Спросить
Войти
Литература
«Ислам в современном мире», М, 2016 г., т. 12, № 4, с. 193-196.
О. Клычев,
докторант
(Бухарский государственный университет,
Узбекистан)
«ДАХЪЯК»* - ФОРМА ПОДДЕРЖКИ
УЧАЩИХСЯ МЕДРЕСЕ И ПРОФУЧИЛИЩ
В БУХАРСКОМ ЭМИРАТЕ
Аннотация. В данной статье автор анализирует порядок отбора кандидатов и условия выделения именных стипендии Бухарского эмира, которые назначались учащимся исламских медресе и профессиональных училищ. Основным материалом для написания данной статьи послужили архивные документы Центрального государственного архива Республики Узбекистан (ЦГА РУз).
С конца XIX - начала XX в. Бухарский эмират оказался вовлеченным в орбиту тех поступательных событий, которые происходили в Российской империи, в частности в сфере образования. За короткое время в Бухарском эмирате и Туркестанском генерал-губернаторстве при активно функционирующих мактабах и медресе открывались новометодные и русско-туземные школы, прогимназии, гимназии и ряд профессиональных училищ.
Бухарские эмиры и их представители уделяли достаточное внимание сфере образования и просвещения. Традиция поощрения талантливых студентов, обучающихся в медресе, поддерживалась и в период правления последних эмиров из династии Мангытов.
* Дахьяк - буквально «десятая часть»; в бухарских медресе так называли денежную стипендию, которую получали лучшие учащиеся в последние годы обучения.
До середины XIX в. 800 слушателям медресе Бухарского эмирата, которые читали книгу «Хидояи шариф»1, выплачивалась соответствующая стипендия «дахъяк». В период правления эмира Музаф-фархана количество выплачиваемых «дахъяков» увеличилось на 200. Тогда их количество в Бухаре достигло 900, а в Шахрисабзе 200. Согласно сведениям Н.С. Лыкошина о традиционной системе образования Бухары, правительство эмирата выделяло получателю дахъяка 120 таньга - 24 руб. в год2.
Получатели дахъяка в медресе или кандидаты на получение дахъяка каждый год в феврале месяце 15 числа, согласно указанию казикалона (высшее духовное лицо республики), должны были сдавать экзамен, который проходил во дворе казикалона. Там, согласно списку, казикалон раздавал студентам дахъяки. Слушатели, не проживающие на территории Бухары, в этот день должны были лично явиться на экзамен. После раздачи стипендии казика-лон сам составлял список и подсчитывал количество слушателей, которые по каким-либо причинам не явились в этот день. После этого вместо них набирались новые кандидаты на получение стипендии, они должны были сдавать экзамен перед широкой аудиторией. На новые места могли претендовать только те студенты, которые успешно сдали экзамены и сумели прочитать арабскую вязь, являющуюся сложной формой арабской письменности. Данные мероприятия являлись традицией финансовой поддержки образования в медресе и слушателей, обучающихся в них. В конце XIX -начале XX в. Бухарские эмиры Музаффариддин, Абулахадхан и Алимхан проводили мероприятия по финансовой поддержке не только слушателей медресе эмирата, но и учредили стипендии для малообеспеченных и талантливых учеников, обучавшихся в образовательных учреждениях на основе системы образования России.
В результате изучения архивных данных было выявлено, что переписка между Российским политическим агентством в Бухаре и правительством эмирата является важнейшим источником для освещения данного вопроса. Переписку, связанную с мероприятиями по учреждению стипендий в образовательных учреждениях
на основе системы образования Российской империи, можно разделить на два периода.
Первый период начинается с учреждения в каждом образовательном учреждении двух стипендий эмира для детей граждан Бухары, обучавшихся в образовательных учреждениях в городах Петро-Александровск, Казалинск, Перовск, Ташкент и Самарканд. Данная стипендия была учреждена эмиром Музаффариддином 28 февраля 1885 г. в честь 25-летия правления Александра II за счет процентов благотворительного капитала в размере 32 650 руб.1 Порядок выдачи данной стипендии был утвержден Министерством народного образования России 14 июня 1885 г. Стипендия была учреждена в целях обеспечения получения бесплатного образования в данных городах учениками, имеющими подданство эмирата.
