Спросить
Войти

Финансирование и материальное снабжение детских домов РСФСР в 1930-е гг

Автор: указан в статье

товары вышли на первое место (68,9%), оттеснив «мягкую рухлядь» на одно из последних мест (4,2%). Сумма отпуска русской мануфактуры в Китай за время с 1851 по 1861 г. доходила до 6,5-7 млн руб. в год [9, с. 3]. 60-е годы XIX в. экспертами считались высшей точкой в кяхтинской торговле. В Китай ежегодно вывозилось до 1,5 тыс. аршин сукна, 3,5 тыс. аршин плиса, 600 тыс. аршин нанки, 120 тыс. аршин драдеда-ма, а также некоторое количество льна, пеньки, юфти и других изделий русской промышленности [10, с. 118].

С выходом непосредственно на китайский рынок русские торговые дома всю сумму своего вывоза покрывали не товарами, как в кяхтинские времена, а векселями на английские банки в Шанхае и Ханькоу и частично наличными деньгами в виде аккредитивов в фунтах стерлингов сроком на 3-6 месяцев. Аккредитивы обналичивали на месте, то есть на чайных рынках. Немногочисленные российские банковские и страховые учреждения не имели в Китае своих отделений, из-за чего крупным русским торговцам приходилось переводить деньги в Китай через комиссионеров в Москве и Лондоне и платить значительный комиссионный процент, который включался в цену продукта, то есть чая. Колебания курса русской бумажной валюты на Лондон бывали очень невыгодны для русских импортеров, которым приходилось покупать наличную валюту в Лондоне для оплаты своих закупок на китайских чайных рынках. Так, весной 1888 г. при переводах на Лондон платили 120 руб. кредитных за 10 фунтов стерлингов, осенью того же года - 96-100руб. за те же 10 фунтов [1, с. 374]. В результате Россия получила отрицательное сальдо в товарообороте с Китаем. С 9,3 млн руб. в среднем за период 1851-1855 гг. русский экспорт в Китай опустился до 2,2 млн руб. в среднем за 1885-1890 гг.

Лишь в последние годы XIX в. вывоз товаров русской фабрично-заводской промышленности в Китай стал оживляться в связи с введением в эксплуатацию участков Великой Сибирской магистрали. С ее окончательной постройкой российско-китайские торговые связи вступили в новый период своего развития.

список источников и ЛИТЕРАТУРЫ

1. Субботин А. П. Чай и чайная монополия. Опыт исследования основ обложения чая в России. СПб., 1908.
2. Краткий очерк возникновения, развития и теперешнего состояния наших торговых с Китаем сношений через Кяхту. М., 1896.
3. Губаревич-Радобыльский А. Чай и чайная монополия. Опыт исследования основ обложения чая в России. СПб., 1908.
4. Покровский В. И. Статистические сведения о торговле России с Китаем. СПб., 1909.
5. Отчет о таможенных сборах и внешней торговле за 1883. Б.м., б.г. Страницы не нумерованы.
6. Бочагов А. Д. Наша торговля и промышленность в старину и ныне. (Исторические очерки). Вып. 1. Торговля предметами потребления. СПб., 1891.
7. Фабрично-заводские предприятия Российской империи (исключая Финляндию). Изд. 2-е. Пг.: Л. П. Кандауров и сын, 1914. Объявление № 315.
8. Корсак А. Историко-статистическое обозрение торговых сношений России с Китаем. Казань, 1857.
9. Носков И. Кяхтинская торговля за последние восемь лет. СПб., 1870.
10. Грум-Гржимайло Г. Е. Чайная торговля в России // Производительные силы России / под ред. В. И. Ковалевского. Отдел IX. СПб.,1896.

ФИНАНСИРОВАНИЕ И МАТЕРИАЛЬНОЕ СНАБжЕНИЕ ДЕТСКИХ ДОМОВ РСФСР В 1930-е гг.

THE FINANCING AND SUPPLY OF CHILDREN&S HOMES IN THE RSFSR IN 1930-s

А. А. Карасева

В статье на материалах отечественных архивов предпринята попытка анализа и оценки сформировавшейся в 1920-1930-е гг. системы финансирования и материального снабжения детских домов. Автор приходит к выводу о том, что, несмотря на ежегодное увеличение плановых объемов финансирования, в условиях слабости местных бюджетов, сбоев в снабжении детских домов, главная их задача - воспитание «нового человека» - была трудноразрешимой.

