Влияние буддизма на распространение письменности в Ямато в середине vi в

УДК 94(520).01

ВЛИЯНИЕ БУДДИЗМА НА РАСПРОСТРАНЕНИЕ ПИСЬМЕННОСТИ В ЯМАТО В СЕРЕДИНЕ VI В.

Дмитрий А. Суровень а @

а Уральский государственный юридический университет, 620137, Россия, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21 @ Yamato.ur@mail.ru

Поступила в редакцию 07.07.2018. Принята к печати 05.12.2018.

древняя Япония, узелковое письмо, резы на дереве, принц Хиронива, Киммэй, Сон-ван

Аннотация: В статье анализируется влияние буддизма, появившегося в Японии в первой половине VI в., на процесс распространения письменности и письменной культуры в Ямато. Установлено, что китайские династийные истории преуменьшают степень распространения письменности в Японии VI в., желая связать ее появление исключительно с заимствованием буддизма, что противоречит находкам древнеяпонских эпиграфических надписей на мечах и зеркалах V в. Путаница в китайских источниках возникла из-за сохранения в начале VI в. древней традиции фиксации, сохранения и передачи информации при помощи узелкового письма и резов на дереве. Появление буддизма в Японии в начале VI в., представление буддизма при дворе непризнанного правителем Ямато принца Хиронива (будущего Киммэя) в 538 г., официальное признание буддизма уже при дворе государя Киммэя в 552 г. (что подтверждается сообщениями китайских династийных историй) привели в Ямато к отказу от практики узелкового письма и резов на дереве и активизации процесса обучения письму в связи с необходимостью чтения буддийской литературы, что послужило причиной усвоения иероглифического письма японскими буддистами и учёными в должной мере, достаточной для составления письменных текстов правильным китайским языком.

Для цитирования: Суровень Д. А. Влияние буддизма на распространение письменности в Ямато в середине VI в. // Вестник Кемеровского государственного университета. 2018. № 4. С. 79-92. DOI: https://doi. о^/10.21603/2078-8975-2018-4-79-92

Введение

В первой половине VI в. в Ямато начинает распространяться буддизм [1]. В Японии, как и на всем Дальнем Востоке и в Центральной Азии, буддизму принадлежала исключительная роль в формировании установок на распространение письменного текста в пространстве [2, с. 118]. Знакомство с учением Будды первых адептов этой религии в Японии предполагало овладение китайским языком и, следовательно, приобщение к вполне светским достижениям материковой цивилизации [3, с. 67]. Так как данный вопрос слабо исследован в западной и российской исторической науке, существует необходимость проанализировать материалы источников с тем, чтобы выяснить - как появление буддизма в Ямато повлияло на распространение письменности и письменной культуры в Японии в середине VI в.

Сведения китайских династийных историй о распространении письменности в Японии

В связи с этим следует обратить внимание на такую особенность сведений китайских источников (Бэй-ши, 629; Суй-шу, 630/643), рассказывающих о распространении иероглифической письменности в Ямато. Китай, претендуя на роль центра просвещения и культурности в Восточной Азии, связывал распространение культурных достижений (в том числе и письменности) со своим влиянием. Поэтому с точки зрения китайцев VII в. письменность в Японию могла попасть (при посреднической роли Кореи) только в середине VI в. вместе с буддизмом [3, с. 6], центром распространения которого в Восточной Азии был Китай. По этой причине китайские ди-настийные истории сообщают: «Условных письмен кит. вэнь-цзы - письменных знаков) не имели, а для памяти вырезывали знаки на дереве и делали узелки на веревочке. Исповедуют будд[и]йский закон. Условные письмена введены с того времени, как получили из Бо-цзи (кор. Пэкче) будд[и]йские

священные книги» (Суй-шу, гл. 81) [цит. по: 4, с. 96; 5, р. 10; 6, р. 29-30]. «Нет письменных знаков (кит. вэнь-цзы), только вырезают1 [знаки на] дереве [и] завязывают узлы на веревке2. [Когда начали] почитать (кит. цзин) буддийские законы3, в Пэкче [японцы] получили желаемые (кит. цю-дЭ) буддийские сутры4, [в Ямато] начали обладать письменными знаками (кит. вЭнь-цзы)» (Л к Ш ^^&ШШоШ^Ш

тщ к к х^5 [3, с. 6]) (Суйшу, св. 81-й, дунъи, Во-го). Эту фразу слово в слово повторяет «Бэй-ши» (Л к Ш к

тщ (Бэй-ши,

св. 94-й, ле-чжуань, Во).

