Комплексное исследование материалов из погребения 7 Больше-Тиганского могильника

УДК 902/904

КОМПЛЕКСНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ МАТЕРИАЛОВ ИЗ ПОГРЕБЕНИЯ 7 БОЛЬШЕ-ТИГАНСКОГО МОГИЛЬНИКА1

© 2018 г. С. И. Валиулина, Н. В. Ениосова, О. В. Орфинская

В статье впервые публикуются результаты исследования трех категорий погребального инвентаря одного из самых ярких комплексов раннемадьярского Больше-Тиганского могильника IX-начала X в. Стеклянные бусы исследованы сканирующей электронной микроскопией. Установлено, что за исключением единственного экземпляра все они выполнены в ближневосточной ремесленной традиции в мастерских полного производственного цикла (А). По химическому составу стекло всех бус соответствует 4 типу стекла аль-Ракки. Мозаичная бусина с «шахматным» декором скандинавского происхождения сделана в мастерской типа Б. Химический состав натриевого золистого стекла, характер мозаичных бус, преобладание желтого цвета над синим в цветовом соотношении бисера и малая доля зеленого бисера позволяют датировать ожерелье Серединой - второй половиной IX в.. Серебряные изделия представлены накладками на головной убор и поясными аксессуарами (7 экземпляров). Техника их изготовления изучена с помощью оптической микроскопии, количественные данные о химическом составе металла получены методом энерго-дисперсного РФА. Все украшения изготовлены в технике литья по выплавляемой восковой модели либо по оттиску модели или готовой вещи в глиняные формы из серебра разной пробы. Драгоценный металл разбавлен латунью, бронзой или медью с высоким содержанием мышьяка. Разнообразие серебряных сплавов в небольшой выборке отражает различное происхождение сырьевого металла и свидетельствует, что накладки выполнены разными мастерами и в разное время. Для идентификации органических материалов были использованы микроскопия (х400), микрохимия, гистохимия и термический анализ. Определены различные виды текстиля: три вида шелковой ткани и плетеный шелковый шнур; остатки шерстяной ткани и тонкого войлока из пуховых волокон; небольшой фрагмент ткани из растительных волокон. В погребении обнаружены также предметы из кожи различной толщины, меховое изделие и амулетница. Все это многообразие дорогих и престижных материалов и наличие одежды, целиком сшитой из шелковой ткани, свидетельствуют об исключительном богатстве погребенной девочки.

Больше-Тиганский могильник, открытый более сорока лет назад, является наиболее значимым ранне-венгерским памятником в Восточной Европе. В тоже время материалы памятника до сих пор остаются недостаточно изученными.

Настоящая статья представляет опыт комплексного исследования стеклянных бус, художественных произведений из цветного металла, изделий из текстиля, кожи, меха одного из ярких погребений могильника.

Погребение 7 было выявлено в первые дни открытия памятника в 1974 году и сразу обратило внимание своей незаурядностью. Захоронение совсем юной девушки 12-14 лет (СЬаНкоуа, СЬаНкоу, 1981.8. 16, 51 ТаГ.Л) сопровождалось многочисленным погребальным инвентарем, в состав которого входили как обязательные атрибуты женских погребений могильника: детали костюма, украшения, ритуальная пища, глиняный сосуд, так и не свойственные большинству женских погребений предметы. К последним относится плеть из конского волоса с деревянной рукоятью в обмотке серебряной лентой и с костяным наконечником в виде стилизованной головки хищной птицы. Вещь, безусловно, статусная, не случайный характер ее присутствия в погребении утверждает символическое погребение коня - конский череп справа у ног погребенной. Конские комплексы часто сопровождают мужские погребения Больше-Тиганского могильника, в женских захоронениях кроме седьмого погребения отмечены еще в четырех - №№ 2, 19, 20, 35.

Значимый характер погребения определяют и количественные показатели погребального инвентаря (рис.1). Так, седьмое

погребение обладает самым большим бусин-ным ожерельем памятника (рис.2). Из 2507 бус в 51 не грабленом погребении могильника (Валиулина, 1996а, с. 573) 755 экземпляров, т.е., больше 30,1%, происходят из 7 погребения.

Отражение особого социального положения погребенной исследователи усматривали и в расположении захоронения. Погребение 7 с запада, почти вплотную, примыкает к обширной могильной яме 8 мужского погребения - кенотафа с богатым вооружением и двумя впускными детскими погребениями, возможно, составляя с ним единый комплекс. На общем плане могильника погребение 8 выглядит как центр концентрации локальной группы погребений (СЬаНкоуа, СЬаНкоу, 1981. ЛЬЬ.2,ТаП).