A. A. Karaseva

This article is about the system of financing and supply of children&s homes in the USSR in the time-span 1929 - 1941. The author arrived at the conclusion that under the conditions of weakness of local budgets, failures in financing and supply of children&s homes, their main concern - education of «the new person» — was an intractable problem throughout the period.

Эволюция социального воспитания в нашей стране прошла несколько этапов - от призрения, основанного на филантропии и благотворительности, до создания специальных государственных учреждений после революции 1917 г. В наши дни при ослаблении государственного вмешательства мы наблюдаем обратный процесс - постепенно усиливается значение частных благотворительных учреждений, занимающихся оказанием адресной, индивидуальной помощи, способствующей наилучшей социализации бывших детдомовцев. Тем не менее отказ от сложившейся системы государственных воспитательных учреждений представляется непродуктивным. Реалии нового тысячелетия показывают, что растущее социальное сиротство и беспризорность имеют прочные корни и с трудом поддаются регуляции. Все более неотложным является поиск путей модернизации существующей системы. В этой связи обращение к историческому опыту содержания детских домов в РСФСР в 1930-е гг. представляется весьма актуальным и практически значимым.

Материальная обеспеченность - залог успешного функционирования любого учреждения. Этот фактор в условиях ограниченности источников финансирования детского дома имеет решающее значение. В ходе модернизации народного хозяйства и возникшего острого дефицита ресурсов детские дома в 1920-е гг. были переведены на районные бюджеты. Это привело к резкому сокращению сети и, вследствие этого, увеличению числа беспризорных. В первой половине 1930-х гг. основными источниками финансирования являлись местный бюджет, средства Детской комиссии при ВЦИК, Соцстраха и спецсредства самого учреждения. Ключевую роль в финансировании продолжали играть местные бюджеты (в 1934 г. - 83,6% всех финансовых поступлений). В 1935 г. детские дома были переведены на областные (краевые) бюджеты, бюджеты крупных городов. Подобные изменения в официальной печати мотивировались стремлением приблизить краевые отделы народного образования к реальным проблемам детских учреждений [1, с. 5]. Во втором полугодии 1935 г. решением СНК РСФСР финансирование детских домов из средств социального страхования было прекращено, компенсацию предоставлял местный бюджет.

Детские дома снабжались исходя из фактического количества воспитанников на основе утвержденных норм (так называемая «норма стоимости») (см. табл. 1), которые различались в зависимости от типа детского учреждения. В 1934 г. нормами предусматривалось выделение на одного ребенка в нормальном детдоме - 359 руб. в год, в детдоме для физически-дефективных - 741 руб., трудновоспитуемых - 796 руб., слепых и глухонемых - 900 руб. [2, л. 38].

План финансирования утверждался Наркоматом финансов на основе норм и контингентов воспитанников. Первоначально это был квартальный план, но в условиях роста детской беспризорности, когда фактическое количество воспитанников в детских учреждениях менялось ежедневно, детские дома были переведены на месячные планы финансирования.

Сведения о контингентах детдомов, направляемые в центр, не проверялись ни на одном из местных уровней, что препятствовало полному удовлетворению фактической потребности детских учреждений. В 1937 г., по данным Наркомата просвещения РСФСР, в детских домах воспитывалось 231 395 детей, а по сведениям Наркомата финансов - 214 543, таким образом, 16 861 человек вовсе не были включены в систему снабжения, в результате запланированные нормы были снижены. Расхождение между плановыми показателями и их фактическим исполнением в первом квартале 1937 г. составляло 53% (подсчитано по: 2, л. 15). На 20 сентября 1940 г. детские дома Вологодской области не получили 929,2 тыс. руб., Красноярского края - 150,0 тыс. руб., Марийской АССР -125,1 тыс. руб. [3, л. 75]. Снижение норм финансирования происходило вследствие как объективных, так и субъективных причин. В официальных документах отмечались халатность чиновников на местах, хищения, финансирование детских домов по остаточному принципу. Так, за первое полугодие 1936 г. Западно-Сибирский крайОНО использовал не по назначению 1 400 000 руб., выделенных для детских домов края [4, л. 14]. Средне-Волжской Детской комиссией было обнаружено, что крайОНО, которому были переданы средства для детдомов, израсходовал 35 000 руб. на оборудование квартир для сотрудников и покупку пишущей машинки. Оренбургский горсовет изъял у местной Деткомиссии 18 170 руб. на доТаблица 1

