ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
РО! 10.34216/1998-0817-2019-25-3-8-11 УДК 94(410.1)"16"
Морозов Александр Алексеевич
Московский педагогический государственный университет
э.тогохо¥. 87@list.ru
ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В ЭПОХУ ЕЛИЗАВЕТЫ ТЮДОР
В статье автором реконструируется иерархическая структура английского общества XVI в. Развитие капиталистических отношений в английской деревне при британской королеве Елизавете I Тюдор привело к заметным социально-экономическим сдвигам, затронувшим все основные категории, как землепользователей, так и собственников. Была создана новая правовая база для защиты интересов правящего класса. Суть этих нормативно-правовых актов сводилась к попытке руководства страны справиться с проблемами, возникшими в связи с ростом пролетариата, а главное, с невозможностью английской промышленности использовать высвободившиеся из сельского хозяйства руки. Этот дисбаланс - спроса и предложения на рабочую силу - прекрасно осознавали и в правительстве. Но предложить конкретную программу по использованию рабочей силы правительство Елизаветы оказалось не в состоянии и пошло по проверенному пути - насильственному принуждению работников к исполнению невыгодных обязательств. Делается вывод о полезности содержащейся здесь информации при анализе переходных состояний социума.
К моменту прихода к власти Елизаветы Тюдор Англия переживала сложный период, который характеризовался целым комплексом внутренних и внешних социально-экономических проблем. По некоторым подсчетам население Англии в то время удвоилось за счет быстрого естественного прироста [1, с. 53].
Однако власти безуспешно боролись на законодательном уровне с социальными вызовами времени, о чем говорят такие нормативно-правовые документы, как: «Акт о наказании бродяг и оказании помощи бедным и неработоспособным (1572 г.)» [10, с. 242], «Акт о посылке бедных на работу и искоренении лености (1576 г.)» [10, с. 245] - это лишь малая толика попыток властей исправить ситуацию к лучшему. Суть этих нормативно-правовых актов - в попытке руководства страны справиться с проблемами, возникшими с ростом пролетариата, что и представляет собой социальное законодательство Тюдоров.
В них дан и знаменитый «Елизаветинский статут о подмастерьях», согласно которому «многие из тех законов, которые будут найдены заслуживающими дальнейшего применения, будут систематизированы и сведены в один закон и статут, вводящий единообразие в предписания относительно заработной платы и распорядков для учеников, батраков и рабочих, то можно надеяться, что этот закон, при должном его применении, прекратит праздность, подвинет вперед земледелие и даст каждому наемному рабочему соответствующую заработную плату как в годы нужды, так и в годы изобилия» [10, с. 215]. Применение этого статута на практике показывает, что он рассматривался как тормозящий рост промышленности.
Здесь уместно отметить, что жестокое отношение к рабочему классу имело в Англии глубокие корни. Еще в 1351 г. «Статут о рабочих» предусматривал забивание в колодки и заключение в тюрьму тех, кто нарушил правила найма, однако в реальности наниматели продолжали наказываться только штрафом [10, с. 280]. Согласно статуту 1361 г., рабочим за уход от нанимателя полагалось наказание в виде клеймения раскаленным железом.
Палата общин представляла интересы рыцарства и городской верхушки, которые были больше всех заинтересованы в дешевой рабочей силе. Поэтому палата общин начала требовать у короля и палаты лордов принятия более суровых и действенных мер против рабочих. Со стороны наемных людей «рабочее законодательство» вызвало неприятие и резкий отпор. Вопреки запрещениям статутов батраки основывали союзы, ведущие борьбу за повышение заработной платы. Нередко случались нападения на судей по делам о рабочих и освобождения арестованных. Этот социальный конфликт благополучно просуществовал и до времен королевы Елизаветы.