Обилие серебряных и бронзовых украшений и деталей костюма обеспечило уникальную, для почвенных условий Нижнего Прикамья, особенно, при малой глубине погребений, сохранность органических материалов, прежде всего текстиля и кожи. При этом, нужно отдать должное дальновидности и научной интуиции Елены Александровны Халиковой в понимании важности отбора в коллекцию и сохранения непрезентативных, часто совсем мелких фрагментов (комочков) органики. Первый опыт обращения к этой части коллекции показал ее большие исследовательские возможности и необходимость продолжения работы в данном направлении (Голиков, Орфинская, Валиулина, 2004).

Стекло

Из 755 бус (АКУ-217/100) погребения 745 - стеклянные (98,67%), соответственно, только 10 выполнены из других материалов (1,32%): 1 бусина плоская перламутровая выточена из раковины (рис.4: 11), 1 - костяная в форме параллелепипеда с трапециевидным сечением (рис.4: 9), 8 - каменные из известняковой породы, кубической, цилиндрической и, ввиду плохой сохранности, неопределенной формы. Такое соотношение принципиально отличает Тиганы от Танкеевского могильника, где каменные бусы представлены большим числом (УаНиНиа, 2016. Р. 116. Б1§.2-4).

Подавляющее количество стеклянных бус 7 погребения 735 (98,66%) - изделия массового производства, выполненные вытягиванием стеклянной трубочки, внутри этой группы значительно преобладает бисер - 693 экземпляра (93%). Кроме бисера к массовой продукции относятся дутая эллипсоидная лимонка из тонкого бесцветного стекла

(рис.4: 7) и эллипсоидная бусина с продольными валиками (в поперечном сечении розетка) также из бесцветной трубочки (рис.4: 6). Выразительные аналогии последней бусине известны в материалах Северного Кавказа, в частности, в погребениях могильника Верхний Кобан, З.А. Львова отнесла эти находки к так называемым бусам из «посудного стекла» и высказала предположение о возможности их северокавказского производства из привозного стекла (Львова, 2000, с. 272-273, рис.3: 7-9; рис.7: 2-3).

В группу продукции массового изготовления из тянутой трубочки входят также многочастные лимоновидные сегменто-видные бусы: синие мелкие и очень мелкие двух-, трех- и пятичастные - 11 экз. Этому типу близки бусы более сложной технологии - многочастные серебростеклянные и «золо-тостеклянные» - 6 экз. с серебряной фольгой и прозрачным бесцветным или желтым кроющим слоем стекла (рис.4: 1- 4,10).

В ожерелье 7 погребения преобладает бисер - рубленый, оплавленный размерами от 2 до 5 мм диаметром, при высоте 1-7 мм. По цвету, технике исполнения и химии стекла бисеру близки, отличаясь размерами, одноцветные цилиндрические пронизки диаметром 6-7мм, высотой 8-14 мм - 18 экз.: желтых не прозрачных - 9, синих прозрачных - 6, белых не прозрачных - 3 (рис. 2; рис.4:12). Распределение цветовых групп бисера находится в соответствии с другими погребальными комплексами, отражая специфику бусинного набора памятника. Самый высокий процент приходится на желтый не прозрачный бисер, в 7 погребении - 54,25% (376 экз.), доля синего прозрачного бисера уступает более чем в два раза - 163 экз., белого опакового бисера обнаружено 101 экз., зеленого прозрачного - 31, черного (марганцевого в тонком сколе) - 22.

Датирующее значение имеет соотношение желтого и синего и малое число зеленого бисера. Так, низкий процент зеленого бисера на селище Весь 5 под Суздалем, доля которого в Старой Ладоге высока в слоях X в. (Львова, 1968, с.87), позволяет датировать коллекцию бисера селища IX в. (Макаров, 2012, с.206). Зеленый бисер преобладает в материалах Плиски X в.2, в погребениях X в. ¡Танкеевского могильника (пример - ожерелье из погребения № 869 (Т-75/8).

Зеленый бисер доминирует в Кушнарен-ковском могильнике VII в. в Приуралье, однако , в отличие от бисера X в., он выполнен из натриевого содового стекла, что сообщает ему зеленый с голубым оттенком цвет (Валиули-на, 2010).

Всего в погребении 7 обнаружено 10 бусин индивидуального изготовления, три одноцветные: 1 в форме уплощенного цилиндра 19^7 мм из желтого глухого стекла высокого качества (рис.4: 5)и 2 неправильно эллипсоидные высотой 8мм, диаметром 4 мм выполнены навивкой из некачественного не прозрачного пористого трещиноватого коричневого стекла (рис.4: 8). На фоне одноцветных выделяются мозаичные бусы - 7 экз. (рис.3). Важно отметить, что всего на памятнике учтено 19 мозаичных бус.

