www.volsu.ru
DOI: http://dx.doi.Org/10.15688/jvolsu4.2016.2.6
UDC 94(045)(470-25) LBC 63.3(2)45
Submitted: 25.01.2016 Accepted: 29.02.2016
THE ARMORY CHAMBER AND ARMED FORCES OF RUSSIA IN THE SECOND HALF OF 17TH - EARLY 18TH CENTURY
Sergey P. Orlenko
Candidate of Sciences (History), Leading Researcher,
Moscow Kremlin State Historical and Cultural Museum and Heritage Site
orlenko@kremlin. museum. ru
Kremlin, 103132 Moscow, Russian Federation
Abstract. The article is devoted to the insufficiently studied aspect of the activities of the Armory chamber in the second half of 17th - beginning of 18th centuries - supplying the needs of the Russian armed forces.
Political and military realities of the first half of the seventeenth century revealed the need for the modernization and transformation of the armed forces of Russia. Military reform required a massive amount of combat weapons and equipment made by Western European standard. The middle of the 17th century was the times of a search for an optimal algorithm which would provide the armed forces with weapons and equipment. The integration in this process of the court gunsmith and Armory was an effective solution. The content of the Inventory of the Armory Chamber in 1647 can be divided into two parts: 1) parade and ceremonial weapons and armor, designed for the sovereign and court 2) a huge number of combat weapons deposed in a different storages.
The research is based on the complex of archival documents showing the role of the Armory chamber officials in organizing the purchase of combat weapons, its testing, preserving, repairing and transfer to the troops. The author also observed the changes in the activities of the institution in the last quarter of the century - when craftspeople of the court Armory workshop participated in the manufacturing of some special types of combat arms and service as a military gunsmith directly in troops and provincial armories.
Кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник,
ФГБУК «Государственный историко-культурный музей-заповедник "Московский Кремль"»
orlenko@kremlin. museum. ru
Кремль, 103132 г. Москва, Российская Федерация
Аннотация. Статья посвящена малоизученной стороне деятельности Оружейной палаты во второй ^о половине XVII - начале XVIII в. - обеспечению потребностей вооруженных сил России. На основании изучения комплекса архивных документов показана роль должностных лиц Оружейной палаты в организации поставок строевого оружия, его проверки, хранения и выдаче в войска. Отмечены изменения деятельно-О сти ведомства в последней четверти столетия - участие мастеров Оружейной палаты в изготовлении строе-Ц вого оружия и служба в качестве войсковых оружейников.
ч Ключевые слова: Оружейная палата, XVII век, арсенал, вооруженные силы, закупка оружия, произУДК 94(045)(470-25) ББК 63.3(2)45
Дата поступления статьи: 25.01.2016 Дата принятия статьи: 29.02.2016
ОРУЖЕЙНАЯ ПАЛАТА И ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII - НАЧАЛЕ XVIII в. 1
Сергей Павлович Орленко
Исторически устоявшимся считается мнение, что в XVII столетии Оружейная палата представляла собой придворную мастерскую и хранилище государевой оружейной казны. Ряд работ содержит упоминания об Оружейной палате как об одном из основных арсеналов русского государства [3, с. 8-37; 4, с. 173-181]. Военно-политические реалии первой половины XVII столетия выявили необходимость преобразования вооруженных сил России. Неудача Смоленской кампании 16321634 гг. показала необходимость качественного роста подготовленности командного состава, увеличения числа солдатских и рейтарских полков. Военная реформа требовала колоссального количества строевого оружия и снаряжения западноевропейского образца.
Содержание Перечневой росписи оружия, хранящегося в Оружейной палате в 1647 г., можно условно разделить на две части: 1) парадное, церемониальное оружие и доспехи, предназначенные для самого государя и придворных чинов [7, л. 1-37]; 2) огромное количество строевого оружия, распределенного по различным хранилищам. Опись фиксирует тысячи пистолетов, карабинов и мушкетов с замками разных типов, сабель и шпаг, пик, шлемов, лат и пр. «Да в розных полатах всякого розхожего ружья и ратной збруи»: различные предметы воинского снаряжения (солдатские лядунки и бандельеры, мушкетные подсошки, ключи для колесных замков и т. д.), а также всевозможные детали оружия и оружейные полуфабрикаты (мушкетные, кара-бинные и пистолетные стволы и замки, кара-бинные скобы и «деревья станочные» - заготовки ружейных лож) [7, л. 37-80].
