Спросить
Войти
Ф.С. МУСИН кандидат исторических наук, доцент
кафедры социально-гуманитарных дисциплин Одинцовского
гуманитарного института
Пограничная политика Российской империи в Западном крае в XIX в.
Содержание пограничной политики государства предопределяется национальными интересами, возможностями, имеющимися в распоряжении властей, и многочисленными факторами как внутреннего, так и внешнего характера. Опыт первой половины 90-х гг. XX в. показал, что одними из наиболее сложных и трудноразрешимых проблем являются проблемы, связанные с территориальными и этническими разногласиями, несущими в себе потенциал создания острых кризисных ситуаций и возникновения вооруженных конфликтов. Часто территориально-этнические споры непосредственным образом увязаны с проблемами пограничного разделения, а в тех случаях, когда они сопровождаются попытками пересмотра или изменения существующих границ и территорий, угроза их перерастания в межгосударственное противостояние становится весьма реальной. Подобные катаклизмы могут принимать не только форму конфликта между двумя соседними государствами, но выходить на межрегиональный уровень, оказывая, таким образом, самое непосредственное влияние на международную стабильность и безопасность в приграничном регионе.
В конце XX столетия на западном участке государственной границы России произошли значительные геополитические изменения. Распад СССР и возникновение на постсоветском пространстве новых независимых государств, ликвидация такого мощного военно-политического блока, как Варшавский договор, и расширение НАТО в восточном направлении вызвали фактический распад послевоенной системы международной безопасности. В результате кардинальных социально-политических потрясений Российская Федерация практически лишилась выхода к основным морским европейским коммуникациям в Прибалтике и на юге. Доступность и надежность, как и защищенность ее сухопутных коммуникаций с Европой оказались в прямой зависимости от состояния отношений с западными соседями - Украиной, Беларусью, странами Балтии, Польшей. На современном этапе эти отношения, за исключением отношений с Беларусью, складываются не просто.
Внешнеполитические и военные действия императорской России в исследуемом периоде всецело были направлены на установление естественных геополитических границ, отвечавших национальным интересам и миротворческой линии державы. Российские императоры
* Мусин Фрид Саитович, е-таП: mfs33@mail.ru
хорошо понимали, что интересы империи не могут обеспечиваться только военной силой. Поэтому всегда стремились подкреплять военные успехи мирной политикой и социально-экономическими мерами.
В течение первой половины XIX в. границы Российской империи значительно расширились. В результате успешной внешней политики и положительных исходов военных кампаний к России отошли некоторые польские земли, Финляндия, Бессарабия, почти все Закавказье.
Европейское (западное) направление в развитии территории Российской империи и установлении государственной границы обладало некоторыми характерными чертами. На данном рубеже у России не было естественной геополитической границы, естественных географических рубежей, но при этом существовали отчетливые этнические, культурные и религиозные границы. Европейский регион являлся одним из стратегических направлений политики государства, так как являлся ареной постоянных войн и территориальных споров&. Здесь Россия после третьего раздела Польши вплоть до Первой мировой войны соприкасалась в большей части с крупными государствами Европы - Пруссией (с 1871 г. - в составе Германской империи) и Австрией (с 1867 г. - Австро-Венгрия). Прусское королевство и Австрийская империя были влиятельными и развитыми феодально-абсолютистскими монархиями.
Актуальность исследования вопросов влияния пограничной политики Российской империи на безопасность и стабильность европейского участка государственной границы в XIX в. обусловливается особым положением Европейского региона, вызванным нахождением его на пересечении важнейших коммуникаций и, как следствие, столкновением интересов крупнейших мировых держав. Безопасность и стабильность на европейском участке государственной границы являлись в XIX в. важнейшим условием формирования устойчивой системы международных отношений в Европейском регионе.
Граница России на западном рубеже во многих отношениях являлась самой тревожной. Это было связано с тем, что Пруссия и Австрия наряду с другими европейскими государствами пристально наблюдали за развитием России и не упускали возможности оказать любое влияние на конкурентное ослабление ее экономического, политического и военного потенциалов, а также самостоятельно или в составе коалиций раздвинуть свои границы за счет восточного соседа.