Мозаичные бусы неоднородны по технике исполнения - 5 цилиндрических бус-пронизок диаметром 5-6 мм, высотой 15-20 мм выполнены обертыванием мозаичной пластины вокруг стержня. В двух случаях эти пластины были спаяны в одну из двух полихромных лент: полосато-глазчатых (рис.3: 1)или просто полосатых (рис.3:2). На основу синего стекла накладывались нити и концентрические глазки белого, красного и желтого цвета, затем ленты спаивались вместе (при инструментальном осмотре бусины в середине четко виден шов), их ширина равнялась длине будущей цилиндрической бусины, полученную пластину однократно обертывали вокруг слегка заостренного стержня.

Для двух других бус пластины-заготовки формировались иначе - из трех полих-ромных лент, не имеющих одноцветной основы: двух полосатых сине-бело-красно-зелено-бело-синих по краям отверстий и центральной ленты, набранной из ромбовидных голубых стерженьков с красной серединой глазка и бело-синими ресничками. Перед спеканием промежутки между стерженьками засыпались крошками желтого и зеленого стекла (рис.3:3,4). Близкая по исполнению бусина отличалась от предыдущих наборкой центральной ленты - ее составили плотно спеченные отрезки стерженька с концентрическим черно-бело-красно-желтым рисунком в сечении, в обрамлении желто-зеленых продольных нитей (рис.3:6). Рассмотренные мозаичные бусы, несмотря на особенности, типологически близки, имеют восточное происхождение и широкое распространение в VШ-IX вв. иногда доживая до X в. Эти бусы давно известны в памятниках Центральной

Европы, входят в IV тип по Е. Поулику бус конца VIII - первой половины IX века (Poulik, 1948. S. 60). В Старой Ладоге мозаичные пронизки обнаружены в нижних слоях городища Е2 и Е3 (Львова, 1968, рис.1:1,5,11,13), в памятниках Скандинавии составляют тип G050 (Callmer, 1977. Cp.IV) и датируются первой четвертью - серединой IX в. (Callmer, 1997. Taf.16: B 21, C 7), в Албании найдены на памятниках IX-X вв. (Neri et al, 2018. Table 1: K_001, K_015, K_024). Большим числом мозаичные пронизки представлены в собрании Национального музея Албании в Тиране (NHM, 1483; AM, 45, 45/1) и в материалах аланских погребений в Нижне-Архыз-ском археологическом музее, где отдельные низки насчитывают 34 экземпляра мозаичных пронизок3.

На Средней Волге мозаичные пронизки отмечены в Больше-Тарханском раннеболгар-ском могильнике (Валиулина, 1996б, с.137), на Семеновском 1 селище (Valiulina, 2016, р. 122, fig.7: k). Всего 4 беспаспортные бусины из мозаичных стерженьков найдены в Болга-ре, опираясь на материалы северокавказских памятников, М.Д. Полубояринова относит их к начальному этапу истории Болгара (Полубояринова, 1988, с.182). Из Кокрятьского комплекса памятников происходит одна бусина в коллекции В.И. Заусайлова, хранящейся в Национальном музее Финляндии (Z. 5385: 3800).

Особого внимания в составе ожерелья погребения 7 заслуживает мозаичная боченко-видная бусина высотой 10мм, диаметром 7 мм (рис. 3: 5). В отличие от рассмотренных ранее, бусина выполнена не из пластины обертыванием вокруг стержня, а наборкой мозаичных стерженьков вокруг стержня - они составили центральный пояс, затем полосками красного глухого стекла однократной навивкой прямо на стержне оформлены оба края отверстия. О том, что при обертывании использовалась не монолитная пластина, а три отдельных детали говорит несовпадение стыковочных швов. Мозаичный пояс выполнен отрезками мозаичной палочки, набранной из тоненьких четырехгранных стерженьков белого, красного, желтого и черного цвета, собранных в шахматном порядке, поперечный срез такой палочки не всегда ровный, иногда расположен боком и со смещением, что привело к деформации рисунка. З.А. Львова бытование в Старой

Ладоге мозаичных бус с шахматным рисунком относит к горизонту Д (Львова,1968,рис. 1: 17). Ю. Каллмер датирует эти бусы второй половиной VIII - началом IX века, считая их продукцией скандинавских мастерских типа Б, работавших на восточных полуфабрикатах в торгово-ремесленных факториях эпохи викингов (Callmer, 1997. Taf.16: A 13-15).

