Спросить
Войти
НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ИЗУЧЕНИЯ АРХЕОЛОГИИ ЭПОХИ БРОНЗЫ И РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА В ВОЛГО-КАМЬЕ. ПОЛЕВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
© 2013 г. А.А. Чижевский
Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, г. Казань (chijevski@mail.ru)
В статье рассматривается начальный период полевого изучения позднего бронзового и раннего железного веков в Волго-Камье (конец XVIII в. - начало 1920-х годов).
Понятие «ананьинская проблема» было сформулировано В.Н. Марковым около 20 лет назад (Марков, 1994, с. 48-88). Основное содержание данного термина заключалось в понимании нерешенности проблемы выделения признаков, объединяющих памятники северо-востока Восточной Европы в рамках единого культурного или надкультурного образования, будь-то ананьинская культура, ананьинская культурно-историческая общность или ананьинская культурно-историческая область. В.Н. Марков отмечал, что выявление этих признаков связано с решением вопросов «происхождения, материальной культуры и хронологии» памятников «ананьинского мира» (Марков, 1994, с. 49). Таким образом, ананьинская проблема затрагивает не только вопросы, связанные с изучением раннего железного века, но и финал эпохи бронзы, когда закладывались основы культур ананьинского времени. Поэтому историю изучения ананьинской проблематики необходимо начинать с эпохи поздней бронзы, а затем рассматривать историографию собственно раннего железного века.
Согласно работам Т.С. Куна, периодизация истории науки основана на смене парадигм, связанной с кризисом предшествующих идей, и через научную революцию формированием новых исследовательских моделей (Кун, 2003). В настоящее время в истории изучения финала бронзового и раннего железного веков Волго-Камья можно выделить четыре периода, отличающиеся направлениями, спецификой методов и форм исследования. Хронологические рамки периодов связаны с этапными работами исследователей, которые устанавливали определенные парадигмы - рамки исследования, преодоление которых, благодаря трудам нового поколения исследователей, порождало новые парадигмы.
Начальный период становления археологии бронзового и раннего железного веков (конец XVIII в. - начало 1920-х гг.), начавшийся с накопления материалов и обоснования возможности познания жизни древних народов по археологическим источникам, закончился выделением археологических культур и построением периодизации первобытной археологии.
Этапными работами для этого периода были монографии А.М. Тальгрена (Tallgren, 1911; 1916; 1919), которые подвели итоги начального периода и поставили новые задачи перед исследователями.
На протяжении первого периода изучения археологии Волго-Камья исследователи не разделяли памятники бронзового и раннего железного веков, относя и те и другие к бронзовому веку. Поэтому исследовательские подходы, работа на памятниках археологии и программные решения исследовательских центров были едины для эпохи бронзы и раннего железа. Учитывая это, изучение истории исследования поздней бронзы и раннего железного века начального периода необходимо рассматривать в едином ключе и в одном разделе.
Первые свидетельства о поселениях раннего железного века в Волго-Камье появились в XVIII в. Об Уфимском «Чортовом» городище вскользь упоминает П.И. Рычков (рис. 1) как о раннем татарском городище, где в прошлом проживали ногайские ханы (Рычков, 1762, с. 194). Значительно более полная информация была получена во время исследования территории Российской империи «Второй академической экспедицией» академика П.С. Палласа. Территория по р. Белой была обследована отдельным отрядом под руководством Н. П. Рычкова, сына упомянутого ранее П.И. Рычкова, который выявил, произвел осмотр и топографическую съемку городищ Кара-Абыз близ д. Изяк (рис. 2) и «Чортова» (Бирского) в окрестностях Бирска. Кроме того, на этих памятниках была собрана лепная керамика. На территории Нижнего Прикамья им было осмотрено Елабужское «Чортово» гоРис. 1. П.И. Рычков. Портрет.
родище и снят его топографический план (рис. 3). В материалах городища впоследствии была выявлена керамика раннего железного века (Рычков, 1770, с. 44-50, 140-141, 148-151; Археологическая, 1976, № 665, 979).
Дальнейшее накопление знаний по эпохе бронзы и раннему железному веку в Волго-Камье связано с находками древних предметов, которые были зафиксированы в заметке из Журнала Министерства внутренних дел за 1844 год. В ней говорилось о находках ко -стей и старинных предметов: копий, стрел и украшений - из места, «обведенного с нагорной стороны рвом и земляным валом». В 60-е годы XIX в. этот памятник назвали Пижемским городищем (Древности, 1844, с. 514).
Несколько позднее было получено известие о находках древних предметов, происходящих с Ананьинской дюны. Они привлекли внимание священника Елабужской Покровской церкви Михаила Ардашева, который упомянул о двух курганах около д. Ананьиной и находках в них человеческих костей, медных копий и
Рис. 2. Городище Кара-Абыз, съемка Н.П. Рычкова. План.
Рис. 3. Городище «Чортово» Елабужское, съемка Н.П. Рычкова. План.
других медных предметов (Ардашев, 1917, с. 6, 7). К сожалению, информация, изложенная им в рукописной статье «Этнографические сведения об удельных крестьянах подгородных деревень», поступившей в Русское Географическое общество в 1849 г., была опубликована только в 1917 г. Д.К. Зелениным.