Правительство Российской империи вырабатывало и осуществляло пограничную политику, которая была устремлена на оформление международно-правового статуса государственной границы, установление и обозначение линии границы по рубежам, выгодным в экономическом, военном и политическом отношениях. Для защиты
См.: Сальников В.А. Государственные границы: история и современность. М., 1990, с. 68.
национальных интересов России был установлен необходимый режим государственной границы, что позволяло успешно противостоять контрабандистам, бороться с проявлениями экстремизма и терроризма, защищать экономические, политические и иные интересы государства на границе.
В XIX в. Россия обладала определенными возможностями для эффективного решения и реализации государственных интересов как во внутренней политике, так и на международной арене. Они включали защиту собственных границ и расширение территории в соответствии с национальными, геополитическими, военно-стратегическими и экономическими интересами страны. Это подразумевало складывание территории Российской империи в ее естественных границах по морям, рекам и горным хребтам и в связи с этим добровольное вхождение в нее или силовое присоединение многих соседних народов и государств.
Территория Российской империи складывалась на протяжении длительного времени. Первая половина XIX в. была отмечена ее дальнейшим увеличением, к России отошли почти все Закавказье, Финляндия и значительная часть Польши. За счет этих приобретений территория Российского государства увеличилась на одну пятую часть и составила около 18 млн. кв. км. Общая численность населения страны в середине XIX в. превысила 70 млн. человек2.
Изучение источников свидетельствует, что многие территории Российская империя приобрела в результате войн и (или) по условиям мирных договоров (соглашений). Нередко положение осложнялось тем, что принятие народами подданства России задевало интересы третьих стран, особенно если спорные области прежде находились от них в зависимости. Возникала проблема признания произошедших изменений со стороны соседних государств. Она решалась с помощью дипломатии либо военным путем и оформлялась мирными договорами России с этими государствами.
Учитывая разнообразие присоединенных территорий по этноконфессиональному составу, уровню исторического развития, наличию элементов государственности, характеру присоединения и отношению местного населения, для них устанавливались совершенно разные организационно-правовые формы зависимости от Российской империи. Параллельно с этим формировалась и развивалась модель управления окраинными территориями государства. К числу наиболее характерных особенностей России следует отнести не только огромную территорию, расположенную на двух континентах - Европе и Азии, но и крайне пестрый этнический и конфессиональный состав населения, принадлежащего к различным расам и языковым группам и находящимся на различных степенях развития.
В первой половине XIX в. три прибалтийские губернии (Лифляндия, Эстляндия и Курляндия) были объединены в Прибалтийское генерал-губернаторство (просуществовало до 1867 г.), при этом прежние органы сословного самоуправления сохранялись (особый порядок местного управления и суда). Многие административные, судебные и полицейские функции находились в исключительном ведении местного немецкого дворянства и его сословных органов. Делопроизводство велось на русском и немецком языках. В 1870-1890 гг. элементы автономии постепенно ликвидируются и на эти губернии распространяется общероссийское законодательство.
Российская политика в отношении прибалтийских губерний была, по сути своей, противоречива. С одной стороны, в ней было заложено стремление к проведению реформ, направленных против консервативного немецко-балтийского дворянства, и она содействовала эмансипации эстонцев и латышей, но, с другой стороны, именно в период модернизации эта политика стремилась предотвратить социально-политическую дестабилизацию, а в Прибалтике это было достижимо только с помощью немецко-балтийской элиты.
Как известно, земли, полученные Российской империей по трем разделам Речи Посполитой, прямо интегрировались в ее состав и на них распространялось общероссийское законодательство и административно-территориальное устройство, а созданное в 1815 г. на базе большей части земель герцогства Варшавского Царство (Королевство) Польское было включено в состав империи на правах автономии. В территориальном отношении Царство Польское имело отличную от имперской структуру - оно подразделялось на восемь воеводств, воеводства - на поветы, а последние - на гмины (всесословные волости).