В Среднем Поволжье, кроме Больше-Тиганского могильника, бусы с шахматным декором присутствуют в материалах Автозаводского могильника на территории Ульяновска (Семыкин, Казаков, 2003, с.120, рис.11). В контексте с другими находками скандинавского происхождения в Ульяновском Поволжье (Stalsberg, 2002,р. 51), эти бусы высвечивают северо-западное направление поступления стеклянных изделий в эпоху викингов.

Одна мозаичная бусина в форме прямоугольного параллелепипеда 18*16*6 мм (рис.3: 6) из глухого коричнево-оранжево-бело-красного стекла выполнена прессованием на плоскости пластины, набранной из отрезков полихромных палочек. Такие бусы известны в материалах горизонта Д Старой Ладоги (Львова, 1968, рис. 1:38), в Белоозе-ре в составе вещей, бытовавших до середины XI века (Захаров, 2004, рис. 262: 19), на селище Никольское V, возникшем в середине или второй трети X века (Захаров, 2012, с.234), в материалах курганной группы у с. Весь, среди находок из раскопок А.С. Уварова 1851 года (Макаров, 2012, с. 194. Цв.вкл.), на Измерском I селище (Валиулина, 2008, с. 291, рис.Х1УШ: 24; Valiulina, 2016, с. 128, Fig.9: s). Эти бусы обычно имеют граненую форму прямоугольного параллелепипеда, чаще - параллелепипеда со срезанными углами. Из подобной мозаичной основы в Месопотамии в IX веке делались не только бусы, но и миниатюрные сосуды, в том числе техникой глубокой резьбы на четырех ножках (Molar Flask) и другие предметы (Carboni, 2001, р. 29-30, Cat. 7a-7c; Whitehouse, 2001, р. 153, № 67).

Химический состав 10 стеклянных бус был определен методом сканирующей электронной микроскопии (аналитик А.А.Трифонов). Анализ выполнен на автоэмиссионном сканирующем электронном микроскопе Merlin компании Carl Zeiss. Микроскоп совмещен со спектрометром энергетической дисперсии AZtec X-MAX, разрешение спектрометра 127 эВ, предел обнаружения 1500-2000 ррм. Точность измерения составляет 0.01-1% и зависит от состояния исследуемого объекта. Элементный анализ

проводился при ускоряющем напряжении 20 кэВ и рабочем отрезке 9 мм, что позволило избежать минимальных погрешностей. Глуби -на зондирования составила менее 1 микрона. Для проведения количественного анализа использовался набор эталонов, установленных в программу Aztec (reference standart for X-RAY microanalysis «Registered Standart No. 8842»), а также эталоны «А», «В» исследовательского центра Корнинга. С целью получения наиболее объективных данных монохромные бусы анализировались пятью спектрами, у мозаичных бус также пятью спектрами определялся каждый цвет в палитре декора (табл.1: 1-20).

Анализом установлено, что все бусы выполнены из натриевого золистого стекла, сваренного на золе растений аридной зоны. Все образцы представляют, фактически, одну рецептуру высокощелочного и высоко-магниевого стекла со следующими средними величинами концентрации стеклообразующих:№20(14,18%)-K20(3,22%)-Ca0(7,03%)-Mg0(4,31%)-Al203(3,05%)-Si02 (62,02%). При этом отмечена значительная вариативность основных составляющих элементов, что позволяет отнести стекло проанализированных бус к 4 типу стекла аль-Ракки в Сирии (Gratuze, Barandon, 1990). Тип 4 объединяет стекла с существенными колебаниями концентрации оксидов магния и алюминия и разными соотношениями Mg0/K20 (Henderson et al, 2004,р. 452, fig.2). Эти особенности типа указывают на различные источники диоксида кремния и на использование золы разных растений в период утверждения новой технологии золистого стекла в течение IX - начала X в. в мастерских аль-Ракки и ее округи. Широкий спектр композиций стекла 4 типа «показывает, что он является частью интересной фазы экспериментов с сырьем и рецептурных комбинаций исламских ремесленников» (Henderson et al, 2004, р. 465-466).

Одна мозаичная бусина в форме прямоугольного параллелепипеда имеет более существенные отличия от других бус и по абсолютным величинам, и по соотношению оксидов магния и алюминия (табл.1: 2-4). Это своеобразие должно быть объяснено иными сырьевыми материалами - песком с повышенной концентрацией глинозема и других минеральных добавок, прежде всего, кальция.

