Спросить
Войти
УДК 94 (470) &&19&&: 329:336 ББК Т6(3.3)
С. В. Кистанов ФИНАНСОВЫЕ АСПЕКТЫ
революционной деятельности В РОССИИ В начале XX В.
S. V. Kistanov
FINANCIAL ASPECTS OF REVOLUTIONARY ACTIVITIES IN RUSSIA IN THE EARLY XX CENTURY
Крупнейшим событием российской истории начала ХХ в. стали революционные потрясения 1905-1907 гг. и 1917 г. Активными субъектами революционного процесса были политические организации, образовавшиеся на рубеже Х1Х-ХХ вв. Представителям оппозиционного крыла российского политического спектра удалось в итоге поменять не только политический, но и социально-экономический строй государства. В соответствии с этим исследования в области обеспечения (в том числе финансового) деятельности политических организаций начала ХХ в. представляются актуальными.
Следует отметить, что длительный период времени советская историография практически не рассматривала деятельность иных политических организаций, кроме большевиков. Данная тенденция сохранялась до конца 1970-х гг., но лишь полное изменение историографической ситуации в стране во второй половине 1980-х гг. вывело «непролетарские» политические организации «из тени» [15; 22].
Исследование деятельности политических партий на территории современной Республики Мордовия также долгое время было однобоким. В трудах мордовских историков 1950-1980 гг. мы можем увидеть традиционные для того периода упоминания об активной роли партии большевиков
мордовского края в бурных революционных событиях начала ХХ в. Деятельность наиболее крупной на территории края партии эсеров практически полностью замалчивалась [16; 23; 25], лишь иногда прорываясь на страницах изданий с крайне негативными эпитетами [3].
Лишь начиная с 1990-х гг. мы можем говорить о работах, посвященных всему партийному спектру, и, что является вполне логичным, с наибольшим вниманием к партии социалистов-революционеров [17; 19, 21].
Однако следует отметить, что, несмотря на не уменьшающийся интерес к истории российских политических партий периода складывания Первой многопартийности, некоторые вопросы по-прежнему недостаточно исследованы. Одним из таких направлений являются проблемы финансового обеспечения партийной деятельности периода Первой российской революции, прежде всего на местах. В работах общероссийского масштаба пристальное внимание, прежде всего, уделяется исследованию деятельности центральных комитетов партий, и, как следствие, рассматриваются финансовые вопросы в общепартийном масштабе. Изучение партийной работы на местах также преимущественно затрагивает политические аспекты (становление партийных организаций, агитацию и иные
формы борьбы с властями, разгром организаций на местах), но финансовое обеспечение их деятельности практически всегда покрыто завесой тайны. Так сложилось, что авторы акцентируют внимание на экономических факторах формирования политических организаций на местах (остатки крепостничества, рост налогообложения, низкая заработная плата), сопутствующие же их деятельности экономические вопросы практически остаются вне рассмотрения [1; 2; 18; 24].
Необходимо отметить и тот факт, что исследование финансового обеспечения деятельности политических организаций Российской империи в начале ХХ в. на местах страдает от катастрофической нехватки документального материала. Данное обстоятельство вполне объяснимо, если понимать, что подобного рода обеспечение шло на подрыв правившего в стране режима, и, следовательно, скрывалось максимально возможными способами. В свою очередь отследить финансовые потоки было очень трудно и властям. Если распространение нелегальной литературы, открытая агитация и террористические акты достаточно буднично фиксировались, то средства, затрачиваемые революционными организациями на вышеуказанные действия «оставались в тени». Архивные документы и труды участников революционных событий в России начала ХХ в. позволяют в какой-то мере оценить денежные обороты партий в целом (да и то вряд ли), могут дать примерные картины распределения финансовых потоков внутри партии, но о количестве и распределении денежных средств среди низовых организаций данные крайне неполные. Например, есть данные о бюджете партии социалистов-революционеров за 1906 г., возросшем до 800 тыс. марок, из которых в ЦК поступили 485 тыс. (225 тыс. рублей) [20, с. 126, 127]. Можно судить о поступлении средств в ЦК партии кадетов от губернских организаций: в 1908 г. ЦК намеревался получить со своей нижегородской группы 250 рублей членских взносов, а также 85 рублей прежнего долга.
Симбирская организация должна была внести за год 100 рублей, к ним должен был добавиться долг в размере 35 рублей [8, л. 103]. Подобного же рода финансовых отчетов от каждой группы партий того периода практически нет или же они до сих пор надежно укрыты от современного исследователя.