Роль Оружейной палаты в вопросах обеспечения вооруженных сил не ограничивалась лишь хранением строевого оружия и снаряжения. Заключением сделок - «уговоров» на поставку в Россию значительной части строевого оружия - занимались чины, возглавлявшие Оружейную палату. В частности, Опись содержит перечисление «ружья и ратной сбруи, что принята в Оружейной приказ по уговору боярина князя Бориса Александровича Репнина со 147 (1638/39) и по нынешней по 155-й (1647) год у иноземцов, и что прислано ис приказов, принятой в хранилища Оружейной палаты»[7, л. 76-76].
Очевидно, что поступление, хранение и выдача больших объемов строевого оружия требовали правильной организации и учета. Кроме того, поступавшее на хранение оружие нуждалось в проверке на безопасность использования, а также в проведении рутинных работ по чистке и мелкому ремонту.
Как следует из содержания описи 1647 г., администрации Оружейной палаты удалось организовать решение этих задач. Документ включает в себя упоминание о необходимости «доимки на иноземце на Петре Марселисе вместо рваных 199 стволов». Кроме того, из общего числа поставленных иноземцем доспехов было выбрано 120 лат, что «стрельбою неопытываны» [7, л. 77-79]. Решение комплекса задач по приему, хранению и выдаче оружия из Оружейной палаты требовало участия подготовленных кадров - ответственных должностных лиц. После ряда проб и экспериментов в 1630-1640-е гг. руководством Оружейного приказа был найдено оптимальное кадровое решение этого вопроса. Возник институт «Оружейной палаты дозорщиков». Можно предположить, что назначение «к дозору, приему и отдаче всякого ружья» специалистов западноевропейского происхождения было связано с тем, что именно из Западной Европы в Россию XVII в. ввозилась большая часть строевого оружия.
Как свидетельствуют источники, через ведомство оружничего во второй половине XVII в. проходила закупка за рубежом значительной части необходимого русскому войску оружия и снаряжения. В частности, в начале 1660-х гг. оружничим Богданом Матвеевичем Хитрово был заключен ряд крупных контрактов с голландскими предпринимателями Иваном Фансведеном и Андреем Свеленгреб-лем на поставку в Россию десятков тысяч единиц стрелкового оружия: «мушкетов с бан-делерами, карабинов с перевезьми, пистолетов с ольстрами», а также пушек, «лат рейтарских и солдацких», «спис» (пехотных пик), протазанов, алебард и пр. Среди различных предметов воинского назначения присутствовали «100 дудок деревянных, всякая дудка по 3 алтына 2 деньги» (инструменты для военной музыки, флейты), а также «8 ухватов всякой ухват по рублю по 16 алтын по 4 деньги» - редкие образцы нелетального оружия,
«чем человека ухватить» [8, л. 1-23; 9, л. 130; 10, л. 6; 11, л. 1-3; 12, л. 2; 13, л. 1-2; 14, л. 1; 15, л.1]. (В Оружейной палате в 1686/87 гг. хранилось «Сорок восмь ухватов железные, деревья ясеневые») [45, л. 132]. Общее число огнестрельного оружия, ввезенного в Московское государство Х. Севеленгреблем и Й. ван Сведенном в 1659-1662 гг., существенно превышало 100 тысяч единиц [2, с. 177-179].
Помимо Оружейной палаты в ведении оружничего находился приказ Ствольного дела (или Ствольный приказ), основная задача которого состояла в производстве строевого огнестрельного оружия. Среди направлений деятельности Ствольного приказа обращает на себя внимание работа по созданию так называемых «зависных (или завесных) казачьих» пищалей. Наиболее ранние сведения об изготовлении в приказе Ствольного дела «пищалей стрелецких винтованных с русскими замками и пищалей казачьих завесных с казачьими замками» относятся к середине XVII столетия [1, с. 143].