Средства, выделенные на стипендию, хранились в Ташкентском казначействе в виде государственных ценных процентных бумаг, и в период с 1885 по 1891 г. их стоимость увеличилась до 43 095 руб. О том, что средства, выделенные эмиром, не используются по назначению, было сообщено Бухарскому эмиру. Известил его об этом главный инспектор училищ Туркестанского края Ф.М. Керенский через Российского политического агента П.М. Лессара. Главный инспектор предложил с разрешения эмира использовать эти средства для строительства реального училища в городе Ташкенте2, взамен этого обеспечить бесплатное обучение в данном образовательном учреждении детей подданных эмира.
В ответном письме от 4 февраля 1891 г. на имя главного инспектора училищ Туркестанского края Ф. М. Керенского Российское политическое агентство в Бухаре отметило необходимость известить правительство Бухары о том, что дети бухарских подданных вместо обучения в образовательных учреждениях города могут получить бесплатное образование в Ташкентском реальном училище3. Бухарский эмир положительно решил этот вопрос. А это значит, что средства, учрежденные для стипендии в городах
Туркестанского генерал-губернаторства эмиром Музаффаридди-ном в 1885 г., были потрачены на строительство здания реального учебного заведения в г. Ташкенте, которое началось в 1891 г. Правительство эмирата обеспечило бесплатное обучение детям своих подданных в данном учебном заведении.
Второй период учреждения стипендий на основе средств бухарских эмиров приходится на период правления эмира Абдулаха-да и эмира Алимхана. К этому периоду можно отнести переписку между правительством эмирата и Российским политическим агентством в Бухаре, связанную с учреждением стипендий в Ташкентском реальном училище, в Ташкентском кадетском корпусе, в Туркестанской учительской семинарии и в сельском детском приюте Императрицы Марии в Екатеринбурге, в Тульской губернии.
Необходимо отметить, что сведения, связанные с учреждением и порядком отбора кандидатов стипендий Бухарского эмира, были отражены в межправительственной дипломатической переписке между Российским политическим агентством и кушбеги эмирата, а также в официальной межведомственной переписке между канцелярией Туркестанского генерал-губернаторства, главным инспектором училищ Туркестанского края и администрацией образовательных заведений.
Основная переписка по данному вопросу велась в период с 1898 по 1917 г. кушбеги эмира Жан Мирзабием, Астанакул и Мирзы Насруллой, Российскими политическими агентами А. Белявым, Я.Я. Лютшем, В.И. Игнатьевым, П.М. Лессаром, а также управляющими Политического агентства В. Петровым и Н. Шульгой.
Анализ документов канцелярии Политического агентства показал наличие важных сведений о том, что в Ташкентском реальном училище на основе средств Бухарского эмира были учреждены стипендии имени Великих князей Михаила Николаевича1 и Кирилла Владимировича2.
Сохранилась телеграмма российского политического агента В.И. Игнатьева от 13 декабря 1898 г., направленная на имя Туркестанского генерал-губернатора С.М. Духовского. В ней излагается, что Бухарский эмир Саид Абдулахадхон в связи с 50-летним юбилеем Великого князя Михаила Николаевича просит разрешить учредить две стипендии в Ташкентском реальном училище в размере 300 руб., в счет процентов 15 000 руб.1 После этого генерал-губернатор С.М. Духовский 15 декабря 1898 г. отправил письмо на имя Бухарского эмира, в нем он выражал свою благодарность за разрешение на учреждение двух стипендий в Ташкентском реальном училище в связи с 50-летним юбилеем Великого князя Михаила Николаевича.
В Ташкентском реальном училище порядок представления кандидатов на стипендию имени Великого князя Михаила Николаевича, на основе средств эмира Саида Абдулахадхана, был утвержден министром народного образования 6 июля 1899 г. Согласно пятому параграфу данного порядка, сведения о кандидатах на стипендию предоставлялись эмиру через Туркестанского генерал-губернатора на основе представления Педагогического совета Ташкентского реального училища. Утверждение кандидата входило в компетенцию эмира.
Сведения из архивных документов подтверждают, что конкурс на стипендию, выделенную для студентов учебных заведений, был очень большим. Правом участия в данном конкурсе пользовались и дети подданных Бухарского эмирата, и дети из малообеспеченных семей, а также семей, потерявших кормильца из других областей края.
