Спросить
Войти

Это было недавно, это было давно

Автор: указан в статье

"ЕесшНик., май, 2008 г., № 5

Юрием Павловичем, но было видно, что это человек незаурядный, внешне строгий и очень скромный. Фактически о его жизни тогда мы ничего не знали. Поэтому для всех быша удивительной новость о том, что Ю. П. Ивен-сен — племянник знаменитого художника К Ф. Юона. А узнали ее так: 14 ап-

реля 1958 г. го радио передали сообщение о смерти этого художника, и Ю. П. Ивенсен срочно засобирался в Москву на похороны дяди, как нам сказали.

Жаль, что Юрий Павлович работал у нас всего три года. По какой причине он ушел, мне не известно. Всё меньше остается людей, которые его знали не

понаслышке. Пока не поздно хотелось бы получить от них сведения. Мы должны помнить о нем и передать эту память молодёжи, поскольку Ю. П. Ивен-сен был первым директором, возглавлявшим наш институт в самые трудные годы его становления.

Д. г.-м.н. А.[Елисеев

ЭТО БЫЛО НЕДАВНО, ЭТО БЫЛО ДАВНО...

Вот и 50 нашему Институту геологии.

Мне, как «свидетелю рождения института», было предложено «поделиться впечатлениями об этом собыггии». К сожалению, непосредственным свидетелем «рождения» я не быша, поскольку летом 1958 г. находилась в первой своей экспедиции (об этом я уже писала) на реке Пёзе (правом притоке р. Мезень). Наш отряд во главе с Э. И. Девятовой на двух лодках поднялся к ее верховью, и в июле мы начали спуск с работой. Так что уезжали мы из отдела, а вернулись в институт.

В отдел геологии я была зачислена лаборантом 4 сентября 1957 г. Для этого мне предстояло лишь переместиться со второго этажа двухэтажного тогда здания, в котором размещался весь Коми филиал АН СССР (теперь трехэтажный административный корпус), где я к тому времени несколько месяцев проработала в отделе экономики, на первый этаж к геологам. Мне не нужно было ни с кем знакомиться, поскольку я и так всех хорошо знала и некоторые были моими друзьями. Работать начала под руководством Э. И. Девято-вой и сидела с ней в одном маленьком кабинете в конце коридора; она впереди, у окна, я за ней. Перегородка отделяла наш «кабинет» от «лаборатории» с лабораторным столом и вытяжным шкафом. Здесь я обрабатывала пробы на споро-во-пыльцевой, а после и на диатомовыш анализы. 30 декабря меня перевели на ступеньку выше по служебной лестнице, в должность старшего лаборанта.

В отделе экономики мне вменили в обязанность вести ежедневные записи о характере моей работы, и эту рабочую тетрадь я вела с первого до последнего дня.

В отделе геологии уже никто не требовал вести такие записи, и я с облегчением прекратила это занятие, о чем сейчас жалею. Я обучалась методам обработки проб на споро-во-пыльцевой анализ, читала литературу, занималась английским языком, участвовала в комсомольской работе, в спорте, самодеятельности. И вдруг с января 1958 г. снова почувство-

Волейбольная команда геологов образца 1958 г. Слева направо: Э. Лосева, Л. Костромина, В. Хлыбов, А. Данилов, (?), О. Кочетков

вала потребность вести рабочий дневник, видимо для того, чтобы не забыть, что я читала. Так, до выезда в первое поле я проштудировала работы о промышленном значении алмазов, о применении аэрофотометодов при геоморфологических исследованиях, о геоморфологии, о происхождении современных географических ландшафтов, о пыльцевом анализе, о погребенных почвах, о четвертичной геологии и палеогеографии и т. д., и т. п. И последняя запись быша в апреле: «К истории вечной мерзлоты в СССР», «Основы четвертичной истории на территории СССР», «Палеогеография Советской Арктики в четвертичное время». Теперь я была надежно подготовлена к полевым работам!

Но одно дело теория и совсем другое — практика. Я училась работать на разрезах у Э. И. Девятовой, но уже в начале июля начала вести свои первые описания. При необходимости мы разделялись на два подотряда, и я работала самостоятельно обычно со Львом Петровичем Павловым (чем он был очень недоволен: как это — им «командует лаборант»!).

Я пролистала наши полевые дневники, чтобы вышснить, чем же мы занимались именно 25 июля, в день рождения института. По удивительному совпадению, мы работали в этот день на памятном для меня разрезе 30а, который сыпрал в моей жизни «указующую» роль, поскольку именно с него началось мое исследование диатомовых водорослей.

При камеральной обработке в пачке голубых глин из основания разреза обнаружились диатомеи. Я взяла из библиотеки «Определитель диатомовых водорослей» и попыталась их определять. Поняла, что это водоросли морские. Тогда Элеонора Ивановна и посоветовала мне заняться диатомовым анализом (сама она специализировалась на споро-во-пыльцевом). А. А. Чернов, возглавлявший тогда нашу лабораторию, предложение это поддержал. Но нужно было ехать в центр и поучиться у специалистов. Выбор пал на Ленинград. Это была первая моя командировка. Я поехала с

На лыжной вылазке, 1958 г. Слева направо: А. Микушев, А. Данилов, (?), А. Антуфьев, Б. Давыдов, Э. Лосева, Т. Девятая, Э. Девятова

ÂeoHHuê, май, 2008 г., № 5

радостью. Ведь это был почти что родной мне город (я училась в ЛГУ), и можно было повидаться с друзьями. Меня радушно приняли на кафедре низших растений биолого-почвенного факультета ЛГУ, которую возглавляла Валентина Сергеевна Порецкая. Я училась у нее и у сотрудников кафедры на эталонных коллекциях, зарисовывала каждую форму, определяла. Поняла, что отведенного мне месяца было мало, и попросила продления командировки.

