Спросить
Войти
УДК 930.2
ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР I И КВАКЕРСКИЕ ПРОЕКЫ ИНСТИТУЦИАЛИЗАЦИИ ТЮРЕМНОГО ПОПЕЧЕНИЯ ПО БРИТАНСКИМ ОБРАЗЦАМ
Васильева Светлана Анатольевна, заместитель начальника кафедры философии и истории, кандидат исторических наук, доцент Академии права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, г. Рязань
В статье рассматривается
институционализация тюремного попечения в российской империи по британским образцам. Немаловажное влияние на утверждение новых гуманистических принципов уголовного правосудия оказала группа политически активных протестантов-квакеров, которые вели активную работу, как в Великобритании, так и в других странах.
Именно квакеры впервые заговорили о наказании как о средстве перевоспитания осужденного посредством религии и образования. Знакомство российского императора Александра I с социальными проектами квакеров привели к появлению в России первых обществ тюремной филантропии.
IMPERATOR ALEXANDER I AND QUAKER PROJECTS OF INSTITUTIONALIZATION OF PRISONAL PRINTING ON BRITISH PATTERNS
Svetlana Vasilyeva, deputy Head of the Department of Philosophy and History, Candidate of Historical Sciences, Associate Professor Academy of Law and Management of the Federal Penitentiary Service, Ryazan
Abstract: the article deals with the institutionalization of prison charity in Russian Empire on British models. Important influence on the adoption of new humanistic principles of criminal justice was a group of politically active Protestant Quakers who were active in Great Britain and other European countries. It was the Quakers first talked about punishment as a means of re-convict through religion and education. The acquaintance of the Russian Emperor Alexander I with the social projects
of the Quakers led to the emergence of the first societies of prison philanthropy in Russia.
Царствование российского императора Александра I (1801-1825) совпало с периодом масштабных филантропических проектов британского «Религиозного общества друзей». «Религиозное общество друзей» - христианское движение, более известное как квакеры, возникло в Англии между 1648 и 1652 гг. Основным стержнем веры и религиозных практик квакеров стало убеждение в том, что истину следует искать не в Священном Писании, а прежде всего в душе, через которую Бог общается с человеком напрямую. Эта убежденность в том, что «внутренние качества христианина имеют большее значение, чем христианская догма»1 предопределила общественные взгляды «друзей»: отрицание рабства, войны и смертной казни, веру в полное равенство людей, требования реформы уголовных законов и всеобщего образования.
Джордж Фокс, основатель Религиозного общества Друзей
Борьба за тюремную реформу стала логическим продолжением более ранних социальных проектов «Религиозного общества друзей». Исследователи, которые занимались изучением общественной деятельности квакеров на рубеже XVШ-XIX столетий, отмечают их неуемную энергию, стремление привнести свои
гуманистические взгляды на природу человека во все социальные реформы грядущего столетия. Активисты-квакеры, как правило, являлись членами сразу нескольких общественных организаций, поддерживая разносторонние социальные проекты. Яркий пример - жизненный путь самого, пожалуй, знаменитого и одиозного представителя общины «друзей» Уильяма Аллена - владельца Лондонского фармацевтического концерна. В рассматриваемый период У. Аллен состоял более чем в десяти общественных организациях, включая общества борьбы против рабства и работорговли, многочисленные ассоциации, ратовавшие за реформу образования, Общество оказания помощи пострадавшим от несчастных случаев на производстве и др. Будучи активными сторонниками ликвидации безграмотности, в своих памфлетах квакеры последовательно проводили идею о том, что всеобщее образование приведет к резкому снижению уровня преступности. Рабочий класс, утверждали публицисты, посредством
образования можно приобщить к таким добродетелям, как бережливость, трудолюбие, совесть; и тогда в обществе, оздоровленном изнутри, необходимость в смертной казни и суровом тюремном заключении отпадет сама по себе. Таким образом, поддерживая движение за реформу образования, многие квакеров оказались косвенно включены в борьбу за пенитенциарную реформу, которая для многих из них вскоре стала первостепенной задачей и целью всей жизни1.
Российский император Александр, известный религиозностью и мистицизмом, неоднократно пересекался с активистами «Религиозного общества друзей». Российский историк А. Пыпин в работе «Религиозные движения при Александре I»2 обращается к истории квакеров, написанной Дж. Кэннингемом, который отметил стремления квакеров к обширной пропаганде основ своей религии и попытках «найти себе прозелитов между государями»3. По мнению Пыпина, Александр I «относился к квакерам с таким расположением, с таким доверием и сочувствием, что связи его с ними отражают в себе черты его внутреннего
настроения и характера и приобретают историческую важность»4. К событиям «исторической важности», безусловно, следует отнести институционализация тюремной благотворительности и духовного попечительства об арестантах в Российской империи.