В начале 1850-х годов информация о «Могильнике» у д. Ананьино
заинтересовала уроженца г. Елабуги профессора Московского университета К.И. Невоструева. Уже в 1856 и 1857 гг. К.И. Невоструев и городской голова Елабуги И.В. Шишкин (рис. 4), отец художника И.И. Шишкина, пытались получить в удельном ведомстве Вятской губернии разрешение на раскопки могильника, но ведомство, управлявшее имуществом и землями, приписанными к царской фамилии,
Рис. 4. И.В. Шишкин. Портрет.
отказало в их прошении, оставив за собой право проведения раскопок на «казенных» государевых землях (Не-воструев, 1871а, с. 595-632). В итоге первые раскопки Ананьинского могильника с научной целью провел в 1858 г. при содействии И.В. Шишкина П.В. Алабин (рис. 5), в то время помощник управляющего Вятской удельной конторой, вскоре опубликовавший результаты своих однодневных «раскопок» (Алабин, 1859а-1859; 1860; Худяков, 1923; Кузьминых, Чижевский, 2009а; 2009б, с. 29; Черных, 2010, с. 61). На некрополе было вскрыто 46 (точнее 48) погребений и каменные сооружения.
Вместе с могильником (рис. 6) на дюне были найдены материалы позднего бронзового века (Алабин, 1859а-1859; 1860, с. 87-120), позднее выделенные в отдельный памятник -Ананьинскую стоянку (Уваров, 1881, № 168-170; Збруева, 1937, с. 104-109; Халиков, 1980, с. 116 и др.). В дальнейшем этот памятник неоднократно осматривали и раскапывали исследователи XIX в., фиксируя при этом наРис. 5. П.В. Алабин. Фотография.
ходки позднего бронзового и раннего железного веков (Лерх, 1866; Невос-труев, 1871а; 1871б; Aspelin, 1877а, с. 49; Шестаков, 1879; Уваров, 1881, с. 13, рис. 3482, 3490; Малахов, 1882, с. 15; Tolmatschew, 1890, S. 1; Пономарев, 1892; Спицын, 1893, с. 13; Толмачев, 1896; Baye, 1897, p. 20, fig. X, XI; Нефедов, 1899; Tallgren, 1919).
Материалы почти всех раскопок Ананьинского могильника были опубликованы крайне неполно, полевая документация не сохранилась. В этом ряду выделяются работы П.А. Пономарева, которые признаны наиболее тщательными в методическом отношении полевыми исследованиями XIX в. (Кузьминых, Чижевский, 2009а, с. 7). Отличается своей полнотой публикация этих исследований, в которой П.А. Пономарев дал развернутое и достаточно полное описание изученных им погребений, а также предположил существование на месте Ананьинского могильника двух разновременных памятников: некрополя бронзового века и поселения каменного века, к которому он относил наРис. 6. Ананьинский могильник. Пейзаж И.И. Шишкина.
Рис. 7. Городище «Чортово» Елабужское. План И.И. Шишкина.
ходки каменных предметов из межмогильного пространства (Пономарев, 1892, с. 405-438).
Устойчивый интерес к древностям, возникший у П.В. Алабина после раскопок Ананьинского могильника, выразился в осмотре им в 1859 г. ряда памятников Вятской губернии
- Тихогорского I, Усть-Нечкинского и Лебяжского городищ и раскопках в 1865 г. Пижемского городища (Алабин, 1859; 1865, с. 1-9; Спицын, 1893, с. 55, 57).
К городищенской проблематике обратился в 1871 г. К.И. Невоструев. При описании городищ булгарского
Рис. 8. Вид Елабужского «Чёртова» городища. Рисунок И.И. Шишкина.
времени он упомянул ряд памятников, на которых впоследствии были выявлены слои раннего железного и позднего бронзового веков: Тетюш-ское, Ташкирменьское и Елабужское (Чортово). План «Чортова» городища по поручению К.И. Невоструева составил великий русский художник И.И. Шишкин (рис. 7, 8) (Невоструев, 1871в, с. 545, 546, 573, 576-592).
В 1871 г. опубликовал результаты своих изысканий на памятниках раннего железного века Р.Г. Игнатьев. В Уфимской губернии он вслед за Н.П. Рычковым обследовал «чудские» городища: Бирское (Чортово) и «Соко-лей» («Соколок»), а также Уфимское (Чортово) (Игнатьев, 1871, с. 156).
В дальнейшем изучение древностей позднего бронзового и раннего железного веков сосредоточилось в руках коллекционеров - любителей древности.
Самым первым известным частным коллекционером древностей Волго-Камья был малмыжский почтмейстер Новиков. Его встретил А. Гумбольт во время путешествия по России в 1829 г., однако подробная информация о его коллекции не известна (Худяков, 1933б, с. 68). Во второй половине XIX - начале XX вв. наиболее крупные собрания имели казанские коллекционеры А.Ф. Лихачев, В.И. Заусайлов, Н.Ф. Высоцкий и пермские - А.Е. и Ф.А. Теплоуховы, В.А. Волегов, М.Н. Зеликман и др. (Анучин, 18791880, с. 23-24; Штукенберг, 1901, с. 5; Спицын, 1902, с. 1-19; Александров, 1906, с. 1-6; Катанов, 1920, с. 37, 3941; Шмидт, 1928, с. 146, 167).
