Спросить
Войти
УДК 343 ББК 67
DOI 10.24411/2073-3313-2019-10110
ВОЗНИКНОВЕНИЕ «ВОРОВСКОГО ЗАКОНА»
Александр Владимирович ЛЕОНОВ, старший преподаватель кафедры тактико-специальной подготовки Волгодонского филиала Ростовского юридического института МВД России E-mail: Leonov 76@mail.ru
Александр Яковлевич НАЗАРЕНКО, старший преподаватель кафедры тактико-специальной подготовки Волгодонского филиала Ростовского юридического института МВД России
Юрий Аркадьевич АККУЗИН, Николай Федорович СОЛДАТОВ, начальник
преподаватель кафедры кафедры тактико-специальной подготовки
тактико-специальной подготовки Волгодонского филиала Ростовского
Волгодонского филиала Ростовского юридического института МВД России
юридического института МВД России E-mail: sldatvn.3@mail.ru E-mail: Akkuzin68@bk.ru
Научная специальность: 12.00.08 — уголовное право и криминология;
уголовно-исполнительное право
Аннотация. В статье раскрывается история формирования «воровского закона» в России.
Авторы, проанализировав касающийся данной темы материал, а также работу правоохранительных органов, делают вывод, что в настоящее время понятие «воровской закон» продолжает жить в российском обществе, и государство продолжает активную борьбу с этим явлением.
Annotation. The article reveals the history of the formation of the «thieves law» in Russia.
The authors analyzed concerning this subject material, as well as the work of law enforcement, they conclude that, at present, the concept of «thieves law» continues to live in Russian society, and the State continues to struggle with this phenomenon .
Как и любое другое явление, преступность не остается неизменной. Она динамична, изменчива и обычно приспосабливается к существующим обстоятельствам. К концу 20-х годов в ней произошли существенные изменения. Несовершеннолетние «босяки»1, которых «жиганы» при помощи обманов, угроз, наркотиков и прочего сделали зависимыми, повзрослели и стали более критично относится к главарям преступного мира, а в ряде случаев выходили из повиновения.
В целях сохранения единства группировок главари преступного мира были вынуждены пойти на уступки. Теперь они не стали ярко подчеркивать свое главенствующее положение в группировке, а в «закон» внесли положение о равенстве всех членов группировок, соблюдающих принцип «идейности». Все «идейные» преступники составляли братство. Однако процесс распада группировок, возглавляемых «жиганами», невозможно было остановить. Подраставшие «босяки» по-прежнему выходили из подчинения «жиганам» и у них появились свои лидеры, именуемые «урками». «Урки» («уркаганы») были наиболее дерзкими преступниками, совершающими, как правило, особо опасные преступления (грабежи, разбои, бандитские налеты и другие). «Урки» держали себя по отношению к «жиЗАКОН И ПРАВО • 03-2019
ганам» независимо и по их примеру окружали себя другими уголовниками — «пристяжью». В это время стала выделяться категория «воров», т.е. лиц, совершающих преступления без насилия над потерпевшими. Так возникли новые преступные группировки.
«Урки» и «жиганы», создавая подобное себе окружение, преследовали определенную цель. Считалось, что таким способом они воспитывают преданное «идее» пополнение, готовят из кандидатов преступников, «воров в законе». Их учили игре в карты и другим азартным играм, преступному жаргону, способам совершения преступлений и их маскировке. С ними изучали «воровской закон». «Воры» также заботились о пополнении своих рядов, при этом воровской квалификации уделяли большее внимание. Самые квалифицированные карманщики — «мар-вихеры» — были выходцами из среды «воров», наряду с ними в этой группировке были и менее квалифицированные воры — «щипачи»2.
В описываемый период рассадниками обычаев преступного мира были преимущественно тюрьмы, «допры» (дома предварительного заключения) и исправительно-трудовые учреждения. Это естественно. Названные заведения предназначались, прежде всего, для содержания наиболее опытных (а потому и опасных) преступников, лидеров различных группировок и лиц из их окружения. В этой концентрированной массе преступников все «законы» и обычаи проявлялись наиболее ярко. Здесь происходили своеобразный обмен преступным опытом, совершенствование, шлифовка законов и традиций, проверка их жизненности, испытание на прочность.
Многие новые обычаи, возникшие в тюрьмах, «допрах» и других исправительно-трудовых учреждениях, стали распространяться и «на воле». Этому способствовала большая миграция лиц, освобождающихся из мест заключения. Причем основными пропагандистами этих «законов» стали «урки» и «воры». Они разделяли уголовников на соблюдающих «законы» и тех, кто их не соблюдал. Последних «урки» называли «фраерами», или «штымпами» (позже «штым-пами» стали называть преступников из сельской местности).
