Спросить
Войти
А. Э. Шавишвили* ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
в контексте международных договоров
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII - ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX В.
Вхождение Северного Кавказа в состав Российской империи является точкой отсчета, с которой следует начинать анализ правового положения указанного региона. При этом большую роль в определении правового статуса имеют международные договоры.
Фактическое, но не юридическое вхождение территорий Северного Кавказа в состав Российской империи начинается еще с XV - XVI вв. С середины XV века народы Кавказа подверглись нашествию со стороны Османской империи и Крымского ханства, которые хотели закрепиться в землях черкесов, абазин, кабардинцев и других народов, однако встретили ожесточенное сопротивление. Генуэзский автор конца XV в. Георгий Интериано отмечал, что черкесы каждый день бились с татарами, причем «несколько человек гонят перед собой большую татарскую толпу, потому что они [черкесы] поворотливее, храбрее и лучше вооружены и лошади у них лучше».1
К середине XVI в. относится возобновление связей народов СевероЗападного Кавказа с русскими. В ноябре 1552 г. в Москву прибыло первое «черкасское» посольство. В него входили бесленеевский князь Маашук-Ма-шик, и абазинские князья Анклыч Езболуков и Танащук.2 Послы обязались служить русскому государю - куда он пошлет, туда и ходить.3 Иван IV направил «в Черкасы» ответное посольство. В 1557 году в июле в Москву прибыло посольство от кабардинских князей Темрюка и Тазрюта, признавших себя подданными русского царя и просивших помощи в борьбе против врагов.4 Результатом посольств 1552, 1555 и 1557 гг. стало присоединение народов Северо-Западного и центрального Кавказа к Русскому государству. Таким
* Соискатель Северо-Кавказского социального института, г. Ставрополь. E-mail: alina013@rambler.ru
образом, серьезные геополитические интересы России на Кавказе были заявлены еще в XVI веке, обозначив острое соперничество с Персией и Турцией. Так возник «силовой треугольник», внутри которого на протяжении нескольких веков решались судьбы кавказских народов.5
После окончания русско-турецкой войны 1735-1739 гг. между Россией и Турцией 18 сентября 1739 г. под Белградом был подписан мирный договор.6 Согласно Белградскому договору 1739 г. произошло разграничение сфер влияния в регионе между Россией и Турцией: первая признала Кабарду свободной, нейтральной страной, а заложниками верности кабардинцев служили аманаты, даваемые Турции и России поровну. Порта достаточно активно продолжала проводить политику вмешательства в кабардинские дела, пытаясь отстоять свои интересы в регионе. Россию, в свою очередь, не удовлетворяли многие условия Белградского мира, по отдельным пунктам которого переговоры продолжались еще достаточно длительное время.
Положение обострилось после подписания в 1772 г. в Карасу договора «вечного союза и дружбы» между Россией и Крымским ханством, согласно которому Кабарда признавалась в подданстве Российской империи.7 Особенно активно проводила свою политику в регионе Османская империя, пытаясь отстоять свои интересы в регионе: установление власти над центральным Кавказом, лишение России выхода к Черному морю, оттеснение ее от предгорной части Северного Кавказа и Закавказья. Следствием явился ряд русско-турецких войн. Одной из самых длительных была война 1768-1774 гг. Однако военные победы России вынудили Турцию подписать 10 июля 1774 г. в болгарской деревне Кючук-Кайнарджи мирный договор.8
Все прежние договоры между Россией и Турцией, кроме конвенции 1700 г. о границах Азовского уезда, объявлялись лишенными силы. Согласно договору, к России отходили Азов и приазовские земли, приморские крепости Керчь, Еникале и Кинбурн. Ст. «21» предусматривала отказ Турции от всяких притязаний на Большую и Малую Кабарду. Однако передача Кабарды к России оговаривалась решением крымского хана,9 что давало возможность
Турции в будущем оспаривать действия крымской и российской сторон в Кабарде.
