ДВА БАХЧИСАРАЯ И ВОПРОС О ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ПРЕДЕЛАХ УДЕЛА (ЮРТА) СОФУ МУХАММЕД ГИРАЯ ЧЕТВЕРТОГО В ДАГЕСТАНЕ В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИИ ЭТНОЯЗЫКОВОГО СОСТАВА ЕГО НАСЕЛЕНИЯ

УДК 94(470.67/477.75)&&15&&

Два Бахчисарая и вопрос о территориальных пределах удела (юрта) Софу Мухаммед Гирая Четвертого в Дагестане в контексте истории этноязыкового состава его населения

Гарун-Рашид Гусейнов

(Дагестанский государственный университет)

Аннотация. Статья посвящена практически неизученному вопросу о территориальных пределах удела (юрта) крымского хана Софу Мухаммед Гирая Четвертого (1610-1674). Он правил в 1641-1644 и 1654-1666 годах, скончался в Дагестане (Кумыкистане), откуда Мухаммед Гирай удалился, будучи вторично смещенным с трона, и был затем захоронен в Бахчисарае - столице Крыма. Анализ материалов, получивших отражение в «Книге путешествия» его спутника Эвлия Челеби, показал, что удел, выделенный ему кумыкским правителем Дагестана Сурхаем III (правил в 1641-1668 гг.), включал не один, получивший название Бахчисарая, а несколько населенных пунктов. Также было установлено, что вместе с ханом в Дагестан прибыл довольно значительный воинский контингент. Он состоял из татар, видимо, крымских и ногайцев Малой Орды. Они расселились к этому времени от северного берега реки Кубань до низовий Терека. Они входили в пределы владений кумыкского падишаха Дагестана Сурхая III. Рассмотрение проблемы в ареальном контексте истории этноязыкового состава населения Кумыкского государства показало, что территориальные пределы удела, выделенного хану Мухаммеду Гираю Четвертому, включали, наряду с предгорным кумыкским Бахчисараем и его округой, часть нынешнего Центрального Горного Дагестана, которая прилегала к нему. Здесь в настоящее время проживают носители аварского языка. Мухаммед Гирай Четвертый, имевший в своем распоряжении вышеупомянутый воинский контингент, получил в управление пограничный удел. Он был ареально смежным с той частью Кумыкского государства, где незадолго до этого к власти пришла одна из боковых ветвей его правителей, и в дальнейшем здесь окончательно оформилось его нынешнее лакско-язычное население. При этом анализ соответствующего исторического и языкового материала показал, что в рассматриваемое время в пределах удела еще проживали потомки древнейшего исторически тюркского населения.

Одним из важнейших эпизодов многовековых кумыкско-крымскотатар-ских исторических связей [17; 18; 21; 26; 41] является пребывание в Дагестане (Кумыкистане) при шамхале Сурхае III (1598-1668, правил с 1641 г.)

Мехмеда IV Герая Суфия (Софу) (1610-1674 гг.), сына крымского хана Селя-мета I Герая, правившего в 1641-1644 и 1654-1666 годах, после его смещения с трона турецким султаном Мехмедом IV в марте 1666 г. Это событие получило отражение как в местной крымской традиции - у Халим Гирай-султана (1772-1823), который указывал, что он отправился в путь в сопровождении около 30 слуг, так и дагестанской (кумыкской) традиции [38; 25, с. 122-123].

Как указывает его спутник Эвлия Челеби, в Крыму Мухаммед Гирай снарядил походный кош в 300 всадников, переправившись в Тамань, нанял огромное войско из татар и переправился с ним через р. Кубань. Важно также упоминание у него крепости дахун икабака-крепости Педеси, жители которой, хотя и номинально, уже исповедовали ислам. Здесь «из его войска осталось всего сто человек», но затем в земле ногайца Арсланбека, «приняв подмогу из двух тысяч [воинов]», Мухаммад-Гирай и его спутники достигают крымской крепости Шад-керман у места впадения реки Джин-джик в Кубань, где кадием был Тухтар Хаджи-Али из кумыков с отрядом из «100 кумыкских молодцов-джигитов... толка Шафи». В конце пути путешественники мимо Терской крепости московитов «со стремительными татарами» переправились «на другой берег Терека на судах», хан вступил «в границы исламского Дагестанского падишахства». И Эвлия Челеби именует этот раздел своего сочинения «О Кумыкистане и землях в пределах владений дагестанского султана» [см. 39, с. 5, 6, 7, 8, 10, 11, 21, 22, 25, 37, 38, 54, 55, комм. 75, 77].

