Российская образовательно-научная сфера и ее правовое регулирование на повороте истории: (анализ узаконений 1918 года)

Н.Н. Зипунникова*

РОССИЙСКАЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНО-НАУЧНАЯ СФЕРА И ЕЕ ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ НА ПОВОРОТЕ ИСТОРИИ: (АНАЛИЗ УЗАКОНЕНИЙ 1918 ГОДА)

Аннотация. В статье рассматриваются особенности юридического оформления преобразований в сфере образования и науки в 1918 г., показываются особенности стремительно развивавшегося нормативного массива. Подчеркивается двуединство этой сферы. Акцентируется внимание на политико-идеологических контекстах нововведений.

... Вы хотите, чтобы страшная русская революция кончилась только через год? Нет, сударь мой!

Такие передряги тянутся подолгу.

Из письма академика А.И. Соболевского академику И.С. Пальмову (30 декабря 1917 г.)

... Но всем так хочется избавиться от революции.

И будет своего рода чудо, когда такая революция, как нынешняя, завершится через 1 год, всего, существования, не вызывая сожаления ни в ком, кроме негодяев и хищных барышников...

Из письма академика А.И. Соболевского академику И.С. Пальмову (28 апреля 1918 г.)

... Я соединяю голод и науку, заглядываю в Румянцевский музей и вообще бодрюсь.

Пока еще что-нибудь есть. Даже пишу!

Из письма академика А.И. Соболевского академику И.С. Пальмову (10 ноября 1918 г.)

Вводные замечания. 1) 1918 год. Устойчивые представления о «водоразделе», связанные с событиями осени 1917 г., в современном исследовательском дискурсе вытесняются активными и плодотворными усилиями по выявлению связей между «до Октября» и «после Революции», обоснованию исторической обусловленности многих преобразований, преемственности решений. «Не может быть экономической политики, абсолютно порывающей с прошлым, не

учитывающей сложившиеся тенденции и композицию социальных сил, -читаем в одной из специальных работ. - Национализацию можно провести более или менее успешно, если до того сложились силы, способные поддерживать этот курс, и наметились адекватные тенденции в производственно-хозяйственной организации»1. Образовательно-научная (и шире - социально-культурная) сфера жизни общества, выступавшая, по официальной терминологии прошедших десятилетий, частью политической надстройки, являла собой приоритетное поле нового идеологического строительства; уже на первые годы советской власти, как отмечалось, «падает начало коренного переворота в духовной жизни общества, переворота, являющегося неотъемлемой частью социалистических преобразований»2. В новых же работах, при констатации разницы форм и методов организации образования и науки при царских чиновниках и большевистских комиссарах, подчеркивается, что современникам тех событий «связь времен» была более очевидной3.

В этой связи небезынтересно посмотреть на события хронологически малого, но чрезвычайно важного отрезка, каковым является трудный год, год 1918-й, имевшие место в деле образования и науки. Понятно, что старые институции не могли быть отменены, а новые построены в один день, да и новые идеологемы и идеологические формулы типа «формирование «нового человека»», «школа - орудие коммунистического перерождения общества» для своей реализации требовали времени. Настаивая на решительности и неуклонности «коренной реформы школьного дела», нарком просвещения А.В. Луначарский в начале 1918 г. отмечал, что «нельзя ставить и утопических задач и думать, что такая грандиозная работа может быть осуществлена немедленно и во всей полноте: для этого необходимы колоссальные средства и силы, которых пока еще нет у государства, и громадная подготовительная работа». Следствием этого нарком называл временный и компромиссный характер многих мер4. К осени 1918 г., тем не менее, уже были утверждены основные законодательные документы (о школе), сопровождавшие выработку политического курса в стране, соответствующего идеологии военного коммунизма. Окончательная монополизация власти большевиками (после лета 1918 г.) вела к закреплению в официальных документах требований радикального переустройства школьной системы и

&Мау В.А. Реформы и догмы. 1914-1929. М., 1993. С. 9 (Курсив автора книги).