Обращение к памятникам эпохи поздней бронзы и раннего железного века у А.Ф. Лихачева происходит в 60-е годы XIX в. (рис. 9). В 1865 г. по рекомендации П.И. Лерха он станоРис. 9. А.Ф. Лихачев. Фотография. Рис. 10. В.И. Заусайлов. Фотография.
вится членом-сотрудником Императорского археологического общества и с тех пор начинает активную исследовательскую деятельность (Летопись, 1868, с. 362; Худяков, 1922, с. 9). Он предпринимает разведочные исследования в окрестностях сс. Болгары, Маклашеевка, Полянки Спасского уезда, а также вблизи г. Казани, где им были выявлены Бакалдинская I, II и Кукушкинская I стоянки (Износков, 1895, с. 226; Халиков, 1980, с. 6, 109); кроме того, он производит закупки у крестьян находок древних бронзовых вещей (Лихачев, 1891, с. 121, 123; 1891а, с. 132, 133), которые в дальнейшем послужили основой коллекций Национального музея РТ (Худяков, 1922, с. 3, 11).
В 1880 г. Н.П. и А.Ф. Лихачевы производят раскопки первого в Волго-Камье некрополя эпохи поздней бронзы - Полянского I могильника (СЬифакоу, 1926б, 8. 26-35), часть погребальных комплексов которого была впоследствии отнесена к финалу бронзового века. Материалы памятника не были введены в научный оборот и публиковались лишь частично (Штукенберг, 1901, табл. IV, 19, 20; Та%геп, 1911; СЬи^акоу, 1926б), полноценная публикация могильника была произведена А.Х. Халиковым (1980, табл. 18).
Другим собирателем древностей, материалы которого в настоящее время хранятся в Национальном музее Финляндии, был коммерсант и банкир В.И. Заусайлов (рис. 10). Он увлекся археологией после IV Археологического съезда в Казани в 1877 г. (Кузьминых, 2012, с. 180-185). Его коллекция, созданная путем покупок у собирателей и скупщиков древностей, была одной из самых крупных в России и насчитывала по данным А.М. Тальгрена 10935 предметов (Та%геп, 1916, с. 6). После русско-японской войны банк «Печен-кин и К», совладельцем которого являлся В. И. Заусайлов, разорился. Был объявлен банкротом и сам Заусайлов, а его коллекция была продана государственному Историческому Музею Финляндии1. По материалам своей
A.М. Тальгрена (Та^геи, 1916, р. 1841; 1918) и А. Еуропеуса (Аугараа, 1933). Несмотря на их неполноту, эти публикации каменных, медных и бронзовых предметов из коллекции В.И. За-усайлова способствовали формированию базы данных по археологии эпох бронзы и раннего железа региона.
В Перми коллекционировать древние чудские вещи первым начал
B.А. Волегов (1807-1864), управляющий пермскими имениями Строгановых (рис. 11). Хозяин поместья - известный археолог граф С.Г. Строганов обязал управляющего все археологические находки из пермских владений отправлять в Петербург для формирования своей коллекции, ныне хранящейся в Эрмитаже. В.А. Волегов, исполняя волю Строганова, настолько увлекся древностями, что сам с 30-х годов XIX в. стал собирать личную коллекцию археологических предметов (Мельников, 1840, с. 4; Спицын, 1902, с. 4). Коллекция была не просто собранием древних вещей, но подвергалась первичному анализу и обработке. Для полноты учета В.А. Воле-гов производил первичное описание обстоятельств мест находки. Кроме того, он делал попытки проведения археологических раскопок и разведок на чудских городищах Пермской губернии (Волегов, 1861, с. 38-39).
циальный сайт музея - http://www.nba.fi/ en/nationalmuseum/histoгy_of_museum_ аМ_ЬшИ^).
А.Е. Теплоухов (рис. 12), главный лесничий пермских имений Строгановых, начал формирование своей личной коллекции с покупки древностей умершего В.А. Волегова (Спицын, 1902, с. 4). В 1867 г. он заводит археологический дневник и начинает поездки по территории Пермской губернии с целью производства археологических изысканий. В дневнике он фиксирует сведения о купленных предметах и местах находок древних вещей. Кроме того, формирование коллекции осуществлялось через лесных смотрителей, которым он поручил осуществлять эти закупки (Спицын, 1902, с. 6, 7). С самого начала А.Е. Теплоухов относится к своему собранию как ученый: отыскивает аналогии, систематизирует коллекции, некоторые предметы везет для определения в музеи Германии и Италии (Спицын, 1902, с. 8-10; Овчинникова, 1999, с. 19-27). По материалам своих коллекций он подготовил шесть статей, две из которых были опубликованы в Австрии и Германии (Кито-ва, 2010, с. 167).