«Норма стоимости» воспитанника 1933-1937 гг.*

Статьи расходов 1933 1934 1935 1936 1937

Питание 300 400** 500 700,4*** 1035

Обмундирование 100 100 125 125,0 426

Хозяйственные и учебные расходы 112 159 30 57,0 Текущее оборудование - - - 30 Дополнительные ассигнования - - - 19,6 199

Всего 512 659 /744 655 932/1131,6 1660

* Сост. по: ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 706. Л. 6., Д. 889. Л. 12., Д. 932. Л. 36., Д. 1399. Л. 13. ** В 1934 г. с июня стоимость питания на одного воспитанника увеличилась с 400 руб. в среднем до 485 руб.

*** Норма питания во втором полугодии 1936 г. была увеличена с 700,4 до 900 руб.

рожное строительство, 12 000 руб. на жилстроительство и 1 000 руб. на телефонизацию района [5, с. 34-35]. Основной же причиной сбоев являлась слабость местных бюджетов, которые с трудом справлялись со снабжением возраставшего детского контингента в ходе кампании по ликвидации детской беспризорности. Детские дома были вынуждены принимать детей с улиц вне зависимости от количества свободных мест.

Проблема отчасти решалась за счет расширения практики дополнительных ассигнований на нужды детских домов со стороны центральных государственных и общественных организаций (Наркомат просвещения, Детская комиссия при ВЦИК, фонд им. В. И. Ленина, общество «Друг детей»). Практиковались как индивидуальные, так и коллективные ассигнования, зависимость от которых испытывало, как свидетельствуют ходатайства, большинство местных органов власти.

Перевод денег детдомам в течение одного месяца дробился на несколько частей по мере накопления ресурсов. Так, в Ивановской области в 1940 г. деньги переводились 10-15 раз, в Молотовской - 6-8, в Горьков-ской - 5-6 раз в месяц [6, л. 8]. Подобное положение с финансированием препятствовало своевременной закупке продуктов из выделяемых государством централизованных фондов.

Наркомат снабжения, руководствуясь утвержденными контингентами и балансами по отдельным продуктам питания - муке, крупе, жирам, сахару, мясу, рыбе (до 1935 г.), выделял для каждой области, края, АССР фонды. В структуре Наркомата отсутствовала специальная группа по снабжению детей, поэтому фонды формировались соответствующими специалистами (например, отдельно по рыбе, по мясу) и отправлялись на места обезличенными, что приводило к незаконному перераспределению товаров. Принцип «первоочередности снабжения детских домов» в связи с этим зачастую оставался только на бумаге.

В 1935 г. было прекращено централизованное снабжение детских учреждений мукой, крупой и фуражом. Эти товары детские дома должны были приобретать на общих основаниях по единой установленной государственной цене, для чего прикреплялись к хлебопекарням или магазинам. Продажа таких продовольственных товаров, как рыба, сахар, яйца, чай, консервы, стала осуществляться по коммерческим ценам в пределах до 3% от коммерческого фонда соответствующей республики. Отпуск товаров производился с оптовых баз и складов, из специальных организаций или из магазинов мелкооптовой продажи. Поставки хлеба осуществлялись только из местных фондов, насыщенность которых целиком зависела от урожайности.

Распределение и закупка из общего фонда продуктов для детских учреждений происходили по установленным нормам (см. табл. 2). Месячные затраты на питание одного воспитанника равнялись средней заработной плате по стране. Однако сбои в финансировании приводили к тому, что выделяемые средства не обеспечивали утвержденных норм. Для того чтобы выполнить нормы, руководство

детских домов было вынуждено «выбивать» средства из государственных организаций, обращаться за помощью к шефам (как правило, крупным промышленным или сельскохозяйственным предприятиям). Количество так называемых «привлеченных средств» в структуре бюджета детских домов возрастало ежегодно. Так, в Москве в 1932 г. было привлечено дополнительно 136 000 руб., в 1934 г. - 839 000 руб. [7, л. 4].