ее политического значения. Школа должна была стать светской, единой, трудовой и общей для обоих полов1. Непросто обстояли дела с высшей школой и представителями научного сообщества, но и в этой части исследуемой сферы новой властью принимались узаконения, направленные на изменение социального состава студенчества и обновление ученого сообщества2.

подход, персонификацию исследовательской проблемы1. И потому специально подчеркнем, что более рельефному пониманию автором заявленной проблемы способствовало знакомство, наряду с другими источниками, с опубликованными письмами академика А.И. Соболевского («выдающегося дореволюционного слависта, крайне правого политика и деятеля советской науки»2) академику И.С. Пальмову3, «острые» строки из которых вынесены эпиграфами к работе.

Характеристики законодательного массива

Контекст. Революционные преобразования существенно меняли очертания российской правовой системы. Как справедливо замечено, суть советской системы сводят преимущественно к ее идеологической основе -марксизму-ленинизму, в соответствии с которым строилась советская экономика, проводилась социальная политика, функционировали советское государство и право. Однако этот способ изучения и объяснения советской правовой действительности (идеологический) во многом себя исчерпал4. Подчеркивается значительный прогресс, пережитый отечественной юридической культурой в советский период: «право, правовое сознание, жизнедеятельность юридических учреждений оказались намного сложнее и автономнее, чем это могли представить марксистская доктрина и конкретный политический режим, утвердившийся в стране после революции». Трудно не согласиться с тезисом о том, что специфика советского права сложна и разнопланова. Внешняя его характеристика - это идеологическая форма, в рамках которой создавалось и развивалось советское законодательство. Социалистические принципы исключили из него все «частное», открыв широкую дорогу юридическому и квазиюридическому вмешательству

государства в экономическую и социально-культурную сферу1. В числе особенностей российского права первых лет советской власти -политизация и идеологизация источников права, расширение круга источников (социалистическое правосознание, партийные директивы), рассредоточение законодательной власти, появление новых форм

нормативных правых актов, нарушение иерархии узаконений, снижение

уровня юридической техники, др.

Провозглашение отмирания государства и права и практическая необходимость в праве и законе постепенно вели к формированию концепций «революционной законности», «пролетарского права» и т.д. «Целый спектр идей о праве» большевиков был связан с различными взглядами, имевшимися у разных членов партии по поводу сущности права и правовых учреждений в переходный период .

Принципиальным в разговоре об особенностях правового регулирования образования и науки в первые годы советской власти видится общее методологическое уточнение о невозможности установления четких критериев, позволяющих определить, с одной стороны, понятие права, а с другой - соотношение закона и подзаконного акта управления4. Декрет СНК РСФСР от 30 января 1918 г. содержал процедуру редактирования «законодательных и важнейших правительственных предположений» и публикации «законодательных и правительственных актов»5. Спецификой момента стало и активное нормирование отношений органами власти на местах. Оговоримся, что в настоящей работе анализируются акты, исходившие от высших органов власти и управления, различных ведомств, обладавших в силу особенностей исторического момента нормотворческой компетенцией.

Общие характеристики. 1) Количество. Всего было исследовано семь десятков узаконений, увидевших свет в 1918 г. и посвященных разным вопросам образования и науки. Подавляющее их большинство

&Синюков В.Н. Указ.раб. С. 159-160.

было почерпнуто из источника официальной публикации - Собрания узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства (далее - СУ РСФСР). Как следовало из вышеприведенного Декрета от 30 января 1918 г., текст законодательного или правительственного акта, напечатанный в Собрании, признавался аутентичным. Отдельные узаконения извлекались из другого официального источника - Известий Всероссийского центрального исполнительного комитета советов крестьянских, рабочих, солдатских и казачьих депутатов (далее - Известия ВЦИК). Важным было и обращение к ряду более поздних изданий -тематическим сборникам, представлявшим, по сути, акты неофициальной систематизации1. В соответствии с исходными целями составителей-систематизаторов далеко не все опубликованные «документы и материалы» имеют нормативный характер. Важными видятся показанные в подобных сборниках воззвания, обращения и доклады (народного комиссара просвещения РСФСР, Государственной комиссии по просвещению, др.), в условиях революционного и военного времени нередко выполнявших регулятивную функцию и рассматривавшиеся в качестве нормативных актов.

