласно протоколу от 4 ноября 1933 года. Участники заседания кафедры - профессор В.Н.Сементовский, доцент Н.И.Воробьев, лаборант Л.И.Вараксина и 3 студента - просили деканат выделить на это средства
и обеспечить «нормальную температуру в помещении» [Ф. КГУ, оп.34, д. 8, л. 5 об.]. Холод и протекающая крыша над помещением Этнографического музея оставались неразрешимой проблемой с 1918 года.
В 1934-35 учебном году Этнографический музей был передан другой кафедре -экономической географии, которой заведовал профессор Н.-Б.З.Векслин, он же директор КГУ с 1931 года. В русле общих картографических работ по заданию Обкома партии он составлял этнографические карты районов Татарской республики [Ф. КГУ, оп.34, д. 16, л. 17,18 об.], но едва ли только это служило причиной передачи музея. Положение самого Н.-Б.З.Векслина резко осложнилось: в мае 1935 года он был снят с поста директора КГУ за «покровительство троцкистам», но остался заведующим кафедрой экономгеографии, уделяя при этом значительное внимание музею. «План научно-исследовательской работы кафедры на 1935/36 учебный год» начинался с определения задач кабинета и музея, в число которых входило приобретение и изготовление необходимых для обеспечения учебной работы материалов, осуществление научно-исследовательской деятельности, обслуживание студентов. В этом документе говорилось, что основную работу выполняет лаборант Белова - она же заведующая кабинетом, а в вечернее время (до 22 часов) - другой человек, который выдаёт «для работы в кабинете карты, таблицы, книги и тому подобное, рекомендованное преподавателем, по списку, заранее переданному им лаборанту». [Ф. КГУ, оп.34, д.16, л.22 с об.]
Обращает внимание отсутствие в документе, касающемся музея, таких слов, как «этнографический», «коллекции», «учёт», «хранение», то есть налицо игнорирование этой сферы. И другое: заведующим кабинетом назван лаборант, что свидетельствует о явном снижении статуса учебно-вспомогательного учреждения по сравнению с дореволюционным периодом, когда заведующим являлся профессор. Это касалось и других университетских музеев.
В сентябре - декабре 1935 года кафедра под руководством профессора Н.-Б.З.Векслина неоднократно обсуждала вопрос о музее. 13-14 сентября 1935 года в повестке дня стоял пункт «Об археологической коллекции музея», по которому было принято решение: «Передать коллекции учебной части КГУ». [Ф. КГУ, оп.34, д.16, л.3] Больше к нему не возвращались, и есть основание считать передачу состоявшейся, хотя её обстоятельства остаются не выясненными7.
Вскоре на членов кафедры обрушились репрессии: в 1936 году был арестован доцент А.Н. Щербаков - первый декан географического факультета (1935-1936), а в январе 1937 года -его учитель Н.-Б.З.Векслин. Оба погибли в сталинских лагерях.
Временно заведующим был назначен ассистент П.И.Потапов, которого вскоре сменил доцент Г.В.Фазлуллин - второй декан географического факультета (1938-1963). На 1937/38 учебный год была поставлена задача - «заново перестроить Этнографический музей при кабинете экономгеографии» [Ф. КГУ, оп. 33, д. 44, л.10 об.]. Появилась должность хранителя
музея (заведующего). Ещё при Векслине вышел приказ наркома просвещения РСФСР А.С.Бубнова от 13 апреля 1934 года «Об укреплении научно-учебной базы Казанского государственного университета», один из пунктов которого гласил: «В целях наиболее полного использования ценных музеев Казанского государственного университета ввести в штат по одному хранителю музеев: зоологического, биологического и этнографического - 3360 рублей» [11, с.386]. В отчёте географака за 1938/39 учебный год названа фамилия заведующей Этнографическим музеем - Афанасьева [Ф. КГУ, оп.34, д.34, л. 6 об.-7]. Имя и отчество -Галина Никандровна - установлены по материалам Научно-библиографического отдела Научной библиотеки имени Н.И.Лобачевского, как и годы работы в КГУ - 1932-1941. В плане научно-исследовательской работы указана её тема на 1939-1940 гг.: «Полезные ископаемые Татарской республики и их размещение» [Ф. КГУ, оп.34, д. 39, л.1 об.], - никак не связанная с коллекциями музея.
В Национальном архиве Республики Татарстан сохранился интересный документ, не введённый в научный оборот, в котором названы причины закрытия музея, оценка состояния учёта и хранения, а также перспективы развития, - «Объяснительная записка к смете расходов по Этнографическому музею при кафедре экономгеографии на 1939 год». Приводим текст без сокращений:
«Этнографический музей университета существует очень давно. В музее имеются ценные экспонаты, характеризующие прошлое некоторых народов СССР (мари, чуваши, мордва, народов Сибири, Дальнего Востока), который в настоящее время не может быть открыт, ввиду того, что за последние годы новыми экспонатами не пополнялся, поэтому не отражает современной жизни этих народов. Вследствие чего научная ценность его очень понижена.