Первая встреча Александра I с адептами «Религиозного общества друзей» состоялась во время визита императора в Англию в 1814 г. Как лидер духовного собрания квакеров Уильям Аллен написал обращение к русскому царю, в котором отметил заслуги Александра в даровании религиозных свобод, его содействие в распространении Священного Писания среди своих подданных, и в завершении квакеры выразили надежду на то, что император и впредь продолжит быть «терпимым защитником своих честных и добросовестных подданных, где бы они ни находились в такой обширной империи»5.
Уильям Аллен (1770 — 1843 гг.)
В воспоминаниях У. Аллена есть описание лондонской встречи, которая длилась около часа. Квакеры изложили императору суть своих проектов относительно организации системы школ для бедных слоев населения, учреждения благотворительных обществ в целях содействия социальным и гуманитарным проектам. Александра I явно заинтересовали филантропические инициативы, Аллен приводит слова царя, сказанные в завершение беседы: «Если кто-то из Друзей посетит Петербург с миссией, то пусть не ждет представления, а придет прямо ко мне, и я сделаю все, чтобы оказать помощь в продвижении миссии». Александр пожал каждому из членов собрания
Memoir of William Allen, F.R.S. / by James Sherman, minister of Surrey Chapel. London, 1851. P. 98.
руку и добавил, что расстается с ними« как с друзьями и братьями»1.
Стивен Греллет (Этьен Грелье, 1773-1855 гг.)
Лидеры «Религиозного общества друзей» практически сразу воспользовались приглашением, и посещение Российской Империи было включено в миссионерскую поездку, которую У. Аллен предпринял в компании квакерского проповедника С. Греллета в 1818-1820 гг. В Россию квакеры прибыли через Великое княжество Финляндское, которое с 1809 г. являлось генерал-губернаторством в составе Империи. В Гельсингфорсе квакеры посетили первую тюрьму на территории России, о чем Аллен оставил весьма красочные замечания в своем дневнике: «Созерцать тюрьму оказалось тяжелым душераздирающим испытанием; большинство мужчин были в кандалах, причем один человек был закован в массивные ножные кандалы и железную рогатку, с выступающими на восемь-девять дюймов шипами, вокруг шеи. Мы не могли не выразить джентльмену, который сопровождал нас, наше решительное неодобрение этого варварского способа обеспечения безопасности заключенных. Задержка с отправлением правосудия подчас настолько велика, что, по словам поверенного, заключенный иногда может находиться в тюрьме до двух лет, в том числе в кандалах, прежде чем его дело будет решено. Ни один из присутствующих здесь, похоже, не имеет ни малейшего представления о разумной христианской системе тюремной дисциплины и расценивает исправление преступников как нечто практически
невозможное»2. В дневниках С. Греллета есть также упоминание о посещении тюрьмы в финском городе Або, встречах квакеров с местным архиепископом и другими духовными
лицами .
Петербург, в который квакеры направились из Финляндии, показался им «удивительно-прекрасным городом»4. Аллена и Греллета встретили и разместили в столице Российской Империи представители «друзей» -Вальтер Веннинг и д-р Патерсон, которые по приглашению Александра I достаточное время проживали в столице и содействовали ряду общественных инициатив. Вальтер Веннинг состоял в лондонском «Обществе улучшения тюремного содержания» и главной целью его миссии в России, куда он прибыл к своему брату коммерсанту Джону Веннингу в 1817 г. «домогаться о распространении в России принципов, господствовавших в Английском тюремном обществе»5. В. Веннинг близко сошелся с Директором департамента народного просвещения, по совместительству секретарем Русского библейского общества В. Поповым, который представил квакера Министру духовных дел и просвещения князю Александру Голицыну. Голицын, в свою очередь представил императору, уже знакомому с квакерскими проектами по лондонской встрече, молодого реформатора. Александр I одобрил намерения Веннинга посетить тюрьмы Москвы, Петербурга и Твери и приказал Голицыну «войти с ним в совещание о том, каким способом приложить те начала, какими подобные общества руководствуются, к образу здешнего правления»6. Итогом инспектирования тюрем стало два документа «Доношение о состоянии тюрем и прочих мест заключения в Петербурге» и «Записка, содержащая в себе общие замечания о лучшем содержании тюрем», которые Голицын представил Александру I. На основании «Записки» Веннинга будут впоследствии разработаны Правила первого в России Общества попечительного о тюрьмах.
&Ibid. P. 104.
религиозного текста //Столпотворение (научно-художественное приложение к журналу Союза переводчиков России «Мир перевода»). № 8/9 2003. С. 129. "Memoir of William Allen, F.R.S.... Р. 202.