Несколько изменили свое лицо и «жиганы». Если раньше они распространяли свою власть лишь на «босяков», «шпану», т.е. на правонарушителей, ставших ими преимущественно по несчастью, то теперь они стали опекать и другие категории: растратчиков, бывших нэпманов,
служителей культа. Общение с названными категориями преступников оказало на «жиганов» определенное влияние. В доказательство того, что они поступают со своей «пристяжью» «по-божески», «по-справедливому», «жиганы» стали носить нательные кресты. Борьба между «жиганами», «урками» и «ворами» обострялась. Последние, несмотря на выдвинутую «жиганами» идею равенства всех членов «братства», не хотели жить по-старому и подчиняться «жиганам». Между ними все чаще возникали стычки, зачастую заканчивающиеся взаимным истреблением.
Авторитет «урок» и «воров» в преступной среде рос быстро. Особенно это было заметно в местах заключения в отдаленных районах с суровыми климатическими условиями (районы Севера и Востока страны). Более приспособленные и поддерживаемые основной массой преступников «урки» и «воры» стали занимать там главенствующее положение.
С целью дальнейшего ослабления влияния «жиганов» и привлечения на свою сторону основного контингента правонарушителей «урки» и «воры» выдвинули в конце 20-х годов лозунг «не жить за счет собратьев» («жиганы» были идейными вдохновителями и организаторами преступлений за счет «босяков») и преследовали тех, кто оказывал помощь «жиганам» и находился в зависимости от них. Раскол между «жиганами», с одной стороны, «урками» и «ворами» — с другой заставил «жиганов» искать сближения с «урками» и «ворами» при руководящей роли последних. Однако «урки» и особенно «воры» к подобному сближению и соединению не стремились. Более того, чтобы затруднить и сделать невозможным такое сближение, «воры» ввели в обычай правило — не допускать в свою среду «тяжеляков», или лиц, судимых за неимущественные тяжкие преступления (убийство, изнасилование, диверсии и др.). Этот «закон» явился своеобразным барьером, не позволяющим ни «жиганам», ни «уркам» проникать в группировку «воров». Таким образом, новый «закон воров», по сути, закрыл доступ в воровские группировки «жиганам» и «уркам».
Раскол между этими группировками еще более углубился в связи с выделением в уголовном законодательстве в качестве самостоятельных статей, предусматривающих уголовную ответственность за кражу и ограбление. Более организованные и сплоченные преступники — «воры» — стали изгонять из своих группировок «тяжеляков». Это было поражение «жиганов», на протяжении многих лет возглавлявших преступ-
ЗАКОН И ПРАВО • 03-2019
ные группировки. Победившие таким образом в борьбе группировок «воры» стали наследниками «идей» уголовного мира, его «законов». С этим связано и появление воровской «идеи», «воровского закона», который был основан на прежних «законах» преступного мира, но подвергся определенным изменениям.
Заметно усилившееся влияние «воров» побудило «тяжеляков» искать сближения с ними. «Урки» стали выдвигать требование об объединении с «ворами» на основе «идей» уголовного мира, его «законов». Это требование поддержала категория преступников, осужденных за кражу, но изгоняемых из среды воров в связи с тяжестью преступного деяния. Поэтому в ряде мест заключения произошло слияние названных группировок на почве выработанных «законов», неукоснительное соблюдение которых вменялось каждому члену вновь возникшего воровского братства. Так появилась категория «воров в законе»
В этот период (первая половина 30-х годов XX в.) в уголовной среде начинает проявляться стремление к самообразованию, увлечение художественной самодеятельностью. В известной степени изменилось отношение к труду. Если ранее «закон» запрещал ворам работать, то теперь в отдельных случаях им разрешалось входить в состав рабочих бригад при условии, что положение «бригадника» они используют для создания благ своему воровскому окружению.
Некоторые изменения «закона», запрещающего вору работать, было обусловлено рядом факторов. В стране развернулись крупные народные стройки: Беломорско-Балтийский канал, Магнитострой, Кузбасс, Комсомольск-на-Амуре, гиганты тракторостроения и др. На этих стройках использовался и труд осужденных. Трудовой энтузиазм советских людей на этих объектах оказал благотворное воздействие и на занятых на строительствах осужденных. Многие, в том числе и примыкавшие к воровскому братству, за высокопроизводительный труд на народнохозяйственных стройках досрочно освобождались из мест лишения свободы. На «воле» члены воровских группировок на этих лиц смотрели как на нарушителей «идеи» и подвергали их гонениям и преследованиям.
Досрочно освобожденные стали требовать изменения «закона» в части, касающейся запрета трудиться, и апеллировать к находящимся в ИТУ воровским «авторитетам» либо ставить данный вопрос на сходках в ИТУ, куда некоторые из ранее освобожденных вновь водворялись за
совершенные преступления. При этом основным доводом в пользу разрешения трудиться было положение о том, что член братства работает не ради денег, а ради досрочного освобождения, чтобы на «воле» продолжить преступный образ жизни.