Таким образом, хан прибывает в «Собственно дагестанскую страну» (следующий раздел его описания) в сопровождении сравнительно многочисленной свиты, состоявшей из крымских татар и, надо полагать, ногайцев Малой (Казыевой) Орды. Они, вытесненные в 1644 г. калмыками [за реку Западный Маныч], кочевали к этому времени от северного берега реки Кубань, через которую переправлялся Мухаммад-Гирай с нанятым войском, до низовий Терека на юге и юго-западе, став здесь союзниками кумыков [см. 26, с. 8-10].

В этой стране для Мухаммад Гирей-хана был выделен удел, состоявший из нескольких деревень, в число которых входил и будущий второй Бахчисарай, ибо правитель-шавхал дал хану «юрт в области Карабудак». Далее они «отправились в путь и через час [достигли деревни Пирбай]... Это одна из тех деревень (выд. наше - Г.Г.-Р), которые подарил Мухаммед-Гирей-хану падишах Дагестана.» [39, с. 60, 64, 67-68]. Само слово юрт в староосманском языке, на котором писал Эвлия Челеби, значит «страна, край» [31, с. 490-491] и указывает на удел, состоявший из нескольких населенных пунктов.

Ю.М. Идрисов, возражая против высказанного К.М. Алиевым предположения о том, что село, выделенное ему в удел, вначале называлось

Пираулом, то есть «Святым аулом» [8], обратил внимание на сообщение Е.И. Козубского. Согласно ему, «около селения Параул в местности Юха-ри-Кутан имеются развалины старой деревни Бахчисарай» [23, с.162]. При этом он же указывает, что «вот этот Бахчисарай, а не Параул, безусловно, и был тем Пирбаем, который беглый хан переименовал в честь своей прежней родины» [20]. Анализ показывает: первая часть хоронима Пирбай может быть возведена к перс. «пир» - старец, в суфизме руководитель тари-ката (братства), святой, а также «могила» - мавзолей, где похоронен «пир» [27]. Вторая связывается у тюрок с понятием мирового дерева и птицы на нем [10, с. 94-96] и в алтайском языке отождествляется с наименованием божества Умай у древних тюрков [24, с. 82-83; 30] (пратюрк. иша] - «богиня, олицетворяющая женское, земное начало и плодородие» [32, с. 569]). Оно отвечает первой части топонима Бай-терек у кумыкского с. Нижнее Казанище [6, с. 171], т.е. «(богини) Умай дерево», а Пирбай -«пир (богини) Умай». В данном регионе имя Ума относится к числу наиболее популярных кумыкских женских антропонимов. О достаточно древнем бытовании подобного культа в регионе и проживании тюрок в смежной горной зоне Северного Кавказа говорит наименование расположенного на крайнем юго-западе Чечни и граничащего с Хевсуретией чеченского общества М!айста, в котором «особое место занимали женщины-жрицы» [33, с. 81-82].

Так как на сегодняшний день в Кумыкии, в т.ч. в Парауле, какие-то языческие, возможно, связанные с женщиной святилища неизвестны [7, с. 48, 50], не исключено, что соответствующий пир находился в уже упоминавшемся Юхари-Кутане, располагавшемся около селения Параул, и впоследствии получил название Бахчисарай. Оно являлось, видимо, наряду с иными, частью удела («юрта») Мухаммад-Гирея IV, который еще в Крыму принадлежал к турецкому суфийскому братству мевлевиййа, мог стать здесь не только простым дервишем, но и тюрбедаром (араб.-перс.) - смотрителем тюрбе (араб. «усыпальница»), где уже или до этого находилось святилище Пирбай.

