Спросить
Войти
,история русской православной церкви, церковно-государственные отношения
Шарканов Никита Валерьевич «Церковно-государственные отношения второй половины XVIII в. сквозь призму биографии митрополита Ростовского Арсения (Мацеевича)»
щтшщтш отомни
удК 94(47).066
церковно-государственные отношения второй половины XVIII в. сквозь призму биографии
МИТРОПОЛИТА РОСТОВСКОГО АРСЕНИЯ (МАЦЕЕВИЧА)
Шарканов Никита Валерьевич, студент Омской Духовной Семинарии; научный руководитель: Шевченко Михаил Николаевич, к.и.н., доцент кафедры церковно-историческихдисциплин
Омской Духовной Семинарии
Аннотация. Целью настоящей работы является исследование церковно-государственных отношений второй половины XVIII в. на примере жизни митрополита Ростовского Арсения. Сформулированная цель предполагает решение нескольких задач: определить направления государственной и церковной политики, найти основные противоречия и объяснить их решения. В настоящей работе использовались историко-генетический и сравнительно-исторический методы исследования. На основе анализа источ-никовой базы и литературы в статье делаются выводы, что церковно-государственные отношения этого периода имели напряженный характер, выразившийся в сильном противостоянии государства и Церкви. Ключевые слова: церковь и государство, Арсений Мацеевич, Екатерина II.
CHURCH-STATE RELATIoNS of THE SEODND HALF oF THE
XVIII century through the prism of biography of mitropolitan of rostov arseny (matseevitch)
Sharkanov Nikita Valerievich, student of Omsk Theological Seminary Scientific adviser - Shevchenko Mikhail Nikolayevich, Candidate of History, Associate Professor of the Department of Church Historical Studies of the Omsk Theological Seminary
Abstract. The purpose of this work is to study the church-state relations of the second half of the 18th century on the example of the life of Metropolitan Arseny of Rostov. the formulated goal presupposes the solution of several tasks: to determine the directions of state and church policy, to find the main contradictions and to explain their solutions. In the present work, historical-genetic and comparative-historical methods of investigation were used. Based on the analysis of the source database and literature, the article concludes that the church-state relations of this period were of a strained nature, expressed in a strong opposition between the state and the church.
L ще никогда ранее Русская Церковь не испытывала таких притеснений со сто1жроны государства как, в XVIII в. Начало было положено Петром I, который подчинил Церковь светской власти, упразднив самостоятельное церковное управление. Все решения Синода автоматически приобретали силу государственных законов, управление осуществлялось под надзором чиновников, не всегда способных рассмотреть дела в ракурсе православного взгляда. Веками складывавшаяся система церковного устройства и управления была уничтожена.
Во второй половине XVIII столетия происходит новый поворот в развитии взаимоотношений государства и Церкви. Сначала дело обсуждается мирно, несколькими собраниями в Синоде. Было предложено сменить начальников духовных вотчин на офицеров, которые должны были выполнять важнейшую функцию Церкви - заботу об инвалидах. Поводом послужили многочисленные жалобы крестьян, которые поступали прямо в руки императрицы, в обход Синода. Но дело было скоро спущено на тормозах, возобладала точка зрения Церкви: господ оставить, от доходов Церкви выделить 300 тыс. рублей в год на помощь нуждающимся.
Петр III стал действовать решительно. Поскольку, по мнению монарха, духовенство не способно эффективно управлять крестьянством, надо у него землю отобрать. Этой теме были посвящены распоряжения января-февраля 1762 г., согласно которым все земельные владения Церкви передавались под управление Коллегии Экономии. В марте того же года император передал отобранную землю в руки крестьян, которые ее обрабатывали. Это вызвало серьезные беспорядки среди крестьянства и в особенности среди офицерства, которому поручено было организовывать распоряжения императора, но в силу человеческого фактора не выполнявшего своей задачи и лишь разжигавшего смуту сильнее. Среди церковных иерархов прокатился гул сильнейшего недовольства, но все же постарались решить вопрос мирным путем: с их стороны в канцелярию Петра Федоровича было отправлено письмо с просьбой-протестом. Некоторые видят в этом руку митрополита Арсения (Мацееви-ча), позволявшего себе общение с императором в свободном тоне. По сути, в XVIII в. владыка Арсений стал одним из первых противников всякого влияния государства на дела церковные.
К 1764 г. в монастырском и архиерейском подчинении продолжали оставаться более 900 тысяч крестьянских душ, выведенных из экономики страны, - они не платили налоги. Екатерина II, решая завершить реформу церковного устройства, начавшуюся во времена царя Алексея Михайловича, налагает на таких крестьян оброк в размере полтора рубля и переводит их в статус экономических под руководство Коллегии Экономии. Следом, все церковные земли изымаются в пользу все той же Коллегии. Для содержания монастырей и храмов теперь назначается ежегодная сумма, затраты на семинарии и училища также перешли на попечение государства. Величина выплат, конечно, была намного меньше самостоятельного содержания, но в качестве оправдания императрица отводит 250 тысяч рублей из общего дохода на помощь раненым офицерам, инвалидам, на содержание «богаделен» и проч. Экономическое устройство Церкви становится частью системы государственного управления.