Наряду со Съездом законодательствовали, в соответствии с «демократией советского типа», также ВЦИК и СНК РСФСР. От имени ВЦИК РСФСР были изданы, к примеру, резолюция о деятельности народного комиссариата по просвещению от 11 апреля 1918 г., декрет, утвердивший Положение о Социальной академии общественных наук, от 25 (12) июня 1918 г., декрет, утвердивший положение о единой трудовой школе, от 16 октября 1918 г., постановление о роспуске учительского союза от 23 декабря 1918 г.2

Едва ли не самое большое количество узаконений (не менее 30) было издано от имени Совнаркома, осуществлявшего, в соответствии с конституцией, общее управление делами республики и издававшего для этого декреты, распоряжения, инструкции. Среди издававшихся им законов - наиважнейшие постановления, что юридически оформляли конструкты, которые переформатировали всю социальную жизнь, непосредственно касаясь образовательно-научной сферы. В первую очередь, это - Декрет СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 20 января 1918 г.1, ставший важной частью фундамента новой идеологии. В то же время декрет СНК от 10 декабря 1918 г. «О мобилизации грамотных» от 10 декабря 1918 г. был направлен не только на ликвидацию неграмотности, но и собственно на пропаганду политико-идеологических установок новой власти - «самого широкого осведомления населения о сущности Советского строя, о мероприятиях и политике Рабоче-Крестьянского правительства». Реализации такой цели должны были способствовать провозглашенные декретом мероприятия: составление соответствующих сборников популярных статей, учет

грамотных, их мобилизация для чтения сборников в населенных пунктах

неграмотному населению .

Декреты и прочие постановления СНК касались самых разных

вопросов - от назначения в новые управленческие структуры , концентрации учебных заведений и ученых учреждений под управлением

профильного наркомата1, до введения новой орфографии2, упорядочения библиотечного и музейного дела3.

Прочие органы, издававшие узаконения в отношении образования и науки, строго говоря, являлись органами отраслевого управления, а сами акты - ведомственными (т.е. это как будто вторая группа узаконений). Однако, в связи с вышеупомянутым замечанием о затруднительном в то время размежевании законов и подзаконных актов управления, последние воспринимались как важные законы. Главным «производителем» нормативных документов, что понятно, был Наркомат просвещения. В числе более чем двух десятков его постановлений - акты о передаче ему учебных заведений4, о совместном обучении5, учете учебников6, о школах

национальных меньшинств7. Национальный вопрос в образовании, «трудный» и для имперской эпохи, был большой заботой новой власти; образование как скрепа общества и как идеологический инструмент играло значительную роль в проведении национально-культурной политики2. От имени Государственной комиссии по просвещению, которой руководил нарком, исходили такие важнейшие постановления, как «О светской школе» от 18 февраля и «Основные принципы единой трудовой школы» от 16 октября 1918 года3. Последний документ, называвшийся потом, как утверждается, Декларацией единой трудовой школы, освещал все важнейшие принципы новой школы - общедоступности, единства (непрерывная лестница от детского сада до университета)4, трудового характера (политехнического воспитания), совместного обучения, светскости, участия в школьной жизни.