Возможности контролировать поступления средств и фондов со стороны дирекции детских домов были ограниченны, так как большинство практических работников - заведующих, воспитателей - не имели представления о существующих нормах. В связи с этим в 1934 г. Детская комиссия при ВЦИК разослала всем детским домам 2 000 открыток с указанием норм и планов финансирования.

Покупка из централизованных фондов продуктов питания и промышленных товаров была затруднена отсутствием необходимого ассортимента. В первую очередь, это объясняется сбоями в отгрузке товаров с промышленных баз. К примеру, заведующий сектором снабжения Уралторга в своем письме отмечал, что в декабре 1932 г. отпущено Союзмукой по состоянию на 10 декабря - 35% плана, Союзкрупой - 68%, Рыбсбытом - 48% квартального плана, Союзсахарсбытом - 25% месячного плана. Поставок животного масла вовсе не было. «Такие же отгрузки проходили всеми отраслевыми объединениями, в результате чего были систематические недогрузы и даже аннулирование фондов» [8, с. 295].

Отсутствие необходимых товаров на базах руководство детских домов пыталось компенсировать покупками на рынке, где цены были гораздо выше. Такие дефицитные товары, как мясо, яйца, макароны, как правило, приобретались по коммерческим ценам.

В результате детские дома зачастую снабжались по сокращенным нормам. Так, Кураговский детский дом Спасского района Татарской АССР (контингент - 125 человек) за первое полугодие 1934 г. получил: сахара - 395 кг вместо 600 кг, мяса - 120 кг вместо 562, 5 кг, масла - 94 кг вместо 141 кг, рыбы - 260 кг вместо 675 кг [9, л. 22].

В связи с тем, что товары доставлялись в регионы в вагонах по железной дороге, нередко задерживаясь и простаивая, а для транспортировки товаров употреблялась несоответствующая тара (хлеб, например, перевозился в мешках) в детские дома неоднократно попадали уже испорченные или недоброкачественные продукты питания. По сообщению Новгородской детской комиссии, детдома в четвертом квартале 1934 г. вместо крупы снабжались горохом самого низкого качества, замусоренным, черным, с присутствием запаха затхлости, или тухлым пшеном. Масло заменялось недоброкачественным маргарином [10, л. 5].

К концу рассматриваемого периода произошло увеличение норм питания воспитанников, разнообразился их рацион за счет включения молочных продуктов - творога, сметаны, сыра, молока; сухофруктов и овощей, сладкого - печенья и конфет, увеличения норм по основным продуктам питания. На совещаниях директоров и

ВОПРОСЫ истории

Таблица 2

Норма расхода на питание одного воспитанника детского дома Наркомпроса РСФСР на 1941 г.*

Наименование продуктов Количество продуктов Цена за 1 кг Сумма на 1 воспитанника в год

в день, г в год, кг

Хлеб пшеничный 200 73 1 руб. 70 коп. 124 руб. 10 коп.

Хлеб ржаной 200 73 0 руб. 85 коп. 62 руб. 05 коп.

Мука пшеничная 20 7,3 2 руб. 90 коп. 21 руб. 17 коп.

Мука картофельная 10 3,65 2 руб. 70 коп. 9 руб. 85 коп.

Крупа разная 50 18,25 4 руб. 00 коп. 73 руб. 00 коп.

Макароны 20 7,3 4 руб. 50 коп. 32 руб. 85 коп.

Картофель 340 124,1 0 руб. 80 коп. 99 руб. 28 коп.

Овощи разные 200 73 1 руб. 00 коп. 73 руб. 00 коп.

Фрукты свежие 50 18, 25 4 руб. 80 коп. 88 руб. 60 коп.

Фрукты сухие 10 3,65 5 руб. 60 коп. 20 руб. 44 коп.

Сахар 50 18,25 5 руб. 00 коп. 91 руб. 25 коп.

Мясо (на 300 дней) 75 22,5 10 руб. 00 коп. 225 руб. 00 коп.

Рыба (на 300 дней) 75 22,5 5 руб. 50 коп. 123 руб. 75 коп.**

Масло сливочное 35 12,77 24 руб. 00 коп. 306 руб. 60 коп.

Масло растительное 10 3,65 13 руб. 50 коп. 49 руб. 27 коп.

Молоко 250 91,25 2 руб. 00 коп. 182 руб. 50 коп.

