Спросить
Войти
УДК 94(970-67) Б.А. Кощанов
Особенности и отличия гражданской войны в Туркестане и Каракалпакстане
Каракалпакский государственный университет; Узбекистан, 230100, г. Нукус, ул. Я. Досумова, 26; K-baxit58@mail.ru
Статья посвящена анализу событий 1917 года, характеризуемых подъемом национальных движений на Востоке. Агитация за автономию Туркестана началась со времени февральской революции и находила широкий отклик среди городской мелкой буржуазии и дехканства. Автор обращает внимание, что упорство, с которым сначала кадетский, а затем меньшевистский Туркестанский комитет Временного правительства противился проведению автономии, безусловно, обостряло национальный вопрос в крае. Важным моментом является то обстоятельство, что на первом мусульманском съезде в мае 1917 г. в Ташкенте происходил обмен мнениями по вопросу о национальном самоопределении. Не отрицается факт, что большевики и левые эсеры установили в крае чисто пролетарскую власть по образцу Центральной России.
В статье особое внимание уделено вопросу изучения мемуарной литературы по истории Каракалпакстана в "советский период", т. к. это вызвано историографическими, источниковедческими, идеологическими причинами, поиском корней многих проблем, ошибок и трудностей в недавнем прошлом.
Автор акцентирует внимание на том факте, что в отечественной историографии часто без профессионального анализа используются многие мемуары для иллюстрации важнейших страниц нашей истории. В этой связи необходимо постоянно ставить вопрос о том, с какой целью появились воспоминания о том или ином периоде истории, каким образом, автор хочет восполнить пробел официальной истории, насколько он объективен.
В контексте мировой революции большевики обратили свои взоры на загадочный мусульманский Восток - пестрый, с севера на юг тянущийся пояс государств и народностей, спаянных единой религиозной культурой.
Специфическое положение России на рубеже Европы и Азии породило известное обращение Ленина и Сталина «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока». 1917 год ознаменовался бурным подъемом национальных движений. Агитация за автономию Туркестана началась со времени февральской революции и находила широкий отклик среди городской мелкой буржуазии и дехканства. Упорство, с которым сначала кадетский, а затем меньшевистский Туркестанский комитет Временного правительства противился проведению автономии, безусловно, обостряло национальный вопрос в крае.
На первом мусульманском съезде в мае 1917 г. в Ташкенте происходил горячий обмен мнениями по вопросу о национальном самоопределении. Съезд избрал «Краевой Совет мусульманских депутатов» («Шуро-и-Исламия») как общенациональный центр мусульманства Туркестана. Зародившееся мусульманское движение к началу выборов в городские думы летом 1917 г. уже получило организационное оформление и начало представлять собой значительную политическую силу. Выборы принесли ошеломляющие результаты. Из 112 гласных 2/3 составляли представители мусульманских организаций [1, с. 2].
Второй туркестанский краевой съезд мусульман (10 сентября 1017 г.) в резолюции по вопросу о власти подчеркнул, что мусульмане, составляющие 98 % населения
края, при общей численности свыше 10 млн душ имеют все права на национально-культурное самоопределение на возвещенных российской революцией основах свободы, равенства и братства народов. Вместе с тем съезд констатировал, что пути к самоопределению мусульман и к достижению ими общечеловеческого прогресса могут быть только те, что указаны в Коране и Шариате. Парадоксально, но факт: демократически настроенная национальная интеллигенция, возглавлявшая съезд, вовсе не думала об отделении от России, о чем свидетельствует следующий момент резолюции: «...мусульмане осознают общность государственных интересов со всеми гражданами Российской республики и считают себя обязанными признавать и по мере силы поддерживать ту государственную власть, которая, опираясь на народные организации, стремится повести страну до Учредительного собрания» [2, с. 6].