Государственная граница Российской империи была перенесена на внешние границы страны, а таможенная граница между Россией и Царством Польским, установленная Указом Сената в сентябре 1813 г., была сохранена.
Подавление произошедшего в 1830-1831 гг. восстания, главной силой которого стала польская армия, привело к упразднению Конституции 1815 г. В 1832 г. система управления Польшей была реформирована (на основе «Органического устава»): Сейм и Государственный совет упразднялись, управление царством осуществлял наместник с помощью совета управления и заменивших министерства комиссий. В 1837 г. воеводства были переименованы в губернии, а поветы - в уезды. Особая польская армия была упразднена и жители царства стали пополнять имперскую армию на общих основаниях.
Учитывая особенности западного участка границы, 5 ноября 1850 г. император Николай I подписал указ, вводивший в действие «Устав Таможенный для Царства Польского». Его проект был подготовлен
специальным Комитетом по делу о снятии таможенной линии между Российской империей и Царством Польским. Таможенный устав содержал в себе в числе прочего положения о пограничной страже, а также правила об употреблении оружия стражей. В 1851 г. таможенная граница между Россией и Царством Польским была упразднена и внешняя граница империи стала границей в полном смысле этого слова. Бригады пограничной стражи были переведены на западную границу Польши. Эти обстоятельства вызвали увеличение численности стражи. Были образованы три новых таможенных округа: Вержболовский, Калишский и Завихотский. К штатам западных бригад пограничной стражи названных таможенных округов было дополнительно назначено 3750 нижних чинов и 139 офицеров. Более того, для усиления Вержболовской бригады пограничной стражи, расположенной на прусской границе, было прибавлено 300 конных и 200 пеших нижних чинов и 13 офицеров3.
Новое восстание 1863-1864 гг. привело к фактической ликвидации остатков автономии. С 1866-1867 гг. начинается реформирование Царства Польского в плане создания Привисленского края, в который вошли составлявшие его губернии4. В 1888 г. новое название закрепилось законодательно. В 1874 г. должность наместника и связанные с ней учреждения были упразднены; управление стал осуществлять варшавский генерал-губернатор, сосредоточивший в своих руках полномочия как гражданского, так и военного начальника. Соответственно, изменилась и имперская политика в отношении рекрутирования поляков в армию и органы власти. В пореформенное время происходит их систематическое вытеснение из важнейших ведомств.
Польский вопрос в политике России был одним из сложных и запутанных. Связанный с борьбой Запада и Востока, латинства и православия он осложнялся территориальными спорами из-за западных русских земель, вошедших в состав Польши по Люблинской унии 1569 г. и перешедших к России по разделам Польши. Иными словами, польский вопрос выходил далеко за рамки чисто национальной проблемы и этим вызывал особую обеспокоенность. В частности, император Николай I после Польского восстания 1830-1831 гг. опасался вмешательства Европы, тем более что действия восставших делали такую угрозу реальной. Стремясь к завоеванию независимости и расширению своей территории, поляки не упускали возможности обращаться за помощью к западным правительствам. Конфликтные ситуации в Европе всегда рассматривались поляками как удобный повод для выступления против царизма.
См.: Чернушевич М.П. Краткая история-хроника... // Пограничник, 1906, № 9, с. 135.
Интеграция Царства Польского в составе Российской империю была крайне необходима российским властям для удержания данной территории и обеспечения стабильности западной границы государства. Сама логика существования империи предполагала ее расширение и рост ее могущества, и Российская империя в этом смысле не отличалась от остальных держав - Англии, Пруссии и т.д. И чем конструктивнее была бы интеграция, тем сильнее стали бы позиции империи: мировая история наглядно доказала, что государство прочнее, если оно едино, а различия в законодательстве и административном делении на местном уровне неизбежно ведут к сепаратизму на национальной или региональной основе5.