Источники Х-Х1 вв. не прямо, но также связывали появление письменности в Японии с распространением буддизма. В «Цзю Тан-шу» (945) написано: «Имеют в большом количестве (кит. по-ю) письменные знаки (кит. вЭнь-цзы), [т. к. (?)] по [их] обычаям почитают закон (кит. фа) Будды» (Ш Щ к Ш к ШШ [6, р. 38; 5, р. 11]) (Цзю Таншу, св. 199-й, ч. 1-я, дунъи, Вого-Жибэнь). Сходная мысль обозначена в «Танхуйяо» (961): «По их обычаям имеют письменные знаки (кит. вЭнь-цзы), [т. к. (?)] почитают закон

кШШ8) (Танхуйяо, св. 99-й, Во-го). «Синь Тан-шу» (1060) добавляется: «Имеют [письменные] знаки (кит. цзы), [т. к. (?)] (издревле) почитают (кит. шан) закон (кит. фа) Будды (кит. фу&ту)» (Щ [6, р. 38; 5, р. 11]) (Синь Тан-шу, св. 220-й, дунъи, Жибэнь).

В связи с этим А. Н. Мещеряков считает, что письменность до середины VI в. (до распространения буддизма) в Японии не получила сколько-нибудь широкого распространения [3, с. 6].

Сходную ситуацию в рассказе о наличии письменности в южнокорейском государстве Силла VI в. мы видим в «Лян-шу» (Истории [династии] Лян [502-551], 631) - М. Н. Пак обратил внимание на то, что китайцы отрицали существование

письменности в Силла в VI в. [1, с. 33]. «Не имеют письменных знаков (кит. вЭнь-цзы), вырезают [знаки] на дереве (Ш кит. кЭ) в качестве письма [на бирках] (кит. синь)» к к И10) (Лян-шу, св. 54-й, Синьло). Однако это противоречит данным эпиграфики. Найдены четыре каменные стелы сил-лаского Чинхын-вана (540-515), датируемые соответственно 555, 561, 568 гг., с текстами на вЭньяне; а также камень с надписью периода царствования Чинхын-вана. Создание стел - яркое свидетельство того, что в Силла к середине VI в. литература на китайском языке имела широкое распространение и была важным компонентом письменной культуры корейских государств [8, с. 29-30]. К тому же другой китайский источник - «Бэй-ши», в отличие от «Лян-шу», подтверждает наличие письменности в Силла (кит. Синьло): их «синьлоские письмена (кит. вЭнь-ц-зы) <...> сходны с китайскими» [4, с. 69] (^Х^, <...> И № ФЯ11) (Бэй-ши, гл. 94, III. Синьло). Таким образом, явно прослеживается стремление китайцев принизить культурный уровень Силла и степень знакомства «восточных иноземцев» с китайской письменностью.

Возникает вопрос: не делают ли китайцы то же самое и в отношении Ямато? Видимо, да. Заявления китайских источников УЛ-Х! вв. об отсутствии письменности у японцев до принятия буддизма не соответствуют такому факту, как находки в Японии эпиграфических надписей на мечах и зеркалах V в. [9, с. 13-14; 10, с. 11; 11, с. 11; 12, с. 106, 128; 13, р. 454; 14, р. 24; 15, М316; 16, М182-183; 11, М84-89; 18, М251-282, 362, 415-416; 8, с. 39-40; 19, р. 253, 251; 20, р. 405-420; 21; М54; 22, М318; 23, Н13, 15; 24, М1-4; 25, М8; 26, М321; 21, М9; 28, М43-45; 29, М36; 30, М89], противоречат сведениям более ранних китайских династийных историй (например, «Сун-шу» (513) и опирающейся на ее материалы «Нань-ши» (629)), сообщающих о переписке китайских императоров V в. с правителями

Ямато [31-33]. Материалы корейских источников свидетельствуют о том, что письменность в государстве Ямато (по крайней мере в дипломатической деятельности: Щ^- Ш Ш - «В тридцать шестом году (345) <...> во втором месяце вэский ван13 прислал письмо о разрыве отношений» [34, с. 107]; — Ш Ш ШШ - «во втором месяце вэский ван прислал письмо о разрыве отношений»15) начала использоваться в середине [35] - второй половине IV в. [36]. С начала V в. китайская письменность стала более широко распространяться в Японии [31; 32].

Традиционные способы фиксации, сохранения и передачи информации в Японии

Но сведения японских источников показывают, что наряду с использованием иероглифической письменности, носителями которой прежде всего были переселенцы с материка [31; 32], японцы сохраняли древнюю традицию передачи информации при помощи узелкового письма и резов на дереве (что подтверждает сообщения китайских династий-ных историй) до начала VI в.