В Туркестане весьма негативно восприняли захват большевиками власти в Петрограде, о чем свидетельствовали заголовки выходивших там газет: «Большевики остались только в Смольном», «Сохраняйте спокойствие», «Преступление перед Родиной». Тем не менее, в результате 4-дневных вооруженных столкновений на улицах Ташкента власть 1 ноября перешла к Краевому Совдепу и Исполкому Ташсовета. 3-й краевой мусульманский съезд (9-14 ноября 1917 г.) отметил, что «Совдеп устранил из своего круга большинство местного населения - мусульман. Небольшая по численности группа хочет диктовать свои условия всем. Необходимо учредить Центральный орган власти, пропорциональный численному составу населения» [3, с. 215]. Тем временем большевики взяли власть в Ташкенте и примерно на двадцатой части территории Туркестанского края и 15 ноября на 3-м краевом съезде образовали Совнарком из 5 большевиков, 8 левых эсеров и 2 максималистов. Состав Совнаркома Туркестанского края в декабре 1917 г. был представлен председателю Совнаркома РСФСР В.И. Ленину на утверждение «как агентов Центральной Советской власти» [4, с. 84].
Таким образом, большевики и левые эсеры установили в крае чисто пролетарскую власть по образцу Центральной России. В крае, где единственно организованным пролетариатом были русские рабочие-железнодорожники и где основная масса коренного населения состояла из дехкан и ремесленников.
В историографии Каракалпакстана М.К. Мухамедбердыев отметил, что "в условиях, когда архивные источники и материалы периодической печати первых лет советской власти не всегда цельны и полны, большое значение для изучения проблем того периода имеют воспоминания участников и очевидцев борьбы за установление и упрочение народной советской власти в Каракалпакстане" [5, с. 96-97]. Автор подчеркнул, что в отношении сбора и изучения таких материалов в историографии Каракалпакстана имеются некоторые успехи. Тем не менее, автор отмечает, что "давно уже настало время все подобные материалы подвергнуть более глубокому критическому источниковедческому обзору". Это особенно необходимо потому, что именно в этой литературе (в воспоминаниях участников и очевидцев тех далеких событий) больше допускается серьезной путаницы, чем где-либо. Даже в одной и той же книге воспоминаний или в одновременно изданных книгах и статьях встречаются совершенно противоречивые сведения как о ряде принципиальных событий, так и о деятельности самих участников. "Порою, - продолжает К.Б. Мухамедбердыев, - они бывают диаметрально противоположными". В качестве примера - автор считает явно ошибочной тенденцию хорезмской историографии, дающей преувеличенную оценку рукописи воспоминаний Палванияза Юсупова.
Появление мемуарной литературы в Каракалпакстане свидетельствовало о том, что в последние годы наше общество пережило взрыв интереса к своей недавней истории. Поиск новых ориентиров вызвал попытки переосмыслить все происшедшее в стране в ХХ в. Мемуаристы затронули острые, ранее не обсуждаемые проблемы.
Многое из устоявшейся и, казалось бы, складной официальной истории Каракал-пакстана "советского" периода оказалось переосмысленным, разрушенным, по-иному истолкованным и в таком виде отраженным в общественном сознании.
Профессиональные историки отметили положительные стороны этого процесса. Были обозначены новые, ранее запретные темы, отвергнуты некоторые догмы и ранее считавшиеся непреложными истины, произошло заметное раскрепощение мысли. Одновременно стали нарастать противоречия в оценках исторического знания о нашем относительно недавнем прошлом.
Парадоксы современной ситуации в освещении истории страны в ХХ в. стали очевидны. Вопросов поставлено больше, чем получено ответов на них. Наши соотечественники то предавались печальным гамлетовским размышлениям о вывихнутом мире и прерванной связи времен, то, подобно мольеровскому герою, узнавшему, что он всю жизнь говорил прозой, открывали, что более 70 лет, оказывается, шли "не туда". На Северном Кавказе это также относится к оценке Кавказской войны [6, с. 171].
