Спросить
Войти
саратовская организация
меньшевистской партии в 1922-1924 годах: от подполья к самоликвидации
© Рязанцева елена Андреевна
аспирантка кафедры Отечественной истории в новейшее время Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского
И lenaryazantzeva@rambler.ru
В статье на основе материалов местных архивов и периодической печати анализируется завершающий этап деятельности меньшевиков в Саратове в 1922—1924 гг., выявляются формы и методы возраставшего давления со стороны большевиков, рассматриваются причины возникновения и направления деятельности инициативной группы по самоликвидации местной социал-демократической организации.
В последние годы проблема изучения истории меньшевизма в России стала особенно актуальной. Не последнюю роль здесь играет возможность использования ранее недоступных источников и стремление выработать более объективный подход к рассмотрению данной темы, крайне тенденциозно освещённой в рамках советской историографии. Кроме того, помимо поиска новых решений уже намеченных вопросов, в истории социал-демократии до сих пор остается чрезвычайно много так называемых «белых пятен». Интересным для исследования представляется период 20-х гг. XX в., когда меньшевики были оттеснены с политической арены, их идеи яростно критиковались, а наиболее активные деятели, не покинувшие страну и не отказавшиеся от своих идеологических принципов, стали подвергаться прямому давлению и репрессиям со стороны большевистской власти.
Особого внимания заслуживает заключительный этап партийной деятельности социал-демократов на территории страны, когда, наряду с попытками сохранить политическую активность даже в условиях подполья, начался
процесс самоликвидации меньшевистских организаций во многих городах и регионах России. Одним из крупных губернских городов, где в 1923-1924 гг. развернулась подобная кампания, стал Саратов. Поэтому в рамках данной статьи предполагается выявить причины возникновения саратовской группы по самоликвидации и особенности её действий, предварительно проанализировав специфику положения местных меньшевиков под прессом большевистской власти в преддверии данного явления.
Уже в 1922 г. фактически все возможности для деятельности социал-демократов в Саратове были пресечены. Партия оказалась на нелегальном положении, лишённая постоянных печатных органов, свободы собраний и агитации. В обращении к местным организациям Бюро ЦК РСДРП отмечалось: «Полицейские условия, в которых приходится сейчас работать российской социал-демократии, напоминают худшие времена царизма... Легальные возможности сократились до минимума» [6, с. 534]. Но местные большевистские власти, на деле «обескровив» меньшевиков, продолжали опасаться распространения их идей. Борьба власти с реальной организацией перешла в плоскость борьбы с идеями, которые казались большевикам особенно опасными в связи с переходом к новой экономической политике.
На страницах «Известий Саратовского Губернского Исполнительного Комитета» периодически встречались заявления о вражеском окружении, в котором находилась компартия, о происках социал-предателей меньшевиков и эсеров в рамках нэпа, их попытках извратить принципы профсоюзного движения, прикрываясь лозунгами «независимых» профсоюзов [4, 1922 г., № 5, 13].
Заметное усиление нападок на меньшевиков началось летом 1922 г., в связи с подготовкой и проведением судебного процесса над социалистами-революционерами. Газетные статьи сообщали, что пособники зарубежной буржуазии меньшевики, безусловно, являлись соучастниками эсеров в их попытках взорвать советскую пролетарскую власть с помощью затуманивания сознания рабочих [4, 1922 г., № 110, 128, 177]. Но каких-либо конкретных примеров разлагающей деятельности меньшевиков на территории Саратовской губернии ни в одной из статей не приводилось. Учитывая августовское постановление Губернского Исполнительного Комитета, передавшее создание новых обществ и созыв собраний под контроль Губернской Чрезвычайной Комиссии и предусматривавшее обязательное указание партийной принадлежности учредителей, можно сделать вывод, что, несмотря на высказывавшиеся в адрес местных социалистов обвинения, у них фактически не было сил и возможностей для реальных антиправительственных действий [2, ф. 521, оп. 3, д. 25, л. 163 (об)].