Путаница в китайских источниках, видимо, возникла по причине того, что, как сообщается в «Ни-тю-рэки» (нач. XIV - сер. XV вв.16), в 478-517 гг. была частично возобновлена древняя практика передачи информации при помощи узелкового письма и резов на дереве11 [37, М52]. В «Ни-тю-рэки» написано: как указывают комментаторы, начиная с 478 г. «на протяжении 39-ти лет18 не было названий (яп. го) [годов], не записывали "земные ветви" [знаки двенадцатеричного цикла] [и] "небесные стволы" [знаки десятеричного цикла] (яп. сикан), в этот период [вместо письма] завязывали узлы на веревке (яп. кэцу-дзё, кит. цзе-шЭн) [и] вырезали (М1 кит. кэ, яп. кидзамэтэ) [знаки на] дереве, чтобы содействовать (придать совершенный характер) управлению»

^ М Д^Й19 [38, М36; 37, М52]). Получается, что в 517 г. (год хиното-тори, 34-й год цикла)20 [38, М36; 37, М52] вместо традиционных способов фиксации, сохранения и передачи информации при помощи узелкового письма и резов на деревянных дощечках вернулись к практике использования иероглифов для летосчисления и фиксации событий (как мы это видим на эпиграфических надписях V в.: И ± i Ü [цит. по: 29, М36; 22, М318; 23, М318; 19, р. 257, n. 4]; „0+*!^ [цит. по: 18, М420; 19, р. 254, n. 5] (ср. перевод [19, р. 253-254, 3, n. 2; 39, с. 17]); <...> ^Й # £ ^ [цит. по: 18, М362; 38, р. 20; 9, с. 73-74; 11, с 70-71]).

Распространение буддизма в Ямато

В царствование пэкческого правителя Сон-вана (523-554) между Пэкче и Японией существовали тесные культурные связи. Сон-ван присылал в Японию пэкческих техников и специалистов по медицине, астрономии, астрологии и конфуцианским канонам (некоторые из них - интеллектуалы китайского происхождения) [40, с. 138] (подробнее см. [39]). Именно в правление Сон-вана (и, скорее всего, через пэкческие официальные миссии) японцы начали заимствовать у Пэкче буддийские идеи и ритуальные предметы, что положило начало распространению буддийской религии на Японских островах [40, с. 138; 41, р. 12]. С Сон-ваном связана история официального принятия буддизма при дворе Ямато в царствование государя Киммэя (539/540571). По сведениям «Гангодзи гаран энги», «Дзёгу Сётоку хоо тэйсэцу» и «Сёдзан-энги» [42, с. 216] принятие буддизма при дворе Ямато произошло в 538 г.21 [43, с. 68; 44, с. 216, 476, п. 7; 45, М125], а по сведениям «Нихон-сёки» - в 552 г. [46, с. 53].

В храмовой хронике «Гангодзи гаран энги» (составление которой началось в 613 г.) утверждается, что «Закон Будды ведет свое начало в стране

Ямато с 12-й луны 538 года22, когда прошло семь лет23 с тех пор, как император Амэ-куни-оси-ха-руки Хиронива24 стал повелевать Поднебесной из дворца Сикисима. А служил ему тогда главный министр по имени Сога-но оми Инамэ-но сукунЭ25» [41, с. 416] тк § ж

+-Я Й^26) (Гангодзи гаран энги, Хиронива).

Проблема датировки 538 г. заключается в том, что предыдущий государь - Кэйтай - по официальной хронологии скончался в 531 г. [46, с. 23], с 531 по 534 гг. на троне не было правителя, законный наследник Кэйтая - принц Хиронива [46, с. 9] (будущий Киммэй) - пришел к власти только в конце 539 г., а 1-м годом его царствования считается 540 г. [46, с. 33]. Естественно, этот период междуцарствия 531-534 гг. привлек внимание исследователей. М. В. Воробьев полагал, что после смерти Кэйтая в 531 г. стараниями клана Сога сын Кэйтая от его главной жены (государыни) Тасирага-но микото (дочери Нинкэна) - принц Хиронива (Киммэй) [48, с. 209] был выдвинут на престол [43, с. 69], но он остался не признанным кланом Отомо [49, с. 113].