В настоящее время стоит вопрос о реконструкции всего музея и в первую очередь, отдела народов СССР. Для составления плана реконструкции музея необходимо приглашение специалиста-этнографа, а также научная командировка в соответствующие музеи Москвы, Ленинграда.
Учет и хранение вещей в музее до сих пор остаётся всё еще не решённой задачей. Отсутствует паспортизация музейных предметов (составление на каждый предмет инвентарной карточки), что имеет большое значение, т.к. в музее хранятся предметы большой ценности и важности, которые должны сохраняться на многие годы. Поэтому учет всех вещей должен отвечать всем требованиям, чтобы ни один предмет не мог быть заменен другим, чтобы имелась возможность быстрой проверки наличия вещей (хранилище, шкаф) и т.д.
Само хранение большинства вещей в сундуках (за отсутствием помещения) не обеспечивает полную сохранность от сырости и разного рода вредителей, т.к. комната, в которой хранятся эти вещи, не имеет установленного режима температуры, необходимого для предохранения вещей от порчи (комната сырая). Шкафы, в которых находятся вещи на выставке, почти все требуют полного ремонта замков.
Необходимо музею приобретение новой специальной литературы по этнографии (книги, журналы), по которой можно было бы следить за развивающимися достижениями, отражением которых должен служить музей.
В связи с реконструкцией музея и превращением его в учебно-вспомогательное заведение, а также открытием его для посещения экскурсиями (студентов, школьников) потребуется увеличение штата музея до двух человек (ещё препаратора).
Заведующий кафедрой Г.В.Фазлуллин
Заведующая музеем Афанасьева». [Ф. КГУ, оп. 34, д. 39, л. 6.]
Больше половины средств они планировали направить на реставрацию коллекций (10 000 из общей суммы в 17 580 рублей), по одной тысяче рублей - на научные командировки и на приглашение специалиста-этнографа, 200 рублей - на приобретение специальной литературы и 2 тысячи - на новую ставку препаратора музея [Ф. КГУ, оп. 34, д. 39, л. 5]. Остаток - 3380 рублей, видимо составлял зарплату заведующего. Но университет испытывал большие финансовые затруднения и средства не были выделены. В отчете географического факультета за 1940/41 учебный год лишь отмечено, что Этнографический музей богат своими коллекциями
[Ф. КГУ, оп.32, д.190, л.49].
Таким образом, следует признать, что по сравнению с ликвидированными в 1920-е годы музеями историко-филологического факультета КГУ судьба Этнографического музея сложилась относительно благополучно. Вместе с университетом он пережил эпоху кардинальной ломки и вступил в начавшуюся полосу стабилизации (с середины 1930-х гг.), сохранив своё главное богатство. До 1933 года, пока преподавалась этнография и велась подготовка по специальности «краеведение», музей использовался в учебных целях. При этом его научная ценность в соответствии с официальной идеологией принижалась («не отражает современной жизни народов»). Реорганизация музея так и не была осуществлена. Главный специалист-этнограф Н.И.Воробьёв, обвинённый в «извращении марксистских установок» в преподавании, был вынужден надолго отойти от этнографии. Коллекции были свёрнуты. Передача музея сначала кафедре физической географии, затем кафедре экономгеографии не улучшила положения. В 1935 году остатки археологического собрания были изъяты и поставлен вопрос об отделении музея от кафедры экономгеографии, но безуспешно.
Пришедший на смену репрессированному профессору Н.-Б.З.Векслину новый заведующий кафедрой и декан географака Г.В.Фазлуллин признал неудовлетворительным состояние учёта и хранения музейных предметов, намечал значительную (по планируемым средствам) реставрацию, участие специалиста-этнографа в реконструкции музея на научной основе, что в перспективе позволило бы возобновить экскурсионную работу. Признавалась необходимость введения второй штатной должности - препаратора музея (заведующий-хранитель был с 1938 года). К осуществлению намеченного приступили только после Великой Отечественной войны под руководством профессора Н.И.Воробьева [2, с.223, 224.] Музей стал успешно развиваться, и сейчас, приближаясь к своему юбилею, он востребован научным миром, широко используется в учебном процессе и в просветительской деятельности.
Источники
Ф. КГУ - НА РТ (Национальный архив Республики Татарстан). Ф. Р-1337 (Казанский государственный университет).