Церковь отреагировала мгновенно: большая часть клира была возмущена происходящим. Митрополит Арсений стал одним из немногих, кто публично выразил свою позицию по поводу реформы Екатерины Алексеевны. Стоит сказать несколько слов о характере архиерея. В различного рода документах он предстает человеком вспыль№ 1, 2018 (4)
Доистория русской православной церкви, церковно-государственные отношения_
Шарканов Никита Валерьевич «Церковно-государственные отношения второй половины XVIII в.
сквозь призму биографии митрополита Ростовского Арсения (Мацеевича)»
чивым, довольно жестким и суровым. Прежде вступления в открытое противостояние с государыней, митрополит успел изрядно потрепать Синод своими донесениями и ответными апологиями. Владыке Арсению приписывают вынесение наказания в виде экзекуции 80-летнему ставленнику, который не смог блеснуть необходимыми (по большей части элементарными) знаниями в день своего рукоположения. В результате от телесных наказаний старец скончался. Этот пример ярко характеризует личность архипастыря: он строг, скорее всего, от своей прошлой жизни. Но строгость не единственная черта его характера. Митрополит точно также мог быть добр к окорм-ляемым чадам - есть многие примеры его христианского милосердия. Но любой грех или нечестность архиерей стремился исцелить в людях если не силой, то в меру своих возможностей церковного иерарха. В то же время владыка никогда не обращался за помощью к светским властям, даже если его обвинители могли быть осуждены по гражданскому законодательству. Владыка Арсений ожидал всяческого обращения их, а если оно было невозможно, решал проблемы через Синод.
С одной стороны, мы наблюдаем радикальные взгляды митрополита на различные сферы жизни, с другой - искреннюю доброту к окормляемым чадам. Еще интереснее это сочетание смотрится в контексте его взглядов. Владыка с момента вступления на кафедру допускал резкие отзывы о Синоде и самом коллегиальном строе управления Русской Церкви. Выступал он открыто, не боясь задеть чьи-либо чувства. И за это его очень не любили. «Какъ могъ относиться къ апрельскому докладу оберъ-прокуроръ, про котораго тамъ говорилось, что ему въ Синоде нечего делать? Могли ли члены Синода съ снисходительнымъ благодушiемъ выслушивать отъ молодого, сравнительно, архiерея резмя сопоставлеыя коллепальнаго ихъ правлешя съ «синагогой жидовской», или «языческимъ ареопагомъ» и т. п.?» [5, с. 295]. Антипатия к синодальной форме управления проявлялась и в том, что митрополит отказывался принимать присягу на звание члена Синода. На место коллегиальной системы архиерей желал вернуть традиционное патриаршее правление. При императрице Елизавете Петровне владыка нашел себе единомышленников, с которыми писал проекты восстановления патриаршества. Государыня ему помогала, с уважением относилась к проделанной работе. Однако Ее Величество не намерена была преступать определенные границы, поэтому стремления Арсения оказались тщетны, проекты легли под сукно, какого-либо результата добиться не удалось. Принято считать, что императрица опиралась на курс своего отца Петра I и никак не могла пойти против его же воли в отношении патриаршества: он его упразднил, ей остается лишь принять это как данность, но в самом деле здесь с очевидностью просматривается и рука самой Елизаветы Петровны, понимающей важность Синода как структуры, обеспечивающей эффективный контроль и управление недвижимым имуществом Церкви.
В рассматриваемую эпоху предложения владыки Арсения по реформированию и обустройству церковной жизни, направляемые в Синод, смотрелись очень радикально. Поэтому Синод в скором времени стал игнорировать большинство высказываний митрополита. Но среди них можно найти довольно объективные взгляды на состояние Церкви в XVIII в.: это и вопросы засилья латинских мыслей, церковной организации и прочего. Церковь пребывала в регулируемом под главенством Синода хаосе.