Поэтому именно молодой принц Хиронива (508 г. рожд., т. е. 23-х лет отроду21) и был правителем Яма-то в 532-533 гг. (о чем сообщается в «Гангодзи гаран энги», относя 1-й год правления Киммэя к 532 г.28 [41, с. 416]). Однако, видимо, это не устраивало старших единокровных братьев принца Хиронива (от первой супруги Кэйтая, которую он взял в жены еще до своего вступления на престол [46, с. 302, п. 21]). Принц крови Магари-но Оэ (будущий государь Анкан, 534-535) и принц крови Хинокума-но Таката (будущий государь Сэнка, 536-539) [46, с. 10, 302, п. 23, 24] - за спиной которых стояли кланы Отомо-но му-радзи [49, с. 113] и Мононобэ-но мурадзи - сами претендовали на пост главы государства Ямато. Так, в «Кодзики» (св. 3-й) в конце раздела «Кэйтай-ки» есть абзац, где перечислены будущие правители в интересной последовательности: сначала государством правил (получается с 532 г.) принц Амэ-куни

Оси-харуки Хиронива (будущий государь Киммэй, 540-511), потом царствовал Хирокуни Оситакэ Ка-нахи (Анкан, 534-535), а затем Такэво Хирокуни Оситатэ (Сэнка, 536-539) [48, с. 210]. Таким образом, клан Отомо, не признав принца Хиронива государем Ямато, в 534 г. поставил у власти Анкана (534-535), а затем Сэнка (536-539). Получается (делает вывод М. В. Воробьев), что в Ямато между 531-539 гг. (в 534-535 гг. - Хиронива и Анкан; и в 536-539 гг. - Хиронива и Сэнка) было два правителя одновременно [49, с. 113]. Таким образом, первый составитель «Гангодзи гаран энги» - принц Умаядо - использовал какой-то первоисточник, автор которого был сторонником наследственных прав на трон именно принца Хиронива (Киммэя), поэтому он вел счет годам его царствования с 532 г., а не с конца 539 г., как это происходит в официальной хронологии (использованной в «Нихон-сёки»). Поэтому-то 538 год и назван в «Гангодзи гаран энги» 1-м годом правления государя Киммэя.

О начале распространения буддизма при дворе Ямато, как считают А. Н. Игнатович и Ричард Боу-ринг, именно в 538 г. [43, с. 69; 41, р. 11] в «Гангодзи гаран энги» сообщается: «Во времена правления вана Пэкче по имени Сонмён29 преподнес он [императору Киммэю] изображение принца Сиддхартхи30, сосуд для возлияния священной воды на изображение Будды, футляр со свитком, повествующим о начале Закона Будды. [В послании вана] говорилось: «Истинно ведаю: закон Будды превосходит все другие учения. Следует исповедать его и в этой стране»» [41, с. 416] (шщя/швд^/в^ж^ш # ш

шг^-джЙШ и: гшлш

Ш йй ВД Л±гШо^Я ШШТ Ш31) (Гангодзи гаран энги, Хиронива).

Датировка 538 г. повторена в «Дзёгу Сётоку хоо тэйсэцу» (кон. VII - нач. VIII вв.): «В царствование государя [Киммэя управлявшего Поднебесной из дворца] Сикисима, в год цутиноЭ-ума (55-й год цикла) [538], 10-я луна, 12-й день, государь [страны] Кудара (кор. Пэкче) [Сон]мён-ван впервые переправил [в Японию] статую Будды, буддийские сутры,

буддийское учение (правила поведения) вместе с монахами. Было приказано [их] предоставить [сановнику] Сога-но Инамэ-но сукунэ о-оми, предписав [ему], [чтобы буддийское учение] процветало»

(шш^.^ т т # тт.

Ш32 [цит.

по: 45, М125; 37, М52]) (Дзёгу Сётоку хбб тэйсэцу, Киммэй, год цутиноэ-ума, 10-я луна, 12-й день).

С появлением в Японии буддизма древняя практика передачи информации при помощи узелкового письма и резов была прекращена, т. к. окончательно утвердилось использование иероглифов33. Когда Киммэй бесповоротно взошел на трон в конце 539 г., как сообщает «Мунаката дай-боса-цу го-энги» (источник конца периода Камакура): «В 5-й год Сотё [540 г.] царствования императора (сумэра-микото) Киммэя 30-го поколения человеческих государей (яп. хйто-но кими) из государства Сираги-но куни (кор. Силла-кук) поднесли статую Шакья[муни] из позолоченной бронзы» (А^У^

{^у^вд^жу^ут/г^.й шшв т

(Мунаката дай-босацу го-энги, Киммэй, Сотё;, 5-й год). В «Нихон-сёки» это посольство датируется 8-й луной 1-го года правления Киммэя (540) [46, с. 33]. А далее в «Мунаката дай-босацу го-энги» сообщается: «1-й год Мэйё

