Состояние вооруженных сил России и Японии накануне войны 1904-1905 гг

СОСТОЯНИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИИ И ЯПОНИИ НАКАНУНЕ ВОЙНЫ 1904-1905 ГГ.

© Хвостова И.А.,

доцент кафедры Истории России досоветского периода и краеведения Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского (г. Нижний Новгород), кандидат исторических наук

В статье раскрываются особенности военной стратегии России и Японии (состояние, численность, организация армии и флота, высшее верховное командование) на Дальнем Востоке накануне русско-японской войны 1904-1905 гг.

УДК 9(47+57)(07) ББК Т3(2)52-6я73

Русско-японская война 1904-1905 гг. стала продолжением политики как русского самодержавия, направленной к захватам в Восточной Азии. Причина русско-японской войны была проста и очевидна - это стремление двух соперничающих держав к экономическому и политическому преобладанию в Корее и на севере Китая - в Маньчжурии.

В то же время русско-японская война оказалась далеко не изолированным, сугубо локальным событием. Ухудшение отношений между двумя странами в своих целях решили использовать почти все великие державы, многочисленные интересы которых переплелись на Дальнем Востоке в конце XIX - начале XX вв.

Германия, усиленно готовясь к «переделу мира», была заинтересована в обострении русско-японских отношений. Конфликт на Дальнем Востоке при любом его завершении отвлек бы русские силы от Европы, от Балкан, сковал их на далекой восточной окраине, что нанесло бы мощный удар по франко-русскому военно-политическому союзу 1893 г. и укрепило бы позиции рейха в европейских делах.

Правительство США возлагало не меньше надежд на русско-японское противостояние: изнурительная война существенным образом ослабит обе стороны, и, таким образом, откроет американским капиталам путь в Азию. Поэтому американское правительство официально заверило Японию, что в случае войны политика США будет благожелательной по отношению к Токио.

Англия, желая упрочить свое положение в Китае и опасаясь за свои владения в Южной и Восточной Азии, не менее расчетливо стремилась разжечь конфликт между Россией и Японией, поскольку в таком случае Россия отвлекалась от наступательной политики в Средней Азии и Персии, на подступах к британским владениям в Индии. 30 января 1902 г. Британская империя заключила военно-политический союз с Японией (открыто направленный против России), взяв на себя обязательства всесторонней материально-финансовой, военно-организационной и дипломатической поддержки Токио в русско-японской войне.

И только французская дипломатия, опасаясь за судьбу своего союзника, выступала против любых попыток, российских в том числе, жестким военным путем решить дальневосточную проблему. В столь сложной международной обстановке русскому правительству требовалось проявить максимум предусмотрительности и дальновидности, дабы не дать возможности соперникам России втянуть ее в опасный военный конфликт.

По поводу дальневосточной политики правящие круги России разделились на две партии. Первую возглавлял A.M. Безобразов, вокруг которого собралась группа предпринимателей, военных и представителей высшей аристократии (контр-адмирал А.М. Абаза, военный агент в Пекине генерал-майор К.И. Вогак, бывший поверенный в делах в Корее Н.Г. Матюнин, предприниматель В.М. Вонлярлярский, министр внутренних дел В.К. Плеве и др.). В феврале 1898 г. они обратились к царю и прельщали монарха как финансовыми, так и политическими выгодами: возможностью при посредстве частной, негласно протежируемой правительством компании (речь шла о лесной концессии вдоль корейской границы) фактически завладеть Кореей. Николай II поддержал идею и высказал мнение, что образование общества для разработки лесных богатств желательно в целях создания противовеса японскому влиянию в Корее, которое постоянно растет и грозит проникнуть в Маньчжурию. Общество должно было заниматься не только лесом, но и эксплуатацией рудных богатств, рыбных и зверобойных промыслов, организацией судоходства и всякого рода промышленных и торговых предприятий. Лесным концессиям вдоль реки Ялу отводилась роль опорного пункта, прикрывающего подступы к Порт-Артуру с востока. Кроме лесорубов и охраны сюда предполагалось направлять военные части. Сторонники Безобразова были уверены в превосходстве русской армии над японской, а главное, считали, что Япония никогда не осмелится воевать, если не дать ей повода усомниться в могуществе России.