Квакеров Аллена и Греллета незамедлительно представили В. Попову и А. Голицыну, который пригласил их на семейный обед. Из застольных бесед Аллен упоминает два любопытных примера из российской действительности, которые удивительно похожи на страдания квакерских миссионеров за веру столетием раньше. Голицын рассказал ему историю одного благочестивого старца, который с юных лет поражал «цельностью веры», пылкостью молитв и, не умевший читать, наизусть цитировал Писание и книги Святых отцов. Постепенно миссионер собрал вокруг себя общину и «бедняки стекались к нему в таком количестве, что он постоянно имел около себя от пятидесяти до ста человек, а когда кто-то, спрашивал, на что он содержит такое количество, отвечал: «тот, кто накормил народ пятью хлебами, помогает и в этом»1. Однажды полиция приняла миссионера за «шарлатана» и заключила в тюрьму, «где он был окружен пьяницами и другими опустившимися личностями. И здесь он получил возможность проповедовать им, показав ужасные последствия греха, показав как противоположны пьянство и другие пороки учению, заключенному в Священном писании, которое он свободно цитировал. Узники были поражены, а один из офицеров, увидев что происходит, приказал ему прекратить. Тогда заключенный миссионер утверждал, что его долг увещевать грешников «впавших в преступление», а если офицер является сторонником противоположной точки зрения, то он является приспешником дьявола. Офицер пошел к своему начальнику, который, разобравшись в происшествии, освободил несчастного миссионера»2. Очевидно, эта история, восходящая к примерам ранних английских миссионеров, заключенных за веру, была рассказана Голицыным не случайно, так как стала прологом к последующей беседе об организации тюремной благотворительности в России, которая состоялась уже на аудиенции у императора.
«Он спросил нас о тюрьмах, - писал впоследствии У. Аллен, - и мы смогли выразить наши мысли и чувства в полной мере, сравнив положение дел в нашей стране с тем, что увидели здесь. Когда я начал говорить на эту тему, он наклонился мне и пристально посмотрел мне в глаза. Я сказал, что общее состояние тюрем во всех странах слишком схожее; что человечество веками существовало в системе, целью которой
было отмщение, а не реформирование преступника. Обществу, получившему ущерб от преступника, представлялось правильным заставить преступника страдать, с той целью, чтобы его страдания удерживали других от подобного поступка. В наши дни, как известно, эта система потерпела всеобщий провал, настало время попробовать другой план, более созвучный духу христианской религии. Затем мы описали опыт Элизабет Фрай в Ньюгейт и те успехи, которых она достигла, воздержавшись от настойчивости. Дело оказалось близким его сердцу. Мы сообщили ему, что посетили все тюрьмы и школы на нашем пути из Або, и он очень хотел услышать наши замечания. Я, в свою очередь, пообещал ему выдержки из своих записей»3. Во время последующих встреч обсуждался вопрос создания школьного общества по примеру Библейского, и Аллен указывает на пожелание императора «чтобы член нашего религиозного общества (выделено С.В.), заинтересованный в этом вопросе, а также в тюремном и библейском деле, какое-то время жил в Петербурге, подчеркнув, что он примет такое общество с распростертыми объятиями»4.
Император Александр I (1777—1825 гг.)
Первое в России Общество Попечительное о тюрьмах появилось через год после визита Аллена и Греллета в Петербург. Как уже речь шла выше, в 1818 г. Вальтер Веннинг изложил свои соображения в «Записке, содержащей в себе общие замечания о лучшем содержании тюрем». В качестве модели организации попечительской деятельности было предложено Лондонское общество, «великая
цель» которого состояла в том «чтобы исправлять преступников средствами, внушаемыми человеколюбием, то есть разлучать их с прежними сообщниками, отделять ожесточенных и упорствующих от подающих надежду к исправлению, приучать их к трудам, наставлять в разных рукоделиях; преподавать им правила Религии, снабжать исправившихся нужными видами и одобрением, для вступление опять в общество честных людей, и доставлять средства к пропитанию, по истечению назначенного их заточению времени»1. Дальше молодой квакер излагал принципы, на которых строилась тюремная филантропия в Англии, подчеркивая то обстоятельство, что система в целом разработана достопочтенным его соотечественником Джоном Говардом, чьи благодетельные труды «могла прекратить едина смерть», но при его жизни даже он огорчался тем, что усилия его тщетны, а великое дело не имело успеха. Веннинг был убежден, что ему довелось жить в «то счастливое время, когда Божественная теплота, согревшая
столь сильно сердце его, обратилось в великое
пламя, оживотворило многих» , и опыт духовного попечения о заключенных через «общества благомыслящих людей» распространился сначала в Англии, а потом и в других странах.
