Выговский край Олонецкой губернии в творчестве М. М. Пришвина

УДК 947

ВЫГОВСКИЙ КРАЙ ОЛОНЕЦКОЙ ГУБЕРНИИ В ТВОРЧЕСТВЕ М.М. ПРИШВИНА

© Алексей Анатольевич Пискулин

Елецкий государственный университет им. И.А.Бунина, г. Елец, Россия, ассистент кафедры Российской истории и археологии, e-mail: kakueva@mail.ru

Статья посвящена проблеме воплощения в ранних очерках М.М. Пришвина традиционной культуры Русского Севера. В ней дается историко-этнографическая характеристика Выговского края Олонецкой губернии на основе пришвинских очерков «В краю непуганых птиц». Статья отражает географию края, историю формирования его населения, этнокультурные особенности, традиционный народный быт.

М.М. Пришвин начал свою литературную деятельность как любитель-этнограф и географ. «Я выбрал себе медленный, какой-то тележный этнографический путь к литературе... - писал он в автобиографическом рассказе «Охота за счастьем». - .Известный этнограф Н.Е. Ончуков... познакомил меня с академиком Шахматовым, который кое-чему научил меня, достал мне открытый лист от Академии наук, и с тех пор звание этнографа

сопровождает меня всю жизнь, хотя я наукой этой не занимался» [1]. В одном из авторских предисловий М.М. Пришвин так охарактеризовал начало своего писательского пути: «В молодости я готовил себя к научной работе и, как я теперь хорошо понимаю, внутреннее бессознательное поэтическое кипение души не давало мне сделаться хорошим ученым. Не вышел из меня ученый, но зато из храма науки я вынес великое чувство благодарно-

сти этой школе. Я видел великих ученых, известных всему свету. И в то же время я не видел великих: все они были скромнее самых маленьких, и свет величия падал на них только потому, что они ближе стояли к источнику света.

Вот с этой лампочкой, зажженной от такого света, я однажды, все оставив позади себя, отправился пешком за волшебным колобком в край непуганых птиц записывать сказки» [1, с. 787-788]. Выбор Олонецкой губернии как цели путешествия не был случайным. Она еще с XIX в. привлекала исследователей народного быта и фольклора. Там в конце 60-х - начале 70-х гг. собирал былины известный славист А.Ф. Гильфердинг, выпустивший работу «Онежские былины», там работал известный этнограф Н.Е. Ончу-ков, исследовавший традиционную культуру края. В результате первого путешествия М.М. Пришвина на Русский Север появилась книга «В краю непуганых птиц» (1907). «Первая моя работа очерковая «В краю непуганых птиц», - вспоминал Пришвин, - была первой моей литературной работой. Душа появилась в моих очерках, как только внезапно я нашел себя, и душою этой было, как я уже говорил, мое прирожденное устремление в какую-то неведомую страну» [1, с. 788]. В очерках «В краю непуганых птиц» М. М. Пришвин показал природу, быт и обычаи края с тонкой поэтичностью и одновременно с научной глубиной и точностью этнографа. Тема Русского Севера была продолжена и развита М.М. Пришвиным в очерках «За волшебным колобком», вышедших в 1908 г. К севернорусской тематике писатель возвращался не раз и впоследствии. «Где же найти такой край непуганых птиц? Конечно. на Севере, в Архангельской или Олонецкой губерниях, ближайших от Петербурга местах, не тронутых цивилизацией» [1, с. 11].

Объектом исследовательского и художественного внимания М.М. Пришвина стал Олонецкий край. Ныне это территория республики Карелия, большая часть которой в XVIII - начале XX в. входила в Олонецкую губернию. Территория эта издавна была освоена русскими, соседями которых стали карелы - народ финно-угорского происхождения, принявший православие, традиционно находившийся в тесной связи с русскими и в значительной мере русифицировавшийся. До

конца XV в. эта земля принадлежала Новгородской республике и называлась Обонеж-ской пятиной: «Все эти земли, занимающие огромную площадь между Ладожским озером, рекой Онегой и Белым морем, составили Обонежскую пятину Великого Новгорода» [1, с. 20]. С присоединением Новгорода к Москве в конце XV в. эти земли вошли в состав русского централизованного государства. Олонецкая губерния на востоке граничила с Архангельской губернией; вместе они составляли ядро того культурного пространства, которое в истории, этнографии, культурологии, филологии, фольклористике получило название Русский Север.

Художественную и вместе с тем географически точную картину этого региона дает М.М. Пришвин: «Проехав еще верст пятнадцать, мы пересекли в косом направлении Масельгский хребет - высшую точку подъема. Этот хребет есть водораздел Балтийского и Беломорского бассейнов. С этого места, если бы только можно было видеть так далеко, открылась бы грандиозная каменная терраса со ступенями назад, к Балтийскому морю, и вперед, к Белому. Величественные озера - ступени этой гигантской двойной лестницы - переливаются одно в другое шумящими реками и водопадами. Назади узкая лента Долгих озер переливается Повенчан-кой в Онежское озеро. Многоводная Онего по Свири стекает в круглую Ладожскую котловину, по-старинному озеро Нево, а оно по коротенькой Неве спускается к Балтийскому морю. Впереди тоже ряд озер: Матк-озеро, Телекинское, Выг-озеро со множеством островов; последнее тремя живописными водопадами переливается в стремительный Выг и стекает к Белому морю. У подножья первого склона террасы - Петербург, а у другого -Ледовитый океан, полярная пустыня.

Так рисуется воображению географическая картина этих мест» [1, с. 27].

От городка Повенец, расположенного на северном берегу Ладожского озера, Пришвин двинулся на север, в самую глубь «края непуганых птиц» - края древней северной русской культуры и традиций: «Про Повенец говорят обыкновенно: он всему миру конец. Но, как я уже говорил, для меня с Повенца только и начинался самый любопытный мир» [1, с. 26].

Местом своего проживания и объектом исследования Пришвин выбирает окрестности огромного водного массива озера Выг (Выг-озера), расположенного между Онежским озером и Онежской губой Белого моря. Селится он в деревне Карельский остров: «Как раз посредине долины Выг-озера, на одном из его бесчисленных островов, есть деревенька Карельский остров. Вот ее-то я и избрал своим пристанищем» [1, с. 29]. Эту территорию Пришвин назвал Выговским краем: «Название «Выговский край» не существует в географии. Этот край входит в общее название «Поморья». Но он своеобразен во всех отношениях и достоин отдельного названия. Он занимает всю ту местность, которая прилегает к берегам Выг-озера, впадающего в него с юго-запада Верхнего (южного) Выга и вытекающего из северного конца озера Нижнего (северного) Выга» [1, с. 2829]. Пришвин называет этот край «своеобразным во всех отношениях». И это действительно так. С одной стороны, это край, где в классическом виде представлена традиционная русская культура в ее северном варианте, для которого характерно обилие архаики, сохранение древних верований, представлений, обычаев и обрядов, высокая степень сохранности традиционной материальной и духовной культуры. Носителем этой культуры является древнее население, устойчиво проживавшее на этой территории со времен Великого Новгорода. С другой стороны, географические и климатические условия привели к образованию здесь самобытного хозяйственно-культурного уклада.

Две основные этнографические группы населения европейской России: севернорусские и южнорусские имеют массу различий в материальной и духовной культуре. Для русских Севера характерно более стойкое сохранение архаичных элементов в быту, поведении, верованиях - благодаря их географической оторванности от крупных промышленных и экономичесикх центров, путей сообщения. Человек из южнорусского культурного ареала, Пришвин видит и ценит эту архаику, он поражен и очарован ею как этнограф и как писатель. Она помогает погрузиться в историческое пространство, а через него и в мифологическое пространство русской истории, в глубинные пласты народного бытия и культуры. «Густая толпа народа

. представляет из себя живой этнографический музей и уносит воображение в отдаленные времена колонизации этого края. Вся масса людей носит серый тон: преобладает какой-то мелкий корявый тип с светлыми глазами, очевидно, потомки чуди белоглазой; но между ними попадаются такие молодцы, что вот одеть - и был бы настоящий Садко, богатый гость.

Эти два типа так различны, так бросаются в глаза своим контрастом, что на минуту забывается толпа, и с каменистого берега смотрят на пароход очи истории» [1, с. 1920].

В процессе формирования севернорусского населения принимали активное участие финно-угры. Они оставили свой след в гидронимии северной России, в верованиях, в говорах севернорусского населения, в его антропологическом облике. Эту последнюю деталь зорко подмечает Пришвин. Славянское население этого края, в первую очередь, было представлено потомками древних новгородцев. Новгород, Новгородскую землю Л.Н. Гумилев называл реликтом древней Киевской Руси, т. е. землей, где сохранялась цивилизация домонгольской Руси Киевского периода. Население северной России во многом сберегло элементы этой древней былинной цивилизации. Пришвин постоянно подчеркивает эту новгородскую составляющую традиционной культуры Русского Севера, Вы-говского края. Для него она символ древней, исконной Руси; «край непуганых птиц» - это край «непуганой» русской истории, не омраченной ни татарским игом, ни крепостным правом, ни произволом чиновников, зато освященной древней русской традицией, восходящей к Новгороду, Киеву, к былинным временам. Следы новгородцев Пришвин ищет и видит здесь повсюду: в свадебных обрядах («Совершенно так же, как и в новгородскую старину, сватом сходил крестный отец»), в облике крестьян (одеть молодца «и был бы настоящий Садко, богатый гость»), и, конечно, в историческом прошлом края. «В этих местах существует много курганов и других самых разнообразных памятников когда-то упорной кровопролитной войны новгородских славян и финских племен, «белоглазой чуди», закончившейся в XI в. победой новгородцев. Дальше все шло обычным порядком: знатные новгородские люди здесь

приобретали земли, леса, реки и озера и посылали сюда удалых добрых молодцев для управления своими угодьями и промыслами» [1, с. 20].

Географические и ландшафтные условия Олонецкого края не являются типичными для основной территории расселения русских. Бескрайние хвойные леса, обилие крупных озер с большим количеством островов, соединенных бурными реками с падун-цами (водопадами), наложило отпечаток на быт и занятия местного населения и поразило Пришвина, привыкшего к центральнорусским лесостепям, с обширными распаханными полями, немногочисленными остатками лесов, маловодными реками: «На озере всюду разбросаны большие и маленькие острова. Большие не так интересны: их не охватываешь глазом, и они кажутся берегом. Но маленькие своеобразно красивы. Особенно хороши они в летнюю, совершенно тихую погоду. Из водной глади тогда всюду вырастают кучки угрюмых елей. Они тесно жмутся друг к другу и будто что-то скрывают между собою» [1, с. 32]. «Это тоже острова. У нас их так много, что и не толкуем. Всего на озере их - сколько дней в году и еще три. Дальше еще кучнее пойдут. Острова да салмы. острова да салмы.

Салмы - значит проливы, слово карельское...» [1, с. 30]. Деревни, расположенные на островах, представляют своеобразие Вы-говского края. На острове расположена и деревня, в которой поселился Пришвин - Карельский остров. В островных деревнях живут многие герои его очерков, на островах разворачивается семейная обрядовая жизнь, на островах пасут скотину, рыбачат: «Раз ловцы завезли меня на большой остров, где обитал с семейством всего лишь один житель, Григорий Андрианов» [1, с. 78]; «После венчания поплыли на лодках, так же как и в Венеции, на Карельский остров к жениху» [1, с. 55]; «И вот, в то время как в обыкновенных условиях выгоняют скотину в поле, на Выг-озере плывут лодки с коровами, лошадьми, овцами. Когда скотина перевезена на остров, то женщинам приходится каждый день ездить туда доить коров. . В это время мальчики едут на лодке удить рыбу для ухи» [1, с. 68].

Такие условия диктуют своеобразие транспорта и средств передвижения. Наибо-

лее распространенной у русских в XIX - начале XX в. была сухопутная транспортировка с помощью лошади. Лошадь была главным упряжным животным. В Выговском же крае главным транспортным средством служила лодка, которой управляли с помощью паруса и весел. На крестьянских лодках, в основном, совершал свои путешествия по Выговскому краю и Пришвин, он оставил детальное и точное описание этого вида транспорта, способов управления им и связанной с этим терминологии. Кроме того, писателя привлекает древность и традиционность данного способа передвижения. В древней Руси главными транспортными артериями были реки, передвигаясь по ним, русские постепенно освоили те пространства, которые и стали территорией их обитания. В Выговском крае Пришвин застал традиционные архаические способы постройки лодок: «Дедушка одолжил нам парус, сшитый из мешков, и мы пошли к берегу. Там была вытащенная наполовину из воды простая небольшая лодка. На этой лодке и приходилось плыть по громадному, в семьдесят верст длины и до двадцати верст ширины, бурному Выг-озеру. Ко всему этому я узнал, что лодка «без единого гвоздя сделана» и «сшита» вересковыми прутьями. Так оказывалось прочнее, проще и дешевле. Так, кажется, по преданию строился и Ноев ковчег» [1, с. 29]. В такой лодке, управляемой двумя женщинами («женками»), Пришвин отправился на Карельский остров. Лодками в этом краю умело управляли как мужчины, так и женщины: «Немножко жутко было ехать в такой лодке, да еще с женками. Но это только с самого начала; потом же, как я убедился, женки, которые выросли на воде и начинали плавать по озеру грудными младенцами, ничем не уступали мужчинам. Мужья сохранили только за собой право всегда сидеть на руле. Сначала кажется несправедливым, когда видишь, как женка гребет, а муж сидит на корме, чуть придерживая рулевое весло, а иногда еще при этом выпивая и закусывая рыбником. Но когда я присмотрелся, какое огромное напряжение сил требуется от рулевого в бурю и даже вообще при ветре на лодке с парусом, то понял, что тут ничего особенно несправедливого нет» [1, с. 29-30].

Пришвинские описания насыщены конкретной местной диалектной лексикой, свя-

занной с жизнью на воде: райно - парус, ша-лонник - юго-западный ветер, побережник -северо-западный ветер, сток - восточный ветер, обедник - юго-восточный, полуночник -северо-восточный, летний - южный, торок -вихрь, жаровой - случайный летний ветер, салмы - проливы, ламбы - маленькие лесные озера, девятка - большая опасная волна и т. д .

Для передвижения по суше здесь, как и в других регионах, использовался транспорт на конной тяге: сани и телеги. Однако и он поражает Пришвина своей архаичностью и простотой: «И что это за экипажи, на которых они приехали! Прежде всего удивляют при летней обстановке сани, обыкновенные дровни. Очевидно, хозяин их приехал из какого-нибудь такого глухого местечка, где совершенно невозможны никакие колесные экипажи. Впрочем, тут же стоят и колесные экипажи, но что это за колеса! Это просто толстые большие отрезки дерева, иногда даже не совсем правильно округленные. Колес с шинами и спицами совершенно нет: такие колеса скоро бы разбились о каменистую дорогу и потому оказались бы дорогими» [1, с. 19-20].

В зимнее время часто передвигались на лыжах, а для охотников лыжи были единст-

венно возможным средством передвижения по зимней тайге.

В очерках Выговского края «В краю непуганых птиц» М.М. Пришвин раскрывает многообразный мир традиционной материальной и духовной культуры Русского Севера. Он подробно описывает традиционные занятия и промыслы: земледелие, скотоводство, охоту и рыболовство; традиционные поселение, жилище, усадьбу и пищу; социальный, общественный и семейный быт. В очерках отражены народные верования севернорусских крестьян: представления о нечистой силе, колдунах, поверья о животных и птицах, о силах природы; отражена обрядовая жизнь: свадебная, похоронная, охотничья, рыболовецкая обрядность; народное творчество, представленное былинами, сказками, песнями. М.М. Пришвин в очерках Выговско-го края дает обширную и цельную панораму народной жизни рубежа XIX-XX вв. в ее региональном аспекте.

Поступила в редакцию 8.07.2010 г.

VIGOVSKY TERRITORY OF OLONETSK PROVINCE IN CREATIVE WORK OF M.M. PRISHVIN Aleksey Anatolyevich Piskulin, Elets State University named after I.A. Bunin, Elets, Russia, Assistant of Russian history and Archeology Department, e-mail: kakueva@mail.ru

The article is devoted to the problems of reflecting the traditional culture of the Russian North in early essays by M.M. Prishvin. The author gives his own historic and ethnographic characteristics of the Vigovsky Territory of Olonetsk Province on the basis of Prishvin’s collection of essays “In the land of unfrightened birds.” The article describes the geographical realities, the history of forming its population, ethnical and cultural traditions of its inhabitants.