Стекло бус окрашено традиционными красителями - зеленый цвет получен введением соединений железа и меди, при заметной добавке оксида свинца (0,38%) зеленый бисер приобретает теплый «травяной» оттенок (табл.1: 5), белое опаковое стекло могло содержать до 3,22% оксида олова (табл.1: 9), желтый и оранжевый цвета обеспечены добавкой свинцово-оловянного минерала с примесью мышьяка, все три элемента обнаруживают устойчивую положительную корреляцию (табл.1: 3,6,14,18). В оранжевом стекле, кроме того, отмечены очень высокие проценты оксида железа 5,05 % и меди 5,44%, то есть использовался полиметаллический краситель, как и в красных стеклах (Fe, Mn, Cu), но в другой концентрации и, практически, без свинца (табл.1: 8,12,15). Черный цвет в декоре двух бус получен соединениями железа и усугублен оксидом хрома (табл.1: 4,7).

В «золотостеклянной» двухчастной лимоновидной бусине, золотой эффект получен за счет верхнего кроющего слоя стекла, окрашенного марганцем в желто-коричневый цвет, такие примеры c близкой концентрацией оксида марганца отмечены в материалах синхронных памятников на Балканах (Neri et al, 20188.Table 1: K_019, K_028, K_0,21). Бусина выполнена с использованием серебряной фольги, наличие серебра фиксируется и визуально, и аналитически в составе стекла (табл.1: 20). Оксид серебра в концентрации 0,03% мог быть коллоидным красителем прозрачного стекла в коричневый цвет, который на фоне серебряной фольги приобрел золотой эффект (Галибин, 2000, с.247, табл.4).

Марганец в белом, бесцветном и желтом стекле выступает в роли деколориза-тора - обесцвечивателя, призванного нейтрализовать нежелательное присутствие в этих стеклах железа (табл.1: 1,2,6, 10,14,18-20).

Синее и голубое стекло окрашено кобальтом, в двух образцах в достаточно большойдля этого красителя концентрации -0,24 и 0,27% (табл.1: 11,16,17). В природе кобальт встречается в различных минеральных формах, которые могут быть идентифицированы по их микроэлементам. Идентификация минералов может, в свою очередь, облегчить определение географического происхождения кобальта. В трех бусах выборки (табл.1: 11, 16, 17) CoO обнаруживает положительную корреляцию с ZnO. Наиболее вероятным источником кобальта с примесью цинка является месторождение в Анораке, недалеко от Тебриза, в Иране (Henderson, 1998, р.118). Аналогичный кобальт обнаружен в керамических глазурях и стекле из Самарры, столицы Аббасидов девятого века на севере Ирака,

в раннесредневековых бусах аль-Басры в Марокко (Robertshaw е! а1., 2010, р. 374), в составе ранних бус Болгара (УаНиНпа, 2018).

Одна из самых массовых категорий находок - бусы - обладают исключительными источниковыми возможностями в силу их особого статуса в период К^! вв. В это время бусы выполняли функции не только украшения, апотропея, но и платежного средства.Источники сообщают о цене этого средства: 1 стеклянная бусина равнялась 3 г серебра или 1 дирхему, или 1 шкурке куницы (Херрман, 1986, с.81). Можно представить какое богатство представляло ожерелье 7 погребения.

Химический состав стекла №20-К20-Са0-М§0-Л1203-8Ю2 вместе с данными о морфологии и технологии бус позволил определить их происхождение - с наибольшей вероятностью это Сирия и Месопотамия. Комплекс стеклянных бус отражает эпоху, когда в исламском стеклоделии произошла полная смена технологии - на смену содовому стеклу пришло стекло на золе аридных растений. В аналитической выборке, представившей все основные типы бус 7 погребения, все бусы выполнены из золистого стекла, уже по этому признаку ранний IX век должен быть исключен из датировки комплекса.

В VШ-XI вв. далеко от восточных центров в Европе появляются стекольные мастерские, работавшие на полуфабрикатах, и в 7 погребении есть бусина из такой мастерской. Один из вероятных центров мастерских типа Б по мнению З.А.Львовой мог функционировать и на Северном Кавказе, такому утверждению пока нет надежных подтверждений, но многочисленные аналогии с северокавказскими материалами дают основания представить путь основного потока ближневосточных бус в вв. на

Волгу через Кавказ и Хазарию.

Ибн Фадлан в начале X в. сообщал о зеленых бусах, которые привозили к русам на кораблях для продажи (Ковалевский.1956, с.141). Цветовая гамма бус 7 погребения, как и всего памятника, показывает приоритеты желтого и, в меньшей степени, синего цвета. Время зеленого бисера и бус придет в X веке. Комплекс стеклянных бус по совокупности признаков может быть датирован I X в., вероятно его серединой - второй половиной.