После смерти в 1885 г. А.Е. Теп-лоухова коллекция перешла в пожизненное владение его старшего сына Ф.А. Теплоухова (рис. 13), который продолжил и даже увеличил закупки древних вещей (Спицын, 1902). При посещении его А.А. Спицыным в 1898 г. Ф.А. Теплоухов дал разрешение на обработку и публикацию данной коллекции (Спицын, 1902, с. 16). Большая часть ее представляла собой вещи эпохи средневековья и гляде-новского времени, но небольшая подборка относится к ананьинским древностям (Спицын, 1902, с. 21).
Внимание общественности к археологическим исследованиям в Волго-Камье было привлечено после IV АрРис. 11. В. А. Волегов. Рис. 12. А.Е. Теплоухов. Рис. 13. Ф.А. Теплоухов. Портрет. Фотография. Фотография.
хеологического съезда, прошедшего в Казани в 1877 г., когда по инициативе его участников было создано Общество археологии, истории и этнографии (ОАИЭ) при Императорском Казанском университете (Лихачев, 1891а, с. 131; Худяков, 1922, с. 9). На съезде был разработан устав Общества, утвержденный министром народного просвещения 18 марта 1878 г. Создание ОАИЭ дало толчок к широким полевым исследованиям в Волго-Камье: производились закупки научной литературы и древних предметов, осуществлялись выезды для обследования и раскопок археологических памятников (Лихачев, 1891а, с. 132). Вся публикационная и иная деятельность, в том числе и полевые исследования, велась на средства членов общества (Измайлова, 1999, с. 136).
Далеко не все результаты полевых исследований были опубликованы, и мы знаем о них лишь по отдельным сохранившимся предметам и небольшим сообщениям в протоколах ОАИЭ. В ряду таких раскопок работы П.Д. Шестакова на Ананьинском могильнике (Шестаков, 1879, с. 72-73), С.К. Кузнецова и М.В. Малахова на
городище Ройский Шихан (Кузнецов, 1884, с. 326-329), П. А. Пономарева на городище Сорочьи Горы (Пономарев, 1884, с. 323-325; 1884а, с. 77-78).
Крупнейшим исследователем древностей позднего бронзового и раннего железного веков был П.А. Пономарев (рис. 14). Он обратился к археологии в конце 70-х годов XIX в. и на протяжении 40 лет, вплоть до 1919 г., проводил полевые археологические исследования (Худяков, 1920, с. 247). Одним из первых им было изучено Аргыжское городище (Богатырь) раннего железного века, но лишь часть материалов из этих раскопок и значительно позже была введена в научный оборот Л.И. Вараксиной (1929, с. 83-121).
Восьмидесятые годы XIX в. были временем наиболее интенсивного изучения бронзового века. В археологию Волго-Уралья приходят Н.Ф. Высоцкий, С.К. Кузнецов, А.А. Спицын, Ф.А. Теплоухов, А.А. Штукенберг.
Знаковым для археологии Волго-Камья стал 1881 год. 16 мая этого года П.А. Пономаревым был сделан программный доклад на заседании ОАИЭ, в котором он впервые обосновал различия между болгарскими и
ананьинскими древностями, причем последние он относил к эпохе бронзы (Протоколы, 1885, с. 64-68, Пономарев, 1884, с. 324-325). Исследователь предложил ОАИЭ сосредоточить свои усилия на изучении «бронзового века Камы и Вятки», так как здесь, кроме Ананьинского могильника, были выявлены новые некрополи и городища добулгарской эпохи. На основании этого доклада была принята программа исследования памятников бронзового века Нижнего Прикамья, результатом которой стали работы на Ананьинском могильнике в 1881 г. (Пономарев, 1892, с. 405-438), а также раскопки и разведки на ряде «косте-носных» городищ: Аргыжское, «Ки-рюшкин городок», Ройское, Сорочьи Горы, Тихогорское I (Малахов, 1882; Кузнецов, 1884, с. 326-329; Пономарев, 1884, с. 323-325; 1884а, с. 77-83; 1914, с. 2, 3). А.А. Спицын подчеркивал впоследствии, что честь открытия «костеносных» городищ принадлежит именно П.А. Пономареву (Спицын, 1893, с. 47). Не остался в стороне и А. А. Спицын, который проводит обследование древностей Вятской губернии, включающие, кроме разведок, и небольшие раскопки Скорняковско-го городища (Спицын, 1881).
Среди членов Общества археологии, истории и этнографии были не только коллекционеры-любители, но и специалисты-естественники: геологи, врачи, ветеринары. Часто они входили и в другое общество - Общество естествоиспытателей, которое также занималось изучением древностей. Активную разведочную деятельность осуществлял известный коллекционер, профессор хирургии Императорского Казанского университета Н.Ф. Высоцкий (рис. 15), кото-
рый выявил комплекс Малоотарских стоянок и поселения эпохи бронзы у с. Победилово (Износков, 1895, с. 226). Вместе с другим крупным археологом-любителем и геологом профессором А.А. Штукенбергом (рис. 16) он произвел обследование и раскопки стоянок у сс. Карташи-ха, Новомордово, Отары и Атабаево, позднее отнесенных к позднему бронзовому веку (Поляков, 1880, с. 65, 70-74; Штукенберг, Высоцкий, 1885, с. 6-7, 52-73; Высоцкий, 1908, с. 436447; 1920, с. 26-36; 1923, с. 32-37). В процессе раскопок на Малоотарской стоянке были выявлены котлованы жилищ и могильник «Большой бугор», но полевая документация не велась или не сохранилась (Высоцкий, 1908, с. 438-441).