Этот документ послужил фундаментом к разработке «Правил для Попечительного Общества о тюрьмах», которые были высочайше утверждены Александром I 19 июля 1819 г. Известно, однако, что император Александр трижды собственноручно правил Проект о создании тюремных комитетов, а в особенности пункты, где говорилось об отношениях попечителей общества и тюремной администрации. Там, где проект предполагал, что комитет должен действовать «яко внутренний в сих домах управляющий-хозяин», Александр I, в сомнениях подчеркнул слово «хозяин», а при втором прочтении вообще исключил из проекта все пункты, связанные с организацией новой администрации. В том же месте в правилах, где было сказано, что смотритель «подчиняется» комитету, Император собственноручно приставил «не»3. Очевидно, осознавая всю необходимость комитетов попечительного общества в России, Александр I все же не решился передать им функции тюремного управления4.
развитие тюремных учреждений и структур Рязанского края.
По первоначальному замыслу, члены российского Общества попечительного о тюрьмах должны были направить основные усилия на нравственное исправление содержащихся под стражей. Обществу было предоставлено широкое участие в тюремном деле, ему вменялось в обязанность пять основных «средств исправления», указанные Веннингом в Записке. Однако, по свидетельству В. Никитина, подготовившего первый исторический обзор и анализ становления российского общества, «вместо преследования заданной ему специальной задачи - пещись лишь о моральном исправлении заключенных, с первого же приступа к ним, принялось (Общество - С.В.) улучшать материальное их положение по той, естественной, разумеется, причине, что столкнувшись с незнакомою действительностью, Общество убедилось в том, что никакое благоприятное влияние на заключенных немыслимо до тех пор, покуда они будут жить в смрадных, холодных и сырых казематах, в тесноте, впроголодь и подвергаться, при том же, истязанием рогатками, цепями и стульями»5. Стало очевидно, что задачи, вставшие перед первым российским Обществом попечительным о тюрьмах не возможно решить без активного государственного вмешательства: организация нравственных программ и духовного попечения о заключенных в условиях нереформированных российских тюрем представлялась нереальной задачей.
Таким образом, в Российской Империи уже на этапе возникновения и нормативной регламентации первых организаций тюремного попечительства наметилось их качественное отличие от британских прототипов. Это можно объяснить рядом причин, лежащих как в особенностях российского политического строя, так и в отличиях российского гражданского общества. По мнению исследователей, история Российской империи являлась в первую очередь историей российской государственности, демонстрацией мощи и влияния авторитарной власти. Государство доминировало в социальной и экономической сферах, превалировало в иерархии ценностей россиян, являлось верховным арбитром и гарантом прав и обязанностей. В начале XIX в. российское гражданское общество по сравнению с британским представляло собой «неразумного младенца». О делегировании ему управленческих полномочий, тем более в такой
Историко-документальные очерки. Ч. I. (XII половина XIX в.). Рязань, 2010. 5 Там же. С. 29-30.
первая
традиционно государственной сфере как исполнение наказаний, в российских условиях не могло быть и речи. Как отмечал Д. Тальберг «При самом возникновении «Попечительное о тюрьмах общество» было каким-то незаконнорожденным детищем филантропии, какой то аномалией в порядке организации обществ: оно являлось не то частным, не то государственным учреждением»1. Российское Общество стало примером рецепции английского опыта в организации тюремного попечения, адаптированного к особенностям государственного строя и авторитарной власти.
Рукопись поступила: 3 декабря 2018 г. Submitted: 3 December 2018
Источники и литература:
МОДЕЛЬ ВОСЬМОЙ сессии КОНФЕРЕНЦИИ ГОСУДАРСТВ -УЧАСТНИКОВ КОНВЕНЦИИ ООН ПРОТИВ КОРРУПЦИИ
В рамках реализации Целей устойчивого развития ООН». Моделируемая международная площадка позволит участникам обменяться опытом в вопросах международного сотрудничества, возврата активов и оказания содействия и технической помощи в целях предотвращения коррупции. По окончании мероприятия участники получат сертификаты.
Предполагается организация конференции, согласно с правилами процедуры и дипломатического протокола Организации Объединенных наций. Регламент выступления предполагается ограничить до 7 минут с вопросами. Подписанную резолюцию и сформированный пакет рекомендаций предлагается использовать для делегации Российской Федерации в ходе участия в следующей сессии Конференции.
Просим Вас оказать содействие в информировании заинтересованных организаций и лиц и организовать регистрацию участников через электронную почту kгasnoyaгskaya. пкнк&ЪюЫи шиИ. ги