Однако и другие ведомства оказывались, в силу определенных своих полномочий, причастными к нормированию отдельных аспектов обновлявшейся образовательно-научной сферы. К примеру, приказом Наркомфина РСФСР от 16 января 1918 г. Музей прикладных знаний передавался в ведение Государственной комиссии по просвещению, приказом Народного комиссариата по морским делам РСФСР от 18 января 1918 г. морские фельдшерские школы переименовывались в училища лекарских помощников морского ведомства5. Постановлением Народного комиссариата имущества РСФСР от 14 января 1918 г. благотворительные учреждения и капиталы упраздняемого придворного духовенства передавались в Наркомат государственного призрения, а учебные заведения - в Наркомпрос6. Постановлением Народного комиссариата юстиции РСФСР 6 сентября 1918 г. была утверждена Инструкция о порядке проведения в жизнь декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви»7. В числе приказов Наркомата по военным делам обнаруживаем акт от 25 января о передаче Педагогического музея военно-учебных заведений в ведение НКП, а также от 24 августа и 23 сентября 1918 г. об освобождении от призыва в тыловое ополчение некоторых категорий служащих НКП и отдельных категорий лиц, работающих в

народном образовании8. Распоряжением Наркомата социального обеспечения от 13 мая 1918 г. одному из отделов поручалось срочно приступить к реорганизации воспитательных домов и «питомнического промысла», и в первую очередь - Московского воспитательного дома на началах «действительной охраны младенчества»2. Издавались и совместные (межведомственные) нормативные акты. Так, постановлением наркоматов здравоохранения и просвещения от 20 сентября утверждалось Положение «Об отделе школьной санитарии Народного комиссариата здравоохранения и об отделах школьной санитарии советов рабочих и крестьянских депутатов». Другим совместным постановлением этих ведомств от 1 октября 1918 г. провозглашалась реформа зубоврачебного образования (зубоврачебные школы закрывали, а при медицинских факультетах государственных университетов учреждались одонтологические отделения с 3 специальными кафедрами)3.

С точки зрения форм, в которые облекались нормативные правовые акты, конструкция (классификация) получается в принципе закономерной. Разнообразие актов по форме называется, как уже показывалось, особенностью законодательства первых послеоктябрьских лет. Наиболее употребляемыми при регулировании образования и науки оказались постановления (больше тридцати), причем наркомпросовских из них - 19, что тоже понятно. Далее по численности идут постановления СНК (6) и отдельных ведомств (Госкомиссии по просвещению, наркоматов юстиции и имущества), а также совместные. Ряд из них упоминался выше. В числе постановлений - и важный акт ВЦИК от 23 декабря 1918 г. «О роспуске учительского союза». Без характеристики сложных взаимоотношений этой организации с новой властью и причин ее роспуска не обходится, пожалуй, ни одна серьезная работа по истории образования. Собственно, причины роспуска обозначены законодателем в документе - участие в деятельности контрреволюционного Комитета спасения родины и революции, призыв к саботажу, забастовкам, неподчинению советской власти и неисполнению ее постановлений, реакционная позиция в деле освобождения школы от гнета религиозных предрассудков и шовинизма, внушение учительству недоверия к новой власти и т.п.4 Среди постановлений Совнаркома обратим внимание на акт от 23 сентября «О фонде детского питания», изданный в дополнение к декрету «Об усилении детского питания». Для решения такой государственной задачи определялось не только ассигнование из средств Государственного

казначейства, но и «обложение населения»1. В целом, значительный удельный вес постановлений можно объяснить упоминавшейся множественностью нормотворцев, их издававших.

Декрет, традиционно показываемый как самая распространенная и отвечающая эпохе, ее революционному пафосу форма нормативных правовых актов, в сфере образования и науки также широко представлен (23); подавляющее большинство среди них - декреты СНК. Одним из них был декрет от 9 января 1918 г. «О комиссиях для несовершеннолетних», в соответствии с которым упразднялись суды и тюремное заключение для «малолетних и несовершеннолетних». Создававшиеся в исключительном

ведении Наркомата общественного призрения комиссии должны были

включать и представителя от ведомства народного просвещения .

Наличие резолюций, приказов, обращений, инструкций, положений видно из приведенного выше обзора. Повторимся, что вопрос о юридической силе и соответствующей «соревновательности» актов специально не ставится по указывавшимся причинам.