Большинство отечественных исследователей, не вдаваясь в правовую оценку Кючук-Кайнарджийского договора, указывают только на его выгодные условия для России и оценивают его как крупный успех Петербурга.10 В то же время Е. И. Дружинина признает, что предоставленное Портою России право капитуляции носило «неравноправный характер».11
Кючук-Кайнарджийский мир 1774 года, санкционировавший присоединение Кабарды и Осетии к России и формальную независимость ногайцев Северо-западного Кавказа, лишний раз подтвердил, что решение вопроса о международно-правовом статусе этого региона является прерогативой великих держав и не принадлежит к сфере двусторонних русско-северокавказских отношений.
Во время русско-турецкой войны 1787-1791 года Турции и ее ставленникам, из которых особо видной фигурой был Шейх Мансур, не удалось организовать массовый подъем северокавказских горцев против России, чтобы превратить регион в театр боевых крупномасштабных действий. 30 сентября 1790 года русские разгромили османов на реке Тотамыш (около современного Черкесска), а 22 июня 1791 г. генерал И. В. Гудович взял штурмом Анапу. Несмотря на эти победы, Ясский мир 1791 года лишь подтвердил условия Кючук-Кайнарджийского договора и Константинопольской конвенции 1783 года, не принеся никаких территориальных изменений на Северном Кавказе. После Ясского мира 1791 г. османские власти снова заметно активизировали свою кавказскую политику. Избегая открытого столкновения с Россией, Порта стремилась возродить былое влияние посредством усиления торгово-хозяйственных, военно-политических и религиозных связей населения Северо-Западного Кавказа с глубинными районами империи, которые осуществлялись через вновь отстроенные крепости Суджук-Кале и Анапа.12
На рубеже XVIII-XIX вв. кавказская политика России носила двоякий характер: с одной стороны, она пыталась выставить себя в качестве «миротворца», а с другой - прибегала к использованию военной силы и пе-
С. 233.
реходила к методам открытой колониальной политики.13
В этот период одновременно с военными действиями шли дипломатические переговоры о заключении мира России с Турцией и Ираном. В качестве условий перемирия в 1807 г. на кавказском фронте стал принцип status guo ad presentem: каждый на своей стороне располагается, как хочет; также принятие ахалцихским пашой обязательства пресечь набеги дагестанцев на грузинские владения.
Во время переговоров в Яссах российской делегацией было решено вывести за рамки обсуждений вопрос о набегах дагестанских отрядов. Однако выдвигаемые взаимонеприемлемые условия к миру были основными причинами безрезультатных исходов переговоров в Яссах. После подписания в 1809 г. англо-турецкого договора, Порта в 1810 г. возобновила военные действия. В 1810 г. российское правительство решило включить в условия будущего мира согласие Порты на передачу России Ахалцихского пашалык-ства, «...служащего хищным лезгинам... верным убежищем». Но переговоры вновь завершились безрезультатно. Османская империя чувствовала приближение франко-российской войны. Однако непредсказуемость итогов будущей войны подтолкнула Турцию к подписанию мирного договора 16 мая 1812 г.14
Александр I, ратифицировав Бухарестский договор,15 в предписаниях главнокомандующему на Кавказе (5 августа 1812 и 7 января 1813 гг.) указал «не спешить с возвращением» Турции крепостей Кавказа, занятых российскими войсками в ходе войны 1806-1812 гг., «стараясь как можно дольше удержать их» за российской стороной.16
В свою очередь, Турция иначе толкуя статьи Бухарестского договора, потребовала вернуть ей «как бывшие турецкие владения на Северном Кавказе», так и Абхазию, Имеретию, Мингрелию и Гурию, т. е. всю Западную Грузию.17 Россия рассматривала эти требования, как «.превышение предела»
ст. «VII» Бухарестского договора.18
