Спросить
Войти
УДК 94.(47).084
ВДАЛЕКЕ ОТ НАУЧНОСТИ
Фельдман Михаил Аркадьевич
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ,
Уральский институт управления - филиал РАНХи ГС
(Екатеринбург), Россия д.и.н., профессор кафедры государственного управления и политических технологий, E-mail: feldman-mih@yandex.ru
Far from scientific
Feldman Mikhail Arkadievich,
Russian Academy of national economy and public service
the President of the Russian Federation, The Ural Institute - branch of the Range GS
(Ekaterinburg), Russia
doctor of historical Sciences, Professor of the Department of state
management and political technologies Аннотация
Статья посвящена проблеме правдивого изучения истории советского обще-ства 1920-х г. Анализируется содержание и методическте подходы к изло-жению материалов в монографии Ю.Н. Жукова «Оборотная сторона Нэпа. Экономика и политическая борьба в СССР». Ключевые слова: Нэп, альтернативность, курс, демократия, партия.
Abstract
The article is dedicated to the true study of the history of Soviet society the 1920s Analyzes the content and Metodicheskie approach to the presentation of the material in the monograph by Yu. Zhukov "the downside of the NEP. The economy and the political struggle in the USSR."
Обществу, не сумевшему дать научную, моральную и правовую оцен-ку Сталину и сталинизму (целенаправленной политике
правящей партии и государства), приходится вновь и вновь, «наступать на одни и те же грабли», подпитываясь мифологизмами и ложными истинами.
Приходится констатировать, что лидером того направления, которое занимается реабилитацией сталинизма, возвеличиванием Сталина является московский историк Ю.Н. Жуков [Жуков, 2003]. Судя, по далеко не единич-ным появлениям на Первом телевизионном канале, пользующийся симпатией и поддержкой ряда высокопоставленных чиновников. Историкам уже приходилось говорить о «научности» публикаций Ю.Н. Жукова (Хлевнюк, 2010), (Фельдман 2015). Новая книга упомянутого авто-ра - «Оборотная сторона Нэпа. Экономика и политическая борьба в СССР. 1923-1925 гг.» - заставила вновь обратиться к разбору методики и содержа-ния труда плодовитого публициста. Противопоставлены ли понятия «публицистичность» и «научность»? Нет, если публицистичность опирается на верность определенным научным принципам, например, критического подбора и обработки материалов; на знание научной литературы по исследуемой теме.
Ю.Н. Жуков не случайно обратился к первым годам Нэпа. Во-первых, его книги, посвященные деятельности Сталина в 1930-х гг., как уже отмеча-лось, получили весьма жесткую и обстоятельную отповедь в монографиях и ведущих научных журналах. Во-вторых, в современной научной литературе период Нэпа вновь стал относительно малоизученным временем, по которому приостановлены мас-штабные исследования. Вывод о «бесперспективности» Нэпа, как варианта развития советского государства, в последние годы стал преобладающим (Сенявский, 1994), (Суворова, 2014), рельефно обнажая слабость любой нау-ки: приостановку исследований методологии истории большевизма и стали-низма; отсутствие крупных трудов не по проблематике отдельных сторон Нэпа, а «новой экономической политики» как системы, в контексте полити-ческого, социального и экономического развития советского общества. Выбрав слабое (не защищенное новейшими исследованиями) место ис-торической науки ХХ
века, Ю.Н. Жуков поставил задачу - обоснования - без-уловной бесполезности и вредности Нэпа, отсутствия альтернативности ста-линскому курсу на создание командно-административной системы - под ко-торую тщательно подбирал материал своей книги.
Замечу, что монография «Оборотная сторона Нэпа. Экономика и поли-тическая борьба в СССР. 1923-1925 гг.» имеет много общего с рядом студен-ческих работ: она не только лишена историографического обзора, но практи-чески, свободна от ссылок на труды исследователей-предшественников. Тем самым, автор гордо выступает в роли первооткрывателя исторической «це-лины».
Отсутствие анализа источников не случайно: по сути, корпус докумен-тов, в «лучших» традициях историко-партийной науки (для молодых читателей - истории КПСС) ограничен стенограммами партийных съездов и Пле-нумов ЦК РКП (б). В том же ключе выстроено обращение к статистическим материалам: они берутся, как правило, за короткий промежуток времени (квартал, год), вне динамики всего периода, и предназначены только иллюст-рировать вольный полет мысли автора.
