Спросить
Войти
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2017. № 5
М. В. Фёдоров, кандидат юридических наук, доцент кафедры истории
права и государства Юридического института РУДН*.
конституционыЕ взгляды симонА боливара
В статье исследуются взгляды выдающегося руководителя Войны за независимость Латинской Америки Симона Боливара на конституцию и право. Обосновывается тезис о том, что именно Боливар внес основополагающий вклад в становление латиноамериканского конституционализма.
The article explores the views on the constitution and law of Simon Bolivar, who was the outstanding leader of the War for Independence of Latin America. The thesis is substantiated that it was Bolivar who made a fundamental contribution to the development of Latin American constitutionalism.
Становление латиноамериканского конституционализма проходило в особой цивилизационно-культурной среде в условиях своеобразной социальной революции, принявшей в Латинской Америке форму Войны за независимость (1910—1826). Выдающийся руководитель войны за независимость Симон Боливар в течение своей бурной военной и государственной деятельности написал огромное количество документов, в которых так или иначе затрагивались или прямо решались проблемы конституционного строительства в новых независимых государствах Латинской Америки1.
Говоря об истоках конституционных, социально-политических и в целом государственно-правовых взглядах Симона Боливара, не* fedorovrudn@mail.ru
обходимо отметить большое влияние, которое оказали на него представители латиноамериканского просвещения, его учителя и воспитатели — Симон Родригес и Андрес Бельо, а также Иполито Унануэ, ставший ближайшим соратником Боливара и одним из основателей независимого перуанского государства, и Антонио Нариньо, стоявший у истоков образования независимой Колумбии. Боливар получил блестящее домашнее образование, как это было принято в семьях богатых латиноамериканских аристократов, знал пять европейских языков, изучал математику, историю, литературу, философию, был прекрасным наездником и хорошо фехтовал.
Симон Боливар сформировался как человек, как личность, как талантливый полководец и государственный деятель в сложную переходную эпоху, на стыке двух веков, в период революционных потрясений и войн. Ему пришлось отвечать на самые сложные и масштабные вызовы своего времени и решать задачи вселенского уровня, главной из которых стала гигантская задача освобождения Испанской Америки от колониального гнета и конституционное строительство в новых независимых государствах. Поднявшись до осознания этой задачи и понимания своей миссии, Боливар и осуществил задуманное, и стал тем, кем стал — ОСВОБОДИТЕЛЕМ! Под этим именем он и вошел в историю, под этим именем его знает весь мир.
После начала освободительной войны идея независимости получила более ясное выражение в политических программах Боливара и других патриотов. Боливар был убежден, что независимость американских колоний от Испании является исторически неизбежным событием. Европа сама, по его мнению, дала наглядный пример решения этого вопроса. «В конечном итоге, — пишет Боливар в статье «Размышления о современном положении в Европе и Америке» в «Га-сета де Каракас», 28 апреля 1814 г., — в Лейпциге был решен вопрос о свободе и независимости Европы. ... Европа вышла из состояния оцепенения, в которое ее ввергли легионы захватчиков. Все народы стали думать о своих основополагающих принципах. И вот мы видим, как они снова устремляются к славе, к той свободе и независимости, что венчают человеческое счастье. Сама Испания принесла огромные жертвы на алтарь свободы, отвоеванной народами Европы столь дорогой ценой и в свою очередь являющейся предметом самых горячих желаний всех народов Испанской Америки. История не часто дает увидеть воочию такое странное сплетение противоречий, какое являет собой политика испанского государства. Испания желает быть свободной, она сражается за свою независимость, но одновременно стремится надеть ярмо на те народы, которые отстаивают то же самое священное право — быть независимыми. Но ее безнадежные попытки
терпят крах в Америке, ибо справедливость торжествует во всех концах земного шара»2.
Независимость испанских колоний не только неизбежна, считал Боливар, но и необходима. В этом заинтересованы как народы Испанской Америки, так и сама Европа. И экономический интерес, и выгода сыграют в этом не последнюю роль.
