Спросить
Войти
УДК 930 (571.54) © Д.К. Чимитова, Н.С. Баранова
ИСТОРИОГРАФИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВЕРХНЕУДИНСКОЙ БИРЖИ ТРУДА И БОРЬБЫ С БЕЗРАБОТИЦЕЙ В БУРЯТ-МОНГОЛЬСКОЙ АССР В 1920-1930-е гг.
Статья посвящена историографии вопросов безработицы в Бурят-Монгольской АССР и деятельности Верхне-удинской биржи труда по ее ликвидации. В ней выделены основные этапы в изучении данной проблемы и дана характеристика.
D.K. Chimitova, N.S. Baranova
HISTORIOGRAPHY OF VERKHNEUDINSK LABOUR EXCHANGE ACTIVITY AND THE STRUGGLE AGAINST UNEMPLOYMENT IN THE BURYAT MONGOLIAN ASSR IN 1920-30s
The article is devoted to historiography of the issues of unemployment in the Buryat-Mongolian А88Я and to the activity of Verhneudinsky labor exchange on its liquidation. In the article the basic stages of studying this problem have been allocated and its characteristic has been given.
Вопросы безработицы в Советской России в 1920-е гг. и деятельность органов, осуществляющих борьбу с ней, всегда привлекали внимание исследователей. В силу своей значимости эта проблема подверглась пристальному изучению со стороны историков, экономистов, социологов, психологов и т.д. В результате был создан огромный комплекс литературы, различающейся по содержанию, структуре, направленности, методологической позиции. Практически всеми исследователями отмечается тот факт, что, несмотря на доминирование общих тенденций, практика борьбы с безработицей имела четкие региональные проявления. Это предопределило интерес к специфическим особенностям ликвидации безработицы в отдельных регионах. Не является исключением и Бурят-Монгольская АССР, где в 1920-1930-е гг. были предприняты меры по борьбе с безработицей, главной из которых стала организация Верхнеудинской биржи труда.
В историографии данной проблемы условно можно выделить два периода: советский и современный. В свою очередь, советский период в связи с изменением подходов к изучению данного явления нуждается во внутренней периодизации. Мы выделяем следующие: 1) 1920-е - начало 1930-х гг.; 2) начало 1930-х - конец 1950-х гг.; 3) конец 1950-х - середина 1970-х гг.; 4) середина 1970-х - конец 1980-х гг.
Региональная литература первого периода по данной проблеме представлена в основном статьями прикладного характера в ряде периодических изданий. Авторами их были практические работники, непосредственно осуществлявшие мероприятия по ликвидации безработицы. Основное внимание было сосредоточено на выявлении и учете безработных, оказании им помощи, выявлении недостатков в этой работе. Публиковались статистические сборники, материалы переписей, содержащие данные о численности, квалификации, половозрастному составу безработных, не утратившие и поныне своего значения.
Делались попытки анализа деятельности биржи труда, состояния безработицы в регионе. Особое значение имеет исследование динамики безработицы в Бурят-Монгольской АССР. В частности, отмечалось снижение уровня безработицы в 1925 г., что уже тогда совершенно верно связывалось не с фактическим сокращением безработицы, а с изменением порядка регистрации на бирже труда. А уже в 1926-1927 гг. произошло резкое увеличение количества безработных. А. Тимофеев считал это результатом сокращения административного и хозяйственного аппарата [1]. Г. Кулагин констатировал уменьшение количества занятых на производстве в этот же период на 5,7 %, так как «1926-1927 гг. были годами наибольшего напряжения по проведению рационализаторских мероприятий в системе всего народного хозяйства в СССР» [2]. Одной из основных причин роста безработицы считалось отходничество [3].
Не имея возможности анализа проблемы в целом, авторы работ зачастую лишь описывали процесс, не осмысливая имеющихся противоречий. Выводы их не всегда подтверждались практикой. Так, например, М. Ряхов считал, что не приходится рассчитывать на существенные изменения в области регулирования труда и проблема ликвидации безработицы не будет решена даже в результате выполнения первого пятилетнего плана [4]. К точке зрения застойности безработицы в республике склонялся и А. Тимофеев.
