Спросить
Войти
УДК 94(470.67=162.1)"18":325.8
DOI: 10.21779/2542-0313-2017-32-2-39-42
Р.М. Магомедов, Х.Р. Исаев, Д.А. Эфендиева
К вопросу об участии поляков на стороне армии имамата в Кавказской войне XIX века
Дагестанский государственный университет; Россия, 367001, г. Махачкала, ул. М. Га-джиева, 43а; oliverkromvel93@mail.ru, Kh.r.isaev@mail.ru
Движение горцев Дагестана и Чечни первой половины XIX века характеризуется в советской и российской историографии как антифеодальная и антиколониальная борьба народов Северного Кавказа против антинародной политики царского правительства. В связи с этим на стороне имамата воевало немало представителей узденей из народов Северного Кавказа, а также солдат славянской национальности, в том числе и поляков. Поляки бежали к горцам в надежде приобрести личную свободу, тем более, что служба в русской армии была продолжительной, а условия тяжелыми. С учётом участия на стороне имамата довольно большого количества представителей польской и других национальностей освободительная борьба народов Северо-Восточного Кавказа приобретает и интернациональный характер. Однако на кавказском фронте поляки оказались по обе стороны. В статье говорится в основном о тех поляках, которые сражались на стороне имама Шамиля. Архивные документы свидетельствуют о роли поляков в армии имамата, об их деятельности в качестве проводников в рейдах горцев, информаторов о вольной жизни в имамате Шамиля, об их взаимоотношениях с северокавказскими народами в период Кавказской войны. К тому же надо учесть, что незадолго до начала основных баталий на Кавказе немало поляков было сослано сюда за участие в восстаниях против царизма. Среди поляков, воевавших совместно с горцами, особенно отличились Пруганский, Ковалевский, Якутский, Миреевский, Берковский, Чишевский.
Кавказская война - это не столько война народов Северного Кавказа, сколько ответ на активизацию колониальных политических амбиций Российской империи на Кавказе, а также на неправильную внешнюю и внутреннюю политику Российских императоров первой половины XIX столетия [4, с. 405-453]. Это обстоятельство и спровоцировало появление социальной и этнической пестроты у обеих противоборствующих сторон [5, с. 31-57]. Не секрет, что в этой борьбе на стороне имамов воевало много представителей славянских национальностей и феодалов. На стороне России также воевало много узденей из народов Северного Кавказа [5, с. 31-57].
В такой этносоциальной среде на кавказском фронте поляки оказались на обе стороны [2, с. 84]. Этому способствовала непоследовательная политика императора Александра I касательно польского вопроса [8], что создало условия для перехода солдат русской армии польской национальности на сторону кавказских защитников. Также многие рекруты, включая поляков, видели в бегстве к горцам возможность приобрести личную свободу, потому что служба в русской армии была продолжительной, а её условия тяжелыми. По этому поводу Т. Лапинский писал, что «если уже во всей русской армии много ненадежного элемента, который удерживается только железной дисциплиной, то на Кавказе его особенно много. Обстоятельства таковы (и правительство
это знает), что осужденные принуждены носить солдатское платье и сражаться против врага, хотя бы они и желали перейти к нему», особенно это касалось ссыльных поляков, отношение к которым в частях со стороны офицеров и рядовых, вопреки утверждениям некоторых историков, не всегда отличалось доброжелательностью [2, с. 142147].
Но оказавшись на стороне горцев по той или иной причине, солдаты русской армии, в особенности поляки, до начала активной фазы оборонительной борьбы горцев, оказывались не в самом лучшем положении. Этому способствовали и соответствующие шаги русского командования. К примеру, ещё при Ермолове за выдачу дезертиров горцы получали хорошее денежное вознаграждение. Кроме того, на пленников и дезертиров горцы обменивали своих родственников, находившихся в русских крепостях и укреплениях. За них также получали соль, продукты и боеприпасы [11, с. 128-133]. Это подтверждается достаточно большим количеством архивных документов.
О нелёгком положении перебежчиков есть информация и в рапорте командующему войсками на Кавказской линии и в Черномории генерал-адъютанту П.Х. Граббе, и в донесении начальнику левого фланга кавказской линии генерал-майору М.Я. Ольшевскому от 9 января 1842 г.: «Вашему Превосходительству известно, что до сих пор наши военные дезертиры считались у чеченцев ясырями и принуждены были исполнять самые трудные работы. Каждый военный дезертир составлял собственность того лица, которым он был пойман [12, л. 2-2 об.].
Но такие данные не всегда соответствовали действительности. Об этом, в частности, свидетельствуют письма имама Шамиля. Так, в 1840 г. он писал своим наибам: «Знайте, что те, которые перебежали к нам от русских, являются верными нам, и вы тоже поверьте им. Эти люди являются нашими чистосердечными друзьями. Создавайте им все условия и возможности к жизни» [9, с. 15]. В своих воспоминаниях К. Калинов-ский рассказывает, как горцы торжественно и салютом из орудий приветствовали польского офицера, перешедшего на их сторону [7].
Это подтверждается и в упомянутом выше рапорте генерал-майору М.Я. Ольшевскому, в котором сообщается и о том, что «ныне Шамиль постановил давать свободу всем военным дезертирам. Он собрал даже до 80-ти человек беглецов; из коих некоторых, если они находились у сильных людей, - купил, а остальных насильно отобрал. Шамиль составил при себе из этих людей стражу; дал им оружие и отвел им землю в Даргах для поселения; но пока они выстроят себе дома, Шамиль дозволил им жить у кунаков» [12, л. 2-2 об.].
Касаясь роли поляков в армии имамата, К. Калиновский сообщает о том, что «пленные и дезертиры обучали горцев артиллерийскому делу, помогали им отливать пушки и ядра, изготавливать гранаты и ракеты, лафеты и зарядные ящики. Пленными и дезертирами были также построены для имама дом по европейскому образцу, пороховой завод и ткацкая фабрика. А офицеры находились в армии Шамиля в качестве военных советников, переводчиков, инженеров, картографов. Офицеры также обучали горцев европейским методам ведения войны и командовали военными соединениями из перебежчиков [1, с. 143-150]. В этом аспекте интересен и тот факт, что, по данным генерала Граббе от 7 апреля 1840 года, «горцы по инициативе поляков начали использовать длинные шесты, к одному концу которых была прикреплена коса, к другому -крючья» [10, с. 432-435].
Здесь следует отметить и то, что поляки в армии имамата находились ещё со времён второго имама Гамзат-бега. Дезертиры из русской армии, включая поляков, хорошо знавшие расположение царских крепостей, становились проводниками в рейдах горцев [7]. Так, в рапорте военному министру генерал-адъютанту А.И. Чернышеву от 7 апреля 1840 г., П.Х. Граббе сообщал о захвате горцами пленных, продовольствия, оружия. «Они хотят, как кажется, воспользоваться этою добычею (русским оружием. -Авт.), чтобы завести у себя артиллерию, в чем им способствуют наши дезертиры из поляков. По словам лазутчиков, именно польские дезертиры предоставили горцам сведения о бедственном положении форта Лазарева и «подали первую мысль о нападении на оный, принимая на себя и исполнение сего предприятия» [1, с. 143-150].
С их помощью в военных крепостях распространялись письма беглецов, описывающих преимущества их вольной жизни в имамате Шамиля [7]. А по данным Ж. Тар-галски, со слов «польского беженца, прибывшего из Кавказа в Турцию, некоего Гро-товского», «поляк, повстанец 1831 года, которого звали Шаниявски, был советником у Шамиля» [13]. Стоит также отметить и то, что первые данные о поляках в армии имамата встречаются в письмах Броневича, бежавшего ко второму имаму Гамзат-бегу в 1830 году [6, с. 249-251].
Взаимоотношения поляков с северокавказскими народами, по данным источников, уходят своими корнями XVI вв. Путь польских послов через Кавказ в Иран проходил через земли горцев, далее по побережью Каспийского моря [3]. Следует также отметить, что, по данным Исмаилова М.С., на стороне Шамиля воевало до 700 поляков. Среди них наиболее отличились Пруганский, Кавалевский, Якутский, Миреевский, Чишевский, Берковский [6, с. 249-251]. На основе отмеченных данных становится очевидной ключевая роль поляков в армии имамата.
Поступила в редакцию 14 марта 2017 г.
UDC 94(470.67=162.1)"18":325.8
DOI: 10.21779/2542-0313- 2017-32-2-39-42
On the participation of the Poles on the side of the Imamat army in the Caucasian war
of the XIX century
R.M. Magomedov, Kh.R. Isaev, D.A. Efendieva
Dagestan State University; Russia, 367001, Makhachkala, M. Gadzhiyev st., 43a; oli-verkromvel93@mail. ru, Kh. r. isaev@mail. ru
The movement of Dagestan and Chechnya highlanders in the first part of 19th century is defined in the Soviet and Russian historiography as anti-feudal and anti-colonial struggle of the North Caucasian people against the policy of the tsarist government. That is why many representatives of North Caucasian nobility - uzdens, as well as soldiers of Slavs nationality, together with the Poles fought for the Imam. The Poles fled to mountaineers hoping to get personal freedom, considering that the Russian military service was long and the conditions were bad. This makes the liberation struggle of people of the North East Caucasus international. However the Poles took the both sides of the struggle.
The article considers the Poles who struggled on the Imam Shamil&s side. The archival documents testify about the role of the Poles in the Imam&s army, about their activity as guides and informers of the free life in Shamil&s Imamat, about their relations with North Caucasian people during the Caucasian War.
Also it shold be taken into consideration, that shortly before the beginning of the main battles on Caucasus many Poles were sent there because their participation in the uprising against the monarchy. Among the Poles who fought together with the mountaineers, the most famous were Pruganskiy, Ko-valevskiy, Mireevskiy, Berkovskiy, Chishevskiy.
Received 14 March, 2017