Согласно сведениям из переписки, которая велась между кушбеги эмирата и Российским политическим агентством, при представлении кандидатов на стипендию, в первую очередь, принималось во внимание его семейное положение, уровень его знаний и соблюдение им правил распорядка учебного заведения. Во многих случаях семьи, которые хотели, чтобы их дети стали стипендиатами, обращались с прошением на имя директора Ташкентского реального училища или Российского политического агента в Бухаре. Такого вида документы были написаны от имени Михаила Шудрина, Дустмухаммада Кувватова, Абубека Диваева, Биби Усмон Хотимтоевой и Биби Ойша Якубовой. В документе
подробно изложены все сведения о кандидате и о его семейном положении.
После рассмотрения кандидатуры на Педагогическом совете учебного заведения и сбора необходимых бумаг, таких как представление директора, выписки из протокола Совета, справки об успеваемости ученика и списка кандидатов за подписью директора (класс, фамилия, имя, отчество, оценки и прилежание, успехи, социальное положение), о принятом решении через Туркестанского генерал-губернатора извещало Политическое агентство в Бухаре. А политический агент отправлял список кандидатов кушбеги эмирата. Об этом можно узнать из следующего исторического документа:
«Уважаемый кушбеги Мирза Насруллабий, извещаю Вас о том, что в Ташкентском реальном училище одно место стипендии имени Великого князя Михаила Николаевича, учрежденной на основе средств Его Святейшества Эмира, освободилось. Согласно порядку распределения данной стипендии, Советом учебного заведения составлен список кандидатов на свободное место, который через Туркестанского генерал-губернатора будет доставлен Его Превосходительству Эмиру. Туркестанский генерал-губернатор в качестве кандидата на освободившееся место представил мне ученика мусульманина Ёкубова Ёкуба, получающего образование на первом классе данного учебного заведения. Известить Ваше превосходительство о данном кандидате, также было поручено мне. Уважаемый Господин кушбеги, прошу Вас обратиться к Его Превосходительству Эмиру по вопросу о выделении данной стипендии Ёкубову Ёкубу и прошу Вас известить меня об этом. Желаю Вам здоровья и милосердия Его Превосходительства Эмира, жду Вашего ответа. Управляющий политическим агентством: Подпись (В. Петров, письмо № 1944 от 23 марта 1913 года)»1.
Российское политическое агентство отправку писем подобного содержания на имя кушбеги эмирата осуществляло на основе порядка представления списка кандидатов из числа учеников Ташкентского реального училище, претендующих на стипендию эмира.
В результате исследования писем с таким содержанием выяснилось следующее: последний этап выбора достойных учеников
из числа кандидатов на стипендию полностью зависел от волеизъявления Бухарского эмира. О кандидате, получившем одобрение эмира, кушбеги эмирата лично сообщал в официальных письмах управляющему Российским политическим агентством в Бухаре либо самому политическому агенту.
Такого вида письма имели следующее содержание:
«Уважаемый управляющий Политическим агентством Российского Императора. Согласно Вашему письму № 1944 от 23 марта 1913 года, сведения о том, что освободилось место на стипендию имени Великого князя Михаила Николаевича, были представлены Его Превосходительству Эмиру. Извещаю Вас о том, что Его Превосходительство Эмир дал разрешение предоставить данную стипендию ученику Ёкубову Ёкубу». (10 день месяца жума дулаввал 1331 года хиджры (письмо № 860 от 2 апреля 1913 года))1.
Анализ ответного письма кушбеги показал, что в письме содержится текст-обращение (письмо), отправленное управляющим Политическим агентством на имя главного инспектора училищ Туркестанского края. Этот текст рукописный, черными чернилами записан в правой части письма. Подпись в конце письма подтверждает, что автор текста управляющий Политическим агентством В. Петров.
Данную ситуацию в письме кушбеги можно оценить следующим образом. Во-первых, Политическое агентство, получив заключение правительства эмирата о кандидате на стипендию, отправило его главному инспектору училищ Туркестанского края через представление оригинала письма кушбеги. Во-вторых, записи под письмом могут означать, что письмо Политического агентства, отправленное на имя главного инспектора, могло выполнять задачу чернового варианта письма, т.е. данные записи управляющего агентством использовались секретарями-переписчиками при составлении официального письма. Это подтверждает тот факт, что в процессе исследования было выявлено наличие двух видов текстов с одинаковым содержанием.
