Германия на пороге XXI века. Доклад на заседании ученого Совета ИНИОН 23 декабря 1999г

Б.С.Орлов

Германия на пороге XXI века.

Доклад на заседании Ученого совета ИНИОН 23 декабря 1999г.

Germany on the threshold of the 21 st century.

A lecture to the session of the INION research board,

B.C. Орлов - доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИНИОН

J важаемые коллеги!

Позвольте мне сделать три предварительных замечания. Первое. В моем докладе не будет ничего нового, ничего особенного для тех, кто постоянно следит за германской проблематикой. Мои размышления предназначены в первую очередь тем, кто, будучи занят другими научными исследованиями, хотел бы получить представление, что происходит в Германии, куда она

движется.

Второе. В моем докладе не будет полной картины об этой стране. За сравнительно короткое время, отведенное мне для доклада, я попытаюсь раскрыть то особенное, то неповторимое, что присуще Германии и выделяет ее среди других стран.

И третье. Конечно, освещая те или иные стороны жизни, я имею в виду, в какой степени этот опыт может быть полезен для России. Уже какой годя болею тем, что я называю "комплексом Левши". То есть того самого героя рассказа Лескова, который ухитрился подковать английскую блоху, но не был оценен соотечественниками.

И все же, вернувшись на родину в пьяном полусознательном состоянии, он считает своим долгом известить россиян, что "у них там ружья кирпичом не чистят". Вот и я, какой год посещая Германию и наблюдая за различными сторонами жизни, постоянно задаюсь вопросом - почему мы не можем заимствовать этот опыт, вовсе при этом не поступаясь нашей самобытностью, нашей культурой, нашей ментальностью.

Кстати, в 1949 г. я поступил в Институт международных отношений на немецкое отделение и с тех пор не отхожу от этой тематики, будь то журналистская деятельность ( Московское радио, газета "Известия") или научная (Институт конкретных социальных исследований, ИНИОН). Получается - 50 лет. Полвека -этот срок обязывает к тому, чтобы компетентно знать свой предмет.

Несколько самых общих данных. Германия находится в центре Европы. Сравнительно небольшая страна по площади. С севера на юг -876 км. С запада на восток - 640 км. Здесь проживает порядка 80 млн. человек. Порядка б % - иностранцы. В первую очередь турки, югославы, итальянцы. По производству валового национального продукта ФРГ стоит на третьем месте после США и Японии.

Если попытаться определить самое существенное в жизни Германии, то, на мой взгляд, это относительная сбалансированность. То самое состояние, которое и позволяет существовать без перекосов в ту или иную сторону.

В первую очередь это касается государственного устройства. Федерализм, намой взгляд, - это главное достижение немцев. Центральная власть - региональная (земли) - местное самоуправление (города и общины) - все взаимоувязано, соотнесено, не мешает развитию каждой из этих ветвей.

Это относится к налоговой системе, где каждому субъекту ясно, куда и сколько платить, сколько оставлять себе. Мне представляется существенным, что земли в ФРГ (а их 16) управляются по такому же принципу, что и центральная власть. Есть земельный парламент ландтаг.

Существующее в данньт момент бюльшинство в нем формирует правительство, которое возглавляет глава, министр-президент. В отличие от губернаторов российских регионов они не стоят над обществом, но олицетворяют в первую очередь волю тех, за кем большинство в земельном парламенте. Такая же система управления їв городах. Там свои местные парламенты, свО&е правительство и своїн глава, бургомистр. Кажущаяся де?мократичн ость прямоте избрания главы региона населением, в немецком случ ае - главы земли, города, -на деле оборачивается тем, &что я назвал бы "популистской неустойчивостью". Это особенно проявляется в незрелых, только становящихся! на ноги демократиях,, да еще в условиях, когда масс-медиа (а их роль стремительно возрастает) находятся в основном в руках властвующего губернатора.