Исходя из этого, можно сказать, что Российская империя была сильно централизованной имперской системой, причем характер отношений центра и периферии определялся, с одной стороны, стремлением имперского центра к усилению своей власти и расширению периферии, тогда как, с другой стороны, отношение периферии к центру было более разнообразным - от стремления к независимости, автономии до лояльного или нейтрального отношения к установленной системе управления.
Политика Российской империи в отношении европейского региона строилась с пониманием того, что западные пограничные области прикрывали политический и экономический центр российской державы от различного рода угроз, которые могли исходить от Европы. В дополнение западные пограничные территории были более развитыми в экономическом отношении и превосходили по плотности населения русскую Азию, а также обычно вносили гораздо больший вклад в государственную казну и военную мощь. Интенсивность политических процессов на этих землях также была несравненно выше, чем в других частях империи.
Территории западных окраин России в XIX в. отличало разнообразие наименований. Одновременно с официальными названиями генерал-губернаторств действовали иные обозначения. Изучение источников показало, что в течение долгого времени в Российской империи в качестве официальной административной единицы существовал Западный край. В 1840 г. император Николай I распорядился, чтобы названия «литовские» и «белорусские губернии» не использовались в административной номенклатуре, а соответствующая территория официально называлась Северо-Западным краем6. Киевская, Волынская и Подольская губернии составили Юго-Западный край. К Северо-Западному краю и Юго-Западному краю прилагались и более общие названия - «Западный край», «западные губернии», которые в течение 40-50-х гг. XIX в.сосуществовали в бю5
См.: Лопатина Е.Б. Политика Российской империи в польском вопросе в 1880-1890-е гг. Автореф. дис. канд. ист. наук. М, 2011.
рократическом лексиконе с более ранним термином - «возвращенные (присоединенные) от Польши губернии».
Уточним, что под Западным краем понималось название 9 губерний западной части европейской России: 6 губерний Белорусского и Литовского генерал-губернаторств (Северо-Западный край: Виленская, Ковенская, Гродненская, Минская, Могилевская, Витебская губернии) и 3 украинских губернии (Юго-Западный край: Подольская, Волынская и Киевская губернии). Они были присоединены к России в конце XVIII в. от Речи Посполитой.
Благодаря присоединениям этих земель государственная граница Российской империи была перенесена далеко на запад, а ее влияние в Европе значительно усилилось. Западный край был без каких-либо особых условий включен непосредственно в состав империи.
Характерно, что до середины XIX в. фактически не существовало специальных исследований на русском языке, в которых содержалось бы цельное представление об истории и культуре народностей, населявших Западный край. Положение изменилось после польского восстания 1863 г. Восстание в Царстве Польском и западных губерниях породило в России всеобщий патриотический подъем. В многочисленных обращениях к императору и появившихся публикациях выражалось возмущение русского общества как жестоким избиением поляками безоружных спящих солдат в казармах, в том числе и чинов пограничной стражи, так и возможностью дипломатического вмешательства и угрозы военной интервенции со стороны европейских держав. Не меньшее негодование спровоцировали и претензии поляков на восстановление государства Речи Посполитой в границах 1772 г., что повлекло бы за собой потерю для России западных губерний.
В предисловии к одному из серьезных научных исследований, проведенных Археографической Комиссией, отмечалось: «Русская наука не может оставаться в молчании при виде таких неправильных понятий о западном крае России, какие распространились по всей Европе и затемняют самые очевидные и несомненные факты Западнорусской жизни и истории. Десять миллионов людей, живущих между великой Россией и Польшей не поняты Западной Европой, не признаны достойными серьезного внимания, несмотря на их богатую событиями историю, несмотря на громкое, неоспоримое заявление о себе с самого начала Польских смут; они причислены к полякам с таким легкомыслием, примера которому не представляет нам история с тех пор, как перестали смотреть на народы как на стадо, которое можно пригнать, куда вздумается.. .»7.