Речь идет, предположительно, о применявшихся в русской кавалерии ружьях с длинным гладким стволом небольшого калибра, обеспечивавшим возможность прицельного огня на больших дистанциях. В документах Оружейного приказа этот тип оружия назывался «пищали завесные казачьи гладкие». По мнению исследователя А.Н. Чубинского, происхождение этого типа восходит к восточным образцам [49, с. 136].
Во второй половине столетия оружие такого типа было весьма популярно при русском дворе. Мастера Оружейной палаты получали заказы на изготовление «пищалей, стволы длинные гладкие на турское дело». Пищали этого типа фигурируют в составе оружия поднесенного на Пасху царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу в 1663, 1669, 1674, 1677 и 1681 годах. (Росписи «пасхальных подносных дел» сохранились не за все годы). Речь шла явно о парадном, украшенном оружии, ряд пищалей имели стволы, украшенные резьбой, золочением и серебрением, некоторые «красного железа» (из дамасской стали), деревянные части ружей инкрустировались перламутром и костью[19, л. 16; 20, л. 23; 21, л. 5; 22, л. 9; 23, л. 5; 24, л. 1].
Строевые «зависные казачьи пищали» показали высокую боевую эффективность во
время Северной войны, позволяя поражать противника с дистанций, превышающих предельную дальность ответного огня вражеских мушкетов. Примечательно, что шведский офицер, описывавший действия русских кавалеристов, был убежден, что ружья - «турки», применявшиеся казаками, были нарезными. Очевидно, шведу было трудно поверить, что прицельный огонь на столь значительные дистанции возможен из оружия с гладким стволом [50, с. 22].
Вероятно, изготовление стволов «завес-ных казачьих пищалей» представляло собой задачу повышенной технической сложности и вместе с тем относилось к разряду приоритетных. Так или иначе, в 1680-х гг. нескольким группам мастеров Оружейной палаты посменно велено было быть «у дела завис-ных пищалей в Ствольном приказе»[26, л. 13]. Работы велись на принадлежащем Ствольному приказу Бархатном дворе у южной стены Московского Кремля.
В мае 1681 г. царю Федору Алексеевичу били челом о жаловании «Оружейной палаты ствольного дела мастеры Григорий Вяткин с товарыши восмь человек», писали: «...работаем мы холопи твои на Бархатном дворе ствольного дела у правки другой год» [25, л. 1]. Около двух лет «первый мастер» Оружейной палаты Григорий Вяткин с товарищами трудился в Ствольном приказе «у досмотру, у правки и у отделки завесных пищалей», пока в 1682 г. его не сменил сын Афонасий, стоявший на втором месте в иерархии оружейников ведомства [27, л. 1-3]. Насколько можно понять, функции мастеров Оружейной палаты сводились к контролю качества и исправлению выявленных недостатков у сделанных мастерами Ствольного приказа «длинных гладких стволов».
В середине столетия мастера Оружейной палаты выступали в воинские походы лишь вместе с государем, сопровождая царскую походную Оружейную казну. Группы мастеров и служащих Оружейного приказа, состоявшие из оружейников разных специальностей, самопальных стрелков и сторожей, в 16541656 гг. побывали с царем Алексеем Михайловичем в Смоленском, Виленском и Рижском походах [5, с. 122-143].
Однако в последней четверти столетия ситуация существенно изменилась. Впервые
специалисты придворной мастерской были направлены в войска в качестве армейских оружейников во время Крымских походов [28, л. 1-5]. В царствование Петра Алексеевича Оружейная палата в значительной степени утрачивает свое значение как придворная мастерская, все более ориентируя свою деятельность на удовлетворение потребностей действующей армии.
В 1695-1696 гг. «для государевой службы - оружейной починки» под Азов из Оружейной палаты были высланы двое подьячих, по четыре мастера ствольного, станочного и замочного дела, а также оклейщик и чищельник [29, л. 1-5]. Оружейники придворной мастерской рассылались по городам, где имелись значительные арсеналы и существовала потребность в оружейных мастерах. Документы содержат упоминания о посылке придворных оружейников и ряда мастеров других специальностей в Ахтырку (ныне город Сумской области на Украине) «к ружейной починке», в Симбирск «к горелому ружью к починке к ствольному делу», а также в города Воронеж, Самару, Белгород, Псков [17, л. 1-3; 18, л. 1; 30, л. 1; 46, л. 1-3 об.]. В 1704 г. семь мастеров Оружейной палаты для исправления оружия были отправлены в Шлиссельбург [6, с. 167].