С наступлением осени 1922 г. поток обвинений в адрес меньшевиков продолжал возрастать, особенно увеличившись в процессе подготовки к перевыборам в Советы. Необходимо было поддерживать у населения идею постоянной опасности и скрытой враждебности буржуазной оппозиции, подчеркнув мощь и жизнестойкость советской власти и компартии. «Несмотря на ещё тяжелое положение республики... наша партия, чтобы ни говорили враги, от беззубых, хотя и ядовитых меньшевиков до эсеров. будет крепнуть» [4, 1922 г., № 230]. В середине октября вышла статья под заголовком «Партия контррево -люции и Гражданской войны», посвящён-ная разоблачению предательской сущности меньшевизма и необходимости всесторонней борьбы с его проявлением. В ней говорилось, что меньшевики, долгое время молчавшие и не проявлявшие признаков жизни, теперь,
после поражения эсеровской партии, взяли на себя роль поджигателей и организаторов контрреволюции и гражданской войны. Они обвинялись в мелкобуржуазности и попытке использовать послабления нэпа для свержения советской власти. Подчёркивалось, что каждый избиратель должен понимать их стремление к восстановлению власти капитала и не верить в лицемерное «полевение» меньшевиков.
Обращаясь к источникам, отражающим события 1923 г. в Саратове, можно отметить интересную закономерность. Что касается первой половины года, то упоминания о меньшевиках встречаются, как и в отношении предыдущего периода, только на страницах «Известий», причём статьи написаны в аналогичном обвинительном тоне.
Такая антименьшевистская пропаганда, несомненно, связана с общей линией политики РКП(б) по отношению к умеренным социалистам, проводившейся на тот момент. Согласно утверждению Бюро ЦК РСДРП: «.Большевистское правительство в борьбе с социалистическими партиями начинает широко применять методы, напоминающие худшие времена царской деспотии» [7, с. 305]. Борьбу с меньшевиками предполагалось вести по нескольким основным направлениям: по партийной линии, по линии ГПУ, а также в рамках Советов. С практической точки зрения сюда входили следующие мероприятия: активная кампания в прессе, усиление работы комячеек на тех предприятиях, где меньшевики имели влияние, агентурное внедрение в меньшевистские организации, административные высылки, чистка госаппарата от меньшевиков, уничтожение их прессы, блокирование связи с заграницей [3, ф. 76, оп. 3, д. 150, л. 13-14].
После того, как в середине марта 1923 г. в Москве произошёл Всероссийский съезд бывших рядовых членов партии эсеров, заявивших о самоликвидации, в газетных статьях, посвя-щённых действиям умеренных социалистов, появился новый аспект. Отмечалось, что процесс прозрения наиболее сознательных членов меньшевистской и эсеровской организаций, переходивших на сторону компартии, начал принимать массовый характер. В целом же это связывалось с окончательной победой большевистской партии в практическом и теоретическом плане. Со страниц «Вестника Саратовского Губкома Р.К.П.» заявлялось, что, несмотря на все нападки и враждебное окружение, компартия сумела не только выстоять, но и разбить мелкобуржуазные партии, вырвав рабочий класс из-под их влияния [5].
Но даже указанный переход части социал-демократов под коммунистические знамена не
Научно-практический журнал. ISSN 1995-5731
изменил общей направленности нападок в их а дрес. В прессе говорилось о необходимости чётко различать тех немногочисленных меньшевиков, которые действительно переосмыслили свои убеждения, и большую их часть, отошедших от политики ради перехода в разряд нэпманов в надежде на возрождение класса буржуазии.
Совершенно другая картина предстаёт при рассмотрении материалов за второе полугодие, когда свою активную деятельность начала группа местных социал-демократов, солидарных с политической линией компартии и приступивших, после рассылки в июне 1923 г. специального циркуляра ЦК РКП(б) «О мерах борьбы с меньшевиками», к процессу ликвидации остатков местной меньшевистской организации [8, с. 220-221].
Летом на страницах «Известий» впервые появилась статья «Черёд за меньшевиками», написанная представителем саратовской меньшевистской организации Ю. Г. Иоффе, содержание которой полностью соответствовало заявлениям и планам местной большевистской власти. Автор писал, что те сознательные меньшевики, которые не порвали своих связей с пролетариатом, должны последовать примеру местных эсеров, собиравшихся по поводу самоликвидации ещё в мае, и принять единственно верную программу компартии, официально уничтожив остатки своей организации [4, 1923 г., № 129].
Энергичная деятельность инициативной группы, взявшей на себя подготовительную работу по ликвидации остатков саратовской меньшевистской организации, началась с июля 1923 г. Подчёркивалось, что повсеместный процесс выхода из меньшевистской партии её рядовых членов затронул и Саратов. Тем же, кто ещё являлся членом местной организации, предлагалось решить, с кем они солидаризуются: с рабочим классом советской России или меньшевистской верхушкой, якобы стремившейся к реставрации старого строя.
