Инновации и модернизация: опыт прошлого

Канд. экон. наук С. В. Голодов

ИННОВАЦИИ И МОДЕРНИЗАЦИЯ: ОПЫТ ПРОШЛОГО

В статье рассматривается проблема создания инновационной экономики, внедрения новых разработок в производство. Показано, что современные попытки перехода от сырьевой модели развития экономики к инновационной базируются на западном опыте, который не учитывает подходы, традиции, сложившиеся в России в течение длительного периода. Вместе с тем использование при реструктуризации экономики опыта нашей страны -серьезная и масштабная задача.

На протяжении ряда лет представители власти, управленцы, промышленники обсуждают проблемы создания в Российской Федерации инновационной экономики, модернизации хозяйства.

Будучи президентом РФ Д. А. Медведев в президентском послании 2009 г.1 сформулировал основные направления модернизации РФ: внедрение новейших медицинских, энергетических и информационных технологий, развитие космических и телекоммуникационных систем, радикальное повышение энергоэффективности. В частности, развитие стратегических и информационных технологий включает в себя потенциал суперкомпьютерных систем, которые объединены высокоскоростными каналами передачи данных, создание электронного правительства и т. д. В этой связи отметим, что часть поставленных задач, а именно развитие космических и атомных технологий, направлена на сохранение высокого технологического потенциала России, имеющегося в данных областях, а другая часть, например, развитие информационных технологий, в частности разработка суперкомпьютеров, - на сокращение отставания России от развитых стран мира.

Для решения поставленных задач руководством страны были предложены следующие управленческие действия:

- модернизация государственного сектора;

- создание комфортной среды для осуществления в России исследований и разработок мирового уровня;

- изменения в законодательстве и в государственном управлении, которые помогут переходу российской экономики на инновационный характер развития.

Задачи, которые рассматривали члены Комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России при Президенте РФ Д. А. Медведеве, включали:

- развитие ядерной медицины в России и формирование особых правовых условий для функционирования инновационного центра в Сколково;

- вопросы энергоэффективности предприятий ТЭК;

- роль крупных частных компаний в формировании современной модели экономики России;

- вопросы технического регулирования;

- возможности участия государственных компаний в процессе модернизации экономики страны;

- повышение эффективности институтов развития в работе по пяти приоритетным направлениям;

- проекты в области телекоммуникаций и освоения космического пространства;

- меры по повышению энергоэффективности экономики;

- развитие фармакологической индустрии и производства медицинской техники, а также стратегических компьютерных технологий и программного обеспечения;

- ключевые условия эффективного развития российской атомной энергетики;

- реализацию проектов в области телекоммуникаций.

Практически тот же самый подход продекларировал и В. В. Путин в

своей предвыборной статье, посвященной экономическим проблемам, признав, что наша страна подверглась деиндустриализации: «Для возвращения технологического лидерства нам нужно тщательно выбрать приоритеты. Кандидатами являются такие отрасли, как фармацевтика, высокотехнологичная химия, композитные и неметаллические материалы, авиационная промышленность, информационно-коммуникационные технологии, нанотехнологии. Разумеется, традиционными лидерами, где мы не потеряли технологических преимуществ, являются наша атомная промышленность и космос. Список не закрыт - все зависит от конъюнктуры мирового рынка и не в последнюю очередь от инициативы предпринимателей и работников самих отраслей»1.

Отмечая некоторую декларативность инновационно-модернизационного подхода, необходимо отметить, что главным лозунгом его инициаторов является перемещение экономики в сторону от «нефтяной иглы» к строительству и поддержанию благополучия на базе разработки и коммерциализации инновационных достижений. Кстати, мало кто из пишущих на эту тему дает какое-либо внятное определение термину «инновация». Большой проблемой, на наш взгляд, является отторжение отечественного инновационного опыта. Попытки заимствовать подобный опыт у зарубежных партнеров не являются эффективными.

Таким образом, масштабная задача поставлена уже более трех лет тому назад. Пора подвести кое-какие итоги. Кроме того, в тех программных статьях, в которых были сформулированы цели и задачи очередного реформирования экономики, явно содержится снобистски пренебрежительное отношение к советскому опыту индустриализации, формированию инновационной среды.