Металл

Исследование техники изготовления и химического состава металла проведено для

Химический состав металла находок (8 проб) выполнен рентгенофлюоресцентным энергодисперсным методом (РФА), который основан на измерении длины волн иинтенсив-ности рентгеновских спектральных линий. Портативный прибор снабжен полупроводниковым детектором рентгеновского излучения: «Si-PIdiode» детектор (200эВ поКа линии Mn) вобласти энергий 15-38кВ среги-стрирующим многоканальным амплитудным анализатором4. Расчет концентраций элементов проведен с помощью метода фундаментальных параметров (Коновалов и др., 2008, с.114-120). Количественные результаты определены для 7 элементов: серебра, меди, олова, свинца, цинка, мышьяка и золота. Рассматривая полученные данные, следует учитывать, что метод РФА имеет определенный предел чувствительности: для свинца, золота и цинка лимит обнаружения составляет 0,01%, для олова он не превышает 0,1%. На конечный результат измерений влияет также невозможность достичь абсолютно ровной поверхности анализируемого предмета и удалить поверхностный слой металла, в котором серебра всегда больше, чем внутри пробы. Поверхностный характер РФА затрудняет получение точных данных о составе металла, но является единственно возможным методом для исследования находок из музейных коллекций, не вызывая разрушения образцов.

Ранее 5 предметов из этого комплекса были исследованы с помощью количественного спектрального анализа - ОЭСА (Валиу-лина, Храмченкова, 2001, с. 264-279). Таким образом, мы располагаем данными о 13 пробах металла из погребения 7 (Табл.2).

В выборку попали две накладки на головной убор. Они с помощью 2-х шпеньков крепились на полоску кожи, обнаруженную на голове погребенной девочки ^halikowa, Chalikow, 1981. S. 17, Abb.5). Лицевая сторона

накладок имеет выпуклый, но не очень четкий рельеф - центральную розетку, оконтуренную перлами; с обеих сторон к ней примыкают три, соединенных в ряд, полусферы. Негативный рельеф на оборотной стороне отчетливый, шпеньки расположены в центральных полусферах, вокруг них сохранились остатки кожи (рис.5:1). Накладки отлиты вместе со шпеньками в разъемную глиняную форму, полученную путем оттиска штампа с выпуклым рельефом или готового изделия (Ешовоуа, МигаБЬеуа, 1999:1094-1099). Об этом свидетельствуют литейные дефекты -недолив металла и не очень четкое изображение на лицевой стороне, подправленное после отливки с помощью зубила (рис.5:2). Накладки изготовлены из низкопробного серебра (содержание Л§ ниже 60%), разбавленного свинцово-оловянной бронзой с примесью мышьяка (табл.2: 4190, 39). Несмотря на то, что анализы для этих образцов выполнены с помощью разных методов, набор основных компонентов сплава совпадает, а концентрации серебра, олова и мышьяка вполне сопоставимы. Значительное расхождение прослеживается при определении содержания меди и свинца. Нельзя исключить, что при изготовлении двух накладок использованы разные порции металла. Вместе с тем несовпадение результатов является следствием ошибки в определении высоких концентраций элементов, характерной для ОЭСА (особенно для свинца) из-за маленькой навески и неоднородности сплава (Коновалов и др., 2008, с. 113-114; Валиулина, Храмченкова, 2001, с. 265). Низкая чувствительность РФА не дает возможности фиксировать микропримеси, но благодаря спектральному анализу нам известно, что в сплаве содержались сотые доли процента цинка и золота.

Поясные накладки погребения 7 представлены в выборке несколькими разновидностями: квадратными и арочными с прямоугольной прорезью в нижней части; в форме лунницы (сегмента) с полусферическими колпачками-выступами; пятиугольными с растительным орнаментом и подвесным кольцом в нижней части.

Лицевая сторона квадратных накладок гладкая, на обороте есть вертикально отогнутый бортик по контуру изделия и по периметру прямоугольной прорези. Тонкие шпеньки, расположенные в углах на обороте, обломаны (рис.6). Судя по следам опиливания литейных швов, бугристой поверхности на обороте и интенсивной абразивной обработке лицевой стороны, накладку отливали в разъемной форме, полученной по оттиску в глине штампа или готового изделия. Отверстия для шпеньков были получены во второй створке формы с помощью тонкого шильца или проволоки нужного диаметра (Новиков, Ениосова, 2015, с. 219).

О химическом составе накладок этого типа мы можем судить по трем пробам. Две из них получены для одной и той же накладки с помощью ОЭСА. Разница в содержании меди в этих образцах составляет более 10%, а серебра - более 16%, что отражает ошибку воспроизводимости анализа (табл.2:31,36). Тем не менее одна из этих проб вполне сопоставима с результатом РФА. В обоих случаях зафиксировано содержание серебра немного превышающее 70%, концентрация меди составляет 23 и 27 процентов, а мышьяка чуть выше 1%. Существенное расхождение отмечается только в случае свинца (табл. 2:4211, 31). Учитывая данные двух образцов, можно заключить, что две накладки поясного набора отлиты из серебра невысокой пробы, разбавленного медью с примесью мышьяка.