Оппонентами «безобразовской клики» выступали министр финансов С.Ю. Витте, министр иностранных дел В.М. Ламздорф (и отчасти военный министр А.Н. Куропаткин). Они высказывались против активных действий в Корее, предполагавших крупный вооруженный конфликт с Японией, к которому пока еще Россия в военном отношении была не готова. По мнению Витте, следовало выиграть время. Он был твердо убежден в необходимости «передышки» на Дальнем Востоке в ближайшие 5-10 лет.

Однако, к середине 1903 г. «безобразовцы» окончательно взяли верх в окружении царя. Витте получил отставку, а Безобразов стал статс-секретарем. Его сторонник адмирал Е.И. Алексеев был назначен наместником на Дальнем Востоке с широкими полномочиями по управлению краем, командованию войсками и флотом. Наместник получил право самостоятельно вести дипломатические сношения с Китаем, Японией и Кореей. Тем самым дальневосточное направление фактически изымалось из ведения министерства иностранных дел.

Странам антироссийской коалиции, следовавшим логике преднамеренного развязывания конфликта, будущая война представлялась как обычное столкновение армий, в ходе которого следовало уловить лишь момент показательного перевеса одной из сторон, достаточного для начала дипломатических «баталий» - расчетливо предусмотренных переговоров о перераспределении ключевых территорий и сфер влияния. На практике все оказалось несколько иначе.

Русско-японская война стала одной из первых войн с применением механизированного и первого автоматического оружия, скорострельной и дальнобойной артиллерии, минометов, многозарядных винтовок, пулеметов, «самодвижущихся мин» -торпед, броненосных кораблей, подводных лодок, приборных средств управления и электрических средств связи (телефон - телеграф - радио). Она явно обозначила начало нового этапа в истории военного дела и военного искусства, обнаружила исчерпанность тактики и стратегии прошлого. Были также поставлены вопросы пересмотра роли тыла и военного производства, организационных форм войск, тактики в наступлении и обороне, планирования и управления, подготовки генералитета офицерского и рядового состава, массовой, неизвестной ранее мобилизации ресурсов страны и многие другие проблемы. Обе стороны, готовясь к традиционной войне, как кратковременному столкновению армий, не предполагали столь крупных по размаху, длительности и напряженности сражений.

Наиболее тщательно и целенаправленно к военным действиям готовилась Япония. В конце XIX в. японская монархия проводила масштабную государственную политику в интересах ускоренного экономического и промышленного развития страны. Уничтожение крупного феодального землевладения, упразднение сословного неравенства и политика поощрения предпринимательства создали необходимые условия для сравнительно быстрого развития в Японии капиталистических отношений. Однако страна была крайне бедна ресурсами и сырьем, что повлекло за собой необходимость во внешнеполитической экспансии, которая обеспечила бы японской промышленности высокие прибыли и динамичный рост. Поэтому по мере развития финансового капитала завоевательные устремления буржуазии находили широкую поддержку со стороны японской монархии. Растущее стремление к завоеваниям заставило ее в достаточно короткие сроки сформировать современные вооруженные силы по европейскому образцу. Расходы на армию и флот за период с 1896 по 1903 г. составили более 773 млн. иен, в 10 раз превысив расходы за предыдущее десятилетие [15, с. 132].

Японская армия комплектовалась по территориальной системе на основе всеобщей воинской повинности. К 1904 г. она насчитывала около 150 тыс. чел. (до 360 тыс. по штатам военного времени) [9, с. 146]. Сухопутные силы Японии делились на постоянную армию, территориальную армию и народное ополчение. Постоянная армия состояла из пехоты, артиллерии, инженерных, обозных и полицейских войск. Она представляла собой войска, расположенные в самой Японии, и на войска острова Формоза (6 отдельных батальонов). Служба в постоянной армии продолжалась 12 лет и 4 месяца.

Территориальные войска предназначались для обороны собственно японских островов и возможного пополнения рядов постоянной армии. Высшим тактическим соединением японской армии являлась дивизия. Она включала все 3 рода оружия и состояла из двух пехотных бригад, полка конницы и полка артиллерии.