После вступления ликвидации безработицы в решающую стадию интерес сместился в сторону качественных и количественных изменений в составе рабочего класса и крестьянства, произошедших в результате индустриализации и коллективизации. С. Зверьков подробно рассматривал состав безработных, их сосредоточение, социальное положение, квалификацию [5]. М. Помус изучал изменение количества безработных по месяцам, распределение их по группам, проводил анализ квалификации зарегистрированных на бирже труда людей [6].
Таким образом, в первые годы Советской власти в литературе, посвященной безработице и деятельности бирж труда, исследователи в основном стремились сделать практические выводы, которые были направлены на оптимизацию советского рынка труда. Работы представляют огромный интерес своей фактической базой, интересными подходами к осмыслению социально-экономических процессов, происходивших в стране. Вместе с тем анализ литературы приводит к выявлению существенных пробелов в историографии истории страны периода нэпа: недостаточная глубина разработанности поставленных проблем, отсутствие многоаспектности в отображении исследуемых процессов, не всегда достаточная убедительность выводов и наблюдений отдельных исследований.
Второй этап характеризуется общим снижением интереса к проблеме безработицы в СССР, так как государственной властью было продекларировано, что в стране она ликвидирована, а значит ее изучение неактуально. Советские исследователи рассматривали безработицу с точки зрения формационного подхода как исторически пройденный этап развития страны. С установлением жестких идеологических рамок в исторических трудах вопросы, связанные с изучением положения безработных в начале XX в., освещались исключительно в контексте истории политической борьбы рабочих, а деятельность Советов безработных - в рамках работы большевиков с беспартийными рабочими. Безработица рассматривалась как результат аграрного перенаселения, а ее ликвидация связывалась с достижениями социалистического строительства [7].
В конце 1950-х гг. происходит реактуализация научно-теоретических основ изучения безработицы. Вновь стали появляться исследования, основной акцент в которых был сделан на анализе мероприятий Советской власти по ликвидации безработицы, хотя сама безработица рассматривалась как пережиток дореволюционного строя [8]. Анализ процесса ликвидации безработицы в СССР [9] сопровождался упоминанием мероприятий, проводимых биржами труда. Но, как правило, они ограничивались перечислением фактов трудовой и материальной помощи безработным со стороны бирж труда, не касаясь организационной структуры, результатов и трудностей. Это, видимо, объяснялось тем, что в соответствии с конъюнктурой того времени исследователи стремились раскрыть руководящую роль Коммунистической партии и Советской власти в борьбе с безработицей в СССР.
В Бурят-Монгольской АССР проблема борьбы с безработицей освещалась попутно в трудах, посвященных истории промышленности, индустриализации, рабочему классу и т.д. [10]. Работы бурятских ученых Б.М. Митупова, Е.Е. Тармаханова являются первыми серьезными исследованиями промышленного развития Бурят-Монголии в 1920-1930 гг. В работах этих авторов рассматриваются вопросы восстановления разрушенной в годы Гражданской войны и интервенции промышленности, в целом анализируются политические и социально-экономические процессы в регионе и поэтому представляют значительный интерес.
В монографии «Развитие промышленности и формирование рабочего класса в Бурятской АССР (1923-1937 гг.)» Б.М. Митупов рассматривал источники и пути становления рабочего класса Бурятии. Организованный набор рабочей силы, первоначально путем заключения договоров с колхозами и колхозниками республики, а позже с привлечением квалифицированных рабочих и специалистов из центральных районов СССР, автор считает основным методом его формирования.
В монографии Е.Е. Тармаханова «Развитие промышленности Бурятской АССР за годы строительства социализма (1917-1941 гг.)» хронологические рамки изучения развития промышленности и формирования рабочего класса расширены и охватывают период до 1941 г. Исследуя рост количества и изменение качественного состава рабочих, автор приходит к выводу, что ядром, вокруг которого формировался рабочий класс Бурят-Монголии, были прибывшие из центральных районов и городов страны квалифицированные рабочие. По его мнению, это обусловливалось экономическими, политическими и культурными особенностями республики, отсутствием в ней собственных квалифицированных кадров рабочих и специалистов. Автор приводит данные об увеличении численности рабочих республики за период 1923-1940 гг. в 15 раз.