В. В. Путин отмечал: «Советский народно-хозяйственный комплекс, автаркический и замкнутый, был просто не приспособлен к работе в новых условиях. В процессе рыночной, в значительной степени стихийной трансформации выживали наиболее ликвидные отрасли, связанные с экспортом необработанного сырья и полуфабрикатов... Разумеется, сейчас никто не будет повторять опыт Советского Союза, который в условиях противостояния с Западом сформировал полностью автономную технологическую базу. В итоге основная часть "оригинальных" технологий в условиях изоляции отстала от конкурентов, что выяснилось, как только упал железный занавес»1. Эти утверждения не являются обоснованными. Советская экономика была интегрирована в мировую и, конечно, участвовала в мировом разделении труда, а технологии были настолько оригинальными, что до сих пор не утратили этого качества. Отечественный опыт богат примерами высокоэффективных подходов к организации научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ.

В предлагаемой статье рассматриваются некоторые аспекты работы КБ конструктора артиллерийских систем Василия Гавриловича Грабина. Основные направление исследования опыта:

Василий Гаврилович Грабин (1899/1900-1980) - генерал-полковник технических войск, доктор технических наук, профессор, Герой Социалистического Труда, четырежды лауреат Государственной премии СССР. В 1923 г. он окончил артиллерийское училище в Петрограде, затем несколько лет прослужил строевым командиром. После этого В. Г. Грабин поступил в Военно-техническую академию РККА им. Дзержинского. Окончив академию в 1930 г., он работал инженером-конструктором в КБ завода «Красный Путиловец», а через год был откомандирован в КБ № 2 Всесоюзного орудийно-арсенального объединения (ВОАО) Наркомтяжпрома (Москва). Вскоре после его прибытия туда КБ № 2 было слито с КБ № 1 с образованием КБ ВОАО.

В 1932 г. В. Г. Грабин был назначен первым заместителем начальника ГКБ-38 (созданного на базе КБ ВОАО), единственного конструкторского бюро того времени, которое занималось разработкой и доработкой различных типов ствольных артиллерийских систем. После ликвидации ГКБ-38 в конце 1933 г. он был направлен на завод № 92 (город Горький), который тогда занимался исключительно производством, не имея своего КБ. В. Г. Грабину удалось с огромным трудом через Народный комиссариат тяжелой промышленности убедить, что необходимо создание КБ, занимающегося ствольной артиллерией. Грабин был назначен его руководителем.

По инициативе В. Г. Грабина на артиллерийском заводе № 92 группа молодых конструкторов продолжила разработку новых перспективных образцов пушек, что поначалу не встретило поддержки директора завода, который даже пытался уволить главного конструктора. Поддержка наркома Серго Орджоникидзе, а в дальнейшем и И. В. Сталина помогла В. Г. Грабину продолжить работу на заводе и создавать новые пушки. Новый директор завода

A. С. Елян стал его единомышленником.

В августе 1942 г. по Постановлению Правительства и ГКО В. Г. Грабин приступил к организации Центрального артиллерийского конструкторского бюро (ЦАКБ) в городе Калининграде (ныне город Королев), которое в дальнейшем и возглавлял. В 1946 г. он был назначен начальником и главным конструктором Научно-исследовательского артиллерийского института, а в 1957 г. - главным конструктором и директором ЦНИИ-58 Государственного комитета по оборонной технике при Совете Министров СССР. С 1960 г.

B. Г. Грабин преподавал в МВТУ им. Н. Э. Баумана.

Чтобы понять масштаб личности и силу воздействия результатов его деятельности на исторический процесс, приведем следующий факт: из 140 тыс. полевых орудий, которыми воевали советские солдаты во время Великой Отечественной войны, более 90 тыс. были произведены на заводе, где главным конструктором был В. Г. Грабин, а еще 30 тыс. были изготовлены по его проектам на других заводах1.