Смена монарха всегда предоставляла духовенству возможность выслужиться перед новым, особенно если прежний был неугоден. С появлением на императорском престоле Екатерины II архиереи поспешили составить хвалебные слова, в которых выражали надежду на императрицу, способную изменить ситуацию, и очерняли Петра Федоровича, позволившего себе изъять церковные вотчины. Государыня, заручившись поддержкой клира, раздает праздные обещания будущей лучшей жизни. Для духовенства же они показались в меру правдивыми, священноначалие сразу же стало просить о возврате вотчин. Просьбы дошли до Сената и там, скорее руководствуясь обещаниями Екатерины Алексеевны, были одобрены. Земли и доход с них частично возвращались Церкви: с каждого крестьянина позволялось брать по рублю, половина которого поступала на содержание духовных лиц, а вторая - для инвалидов; отстранили от управления «служек монастырских». Конечно же, это вызвало возмущение со стороны духовенства, т.к. подобного содержания было недостаточно. Многие архиереи предлагали императрице вернуться к прошлому опыту Елизаветы Петровны - сбор 300 тысяч рублей в год, из которых 60 тысяч отводилось священству. Но Сенат настоял на своем, 12 августа 1762 г. был издан указ о возврате вотчин в церковное владение. Крестьяне были разочарованы подобным известием, во время коронации императрицы начались даже незначительные волнения, встревожившие правительство. Священство, решив, что это окончательная победа, что вся земля им возвращена во владение, стали наживаться на ней, в том числе сам Арсений задержал около 17 тысяч рублей Коллегии Экономии. Были ли эти деньги после возвращены государству или же долг был прощен, мы сказать не можем. Здесь прослеживается твердая убежденность митрополита во вреде государственных служб, контролировавших хозяйственную деятельность Церкви.
На коронацию императрицы митрополита Арсения не пригласили. Часть Синода не одобряла его кандидатуру, ссылаясь на множественные проступки митрополита. Владыка Арсений писал тогда самой Екатерине, упоминая, как хорошо жилось священству при Елизавете, как раньше все было по чину - главный владыка участвовал в коронации. Он упрекал императрицу в выборе митрополита Дмитрия, причем в очень ругательном тоне. Государыня на это письмо отреагировала отрицательно, к митрополиту стала относиться осторожнее. Об участии Арсения в коронации речи уже не шло.
После манифеста 12 августа в церковных вотчинах начались беспорядки, крестьяне отказывались работать. К ним со стороны государства и с одобрения Церкви применялись принудительные меры. Ситуация понятная: крестьянам нисколько не хотелось вновь возвращаться в служение Церкви, т.к. находиться в ведении Коллегии Экономии было существенно выгоднее. Согласно новому указу, крестьяне теперь были обязаны отдавать по рублю в год и по крайне необходимости работать на священство «без отягчения». Священство же данными рекомендациями пренебрегало, принуждая крестьян к изнурительным работам.
Пользуясь волнениями, восстал и Арсений. Он в силу своего характера начал решать проблемы сам, с помощью силы принуждая крестьян к работе, писал жалобы Екатерине и в Синод.
Это не могло понравиться императрице. Комиссия о церковных вотчинах, созданная в ноябре того же года, сразу же выявила злоупотребления со стороны духовенства. Предполагалась разработка нового регламента отношений, «рациональное» использование средств, получаемых с церковных вотчин: часть на устройство учебных заведений, часть на благотворительность, малая часть для духовенства. Но крестьянство это снова не устроило - императрица не угадала желания народа, вол№ 1, 2018 (4)
Доистория русской православной церкви, церковно-государственные отношения_
Шарканов Никита Валерьевич «Церковно-государственные отношения второй половины XVIII в.
сквозь призму биографии митрополита Ростовского Арсения (Мацеевича)»
нения продолжились. Правительство пришло к выводу, что возвращение земельных вотчин Церкви представляет собой огромный вред и расточительство. В течение 1762 - 1763 гг. происходило постепенное ограничение прав священства на землевладение.
Реакцией митрополита Арсения на действия властей стало внесение в Чин Торжества Православия проклятия на всех, кто выступал за подчинение церковных земель гражданским властям. Чин был разослан церковным иерархам, которые приняли его с одобрением. Вероятно, данная мера носила увещевательный характер и была ориентирована на народные массы, однако владыка Арсений не был столь наивным, чтобы не понимать, как его слова могли быть интерпретированы при дворе.
Тем временем поиск решения вопроса о церковных имениях был возложен на Уложенную Комиссию, в которую были назначены как светские люди, в основном противники манифеста, так и духовные, исключительно из сторонников лишения Церкви земли. Священный Синод, а точнее составляющие его архиереи, были заинтересованы в сохранении земель во владении Церкви, поэтому в Синод стали стекаться челобитные от многих архиереев России, в которых предлагалось передать церковному управлению монастыри и принадлежащее им недвижимое имущество. Владыка Арсений же хотел восстановления справедливости для всей Церкви. М.С. Попов в качестве причин его действий определяет следующее: он был достаточно стар, готовился идти на покой и ему нечего было бояться смещения с места или какой-либо иной кары; его митрополия состояла из 50 тыс. крестьян, а ежегодная плата казне - 8 тыс. рублей, что составляло огромный вклад в сравнении с другими архиереями [5, с. 399]. Может быть, таким образом он имел и большее влияние в Синоде. С одобрения архиереев он пишет доношение от 6 марта 1763 г., в котором осуждает сложившуюся ситуацию и Екатерину II как императрицу, не исполнившую свои обещания. Митрополит указывает на то, что отчетность о доходах стала угнетать пастырей, что многочисленные проверки - недоверие к архиереям, и сами они от этого становятся униженными. Устройство новых академий и училищ владыка считает делом верным, но они должны быть спонсированы государством, а священству лучше заботиться о своей пастве. В доношении архиерей даже приравнивает действия Комиссии к поступку Иуды, который заботился о нищих в момент, когда было пролито миро на ноги Христа.