В таких условиях правительству не оставалось ничего иного, как идти по пути прямого государственного регулирования. Первым направлением стало создание приемлемых норм для существования и развития промышленности в городах и укрепление внутреннего рынка. В споре между нарождающимся в деревне предпринимательским классом и старым гильдейским производством правительство однозначно встало на сторону традиционных структур. Примером может послужить такой нормативно-правовой акт, как «Защита городской монополии в Вустершире» (1534). Из него мы узнаем, что
Вестник КГУ ^ № 3. 2019
© Морозов А.А., 2019
«властью настоящего парламента постановляется, что начиная с последнего дня сентября, который наступит в 1536 г., никаким людям, к какому званию и рангу они бы ни принадлежали, не будет разрешаться производить на продажу в Вустерском графстве никаких шерстяных тканей, если эти люди... не живут в городе Вустере» [10, с. 206].
В 1554 г. в дополнение к уже принятым документам был озвучен «Акт против упадка городов», целью которого было приведение в порядок городского хозяйства, а именно ликвидация трущоб и улучшение санитарной обстановки [10, с. 211].
В частности, об этом свидетельствует «Статут о ремесленниках» - «акт, касающийся различных предписаний для подмастерьев, рабочих, батраков и учеников» (1563) [10, с. 214], который требовал, чтобы «каждый ремесленник в городе или в сельской местности обучался своему ремеслу в течение 7 лет под наблюдением мастера, который за него отвечал» [11, с. 327-331].
Примечательно, но расценка платы за различные работы, составленная и опубликованная в § 11 статута 1563 г. о подмастерьях, была подготовлена также в угоду старым цеховым структурам. Ссылаясь на юридические прецеденты («установленную судьями Лондона согласно предписаниям этого акта»), авторы документа «под страхом штрафов и наказаний, перечисленных в этом статуте», просили корону поддержать данное решение. Акт настрого предписывал «людям всякого звания в Сити Лондона соблюдать все пункты данной расценки...» [10, с. 226].
Королевские регламентации оказали сдерживающее влияние на предпринимательскую активность. Особенно в той части Елизаветинского статута, который запрещал иметь под одной крышей более 2 станков и совмещать в одном месте ремесленников разных специальностей [15, с. 424].
Лондон превратился в крупнейший финансово-торговый центр. Самые богатые граждане Лондона были теперь на равной ноге с крупнейшей поместной земельной знатью не только потому, что в их распоряжении находилась городская милиция и большая часть английского коммерческого флота, но и потому, что они ссужали государство деньгами.
В итоге Елизавета Тюдор могла приказывать городской милиции, его должностным лицам и его населению не больше, чем впоследствии Карл I Стюарт. А Сити, в свою очередь, стал обращаться к королеве: «Сити Лондон ее высокопревосходительному величеству королеве в ее высочества курию канцелярии» [10, с. 227].
В большинстве городов, несмотря на слабость там цеховых организаций, нормы этого статута соблюдались. Исключение составил Лондон, где в силу серьезных социальных изменений цеховая структура безоговорочно проиграла новому предпринимательскому классу джентри. Для последних
главным модератором стала не королевская канцелярия, а собственные интересы и перспективы роста собственности.
На всей основной территории государства на почве королевских регламентаций стал формироваться серьезный социальный конфликт, связанный с разрушением традиционных отношений. Ярким примером этого конфликта может служить дело ноттингемских ткачей, не пользующихся статусом горожан, а потому не имеющих права вообще заниматься производственной практикой. В петиции, направленной в канцелярию в 1604-1605 г., отмечалось: «...ткачи-горожане старались и теперь стараются лишить нас работы, дабы тем самым причинить нам и нашим бедным семьям окончательную погибель» [14, с. 213].
В итоге королевская власть была вынуждена отказаться от поддержки старых структур и дать волю предпринимательской инициативе.
Последствия нового курса в скором времени принесли результаты в виде создания больших производств. На коммерсанта Уильяма Стама работало 2 000 человек, на Томаса Рейнольдса - около 500 и т. п., хотя наиболее распространенной формой организации труда являлась все же рассеянная мануфактура.