Яйца ^ шт. 183 шт. 6 руб. 00 коп. 109 руб. 80 коп.

Сметана 10 3,65 6 руб. 00 коп. 21 руб. 90 коп.

Творог 30 10,95 2 руб. 50 коп. 27 руб. 37 коп.

Чай 0,5 0,183 50 руб. 00 коп. 9 руб. 15 коп.

Кофе 2 0,73 1 руб. 40 коп. 1 руб. 68 коп.

Соль 15 5,745 0 руб. 09 коп. 0 руб. 50 коп.

Итого на 1 воспитанника в год - - - 1641 руб. 74 коп.

Итого на 1 воспитанника в день - - - 4 руб. 50 коп.

* ГАРФ. Ф. А - 2306. Оп. 70. Д. 5442. Л. 2.

** В источнике приведена ошибочная цифра: 225-00.

воспитателей детских домов стали обсуждаться вопросы качества приготовленной пищи, ее вкуса и разнообразия, сервировки стола.

Однако выделяемых на питание средств постоянно не хватало: цены росли, а нормы в соответствии с ними не индексировались. Так, в 1939 г. в день на ребенка выделялось 2 руб. 80 коп., в то время как необходимая сумма на питание составляла 3 руб. 50 коп. Улучшение условий жизни детских домов целиком зависело от местных властей, их заинтересованности в судьбе детских учреждений. Архивные данные свидетельствуют о таковой: средняя норма питания в 1935 г. по 23 детским комиссиям составляла - 732,5 руб. в год на воспитанника [подсчитано по: 11, л. 19], при общероссийской норме в 500 руб.

В 1940 г. в письме к И. С. Хохлову (председателю Совнаркома РСФСР в 1940-1943 гг.) нарком просвещения РСФСР В. П. Потемкин вновь поставил вопрос о необходимости перевести детские дома на централизованное снабжение сахаром, маслом, мясом, рыбой, рисом, крупой, макаронными изделиями, пшеничной мукой [12, л. 16].

Снабжение промышленными товарами так же, как и продовольственными, подлежало строгому нормированию (см. табл. 3). Детские дома были переведены на централизованное снабжение хлопчатобумажной и

шерстяной тканями, кожаной, резиновой и валяной обувью. Тем не менее проведенное Управлением детских домов Наркомпроса обследование детских домов по Красноярскому, Орджоникидзевскому краям, Челябинской, Вологодской, Рязанской областям показало, что детские дома были обеспечены обувью и одеждой всего на 40-50% [3, л. 65].

Поставки промышленных товаров осложнялись невыполнением планов центральными органами по производству и снабжению. По сведениям Всекопросвета, план выпуска одежды и обуви за 9 месяцев 1937 г. был выполнен по обуви на 57,6%, по пальто - на 30,5 %; Наркомата легкой промышленности - по обуви - на 76,8% и по пальто - на 74, 2%. На пленуме фабрик Москошвея была обозначена и другая крупная проблема текстильной промышленности - высокий процент производства бракованной продукции. Выяснилось, что десятки тысяч комплектов детского белья лежат без употребления, потому что горловина в них была сделана меньше головы ребенка или платье сшито на трехлетнего, а рукава - на десятилетнего [13, л. 20 об.]. Кроме того, неоднократно отмечался недоброкачественный выпуск одежды и обуви. Например, Стерлитамакский школьный интернат закупил бурки, которые через неделю пришли в негодность [14, л. 78].

ВОПРОСЫ истории

Таблица 3

Снабжение детских домов промышленными товарами

Название предметов Количество Срок носки

Пальто теплое 1 2

Шапка теплая или платок 1 2

Летняя шапка или платок 1 1

Ботинок 2 1

Костюмов теплых 2 1

Костюмов летних 2 1

Нательное белье 3 1

Чулок теплых (2 летн.) 4 1

Перчатки теплые 1 1

Наволочек 2 1

Простынь 2 1

Полотенец 2 1

Подушка 1 5

Наволочка 1 2

Соломенники (матрацы) 1 2

Платков носовых 3 1

Фартук или халат 1 1

Галоши 1 1

Валенки 1 2

Фрагмент из Постановления Коллегии Наркомснаба Союза ССР № 156 от 3 февраля 1931 г. // Бюллетень Деткомиссии при ВЦИК. 1931. № 2. Февраль. С. 28.