Большое внимание в Японии уделялось подготовке офицерского состава. Офицерский корпус полностью состоял из лиц самурайского происхождения. Служба в армии считалась в стране восходящего солнца самой почетной, несравнимой ни с какой другой профессией. Ни один праздник не праздновался столь пышно, как День армии и флота, никого не провожали так торжественно, как воинов, отправляющихся на фронт. Об офицерах и генералах слагали песни, им отводили самые почетные места на религиозных и светских церемониях.

Военная подготовка в японской армии проходила по уставу, пронизанному наступательным духом. Японская пехота обладала высокой тактической выучкой, а все части были полностью обеспечены новейшим вооружением и средствами связи. Весьма высоким в японской армии к началу XX в. был уровень грамотности (до 57 %) и дисциплины [20, с. 237]. Японский солдат был физически крепок и вынослив, воспитан на беспрекословном выполнении всех требований командования. С раннего возраста молодому поколению прививалась мысль о том, что «Японии принадлежит первенствующая роль на Востоке, и нет силы, которая может разбить ее» [13, с. 9]. В литературе и средствах массовой информации неоднократно говорилось о перенаселенности страны и необходимости расширения территории для благосостояния народа. Пропаганда превосходства всего японского и суровая дисциплина обеспечивали высокую боеспособность японских вооруженных сил.

Наконец, следует отметить, что перед началом военных действий японская армия, в отличие от русской, была заранее отмобилизована, сведена в армейские группы, сконцентрирована в портах переброски на материк и обеспечена оружием и боеприпасами на запланированную короткую войну. Близость театра военных действий, наличие большого количества транспортных средств и знание удобных пунктов для десантирования создавали японской армии самые благоприятные условия для развертывания наступательных операций. Кроме того, наличие большого числа морских портов позволило Японии обеспечить скрытность сосредоточения войск и транспортных судов при посадке и тем самым ввести противника в заблуждение о времени и районах высадки войск.

Особое внимание японцы уделили развитию флота, который было решено значительно усилить, в соответствии с лучшими мировыми достижениями. Необходимо сказать, что они очень грамотно подошли к решению этого сложного вопроса и решили использовать самый передовой опыт того времени - английский. Именно на британских верфях создавалась японская военно-морская мощь. Размещение заказов в Европе позволило не только получить первоклассные корабли, но и освободить собственные верфи, которые были полностью перепрофилированы на выполнение ремонта и модернизации кораблей и исправление боевых повреждений. Все это позволило японцам сконцентрироваться на создании мощного современного флота с развитой системой базирования, судоремонта и огромными запасами всего необходимого на случай войны

В 1895-1896 гг. были приняты две крупных кораблестроительных программы, предусматривавшие форсированное строительство флота и морских баз. Обе они, в основном были выполнены к 1903 г. Расходы на судостроение были основными в первые годы выполнения программ, а потом все большие средства стали тратиться на закупку и создание запасов снарядов, пороха, орудий, угля, запасных частей, а также на боевую подготовку флота. Японцы не жалели денег на проведение маневров, тактических учений и стрельб. Особое внимание они уделяли тактической подготовке офицеров, активную поддержку им оказывали англичане, делившиеся не только передовыми технологиями, но и новейшими разработками в тактике войны на море.

В ноябре 1903 г. японский флот возглавил вице-адмирал Хейхатиро Того, получивший образование в Кембридже и являвшийся ярым приверженцем английской военно-морской школы. Флот Японии был реформирован - вместо Постоянной эскадры создан Постоянный флот, включавший в себя три эскадры (их возглавляли, соответственно, Х. Того, Х. Камимура, С. Катаока). Эскадры, в свою очередь, делились на боевые отряды. Составленные из современных боевых кораблей различных классов: эскадренные броненосцы, крейсера и миноносцы -первая и вторая эскадры предназначались непосредственно для борьбы с русским флотом на Тихом океане. На третью эскадру, состоявшую из старых кораблей, возлагались охрана Корейского пролива и непосредственное конвоирование транспорта с войсками.

Высшее военное командование армией и флотом осуществлялось японским императором через

военных советников, которые были самостоятельны и независимы от гражданских министров. Должность начальника генерального штаба армии последовательно занимали И. Ояма и А. Ямагата, флота - С. Ито.