В. Г. Грабин, работая в КБ № 2, был уже сложившимся конструктором. Персонал КБ состоял из германских и советских специалистов, руководили им начальник КБ № 2 Шнитман и начальник немецкой группы инженер Фохт. Шнитман не был специалистом в проблематике конструкторского бюро, Фохт руководил всей интеллектуальной деятельностью. «На советских инженеров Фохт не обращал внимания, для него эти люди... почти не существовали. Да и о чем ему было с ними разговаривать? Заняты они были копировкой, изредка - отработкой самых второстепенных деталей, что называется «осмысленной деталировкой», - очевидно в отличие от «неосмысленной», которая с успехом могла быть проделана обыкновенным чертежником, но к которой из месяца в месяц были прикованы русские конструкторы. Считалось, что будущий конструктор должен вычертить от 3 до 5 тысяч деталей, прежде чем его можно допустить к проектированию мелких узлов. Если принимать эту программу всерьез, то для ее осуществления потребовалось бы от шести до десяти лет. Следовательно, непосредственно проектированием русские инженеры стали бы заниматься не ранее 1937 или же 1941 года. На юнцов, приехавших из Германии вместе с опытными конструкторами, эта система не распространялась. И что поразительнее всего: люди, на которых была возложена задача представлять в конструкторском бюро интересы Советского государства, безропотно подчинялись этим порядкам»2.

Подобного рода обмен опытом и знаниями не устраивал В. Г. Грабина, и он сломал эту систему. Во-первых, он потребовал объединить все копировальные работы в одном подразделении, что не вызвало возражений, а попытка добиться распределения конструкторских задач по крайней мере равномерно между русскими и немцами вызвала негативную реакцию со стороны Фох-та. Руководство КБ № 2 попыталось избавиться от В. Г. Грабина, перевести его с помощью вышестоящей организации в другое КБ. Это им практически удалось. Однако вмешательство заместителя начальника вооружения РККА комкора Ефимова остановило процесс. Позиция В. Г. Грабина была признана правильной, работа КБ № 2 была перестроена по его плану. Задания по компоновке и конструированию одного и того же механизма или агрегата выдавались одновременно немецкому конструктору и нашему молодому инженеру. «.Молодежь, обретя право на творчество, вкусив прелесть его, трудилась упорно. Теперь уже никакой Фохт не посмеет, да и не сможет переключить их снова на механическую чертежную работу»1.

Проблема оснащения армии вооружением всегда решалась и решается в логической связке «заказчик - разработчик», где заказчиком выступает потребитель, пользователь. Армия заказывает конструкторам то, что она считает нужным. В начале XX в. и практически до 30-х гг. среди военных специалистов разных стран была популярна идея универсализма, первоначально сформулированная во Франции. Идея состояла в том, что орудие дивизионного звена (как правило, самое массовое в войсках) должно одинаково эффективно стрелять по пехоте, танкам, воздушным целям. Эта идея была реализована после Первой мировой войны в армиях США и Великобритании, Франции. Она нашла сторонников и среди военных специалистов СССР.

В конце 1932 г. Артиллерийское управление Народного комиссариата обороны выдало конструкторскому бюро одного из оборонных заводов заказ на проектирование 76-миллиметровой полууниверсальной пушки с поддоном, конструкторскому бюро «Красного путиловца» - на проектирование 76-миллиметровой универсальной пушки, а ГКБ-38 - на ту и другую.

Конструктивная схема универсальной пушки была принята по типу зенитной полуавтоматической пушки образца 1931 г. Однако универсальная пушка уступала зенитной по баллистике: начальная скорость снаряда у нее была меньше, а значит, меньше была и мощность. По весу, степени конструктивной и производственной сложности они были почти равноценны, т. е. очень сложные. Обе в случае необходимости могли вести борьбу с танками, а для выполнения других задач дивизионные пушки были малопригодны ввиду своей большой массы и больших габаритов.

Проектирование полууниверсальной пушки было поручено В. Г. Граби-ну. Эта пушка предназначалась для ограниченной борьбы с зенитными целями, танками и решения всех остальных задач специальной дивизионной пушки. Она должна была превзойти по показателям 76-миллиметровую дивизионную пушку образца 1902/30 гг. Ожидалось, что полууниверсальная пушка будет мощнее ее, но и тяжелее на 650 кг. Последнее имело огромное значение для орудийного расчета, так как ему пришлось бы перекатывать ее вручную.