Возможно, что для содержания этого текке/зиярата и воинов, пришедших с Мухаммад-Гираем IV, последнему и был выделен состоявший из нескольких селений удел-юрт, пределы которого в этом случае должны были быть достаточно обширны. В его состав мог входить аварский аул Со-гратль [Гунибский район Республики Дагестан], в котором, по сведениям Г.Ф. Чурсина за 1928 г., «...имеется всего три тухума, или рода: Тадилял, Гашиманал и Келеб. Все они считаются выходцами из Крыма. Относительно родоначальника тухума Тадилял («Верхний») Абу Гасана рассказывают, что, будучи вынужденым уйти из Крыма, он прибыл в Дагестан и остался вначале в ЪАркасе, оттуда был вытеснен своими же единоплеменниками

(один из крымских выходцев - князей основал крепость ЪАркас). Оттуда Абу Гасан бежал в сел. Кулу в Казикумухе. За совершенное им убийство Абу Гасан был выселен, перебрался в Андалал и основал аул Согратль [авар. Сугъралъ (мн.ч. сугъул, Р.п. сугъулдерил), лакском - Ссугъра-щи]. Все три тухума Согратля считаются равными по происхождению и вступают между собою в браки» [40, с. 19].

Название первого тухума - авар. Т1адилял «Верхний» - может отражать высокий социальный статус его членов, так как Абу Гасан - выходец из этого тухума, пришедший из ЪАркаса/Хиркиса, прибыл туда из Крыма. Это в известной мере отвечает данным одного из нарративных источников 866/1481-1482 гг., в котором говорится о Гирай-хане - правителе Чечни и черкесской Горной области. Он был также эмиром и раисом Крыма, а затем и ряда владений Закавказья, включая Шемаху и Гянджу [22].

Первая часть в названии второго тухума - Гаши-ман-ал (мн.ч.) - из тюрк., в т.ч. кум. и кр.-тат., qasi «чесать», откуда qasima - название чесотки [42, с. 162-163; 43, с. 347-348] + тур. -man образует отглагольные существительные со значением лица [36, с. 520, 964], обозначая тем самым непрестижный социальный статус членов этой группы жителей села. Его отражение в «Кодекс Куманикус» (талашман «скандалист», начало XIV в.) и известность в карачаево-балкарском языке (гъыртман «осел») [42, с. 108] говорит о достаточной давности бытования рассматриваемого слова в Крыму и на Северном Кавказе.

О прибытии с ханом крымских переселенцев говорят названия еще двух тухумов, сообщенные жителем Согратля Сиражутином Касумовым, - Адехун-ал и Падар. Они могут быть возведены к названию крепости и острова Адахун и, возможно, крепости (кабака) Педеси, где Мухаммад-Гиреем набирались воины-татары, с которыми он пришел в Дагестан, не считая его свиты (см. в предшествующем изложении). Тухум Падар известен и в ныне аварском (с XVIII в.), в прошлом кумыкском с. Чиркей, соседнем Аркасу. Название тухума имеет ирано-булгарское происхождение (<чув. падар «храбрый» <обще-, межтюрк, батыр «герой» <иран. в первые века н.э. [29, с. 82-84]), о чем говорит и его отражение в наименованиях нескольких одноименных азербайджанских сел, расположенных в соседнем Дербентском районе Дагестана и ареально смежном ему Азербайджане. Его представители являются теми самыми потомками древнейшего булгарского и иного тюркского населения Согратля. Об этом говорит его микротопонимика [1, с. 635, 685, 488, 684]. Булгарская: лес Ч1ара - (кь -топоформант) ~ рут, ч1арак «расколотое бревно» ~ авар. Ч1ара-да «высокогорная область» [15, с. 37]; Пас-т1ала «пастбище» <тюрк. Тала «степь» праалтайского характера + пас [44, с. 99] ~ чув. пус «голова» пратюркского характера, но с позднейшим вокализмом [31, с. 194], исходная на -а - форма

которого сохранилась в данном топониме наряду с аналогичным происхождение названия села, исторически однокорневого с г. Судак в Крыму [15, с. 40-41]. Огузские: Дуре-да «пашни» (при том, что авар. хур «пашня» man образует булгаризм) < азерб. диал. dor «верхняя часть комнаты» < пратюрк. tor «почетное (верхнее) место в юрте/доме» [31, с. 514, 95-96] + -да - аварский топоформант. Кыпчакско-ногайские: Жоло-х «пастбище» (<*Жало-), где -х(ъ) - топоформант [1, с. 684, 635; 5, с. 15] < ног. джайлав/жайлав «располагаться на летовку» пратюркского уровня [см. 31, с. 74-75]. Все это говорит о последовательной смене и смешении в данном населенном пункте как носителей древних булгарских и огузских языков, так и крымскотатарского и ногайского языков. Трудно предполагать и окончательную победу здесь к рассматриваемому времени иносистемного аварского языка, что могло быть никак не ранее конца XVII века. Имеется в виду известность в Согратле тухума Адехун-ал, наименование которого восходит к названию крепости и острова Адахун, где еще в 1666 г. Мухаммад-Гиреем набирались воины-татары.