К концу 30-х годов в ИТУ за перевыполнение плана в качестве поощрения стали выдаваться так называемые бригадные посылки (дополнительные продукты питания и др.) Чтобы получить возможность воспользоваться такими посылками, некоторым ворам «сходки» разрешали перейти в другие, не воровские бригады, члены которых получали посылки. Но при этом они обязаны были «братцам», соблюдающим положение «закона», оказывать помощь. Предполагалось, что работающий «вор» в качестве компенсации за льготы должен заботиться о тех, кто «страдает» за идею, помогать им. Кроме того, он должен организовать помощь со стороны других лиц, не входящих в «братство».
К этому времени изменился и качественный состав воровских группировок. Если в период размежевания с «жиганами» в их рядах могли быть лишь преступники, занимавшиеся хищением имущества, то позже сюда стали проникать преступники различных категорий, в том числе осужденные за тяжкие преступления, согласившиеся неукоснительно соблюдать «идеи» воровской среды. Эти лица принимались в «братство» на сходках воров, которые с 30-х годов стали собираться регулярно в исправительно-трудовых учреждениях. Здесь, кроме названных вопросов, вырабатывалась линия поведения по отношению к администрации ИТУ и проводимым ею мероп-риятиям3.
Однако не всякий преступник мог объявить себя «вором в законе». Чтобы стать таковым, он должен был пройти испытательный срок. По рассказам воров-рецидивистов, прием в воровскую общину производился после того, как «кандидат» около трех лет пробыл «пацаном», а затем попадал в тюрьму или колонию. Лишь при таком условии воровская сходка могла принять его в общину. К тому же прием производился только при наличии «поручителей с ответом». Суть этого поручительства заключалась в том, что «пацана» при приеме в воровскую общину должны были рекомендовать несколько «воров в законе», которые потом несли ответственность за поступки вновь принятого. Если обнаружилось, что поручители заведомо утаили какие-либо поступки кандидата, несовместимые с воЗАКОН И ПРАВО • 03-2019
ровской этикой, они отвечали перед сходкой наравне с принимаемым.
Несколько изменилась организационная структура преступных группировок. Считалось, что все «воры» равны, но среди них выделялись «авторитеты». «Воры в законе» определенной местности (чаще всего города) объединялись в общину. Более мелкими группами, входящими в состав общины, были «малины». Однако «малина» имела и другое толкование. Так называлось также место, где собирались «воры в законе», где они развлекались и т.д.
Все важнейшие вопросы решались на сходках. Там же рассматривались и конфликты между «ворами». В обычных условиях такие конфликты разрешал «пахан» — авторитетный «вор в законе», хорошо знавший воровские обычаи. Если же он не мог единолично рассудить конфликт, его рассматривала сходка. За нарушение воровских «законов» виновному на сходке могли сделать «правило», т.е. подвергнуть наказанию. До 1947 г. таким наказанием была публичная пощечина. Позднее провинившегося стали подвергать избиению (но не по жизненно важным органам). Если на сходке решался вопрос об очень серьезном нарушении «воровского закона», виновного приговаривали к смерти. К этой жестокой мере главари преступных группировок прибегали с целью сохранения группировки от
распада, чтобы под страхом смерти заставить людей, однажды примкнувших к воровской жизни, оставаться в ее русле, строго соблюдать все нравы и обычаи воровского мира.
В настоящее время работа правоохранительных органов показывает, что понятие «воровской закон» продолжает жить в российском обществе, и государство продолжает активную борьбу с этим явлением.
Библиографический список
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
Уголовный процесс. Проблемы теории и практики.
Учебник. 799 с. 2019 г. Гриф МУМЦ «Профессиональный учебник». Гриф НИИ образования и науки. Под ред. А.В. Ендольцевой, О.В. Химичево
Учебник соответствует ФГОС высшего образования, определяющим уровень подготовки кадров высшей квалификации по программам подготовки научно-педагогических кадров в адъюнктуре (направление подготовки 40.07.01 «Юриспруденция»), а также в аспирантуре (направление подготовки 40.06.01 «Юриспруденция»).
Рассматриваются актуальные теоретические, законодательные и правоприменительные проблемы уголовного судопроизводства. Содержатся правовые основы, отражающие изменения законодательства на момент издания настоящего учебника, обзор теоретических основ, включая основные, наиболее значимые точки зрения, выработанные в науке, проблемные вопросы для научной дискуссии и дальнейших научных исследований.
Для адъюнктов (аспирантов) и преподавателей образовательных организаций высшего образования, научных работников.
ЗАКОН И ПРАВО • 03-2019