Говоря о классификациях «по содержанию», хотелось бы акцентировать внимание на оси «ломка старого - провозглашение и устройство нового». Большое количество узаконений напрямую направлено на отмену старых структур и правил: упразднение учебных округов, попечителей и их помощников, главных и окружных инспекторов, их секретарей и помощников, попечительских советов и канцелярий при округах , должностей директоров и инспекторов народных училищ, губернских дирекций и инспекций, директоров, начальниц, инспекторов и заведующих, почетных попечителей (попечительниц), смотрителей (смотрительниц), блюстителей (блюстительниц) в средних учебных заведениях4, отмену денежных отчислений учебными заведениями в управления бывшего Министерства народного просвещения5, форм и учебных знаков всех учебных заведений6. Упразднялись, закрывались некоторые научные, образовательные, просветительские учреждения - Петроградский музей прикладных знаний, Академия художеств, Нижегородский политехнический институт, Московское художественное общество, др.7 Отменялись обязательный ранее латинский язык, а также отметки8. В ноябре 1918 г. отменялись государственные экзамены, а также менялся порядок производства

испытаний студентов в вузах .

Созданию новых управленческих структур (Научно-технического отдела при ВСНХ, др.)1, отдельных образовательных и научных учреждений (Социалистической академии общественных наук, Российского пищевого научно-технического института, Иваново-Вознесенского политехнического института, Московской горной академии, Высшего института фотографии и фототехники)2 посвящено, как видно, также немало документов.

Рубрикация материалов составителями ранее показанных сборников документов об образовании и науке советского периода свидетельствует о сочетании ими нескольких критериев, каковыми оперируют теперь исследователи образовательно-правовой проблематики, в том числе в ее историко-правовом срезе3. Речь идет о целях образования (воспитания, просвещения), ступенях (уровнях) образования, отраслях образования, дифференциации науки, отраслевой принадлежности норм и т.п. Понятно, что, несмотря на интенсивность мероприятий в сфере образования и науки и оперативность в их нормативно-правовом оформлении в послереволюционные месяцы, вряд ли возможно выстроить «полнокровные» классификации по указанным критериям. В узаконениях 1918 г. встречаем заботу о дошкольном образовании, устройстве единой трудовой школы с 2 ступенями (1-я - для детей 8-13 лет, 2-я - для детей 13-17 лет), вузовском образовании. Речь идет и о внешкольном образовании. Узаконения о высшем образовании «посыпались» ближе к началу учебного года - провозглашались новые правила приема в вузы4,

устанавливались правила перевода студентов из одного вуза в другой5, закреплялась возможность трудящимся обучаться вечером (при большом количестве зачисленных вуз должен был устроить занятия в две и даже три смены)2. Позднее были отменены испытания перед допуском к практическим занятиям для студентов первого семестра; условия и порядок допуска студентов всех семестров к практическим занятиям, а также способы рационального использования лабораторий должны были разрабатываться студенческими старостами. Срок подачи заявлений и зачисления в студенты был продлен до 1 января 1919 г.3 Как отмечается, попытки начать всеобъемлющие реформы системы высшего образования были отложены на будущее. Наркомпрос проводил реформы постепенно, и наиболее важными среди них были попытки ввести «демократизацию» этой ступени образования, но, несмотря на усилия ведомства, новый режим до конца Гражданской войны оказал на демократизацию высшей школы незначительное влияние. По словам П. Сорокина, большевики, занятые войной, еще не уничтожили всю университетскую жизнь .

В достаточно стройных современных концепциях образовательного права предложены идеи первичных и вторичных образовательных правоотношений, педагогических (как ядра)5 и всех прочих отношений, регулируемых разными отраслями права. «Втягиваемые» в орбиту регулирования отношений в сфере образования разнообразные отраслевые нормы обеспечивают отрасли законодательства и права комплексный характер. В периодизациях истории российского права первые годы советской власти маркируются устоявшейся характеристикой периода «формирования основ советского права». Отсюда видим возможн?