Для оказания давления на Россию Турция открыто поддерживала Персию в российско-иранской войне, призывала мусульман Кавказа к священной войне против «неверных» и т. д. Россия, ведя войну на два фронта, продолжила одновременно и мирные переговоры с Ираном. Тегеран еще в 1804 г. предложил подписать мирный договор, однако мирный процесс длился 9 лет, прерываясь и возобновляясь, идя параллельно с военными действиями. Их объединял один фактор - обе стороны, выдвигая встречные условия, до конца стояли на своих позициях. Иран, несмотря на неудачи в войне, настойчиво предлагал подписать мир на основании status quo с признанием законной власти Фетх-Али-шаха, а Россия - уступки Тегераном территории по рекам Кура, Аракс и Арпачай. Для достижения поставленной цели обе стороны использовали все средства. Так, Петербург даже пытался подкупить персидских министров; обе стороны в дискуссиях пытались подкрепить свои позиции ссылками на историческое прошлое.19
Так, цицианов утверждал, что Дагестан и другие территории Закавказья издревле находились в составе Грузии, а Аббас-Мирза заявлял о распространении границ Персидской империи до земель Моздока. Одним из дискуссионных вопросов был вопрос о Восточной Грузии, возвращения которой упорно добивался Иран. Если Россия в переговорах с Турцией учитывала условия прежних договоров, то в переговорах с Ираном она игнорировала предыдущие российско-персидские соглашения.20
Согласно Финкенштейнскому договору 1807 г. Париж стал активно вмешиваться в российско-иранские переговоры. Ст. «II» гарантировала Ирану «неделимость его нынешних границ», а ст. «III» признавала Грузию как «...законно принадлежащую Персии». В 1809 г. Иран подписал с Англией договор, направленный против России и Франции. Согласно ст. «IV» Великобритания брала на себя обязательства обеспечения иранской армии военно-техническим снаряжением или денежными субсидиями; а также указывала, что если «.британский король заключит с европейским государством, занявшим персидскую территорию, мир, то он направит все усилия на заключение мира также и между этим государством и Ираном».21 Кроме
того, в договоре оговаривались сроки предоставления этих субсидий - до тех пор, пока занята «территория Ирана европейскими войсками» или же до заключения мира.
В 1812 г. начался новый этап российско-иранских переговоров. 12 октября 1813 г. в Гюлистане был подписан мирный трактат, состоящий из 11 статей. Основой мирного соглашения стал принцип status quo ad presentem, то есть установление границ по территориям, оккупированным в ходе войны. Согласно ст. «II», судьба Талышинского ханства окончательно должна была решиться при демаркации границ, в последующем эта статья стала предметом разногласий и противостояний двух держав. Ст. «III» признавала за Россией ханства Карабахское, Гаджинское, Щекинское, Ширван-ское, Дербентское, Кубинское, Бакинское и Талышинское, а также «.весь Дагестан, Грузию с Шурагельской провинцией, Имеретию, Гурию, Минг-релию и Абхазию». Ст. «V» предоставляла право только России содержать военно-морской флот на Каспийском море.
Как известно, при подписании Гюлистанского договора к нему был приложен «Сепаратный акт», согласно которому иранская сторона при ратификации договора императором имела право просить у него уступки Персии некоторых территорий Закавказья, уже вошедших в состав России. Включение «сепаратного акта» давало возможность Ирану вернуться к пересмотру пунктов договора.22 Это объясняется, прежде всего, поддержкой Англией требований Ирана о пересмотре Гюлистанского договора по части пограничной линии. Так, например, английский посланник в Петербурге, пытаясь убедить российское правительство в необходимости уступок Ирану земель до р. Терек, мотивировал это тем, что якобы это выгодно самой России, ибо «хищные обитатели тех неприступных мест не могут никогда быть истреблены, ни укрощены, навсегда вредны для вас по своей необузданности и многолюдию».23
С другой стороны, настойчивое требование Ирана о пересмотре мирного договора основывалось не только на поддержке Англии и ряда правителей Кавказа (проирански настроенных), но и на нечеткости формулировок «Сепаратного акта» и некоторых статей текста самого Гюлистанского дого-
С. 199.