В 1881 г. А.А. Штукенбергом была приобретена «парадная» ананьинская секира, найденная близ Воткинского завода Сарапульского уезда. Изучив находку, исследователь атрибутировал ее как знак власти (Малахов, 1882, с. 214; Протоколы, 1885, с. 66; Штукенберг, 1903, с. 64-65). В начале 1880-х гг. Н. Савельев, учитель с. Свиные Горы, произвел осмотр и раскопки Свиногорского городища («Коровашек»). В процессе работ был произведен разрез вала городища, вероятно, самый первый в практике археологии Волго-Камья бронзового века (Савельев, 1884, с. 119-120). В 1882 г. подобный разрез вала на городище Ройский Шихан сделал М.В. Малахов совместно с С.К. Куз -нецовым (Малахов, 1882, с. 220).
Одним из активных археологов-любителей был профессор Императорского Казанского университета, крупный ученый-геоморфолог П.И. Кротов, ученик А.А. ШтукенберРис. 14. П.А. Пономарев. Фотография.
Рис. 15. Н.Ф. Высоцкий. Фотография.
Рис. 16. А.А. Штукенберг. Фотография.
га (рис. 17). Он начал свою деятельность вскоре после Археологического съезда в Казани. В результате почти 30-летней разведочной деятельности он открыл серию стоянок эпохи бронзы на р. Волге, Мёше, Свияге и Вятке, в том числе Кулаевскую стоянку (Кротов, 1879, с. 89-95; Износков, 1895, с. 226-227).
Итогом полевой деятельности ОАИЭ стало создание музея и выставки предметов из раскопок П.А. Пономарева и А.А. Спицына на VII Археологическом съезде в 1887 г. (Худяков, 1923, с. 74). Здесь же, на съезде, с докладом о находках бронзового века выступил А.Ф. Лихачев (1891, 1891а). Яркие археологические материалы и выступления привлекли внимание московских исследователей, и в конце 80-х - начале 90-х годов XIX в. в Волго-Камье проходит ряд экспедиций Московского археологического общества под руководством А.А. Спицына, Н.Г. Первухина, Ф.Д. Нефедова (Анучин, 1893, с. VII).
Начало их положил А.А. Спицын (рис. 18). В 1887 г. он провел исследования в Вятской губернии, а в 1888-1889 гг. продолжил работы на
рр. Вятке, Каме, Пижме и Чепце (Спи-цын, 1889; 1893). Всего исследователь обследовал семь городищ бронзового века, которые получили название «ко -стеносных»: Пижемское, Лебяжское, Буйское, Ройское, Аргыжское, Тихо-горское I и Свиногорское (Спицын, 1893, с. 41-64). В двух монографиях (1889 г. и более развернуто 1893 г.) А.А. Спицын дал описание этих памятников, а в книге 1893 г. опубликовал фотографии находок, полученных в результате этих раскопок (Спицын, 1889; 1893). Кроме того, им приведена подробная сводка находок бронзового века, которая и сейчас представляет значительный интерес для исследователей эпохи бронзы и раннего железа (Спицын, 1893, с. 32-35).
В 1887-1888 гг. в рамках экспедиций Московского археологического общества в Глазовском уезде Вятской губернии работал Н.Г. Первухин, однако его усилия были сосредоточены на памятниках средневековья, поэтому древности позднего бронзового и раннего железного веков попадали в сферу его деятельности случайно. Таковы находки двудырчатого костяного псалия, кремневых наконечниРис. 17. П.И. Кротов. Фотография.
Рис. 18. А.А. Спицын. Фотография.
Рис. 19. Ф.Д. Нефедов. Фотография.
ков стрел и каменного молота, точное местонахождение которых, к сожалению, им не указывается (Первухин, 1896, табл. V, 21, IX, 5, 9).
Завершает работы Московского археологического общества Ф.Д. Нефедов - известный писатель и журналист (рис. 19). В 1893-1894 гг. он проводит ряд археологических экспедиций в Прикамье. Им был открыт и раскопан Котловский могильник (27 погр.), обследованы Малиновское Большое городище, Свиногорское, Гроханьское, Уфимское (Чортово), дообследован Ананьинский могильник (6 погр.). Материалы и полевой дневник раскопок были опубликованы, однако полевые чертежи не сохранились (Анучин, 1895; Нефедов, 1899). В 1893 г. Н.Ф. Нефедов произвел раскопки Пустобаевского могильника, известного с начала 60-х годов XIX в. (Алабин, 1865; Спицын, 1881, с. 14). Здесь он выявил погребения позднего бронзового века с бронзовым прорезным копьем, кремневым и сланцевым инвентарем (Нефедов, 1899). Богатые и прекрасно изданные материалы из раскопок Ф.Д. Нефедова способствовали расширению представлений об
эпохе бронзы и раннего железного века Волго-Камья и существенно обогатили имевшиеся к тому времени коллекции.
Продолжается деятельность и местных исследователей. Так, в 1892 г профессор кафедры всеобщей истории Казанского университета И.Н. Смирнов по поручению Императорской Археологической комиссии произвел исследования у с. Каракулино на месте находки бронзовых орудий (Смирнов, 1895, с. 263). Он вскрыл здесь четыре погребения, которые связал с древностями бронзового века типа Ананьинского и других выявленных к тому времени могильников Прикамья (Смирнов, 1895, с. 267). В 1894 г И.Н. Смирнов на основании данных о «чудских» ямах обследовал окрестности д. Калмаши и с. Мазунино Сара-пульского уезда и приобрел у местного населения костяную острогу и медный кельт (Голдина, Черных, 2011, с. 11).
Серьезным вкладом в изучение бронзового века были раскопки Мак-лашеевского I и II могильников, проведенные П.А. Пономаревым в 1882, 1897 гг. и А.Ф. Лихачевым в 1886 г (Худяков, 1920а, с. 117-118; 1923,
с. 83-84; СЬи^акоу, 1926а, 8. 14-26; Халиков, 1980, № 470). Результаты этих исследований были озвучены на заседании Общества истории, археологии и этнографии, но так и не были опубликованы (Протоколы, 1899, с. 8-9). Впервые эти материалы ввел в научный оборот М.Г. Худяков, который на основании краткого рукописного отчета П.А. Пономарева, хранившегося в Центральном музее ТАССР, подготовил публикацию этих памятников (СЬифакоу, 1926а, 8. 1426; Худяков, 1930, с. 11-14). Несмотря на утрату полевой документации, раскопки могильника Маклашеевка II представляют собой профессиональное исследование, которое фиксировало не только погребальный инвентарь, но и элементы погребального обряда финала бронзового века.
В 1893 г. преподаватель естественной истории из г. Казани Н. А. Из-носков, брат председателя ОАИЭ, выявил Васильевскую стоянку бронзового века (Износков, 1895, с. 227).
В 1896-1897 гг. при раскопках Гля -деновского костища Н.Н. Новокре-щенных и С.П. Сергеевым среди изделий конца I тыс. до н.э. - начала I тыс. н.э. выявили серию предметов, позднее отнесенных к ананьинскому времени (Новокрещенных, 1914, табл. III, 6; VI, 2; IX, 8; X, 5; XI, 2, 43, 71, 72; XII, 2, 3, 8, 9; XIII, 19). Первым обратил внимание на наличие предметов ананьинской эпохи в Гляденовском костище А.А. Спицын в 1901 г. (Спи-цын, 1901а, с. 228-269).
В 1897 г. на основании собственных впечатлений от посещения Ана-ньинского могильника, изучения музейных коллекций и приобретенных у местных крестьян предметов обзор материальной культуры Ананьинского могильника сделал президент Французского национального общества древностей барон Дж. де Бай (Baye, 1897).
В 1898 г. А.А. Спицын провел археологическое обследование памятников Нижнего и Среднего Прикамья. В их числе - Маклашеевское II (Городок), Зуевские городища, два городища Алтен-Тау, а также покупка предметов из могильника Релка (Спицын, 1916, с. 77, 88, 93). В том же году был раскопан Зуевский могильник (вскрыто 218 погребений), впрочем, так и не опубликованный при жизни исследователя (Худяков, 1933а).
В 1901 г. вышла обширная статья А.А. Штукенберга «Материалы для изучения медного (бронзового) века восточной полосы России», в которой были опубликованы многочисленные находки бронзового и раннего железного веков Волго-Камья. Кроме уже известных памятников и местонахождений, в ней были учтены и ранее не известные, такие, как Пустоморква-шинский могильник, находки кельтов, наконечников копий и тесел у сс. Ата-баево, Коротни (Ахмылово), Криу-ши, Мордово (Новомордово), Омары, Ташкирмень, Тетюши, Чирки и др. (Штукенберг, 1901). Впоследствии, в середине XX в., у этих населенных пунктов были найдены памятники позднебронзового и раннего железного веков.
По оценке М.Г. Худякова, начало XX в. стало временем упадка в археологии Волго-Камья (Худяков, 1923, с. 75). На общем фоне выделяется монография Н.И. Булычева «Древности из Восточной России» (1902; 1904), в которой автор дал развернутую публикацию археологических находок из фондов Уфимского губернского музея
Рис. 20. Иллюстрация из книги Н.И. Булычева (1902), табл. IV
Рис. 21. Иллюстрация из книги Н.И. Булычева (1902), табл. VI.
и частных коллекций Приуралья. Подача материала в книгах производится в виде подробного описания обстоятельств и места находки с указанием его на географической карте региона, а также фотографических таблиц самих предметов (рис. 20; 21). В этой работе впервые появилась информа-
ция о находках финала бронзового и раннего железного веков, таких как могильник у с. Красный Яр на р. Белой с наконечниками копий маклаше-евского типа (Булычев, 1902, с. 7, табл. I, 2); описаны вещи из погребений в окрестностях г. Бирска (бронзовая булава кобанского типа, бронзовые
бляхи и наконечник копья) (Булычев, 1902, с. 13, табл. IV, 8-12); опубликованы Дербеденевский клад (Булычев, 1902, с. 15, табл. VI, 1-6; Кузьминых, 1981, с. 41-70) и находки на р. Ай и Куганак ананьинских наконечников копий (Булычев, 1904, с. 6, 7, рис. 1, табл. I, 4; Кузьминых, Трейстер, 2011, с. 166-169); введена в научный оборот каменная булава, найденная на р. Дема у д. Удрякбашево (Булычев, 1904, с. 12, табл. II, 2), а также бронзовые персидские фиалы, выявленные на р. Юрюзань и Куганак (Булычев, 1902, с. 33, табл. XIII, 1; 1904, с. 6, табл. I, 3; Кузьминых, Трейстер, 2011, с. 168). Таким образом, по качеству описания и системе подачи материала эта работа является предтечей сводов археологических источников или археологических карт.
В первое десятилетие XX в. продолжались исследования П.И. Кро-това на р. Свияге (Малококузинская I стоянка) и Волге (Кокшайское поселение) (Кротов, 1905, с. 259-262). В 1909 г. на Свияге работал Г. Ахмаров, учитель и первый татарский археолог, открывший в урочище «Мухша зияра-ты» Татарско-Азелеевскую стоянку с керамикой атабаевского типа (Ахмаров, 1910, с. 406-407).
С ослаблением интереса российских ученых к древностям Волго-Камья усиливается интерес к ним со стороны финских археологов. Впервые внимание финских археологов к региону было привлечено еще в XIX в. Наибольший вклад в изучение Волго-Камья во второй половине столетия внес И.Р. Аспелин (рис. 22) (Л8реПп, 1877б). В 1872 гг. проездом в Пермь и обратно он дважды посетил Ананьинский могильник и произвел там небольшие раскопки, которые
дали весьма скромные результаты. Значительно успешнее была закупка у крестьян - более 600 предметов (8а1штеп, 2003, 8. 54). В третий раз Аспелин посетил Ананьинский могильник в 1877 г., будучи участником IV Археологического съезда в Казани (Карпелан, Уйно, 2009, с. 16). Все эти предметы положили начало формирующейся коллекции Ананьинского могильника в Национальном музее Финляндии.
В 1908 г. А.М. Тальгрен (рис. 23), ученик И.Р. Аспелина, для сбора материалов для диссертации о бронзовом веке лесной полосы Восточной Европы совершил первую ознакомительную поездку в Россию и познакомился с собраниями древностей бронзового и раннего железного веков, в том числе и волго-камскими, в Санкт-Петербурге, Москве и Казани. В 1909 г. А.М. Тальгрен вновь посетил Россию, в д. Ананьино он произвел сборы подъемного материала и купил у местных крестьян коллекцию предметов (137 экз.), найденных на могильнике. Тогда же он посетил городище Сорочьи Горы и Маклаше-евский могильники и провел здесь небольшие раскопки (Та%геп, 1909, р. 148-150; 1910; 1919,8. 62-65; 1927, 8. 98-99). В 1915 г. А.М. Тальгрен совершил длительную поездку в Россию с целью изучения археологических собраний в музеях Европейской и Азиатской частей империи и раскопок в Минусинской котловине. Впервые он тогда побывал в недавно созданном Сарапульском музее. Итогом стала публикация, в которую вошли и предметы раннего железного века (рис. 24) (Тальгрен, 1917, с. 20-24).
В 1910 г. к археологии бронзового и раннего железного веков ВолгоРис. 22. И.Р. Аспелин. Фотография.
Рис. 23. А.М. Тальгрен. Фотография.
Рис. 25. В. А. Городцов. Фотография.
Камья обратился В. А. Городцов (рис. 25). Во время работ на средневековых памятниках Нижегородского Поволжья он получил сообщения о находках на Волосовской дюне, где были выявлены погребения энеолита (позднее отнесенные к поздняковской культуре позднего бронзового века) (Старший Волосовский могильник) и раннего железного века (Младший Волосов-ский могильник). В последнем он вскрыл 10 погребений, содержащих кельты меларского типа, бронзовые украшения и железный нож (Городцов, 1914). По результатам раскопок исследователь отметил, что наиболее близкой к данному некрополю является культура Ананьинского могильника (Городцов, 1914, с. 50).
В 1909, 1910, 1912 гг. исследования Уфимского городища проводит ученица В.А. Городцова В.В. Гольмстен (рис. 26). Эти работы признаны первыми профессиональными археологическими раскопками в Башкирии. В 1909 г. В.В. Гольмстен осуществила рекогносцировочные раскопки на городище, в 1910 г. пятью траншеями исследовала его площадку. В 1912 г. был разрезан вал городища и продолжены
работы на площадке. Публикация исследований «Чортова» городища не была осуществлена автором, лишь значительно позже часть материалов раскопок была введена в научный оборот А.В. Збруевой по коллекциям и полевым дневникам В.В. Гольмстен (Збруева, 1952, с. 303-307; Кузьминых и др., 2007, с. 10-12).