Анализ текстов переписки также показал, что вопросы, связанные с кандидатами на стипендию, учрежденную на основе средств Бухарского эмира, решались как на официальном межправительственном уровне в виде обмена письмами, так и непосред1 ЦГА РУз. Ф. И-3. Оп. 1. Д. 332. Л. 71.
ственно при встречах политического агента с эмиром. Это можно узнать из письма Политического агента № 2158 от 14 марта 1914 г., отправленного на имя главного инспектора училищ Туркестанского края:
«Ваше прошение за № 2272 от 29 февраля сего года (1914 г.) по вопросу назначения кандидата на свободное место стипендии в Ташкентском реальном училище, 9 марта я подробно изложил на встрече с его Превосходительством Эмиром. Его Превосходительство Эмир из числа кандидатов на стипендию одобрил кандидатуру Константина Преображенского»1.
Первыми обладателями стипендии имени Великого князя Михаила Николаевича, учрежденной на основе средств Бухарского эмира, в Ташкентском реальном училище стали выпускники Цер-ковно-приходской школы в Новой Бухаре Камариддин Абдулме-нов и Мухаммад Собир Тазиев. Эти кандидаты были лично представлены эмиром и, согласно его разрешению, утверждены. Согласно сведениям из архивных документов, в период с 18991918 гг. данной стипендии были удостоены Кувватов Хасан, Мир-бадалиев Искандар, Осокин Георгий, Ёкубов Ёкуб, Янин Георгий и Мокин Василий.
Вторая стипендия в Ташкентском реальном училище учреждена сыном Бухарского эмира Саид Алимханом на основе благотворительных средств в размере 15 000 руб. в честь Великого Князя Кирилла Владимировича, который остался невредимым после взрыва на броненосце «Петропавловск» в 1904 г. Согласно вышеуказанному порядку, этой стипендии каждый год удостаивались два ученика2.
Обладателями стипендии имени Великого Князя Кирилла Владимировича были Шамсуддинов Искандар, Мурашкин Павел, Вендиков Константин, Преображенский Константин, Нелюбин Владимир и Дашкин Илья (Ильяс). В процессе анализа писем-прошений, предоставленных членами семьи кандидатов на стипендию, учрежденную эмиром в Ташкентском реальном училище, выяснилось, что сначала стипендий было две, а с 1905 г. стипендия была предоставлена четырем ученикам.
Выбор кандидатов в учебном заведении на освободившуюся стипендию объявлялся только тогда, когда предыдущий обладатель стипендии оканчивал учебное заведение или, согласно собственному заявлению, исключался из учеников. Но так как в реальном училище была внедрена семилетняя система образования, то число стипендиатов с каждым годом увеличивалось. Вероятно, поэтому в ответ на ряд писем, обратившихся с просьбой предоставить их детям стипендию эмира, Российское политическое агентство в Бухаре извещало о том, что места на стипендию заняты либо освободились. Обращения такого содержания отправили подданная Юсупова 30 сентября 1904 г. и Е. Крунёга 23 марта 1905 г. Важно отметить то, что Политическое агентство ответы на данные обращения отправляло через представителей администрации или полиции по месту жительства.
Отметим, что в результате сопоставительного анализа переписки Российского политического агентства и документов Ташкентского реального училища были выявлены некоторые особенности исследуемой проблемы.
Все вышеперечисленные случаи свидетельствуют о том, что в Ташкентском реальном училище и правительство эмирата, и администрация учебного заведения строго придерживались порядка назначения стипендий имени Великих князей Михаила Николаевича и Кирилла Владимировича на основе средств эмиров Абдула-хада и Алимхана. Поэтому Эмир Музаффариддин, выделивший средства для строительства Ташкентского реального училища, эмиры Абдулахад и Алимхан в 1893, 1895 и 1911 гг. были удостоены звания Почетный попечитель данного учебного заведения1.