Достижением немцев я назвал бы социальную сбалансированность. Социальная рыночная экономика,, социальное партнерство - вот главные опоры социальной стабильности в Германии. Что это такое- широко известно. Хотелось бы только обратить внимание на следующее важное обстоятельство - заслуга формирования модели социального рыночного хозяйства принадлежит вовсе не оэциал-демократам (которые, конечно же, ее поддержсали), но либерально мыслящим экономистам, так называемым "о>рдо-либералам". После 1 2 лет национал-социалистического "планирювания" они не шарахнулись в другую сторону и не прибегли к методам "шоковой терапии", но попытались болезненные для населения процессы перестройки экономики осуществлять с учетом социальной атмосферы в общесте. К велишму сожалению, наши реформаторы-рыночники не захотели учитывать этот опыт и стали применять то, что я назвал! бы своеобразным "большевистским псевдолиберализмом", т. е. резать по живому, не считаясь ни с чем. Результат более чем огорчительный. Мы оказались, не просто в диком, а в дичайшем капитализме.

Следующая особенность бытия немцев - политическая сбалансированность. Существует партийно-политическая система, которая

позволяет интересы! различных: групп населения - экономические, со-циальньне, культурные и духовные - аккумулировать в деятельности политических партий,, преобразующих эти интересы в соответствующие проекты,, программы, целевые установки. При этом основное соперничество происходит между двумя крупными политическими партиями -социал-демократами и христианскими демократами- которые на выборах, к;ак правило), получают примерно 40% голосов избирателей каждая. Добиваясь перевеса на парламентских выборах, одна из этих партий Н1 формирует правительство.

Однако 40% малю для образования правительственного большинства. И тут на политической сцене до недавнего времени большую роль играла небольшая по численности партия либералов, от решения которой много зависело,, какой из большой партии править страной. Ее политический вес - порядка 7-8% голосов и, соответственно, ее политический выбор имели почти решающее значение. Но это означало, что любая из больших партий, сформировав правительство, вовсе не чувствовала себя полновластным хозяином. Ей всегда приходилось оглядываться на малого партнера, который, заметим, придавал особое значение правовым аспектам деятельности государства.

Но вот в конце 70-х годов политическая конструкция в ФРГ как бы зашаталась. Стало проявлять активность новое поколение молодых людей, которые не просто требовали принципиально нового подхода к вопросам сохранения среды обитания человека, особенно в вопросах атомной энергии, но и ставили п од сомнение всю политическую систему как таковую, полагая, что должны быть созданы новые формы общественной жизни, свободные от политиканства и бюрократизации. Причем число этих молодых людей становилось все больше, в 1980 г. они создали свою партию "зеленые" и постепенно стали добиваться успеха на выборах, сначала на уровне земель, а потом и федерации. Настал день, когда они, преодолев пятипроцентный барьер, прошли в Бундестаг, и их бунтарские речи зазвучали с трибуны германского парламента. Многие серьезньне политики в ФРГ полагали, что ничего хорошего

от этих "зеленых" ожидать не приходится. Но со временем оказалось, что экологическая тематика, поднятая "зелеными", воспринята всеми политическими партиями, включена в их политические и программные разработки. Случилось и другое: "зеленые" со временем научились действовать по правилам парламентской демократии. Сейчасони входят в правящую коалицию с социал-демократами, а один из их лидеров (одного-единственного они отрицают как такового в принципе) -Йошка Фишер - министр иностранных дел, и, по оценке экспертов самых разных направлений, он считается одним из самых перспективных политиков Германии. Партия "зеленых" продолжает бурлить, но важно то, что новая волна протеста и новых представлений о жизни, исходящая от молодежи, вошла составной частью в нормально действующую политическую систему ФРГ