Состояние вооруженных сил России накануне русско-японской войны можно охарактеризовать следующим образом. Общая численность российской армии по штатам военного времени 1904 г. составляла до 1,5 млн. человек [6, с. 79]. В состав сухопутной армии входили пехота, кавалерия, артиллерия, инженерные войска, местные войска, иррегулярные части и государственное ополчение. Высшим тактическим соединением русской армии являлся корпус.

На облике армии оставила свой след социальная система самодержавной империи, которая была зеркальным отражением всего российского общества (90% нижних чинов были выходцами из крестьян). При этом, по данным на 1900 г., на каждые 1000 новобранцев приходился 521 неграмотный (в Англии эта цифра составляла 10 человек, во Франции - 40) [15, с. 123]. Этот факт крайне негативно сказывался на военной подготовке и обучении русских войск. В комплектовании русской армии офицерским составом продолжал господствовать сословный принцип, и преимущество получало дворянство. Однако, высший офицерский корпус из-за замедленного чинопроизводства был немолодым, что имело крайне негативные последствия для русской армии: новая военная техника неизбежно вызывала серьезные изменения в организации войск, управлении, тактике, оперативном руководстве и в способах ведения войны. Однако большинство представителей русского генералитета не смогли до конца уловить сути назревавших изменений и были к ним не готовы.

Отдельно следует сказать о том, что, опасаясь войны с Германией и Австро-Венгрией, от которых можно было ожидать удара по важнейшим политическим и экономическим центрам государства, царское правительство основную массу своей сухопутной армии держало в европейской части страны.

Поэтому главный вопрос заключался не в общем количестве войск, а в наличии конкретных сил и вооружения на Дальнем Востоке. Именно это стало важнейшей проблемой для Российской империи: в данном случае театр военных действий отстоял от центра на 9000 км, был плохо изучен и не подготовлен инженерно. Сроки прибытия войск по одноколейной железной дороге с переправой через Байкал - летом пароходом, зимой по льду - составляли 6-8 недель, что замедляло стратегическое развертывание сил. К началу войны на дальневосточном ТВД у России имелось 98 тыс. человек, но

и эти силы оказались рассредоточены в Порт-Артуре, Манчжурии, Приамурье и Владивостоке [2, с. 13].

Основным районом сухопутных военных действий должна была стать Южная Маньчжурия с Ляодунским полуостровом (это горное бездорожное пространство, по мере продвижения к берегам Ляодунского залива переходящее в равнину). Сильнопересеченная местность и особые климатические условия требовали наличия в войсках горной, гаубичной и тяжелой артиллерии новых образцов, а также специального транспорта, всего этого в русских войсках было явно недостаточно.

Царское правительство не успело создать на Дальнем Востоке военно-промышленных центров, которые смогли бы обеспечивать действующую армию боеприпасами и снаряжением. Запланированное перевооружение войск проходило медленно: не хватало новых образцов орудий, снарядов, патронов (производили только 150 штук в год на 1 винтовку при норме 840) [17, с.82]. Недоставало инженерных средств и средств связи (телефонной и телеграфной аппаратуры, оптических приборов: биноклей, стереотруб, дальномеров).

Высшее военное командование в России, несмотря на победу Японии в войне с Китаем, явно недооценивало военную мощь Страны восходящего солнца. Так, русский военный агент в Японии подполковник Генерального штаба Г. Ванновский, давал японской армии в 1900 г. следующую оценку: «японская армия далеко еще не вышла из состояния внутреннего неустройства ... пройдут десятки, может быть, сотни лет, пока она усвоит себе нравственные основания, на которых зиждется устройство всякого европейского войска» [12, с. 180]. А военный министр генерал А.Н. Куропаткин после инспекторской поездки на Дальний Восток тоже считал положение там вполне благоприятным и в июле 1903 г. докладывал царю: «Мы можем быть вполне спокойны за участь Приамурского края, и надеемся отстоять Северную Маньчжурию» [12, с. 274]. Такого же мнения придерживался и наместник Дальнего Востока адмирал Е.И. Алексеев, который заявил, что «мы ничего не упустили для достижения этой цели». Вопрос об укреплении предполагаемого театра войны был поднят только тогда, когда неизбежность скорого начала войны с Японией стала очевидной.