Говорить об источниках финансирования самого начального (предорганизаци-онного) этапа деятельности политических партий на территории, составляющей современную Республику Мордовия, невозможно и потому, что появившиеся первые нелегальные листовки и брошюры имели не местную прописку. Первые факты их распространения были зафиксированы в ноябре 1900 г., когда прокламации начали обнаруживаться на почтах в Саранском и Краснослободском уездах Пензенской губернии.
Так, 20 ноября председатель саранской земской управы предоставил уездному исправнику гектографированную прокламацию, полученную в конверте со штемпелем «Одесса». Исправник докладывал в канцелярию губернатора, что им были приняты особые меры по наблюдению за появлением подобных прокламаций в Саранске и уезде. 27 ноября член краснослободской уездной земской управы Андреев передал исправнику полученный по почте неизвестно от кого из Одессы листок возмутительного содержания против «священной особы императора Николая II». [4, л. 1, 2, 3, 10].
Приведенные примеры свидетельствуют, скорее, о безадресном распространении нелегальной литературы, чем о целенаправленной деятельности революционных структур. Понятно, что в этом случае установить источники финансирования первых актов антиправительственной деятельности в мордовском крае не представляется возможным.
Ситуация изменилась на рубеже 19021903 гг., когда на территории Саранского и Инсарского уездов Пензенской губернии были созданы первые группы партии социалистов-революционеров.
Первой на территории современной Республики Мордовия свою деятельность в декабре 1902 г. начала эсеровская группа, сложившаяся на мельнице Малышева в с. Куликовка Инсарского уезда. Руководили ею сын владельца мельницы Александр Малышев и конторщик Иван Калинин. С конца декабря 1902 г. по февраль 1903 г. представители куликовской группы партии эсеров распространяли антиправительственную литературу по Инсарскому уезду.
Печатание прокламаций в большом количестве потребовало от местных эсеров определенных финансовых вливаний. Несмотря на то, что документов с точным указанием финансовых источников не обнаружено, материалы следствия, которое велось со второй половины февраля по начало марта 1903 г., позволяют несколько приоткрыть завесу тайны над этим вопросом. Арестованные и допрашиваемые члены эсеровской группы, не владея всеми подробностями, передали часть информации органам следствия и жандармерии.
Так, от работника мельницы Ивана Жир-нова стало известно о способе получения и распространения нелегальных брошюр: согласно его показаниям, их привозили на мельницу из других городов сыновья хозяина, один из которых жил в Москве и приезжал к отцу, другой - Петр - жил при отце, но постоянно был занят деловыми поездками [28, л. 29-30]. Самая ценная информация по интересующему нас вопросу была получена от крестьянина д. Парцы Никано-ра Никитина. По его сведениям, брошюры и прокламации присылались на станцию Куликовка из Москвы в пустых мешках, в которых в Москву Малышевы отсылали муку. Основная часть брошюр печаталась прямо на мельнице на гектографе. Каждому рабочему при уходе с мельницы давали материалы для распространения. Из-за этой неофициальной деятельности дела на мельнице, раньше шедшие не очень успешно, заметно улучшились, так как хозяева стали покупать рожь вагонами [5, л. 238].
Из вышеизложенных показаний мы можем предположить, что финансовому благополучию в последнее время Малышевы были обязаны именно политической деятельности. Соседние эсеровские группы, заинтересованные в развитии своего дела на территории Инсарского уезда, помогали куликовцам материально. Именно эти средства и стали источником финансирования деятельности первой эсеровской группы, созданной на территории современной Республики Мордовия на рубеже 1902-1903 гг.
В феврале-апреле 1903 г. существовала группа партии эсеров в с. Любятине Саранского уезда. Это была первая эсеровская группа, начавшая активные действия против политических противников, которыми являлись наиболее лояльные властям крестьяне-однообщественники. Партийная группа активно поддерживалась пензенской губернской организацией ПСР, которая снабжала любятинцев прежде всего нелегальной литературой. Связующим звеном между губернским партийным центром и уездной группой эсеров стал уроженец Пензы Евгений Доронин (кстати, исключенный из пензенской гимназии), часто приезжавший в село к родственнику - землевладельцу Алексею Пятакову и привозил с собой запрещенные книги, которые затем распространялись среди членов группы [5, л. 262-278].
Таким образом, на примере любя-тинской группы партии социалистов-революционеров мы видим поддержку малой партийной группы со стороны большой (центральной). Финансирование любятин-ской группы шло не в прямой форме (т. е. через перечисление определенных денежных средств), а опосредованно, т. е. через печатание в Пензе нелегальной литературы, которая доставлялась в село для дальнейшего распространения среди крестьян Саранского уезда местными социалистами-революционерами.