В памяти же его позднейших жителей могло сохраниться предание о времени его возобновления выходцем из Аркаса Абу Гасаном, наследниками которого представлены некогда привелигированным тухумом Т1адиял. Не случайно последний носит мусульманское имя в условиях, когда в Ар-касе, взятом войсками Тимура в 1396 г., уже в следующем веке на месте церквей были возведены мечети [35], что говорит о распространении здесь ислама, и в известной мере подтверждает содержание рассказа о Гирай-ха-не - правителе Чечни и черкесской Горной области.

Название еще одного тухума из очерка - Келеб (авар. Къел-еб (мн.ч. Къел, Р.п. мн.ч. Къел-дер-ил, ныне Кахибский район РД), которое могло развиться [см. 5, с. 14-15] из наиболее близкого кр.-тат. qale «крепость» при тур. kale, азерб. гала, кум. qala то же, карач. qala «крепость», ног. qala «город», которые имеют арабско-персидское (гале) происхождение, - указывает на то, что в Согратле появились в дальнейшем и выходцы из этого ареально смежного ему аварского общества. Для его сел характерна башенная архитектура, что говорит о его стратегическом значении.

Соседнее Келебу другое более южное (ныне Чарадинский район РД) аварское общество Къара-хъ (топоформант), где распространение ислама также имело место уже в XV в. [2, с. 95], находилось, как и Келеб, во владении шамхала Сурхая III [13, с. 200]. Оно, надо полагать, было включено наряду с Келебом, в юрт (удел) Мухаммад-Гирея IV вместе с Согратлем. Название- Къара (Qara) - может быть соотнесено с омономичным значением тюрк. къара «черный» - «масса, толпа» [44, с. 287], которое отразилось в русск. чернь (черневая тайга) - «густые пихтово-еловые (иногда горнотаежные) леса с примесью осины и березы в Сибири» [11], что характерно

для территории данного общества. Ср.: кара (горные) - кайтаги в Дагестане, позднесредневековые (кара)калканцы, отождествляемы с ингушами, и карачеркесы-карачаевцы [11], каракиргизы, черневые татары «тубалары» (одно из алтайских племен), в области проживания которых также произрастают подобные леса.

Именно к XV веку относится становление независимого Кумыкского государства с правителем-шавхалом из рода Чингизидов [см. 6, с. 273]. Несомненно это было тюркское мусульманское государство, в состав которого входил и Карах вместе с Сугул (Согратлем), городами Кадар, Аркас, где, как уже было отмечено, были возведены мечети, селением Вицху, известным сейчас как Чух (Чох - см. ниже), которые упоминаются во всех списках датируемого периодом от ХШ-ХУ до ХУШ вв. «Перечня повинностей, которые получали (кумыкский) шамхал и крым-шамхал». Причем Чох, Согратль и другие андалальские селения были освобождены от хараджа ввиду добровольного принятия ислама [см.: 2, с. 96; 4; 34, с. 107 прим.]. Отсюда он в последующем мог распространиться и на соседний Къел.

В удел Мухаммед Гирая Четвертого могло войти и селение Вицху (авар. Ч1о-хъ, где -хъ - аффикс места со значением «около предмета»), которое расположено по соседству с Сугул (Согратль), с названием также имеющим булгарское происхождение. Ср.: чув. вед «конец» (пратюрк. уч то же [31, с. 578]) при цоканье, характерном для булгаризмов дагестанских языков [15, с.39], и имеет в других тюркских языках значения, связанные с горным ландшафтом, т.е. «верх, верхушка, край (в т. ч. пограничный)») [см. 28, с. 611-612] + аффикс принадлежности -ки/-кы/-ку в его чувашском, на х - [см. 42, с. 96-97] варианте. Именно в его пределах расположены вышеупомянутые населенные пункты.

Показательно, что, в свою очередь, булгаро-печенежское происхождение (его представляется возможным соотнести с более поздним, исторически производным лак. ^аШ «комната», возводящимся к огузско-печенежскому названию укрепления qataj<qatay [16, с. 30; 19, с. 17 табл. 2б]) имеет название ныне даргинского с. Кадар. Оно, будучи соседним с Карабудахкентом, могло входить в удел Мухаммед Гирая Четвертого, ибо также платило ха-радж Кумухскому (Кумыкскому) шамхалу [см.: 2, с.96; 4; 34, с.107 прим.]. В него как, видимо, этнически родственное, а также в кумыкское с. Казанищи перебрались, по преданию, беженцы из Аркаса.