[год мидзуното-и (60-й год цикла) [543 г.] (ВДМ яп. Мэйё - досл. «ясная суть»; некоторые комментаторы текста 1-й год Мэйё датируют не 541 г., а 543 г.: Щ (543)35) (д. б. 541 г.) (однако по сообщению пяти источников: «Ни-тю-рэки», «Рэйкики сисё», «Нёдзэ-ин нэндай-ки», «Со-куни гидзэнкб» и «Ббсб ман-року» - 1-й год Мэйё приходится на 541 г. (год каното-тори ^Н, 58-й год цикла): ВДМ [^ ^ Н136; ВДМ №Ш)37; [¥Н1 5Ш^38), 2-й год правления Киммэя (ВДМ (ЙВД^У—¥.¥Н39); [¥Н1 —№] ВДМ^40)] прекратили яп. томаритэ [50, с. 81] (БКРС, с. II, с. 1044)) завязывать [вместо письма] узлы на веревке (яп. кэцу-дзе, кит. цзе-ш^н) [и] вырезать (яп. кидзамэтэ) [знаки на] дереве, и тогда только начали правильно выражать письменно41 иероглифы»

$ к ^42) (Мунаката дай-босацу го-энги, Киммэй, Мэйё, 1-й год). Сходная информация содержится в «Нитю-рэки»: «[Девиз правления] Мэйё [продолжительностью] одиннадцать лет (начало эры [приходится на] год каното-тори, 58-й знак цикла [541 г.], [когда] официальные документы (яп. бунсё43) начали появляться (яп. дэкитэ44, узелковое письмо (яп. кэ-цу-дзё, кит. цзе-шэ/н) и резы на дереве остановились / закончились» (ВДЩ—[541].^Ш £нЩ Ж.МШ МА ^Ш45) (Ни-тю-рэки, Мэйё, 1-й год). Таким образом, распространение буддизма привело

к тому, что при дворе Ямато овладели письменностью в должной мере, в результате чего старые способы фиксации и передачи информации стали не нужны -по этой причине узелковое письмо и резы на дереве вышли из употребления. Видимо, вместо вырезания знаков на дереве стали писать эти знаки тушью на деревянных дощечках [51, с. 186-181]. В связи с этим исследователи отмечают, что к середине VI в. двор Ямато использовал письменные записи для того, чтобы улучшить ведение административных дел и, таким образом, расширить и укрепить свой политический контроль [13, р. 311], и для ведения международной деятельности. В этот период между японским и пэкческим двором осуществлялась активная переписка. Так, в 10-й день 2-й луны 550 г. государь Киммэй отправил в Пэкче повеление (письмо), приведенное в «Нихон-сёки»46 [46, с. 51-52; 19, р. 118; 52, р. 64].

В 552 г. в Южной Корее возникла сложная ситуация. Силласцы еще до полного подчинения всех земель Кая (это произойдет в 562 г.), уже в 552 г. (заручившись поддержкой просилланской группировки в Кая) провозгласили себя хозяевами кая-ских территорий, что фактически означало объявление войны Пэкче, также претендовавшему на эти земли [53, с. 151]. Это вызвало беспокойство у правителей Пэкче, Тэгая (яп. Кара) и Ара-Кая. После разгрома Когурё единственной страной, которая могла бы попытаться остановить агрессию Силла, по мнению этих правителей, была Япония. Кроме того, как сообщают «Нихон-сёки» и подтверждает «Самгук-юса» [53, с. 220, п. 52], выяснилось, что Силла в нарушение соглашений с Пэкче заключила тайный союз с Когурё, направленный против Пэкче [40, с. 139, 146]. Поэтому в 8-й день 5-й луны 552 г. из Южной Кореи в Ямато прибыло объединенное посольство этих трех государств с просьбой о помощи [53, с. 91, 220, п. 52; 546, с. 52]. Отвечая на прошение корейцев, Киммэй еще раз подтвердил свою верность союзу с Пэкче, пообещав помощь [46, с. 52; 53, с. 151].