В то же время в «Известиях» был опубликован призыв от лица членов инициативной группы В. Д. Петрова, К. К. Ткачёва, Ю. Г. Иоффе, А. Н. Елжина, М. Д. Чевлёва ко всем социал-демократам меньшевикам, как вышедшим, так и оставшимся в рядах партии. Его основным содержанием стало заявление об ответственности меньшевиков за свои действия в годы революции и гражданской войны и необходимости ликвидировать остатки партии, учитывая предательскую и преступную программу руководителей меньшевистского ЦК. В заключение статьи был призыв к повсеместному созданию в губернии инициативных групп, сплочению вокруг них всех бывших меньшевиков с целью последующего созыва Всероссийского съезда для окончательной ликвидации РСДРП(м). «Нам. надлежит. поставить вопрос о созыве Всероссийского Съезда меньшевиков, на котором должна быть дана исчерпывающая оценка позорному прошлому, и где должно быть принято решение о ликвидации партии» [1, ф. 27, оп. 3, д. 107, л. 114].
На данном этапе одним из направлений работы саратовской инициативной группы стало также обращение к Губернскому Комитету по поводу возможности освобождения арестованных меньшевиков. Избранному бюро, в лице т. Петрова и т. Иоффе, инициативной группой поручалось: «Войти в переговоры с Губкомом об обоснованности к аресту бывших меньшевиков, и в случае недостаточности обвинения возбудить ходатайство об их освобождении, чтобы в дальнейшем иметь возможность привлечь их в состав группы» [1, ф. 27, оп. 1, д. 121, л. 5].
В августе 1923 г. деятельность группы по ликвидации была продолжена, что выразилось в проведении общих собраний и городских совещаний по выявлению политической линии и программы дальнейших действий. Результатом стала выработка мнения о необходимости способствовать созданию подобных групп в масштабах страны. В Москву был командирован А. Н. Елжин с целью создания там группы по
ликвидации и установления связей для созыва российской конференции.
Подобная инициатива, проявленная саратовцами, однако, не получила дальнейшего развития, так как мнение самого большевистского руководства по вопросу о ликвидационном съезде меньшевиков во всероссийском масштабе было на тот момент довольно неоднозначным. В августовском циркулярном письме ГПУ об отношении к меньшевикам подчеркивалось, что созыв совещаний на местах бывших меньшевиков для подготовки съезда в настоящее время преждевременен, необходимо лишь установление связей с бывшими меньшевиками, наличность которых позволила бы в нужный момент быстро двинуть вперед дело созыва съезда.
В результате с началом осени 1923 г. развернулась активная подготовка к созыву конференции саратовских меньшевиков по вопросу о ликвидации на уровне города. Были организованы агитационные группы для работы на фабриках и заводах.
Конференция состоялась 21 октября 1923 г., на ней присутствовало 34 человека, председателем был избран В. Г. Сосновцев. Содержание представленных докладов сводилось к следующему: социал-демократическая доктрина оказалась несостоятельной, официальные вожди партии всё больше склоняются к политике, противоречащей интересам пролетариата, поэтому единственным выходом для меньшевиков, не порвавших с рабочим классом, является решение о ликвидации своих партийных организаций и присоединение к платформе компартии. Итоговая резолюция объявила об официальной ликвидации городской меньшевистской организации, констатировав безвозвратную смерть социал-демократической партии и призвав всех меньшевиков к вступлению в ряды большевистской партии [1, ф. 151/95, оп. 1, д. 117, л. 13-14]. Однако, как свидетельствуют документы, к деятельности ликвидационной группы присоединились не все саратовские меньшевики, да и среди членов самой группы зачастую возникали противоречия [1, ф. 151/95, оп. 1, д. 116, л. 15; д. 117, л. 9.].
На этом деятельность инициативной группы не заканчивалась, в дальнейшем она обязывалась способствовать организации ликвидационного съезда в рамках Нижнего Поволжья, налаживать связи с Москвой в этом вопросе и улаживать формальности по организованному вхождению бывших меньшевиков в компартию.
В ноябре 1923 г. Бюро Саратовской организации по ликвидации, куда вошли М. И. Судачков, Ю. Г. Иоффе, В. Г. Сосновцев,
М. Д. Чевлев, Г. Т. Назаренко, В. Д. Петров, выступило с инициативой участия в подготовке Всероссийского съезда по ликвидации. С разрешения Саратовского Губкома Р.К.П. была организована командировка П. А. Кудряшова в Москву для налаживания связи с местной организацией по созыву вышеуказанного съезда. Однако действия бывших саратовских меньшевиков оказались односторонними, так как пока выходить за рамки губернских съездов большевистское руководство было не намерено, опасаясь фиаско, подобного всероссийскому ликвидационному съезду эсеров. Постановление ЦК РКП(б) «О меньшевиках» от 10 ноября 1923 г. предписывало: «А) Продолжать работу по созыву в губернском масштабе съездов и конференций бывших меньшевиков. Б) Отложить решение вопроса о целесообразности созыва всероссийского съезда бывших меньшевиков до проверки Оргбюро состава рабочих меньшевистских групп...» [7, с. 659].