Или самый последний пример. После прекращения существования ГДР в этой части Германии была осуществлена попытка воспроизвести партийно-политическую систему в том виде, в каком она существует в Западной Германии. Но при этом выявилось, что социал-демократы, которые, казалось бы, должны были прийти на смену правящей СЕПГ, не смогли расширить свои позиции. И, наоборот, возникшая на месте СЕПГ новая партия, взявшая себе название Партия демократического социализма, если и не сохранила свое прежнее влияние, то, во всяком случае, набирает на выборах больше голосов, чем СДПГ и ХДС. Что мне представляется важным, ПДС не играет деструктивной роли, не препятствует становлению рыночной экономики и согласна последовательно играть по правилам представительной демократии. По существу ПДС осуществляет функции социал-демократической партии, но с учетом ментальное™ тех, кто всю свою жизнь прожил в ГДР и не хотел бы отказываться от того, что им казалось привлекательным в прежние времена: социальная защищенность, дух коллективизма, пусть и в рамках тоталитарного режима. Отсюда вывод: даже в условиях объединения страны ПДС не способствует разрушению партийно-политической системы. Но содействует ее стабилизации.

Особая примета немцев - способность выстраивать правовое государство и жить по его предписаниям, соответственно законам. Будучи долгое время верноподданными - во всякого рода княжествах, затем в империи, а затем гражданами республики - немцы народ законопослушный. Они сами иронизируют над этой своей особенностью, приводя поговорку, которая в переводе на русский язык звучит примерно так: от колыбели до могилы -формуляры, формуляры. Но важно отметить, что законы эти работают лишь по той причине, что в обществе обеспечена социальная, экономическая и политическая стабильность. Представления некоторых молодых политиков в России, что если должным образом навести порядок и "завинтить" дисциплину, и все пойдет как надо, не учитывают, к сожалению, этого коренного обстоятельства.

О том, как правовая система в ФРГ защищает наемного работника, свидетельствует серия принятых и, разумеется, действующих законов. К ним относятся Закон о тарифном соглашении. Закон о защите от увольнения. Устав предприятия. Закон о соучастии и, наконец. Закон ссудах по трудовым конфликтам.

Кстати, впечатляет сама структура судопроизводства. Кроме судов по трудовым спорам существуют обычные суды, где рассматриваются гражданские и уголовные дела, административные суды, суды по социальным вопросам, финансовые суды. И над всеми ними возвышается самый главный суд - Федеральный конституционный.

Глядя из России, где судебная система нуждается в коренном преобразовании, можно задаться вопросом - как они не запутываются во всех этих разнообразных судах. Жизнь показывает, что не запутываются. Человек защищен законом, правом, и суд в этом отношении ему не враг, а помощник.

Еще одна особенность немецкого бытия - развитые инфраструктуры. Инфраструктуры в самом широком смысле слова. Образование, здравоохранение - все это выстроено в определенной взаимосвязи. Но в первую очередь на память приходят немецкие автобаны.

По сравнению с российскими дорогами, про которые еще со времен Гоголя высказано немало критического, автобаны это не только дороги, по которым можно быстро добраться до любой точки в Германии. Это еще символ рациональности, надежности, эффективности. Они имеют и воспитательное значение. Когда едешь по таким дорогам, невольно убеждаешься втом, что мать порядка - не анархия, а система автомагистралей, пронизывающих страну как кровеносные и животворные сосуды. Отсюда вывод: здоровое общество начинается со здоровой инфраструктуры. Кстати, после объединения обновление в восточной части Германии началось именно с установления новой инфраструктуры. Экономные немцы не поскупились и ежегодно выделяли по 30 млрд. марок на автобаны, железные дороги и телефонные коммуникации.

Вот бы и нам начать с этого. Объявить народной стройкой прокладку автобана через всю Россию с западных границ через Москву и аж до Владивостока с ответвлением на Север до Якутска. И еще дальше- на Чукотку. Но куда там. Наши политики до сих пор умели играть лишь в примитивные шашки. Шахматные "многоходовки" оказались им не по уму. Говорю об этом с сожалением, а не со злорадством.

Развитие инфраструктуры связано тесно с инновационной политикой. Немцы придают этому особое значение. На одном из последних съездов СДПГ была принята программа действий, озаглавленная "Инновации и социальная справедливость". Ясное дело, чем это вызвано. Без инноваций не будет расти валовый социальный продукт. А без него какая там справедливость, если ее понимать не как примитивную уравниловку, а как возможность воздавать каждому по его заслугам и усилиям.