В 552 г. войско из Ямато в Корею еще не прибыло. Чтобы добиться более скорой присылки помощи и упрочить союз с Ямато, Сон-ван в 10-й луне

В японской хронике «Нэндай-ки» (984), цитируемой в «Сун-ши», дата 552 г. как года официального принятия буддизма при дворе Ямато подтверждается. «Ама-куни Осихараки Хирони-ва-но сумЭра-микото, еще именуют Киммэй-тЭн-но, в 13-й год от вступления на престол (в 540 г.), циклический год жэнь-шэнь (яп. мидзуноЭ-сару, 9-й год цикла) (552 г. [54, с. 134]) - впервые передали Закон Будды из государства Боцзи (кор. Пэкче-кук). [Данный год] выпадает в этой земле на 1-й год ЧЭн-шЭн (552 г. (БКРС, I, с. 151)) династии Лян» (Й «¥Мй» ГЖЯ#ИШШ

ЖЖ,/ £ Ш

к ШШ №ШЩЯ,^ к й± (Сунши, св. 491-й, Жибэнь-го, [«Нэндай-ки»], год жэнь-шэнь (552), 1-й год ЧЭн-шЭн (552)).

«Нихон-сёки» о событиях 552 г. сообщает, что в 10-й луне из Пэкче были присланы статуя Будды, сутры и другие предметы буддийского культа [46, с. 53; 40, с. 138]. «Зимой в 10-ю луну [ван] Пэк-че Сонм[ё]н, также называемый [ван] Сон, послал ([человека] из рода [46, с. 53]) Хи-си из Западного округа <...> тальсоля Ноиса Чхикье и других, [которые] преподнесли [императору] статую [46, с. 53] Будды Шакья[муни] из золота [с] мед[дью], несколько стягов49 и зонтов50, несколько свитков сутр (и шастр51). В отдельной записке52 [Сонмён] воздал хвалу распространению [Закона53] и прославил [его] достоинства» [цит. по: 41, с. 361; 46, с. 53; 19, р. 119; 52, р. 65]. Записка (объемом около сотни слов [46, с. 53; 41, с. 361]) была прочитана государю Киммэю: «В тот день император, дослушав [содержание «Записки»], возрадовался» [41, с. 361; 46, с. 53]. Это же событие упомянуто в указе от 8-го дня 8-й луны 645 года: «На 13-м году правления Поднебесной государем54 из дворца Си46 В^Шй (ИФ±Ж). ЖЖ: "nJH^^ffi, 1957. Н75. (Nihon-shoki (Kokushi-taikei). T5ky5: Yoshikawa kobunkan, 1957. Part I. Vol. II. P. 75).

кисима (т. е. в 552 г.), ван Мён из Пэкче передал государю Ямато Закон Будды» [46, с. 145-146]. В «Нихон-рёики» сказано: «Внутренние же писания55 доставили в правление государя Киммэй, который повелевал Поднебесной из дворца Канад-заси, что в Сикисима» [55, с. 33] (Щ^/^Щ^^ ^^ ЙВДЖЖ/^ЙЛ ^ Ш56) (Нихон-рёики, св. 1-й, Предисловие).

«Фусо-рякки» также рассказывает о событиях 552 г.: Киммэй, 13-й год, «10-я луна, правитель Пэкче [Сон]мён-ван поднёс статую будды Амида51 [высотой 1 сяку 5 сун (ок. 45 см)], статую Канъ-он сэйси («мощи достигшей»)58 [высотой 1 сяку (ок. 30 см)]. В докладе (^ яп. хё) говорилось: «[Пусть] услышат министры, [что] среди множества (букв. десяти тысяч) законов, Закон Будды -самый лучший. [Из всех] учений этого мира, Закон Будды - превыше всего». Государь [Ямато] (сумЭ-ра-микото), Его Величество (кит. бйся, яп. хЭйка), тоже должен изучать буддийскую веру (яп. сюгё, кит. сюсйн). Поэтому благоговейно приняли статуи Будды, сутры, учителей (яп. хоси) (религиозной) доктрины, вкупе посол поднес дань. Должно [было] уверовать [в Закон Будды] и взяться за осуществление [его] на практике (как адепты [буддизма])»

ГЕ И: ЙШг

Ш ШТоЛ ЙМт-#59).

В надписи «Дзёроку комэй» 609 г. (?), сделанной на изображении Будды высотой в шесть дзё из храма Ганго-дзи (цитируемой в «Гангодзи гаран энги»), об этом написано: «В правление императора (сумЭра-микото) по имени Хиронива (КиммЭя), пребывавшего во дворце Сикисима, ван страны Пэкче по имени Мён (он же Сонмён-ван [46, с. 426, п. 46]) сообщил императору: «Пусть услышат министры, что Закон Будды из всех Законов - наилучший. Император также должен почитать его». Ван

отправил императору изображения будд, сутры и учителей Закона. Император повелел великому министру Сога по имени Инамэ почитать этот Закон. Так впервые на земле Ямато был утверждён Закон Будды» [цит. по: 46, с. 424] (^Ж^^ 0: Ж