Само донесение проникнуто раздражением, возмущением оскорбленного архипастыря. Близкие люди предупреждали митрополита о последствиях столь откровенных высказываний. Однако владыка настоял на своем, и документ попал в руки Екатерины, которая за неслыханную дерзость отдала Арсения на суд Синода. Дело неугодного иерарха рассматривалось со всей строгостью. В особенности вспомнили о неподчинении Синоду, об отказе от присяги. Производится опись его имений. Архиерей пишет еще одно донесение об этом деле: описи и раньше проводились грубо, владыка даже сравнивает этих людей с солдатами, которые не успокоятся, пока не сделают зла. Здесь же он пишет, что контроль Духовной комиссии является вредным для Церкви. Доношение было отправлено 12 числа вместе с просьбой митрополита Арсения отпустить его на покой. Он был арестован и к 17 числу привезен в столицу. Следом за ним отправили все документы и письма, свидетельствовавшие о связях владыки с другими архиереями, зачастую не очень положительные. Заступничество покровителей перед императрицей не помогло.
Вмененное ему в вину было правдой, исключая некоторые дополнения императрицы, которая желала осудить его по более тяжелому делу. Владыка говорил правду, но эта правда оказалась нелицеприятной для Синода и императрицы, тем более облеченная в грубые слова. Арсений пострадал за то, что имел смелый характер служителя Церкви и не побоялся отстоять ее права перед государством, как бы бесперспективно это не выглядело со стороны. Вскоре было описано и его имение, в котором самым дорогим объектом оказалась библиотека. Митрополит был нестяжателем, и его борьба за церковное имущество являлась истинной решимостью и борьбой за существование Церкви.
Екатерина же отзывалась о нем в своем письме к Вольтеру совсем иначе: «Люди, подвластные Церкви, страдая от жестоких нередко притеснений, к которым еще более способствовали частыя перемещения их духовных господ, возмутились в конце царствования императрицы Елисаветы Петровны, и при моем вступлении на престол их было более ста тысяч под ружьем. Вот почему я, в 1762, году, выполнила план - совершенно изменить управление имениями духовенства и определить доходы лиц этого сословия. Арсений, епископ ростовский, воспротивился тому, подстрекаемый некоторыми из своих собратий, которые заблагоразсудили скрыть свои имена. Он отправил две записки, в которых старался провести нелепое начало двоевластия. Он сделал эту попытку уже при императрице Елисавете; тогда удовольствовались тем, что приказали ему молчать; но когда его дерзость и безумие еще усилились, то он был судим митрополитом Новгородским и всем синодом, осужден как фанатик, виновный в замысле, противном как православной вере и верховной власти, лишен сана и священства и предан в руки светского начальства. Я простила его и удовольствовалась тем, что перевела его в монашеское звание» [4, С. 587-588]. Владыка Арсений был очень неприятен императрице в основном из-за его дерзости по отношении к столь высокому лицу. Опись его документов показала, что ничего опасного против власти митрополит не замышлял, Священное Писание неправильно не толковал.
Из Ферапонтова монастыря Арсений будет писать Екатерине письма с открытым осуждением ее деяний: убийства царевича Иоанна, ее замужества с графом Орловым и проч. Владыку сошлют в Ревельскую крепость на худшие условия и лишат монашеского сана. Согласно житию, Арсений преставится в крепостном заточении, где будут явлены свидетельства святости подвижника.
Итак, история взаимоотношений митрополита Арсения и императрицы Екатерины II очень наглядно характеризует содержание церковно-государственных отношений XVIII в. Она представляет собой малый эпизод, ярко демонстрирующий дистанцию между духовной и светской властями. Если Христианская Церковь всег№ 1, 2018 (4)
Доистория русской православной церкви, церковно-государственные отношения_
Шарканов Никита Валерьевич «Церковно-государственные отношения второй половины XVIII в. сквозь призму биографии митрополита Ростовского Арсения (Мацеевича)»
да добивалась благоприятного устройства своей проповеди, благополучного существования своей паствы, то государство было занято своими интересами и иногда пренебрегало просьбами Церкви. Митрополит Арсений стал тем человеком, который не побоялся выступить в защиту Церкви, за что и поплатился жизнью.
Библиографический список:
