Материалы к краниологии сарматов

Антропология

МАТЕРИАЛЫ К КРАНИОЛОГИИ САРМАТОВ

А. Н. Багашев

Craniological materials (10 skulls) from burial grounds Chernaya 2 and Kardailovo (Ileksky district of Orenburg oblast) dated IV-III centuries B. C., sarmatskaya archaeological culture are analyzed. The structure of skulls testifies to belonging the population of Orenburg oblast to europoid rece but mongoloid impurity is fixed. There are revealed two racial components: europoid which is genetically connected with sarmat tribes and europoid with mongoloid impurity. The last is analogous to a racial component among the population of gorokhovo and sargat cultures of West Siberia.

В 1978 г. Л. Н. Коряковой в Илекском районе Оренбургской области проведены раскопки могильников Черная 2 и Кардаилово, исследованные погребения из которых датированы IV-III вв. до н. э. и отнесены к сарматской культуре. Для антропологического изучения из погребений могильника Черная 2 оказались пригодными четыре мужских и три женских черепа, из могильника Кардаилово — соответственно два и один. Немногочисленность краниологического материала, территориальная близость памятников, единая хронология и культурная принадлежность погребений обусловили объединение черепов в серию из шести мужских и четырех женских, индивидуальные размеры которых и средние показатели приведены в табл. 1.

Морфологическое строение черепов из обоих могильников во многом сходно, они слабо различаются как по абсолютным размерам, так и по пропорциям (табл. 1). А вот между мужскими и женскими черепами наблюдается существенное различие по высоте мозговой коробки от базиона и от порионов: женские значительно выше и характеризуются бо льшими величинами продольно-поперечных указателей.

Исследуемые сарматские черепа в целом характеризуются средними величинами продольного и большими величинами поперечного диаметров, по форме брахикранные. Высота мозговой коробки мужских черепов малая, женских значительно выше, соответственно по высотно-продольным пропорциям первые являются хамеортокранными (низкими), вторые — гипсикранны-ми (высокими), по высотно-поперечным те и другие — тапейнокранные (низкие). Лоб довольно широкий, наклонный, на женских черепах выпуклый.

Лицо при средней высоте широкое, мезопрозопное, в вертикальной плоскости мезо-ортогнатное, судя по величинам углов горизонтальной профилировки, довольно уплощено, особенно на уровне орбит. Последние очень широкие, но невысокие, хамеконхные по пропорциям. Нос средних размеров, мезоринный. Средняя ширина носовых костей и переносья сочетается с большой их высотой, дакриальный и симотический углы менее 90° (от 85,7 до 88,3°). Угол высту-пания носа средней величины, но приближается к сильному. Передненосовая ость развита хорошо, нижний край грушевидного отверстия преимущественно антропинных и инфантильных форм.

Для нижних челюстей характерны крупные размеры, особенно широтные на уровне мыщелков и углов, выступание подбородка незначительно.

Морфологическое строение черепов, прежде всего женских, свидетельствует о принадлежности их к европеоидной расе. Из особенностей следует отметить большие величины практически всех широтных характеристик, а также сочетание европеоидного строения носа и переносья с уплощенным по горизонтали лицом. Показатель уплощенности лицевого скелета в мужской выборке составил 50,8, преаурикулярный фацио-церебральный указатель — 95,5, условная доля монголоидного компонента — 60,2 %, в женской — соответственно 42,7, 91,2 и 28,7 %. Таким образом, если на женских черепах фиксируется весьма незначительная примесь монголоидных черт, то на мужских она наблюдается вполне отчетливо.

В сравнительном плане наибольший интерес представляет сопоставление исследуемых сарматских черепов с известными данными по различным группам кочевых племен раннего железного века — особенно сарматской, савроматской и саргатской культур (табл. 2).

Таблица 1

Индивидуальные размеры и средние указатели черепов из погребений могильников Черная 2 и Кардаилово (сарматская культура)

Признаки Г 2* 3* 4* 5* 6* п X 7* 8* 9* 10& п X

от Ьа. - - - 68,1 72,8 72,6 3 71,2 75,6 - - 77,0 2 76,3

от ро. - - - 59,2 63,9 68,0 3 63,7 65,1 ■ - 65,5 2 65,3

от Ьа. - - - 90,0 86,8 80,4 3 85,7 88,4 - - 93,1 2 90,8

отро. - 75,9 - 77,9 76,2 75,3 4 76,3 76,2 - - 79,2 2 77,7

Sub N (3. Высота изгиба лба 28,0 25,0 27,0 26,5 22,2 24,4 6 25,5 25,0 26,9 - 31,0 3 27,6