Накладка арочной формы с прямоугольной прорезью также имеет отогнутый вертикальный бортик и тонкие шпеньки на обороте; лицевая поверхность зачищена и отполирована (рис.7:1). На боковых поверхностях хорошо видны следы опиливания литейных швов, что свидетельствует о литье в разъемную форму (рис.7:2). По набору основных компонентов сплава металл арочной накладки совпадает с данными о квадратных экземплярах. Это серебро невысокой пробы (Л§ - около 64%), содержащее примесь свинца и разбавленное мышьяковой медью (табл.2:4125).

Гладкая лицевая сторона бляшки в виде лунницы с боковыми шаровидными выступами слегка вогнута, оборотный рельеф - выпуклый с вертикальными бортиками (рис.8:1). На их наружной стороне хорошо видны следы обработки напильником, оставшиеся после удаления литейных швов (рис.8:2). Шпеньки, помещенные в углубленную часть полусфер, отлиты вместе с накладкой. По набору и концентрации основных компонентов сплава - серебру, меди, свинцу - металл бляшки в виде лунницы и арочного экземпляра практически совпадает, однако в первом случае зафиксировано более высокое содержание мышьяка (Лб - 2,68%).

В выборке по Больше-Тиганскому могильнику есть еще две накладки лунничной формы с боковыми выступами. Образец из

погребения 36 исследован методом РФА: он отлит из серебра более высокой пробы, легированного латунью, и содержит значительную примесь золота (Л§ - 81,32; Си - 12,77; РЬ - 3,98; 2п - 1,32; Ли - 0,61%). Сходный состав имеет и другой экземпляр (подъемный материал), изученный с помощью ОЭСА (Л§ - 84,04; Си - 12,82; РЬ - 0,72; 2п - 0,97; Ли - 0,3%). Очевидно, что накладки из погребений 36 и 7 отлиты из разных порций металла и, возможно, разными мастерами.

Накладка пятиугольной формы с симметричной композицией - центральным рельефным трилистником, остроконечные лепестки которого разделены веточками с листьями-треугольниками из трех выпуклых точек. Бляшка окаймлена несимметричным бордюром из двойной линии, повторяющим контур украшения. В углах ободка расположены крупные выпуклые точки. В нижней несо-хранившейся части была петля с подвесным кольцом. На оборотной стороне еще более явно заметна несимметричность формы, три коротких шпенька и выпуклые отпечатки микротрещин в глиняной литейной форме (рис.9).

Накладка с трилистником имеет все признаки литья по выплавляемой восковой модели в неразъемную оболочковую форму: хорошее качество отливки, отсутствие литейных швов и следов их зачистки, следы резьбы по пластичному воску, наличие автономной подвижной монолитной детали - подвесного кольца (Минасян, 2014, с. 99). Две восковые детали, снабженные отдельным литником, соединяли до литья, покрывая последовательно слоями жидкой глины. После получения отливки на ее лицевую поверхность наносили позолоту.

Накладка получена из серебра довольно высокой пробы (Л§> 84%), легированного латунью. Сплав содержит более 8% свинца, попавшего в металл вместе с серебром и в составе латунной лигатуры (свинцовой латуни), а также десятые доли процента золота -в качестве рудной примеси в серебре (табл.2: 4194).

Массивный наконечник пояса прямоугольной формы с округлым окончанием из погребения 7 сочетает растительный декор на лицевой стороне изделия и изображение хищника семейства кошачьих (лев, пантера?) на оборотной (рис.10:1). Кожаный ремень вставлялся в щель в верхней части наконечника и закреплялся с помощью вставных шпеньков с раскованными концами.

Растительный орнамент состоит из трех ярусов чередующихся изображений трилистников, бутонов, веток с листочками и стеблей. Композицию окаймляет фестончатый бордюр, сочетающий выпуклые капли и овалы. Каждый элемент растительного декора на этой стороне хорошо проработан, частично сохранилась позолота, хотя при большом увеличении заметен литейный дефект в верхней части - аморфное отверстие недолива и следы износа изделия - поверхность местами выглядит «отполированной», утратившей мелкие детали орнамента (рис.10:2). Еще более «потертым» выглядит рельеф на оборотной стороне: на теле изображенного в профиль хищника едва заметны поперечные полосы - мускулы, мощные лапы, закинутый на спину длинный хвост, но голова полностью исчезла. Следы износа различимы и в бордюрной части (рис.10:3). Сложная конструкция наконечника, отсутствие литейного шва и следов его обработки позволяют предположить отливку изделия по выплавляемой восковой модели в неразъемной оболочковой форме. Однако разное качество изображений на обеих сторонах кажется необычным и не имеет однозначной трактовки.