В этом кипящем котле политических страстей работали и профессиональные историки, растерянные и потрясенные бесцеремонным обращением с общеизвестными фактами. В такой ситуации у мемуаристов пробудившийся интерес к прошлому обернулся самостоятельными поисками истины.
Перед исторической наукой стоит непростая задача - интегрировать свою науку с мемуарной литературой. Историографические воспоминания - такого литературного жанра никогда не существовало, но именно в этом жанре необходимо написать будущие работы. В них нужно написать о приметах времени, вызвавшего общественный и научный интерес именно к этим событиям, отразить авторский взгляд на них, какими они представлялись нам в свое время, наконец, сегодняшнее отношение к тем же самым вопросам. Это, наверное, будет своеобразной формой историографической самокритики, соединенной с разбором позиций оппонентов и единомышленников.
Таким образом, изучение мемуарной литературы по истории Каракалпакстана в "советский период" вызвано рядом причин - историографическими, источниковедческими, идеологическими, а также поиском корней многих проблем, ошибок и трудностей в нашем недавнем прошлом.
Актуальность темы связана в первую очередь с тем, что в отечественной историографии часто без профессионального анализа используются многие мемуары для иллюстрации важнейших страниц нашей истории. Между тем, надобно было бы задаваться вопросом, с какой целью возникли воспоминания по тому или иному периоду нашей истории, каким образом автор хочет восполнить пробел официальной истории?
Из-за этого мы имели версии об установлении "Октябрьской революции" в нашем крае, основанные на информационных материалах очевидцев и свидетелей этой эпохи, не обработанных и не анализированных в творческой лаборатории историка.
Чтобы по достоинству оценить нынешние радикальные демократические преобразования в обществе, мы должны посмотреть во вчерашний день, в наше прошлое и определить наше отношение к нему. Критическое осмысление прошлого без фактологии, недовольство всем пережитым, пренебрежение к нему глубоко чужды природе нашей нации.
Изучение мемуаров важно не только для восполнения пробелов историографии в других источниках: гораздо существеннее - специфика их содержания, которую можно
определить формулой: "личность в истории, история в личности" и в итоге историческое самопознание человека.
Как уже указывалось выше, стремление первых энтузиастов сбора воспоминаний отразить историю с максимальной полнотой, во всем разнообразии, неизбежно привело к заорганизованности и схематизму. Идеология и политика оказали большое влияние на мемуаристику. Оно выразилось прежде всего в определении тематических приоритетов. Воспоминания должны были стать страстным, живым рассказом о делах представителей правящей партии в Каракалпакстане и Хорезме - В. Крошилова, И. Косьяненко, Д. Головяшкина, Н. Шайдакова и др. Воспоминания об Октябре, деятелях партии входили в разряд политической литературы. Эта установка толкала мемуаристов на путь антиисторизма, лишала их права на собственный, пусть ограниченный, угол зрения.
В 1953 г. в отечественной историографии с легкой руки А. Тетюшева появилась версия установления Советской власти в Петро-Александровске. Он писал: "11 декабря 1917 г. рабочие, беднейшие дехкане под руководством большевиков свергли исполнительный комитет Петро-Александровской думы, и с этого момента вся полнота власти перешла в руки Петро-Александровского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, являвшегося тогда руководящим центром Советской власти во всем Амуда-рьинском отделе" [7, с. 106].
В сорокалетний юбилей большевистской революции эту легенду развивал Я.М. Досумов: "Под руководством группы большевиков рабочие, революционные солдаты, матросы и городская беднота города Петро-Александровска, нейтрализовав казачьи сотни, разоружив контрреволюционные элементы, 11-12 декабря 1917 г. выступили с оружием против представителей буржуазного Временного правительства, установили диктатуру пролетариата в форме государственной власти Советов" [8, с. 28].