Sub. Np:29. Указатель выпуклости лба 24,1 22,9 23,5 24,5 21,1 22,0 6 23,0 24,3 25,1 - 27,4 3 25,6

Sub. 9. Высота лобной кости над

наименьшей шириной 19,0 13,7 13,0 19,0 20,3 11,3 6 16,0 16,1 17,0 19,0 15,0 4 16,8

Угол поперечного изгиба лба 138,4 146,1 149,1 137,2 137,7 152,1 6 143,4 142,2 140,6 137,2 144,9 4 141,2

GM/FH. Угол профиля лба от д. - 76 - 79 83 83 4 71,8 85 - - 83 2 78,5

Надпереносье (1-6) 4 5 4 5 4 5 6 4,5 2 3 2 2 4 2,25

Наружный затылоч. бугор (0-5) - - - 3 3 1 3 2,3 2 - - 1 2 1,5

Сосцевидный отросток (1-3) - 3 2 3 2 3 5 2,6 1 1 - 2 3 1,33

Форма черепа - OV. - el. OV. rh. - - OV. pent. - OV. - -

Признаки

_ 101 96

_ 95,2 -

- 65,2 -

— 120 -

— 54,3 —

— 87,0 -

- 103 95

- 129,1 133,3

- 82,2 82,1

, - 50,0 44,2

- ¡п!

— 30 —

- 66,0 -

гт&-гт&. Зиго-максиллярная ширина

Высота субспинале над зиго-максил-

лярной шириной

Агт& Зиго-максиллярный угол

Нижний край грушевидного отверстия

Передненосовая ость (1-5)

ББ. Симотическая высота 55:ЗС. Симотический указатель

Продолжение табл. 1

ant, f. pr. - - ant. ant. inf. inf. - -

Окончание табл. 1

Признаки 1* 2* 3* 4* 5* 6* п X 7* 8* 9* 10* п X

¿Б. Симотический угол - 74,3 - 91,7 84,0 96,9 4 86,7 99,5 87,3 - 78,0 3 88,3

РС. Дакриальная ширина - 17,0 - 24,0 22,8 27,2 4 22,74 19,1 19,0 - 20,0 3 19,37

ОЭ. Дакриальная высота - 13,0 - 12,0 12,4 10,0 4 11,85 10,2 10,3 - 10,8 3 10,43

ZD. Дакриальный угол - 66,4 - 90,0 85,2 107,3 4 87,2 86,2 85,4 — 85,6 3 85,7

РС. Глубина клыковой ямки - 6,3 - з,з 4,4 0,0 4 3,50 4,5 4,0 - 3,8 3 4,10

Г V 69. Высота симфиза _ 36 33 34 32 37 5 34,4 32 31 — 34 3 32,3

¿.С. Угол выступания подбородка - 45 - 74 49 69 4 59,2 - - - 66 1 66

Л. Н. Коряковой в 1978 г. Кабинет антропологии Томского университета (далее КА ТГУ), инв. № 3068. 2*. Мужской череп зрелого возраста из могильника Черная 2, кург. 1, погр. 4. КА ТГ/, инв. № 3070. 3*. Мужской череп зрелого возраста из могильника Черная 2, кург. 1, погр. 6. КА ТГУ, инв. № 3071. 4*. Мужской череп зрелого возраста из могильника Черная 2, кург. 1, погр. 9 (1). КА ТГУ, инв. N2 3073. 5*. Мужской череп зрелого возраста из могильника Кардаилово, кург. 2, центральное погр., Илекский район Оренбургской

области. Раскопки Л. Н. Коряковой в 1978 г. КА ТГУ, инв. № 3062. 6*. Мужской череп зрелого возраста из могильника Кардаилово, кург. 3, погр. 3. КА ТГУ, инв. № 3063. Т. Женский череп возмужалого возраста из могильника Черная 2, кург. 1, погр. 3. КАТГУ, инв. № 3069. 8*. Женский череп возмужалого возраста из могильника Черная 2, кург. 1, погр. 8. КА ТГУ, инв. № 3072. 9*. Женский череп возмужалого возраста из могильника Черная 2, кург. 1, погр. 9 (2). КА ТГУ, инв. № 3074. 10*. Женский череп возмужалого возраста из могильника Кардаилово, кург. 3, погр. 5. КАТГУ, инв. № 3064.

Т а б л и ц а 2

Коэффициенты Л. Пенроза между краниологической серией сарматов (Черная 2, Кардаилово) и привлекаемыми для сравнения группами.