Обратимя к содержанию книги «Оборотной стороны Нэпа». Моногра-фия начинается с глобального вывода автора: «Нэп обернулся всего лишь свободой для нэпманов, новой буржуазии, торговать женским бельем да от-крывать кафе, рестораны. Для зажиточных крестьян -продавать свой хлеб по любой цене, даже явно завышенной. И еще - застывшими фабриками и заво-дами. Миллионами безработных, миллионами крестьян, уходивших в город на поиски заработков. Так Нэп обернулся новой эксплуатацией пролетариата. Сложности Нэпа обусловили начало внутрипартийной борьбы» (Жуков, 2014: 3). Вывода, разом перечеркивающего результаты советских и постсо-ветских исследований историков школ В.П.Данилова и В.П. Дмитриенко. Каковы же аргументы Ю.Н. Жукова? Автор приводит данные о губительных последствиях для сельскохо-зяйственного производства периода Первой мировой и Гражданской войны, а также 1921 - 1922 гг. -т.е. самых первых лет новой экономической поли-тики. Все эти сведения характеризуются как негативный результат собст-венно Нэпа. Усиливая впечатление, Ю.Н. Жуков собщает о
записке Сталина членам Политбюро ЦК РКП (б) на рубеже 1922 - 1923 г., указывающей на недовольство крестьян множеством налогов (как в натуральной форме, так и в денежной) особенно местных. Однако здесь же звучит следующее заключе-ние автора: «Нэп, по крайней мере, по отношению к крестьянству, оправдал себя. Следовало лишь как можно скорее убрать на пути его развития остав-шиеся препоны» (Жуков, 2014: 10-12). Спустя несколько месяцев, 25 апреля 1923 г. Двенадцатый съезд РКП (б) принял решение свести все сельскохозяйственные налоги в единый налог (Жуков, 2014: 110). Судя по вышеприведенному абзацу, одним препоном на пути новой экономической политики стало меньше.
Но такой вывод противоречил бы авторской концепции. Отсюда Ю.Н. Жуков указывает на то, что Двенадцатый съезд РКП (б) «закончился прак-тически ничем, не найдя мужества сконцентрироваться на самом главном. ... На признании нарастающего экономического кризиса. ... Констатации суще-ствования жгучих проблем. Нежеланием признать очевидное -явный провал Нэпа» (Жуков, 2014: 110). В дальнейшем, тема «недовольного крестьянства» появляется в моно-графии только эпизодически: в связи с недовольством в правящей партии ростом социального неравенства в деревне. Сведения о положительной ди-намике товарного сельскохозяйственного производства, об успехах коопера-ции в 1923-1925 гг. упоминаются в монографии вскользь. Тем не менее, вновь звучит глобальный авторский вывод: «Нэп обернулся восстановлени-ем самых заурядных рыночных отношений. В городе - появлением новой буржуазии. В деревне - все ускоряющимся расслоением крестьянства. Со-циализм, дорогой к которому якобы должн был стать Нэп, все еще остался призрачной мечтой» (Жуков, 2014: 371). Текст весьма примечательный: дословно копирующий высказывания ряда руководителей РКП (б) на партийных форумах; демонстирующий с од-ной стороны -непонимание автором объективной сущности Нэпа, с другой - марксистское толкование таинственного «Социализма», как заведомо более высокого этапа мирового развития.
Значительное место в монографии уделено
Новые исторические перспективы 2016, №3 (4)
характеристикам положе-ния промышленных рабочих СССР По оценке Ю.Н. Жукова, «несмотря на все предпринимаемые меры по оздоровлению финансовой системы, положение рабочих и служащих только ухудшилось», о чем свидетельствовало про-должение забастовок (Жуков, 2014: 14). Так в 1923 г. в СССР бастовали 665 тыс. забастовщиков на 2596 предприятий, в том числе - 600 тыс. на 1788 го-сударственных предприятиях (Жуков, 2014: 203). Несложно заметить, что 90% участников трудовых конфликтов приходилось на предприятия госссек-тора, где, по сводкам ОГПУ, рабочие были недовольны бесхозяйственностью администрации и «красных директоров» (РКП (б), 2004: 52). Таким образом, рабочий протест, в своей основе, был направлен не против частного капитала и основ Нэпа. Приведя сведения о забастовках в промышленности СССР в 1923 г., Ю.Н. Жуков умалчивает о том, что масштаб забастовочного движения в 1923 - 1925 гг. неуклонно снижался (Трудовые конфликты, 1998: 23). Первопричиной этого стало заметное улучшение материального положения рабо-чих в годы Нэпа, пусть и далекое от запросов трудящихся (Орлов, 2010: 279).
В монографии фиксируется еще одна причина недовольства рабочих. В выступлении Ф.Э. Дзержинского - председателя комиссии Политбюро по внутрипартийным делам на Пленуме ЦК РКП (б) в начале 1924 г.- отмечалось, что повсеместным явлением стало «отстранение широких рабочих масс от сознательно-планового участия в производстве» (выделено мною - М.Ф.). Во многом это было обусловлено беспомощностью профсоюзов (Жуков, 2014: 203-204).
Такое явное несответствие реальности -декларируемым принципам «пролетарского государства», Ф.Э. Дзержинский связывал с проявлением «отрицательных сторон Нэпа», от которого, тем не менее, отказываться, по его мнению, было нельзя: именно в период нэпа планировалось создать со-временную организацию производства и осуществить прочную «смычку с крестьянством» (Жуков, 2014: 203-204).