Таким образом, восстание 1863 г. вызвало в русском обществе повышенный интерес к прошлому и настоящему Западного края,
заставило его признать литовско-белорусские губернии неотъемлемой частью России. Например, в августе 1863 г. князь В.Ф. Одоевский записал в дневнике: «Замечательно действие бедствий на Россию; они как бы толчки, чтобы пробудить ее умодеятельность. Не будь польского мятежа, мы бы никогда не узнали, что творилось поляками в Белоруссии и других западных губерниях. Поляки ошиблись часом, ибо еще несколько десятков лет - и вся Белоруссия совершенно бы
ополячилась»8.
Участвуя в подавлении польского восстания, чины пограничной стражи разыскивали и задерживали оружие, порох, снаряды и прочую военную контрабанду, привозимую для мятежников, и этим в немалой степени препятствовала успеху восстания. Боевой опыт пограничной стражи в последующем был обобщен и лег в основу нормативных документов по усилению охраны границы в период осложнения военно-политической обстановки.
Западные губернии были предметом пристального внимания и попечения правительства не столько из географического расположения, а сколько «по видам отношений их жителей к коренным обитателям Империи. Правительство действовало кротко, но решительно к сближению Западных губерний с Россией и к ослаблению той особливой в них народности, которая доселе разделяла сии страны от Империи»9.
В XIX в. Западный край несмотря на все усилия российских властей по-прежнему находился под влиянием польской культуры и католичества. В немецкой части Польши германизация проводилась очень жестко. В сравнении с прусской частью Польши политика русской администрации в крае была более сдержанной. Ответом на оживление национальных движений в Польше стало усиление в правительственной политике России унитаристских и откровенно русификаторских тенденций. Такой курс, казалось, обеспечивал спокойствие на национальных окраинах. Но это впечатление было обманчивым. Отсутствие принципиальных перемен в национально-государственной политике готовило Российской империи серьезные испытания в случае ослабления центральной власти.
Позиция европейских держав по отношению к восстанию в Польше в 1863 г. способствовала некоторому сближению России с Германией. Однако С. Татищевым по этому поводу было высказано следующее: «... Первая обязанность государства - заботиться о собственной безопасности. Отсюда - меры, принимаемые русским правительством для укрепления за собой северо-западных окраин империи. В Пруссии любят вспоминать, что нынешнее Царство Польское с Варшавой и даже Белостокский округ не далее как восемь - десять лет назад были прусскими областями. В Германии учат, что Прибалтийский край 8 Одоевский В.Ф. Дневник 1859-1869 гг. Текущая хроника и особые происшествия // Литературное наследство. М., 1935, т. 22-24. с. 173.
исконная немецкая земля, наследие меченосцев, часть общего отечества, грань которого совпадает-де с крайними пределами распространения немецкой речи. Можно ли сказать, что германская дипломатия чужда этим вожделениям? В 1863 году нынешний имперский канцлер серьезно помышлял о занятии Царства Польского, разумеется, под видом оказанной России услуги, но с тем, чтобы никогда уже более не выводить оттуда прусских войск. Два года спустя он же дерзко и назойливо выговаривал нашему послу за мнимое преследование протестантства в Прибалтийском крае. С тех пор он перестал упоминать в переговорах с нами об этих щекотливых предметах и раза два или три гласно заявил даже, что и не помышляет об обладании ими. Но как же ему и было поступить иначе в такое время, когда одного слова России было достаточно, чтобы ниспровергнуть в прах воздвигаемое им с таким
трудом здание немецкого единства?»10.
В последующем Россия допустила Германии разгромить в 1866 г. Австрию, а в 1870-1871 гг. - Францию. В результате на западном участке границы России было создано мощное государство, сильное культурой, патриотизмом своего народа и слаженной военной системой. Нельзя отрицать, что возвышение Германии совершилось не к выгоде России. Но, сводя относительно мелкие счеты с Австрией и Францией по событиям 1853-1856 гг., Россия способствовала возвышению Германии -серьезному геополитическому противнику за влияние в европейском регионе.