В 1911 г. В.В. Гольмстен получила информацию о разрушенных во время дачного строительства близ «Чорто-ва» городища погребениях и, чтобы предотвратить дальнейшее разрушение памятника, предприняла раскопки могильника, названного Уфимским. В 1911 г. В.В. Гольмстен выявила 14 погребений, которые были опубликованы на высоком методическом уровне с фотографическими таблицами вещей (Гольмстен, 1912; 1914). Полевые дневники раскопок 1912 г., когда были исследованы еще 14 погребений (Гарустович, Минеева, 2003, с. 8), не были опубликованы при жизни автора, они были введены в научный оборот лишь недавно (Овсянников, Яминов, 2003, с. 33-36). Сама исследовательница относила Уфимский некрополь к древностям типа Ананьинского и Зу-евского могильников.
Рис. 24. Иллюстрация из статьи А.М. Тальгрена (1917), рис. 7, на позициях 1, 2, 3 представлены мечи раннего железного века.
Несмотря на неполную публикацию, материалы этих раскопок сыграли большую роль в археологии Волго-Камья. Полевые дневники и коллекции памятников, сосредоточенные в Госу -дарственном историческом и Уфимском губернском музеях (Кузьминых и др., 2007, с. 12), способствовали в дальнейшем появлению концепции кара-абызской культуры и памятников переходного времени от ананьинской к пьяноборской культуре.
Завершают работы первого периода развития археологии Волго-Камья исследования Л.А. Беркутова на территории Сарапульского уезда Вятской губернии. Он произвел разведочное обследование городищ в Нижнем ПриРис. 26. В.В. Гольмстен. Фотография.
камье, в том числе Каменный Лог, Машкаринское I, на современном уровне составил подробные топографические планы (Беркутов, 1914, с. 48, 49, 70-84). На ряде городищ (Усть-Нечкинское, Юшковское) были проведены археологические раскопки, которые дали материалы ананьинско-го времени: керамику со сложношнуровым и ямочным орнаментом, глиняные женские фигурки и скульптурку лошади, пряслица, многочисленные костяные изделия, тигли и т.д. (Беркутов, 1914, табл. I—III). Благодаря исследованиям Л.А. Беркуто-ва, была получена достаточно полная информация о материальной культуре носителей керамики со сложношну-ровой орнаментацией, которая в дальнейшем легла в основу классической концепции А.В. Збруевой.
Дальнейшие полевые исследования памятников эпохи позднего бронзового и раннего железного веков приходятся уже на следующий этап изучения, который связан с советским периодом истории России.
Алабин П.В. Ананьинский могильник (близ города Елабуги) // ВГВ. - 1859а. -№ 27.
Алабин П.В. Ананьинский могильник (близ города Елабуги) // ВГВ. - 1859б. -№ 28.
Алабин П.В. Ананьинский могильник (близ города Елабуги) // ВГВ. - 1859в. -№ 29.
Алабин П.В. Ананьинский могильник (близ города Елабуги) // ВГВ. - 1859г. -№ 30.
Алабин П.В. Ананьинский могильник // ВРГО. - 1860. - Ч. XXIX, № 6.
Алабин П.В. Относительно нескольких древностей Вятского края. - Вятка: В губернской типографии, 1865.
Александров А.И. О трудах и занятиях по археологии, истории и этнографии заслуженного ординарного профессора Императорского Казанского Университета Н.Ф. Высоцкого // Историко-археологический музей заслуженного ординарного профессора Императорского Казанского Университета Н.Ф. Высоцкого. - Казань, 1906.
АнучинД.Н. Отдел доисторических древностей. Антропологическая выставка // ИОЛЕАЭ. - 1879-1880. - Т. III, ч. 2.
Анучин Д.Н. От редакции // Спицын А.А. Приуральский край. Археологические розыскания о древнейших обитателях Вятской губернии. МАВГР. Вып. 1. - М., 1893.
Ардашев М. Этнографические сведения об удельных крестьянах подгородных деревень // ИОИПК. - 1917. - Вып. 1.
Археологическая карта Башкирии. - М.: Наука, 1976.
Ахмаров Г. Отчет о поездке с археологической целью летом 1909 г. в Свияжский и Тетюшский уезды Казанской губернии // ИОАИЭ. - 1910. - Т. XXVI, вып. 4.
Беркутов Л.А. Разведки и раскопки, произведенные по поручению Сарапуль-ского земского музея в 1910, 1912, 1913 годах // Известия Сарапульского земского музея. - М., 1914. - Вып. 4.
Булычев Н.И. Древности из Восточной России. - М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова, 1902. - Вып. I.
Булычев Н.И. Древности из Восточной России. - СПб.: Товарищество художественной печати, 1904. - Вып. II.
Вараксина Л.И. Костеносные городища Камско-Вятского края // ИОАИЭ. -1929. - Т. XXXIV, вып. 3-4.
Волегов В.А. Остатки древностей в Пермской губернии // Пермские Губернские Ведомости. - 1861. - № 3.
Высоцкий Н.Ф. Каменный век в Казанской губернии //