Казалось бы, предельно четкое определение целей и задач государства не допускает иных трактовок, но комментарий Ю.Н. Жукова, как
будто не замечая текста документа, ставит упрек Дзержинскому в том, что тот при-знал «нестоятельность Нэпа, от которого почему-то нельзя отказаться» (Жу-ков, 2014: 203-204). В крайне трагических тонах Жуков трактует положение промышлено-сти СССР в первые годы НЭПа. Но вновь, обращение к статистическим дан-ным дает иную картину. За год, отмечает автор, с 1 октября 1923 г. до 1 октября 1924 г. доля законсервированных заводов в промышленности страны сократилась с 28 до 22 % (Жуков, 2014: 355). В аналогичном духе трактуется сообщение Л. Б. Каменева на Втором съезде Советов СССР 30 января 1924 г. о выходе СССР из внешнеполитиче-ской изоляции и росте в 1923 г. доходов от внешней торговли (Жуков, 2014: 252). Комментарий Жукова однозначно негативен: это плохо, поскольку «страна попадает в полную зависимость от ситуации на мировом рынке» (Жуков, 2014: 253).
Тот факт, что государственные интересы СССР, потребности индуст-риализации были неразывно связаны с импортом машин и оборудования из передовых капиталистичесих стран, Жуков позволяет себе не замечать. Ленинскую мысль о том, что «основы Нэпа остаются всерьез и надол-го» - неоднократно произносили в 1923-1925 гг. многие руководители Со-ветского государства (Жуков, 2014: 254).
Между тем, в монографии выделен один из действительно основных барьеров на пути развития Нэпа: «руководство РКП (б) продолжало уповать только на внешний фактор. На победу пролетарской революции в Германии, которая и разрешит все проблемы Советского государства. Поэтому и не то-ропилось само принимать решения, выполнять их, чем загоняло опасную бо-лезнь внутрь. И само себя обрекало на неминуемый конфликт в собственной среде» (Жуков, 2014: 110).
Приведенный текст адресован к событиям осени 1923 г. Но курс на поддержку мировой революции на всей планете - своеобразное преломление имперской внешней политики в драпировке социалистических идей - превратился в константу советской внешней политики, став важнейшей причи-ной крушения СССР.
Таким образом, новая экономическая политика
"ЭР
оставалась зависимой для внешнего влияния, например, германской революции 1923 г. Констата-ция неизбежного раздвоения по социальным вопросам, политики и экономики намечает точку исторического зрения, позволющую провести новое изме-рение нэпа. Она связана с познанием глубин и масштаба противоречий, воз-никающих на границе НЭПа и на базе НЭПа (Дмитриенко, 1994: 33). Как видно, проблема заключалась не в «несостоятельности» Нэпа, а в готовности советского руководства рисковать интересами социально-экономического развития страны в угоду внешнеполитическим утопическим целям. Но что характерно, спустя 90 лет после провала попытки коммуни-стического путча в Германии; зная про отсутствие социальной поддержки компартии со стороны большинства населения, Ю.Н. Жуков - с горечью пи-шет о «неуспехе» в Германии: «пролетарская революция была возможна» (Жуков, 2014:182-183). Через всю монографию проходит образ Сталина: сдержанного, рассу-дительного, рационально и реалистически действующего политика, посте-пенно приходящего к выводу о вредности Нэпа. Более того, ошибочное про-должение Нэпа в период 1923- 1925 гг., по мысли Жукова, привело к единст-венно возможному варианту - необходимости наверстывать в конце 1920-х гг. «упушенное время и форсировать индустриализацию (Жуков, 2014:182-421). Собственно говоря, под обоснование этого вывода и выстроена вся мо-дель монографии. Однако все приведенные выше антинеповские аргументы не выдержи-вают критики. И Жуков не замечает того, что мимоходом дает совершенно
иную характеристику генеральному секретарю правящей партии, когда упо-минает о характере внутрипартийной борьбы в этот период: обмен письмами Сталина и Троцкого содержал взаимоисключающие предложения. «Пока продолжались бесплодные словесные баталии вокруг чисто административ-ного, по сути - бюрократического вопроса, о тяжелом положении пролета-риата никто не задумывался» (Жуков, 2014:20).
В данном случае, Жуков прав: следует констатировать, что в ходе внутрипартийной дискуссии одна и та же риторика о демократии в партии использовалась обеими сторонами в
своих утилитарных, фактически демаго-гических целях, только как инструмент борьбы за власть и руководящие по-сты в правящей партии, удовлетворение собственных политических или идеологических амбиций. Закономерно, что за редким исключением, внутрипартийная дискуссия не за-тронула ни партиийные массы, ни региональные элиты. Характерно и другое: большинство коммунистов не желали расправы с оппозицией «раз и навсегда», не понимая необходимости морального уничтожения «вчерашних вож-дей». Крайне сдержанно воспринималась и кампания по дискредитации Троцкого (Кружинов, 2000:148). Подведем черту. Печальна судьба книг, отталкивающихся не от факти-ческой стороны дела, а подгоняемых под жесткую авторскую конструкцию.
Какие бы острые темы не поднимались в подобных трудах - рано или позд-но они оказываются за чертой научных работ, в кругу таких же графоман-ских писаний.
Новые исторические перспективы 2016, №3 (4)
References
Фельдман Михаил Аркадьевич - д.и.н., профессор кафедры государствен-ного управления и политических технологий Уральского института управле-ния - филиала РАНХиГС.
feldman-mih@yandex.ru