ГЕ И,Ш! кШШ йй ВД

ж / шштоЛ « кте ® шш^ожж ш

Ш Ш к Об этом же говорится в пространной надписи, сделанной в 5-й день 1-й луны 651 г. на основании шпиля пагоды храма Ганго-дзи (процитированной «Гангодзи гаран энги»): «Во времена, когда страной Ямато из дворца Сикисима повелевал [император] Амэ-куни-оси-хараки Хиронива (государь КиммЭй), а ему служил главный министр Сога по имени Инамэ, ван Сонмён из страны Пэк-че сообщил императору: «Из всех законов Закон Будды - наилучший». Услышав эти слова, император и главный министр рекли: «Как прекрасно. Мы примем Закон Будды и утвердим его в стране Ямато»» [цит. по: 41, с. 423] (ШШ^^: Г±ЙЯ

ЖЖШШЙ^ЖТ £

ад м £ «Ж±Е/ВВ,

ШЯЯ/ЕВДг Г^Ш^Ф ШШ Шо

Л йД ЖЖ # И ^¿Ж: "Ш

О событиях, связанных с распространением буддизма, говорится в отрывках из «Дзэнкодзи энги» (процитированных в св. 3-м «Фусо-рякки») [3, с. 60]: «"Дзэнкодзи энги" говорит: в правление государя (сумЭра-микото) Ама-куни-оси-хара-ки Хиронива [Киммэя], [в] 13-й год мидзуноЭ-са-ру (9-й год цикла) (552 г. [54, с. 134]), 10-ю луну, 13-й день, из государства Кудара (кор. Пэкче-кук) [статуя] (будды) Амида [и] три категории высо-кочтимого62, плывя по волнам63, прибыли в знаменитую гавань Нанива области Сэццу в Японской стране» 5,ЖЯ^ИШШ [ВДЖ

S. T^^M^J (J5roku k5mei. Gang5ji garan engi narabi-ni ruki shizaich5. Neiraku ibun ("The flourishing unpublished

compositions", 2nd scroll. T5ky5: T5ky5-dodehan)). Режим доступа: http://home.p07.itscom.net/strmdrf/kyusyu _ref23.htm (дата обращения: 28.05.2018).

к * шш.^в^ядаяш»54) (Фусбрякки, св. 3-й, Киммэй, 13-й год, 10-я луна, цитата из «Дзэнкодзи энги»). Подобная информация содержится в «Кэнкодзи энги» и в других, менее известных «храмовых историях» [3, с. 60].

Поэтому 552 г. можно признать датой официального принятия буддизма при дворе государя Ямато не принцем Хиронива, а теперь уже, разумеется, государем Киммэем (хотя неофициально буддизм начал распространяться в Японии раньше - в первой половине VI в. [1]).

Влияние буддизма на приобщение японцев к письменной культуре

Дж. Б. Сэнсом указывает, что, несомненно, введение буддизма сильно стимулировало использование письменности, когда японцы с энтузиазмом принялись копировать сутры [56, с. 87, п. 1]. Правда, ныне ни одной копии сутр или китайской классической литературы, привезенных в Японию с континента в период до конца VI в., не сохранилось [13, р. 159].

Л. М. Ермакова отмечает, что чтение монахами буддийских сутр, произносимых по китайским японизированным чтениям, и сейчас непонятно верующим на слух, да и в общем на взгляд тоже -китайский язык сутр невозможно было прочитать без длительной специальной подготовки. То есть можно сказать, что для японцев сутра представляет собой ритмизированный магический текст, понимание которого невозможно и не ожидается без многолетнего периода ученичества [57, с. 66, п. 17]. Наличие в буддизме письменного канона предполагало, что японские монахи должны были в той или иной степени овладевать письменностью, которая давала им доступ к письменным источникам как конфессиональных, так и внекон-фессиональных знаний. Признание же ими Китая в качестве своей духовной родины способствовало поддержанию постоянных контактов с материком. В этом отношении японские монахи всегда проявляли большую активность, чем общество в целом [58, с. 38; 59, с. 94; 3, с. 67; 13, р. 454].