Мы знаем, что после войны Германия представляла собой руины. Много досталось от ковровых бомбежек союзников немецким городам (заметим попутно, что иногда без всякой нужды, если вспомнить, как был разрушен один из самых красивых городов Европы - Дрезден). После войны многое было вывезено по репарациям. Но, как говорится,

нет худа без добра. Восстанавливая промышленность, немцы, особенно в Западной части Германии, ставили новейшие станки, пускали в ход новейшие технологии. Что, кстати, и явилось одной из причин немецкого "экономического чуда". Однако затем процесс инноваций был как бы заторможен, если не считать бурного строительства авиационных предприятий и электронного машиноароения где-то в середине 60-х годов, особенно в Баварии. Но в целом создавалось впечатление, что в мировом инновационном процессе ФРГ занимает далеко не лидерские позиции. О чем много сетовала немецкая пресса.

Тем не менее фаза замедленных инновационных преобразований была преодолена. И лично для меня оказалось новостью, что ныне по наукоемким производствам ФРГ "впереди планеты всей". В ФРГ они составляют 12,2%, тогда как в "науколюбивой" Японии - 1 1,5, а в США - 8,5%. По регистрации патентов Германия занимает второе место в мире после США. Все из 500 крупнейших фирм мира, т. е. оснащенных самыми современными технологиями, представлены в Германии.

Но дело не только и не столько в крупных предприятиях. Основа германской экономики - малые и средние предприятия. Они составляют порядка 70% всех предприятий в Германии. И, что представляется существенным, процессы инновации при самой активной поддержке правительства происходят и на них. Существенно и другое - участие в инновационных процессах иностранцев. В отличие от иных политиков России, в том числе и заседающих в парламенте, которые полагают, что иностранцев надо как огня бояться - все перекупят и оставят нас нищими и босыми - немцы придерживаются прямо противоположного мнения. Чем больше иностранных инвестиций в Германии, тем лучше для Германии. Здесь даже учрежден пост уполномоченного правительства ФРГ по делам иностранных инвестиций. Ныне на предприятиях, принадлежащих в ФРГ иностранным владельцам, работает 1,5 млн. человек. Зарплата, занятость, приличные условия труда - все это, как говорится, в "немецкий дом, а не из дома".

В свою очередь, крупные германские предприятия вкладывают свои капиталы за рубежом. Половину всей заработанной ими прибыли они получают именно там.

Еще одна особенность жизни немцев - критическое осмысление настоящего и еще ботее критическое осмысление прошлого. Эту особенность можно было бы поставить и на первое место. Я храню номер журнала "Шпигель" ( 1994, № 23), где на обложке изображен возлежащий в традиционной позе с трубкой в руке Михель и сверху надпись: "Мы, немцы, нащия с болезненным восприятием". Глядя на немцев со стороны вотуж;е какое десятилетие, могу сказать, что это, конечно, преувеличение. Н о то, что немцам нелегко досталось извлечь уроки из поражения в двух мировых войнах, из тоталитарных режимов в гитлеровском ( 1933-1945) и ульбрихт-хоннекеровском ( 1949-1989) вариантах; - это, конечно, так.

Особенно большую травму немцам нанесло массовое уничтожение евреев - холокост. Сейчас в Берлине неподалеку от рейхстага устанавливается памятникж:ертвам холокоста. Да это и не памятник, а большое число бетонных серых блоков, выстроенных в определенном порядке. По поводу этого сооружения в Германии шла дискуссия. Спор окончательно решался в Бундестаге. Сторонники этого памятника своим оппонентам, говорящим, что тут эстетикой даже и не пахнет, возражали: вот и хорошо. Глядя на этот памятник, человек должен проникаться самой сутью содеянного, а не рассматривать это как еще одну достопримечательность Берлижа, где можно сфотографироваться на память.

Глядя на макет памятника в Берлине, я вспоминал скромный камушек, привезенный с Соловецких островов и установленный сбоку на Лубянской площади.. Так по-разному реагирует общество на содеянное. А ведь в л.агерях Колымы и других местах погибло людей не меньше.