Значение западных окраин в конце XIX в. стало возрастать под влиянием внешнеполитических факторов. Территории европейской части Российской империи были включены в сферу внешнеполитических интересов Германии и Австро-Венгрии. Высшие органы управления России обращали серьезное внимание на положение западных окраин. Помимо чисто стратегических вопросов значение приобретала необходимость противодействия антироссийской пропаганде, деятельности агентов иностранных разведок, усиления пограничной стражи и привлечения других структур для защиты интересов на государственной границе. Укрепление позиций российского самодержавия на западных окраинах должно было, с одной стороны, служить укреплению западных границ Российской империи, с другой - препятствовать проникновению сепаратистских идей. Именно поэтому проблемы западных окраин заняли важное место в пограничной политике Российской империи XIX в., являясь по существу проблемами сохранения территориального единства государства.
Характеризуя западный участок границы, исследователь К. Арсеньев подчеркивал, что «от юго-восточного конца Балтийского Моря, начиная от Палангена до Дуная, граница России ни чем не
защищена от природы и совершенно открыта для связей дружественных и для встреч неприязненных с иностранными государствами. Здесь искусство и силы военные должны быть единственным оплотом безопасности государственной»11.
Трудность России в надежном обеспечении охраны европейского участка государственной границы заключалась в том, что многие населенные пункты вплотную примыкали к черте границы. Высокая потребность России в так называемых товарах народного потребления и их явная нехватка определили массовый характер контрабандной деятельности приграничного населения с обеих сторон границы, принявшей в исследуемый период форму агрессивного и дерзкого
контрабандного промысла&2. Так, например, за период с 1846 по 1856 гг. было зафиксировано 27 010 задержаний контрабанды13.
В последней четверти XIX в. активизация контрабанды объяснялась промышленным подъемом Германии, который привел к сравнительной дешевизне товаров. Высокие пошлины, установленные в России, делали выгодным контрабандную деятельность для большинства жителей
приграничья&4.
Причину роста потока контрабанды товаров в Россию в исследуемый период достаточно точно определил (правда, в более поздние годы) бывший пакгаузный надзиратель Кретингской таможни, заметивший в своих воспоминаниях: «Никакие грозные приказы и усиления штатов и окладов Пограничной стражи не прекратят потока контрабанды, льющегося из Пруссии: есть только одно-единственное, но совсем другое средство прекратить ее - надо стать в один уровень культуры с Германией. Контрабанда - точный показатель степени перевеса культурности одной страны над другой.»&5.
Кроме того, на данном участке границы империи проходили основные миграционные потоки населения. Очень часто миграция носила неупорядоченный, незаконный характер. Подданные Российской империи нередко предпринимали попытки незаконной эмиграции. В военно-политическом отношении в исследуемый период европейские государства никогда не прекращали вести активную разведывательную деятельность против России.
Несмотря на то, что законом запрещалось проживание в пограничной полосе подданных других государств, немцы под всякими предлогами перебрасывали на русскую территорию своих граждан для постоянного жительства. Это была заблаговременно подготовленная агентурная сеть, ведущая разведывательную деятельность в интересах
См.: Кисловский И.Ю. От политики «Drang nach Osten» к доктрине «Открытых дверей». Экспансия против России на рубеже XIX-XX вв. М., 2002, с. 161.
Германии16. Перед государством встала новая сложная и ответственная задача - борьба с политическим, военным и экономическим шпионажем.
Вопрос о государственной границе, ее режиме и защите постоянно находился в поле зрения высшего руководства Российской империи. С учетом этого вопроса правительство строило политические отношения с соседними государствами. С этой целью вдоль границы возводились оборонительные сооружения, размещались войска и действовала военизированная пограничная стража.
Таким образом, исследование вопроса о пограничной политике Российской империи в Западном крае свидетельствует, что современные политические процессы и территориальные проблемы Российской Федерации нельзя разрешить, не обратившись к ее историческому прошлому. Можно выделить ряд объективных и субъективных причин непрерывного территориального роста России и расширения ее границ. Продвижению России в западном направлении способствовало то обстоятельство, что большинство граничащих с нею областей соседних государств исторически им не принадлежало. Многие из них входили в состав Российского централизованного государства и были отторгнуты позднее силовыми способами. Население этих территорий до конца не ассимилировалось с этническим и историко-культурным ядром того или иного государства, под влияние которого оно оказалось. Таким было положение Прибалтики в составе Швеции, Украины и Белоруссии в составе Речи Посполитой (Польши).