Тем самым в удел Мухаммед Гирая Четвертого были переданы исторически кумыкские области Центрального Нагорного Дагестана, за исключением Аркаса, еще не восстановленного ко времени приезда Мухаммед Гирая Четвертого. В них могла еще сохраниться некоторая часть первоначального кумыкского населения, известного здесь еще с древнейших бул-гарских и огузских времен.

Мухаммед Гирай Четвертый получил в управление пограничный удел, видимо, с учетом того, что в его распоряжении находился уже упоминавшийся воинский контингент. Это было связано, надо полагать, с усилением центробежных тенденций в Кумыкском государстве после отделения в конце XVI - начале XVII вв. Северного Засулакского региона с входившими в него областями Чечни и Дагестан (Эндирейский бийлик). Так, в 1641 г. в ареально смежной ему исторической кумыкской области Газикъумукълук [14] (здесь с достаточно древних времен располагалась летняя резиденция шамхалов Казикумух, упоминавшийся еще в 1318/19 г. [3, с. 98], ныне лакскоязычный регион), граничившей с другим кумыкским государством - уцмийством Кай-тагским, к власти приходит еще одна из боковых ветвей правителей-шавха-лов. Она приняла во второй половине XVIII в. титул «казикумухских ханов» [9, с. 20-21].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Султан-Мута - основателя Эндиреевского владения, сына Чопана шамхала Тарковского. Махачкала, 2008. С. 185-215.

Cведения об авторе: Гарун-Рашид Абдул-Кадырович Гусейнов - доктор филологических наук профессор кафедры русского языка Дагестанского государственного университета (367000, ул. Гаджиева, д. 43-а, Махачкала, Республика Дагестан, Россия); garun48@mail.ru

Two Bakhchisarai settlements and the question of the territorial boundaries of Sofu Mohammed Giray Fourth appanage (yurt) in Daghestan in the context of the history of the ethnolinguistic composition of its population

Garun-Rashid Guseynov

(Daghestan State University)

Abstract. The article is devoted to almost not studied question of territorial limits of the appanage (yurt) of Crimean khan Sofu Mohammed Geray Fourth (1610-1674). He governed in 1641-1644 and 1654-1666, died in Dagestan (Kumykistan), from where Mohammed Gerayleft, being again displaced from a throne, and thenburied in Bakhchisarai - thecapital of the Crimea. The analysis of the materials, which received reflection in &The book of travel& of his companion Evliya Chelebi, showed that the appanage, allocated to him bythe Kumyk governor of Daghestan Surkhay III (ruled in 1641-1668), included not one, which received the name of Bakhchisarai, but some other settlements. It was also established that quite considerable military contingent arrived to Daghestan together with khan. It consisted of Tatars, probably Crimean, and Nogais of the Small Horde, who were settled beginning from the northern river bank of Kuban to the lower reaches of the river Terek. They entered into limits of possession of the Kumyk Padishah of Daghestan Surkhay III. Consideration of a problem in an areal context of history of the ethnolinguistic composition of the Kumyk state&s population showed that territorial limits of the appanage allocated to the khan Muhammad Giray the Fourth, included, along with foothill of Kumyk Bakhchisarai and its districts, the part of present Central Mountain Daghestan, which adjoining to it. Here now native speakers of the Avarian language live, and Muhammad Giray the Fourth, who had the above-mentioned military contingent at his order, received in management boundary appanage. It was area adjacent to that part of the Kumyk state, where shortly before came to the power one of side branches of his governors, and further was finally issued here the population speaking the Lakian language. Thus the analysis of the corresponding historical and language material showed that by the considered time within appanage still lived descendants of the most ancient historically Turkic population.

^yw^ords: Bakhchisarai, Daghestan, Sofu Mohammed Geray Fourth, Crimea, appanage (yurt), ethnolinguistic composition of the population.

REFERENCES

About author: Garun-Rashid Abdul-Kadyrovich Guseynov - Dr. Sci. (Philology), the Professor of Russian language department, Dagestan State University (367000, Gadzhiyev St., 43-a, Makhachkala, Republic of Dagestan, Russia); garun48@mail.ru