Надо сказать, что и по сей день немцы считают своим долгом просвещать — особенно молодые поколения - относительно того, что было в прошлом, ничего не утаивая и ничего не приукрашивая. Существует целая сеть всевозможных фондов, которые занимаются этим делом.

Более того, существует государственная организация - так называемая Бундесцентрале фюр Политише бильдунг, - которая в какой-то мере направляет эти действия, издает массовыми тиражами соответствующую литературу и рассылает ее бесплатно. В первую очередь в школы. У нас пока и намека нет на такого рода деятельность. Это дает основание говорить о том, что мы вышли из тоталитарного режима, но все еще остаемся в тени, которую он отбрасывает по сей день.

Обобщая все эти названные міноіо особенности, я и прихожу к выводу, что немцам в конце концов удалось выйти на режим сбалансированного существования в самых различных областях. Но я не случайно в начале доклада говорил об относительной сбалансированности. Проблем в Германии тоже хватает, и поговори об этом с немцем, то вообще покажется, что нет более бестолковой страны, чем его родина. Это, конечно, преувеличение, даже очень большое. Но тем не менее, хотелось бы обратить внимание на три, на мой взгляд, самые существенные проблемы в современной ФРГ

Первая связана с последствиями объединения Германии. Когда в 1989 г. люди в Лейпциге вышли на улицы и стали скандировать "Мы -единый народ", стало ясным, что в этой части Германии происходит нечто такое, что может привести к краху режима и, соответственно, к объединению. К объединению, которого, кстати сказать, никто не ждал и даже не прогнозировал. Когда же "процесс пошел", выявились две разные точки зрения на то, как влиять на этот процесс объединения: форсировать его или же поступать осторожно, с учетом социальных последствий объединения. Первую точку зрения представляли христианские демократы во главе с Г Колем, вторую -социал-демократы, от имени которых выступал О. Лафонтен. Коль действовал по старой пословице: "куй железо пока горячо", и в отличие от Бисмарка, который объединял Германию "железом и кровью", осуществлял это с помощью западногерманской марки. Но, образно говоря, когда объединялись -веселились, а когда, объединившись, осмотрелись, то прослезились. Это мы считали, что ГДР - витрина социализма. Это мы

считали за удачу, когда получали талон на приобретение мебельного гарнитура из ГДР "Хельга", покупали в магазине "Лейпциг" светильники и путешествовали по стране в добротно сделанных в ГДР вагонах. В 60-е годы, будучи корреспондентом от "Известий" в Берлине, я с коллегами прикидывал "на глазок" - кто и где живет лучше. По нашим прикидкам получалось, что жители ГДР живут в два раза лучше, чем мы, а западные немцы в два раза лучше, чем немцы восточные.

Но в 80-е годы экономическое положение в ГДР резко ухудшилось, пришла почти в полную негодность инфраструктура, былого энтузиазма и в помине не было. Когда же произошло объединение, выяснилось, что большинство предприятий в ГДР устарело, и их следует не столько модернизировать, сколько сносить и на их месте строить новые. Даже спустя десять лет после инновационных вливаний в Восточную Германию доля экспорта восточных земель в германском экспорте занимает всего 2%. Два процента.

Я уже упоминал о средствах, которые выделяет правительство ФРГ на создание фактически новой инфраструктуры (автобаны, железные дороги, телекоммуникации). Всего же с самого начала 90-х годов трансферы в Восточную Германию составляли в среднем ежегодно 180 млрд. марок. За первые десять лет после падения Берлинской стены их общая сумма превысила астрономическую цифру - 1,5 трлн. марок. Так что объединение обходится немцам в "большую копеечку".

Но даже эти огромные финансовые усилия не снимаюттой психологической напряженности, которая продолжает существовать между населением Восточной и Западной Германии, что нашло отражение в соответствующих кличках - "осей" и "весси". В бывшей ГДР в два раза выше уровень безработицы, зарплата составляет порядка 70-80% от западногерманской, производительность труда - 57% от уровня западногерманских земель. Как пишет известный германский публицист Тео Зоммер, "многие восточные немцы не чувствуют себя в едином государстве как дома ("0еи1зсЫапС"№ 5, с. 9).