Вещи быстро изнашивались также из-за неправильных условий хранения или откровенной небрежности. Обувь, как правило, сушилась у печи или на открытой плите, в связи с чем быстро портилась. В одной и той же обуви ходили и в школу, и в лес, и на скотный двор.

Халатность и безответственность проявлялись и при распределении фондов промтоваров на местах. В источниках упоминаются случаи, когда работниками ОНО рассылались в детские дома пальто и белье без учета возрастного состава детей (в Кунгур были отправлены 75 комплектов обмундирования на четырехлетний возраст, тогда как там жили дети от 8 до 16 лет), и несмотря на то, что детские дома остро нуждались в обмундировании, сшитые пальто, платья, рубашки лежали на складах [15, с. 186].

Проблема с приобретением одежды для детей обострялась дефицитом промышленных товаров даже в таких городах, как Москва и Ленинград. Детские дома были вынуждены заказывать для воспитанников одежду в швейных мастерских, обувь - в местных кустарных артелях, где цены были гораздо выше государственных.

Таким образом, детские дома в 1930-е гг. столкнулись с рядом трудностей материального характера. Постоянная нужда, жалкий вид самих воспитанников ставили под сомнение эффективность не только сложившейся системы, но и самой модели власти. Несмотря на высокие затраты (только на 1937 г. было выделено 1,5 млрд руб.) и постоянное увеличение норм снабжения, государству не удалось добиться коренного улучшения условий жизни в детских учреждениях. Реализации положительного потенциала системы препятствовали, в

первую очередь, опора на неокрепшие местные бюджеты, отягощенные реализацией целого ряда первостепенных государственных проектов (модернизация народного хозяйства, всеобуч и другие) и зависящие от постоянных дополнительных ассигнований из центра; общий для страны дефицит продовольственных и промышленных товаров; отсутствие проверки исполнения норм и контингентов детдомов на местах в ходе кампании по ликвидации детской беспризорности, специальной группы по снабжению детей. В условиях экономии на питании, одежде, оборудовании, необходимости самостоятельно изыскивать средства персонал детских домов не мог полностью обеспечить должное воспитание своих подопечных.

Тем не менее, несмотря на переживаемые страной трудности, удалось существенно увеличить «нормы стоимости» по содержанию воспитанников детских домов (см. табл. 1): в 1933-1937 гг. -в 3,2 раза, в том числе на питание -в 3,4 раза, на обмундирование - в 4,3 раза. В условиях ослабления государственного вмешательства в наши дни фактор социальной ответственности за материальное положение детских домов в 1930-е гг., отмеченный в статье, имеет особую значимость.

список источников и ЛИТЕРАТУРЫ

1. Сборник по вопросам охраны детства. 1935. № 5.
2. ГАРФ. Ф. А-393. Оп. 1. Д. 229.
3. ГАРФ. Ф. А-2306. Оп. 70. Д. 5441.
4. ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 929.
5. Комиссия по улучшению жизни детей при ВЦИК. Отчет о деятельности за 1932—1933 год. М.: Изд-во «Власть Советов» при Президиуме ВЦИК, 1934.
6. ГАРФ. Ф. А-2306. Оп. 70. Д. 5398.
7. ЦАГМ. Ф. Р-528. Оп. 1. Д. 201.
8. Беспризорность на Урале в 1929-1941 гг.: сб. док. и материалов / сост. Г. Е. Корнилов, И. А. Лаврова. Екатеринбург: ИИиА УрО РАН; Изд-во АМБ, 2009.

ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 935.

10. ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 731.
11. ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 903.
12. ГАРФ. Ф. А-2306. Оп. 70. Д. 5442.
13. РГАСПИ. Ф. 12. Оп. 1. Д. 260.
14. ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 1397.
15. Лаврова И. А. Борьба с беспризорностью на Урале в 1929-1941 гг. дис. ... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2009.
9.
РСФСР ДЕТСКИЕ ДОМА ФИНАНСИРОВАНИЕ СНАБЖЕНИЕ НОРМЫ ПРОДОВОЛЬСТВИЕ ОДЕЖДА ОБОРУДОВАНИЕ БЮДЖЕТ rsfsr
Другие работы в данной теме:
Контакты
Обратная связь
support@uchimsya.com
Учимся
Общая информация
Разделы
Тесты