Через год появились "подробности" этой легенды: "Советская власть была установлена также в Шурахане, Сарыбие, Шаббазе, Бий-Базаре, на полуострове Муйнак". По сходной картине с Дагестаном [9, с. 138].
Через десять лет эти исторические события были дополнены следующим образом: "под руководством большевиков солдаты, рабочие и батраки к 1 января 1918 г. установили власть Советов в Чимбае и Нукусе. Таким образом, к началу 1918 г. в Каракалпак-стане (за исключением Тамдынского района и левого берега Амударьи) победила социалистическая революция".
Эта легенда затем кочевала из книги в книгу, из одной обобщенной истории в другую, вплоть до наших дней.
Итак, хроника "установления Советской власти" в Амударьинском отделе по версии Я.М. Досумова:
На 12 часов 12 декабря были назначены демонстрации революционных солдат, матросов, рабочих и городской бедноты.
Под руководством большевиков революционные силы Петро-Александровска в этот день, нейтрализовав казачьи сотни и разоружив контрреволюционные элементы, без кровопролития установили в городе власть Советов.
Историки, выдвинувшие версию об установлении Советской власти 11-12 декабря 1917 г., ссылаются на воспоминания Н.И. Вострикова, А.Т. Пискунова, Н. Маулено-ва, Ж. Аташева, А.И. Понятова.
H.И. Востриков для сборника воспоминаний 1957 года писал следующее: "Население Аму-Дарьинского отдела на митингах, на которых выступали революционные солдаты и их вожаки - большевики Н. Сладков, В. Крошилов и другие, приветствовали Великую Октябрьскую социалистическую революцию возгласами: "Да здравствует вождь рабочих и крестьян Владимир Ильич Ленин!", "Да здравствует власть Советов, власть рабочих и крестьян!", "Да здравствуют большевики!", "Долой правительство капиталистов!".
Нет необходимости и дальше анализировать комплекс мемуаров, посвященных установлению советской власти в Аму-Дарьинском отделе. Мемуаристика по этой проблеме испытывала сильное влияние социального заказа и конъюнктуры, равно как и изменения общественно-политической обстановки в стране.
Современная историография отвергла тезис об "установлении советской власти в Амударьинском отделе 11-12 декабря 1917 г.", основанный на воспоминаниях.
Действительно, анализ воспоминаний показывает, что миф об установлении власти большевиков возник в 1950-е годы и по специальному заказу идеологических структур. Справедливости ради следует отметить, что значительная доля вины столь долгое существование легенды лежит на самих специалистах-источниковедах, не анализировавших расхождения в мемуарах.
I. Наша газета. - Ташкент, 1917. - 23 ноября.
Поступила в редакцию 2 декабря 2015 г.
UDC 94(970-67)
Peculiarities and differences of the civil war in Turkestan and Karakalpakstan
B.A. Koshchanov
Karakalpak State University; Uzbekistan, 230100, Nukus, Ya. Dossumov st., 26; K-baxit58@mail.ru
The article analyzes the events of 1917, characterized by the rise of nationalist movements in the East. Campaigning for the autonomy of Turkestan began during the February Revolution and found a wide response among the urban petty bourgeoisie and dekhans. The persistence with which at first cadet, then Menshevik Turkestan Committee of the Provisional Government opposed the autonomy exacerbated the national question in the region. The importance of the negotiations on the question of national self-determination during the first Muslim congress in May 1917 in Tashkent is underlined in the article. The fact that the Bolsheviks and Left SRs established the absolutely proletarian power modeled on Central Russia in the province is also confirmed.
The study of memoirs on the history of Karakalpakstan in the "Soviet period", presented in the article is caused by historiographic, source studying and ideological reasons, as well as the search for the seat of the troubles and mistakes in the recent past.
The author focuses on the fact that many memoirs are used without professional analysis to illustrate the most important pages of our history. In this regard such points as the purpose for which any memories at a particular period of history appeared and what gaps in the official history the author is trying to fill are considered essential.
Received 2 December, 2015