В связи с этим основные силы саратовской инициативной группы сосредоточились на интенсификации местной работы. Были приняты меры по углублению взаимодействия с Губкомом Р.К.П. Общее собрание группы поручило Бюро выяснить положение членов группы в ячейках в смысле их прав и обязанностей, а также высказать просьбу о направлении представителя Губкома для работы в группе. Значительное внимание инициативная группа уделяла и расширению своего состава, стремясь привлечь к работе новых членов. С этим было сопряжено и обращение к местному комитету РКП(б) с предложением, чтобы бывшие меньшевики вступали в компартию не индивидуально, а организованно, через ликвидационные группы [1, ф. 151/95, оп. 1, д. 116, л. 13-14].
Главная и довольно амбициозная цель саратовской группы на тот момент заключалась в подготовке ликвидационного съезда в масштабах Нижнего Поволжья. Поэтому уже в начале 1924 г. возобновились попытки напрямую связаться с центром, чтобы согласовать свои действия с предполагаемыми сроками созыва всероссийского съезда. На февральском заседании было решено послать с столицу делегата для постоянной взаимосвязи, но Губернский Комитет РКП(б) посоветовал воздержаться от поездки в Москву до более благоприятного времени.
Данная заминка вполне объяснялась отсутствием однозначного решения среди центральных большевистских властей в этом вопросе, что объяснялось не слишком успешным ходом инициированной ими кампании по организации самороспусков социалистических партий. В результате, в начале апреля 1924 г.
Научно-практический журнал. ISSN 1995-5731
Бюро саратовской ликвидационной группы получило от местного Исполкома информацию о том, что организацию областного съезда следует считать окончательно приостановленной. Судьба всероссийского съезда бывших меньшевиков была решена постановлением Политбюро ЦК РКП(б) от 17 апреля 1924 г.: «А) Признать созыв Всесоюзного съезда нецелесообразным. Б) .принять меры к ликвидации всяких организационных ячеек, ставящих своей целью подготовку съезда» [7, с. 661]. Это решение привело к завершению деятельности саратовской инициативной группы и её роспуску. В постановлении 30 апреля 1924 г. указывалось: «Ввиду того, что Всероссийского съезда не будет, а посему группа и Бюро считает с сего часа организацию Саратова окончательно ликвидированной» [1, ф. 151/95, оп. 1, д. 122, л. 12].
Результаты работы бывших саратовских меньшевиков в какой-то мере можно рассматривать как измену своим идеям и партии. Но, анализируя те условия, в которых пришлось существовать саратовским меньшевикам в период гражданской войны, степень давле -ния, оказывавшегося на них большевиками, репрессии в их отношении, невозможность наладить легальную работу, а порой, искреннее разочарование в собственных убеждениях на фоне стремительно менявшейся жизни, можно сказать, что воплощение сформулированной большевистской властью идеи самоликвидации было в какой-то мере обоснованным. Лидеры же меньшевистской партии полагали, что ликвидационное движение, спланированное ГПУ в разгар террора против социалистов, привлекло к себе сломленных реакцией и оторванных от своей партийной среды одиночек либо карьеристов, потерявших своё гражданское лицо, но не считали, что оно способно уничтожить идеи меньшевизма в России.
Таким образом, период с 1922 по 1924 г., на начальном этапе ознаменовавшийся для местных меньшевиков всеми тяготами существования на нелегальном положении, в
качестве политических оппонентов существовавшей власти, завершился официальной ликвидацией организации по инициативе её же представителей, чему предшествовало двухлетнее существование в условиях не прекращавшегося прессинга и усиливавшегося контроля со стороны большевистской власти. В начале 1924 г. Саратовская организация меньшевиков перестала существовать как партийное, политическое объединение, но это не значит, что было окончательно покончено с меньшевистской идеологией. Воспоминания ряда участников социал-демократического движения свидетельствуют, что они до конца жизни сохраняли свою приверженность меньшевистским идеям [9].
Библиографический список
- март. - № 3.
- М.: РОССПЭН, 2004. - ISBN 5-8243-01519-6.
^///////////////////^^^^
подписной индекс по каталогу агентства «роспечать»
^///////////////////////////^^^