Алексендр Александрович исключительно доброжелательно, по-отечески относился ко всем работникам, и его заботу я прочувствовала на себе. Он не только продлил ко-мендировку, но и оказал мне материальную поддержку.

У меня сохранились (как ни странно) копии письма А. А.Чернова мне и мой ответ.

Сыктывкар 28/II59 Многоуважаемая Эмма Ивановна!

Вчера я Вам сообщил (телеграммой и письмом) о том, что Ваша просьба выполнена.

Вы не пишете о том, нужны ли Вам деньги по продлению командировки. Может быть, не стоит просить у бухгалтерии — это может затянуться. Проще — если я Вам переведу от себя нужную сумму, а Вы потом уплатите мне, когда получите из бухгалтерии.

Возможно, филиал переведет Вас в мл. научн. сотр.

Ваш А. Чернов

(Действительно, 1 мая 1959 г меня перевели в м. н. с., и летом того года я поехала в экспедицию уже как начальник отряда)

6/III-59 г.

Глубокоуважаемый Александр Александрович!

Получила телеграмму и оба Ваших письма. Очень Вам признательна за то, что командировка продлена, и за Ваше любезное предложение, которым я с благодарностью воспользуюсь. Если Вас не затруднит, прошу перевести мне 300руб.

К сожалению, все оказывается сложнее, чем предполагаешь. В Нефтяном институте, видимо, так и не удастся поработать. Правда, я имела возможность несколько дней быть в лаборатории ВСЕГЕИ и получить представление о камеральной обработке.

Что касается эталонных препаратов, то, может быть, кафедра выделит мне несколько штук — и все. Для определения очень важно иметь соответствующую литерату-

Слушатели Первой научной молодежной конференции Коми филиала АН СССР, 1959 г.. В первом ряду Т. И. Жилина, В. А. Сорвачева, А. А. Чернов, Н. А. Колегова, О. С. Зверева. Во втором-третьем рядах Э. Лосева, Э. Девятова, Л. Варюхина, Э. Попова, И. В. Забоева, Т. Власова, Г. Симаков, А. Елисеев, Б. Давыдов. На заднем плане М. А. Плотников

ру — атласы, определители. Это, прежде всего, Атлас Шмидта (Atlas der Diatomaceen-kunde, herausgeben von Adolf Schmidt, Leipzig, 1875) и работа Клеве-Эйлер в 6 томах (Cleve-Euler Astrid, Die Diatomeen von Schweden und Finnland). Последнюю работу, как мне сказали, можно выписать из городов Стокгольма, Берлина, Парижа или Лондона. Но для этого нужна иностранная валюта. Это, видимо, нам не подходит.

Другой вариант — и Шмидта, и Клеве-Эйлер можно перепечатать. Имеются пленки в Нефтяном институте. Но это удовольствие будет стоить около 4 тыс. (по отдельности), кроме того, печтают около года.

Скорее всего, придется обходиться без этого.

Очевидно, все эти вопросы можно будет выяснить лишь по возвращении.

С уважением, Э. Лосева

Со временем проблема с определителями была решена: некоторые из них были пересняты и отпечатаны в лаборатории ЛАФОКИ; много литературы я сама переснимала на кафедре во время очередных командировок.

Морской комплекс диатомей в обн. 30а оказался единственным на Пёзе. Он характеризовал так называемую боре-альную трансгрессию позднего плейстоцена. В конечном итоге результатом наших с Э. И. Девятовой работ стали отчеты и совместная с ней монография, первая в моей жизни,

Я часто ездила в командировки, но иногда не укладывалась в сроки и приходилось просить продления. Сохранилась копия еще одного письма Александра Александровича, также полного заботы о своем сотруднике.

Сыктывкар 4/XII61 Дорогая Эмма Ивановна!

Командировку Вам продлили. Напрасно Вы писали продлить ее без содержания. Я эти слова зачеркнул — филиал не так беден, чтобы не оплатить Вам несколько дней.

Ваше письмо показал Элеоноре Ивановне. Она сказала, что не стоит тратить время на просмотр эталонных препаратов по пыльце.

Приняли в лабораторию препаратора сына Модяновых (Вера Павловна в бухгалтерии). Побывайте в театрах 2-й столицы.

Ваш А. Чернов

Препаратором оказался Юрий Модянов; на следующий год он съездил со мной в экспедицию на р. Циль-му. Там, в одном из разрезов на Косме, левом притоке Цильмы, впоследствии был обнаружен морской комплекс диатомей, более древний, чем на Пёзе, который дал возможность предположить развитие так называемой северной трансгрессии среднего плейстоцена в северной части Среднего Тимана.

1958—1959 годы были временем бурной разносторонней жизни в филиале и в институте. Мы были молоды, энергичны, полны замыслов и планов. Тогда и началась традиция проведения молодежных научных конференций. В 1959 г. прошла первая конференция. У меня сохранилась пара фотографий, но в те времена доклады еще не публиковались, поэтому сейчас трудно восстановить, кто принимал участие. Наверняка знаю, что из геологов делали доклады А. Елисеев, В. Чалышев, В. Чермных.

Все еще было впереди — и приобретения, и потери...

Д. г.-м. н. Э.Ёосева

Другие работы в данной теме:
Контакты
Обратная связь
support@uchimsya.com
Учимся
Общая информация
Разделы
Тесты