Мужские черепа

№ п/п Группы Сн СН2 Со2

автора] 0,213 0,218 0,005

автора] 0,629 0,861 0,232

Анализируемые черепа в целом не значительно отличаются от других сарматских серий, особенно женские, но мужские обладают более широкими орбитами и лицом, заметно брахикраннее, имеют менее выступающие переносье и нос, значительно уплощенное по горизонтали лицо. Причем если при сравнении с саратовскими группами сарматов отмеченные различия проявляются отчетливо (С;2 в среднем 0,740), то при сопоставлении с уральскими, особенно с серией из могильника Старые Киишки, различия нивелируются (С;2 в среднем 0,396) (см. табл. 2). Различия с черепами савроматского времени аналогичны вышеописанным и достигают того же уровня, что и с саратовскими группами сарматов (С;2 в среднем 0,677).

По сравнению с черепами из саргатских погребений сарматские из Оренбуржья характеризуются в целом более круглой и менее высокой мозговой коробкой, в некоторых случаях более крупными лицом (Приисетье, Усть-Тартас) и орбитами (Приисетье, Прииртышье, Усть-Тартас). Обращает на себя внимание то обстоятельство, что при сравнении с одними саргатскими выборками сарматские черепа представляются более европеоидными (Притоболье, ранний этап Абатского 1 могильника), а по сравнению с другими — более монголоидными (поздний этап Абатского 1 могильника, Фоминцево, Усть-Тартас). Причем с теми группами, в составе которых более ярко выражены монголоидные особенности, в целом наблюдаются и наименьшие морфологические различия, а с теми, где монголоидная примесь не фиксируется или невелика, расхождения заметно возрастают (см. табл. 2).

Сопоставление краниологических данных из Оренбуржья с материалами Поволжья раннего железного века показало, что морфологическое строение черепов сарматов и черепов из могильников ананьинской культуры имеет ряд сходных черт, хотя наблюдаются и различия. Так, для ананьинских характерны более удлиненная и высокая мозговая коробка, значительно более узкие

лицо и орбиты (Ся = 0,539). А вот при сравнении с черепами из погребений караабызской культуры различия увеличиваются (Ся2 в среднем 0,668) и существенно возрастают при сопоставлении с сериями пьяноборской культуры (Ся в среднем 1,115). Это обусловлено тем, что в составе караа-бызских групп хотя и прослеживается примесь монголоидных элементов, но в слабой степени, а в пьяноборских монголоидный компонент уже довольно значительный [Ефимова, 1991]. Причем антропологические признаки, указывающие на присутствие монголоидных элементов, образуют в составе сарматов и караабызско-пьяноборских групп различные комплексы. В первом случае это брахикрания, широкое уплощенное в горизонтальной плоскости лицо, средневыступающий нос и профилированное переносье, во втором — мезокрания, узкое профилированное лицо, менее выступающий нос над линией лицевого профиля и более уплощенное переносье.

Анализ антропологического материала с помощью многомерной статистики по 12 признакам (табл. 3) показал, что наибольшие значения по фактору 1 свойственны широким черепам, имеющим крупные лицо и орбиты при одновременно максимально уплощенном в горизонтальной плоскости лицом (см. табл. 3). По фактору 2 наибольшие значения приходятся на черепа с сочетанием высокого переносья (по симотической и дакриальной высотам) и сильно выступающего носа.

Признаки первого комплекса отчетливо вы-

ражены в оренбургской сарматской и саргатской из Притоболья сериях. К ним близка и большая часть остальных саргатских выборок (за исключением усть-тартасской и приисетской), а также ананьинская. Противоположная ситуация характерна для позднескифской серии (I в. до н. э. — III в. н. э.), черепа которой обладают узкой мозговой коробкой, узкими лицом и орбитами, сильно профилированным по горизонтали лицом. По степени выраженности этих признаков к скифам близка подавляющая часть савромато-сарматских и караабызско-пьяноборских групп (рис. 1).

Признаки второго комплекса максимально выражены на черепах саратовских сарматов, скифов, савроматов, а также на саргатских из Абатского 1 (поздний этап) и 3 могильников. Минимально — в группах ананьинской, караа-бызской, пьяноборской культур и в саргатской серии из Притоболья (см. рис. 1). Черепа оренбургских сарматов по признакам фактора 2 занимают промежуточное положение между крайними вариантами.

Т а б л и ц а 3 Величины факторных нагрузок Мужские черепа

Признаки Фактор 1 Фактор 2

ББ. Симотическая высота 0,115 0,962

РБ. Дакриальная высота 0,126 0,861

^т&. Зиго-максиллярный угол 0,785 -0,030

Собственные значения (X) 4,330 2,319

Общая дисперсия, % 30,74 24,67

По совокупности всех признаков сарматские черепа из Оренбуржья обнаруживают наибольшее сходство с саргатскими сериями, причем в большей степени с теми, черепа которых более брахикранные, имеют слабо профилированное в горизонтальной плоскости лицо и средневысту-пающие нос и переносье (Притоболье, ранний этап Абатского 1 могильника, Фоминцево, Прииртышье), а также с черепами из погребений могильников ананьинской культуры (см. рис. 1).

Обобщенные коэффициенты Ся2 Л. Пенроза по 20 признакам (признаки см. в табл. 1: 1, 8, 17, 5, 9, 32, 40, 45, 48, 72, 77, Ргт&, 51, 52, 55, 54, 75(1), ББ, РО, РБ) между сравниваемыми группами приведены в табл. 4. Классификация серий на их основе свидетельствует, что к исследуемым сарматским черепам таксономически наиболее близки саргатские выборки из Абатского 1 могильника (ранний этап) и могильников Притоболья. В один с ними кластер, но на значительно более высоком таксономическом уровне объединились саргатские (Фоминцево), ананьинские и караа-бызские (Шипово) черепа. В другую совокупность вошли оставшиеся саргатские группы, савромат-ские и сарматские (за исключением саратовской позднего этапа). Вместе с вышеупомянутыми сериями они образовали единое скопление, которому противопоставились пьяноборские и караа-бызские выборки (без Шипово), а также скифская и сарматская саратовская позднего этапа серии (рис. 2).

— савроматские и сарматские группы

— ананьинские, караабызские и пьяноборские группы

— саргатские группы

Рис. 1. Расположение серий раннего железного века в пространстве факторов 1 и 2. Мужские черепа.

Номера групп по табл. 2.

ими* « я II 1 | и ; ■ 4 к ч и н д и ч и ч*« г и

Рис. 2. Дендрограмма, иллюстрирующая взаимоположение серий раннего железного века, на основе расстояний Л. Пенроза. Мужские черепа. Номера групп по табл. 2.

Таким образом, анализ антропологических материалов свидетельствует о наличии в составе населения Оренбуржья сарматского времени своеобразного морфологического комплекса, в котором несколько нарушена историческая корреляция: брахикрания, широкое уплощенное по горизонтали лицо в сочетании с профилированным переносьем и средне-сильно выступающим носом, причем на мужских черепах он фиксируется отчетливо, а на женских присутствует в ослабленном виде. Благодаря именно этому наблюдается расхождение между исследуемой серией сарматских черепов и остальной их совокупностью. В то же время наличие ряда общих черт в морфологической структуре всех сарматских черепов указывает на то, что европеоидный компонент антрополо-

гического типа оренбургских сарматов (в данном случае не основной в мужской выборке, но преобладающий в женской) генетически связан с кочевыми племенами Южного Приуралья и Нижнего Поволжья сарматского времени. Выявляемый же морфологический комплекс, по сути дела, также европеоидный, но с особенностями, которые усиливают выраженность монголоидных черт (как мы их трактуем по современным антропологическим материалам). Генетически он может быть связан с аналогичным расовым компонентом в составе населения гороховской культуры [Багашев, 1996, с. 27], в различных пропорциях этот компонент присутствует и в составе саргатского населения Западной Сибири, в некоторых случаях как преобладающий (Прито-болье), в других почти не фиксируемый (Усть-Тартас).

Литература

Акимова М. С. Антропология древнего населения Приуралья. М.: Наука, 1968. 120 с.

Акимова М. С. Антропология населения лесостепи Западной Сибири в эпоху раннего железа // Памятники Южного Приуралья и Западной Сибири сарматского времени. М.: Наука, 1972. С. 150-159.

Багашев А. Н. Материалы по краниологии населения гороховской культуры // Тюменский исторический сборник. Тюмень: Тюменск. ун-т, ИПОС СО РАН, 1996. С. 20-28.

Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии. М.: Наука, 1972. 372 с.

Дремов В. А. Антропологические данные о древнем населении Обь-Иртышского междуречья (Усть-Тартасский могильник) // Этнокультурная история населения Западной Сибири. Томск: Томск. ун-т, 1978. С. 116-124.

Ефимова С. Г. Палеоантропология Поволжья и Приуралья. М.: Изд-во МГУ, 1991. 96 с.

Кондукторова Т. С. Физический тип людей Нижнего Приднепровья на рубеже нашей эры. М.: Наука, 1979. 128 с.

Фаттахов Р. М. Краниологическая характеристика материалов из могильника Старый Чекмак // Об исторических памятниках по долинам Камы и Белой. Казань: КФ АН СССР, 1981. С. 94-109.

Фирштейн Б. В. Сарматы Нижнего Поволжья в антропологическом освещении // Антропологические данные к вопросу о великом переселении народов: Авары и сарматы. Л.: Наука, 1970. С. 69-201.

Тюмень, Институт проблем освоенияСевера СО РАН