вора и затягивания ратификации его российским императором. Таким образом, Гюлистанский договор не стал прочным юридическим фундаментом для стабилизации обстановки на Кавказе и установления дружеских отношений между Россией и Ираном, как это было декларировано в преамбуле договора. Обе стороны не были удовлетворены Гюлистанским договором. Иран готовился к реваншу, а Россия стремилась расширить границы до «естественных рубежей по рекам Кура, Аракс и Арпачаю».
Тегеран и Стамбул в 1816-1826 годах придерживались уже привычной линии поведения, при которой заключение договора с Россией для них вовсе не означало прекращения деятельности, направленной на возвращение своих кавказских владений. Хотя Иран и воевал против Турции, но умеренность шаха в отношении отторгаемых территорий Порты, согласно Эрзе-румскому договору 1823 года, свидетельствует о том, что основной целью в своей внешней политике он видел борьбу с Россией за Кавказ. Та же цель была и у Османской империи.24
В первой трети XIX века Россия выиграла две войны у Ирана (18041813 и 1826-1828) и две у Турции (1806-1812 и 1828-1829). По условиям Бухарестского мира 1812 г. Османская империя сохраняла за собой все ранее принадлежавшие ей земли по левому берегу Кубани, включая черноморское побережье Западного Кавказа. Однако после русско-турецкой войны 18281829 гг. положение изменилось в пользу Российской империи.25
Так, 14 сентября 1829 года в Адрианополе был подписан мирный договор, завершивший русско-турецкую войну 1828-1829 гг.26 Согласно этому договору, Турция потеряла черноморский берег от устьев Кубани до северной границы Аджарии и почти весь Ахалцихский пашалык. Все это с прилежащими районами переходило к России, которая приобрела большие выгоды, так победоносно закончив войну с Турцией. Турция отказывалась от претензий на ранее отошедшие к России территории Закавказья (ст. 4). Русские торговцы получили право экстерриториальности и свободы коммерции на всей территории Османской империи. Черноморские проливы объявлялись открытыми для торговых судов (ст. 7). В дальнейшем отдельные статьи Адрианопольского договора были развиты в Лондонских конвенциях 1840 и 1841 гг. о международном статусе Черноморских проливов, что также было большой победой Российского государства в укреплении своего положения
на Кавказе. Эти победы закрепили за Россией практически всю территорию Кавказа. И к началу 30-х гг. XIX века общая геополитическая ситуация на Кавказе кардинально меняется. Между Российской империей, с одной стороны, и Турцией и Ираном, с другой, не осталось ни буферной зоны (в виде Закавказья), ни естественных преград (в виде Кавказского хребта). Получив новую линию южной границы, Россия приобрела ключевой стратегический плацдарм для создания непосредственной угрозы Турции и западному Ирану, то есть подступам к Персидскому заливу и Индии. Владение Кавказом отдало в ее распоряжение восточную акваторию Черного моря и практически весь Каспий, обеспечив условия для продвижения в Среднюю Азию.27
Таким образом, анализ международных договоров и дипломатии Российской империи на Кавказе позволяет сделать некоторые выводы о завершении включения народов региона в состав России, окончательного формирования границ империи. Факторами, оказавшими существенное влияние на российскую политику с первой трети ХУШ до второй половины XIX в., стали: во-первых, фактор военно-дипломатического противостояния по поводу «восточного вопроса», в процессе которого Россия оказалась лицом к лицу и с европейскими державами (Англией, Францией), и с восточными империями (Османской Портой и Персией). Во-вторых, фактор военно-политического характера, связанный с планами Российской империи ликвидировать геополитический барьер между южными владениями империи и Закавказьем, которым стал к 1820-м годам Северный Кавказ.