Общий правительственный курс состоял в постепенном сближении управления и административного положения центра и окраин. Решая эту задачу, российское правительство учитывало особенности географического положения, этнического состава, истории и социально-экономического развития отдельных областей. Наиболее быстро процесс унификации протекал на территориях с большой долей русского населения и достаточно тесно связанных в хозяйственном, культурном, конфессиональном отношениях с Центральной Россией. Другие регионы сравнительно долго пользовались автономией: от местного управления, суда и законодательства до сохранения собственной государственности под российским протекторатом (Польша до 30-х гг.).
Насильственную ломку традиционных порядков и ускоренное введение российской администрации царское правительство обычно предпринимало в стратегически важных приграничных районах, особенно в случаях открытых выступлений против российского владычества. Так было с Польшей. Типичным для такого развития событий было применение особых форм управления, при которых гражданская власть сосредотачивалась в руках русского военного командования.
Важным элементом пограничной политики Российской империи на национальных окраинах Западного края была опора на местных феодалов. В обмен на отказ от политической самостоятельности они получали гарантии своих социальных и имущественных прав. Там, где не было русского населения, местная знать продолжала активно участвовать в низовых звеньях управления и судопроизводства. Значительная часть нерусских феодалов, в основном христианского вероисповедания, была в правовом отношении приравнена к русскому дворянству и могла на льготных основаниях поступать на российскую государственную службу17.
В XIX в. правительственный курс в отношении западных приграничных (окраинных) территорий Российской империи прошел под знаком противоборства двух тенденций: ввести общегосударственную систему или предоставить окраинам административную автономию. Признание особого статуса окраиной территории влекло за собой требование закрепления этого статуса в имперском законодательстве. Так, в 1815 г. появилась конституция Царства Польского, которая фактически превращала Польшу в автономную провинцию Российской империи. Восстание 1830-1831 гг. положило конец этой независимости, породило «Органический статус», фактически провозгласивший курс на превращение Царства Польского в обычную русскую провинцию.
В течение XIX в. Российская империя реализовала планы обретения устойчивых, естественных границ. Ее государственная граница была закреплена юридически в соответствии с нормами международного права того времени, а новые присоединенные территории способствовали росту ее экономического, политического и военного потенциала. В этой связи рядом государств были предприняты меры экономического, политического, военного характера по ослаблению влияния Российской империи на сопредельные государства и распространению ее геополитических интересов. Передовые рубежи самого большого в мире государства объективно нуждались в надежной охране.
К концу XIX в. Российская империя в результате успешно проводимой политики, в том числе по защите своих интересов в пограничной сфере, превратилась в мощную державу с огромной территорией и самой протяженной в мире линией государственной границы. Россия окончательно утвердилась в числе европейских стран, стремившихся к первенству на Евразийском континенте. Она уже не стремилась к расширению своей территории, а старалась закрепить достигнутые рубежи, так как стали возникать угрозы ее владениям, особенно со стороны Германии.
См: Дьякова Н.А., Чепелкин М.А. Границы России в XVII-XX веках. Исторический очерк. М., 1995.
Мусин Ф.С. Пограничная политика Российской империи в Западном крае в
XIX в. В статье с учетом современных подходов к пограничной безопасности рассматриваются отдельные аспекты пограничной политики Российской империи в XIX в. Особое внимание уделено вопросам, связанным с защитой интересов государства на европейском направлении границы в зависимости от изменения социально-политических условий и угроз безопасности.
Musin F.S. Border policy of the Russian Empire in the Western Region in the XIX century. The article based on modern approaches to border security separate aspects of border policy of the Russian Empire in the XIX century. Particular attention is paid to issues related to the protection of state interests in the European direction of the border, depending on the changing socio-political conditions and security threats.