Симон Боливар считал освобождение от Испании необходимой, но не конечной целью. Это только первый шаг для народов Америки на пути к «независимости в самом широком значении этого слова»3. В отличие от многих деятелей освободительного движения, Боливар довольно четко разграничивал понятия «освобождение» и «независимость». Эмансипация, по его мнению, является основной предпосылкой независимости. Она имеет исключительно политический аспект. Собственно, независимость для Боливара имела более широкое значение, представляла как бы итог всего процесса освобождения и создания новой Америки. Во-первых, это политическое отделение от испанской империи; во-вторых, это правовое оформление свободного континента; в-третьих, это абсолютный экономический суверенитет, развитие образования и морали. Боливар считал, что независимость — огромный и сложный процесс, который не может быть завершен в короткий срок.
Одним из наиболее острых вопросов, по поводу которого возникали глубокие расхождения и споры в рядах патриотов, был вопрос о форме правления. Патриотический лагерь раскололся на монархистов и республиканцев, борьба между которыми оказала большое влияние на процесс становления латиноамериканской государственности. Особенно заметным влияние монархических идей было в начальный период войны за независимость, когда еще были сильны традиционные представления о неразрывной связи американских колоний с испанской короной. За монархическую форму правления выступили и некоторые видные руководители освободительной борьбы, считавшие народ еще не «созревшим» для республики. Среди исследователей конституционного наследия С. Боливара до сих пор не утихают споры по поводу его отношения к монархии. Однако вся жизнь Боливара доказывает, что он был последовательным сторонником республиканского строя, рассматривая республику как лучшую и единственно возможную форму правления в Латин2 Боливар С. Избранные произведения. 1812-1830. М., 1983. С. 43-44.
ской Америке, и подчеркивал, что действительность «изгоняет сама по себе монархический порядок». Против монархических проектов Боливар выдвигал самые различные доводы. По его мнению, монархия противоречит одному из основных естественных прав человека — равенству. «Для проекта монархии, — отмечал Боливар, — нет субъекта, потому что я не хочу и ни один европейский принц не захочет взойти на королевский эшафот». Поэтому Боливар и сделал свой знаменитый вывод о том, что «времена монархий уже прошли». Рассматривая причины такого «конституционного выбора» латиноамериканской политической элиты профессор О. А. Жидков отмечал: «Пример США, которые в рамках республиканского строя примирили классовые интересы рабовладельцев и буржуазии, порождал республиканские настроения не только у радикальной интеллигенции и народных масс, но и у части помещичьих слоев, рассчитывающих добиться влияния в новых республиках. Им был уже хорошо известен механизм отстранения трудящихся от выборов и иной политической деятельности в "демократических республиках". Неудивительно, что в период становления независимых государств республиканизм оказался господствующей доктриной»4.
Вопрос о государственном устройстве молодых государств занимал важное место в конституционной программе Симона Боливара и других руководителей войны за независимость. Боливар был последовательным унитаристом, который постоянно и резко высказывался против федерации. По мысли Боливара самой совершенной государственной формой является та, «которая дает наибольшую сумму возможного счастья, наибольшую сумму социальной безопасности и наибольшую сумму политической стабильности»5. Такой формой, по его мнению, являлась унитарная республика. Он считал, что одной из причин поражения Первой венесуэльской республики было незнание исторической и социальной среды и введение федеративной формы правления. И тем не менее первым программным документом, провозгласившим федеральный принцип государственного устройства, стала именно конституция родины С. Боливара — Конституция Венесуэлы 1811 г. Вскоре были приняты федеральные конституции и в других странах — Акты Верховного национального американского конгресса, Конституционный указ о свободе Мексиканской Америки 1814 г., Временный регламент для руководства и управления государством 1817 г. (Мексика), Основной закон союза народов Колумбии 1819 г., Конституция Аргентины 1819 г. Большинство молодых
независимых латиноамериканских государств учредили унитарные республики. Однако выбор федеративной формы государственного единства, как показала практика латиноамериканского конституционализма, для наиболее крупных по размерам территории и численности населения государств — Аргентины, Бразилии, Венесуэлы и Мексики — был исторически обусловлен и оправдан в ходе дальнейшего конституционного развития.