Стоимость полууниверсальной пушки прогнозировалась значительно выше, чем универсальной.

Разработка подходила к концу, когда было принято решение о ликвидации ГКБ-38 и передаче всей материальной базы конструкторскому бюро, специализирующемуся на создании пушек, основанных на динаморективном принципе (ДРП). Таким образом, это решение практически ставило крест на перспективах ствольной артиллерии, что означало отсутствие современных пушек и пушек на основе ДРП к началу войны.

В. Г. Грабин принимает смелое решение: покинуть Москву и отправиться в город Горький (ныне Нижний Новгород), где был запущен в эксплуатацию новый артиллерийский завод, не имеющий своего КБ.

Первое время КБ В. Г. Грабина занималось доводкой той продукции, которую завод выпускал по заказам военных. Эта задача сложная, требующая высокой квалификации, хорошего знания технологии. От ее решения зависело и благосостояние завода, так как оплата производилась после приемки продукции. КБ успешно справлялось с ней. Причем конструкторы заставили унифицировать рабочие чертежи изделий, а также навели порядок в заготовительных цехах, где заготовки для изделий, имеющих вес около 40 кг, весили

Проблема состояла в том, что программу кузнечно-прессовому цеху задавали в тоннах. Эта порочная практика была изжита. Однако дирекция завода рассматривала КБ как некую подсобную организацию, обеспечивающую интересы валового производства и не имеющую самостоятельных задач. Такой подход предусматривал сокращение численности конструкторов и сужение круга задач КБ до тактических, сиюминутных, что, конечно, не могло устраивать настоящих лидеров, к числу которых принадлежал В. Г. Грабин. Он вынужден был отстаивать право на творческую деятельность в Москве в Наркомате тяжелой промышленности в его Главном военно-мобилизационном управлении, которым тогда руководил И. П. Павлуновский.

Грабин обосновал эффективность своего подхода: «В течение этого разговора (с Павлуновским), а длился он несколько часов, я время от времени поглядывал на Павлуновского. Внутренне собранный, он переводил взгляд с одного специалиста на другого, в глазах угадывалась напряженная работа мысли. Если что-то оказывалось непонятным, он, не стесняясь, просил пояснить. И тут я понял: крупный хозяйственный или партийный руководитель, конечно, не может да и не должен знать во всех деталях каждый утверждаемый им проект так, как знает его автор. Но руководитель должен уметь мыслить по-государственному, вот что для него обязательно. Иван Петрович Пав-луновский сразу уловил главное: пушка будет изготавливаться из отечественных материалов, на отечественном оборудовании, конструкция ее тоже будет

отечественной. Эти обстоятельства и определили его принципиальное отношение к проекту»1.

В итоге серьезной дискуссии Главное военно-мобилизационное управление поддержало проект специальной дивизионной пушки. Надо отметить, что решение состояло в том, что Наркомат тяжелой промышленности инициативно разработает специализированную пушку и представит ее на испытания совместно с универсальной и полууниверсальной пушкой. Решение было поддержано Г. К. Орджоникидзе. В то время крупные руководители не боялись брать на себя ответственность.

Разработка пушки потребовала создания опытного цеха, что значительно ускорило работу. КБ не отказалось от разработки и полууниверсальной пушки (Ф-20), которую подготовило в срок. Инициативная разработка (Ф-22) была подготовлена за семь месяцев и к июню 1935 г. обе пушки были готовы к государственным испытаниям. Несмотря на существенную конкуренцию со стороны других разработчиков, Ф-22 была принята на вооружение. В. Г. Гра-бин, кстати, впервые в практике проектирования специальной техники пригласил для участия в совершенствовании компоновки изделия и определения лучшего расположения расчета орудия врача Л. Н. Александрова.