Аналогичный случай разбирает В.В. Мурашева в работе, посвященной Супрутскому кладу, содержащему два наконечника схожей конструкции и орнаментом четким, с одной стороны, и расплывчатым, с другой. Автор полагает, что восковая модель не была монолитной, а соединялась из отлитых отдельно восковых пластин. Литейная форма состояла из двух створок, в одной из которых был получен четкий отпечаток с помощью модели - готовой вещи, оттиск во второй створке сделан посредством модели худшего качества. Затем пластины склеивались, свидетельством этой операции является шов, сохранившийся на финальных отливках (Мурашева, 2008, с. 22-23).

Возможна и другая реконструкция процесса изготовления наконечника ремня из погребения 7. Массивная монолитная восковая модель могла быть получена в разъемной глиняной форме с отпечатками разного качества. Затем с помощью ножа прорезалась щель в верхней части наконечника - на боковом снимке заметна разница в толщине двух пластин и отсутствие соединительного шва (рис.10:3). Восковой наконечник покрывался несколькими слоями жидкой формовочной смеси. В верхней части готовой отливки

пробили три отверстия (внутрь щели) для соединительных шпеньков.

Нельзя исключить также, что разница в качестве изображений на обеих сторонах наконечника стала более ощутимой в результате большего износа прилегающей к одежде оборотной поверхности изделия: пояс носили поверх кафтана - утепленной одежды на меху, покрытой шелком. Свисающий наконечник пояса постоянно соприкасался одной из сторон с текстилем.

Анализ химического состава металла, выполненный для обеих сторон наконечника, показывает близкие значения концентраций основных компонентов сплава: содержание серебра около или чуть выше 85%. Драгоценный металл разбавлен свинцовой латунью, а концентрация золота превышает 0,5% и может свидетельствовать об остатках позолоты на лицевой и оборотной сторонах изделия (табл.2: 4221,4222).

Пояс, обнаруженный в погребении 7, застегивался с помощью массивной пряжки. Она состоит из соединенных неподвижно рамки треугольной формы и щитка в виде прямоугольного обрамления с треугольными выступами на концах (рис.11:1). Язычок «салтовского» типа в виде дуги с уплощенным заостренным окончанием. Петля для насаживания язычка на штырь получена литьем (рис.11:2). Треугольная рамка декорирована стилизованными изображениями трехлепест-ковых цветков, ее оборотная сторона гладкая. Судя по интенсивным следам опиливания, после отливки мастер удалял литейные швы по внешнему и внутреннему контуру рамки. С помощью зачистки он удалял также литейные дефекты - каверну на лицевой стороне и аморфные отверстия от недолива металла, язычок также был обработан абразивами.

Все эти признаки свидетельствуют о литье в 2-х сторонние глиняные литейные формы, полученные по оттиску модели или готового изделия. По составу металла рамка относится к низкопробному серебру (Л§ <70%), разбавленному мышьяковой медью (табл.2:4220).

Два шпенька для крепления накладок к поясу исследованы по методу ОЭСА (табл.2:53,55), соотнести их с определенным типом накладок не представляется возможным. Один из них изготовлен из «чистой» меди с примесью серебра и мышьяка. Вторая проба относится к «грязной» меди с повышенным содержанием серебра (около 2%). Вероятнее всего, анализу были подвергнуты

плоские шайбочки, прижимающие кожу к шпеньку. Такие детали из практически чистой меди сохранились на некоторых накладках из других погребений (рис.12).

Даже небольшая по размеру выборка украшений головы и пояса из погребения 7 позволяет сделать некоторые важные заключения. Образцы из серебра представлены в ней только литыми изделиями. Содержание этого элемента варьирует от 54 до 86%: от низкопробного сплава до металла довольно высокого качества. Основной лигатурой во всех случаях является медь, зафиксированная в концентрациях от 6 до 40%. Медь добавляли в сплав по нескольким причинам - для снижения температуры плавления и придания твердости серебру, которое в неразбавленном виде - слишком мягкий металл, неустойчивый к деформациям. Следует учитывать, что для этих целей не требовалась слишком высокая концентрация меди в сплаве. Экономия драгоценного металла - вот главная задача ювелиров, изготовивших поясные принадлежности и накладки головного убора. Несмотря на преимущества легирования серебра, слишком высокое содержание меди придавало сплаву желтоватый оттенок и вызывало потускнение металла. Если вместо чистой меди серебро разбавляли латунью, присутствие цинка позволя?