Серьезные изменения в области финансирования антиправительственной деятельности произошли с началом российской революции 1905-1907 гг. Документы канцелярий губернаторов и губернских жандармских управлений начинают все чаще и чаще фиксировать случаи материального обогащения представителей революционных политических организаций за счет местного населения, часть из которого принимается ими за потенциально враждебные элементы. И, если до событий Первой российской революции имущество таких людей просто уничтожалось (прежде всего в результате «неизвестно кем» проводимых поджогов), то в данный период часть имущества (прежде всего захваченные деньги) шла на финансирование революционной борьбы.
События Первой российской революции полны примерами проводимых социалистами-революционерами и социал-демократами экспроприаций (сокращенно именовавшихся «эксами») имущества частных лиц и государственных учреждений. Для проведения «эксов» большевиками была специально создана «боевая техническая организация», которой руководил Л. Б. Красин. С момента создания (1905 г.) она старалась контролировать все крупные «эксы» и помогала созданию боевых организаций при провинциальных комитетах РСДРП. Известными представителями большевистской партии, принимавшими участие в экспроприациях, были С. А. Тер-Петросян (Камо), а также И. В. Джугашвили (Сталин) [14].
В подобном ключе действовала и партия эсеров, в программных установках которой большая роль была отведена террору. Однако боевая организация, а затем и боевые отряды сопровождали террористические акты с крупными ограблениями. Например, одним из самых масштабных событий подобного рода стало ограбление эсерами-максималистами 14 октября 1906 г. в Фонарном переулке Санкт-Петербурга кареты помощника казначея Петербургской портовой таможни С. П. Германа с эскортом жандармов, при котором боевая дружина экспроприировала 400 тыс. рублей [22, с. 183].
Аналогичным образом, только в более скромных масштабах происходили подобного рода события и на территории, вошедшей в современную Республику Мордовия.
Ведущей политической партией революционного направления (исходя из состава населения) являлась партия социалистов-революционеров, соответственно финансовый след прослеживается преимущественно в деятельности именно этой политической партии.
Важным составляющим проведения экспроприаций становилось наличие при эсеровской уездной или более мелкой организации собственной боевой группы. В рассматриваемый период времени боевые организации на территории мордовского края имели три из них: саранская уездная, а также в с. Судосево и Большие Березники.
Саранская эсеровская организация в 1906 г. отметилась несколькими достаточно крупными нападениями с ярко выраженным финансовым следом. 5 июля двое неизвестных ограбили сборщика денег винных лавок на дороге между Кочкуровым и Танеевкой. При этом было похищено 5 тыс. рублей. Чтобы не вызвать подозрения у чиновника, злоумышленники интересовались дорогой на Большие Березники [6, л. 5].
столкновение с полицией. Однако стоило воинской команде покинуть горячее место, крестьяне д. Пайгарма принялись открыто угрожать монастырю, а крестьяне д. Быков-ка и вовсе принялись косить монастырские луга. 15 июня 1906 г. настоятельница монастыря настойчиво просила пензенского губернатора прислать в монастырь постоянную охрану [29, л. 194-195].
Наиболее масштабными экспроприации стали в 1906-1907 гг. на территории Кар-сунского уезда, где активно действовали эсеровские боевые организации в с. Судосево и Большие Березники. Активность эсеров была вызвана еще и относительной слабостью местных представителей власти. Департамент полиции 6 октября 1906 г. сообщал симбирскому губернатору, что «крестьяне села Айкино и Судосево имеют в своем распоряжении бомбы и много ружей на случай агрессивных действий против местных помещиков. Крестьяне названных селений, особенно Судосева, составляющего центр революционной пропаганды в Большеберезниковской волости, чувствуют себя господами положения и постоянно убеждаются в бессилии власти предпринять что-либо против них» [9, л. 205].
Итак, главной проблемой администрации Карсунского уезда и полиции стала боевая организация, образованная среди судосевских эсеров под руководством местного крестьянина Василия Шилкина. С лета 1906 г. члены боевой организации принялись регулярно наводить ужас среди окрестного населения, избегая при этом ответных ударов со стороны властей. С одной стороны, боевики пытались нанести как можно больший урон уездной администрации и тем самым внести хаос в ее деятельность, а по возможности просто парализовать. С другой же стороны, участие в многочисленных экспроприациях, безусловно, приводило к пополнению казны организации для дальнейшего ведения борьбы с властями.