В начале ХХ в. правительство Бухарского эмирата наряду с Ташкентским реальным училищем также учредило стипендии для кадетов Ташкентского кадетского корпуса2 и слушателей Туркестанской учительской семинарии. Например, стипендии, учрежденные в Ташкентском кадетском корпусе, который вел свою деятельность в качестве военного учебного заведения Бухарского эмира, были утверждены 22 ноября 1906 г. с разрешения Российского императора. Уставной капитал данной стипендии был определен в размере 21 060 руб.3
Первая переписка об учреждении стипендии в кадетском корпусе велась между руководством Бухарского эмирата, Российским политическим агентством в Бухаре, чиновниками дипломатического корпуса Туркестанского генерал-губернаторства и руководством Кадетского корпуса. В основном переписка была посвящена вопросам, связанным с учреждением стипендии.
Во втором пункте порядка распределения стипендии, учрежденной на основе средств Бухарского эмира в Ташкентском кадетском корпусе, указано, что обладатели стипендии должны называться «стипендианты Его Императорского Высочества Наследника Царевича»4. Кандидаты на стипендию по рекомендации командующего Туркестанского военного округа назначались сроком на три года. Этот случай показывает, что порядок выбора резко отличался от порядка выбора кандидатов на стипендию в Ташкентском реальном училище. По этой причине количество писем,
связанных с выделением стипендии для Кадетского корпуса и назначением кандидатов, сравнительно небольшое. Имеющиеся в наличии письма посвящены вопросам организации обучения на основе стипендии Бухарского эмира для детей начальника полиции Бухары Н.К. Бабкина и фельдшера больницы в Старой Бухаре О.И. Збров-ского. Это стипендиаты Лев Бабкин и Николай Збровский1.
Выплата стипендий, учрежденных в Ташкентском реальном училище, а также в Ташкентском кадетском корпусе выполнялась на основе поступлений от средств, выделенных для данных учебных заведений из расчета 5% годовых. Если в Ташкентском реальном училище из процентов средств в размере 30 000 руб. выплачивали четыре стипендии, каждому по 300 руб. в год, итого 1200 руб. в год, то в Ташкентском кадетском корпусе размер средств составлял 21 060 руб., были учреждены две стипендии каждая по 450 руб. в год, итого 900 руб.
Ташкентское реальное училище средства стипендии выделяло лично на имя ученика или прикрепленного к нему близкого родственника. Это мероприятие осуществлялось 4 раза в год в марте, июне, сентябре и декабре. Тогда руководство учебного заведения предоставляло стипендиату или его родственнику документ, дававший право получить соответствующую сумму (на каждого ученика 71 руб. 25 коп.), в счет капитала стипендии эмира. В результате исследования данных документов было выяснено, что стипендиаты реального училища Г. Осокин, И. Дашкин, В. Мокин и В. Нелюбин осуществляли получение средств стипендии путем предоставления документов на имя Л. Н. Осокина, А. Диваева, Л. Таранес, Мокиной и лично В. Нелюбина2. Необходимо особенно отметить то, что стипендиаты эмира в Ташкентском реальном училище в отличие от стипендиатов действующего личного состава Ташкентского реального учебного заведения, обладателей стипендий имени Н.В. Скобелева и Т.И. Обухова, получали денежные средства стипендии в 2, а иногда и в 3 раза больше3.
В процессе изучения источников, имеющихся в Центральном государственном архиве Республики Узбекистан, был выявлен
сборник писем, связанных с деятельностью слушателей, которые обучались в Туркестанской учительской семинарии и имели подданство Бухарского эмирата. Данное учебное заведение было основано в 1879 г. в Ташкенте, которое занималось подготовкой местных сотрудников и педагогических кадров для официальных учреждений и учебных заведений, которые вели свою деятельность не только на территории Туркестанского генерал-губернаторства, но и во всем Среднеазиатском регионе1.
Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что в учебных заведениях Бухарского эмирата слушатели получали образование независимо от их национальности и религиозных взглядов. И после завершения учебного заведения выпускники получали определенные знания, навыки, которые давали им право работать как в государственных учреждениях края, так и в системе образования. Очевидно, что это было продиктовано изменениями в политической, социальной и экономической жизни общества в рассматриваемый период, связанный, прежде всего, с расширением территории Российской империи.
Источники и литература
Статья предоставлена автором для публикации в бюллетене «Россия и мусульманский мир».