То, что должно было "срастаться", если иметь в виду известное выражение Вилли Брандта, происходит куда медленнее, чем предполагалось. В этой связи, когда мне в немецкой аудитории приходится рассказывать о происходящем в России, то в ответ на вопросы, почему реформы осуществляются столь медленно, я отвечаю: "А чего вы хотите? Вы вашу Восточную Германию с помощью огромных финансовых вливаний с трудом подымаете на ноги, а мы сами себя вытаскиваем за волосы из тоталитарного болота. При этом ваша ГДР не больше нашей Московской области".

Этим я вовсе не оправдываю неумелые действия наших политиков. Но за этим нельзя не видеть масштабы перемен, которые происходят там - в Германии, и здесь - е России.

Следующая проблема - безработица. Ныне в Германии без работы каждый десятый, в Восточной Германии - каждый пятый. Германские политики столкнулись в этом вопросе с заколдованным кругом. Вводить инновации-это значит, как следствие, сокращать рабочие места. Сохранять и даже расширять рабочие места - препятствовать этим инновациям. Стремясь выбраться из этого заколдованного круга, нынешние правящие политики во главе с Герхардом Шредером в какой-то мере меняются местами, традиционно отводящиеся христианским демократам и социал-демократам. Первые обычно за сокращение государственного вмешательства, уменьшение объема государственных расходов. Социал-демократы - за сильное и активное социальное государство. Но в последние годы все получилось наоборот. Именно правительство Коля увеличивало государственные расходы, прежде всего связанные с объединением. И, соответственно, передало по наследству большие государственные долги правительству Шредера. А последнему ничего не остается как выправлять положение и проводить жесткую финансовую политику.

Все это вызывает отрицательную реакцию, особенно среди сторонников СДПГ, настроенных на совершенно иной курс. Отсюда - серия сокрушительных поражений социал-демократов на местных и земельных

выборах после их прихода к власти в сентябре 1998 г. Но Шредер и его министр финансов Ханс Айхель стоят на своем подогнем этой критики. Основная ориентация Шредера - не просто отнимать у предпринимателя побольше на социальные нужды, в том числе и на безработицу, а, наоборот, создать ему благоприятные условия для активизации деятельности, которая включает в себя и создание новых рабочих мест. Один из главных рычагов - снижение налогов. Ныне налоги на предприятиях в Германии составляют 40%. Среднеевропейский уровень - 35%. Айхель намерен снизить налоговую ставку до 25% и упорно движется к этой цели.

Другое направление - сокращение государственных расходов. При Коле они составляли почти 50% ВНП (вот тебе и консервативный политик!). 8 1999 г. этот объем удалось сократить до 48% и так последовательно каждый год как минимум еще на 1 %. Если это удастся, то Германия приблизится к Великобритании, где правит единомышленник Шредера Тони Блэр и где доля государственных расходов составляет 40% ВНП.

У Шредера и Айхеля много критиков, и прежде всего в самой Германии. Но смысл их стратегии ясен. И остается лишь ждать, в какой мере она будет реализована.

Наконец, третья проблема - политическая дестабилизация. Она связана, в первую очередь, со скандалом вокруг "черной кассы" ХДС, в которую с благословения Коля делали взносы анонимные вкладчики, и что официально не регистрировалось. Коль отказывается называть их имена, и дело пахнет судебным разбирательством. Казалось бы, стоило пощадить престиж бывшего канцлера. Как никак, ему принадлежит историческая заслуга объединения. Но в том и заключается суть подлинной демократии, что она ни для кого не делает исключения, и ни под кого не издает соответствующих указов. Заслуги Коля велики, но принципы демократии дороже.