КБ сразу же подготовило чертежи и в сотрудничестве со специалистами завода разработало технологический процесс и оснастку к нему для валового производства пушки. Для ускорения процесса освоения валового производства пришлось многое модернизировать. Суть модернизации заключалась в повышении технологичности конструкции. Необходимо было внедрить прогрессивные методы производства - штамповку и фасонное литье. Нерациональная организация, низкая производственная культура тормозили наращивание объемов производства, что приводило к значительному объему брака, к высокой себестоимости изделий.

Пушка Ф-22 подверглась модернизации, которая повысила ее технологичность. В 1937 г., до модернизации, на изготовление пушки Ф-22 уходило 11 895 кг металла, а сама пушка весила 1 700 кг. Расход металла на пушку Ф-22 в 1938 г. снизился до 8 350 кг, а в 1939 г., после завершения этапов модернизации, на изготовление пушки шло всего 6 684 кг металла - почти вдвое меньше, чем до модернизации.

Стоимость одного орудия после модернизации также уменьшилась ровно вдвое. «Все поняли, что экономикой нужно заниматься, начиная с заготовки, которая должна быть дешевой и должна требовать минимальной затраты материала и минимальной механической обработки. Еще важнее было то, что на заводе родился новый метод конструктивно-технологического формирования литых деталей, складывались новые взаимоотношения КБ и цеха. Между работниками разного профиля начала создаваться совершенно иная взаимосвязь, вытекающая из конструктивно-технологической зависимости. Постепенно конструкторы все лучше понимали литейное дело, а литейщики - замысел конструкторов»2.

Таким образом, процесс улучшения изделия был непрерывным. Более того, он стимулировал новые разработки. Как справедливо говорил В. Г. Гра-бин, «процесс совершенствования техники непрерывен и безостановочен». Это означает, что конструкторы должны работать на развитие, на перспективу. «.Наша цель - создание не просто прогрессивных артиллерийских систем, но непременно таких, какие в минимальные сроки могут быть освоены производством и поставлены армии»1.

Первое орудие, созданное КБ, послужило базой для разработки батальонной гаубицы Ф-23, казнозарядных минометов калибром 160 и 82 мм, 122-миллиметровой гаубицы Ф-25, 85-миллиметровой пушки Ф-30.

Пушка Ф-22 в 1938 г. была снята с производства. Заказ на разработку новой 76-миллиметровой пушки был выдан Кировскому заводу. В. Г. Грабин узнал об этом практически случайно. Он добился разрешения участвовать в соревновании с кировцами, хотя против этого был начальник Главного артиллерийского управления РККА Г. И. Кулик. К моменту принятия решения об участии КБ В. Г. Грабина в конкурсе Кировский завод уже имел опытный образец пушки.

Грабин был человеком прагматичным, это качество базировалось на высочайшей квалификации, а также на вере в свои силы и силы единомышленников. «Создание новой пушки. следует рассматривать как усовершенствование нашей Ф-22, но это должно быть не слепое копирование, а творческое использование идеи нашего первенца. Мы вступаем на путь преемственности как по общей схеме пушки, так и по отдельным узлам. В равной мере это относится и к проектированию, и к производству. Чтобы достигнуть заметного качественного скачка, мы должны не только создать те узлы и механизмы, без которых орудие не удовлетворит тактико-техническим требованиям, но и внести усовершенствования в детали Ф-22, которые оказались малонадежными или слишком сложными в производстве»2.

Подготовку всей технической документации нужно было закончить через три-четыре месяца, а опытный образец следовало изготовить через шесть-семь месяцев от начала проектирования. Заводские испытания должны быть завершены не позже чем через полтора месяца после изготовления опытного образца.

Надо отметить, что никаких автоматизированных систем проектирования в те годы не существовало. Эти сроки стали реальными благодаря методам скоростного проектирования, которые были найдены в процессе создания пушки Ф-22. Суть их состояла в применении совмещения процессов конструктивно-технологической разработки и деталировки, привлечении к конструкторской работе технологов, передаче чертежей в производство, отказе от эскизного проекта и изготовлении сразу технического проекта с деталировкой.