Невмешательство государства особенно позитивно сказалось в суконной отрасли. Англия в течение долгого времени занимала первое место на европейском рынке сырой шерсти: «Соображения, приводимые в доказательство того, что выгоднее было бы для всеобщего благосостояния королевства Англии перевозить и отправлять на заграничные рынки обычные сорта сукон различной стоимости в нелощеном и нестриженном виде вместо лощеного и стриженного» [10, с. 244].
Борьба против устоявшейся экспортной традиции велась два десятка лет компанией купцов-авантюристов, о чем свидетельствуют документы по «Делу купцов-авантюристов о разрешении вывоза неотделанного сукна (1514-1536 гг.)» [12, с. 229].
Разорение компании, вызванное как объективными обстоятельствами (потеря основного склада в Кале), так и субъективными (отсутствие продукции с высокой добавленной стоимостью) привело к отходу центральной власти от консервации в этой отрасли устаревших форм и методов производства. И хотя при Елизавете еще пытались проводить регулятивные меры, они не получили большого распространения из-за своего несоответствия. Например, была разработана инструкция по «Организации шерстяной промышленности», в соответствии с которой производители шерсти во всех областях делились на три группы, в то время как шерсть обыкновенно обрабатывалась 4 группами людей» [10, с. 203].
Новые производственные тренды потребовали от короны качественно нового подхода для оживВестник КГУ ^ № 3. 2019
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
ления хозяйственной деятельности. Косвенно поддержав новые веяния в сукноделии, английская администрация реально создала условия, когда «овцы поедали людей» [4, с. 63-64].
В последние годы царствования Эдуарда VI было начато проведение финансовой реформы, которое продолжала Мария и завершила Елизавета. В 1552 г. парламент принимает акт, запрещавший получать или пускать в обращение монеты по более высокому курсу, чем указано в специальной королевской прокламации. Акт был направлен прежде всего против утечки золотых монет за границу [13, с. 301].
При этом следует отметить, что при Елизавете благодаря заметному повышению уровня жизни широко распространилось мнение о процветании Англии. Приходский священник Гаррисон в 1572 г. отметил это улучшение: «не только среди знати и дворянства, но также и среди низшего слоя» [8, с. 151].
Таким образом, можно констатировать, что благодаря взвешенной протекционистской политике королевы Англия Елизаветы приобрела свободы больше, чем большинство городов и гильдий. В ходе неизбежно возникающих производственных споров корона теперь стала придерживаться стороны нового предпринимательского класса. Как справедливо отмечал Адам Смит, «всякий раз, когда законодательство пыталось регулировать споры между хозяевами и их рабочими, его советниками были хозяева» [6, с. 115].
Эпоха правления королевы Елизаветы Тюдор стала поворотным периодом в истории Британии и оказала огромное влияние на формирующийся национальный менталитет. В исторической литературе ее нередко называют «золотым веком Англии» [9, с. 4].
Мероприятия правительства оживили процесс постепенного складывания единого внутреннего рынка на основе товарно-денежных отношений, что в свою очередь создавало условия для формирования нации. Кроме того, провал отдельных начинаний короны привел к складыванию в экономике страны уникальной системы, административно, финансово и юридически замкнутой на столицу королевства, а Лондон превратился в признанный финансовый центр, где сосредоточились крупнейшие состояния Англии. С помощью этих состояний их владельцы установили контроль над внутренней и внешнеторговой деятельностью страны.
В итоге для покрытия дефицита бюджета, возникшего во многом благодаря «революции цен», набравшей силу к середине XVI в., правительству пришлось предпринять ряд мер по оздоровлению монетарной политики, а также по укреплению международной торговли Англии и во многом наметить основные направления финансовых реформ, подготовленных Марией и проведенных впоследствии Елизаветой Тюдор.
Библиографический список
References
Вестник КГУ ^ № 3. 2019
Economic History. - L., 1881. - 299 pp.
Вестник КГУ _J № 3. 2019