Военно-морские силы России в дальневосточном регионе были также незначительными вплоть до японо-китайской войны 1894-1895 гг. В связи с резким обострением международных отношений на Дальнем Востоке российскому правительству пришлось срочно усилить свой флот. Одновременно с приобретением Порт-Артура в качестве военно-морской базы на востоке, в России был разработан и утвержден Николаем II проект создания Тихоокеанского флота. В 1895 и 1897 гг. были приняты две кораблестроительные программы «для нужд Дальнего Востока». В результате флот должен был получить 10 эскадренных броненосцев, 3 броненосных крейсера, 10 крейсеров I ранга, 10 крейсеров II ранга, 36 миноносцев. Общие расходы морского бюджета России за 1895-1903 гг. составили 738 млн. рублей (против 480 млн. йен японского) [14, с. 4]. В российском Адмиралтействе долго шли споры, какой тип броненосца необходим тихоокеанскому флоту. В результате были построены высокобортные, но слабо вооруженные и бронированные корабли (например, «Пересвет»), которые больше предназначались для дальних походов, чем для эскадренного боя.

Основная часть кораблей строилась на отечественных верфях, но поскольку перегруженные предприятия не всегда вовремя справлялись с заданием, часть заказов разместили в других странах (в США был заказан «Ретвизан», во Франции «Цесаревич», в Германии - «Богатырь»).

Минные заградители «Амур» и «Енисей» - самые совершенные на тот момент в мире - были построены вовремя и благополучно перешли на Дальний Восток с минами на борту. В программах было предусмотрено строительство большого количества эскадренных миноносцев. Часть из них заказали за рубежом. В Германии построили четыре миноносца типа «Бдительный» («Бесстрашный», «Беспощадный», «Бесшумный») во Франции - два миноносца типа «Внимательный» («Выносливый») и три миноносца типа «Внушительный» («Властный» и «Грозовой»). Еще один миноносец - «Боевой» -построили в Англии, это был наиболее крупный эскадренный миноносец программы.

К сожалению, программа полностью не была выполнена, а срок ее завершения по предложению министра финансов С.Ю. Витте перенесли с 1903 на 1905 г. Поэтому развязанная Японией война, застала русский флот неподготовленным - часть кораблей еще строилась, а другим предстояло проделать долгий путь на Дальний Восток.

Тем не менее, к началу боевых действий русская эскадра Тихого океана на Дальнем Востоке на первый взгляд являла собой довольно внушительную силу. В ее состав входили 7 эскадренных броненосцев, 4 броненосных и 5 бронепалубных крейсеров, 5 крейсеров II ранга, 7 канонерских лодок, 3 минных заградителя, 2 минных крейсера, 22 эскадренных миноносца, 10 номерных миноносцев, 5 миноносок и вспомогательные суда различного назначения [8, с. 12]. Но, к сожалению, во-первых, эти силы оказались рассредоточены в двух основных базах флота (Порт-Артур и Владивосток), а, вовторых, это были корабли самых различных типов, построенные по разным кораблестроительным программам, на разных верфях, в том числе, и на иностранных. Разные тактико-технические данные в боевых условиях серьезно затрудняли их совместное использование.

Высшее военное командование армией и флотом формально принадлежало императору Николаю II. На практике же здесь сложилась весьма интересная коалиция сил. Общее командование русскими войсками осуществлял наместник царя на Дальнем Востоке вице-адмирал Е.И. Алексеев. Сухопутными войсками командовал генерал А.Н. Ку-ропаткин. Флотом управлял вице-адмирал С.О. Макаров.

В целом, к 1904 г. обстановка на Дальнем Востоке сложилась таким образом, что избежать вооружённого столкновения между Россией и Японией было уже невозможно.

Теперь обратимся к рассмотрению стратегических планов противников, которые, как известно, предопределяют расстановку сил и, в значительной мере, ход и исход практически любых войн.

Японский план носил ярко выраженный активно-наступательный характер. Он основывался на точном учете военных сил России на Дальнем Востоке и исходил из тех стратегических преимуществ, которые имели японцы в связи с близостью к театру военных действий. Что же касается конкретного текста и содержания этого плана, то он нигде до сих пор не обнародован и выявляется анализом событий войны.