Запланированные сроки были выдержаны, новая пушка Ф-22УСВ была принята на вооружение. Важно отметить, что в новой пушке использовалось без изменений ровно 50% деталей пушки Ф-22. Унификация - средство значи1 Грабин В. Г. Оружие победы. - С. 251.

тельного сокращения времени на проектирование, изготовление, отладку и испытания опытного образца, на освоение его в валовом производстве.

В. Г. Грабин, завершая разработку изделия, хорошо представлял его перспективу и обеспечивал развитие целого направления. Так, в случае с дивизионной пушкой Ф-22УСВ он уже на стадии развертывания валового производства оценил перспективы ее развития и в разговоре с наркомом вооружений Б. Л. Ванниковым заявил, что модернизировать это орудие слишком сложно, оно рассматривается как переходное к другой дивизионной пушке такой же мощности, но значительно более легкой. «Чтобы не опоздать, Борис Львович, приходится торопиться и самим заниматься вопросами прогнозирования артиллерийского вооружения, конечно, в рамках специализации нашего конструкторского бюро»1.

В. Г. Грабин, понимая, что перспективные разработки требуют соответствующего финансирования, предложил и новую его схему. Ранее все деньги поступали от заказчика - Главного артиллерийского управления, однако военные часто находились в плену сиюминутных представлений о тактико-технических характеристиках орудия. Разработчики же видели дальнюю перспективу и не хотели зависеть от заказчиков в этом аспекте. Деньги для перспективных разработок нашлись в Наркомате вооружений.

Василий Гаврилович выступил родоначальником концепции вооружения танков более мощными орудиями, чем они располагали в то время. Он выиграл спор у Д. Г. Павлова, который рассматривал танк с позиций кавалериста - скорость, маневр, перехват путей отхода. Для этого, как считал Павлов, мощная пушка не нужна.

Жизнь показала правоту Грабина. Его 76-миллиметровой пушкой Ф-34 оснащали танки Т-34 и КВ. В первые годы войны она успешно справлялась с вражеской бронетехникой. КБ Грабина инициативно разработало 85-миллиметровую и 107-миллиметровую танковые пушки. Хотя эти пушки не были приняты на вооружение, они определили перспективу развития пушечного вооружения танков: оно пошло по пути длинноствольных мощных орудий.

Оценивая состояние противотанковой артиллерии, основу которой составляла 45-миллиметровая пушка, В. Г. Грабин предложил разработать 57-миллиметровую противотанковую пушку ЗИС-2, которая послужила базой для новой дивизионной пушки ЗИС-3. Обе эти пушки сыграли исключительную роль в Великой Отечественной войне. Причем пушку ЗИС-2 снимали с производства, что было признано ошибочным, и с появлением тяжелых германских танков производство было восстановлено.

Еще один потрясающий, но очень характерный факт. К концу 1941 г. завод, на котором работало КБ В. Г. Грабина, увеличил выпуск пушек в 5,5 раза по сравнению с уровнем первого полугодия. Сделано это было за счет модернизации орудий, а также оптимизации технологии, рационального распределения оборудования и рабочей силы. «Сущность наших новых методов. заключалась в том, что мы теперь все подчинили технологии. Она освободилась из вековой кабалы, а станки поставили ей на службу. Рациональная технология предусматривала поточное производство, организованное по

замкнутому агрегатному принципу, с применением конвейерной сборки, автоматизации, широкого внедрения наиболее производительного инструмента, многоместных приспособлений, многошпиндельных головок, специальных и агрегатных станков. Это было логическим продолжением той технической политики, которая была начата модернизацией пушек»1.

Вспоминая добрым словом советских инженеров и конструкторов, необходимо отметить, что работали они в суровых условиях. История отвела им для решения сложнейших научных, технических, организационных и экономических проблем очень короткий период. Они справились с поставленными задачами с честью. Решение этих системных проблем было возможно на базе подготовки научно-технических кадров, освоения новых технологий, массовой подготовки квалифицированных рабочих, освоения новых схем финансирования разработки научно-технической продукции, ее запуска в валовое производство.

Исходя из деятельности КБ под руководством В. Г. Грабина, сформулируем то, что могло бы послужить основой при реструктуризации экономики:

Список литературы