Симон Боливар, как и многие латиноамериканские лидеры, допускал федерацию только как форму объединения всех бывших испанских колоний. Идею создания всеамериканской федерации еще до начала войны за независимость выдвинул и широко пропагандировал Ф. Миранда. Он представлял себе дальнейшую историю Испанской Америки, как историю единого латиноамериканского государства — Великой Колумбии. Но наиболее полно и всесторонне идея союза бывших испанских колоний получила в проектах Боливара. Взяв за основу многие идеи Миранды, он создал оригинальный план континентальной федерации — «Великой Колумбии», разработал для нее проект конституции и начал осуществление своих замыслов на практике. Парра-Перес отмечает, что «Боливар по праву является апостолом американской солидарности», поскольку лозунг «Америка для американцев» был выдвинут им на 10 лет раньше, чем президентом Соединенных Штатов Монро6. Континентальная федерация, по мнению Боливара, по своей сути противоположна федерации национальной. Первая «является союзом силы больших масс, в то время как вторая является разделением силы одной из этих масс на маленькие части». Это подчеркивалось и его отношением к понятиям «федерация», «конфедерация», «союз». Например, говоря об альянсе между Колумбией, Боливией и Перу, который мог стать началом единства всей Америки, Боливар заявлял о предпочтительности слова «союз», а не «федерация», подчеркивая именно объединительный аспект.
Боливар, как и большинство руководителей освободительной борьбы Латинской Америки, рассматривал принцип разделения властей как один из основных принципов народной, представительной формы правления и особую гарантию от злоупотребления властей.
Наибольший интерес у Боливара вызывала североамериканская модель осуществления разделения властей. Однако С. Боливар и другие создатели первых конституций Латинской Америки стали полагать, что выделение трех властей не полностью отражает существующие реалии. Конституционная доктрина стран Латинской Америки
выдвинула тезис, что существует также четвертая власть. Впервые эту идею сформулировал и обосновал Симон Боливар. К трем классическим властям он предложил добавить четвертую — «моральную власть» (1819 г.). Позже при разработке конституции Боливии 1826 г. Боливар предложил новую четвертую власть — «избирательную власть». Кроме того, в Конституции Перу 1823 г. предусматривалось пять властей 7 . Предлагая свой проект конституции для Венесуэлы, Симон Боливар 15 февраля 1819 г. в своем знаменитом выступлении на Национальном конгрессе в г. Ангостура выдвинул идею создания совершенно новой власти, отличающейся от триады традиционных властей, предусмотренных в классической теории разделения властей. Он называет ее моральной властью. Этот институт с момента своего появления в проекте Боливара и до настоящего времени вызывает огромный интерес и жаркие споры ученых по поводу его генезиса и целей, которые преследовал Боливар, предлагая его учреждение в Венесуэле. Боливар неоднократно заявлял, что хотел дать Венесуэле Основной закон, в котором были бы учтены и закреплены знания и опыт других наций. Он предлагает Конституцию, которая содержит принципы, сформулированные политической наукой более передовых народов, и в то же время учитывает специфические условия страны. Боливар убеждает законодателей в том, что народное образование должно быть первейшей заботой отеческой любви Конгресса. «Мораль и просвещение, подчеркивает Боливар, — являются двумя опорами Республики и составляют наши первейшие потребности». Исходя из этих принципов, Боливар и предлагает новую власть, которая будет заниматься этими двумя тяжелыми и важными нуждами Республики — образованием и общественной моралью. Однако Конгресс не принял это предложение Боливара. Следует отметить, что идеи С. Боливара о разделении властей и создании особой Моральной власти не утратили своего значения и в современный период. Так, например, «Конституция Боливарийской Республики Венесуэла» от 17 ноября 1999 г. разделяет национальную публичную власть на четыре власти: законодательную, исполнительную, судебную, гражданскую и избирательную. Как закрепляет ст. 273 Конституции: «Гражданская власть осуществляется Республиканским моральным советом»8.
Мы с вами хорошо знаем, что многое из того, что задумал Освободитель, еще не воплотилось в жизнь и еще не одному поколению латиноамериканцев суждено доделывать и совершенствовать то, что начали Боливар и другие руководители борьбы за независимость в области конституционного строительства.
список литературы