Решающее значение для японского командования имело завоевание господства на море. Оно планировало внезапным ударом эскадры адмирала Того уничтожить или блокировать Тихоокеанскую эскадру в Порт-артурской гавани и одновременно высадить десанты в портах Кореи - Пусан, Чемульпо и Цинантго. Для высадки в Корее предназначалась 1-я армия генерала Куроки (45 тыс. человек), затем она должна была наступать к реке Ялу, чтобы создать угрозу русским коммуникациям по линии Ляоян - Порт-Артур и обеспечить высадку остальных японских армий на Ляодунском полуострове [3, с. 37].

На Ляодунском полуострове намечалось высадить 2-ю армию генерала Оку (40 тыс. человек), чтобы осадить крепость Порт-Артур с суши [3, с. 37]. После захвата Порт-Артура японское командование намечало развернуть единое наступление в сторону Ляояна против русской Маньчжурской армии. В дальнейшем совместными усилиями планировалось разгромить русские силы у Ляояна, занять Мукден и всю Южную Маньчжурию до подхода русских войск из Центральной России.

Таким образом, японский план - а в его основе лежал фактор внезапности нападения - мог быть выполнен только при условии быстрых успешных наступательных операций, пока русская армия не сосредоточилась. В противном случае японская армия втягивалась в губительную для нее длительную войну.

Русский план войны с Японией в течение 18951904 гг. неоднократно менялся в деталях, но суть его представлялась более или менее единой. Он носил исключительно оборонительный характер. Военный министр А.Н. Куропаткин в докладе Николаю II дал в целом правильную оценку состояния русской армии на Дальнем Востоке. Она имела неудовлетворительный командный состав и тактическую подготовку, отставала в технических силах и средствах, и в средствах передвижения (неготовность железных дорог). Поэтому успех мог быть достигнут только большим превосходством сил и длительным упорством войск, невзирая на потери. Эти доводы и были положены в основу стратегии предстоящей войны.

Во-первых, предполагалось развернуть Маньчжурскую армию на линии Мукден - Ляоян - Хай-чен, удерживать территорию и вести оборонительные бои до тех пор, пока из центральной России не прибудет достаточно войск (учитывая дальность и трудность перевозок, это не менее 5-7 месяцев) для перехода в наступление, в результате которого японские войска будут вытеснены из Маньчжурии и Кореи.

Во-вторых, при базировании главных сил в Порт-Артуре русскому флоту следовало сохранить преобладание на Желтом море и помешать высадке японских войск в Корее. Владивостокскому отряду крейсеров - отвлечь на себя часть кораблей неприятеля и воспрепятствовать его высадке в Приамурье. У Порт-Артура, Дальнего и Владивостока предполагалось выставить минные заграждения.

В русском плане учет неготовности войск на ТВД и идея выигрыша времени с целью сосредоточения сил были, безусловно, правильны. Однако, были и серьезные просчеты. Запланированная оборона оказалась слишком демонстративной и пассивной («никакие местности и пункты не отстаивать» - Куропаткин). Кроме того, боевые действия японской армии на материке целиком зависели от путей сообщения, и русское военное командование, планируя предстоящую войну, в первую очередь должно было готовить свои силы к встрече с противником на море. Тем не менее, планы войны на суше и на море разрабатывались независимо друг от друга и не были увязаны между собой. Но и японцы не избежали трудностей. Их главный просчет заключался в ставке на короткую войну с внезапным ударом и разгромом русских в первых же сражениях. Переоценили японцы и преимущество своего внезапного удара. Тем не менее, именно с него началась русско-японская война.

Таким образом, русско-японская война 19041905 гг. имела колоссальное значение для всех без исключения ведущих мировых держав начала XX века. Подготовка к ней велась с обеих сторон и не являлась секретом для противника. В Токио прекрасно понимали, что Россия в данный момент не успевает надлежащим образом закончить подготовку к военным действиям, и стремились начать противостояние как можно скорее: было очевидно, что через год - полтора рассчитывать на победу будет весьма опрометчиво. Войну нужно было начинать сейчас, а любые мирные предложения русской дипломатии срывали японские планы нападения на Россию. Поэтому японцы намеренно задержали присланный царским правительством проект по урегулированию спорных вопросов на сутки. А уже на следующий день японский флот, без объявления войны, атаковал русские корабли в корейском порту Чемульпо, а русскую эскадру на внешнем рейде Порт-Артура.

Литература: