Спросить
Войти
Письмо в редакцию
о СТАТЬЕ Б. А. кистяковского «ОХРАНА И КУЛЬТУРА»
Уважаемый редактор!
В четвертом номере Вашего журнала за минувший 2010 год в разделе «Из архива русской мысли» были даны некоторые материалы под названием «О трех важных явлениях русской философской жизни начала ХХ века. Статьи Б. А. Кистяковского и Б. В. Яковенко».
Напомню, что републикуемая в них статья Б. А. Кистяковского «Охрана и культура» была написана в поддержку молодого философа Б. В. Яковенко от полицейского произвола, который выразился в его «бессудном аресте». Б. А. Кистяковский пишет: «В Москве в прошлом месяце (имеется в виду месяц май 1912 г. — К. В. А.-А.) арестовывались, содержались в участках и тюрьмах и высылались сотни лиц». Среди них был и Б. В. Яковенко, уже известный русскому образованному читателю в качестве активного пропагандиста научной философии и ведущего автора международного издания по философии культуры журнала «Логос».
К сожалению, примечания, которыми публикатор снабдил небольшую статью Б. А. Кистяковского, далеко не полны. Наверное, было бы правильно указать на причину, которая вызвала к жизни аресты «сотни лиц». Она же была простой — в Москве открывали памятник императору Александру III, отцу здравствующего императора. Так вот, «сотня лиц» была задержана в порядке «обеспечения благополучного пребывания в Москве Их Императорских Величеств» т. е. Николая II, его супруги и их детей, которые на два-три дня приезжали в Москву для участия в этой церемонии. Она состоялась 30 мая 1912 г. у стен храма Христа Спасителя.
Яковенко был арестован 13 апреля — за полтора месяца до этого торжественного события и освобожден только через 22 дня после него, т. е. 21 июня 1912 г. Быть может, заметка Кистяковского во влиятельной газете русских либералов — в «Речи» (от 20 июня того же года) ускорила освобождение Яковенко.
«Необходимо должна потерпеть ущерб его научная работа», — пишет Кистяковский. Это предложение можно было бы откомментировать ссылкой на письмо Ф. А. Степуна Андрею Белому (См.: Вестник Российской академии наук. 1994. Т. 68. № 8. С. 759), согласно которому на момент ареста Яковенко работал над обзором
американской философии (он появился в 3-4-й книге «Логоса» за 1913 г.) и библиографическим отделом 1-2-й книги «Логоса» за 1912-1913 гг. (здесь по меньшей мере 13 рецензий принадлежали точному перу Б. В. Яковенко).
Вероятно, более полно следовало пояснить вопрос о том, имелись ли у полиции основания для задержания Б. В. Яковенко. Известно, что отец философа Валентин Иванович и мать Клавдия Андреевна Мурашкинцева были активными участниками «Народной воли», да и сам будущий философ родился в Твери, где родители были в административной ссылке. Яблоко от яблони недалеко падает!
В Государственном архиве Российской Федерации (фонд 102, опись 242) имеется дело № ДП-00. 1912, в котором исправляющий должность директора Департамента полиции сообщал, что Б. В. Яковенко, находясь в 1904 г. в Москве, состоял в постоянных сношениях с видными деятелями эсеровской партии И. И. Бунаковым-Фондаминским и В. Черненковым и состоял членом террористической группы, которая после неудачного покушения на жизнь Д. Ф. Трепова настаивала на продолжении террора — вплоть до цареубийства. Б. В. Яковенко был назван в числе тех, кто поддерживал эту идею. Тогда же, в феврале 1905 года, он был арестован, содержался под стражей, но дело против него было прекращено согласно Высочайшему указу от 21 октября 1905 г.
С 1905 по сентябрь 1911 г., проживая за границей, он был замечен в переписке с Виктором Черновым и в сношениях с Б. Савинковым и Н. Климовой, а по возвращении на родину — с эсерами Борисом Свечниковым и Розалией Лифшиц.
В полицейских документах не отмечено, что Розалия Лифшиц была женой известного украинского революционера и не менее известного писателя В. К. Винниченко, а кроме того, родной сестрой Веры Лифшиц — жены нашего арестованного философа.
Нельзя не согласиться с тем, что окружение Яковенко давало весомые основания для опасений у полиции. Впрочем, в уже упомянутом письме Ф. Степуна говорилось о том, что в «данную минуту», т. е. на время ареста в 1912 г., Яковенко совершенно чуждался какой-либо политической жизни, ибо был «глубоко похоронен в трансцендентализме». В этом отношении Б. В. Яковенко оказался близок своему отцу. Валентин Иванович в свое время тоже отказался от революционной деятельности, признав главной своей целью просвещение народа. После смерти известного книгоиздателя Ф. Павленкова В. И. Яковенко достойно продолжил работу его популярного издательства.
Наконец, в примечаниях можно было бы указать, что содержание статьи Б. А. Кистяковского большими выдержками было изложено московской газетой «Русские ведомости» 23 июня, на третий день после освобождения Яковенко. В этой газете с 1910 по 1913 г. Яковенко опубликовал не менее 10 статей и 16 рецензий.
К. В. Артем-Александров