Таким образом, в работах этого периода, посвященных проблеме борьбы с безработицей в СССР в 1920-е гг. все внимание было сконцентрировано преимущественно на самом факте ликвидации без-
работицы в СССР. Также была дана в целом положительная характеристика биржам труда, но при этом отсутствовал подробный анализ их деятельности, объективное их сопоставление с подобными организациями предшествующего периода.
Следует отметить, что с появлением работ К.И. Суворова, Л. С. Рогачевской и др. проблема безработицы в СССР считалась изученной. Этим объясняется отсутствие исследований по данной теме с середины 1970-х до конца 1980-х гг. В целом труды, вышедшие в советский период, содержали чрезвычайно интересные статистические данные, анализ завершившегося процесса ликвидации безработицы в стране. Вместе с тем работам советского периода присуще однообразие выводов, односторонность аргументов, в основе которых лежали тезисы о поступательном развитии советского общества, о «буржуазной» сущности безработицы, о невозможности ее искоренения в условиях новой экономической политики. Много места уделялось идеологии, успехи объяснялись руководящей ролью партии и профсоюзов, а трудности - стихийными бедствиями и происками классовых врагов. Ученые обходили острые моменты, не выявляли существовавших порой резко антагонистических противоречий в развитии рынка труда, сглаживали ситуации. Целые пласты исторической действительности оставались вне поля исследования. В работах еще не были изжиты определенный догматизм, пропагандистские стереотипы в толковании процесса ликвидации безработицы и деятельности бирж труда.
Современный период в историографии проблемы безработицы получил свое развитие с началом перестройки и гласности в СССР в конце 1980-х гг. На этом этапе произошло изменение методологии истории, начался процесс сначала ослабления, а после и исчезновения партийно-государственного контроля над исторической наукой, ознаменовавшийся ее кризисом и появлением массы альтернативных как ретроспективных, так и западных постмодернистских теорий. Произошло открытие истории публицистами, было выявлено множество лакун в представлениях о досоветском и советском прошлом. Российские архивы стали общедоступными, были опубликованы многие исторические и историографические источники. Появилась новая исследовательская проблематика, и установились новые связи с мировым историко-научным сообществом.
Соответственно, стали появляться и более объективные оценки массовой безработицы 1920-х гг. и мер, предпринятых по борьбе с ней. К тому же появление в стране безработицы вновь повысило интерес к изучению вопросов регулирования рынка труда. Это обусловило появление работ по данной тематике экономического, социологического и исторического характера. Нэповская модель стала рассматриваться в сравнении с периодом «военного коммунизма», были выявлены основные пороки нэпа, в качестве основного из которых назывался рост безработицы. Открытие городских центров занятости населения с начала 1990-х гг. также повлияло на возрождение исследовательского интереса к истории органов трудового посредничества 1920-х гг. [11].
В целом современная литература, основанная на большом количестве архивных материалов, в том числе и региональных, рассматривает массовую безработицу не только с экономической точки зрения, но и как результат системного кризиса в стране. В них делается акцент на социокультурные последствия безработицы, на отношение самих безработных к государственной политике в сфере регулирования рынка труда. Публикуются работы, раскрывающие региональные аспекты безработицы 1920-х гг. и деятельности бирж труда [12]. Однако сведения по данной теме носят отрывочный, несистематизированный характер, хотя при изучении истории рабочего класса исследователи в той или иной мере касались вопросов безработицы [13].
Так, М.Н. Балдано, рассматривая индустриальное развитие Бурятии в 1923-1991 гг., упоминает о ликвидации безработицы в СССР к концу 1930 г. Автор отмечает, что если в 1929 г. на учете Верхнеудинской биржи труда числилось свыше тысячи безработных, то к началу 1931 г. имел место дефицит рабочей силы. Вместе с тем исследователь поднимает вопросы формирования и развития индустриальных кадров в республике. Отмечает, что до 1930 г. потребность в дополнительной рабочей силе покрывалась за счет крестьян-единоличников и безработных города. В работе приведены данные Верхнеудинской биржи труда о численности зарегистрированных безработных, прибывших из деревень и улусов, что составило 30,1 % за период 1926-1927 гг., и 43,2 % - 1927-1928 гг.
А.М. Плеханова безработицу в Бурят-Монгольской АССР в 1920-е гг. рассматривает как одно из социальных последствий осуществления новой экономической политики. Автор отмечает, что с введением нэпа и связанными с этим структурными изменениями в сфере промышленности резко сократился спрос на рабочую силу, что закрытие нерентабельных предприятий неизбежно вызвало сокращение рабочих, большей частью малоквалифицированных и неквалифицированных, а впоследствии -работников учреждений и государственного аппарата. Исследователь подчеркивает процесс нарастания темпов безработицы, а также высокий ее уровень на всем протяжении всего периода нэпа [14].
Не лишены внимания и вопросы о формах безработицы. Однако автор указывает лишь две формы: сезонную (в рыбной, строительной отрасли) и временную, связанную с закрытием и открытием промышленных заведений.
А.М. Плеханова отмечает, что безработица в 1920-е гг. находилась под жестким контролем государства, и ее преодоление возможно было только путем индустриализации. По мере форсирования темпов экономического развития страны в конце 20-х гг. XX в., строительства многочисленных объектов народного хозяйства исчезают последние биржи труда, а безработица остается явлением, присущим лишь капитализму [15].
А.М. Иминохоев в диссертации «История повседневности и динамика качества жизни городского населения Верхнеудинска/Улан-Удэ в 1920-1930-е гг.» при анализе состава городского населения и структуры занятости выделяет такие социальные категории горожан, как рабочие, служащие, лица свободных профессий, хозяева с наемными рабочими, хозяева, использующие труд членов семьи, хозяева-одиночки и безработные. При этом в категории безработных автором были выделены более мелкие группы по профессиям, по социальному и материальному положению. Автор указывает, что в период нэпа безработные в г. Верхнеудинск составляли 10,6 % [16].
В диссертации Н.С. Барановой «Деятельность Верхнеудинской биржи труда по ликвидации безработицы в Бурят-Монгольской АССР (1923-1933 гг.)» дан анализ безработицы изучаемого периода. В работе выявлены основные причины и источники безработицы, определен характер и формы ее проявления. Особое внимание автор уделил непосредственно деятельности Верхнеудинской биржи труда. Автор раскрывает историю создания биржи, описывает основные ее функции и направления деятельности. Вместе с тем Н. С. Баранова выделяет особенности деятельности этих органов на разных этапах их функционирования, а именно в период нэпа и в условиях плановой экономики, и дает им подробную характеристику [17].
Таким образом, фонд литературы по проблеме борьбы с безработицей с конца 1980-х гг. постепенно начинает пополняться. Но проблема остается актуальной. Есть надежда, что этот исследовательский интерес к данной теме в дальнейшем будет развиваться, так как необходимо более подробно изучить процесс борьбы с безработицей и проанализировать роль российских бирж труда в этом процессе.
(1923-1937 годы). Улан-Удэ : Бурят. кн. изд-во, 1958. 142 с.; Тармаханов Е. Е. Развитие промышленности Бурятской АССР за годы строительства социализма (1917-1941 гг.). Улан-Удэ, 1968. 195 с.
опыт государственного трудового посредничества // Социологические исследования. 2000. № 4. С.117-122.
Чимитова Джамиля Кимовна, доктор исторических наук, доцент, декан юридического факультета Бурятского государственного университета, Улан-Удэ, е-mail: nfpi@yandex.ru
Баранова Наталия Сергеевна, кандидат исторических наук, ассистент кафедры международного права и международных отношений юридического факультета Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ, е-mail: arshan20@mail.ru
Chimitova Dzhamilya Kimovna, doctor of historical sciences, associate professor, Dean of the law faculty, Buryat State University, Ulan-Ude, е-mail: nfpi@yandex.ru
Baranova Natalia Sergeevna, candidate of historical sciences, assistant, department of international law and international relations, law faculty, Buryat State University, Ulan-Ude, e-mail: arshan20@mail.ru