Все это так. Но если посмотреть на возникшую ситуацию с точки зрения перспектив партийно-политической системы, то в случае падения

престижа ХДС нарушается сама модель двух больших соперничающих политических партий, которая оправдала себя в прошлом, поскольку благодаря ей удалось аккумулировать на двух основных полюсах интересы и предпочтения избирателей. Перед глазами - живой пример Италии, где после компрометации христианских демократов пошла полоса зыбких, неустойчивых политических предпочтений, что отразилось в первую очередь на деятельности парламента.

Серьезный кризис переживают и "зеленые". В этой партии существует недовольство деятельностью и манерой поведения Йошки Фишера, который превратился, сточки зрения критикующих "зеленых", в типичного политикана той системы, которую они в принципе не приемлют. В свою очередь, Фишер намерен наладить более четкую дисциплину в партии. Отсюда споры, крики, размежевания. Превратится ли партия "зеленых" в разновидность либеральной партии (а в Германии уже есть одна), или же сохранит свою функцию собирать вокруг себя тех, кто стремится к альтернативному образу жизни в рамках парламентской системы - на этот вопрос сегодня, пожалуй, ни у кого нет ответа.

Но все вместе взятое означает, что партийно-политическая система находится перед серьезным испытанием. И многое зависит от зрелости решений тех, кого в Германии причисляют к политическому классу.

При всех своих проблемах Германия сделала исторический для себя выбор. Она приняла решение стать составной частью Европейского Союза, поступаясь определенной долей своего суверенитета. Это обстоятельство еще почти никак не осмыслено в политических кругах нашей страны. Тут и там можно встретить рассуждения о тех или иных геополитических комбинациях в Европе ( Россия и Германия против остальных. Россия и Франция против Германии, ит.д, и т.п.). Между тем на европейском дворе ныне принципиально иная политическая погода и принципиально иная стратегия. В основе ее осознание европейскими странами того простого обстоятельства, что они могут выстоять в конкуренции с США, Японией и другими только объединившись. Европейская интеграция - качественно новое состояние европейского

общества. Это так сказать, - пригласительный билет в третье тысячелетие. И надо сказать, что к этому непростому шагу Европа подготовилась болльше, чем другие.

Подготовилась к этому и Германия. Прежде всего, она наладила от-ношениия со своим,и соседями. В первую очередь с Францией с которой столетиями существовала непримиримая вражда. Затем с Польшей А это в психологическом плане было еще труднее, ибо каждыйй взрослый поляк помнит, что значило для его страны вторжение гитялеровской Германии.

И все-таки глядя со стороны, некоторые рассуждают так. Германия объединилась В рамках Европейского союза она производит четвертую часть всего ВНП этого сообщеава. Зачем ей поступаться национальными интересами? Не придет ли такое время, когда германские политики нового поколения скажут: а все-таки Германия превыше всего.

Как бы косвенно отвечая на эти сомнения, Хаген Шульце в своей основательной "Краткой германской истории" - от истоков до сегод-няшнепго дня - указывает на четыре причины, по которым немцы сегодня по-ииному воспринимают свое место в Европе.

Перовая причина - с провозглашением 3 октября 1990 г. объединенной Федеративной Республики немцы наконец-то обрели подлинное гоосударственное обеспечение существования немецкой нации. Тем савмым разрыв, существовавший до самого последнего времени, быыл преодолен.

Вторая причина. В первый раз за свою историю немцы одновременно заполучили вместе свободу и единство.

Тре-етья причина - точно так же в первый раз в своей истории немцы объединились не против воли соседей, но с их согласия.

И, наконец, четвертая причина - отныне германское государство необратимо связано с западными ценностями, с Западом.

Германский вопрос, который столь долгое время волновал и самих немцеев и европейцев, нашел свой ответ. "Мы знаем теперь, что такое Германия чем она может быть и чем она должна быть&, - заключает

свою книгу Хаген Шульце. Следует полагать, когда он употребляет местоимение "мы", то он имеет в виду не только германскую профессуру, не только германских политиков, но и все германское общество при всем плюрализме мнений, неизбежном в условиях демократии (Hagen Schulze. KlemedeutscheGeschichte, 1996, München, S.263-266).