Представители боевой организации принялись методично грабить винные лавки, поджигать хутора, а кроме этого запугивать
крестьян, не согласных с деятельностью су-досевских эсеров. В августе 1906 г. было ограблено имение землевладелицы Гун-терман, во время которого было похищено имущества на сумму около 100 рублей [10, л. 65]. В сентябре ограблению подверглись винные лавки в с. Пермиси и Косогоры Ардатовского уезда. 30 декабря того же года было разграблено имение помещицы Беляковой. 18 января 1907 г. в 2 часа утра тремя неизвестными была ограблена казенная винная лавка в Судосеве. При этом было похищено 102 рубля. В тот же день в Пермисях ограбили такое же заведение под № 292, где сумма награбленной выручки составила 263 рубля 44 копейки. В этом акте экспроприации были заподозрены крестьяне с. Судосево Бузаев, Телятников и Зоткин. Новое ограбление пермисской казённой винной лавки произошло 14 февраля того же года. Кража была оценена в 129 рублей. 27 мая было совершено ограбление казенной винной лавки № 291, при этом было взято 497 руб. 71 коп. Двое грабителей заявили: «Деньги взяты боевой дружиной ПСР». Народ принялся преследовать злоумышленников, но те, отстреливаясь, скрылись [11, л. 8, 92-93, 142, 656]. Всего же, по данным полиции, на счету судосев-ской боевой организации было ограбление почти 20 казенных винных лавок на территории Карсунского и соседних Саранского и Ардатовского уездов.
Данные факты позволяют нам сделать вывод о том, что именно судосевские эсеры были на территории современной Республики Мордовия лидерами по совершению «эксов», что в свою очередь способствовало вооружению организации и масштабной пропагандистской кампании в Карсунском уезде.
О масштабах экспроприации наглядные примеры дает и выдержка из обвинительного приговора по делу руководителя судо-севских боевиков Василия Шилкина. В него вошли такие эпизоды: убийство стражника и урядника в Судосеве весной 1907 г., ограбление сборщика казенной винной лавки в лесу близ с. Кассаур Карсунского уезда,
ограбление с нанесением раны мельнику Смолину близ с. Пятина, где было отобрано 10 тыс. рублей, нанесение тяжелых огнестрельных ранений сурско-острожскому десятскому, во время попытки его задержания в июле 1908 г. [12, л. 39, 45].
На фоне действий судосевской боевой организации был отмечен и единичный факт сокрытия награбленного, не имевшего больше прецедентов на территории мордовского края того периода. 24 июня 1907 г. в селе был убит местный крестьянин Василий Аринушкин, состоявший ранее в боевой организации. Из нее он вышел в сентябре 1906 г., причем при себе утаил около 600 рублей из общественных денег. Вместе с тем он стал подозреваться местными эсерами в сотрудничестве с полицией, после чего Аринушкин был приговорен судосевской боевой организацией к смертной казни. Аринушкин находился в постоянном страхе, но в итоге был убит двумя неизвестными [13, л. 39-40].
На территории Ардатовского и Инсар-ского уездов в годы Первой российской революции создавались эсеровские группы, ряд из которых также имел в своем составе боевые группы. Однако их деятельность в рассматриваемый период, направленная на террористические акты против представителей власти и лояльного им населения, не отмечена сведениями о получении материальной выгоды.
Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что получение материальной прибыли от антиправительственной деятельности становилось в первые годы ХХ в. одним из направлений работы революционных партий (преимущественно партии социалистов-революционеров) на территории, составляющей современную Республику Мордовия. На этапе зарождения политических организаций мордовского края финансирование антиправительственной деятельности шло за счет привлечения внешних источников, т.е. помощи от организаций высшего структурного эшелона. Финансовая помощь от губернских организаций направлялась в основном на развертывание агитации населения путем распространения нелегальных изданий. Ситуация поменялась с началом революции 1905-1907 гг. когда боевые организации эсеровских групп принялись изымать довольно значительные денежные суммы на местах, грабя чиновников, помещиков, магазины и винные лавки. Пик экспроприаций пришелся на лето 1906 - зиму 1907 г., когда этим видом «деятельности» занимались саранские и судосевские эсеры. С разгромом эсеровских организаций и соответственно их боевых групп в 1907 г. экспроприации на территории мордовского края практически полностью были свернуты.
Библиографический список
Поступила в редакцию 22 марта 2015 г.
Сведения об авторе
Кистанов Сергей Васильевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Историко-социологического института ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва». Область научных интересов: политическая история России начала ХХ в., история российских политических партий начала ХХ в. Автор более 60 научных и научно-методических работ.
Тел.: 8-903-051-62-07
Е-mail: kistanov-viz@yandex.ru