С середины VI в. культурное влияние континента вызвало в Японии новую волну интереса к образованию. С того времени книги и учёные в области буддизма, конфуцианства, даосизма, литературы и истории стали высоко цениться в Японии [13, р. 159, 171]. Из «Нихон-сёки» известно, что в середине VI в. в Ямато в период до 2-й луны 554 г. находились буддийский монах Тосим и еще шесть монахов, а также «старший учёный»65 Пятикнижия Ма Чонъан [46, с. 57] (Нихон-сёки, св. 19-й, Киммэй, 15-й год правления, 2-я луна). В 553 г. специально отправленное в Пэкче посольство привезло из Кореи книги по медицине, магии и календарь. «[553 г.] 6-я луна. Ути-но оми отправлен в Пэкче послом <.. .> Он преподнёс [вану] <...> (подарки). В послании66, <...> кроме того, говорилось: "Смени лекарей, прорицателей и знатоков календаря67. Настало время для замены людей, указанных выше. Пусть их сменщики присоединятся к [нашему] послу. Пусть будут также присланы книги по прорицанию68, календари69 и разные лекарства"» [46, с. 54-55] (Нихон-сё-ки, св. 19-й, Киммэй, 14-й год, 6-я луна). Исследователи отмечают особые требования, выдвигаемые японским правителем, касающихся поставок книг и присылки учёных - специалистов в разных отраслях знаний, глубокий интерес к китайской учености [13, р. 171]. В 7-й день 8-й луны 553 г. государь Пэкче прислал большой доклад (кит. бяо), который был прочитан при дворе Киммэя70 [46, с. 55-56; 19, р. 119; 52, р. 69-70].

На следующий год (в 554 г.) в ответ на просьбу Киммэя из Пэкче был прислан специалист по календарю (яп. рэки-хакасэ) [60, с. 192; 19, р. 119; 52, р. 68] Ван Посон, старший ученый Пятикнижия (^ кит. у-цзйн бо&ши, яп. го-кё-но хакасэ [46, с. 83; 19, р. 120; 52, р. 72]) Ван Югви (он заменил прежнего знатока Пятикнижия - Ма Чонъана), профессор прорицания Ван Торян, профессор медицины Ванъю Нынтха, профессоры лекарственных дел Пон Нянпхун и Чон Ютха, буддийский монах Тамхе по главе восьми других монахов (они заменили монаха Тосима и шестерых других монахов) [46, с. 57; 13, р. 171] (Нихон-сёки, св. 19-й, Киммэй, 15-й год, 2-я луна). Таким образом, постепенно японцы познакомились с новой системой счета лет и месяцев [61, М157]. М. В. Воробьев считает, что это были буддийские календари [49, с. 227]. А. Р. Садокова полагает, что данный календарь 553 г. стал первым официальным японским календарем, и просуществовал он вплоть до 604 г. Однако более подробные сведения об этом календаре отсутствуют [62, с. 162].

В связи с этим следует обратить внимание на сообщение «Мунаката дай-босацу го-энги», в котором отмечается: «В 1-й год Хосэй [554 г.] из Великого

Китая [тексты] буддийского Закона впервые (хад-зимэтэ) были перевезены [в Японию]» ^ Й ^ Ш кШ71) (Мунаката дай-босацу го-энги, Хосэй, 1-й год). Сходная информация дана в «Ни-тю-рэки»: «[Девиз правления] Хосэй -[продолжительность] четыре года (начало эры [приходится] на год киноэ-ину, 11-й год цикла [554 г.]; [в этом году] тексты [буддийского] Закона72 [из] Китая переправили буддийские монахи, передавшие глубочайшую мудрость73» (ШиЕ№ (554) [^ к ® Ш кШ ШпШ74) (Ни-тю-рэки,

"Нэндай-рэки", Хосэй, 1-й год, киноэ-ину).

Степень овладения китайской письменностью при дворе Ямато в середине IV в. может характеризовать следующий факт. Анализ сведений «Ни-хон-сёки» показал, что в данном источнике можно выделить (по характеру материалов) две части. Первую - традиционную часть (до середины правления Киммэя, т.е. до 555 г.); и вторую - историческое повествование официально-китайского типа (начиная со второй половины царствования Киммэя)

[49, с. 118]. Следовательно, с середины 50-х гг. VI в. в Японии при дворе Ямато появились люди, способные составлять исторические записи правильным китайским языком.

Заключение

Таким образом, утверждения некоторых китайских династийных историй об отсутствии письменности в Ямато до распространения буддизма не подтверждаются ни эпиграфическими, ни историческими материалами. Распространение буддизма и его письменных текстов в 40-50-е гг. VI в. стимулировали в Японии усиление процесса обучения письму и использования письменности, что повлекло за собой отказ от традиционных способов фиксации и передачи информации при помощи узелкового письма и резов. Всё это в совокупности привело к тому, что во второй половине VI в. в определенных кругах Японии (прежде всего, среди буддистов и учёных) китайская письменнос?