В 1699 г. в деятельности Оружейной палаты происходит еще одно важное изменение. Из дотационного учреждения, которым она была на протяжении всего своего существования, придворная оружейная мастерская превращается в мощный источник доходов для казны. Перемены были связаны с осуществлением проекта Алексея Курбатова о вводе в употребление в России гербовой бумаги. Производство «клейменой бумаги» было налажено в Оружейной палате, а сам А.А. Курбатов стал ее дьяком. Обладая значительными финансовыми возможностями, оружейное ведомство активно выступало в роли заказчика, распределяя среди частных подрядчиков многочисленные задания на изготовление строевого оружия и снаряжения для русских войск. Московскими ремесленниками раздаются масштабные заказы на изготовление в Оружейную палату лядунок (патронных сумок), перевязей, поясов, багинетов к солдатским фузеям для «новоприбранных полков»
и пр. [31, л. 1-3; 32, л. 1-2; 33, л. 1; 34, л. 1-2; 35, л. 1; 39, л. 1-5; 40, л. 1-2; 41, л. 1-4; 42, л. 1-2]. Важные сведения о кадровом составе и направлениях деятельности Оружейной палаты в первой четверти ХУШ в. содержат исследования Е.И. Смирновой и М.К. Павлович [6, с. 165-175; 48, с. 95-100].
Как и ранее, в начале XVIII столетия администрацией Оружейной палаты заключались сделки с иностранными поставщиками на ввоз в Россию партий оружия. Так, в августе 1700 г. по приказу возглавлявшего ведомство Федора Алексеевича Головина было велено принять в Архангельске закупленную у иноземца Бранта относительно небольшую партию оружия - 4000 фузей. Для проверки соответствия заказа должностному лицу, отправленному принимать оружие из Оружейной палаты, была отослана «заклейменная образцовая пищаль» [36, л. 1-5]. Все принятые фузеи должны были пройти огневые испытания - так называемый «прострел» [37, л. 12]. Вероятно, результаты сочли вполне удовлетворительными.
В следующем 1701 г. в Оружейной палате был заключен очередной договор: «Любека города торговый иноземец Адам Петров сын Брант уговорился поставить... дватцать тысяч фузей самого доброго заморского мастерства». Для расчета с иноземцем в Амстердам русскому послу Андрею Артамоно-вичу Матвееву были отправлены платежные векселя [38, л. 1-3].
Что же касается штатных мастеров Оружейной палаты, то практически все специалисты кузнечных и столярных специальностей в этот период трудились над изготовлением строевого оружия на Бархатном дворе. Согласно росписи 1701 г. «у всяких государевых оружейных дел» в приказе Ствольного дела «беспрестанно» работало 39 мастеров Оружейной палаты [16, л. 1-3; 43, 1-6]. Некоторые мастера Оружейной палаты получали особые задания, связанные с попытками реорганизации оружейного дела в русских городах. Так, в 1702 г. в Устюжне Железнопольской было велено провести опыт по изготовлению фузейных стволов из местного железа [44, л. 1]. К рутинным видам деятельности относились ремонт и чистка хранящегося в Палате оружия. Причем, в начале XVIII в. к этим работам привлекались и пленные шведы [47, л. 37 об.].
Таким образом, мы видим, что Оружейная палата играла важную роль в материальном снабжении вооруженных сил. Причем с середины столетия деятельность ведомства (административная, производственная, финансовая) все в большей степени ориентировалась на удовлетворение потребностей русской армии в оружии, снаряжении и мастерах-оружейниках.
ПРИМЕЧАНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРА ТУРЫ
REFERENCES
Salary to Armory Craftsmen and Machinists Who Are Sent to Pskov to Repair a Rifle.
Manufacture of Fusils from Local Iron on German and Tula Samples.