Перехожу к последней теме - Германия и Россия. Несколько лет назад мы вместе с профессором Хансом-Адольфом Якобсеном выпустили сборник статей российских и германских авторов, предпослав ему заголовок - "Не упустить наших возможностей". К сожалению, возможности упускаются, и это, в первую очередь, не на пользу России. Конечно, свыше 40% внешнеторгового оборота России приходится на страны Европейского союза. Растут и инвестиции из Германии в Россию. В 1 993 г. - 63 млн. марок, в 1 998 г. - 711 млн. марок. Конечно, динамика присутствует. Но по большому счету, это все незначительные объемы. Сколько раз мне приходилось выслушивать жалобы немецких предпринимателей, рискнувших заводить дело в России. Несовершенство законов, взятки, а то и просто произвол. "Das ist unmöglich!", - восклицали мои собеседники. В России всё möglich - вздыхал я про себя. Но если говорить по большому счету, это же безобразие, когда безответственные чиновники и возвышающиеся над ними политики не в состоянии наладить "инвестиционную реку жизни" из Германии и, более того, препятствуют этому. И это в условиях, когда страна задыхается от необходимости выплачивать по долгам.

Хотелось бы в этой связи коснуться темы, по которой среди российской общественности нет полной ясности. Речь идет о реакции на процесс объединения. Существует мнение, что Горбачёв "продешевил". Мол, надо было больше торговаться. Я оставляю в стороне вопрос, как нам было поступать в осенние дни 1989 г., когда все население в ГДР пришло в движение, ставя вопрос об объединении. Еще раз применять против этого населения танки, как это было в 1953 году?

К чему все это могло привести? Но меня волнует в первую очередь нравственная сторона вопроса. Какими деньгами оценить то состояние благодарности, которое немцы по сей день испытывают к Горбачеву и к стране, которую он представляет. Память об этом великодушном шаге невмешательства будет передаваться из поколения в поколение.

И, наоборот, ч его добиваются те злобствующие политиканы, которые тормозят возврат немцам Готской библиотеки, попавшей к нам после войны. Бесценные для немцев книги находились в непригодных для этого помещениях. Да и нужды в этих книгах никакой особой не было. Никто в них ни разу не заглянул. Но нет, пусть пылятся на полках, а другим не отдадим!

Остается надеяться, что политический класс России будет пополняться не за счет такого рода политиканов, но теми, кто способен мыслить перспективными категориями, не сводя все к примитивной формуле "что наше, то наше, а об остальном поговорим".

За минувшие годы не раз и не два беседовал я со своими немецкими коллегами на тему: как же так получилось, что вы, немцы, оказавшись после войны в полной разрухе, не имея ни нефти, ни газа, ни золота, ни алмазов, сумели встать на ноги и добиться своими делами уважения во всем мире. А мы, имея всю таблицу Менделеева в наших недрах и так много образованных и талантливых людей, все еще никак не наладим нормальную жизнь.

В том-то все и дело, - заметил один из моих собеседников. Мы выиграли мир, а вы войну, и продолжали ее в холодном виде весь последующий период. За что и расплачиваетесь.

Наина горькая, но очевидная. Но прошлого не вернешь. Важно, чтобы не наступать еще раз на одни и те же грабли. Не подключаться к новому варианту холодной войны со всеми опустошительными последствиями для народа. Глубоко убежден, что только в партнерстве с Германией мы можем более успешно решать наши проблемы. Наше сотрудничество с немцами на пользу всей Европе, да, пожалуй, и всего

человечества. Вот почему я был и остаюсь сторонником развития отношения с немцами в самых разных областях, постоянно имея в виду в первую очередь интересы собственной страны. Спасибо за внимание!*

* Все цифровые данные взяты из номеров журнала "Deutschland" на русском языке, вышедших в 1998-1999 гг. В этой связи хотелось бы выразить признательность редакции журнала, публикующего весьма информативные и одновременно аналитические материалы на разные темы. - Б. О.