Пост-гэллаповские опросные технологии: к 200-летию опросов общественного мнения в США

ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ

Б.З. ДОКТОРОВ

ПОСТ-ГЭЛЛАПОВСКИЕ ОПРОСНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ: К 200-ЛЕТИЮ ОПРОСОВ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ В США

Памяти Г. С. Батыгина

Будущее начинается в прошлом

Начало века — естественное время для ревизии достижений и футурологических размышлений, охватывающих все важнейшие сферы жизнедеятельности общества, в частности, направления научных поисков. Предмет настоящей статьи — становление и развитие технологии опросов общественного мнения в США.

В почти двухвековой американской истории изучения мнений и развития технологии их сбора и анализа есть ряд принципиальных, ключевых событий. К ним относится и президентская кампания 1936 года, когда новая выборочная процедура изучения установок электората с честью победила технологию «соломенных опросов», к тому времени проводившихся в стране свыше ста лет и заслуженно имевших высокую репутацию. Победе нового метода предшествовали проводившиеся летом 1935 года выборочные зондажи, в которых отлаживались отдельные компоненты, звенья измерительной цепи. Таким образом, в нынешнем году современная практика изучения общественного мнения, давно ставшая глобальной, отмечает свое семидесятилетие. Юбилей — дополнительный повод для того, чтобы обратиться к прошлому и попытаться понять, что же будет происходить в будущем, хотя бы ближайшем.

Футурологическая направленность нашего методологического анализа базируется на презумпции исторического оптимизма. Мы

Докторов Борис Зусманович — доктор философских наук, профессор, независимый аналитик и консультант. С 1994 года живет в США. Электронная почта: bdoktorov@worldnet.att.net

исходим из того, что демократия в мире будет расширяться и углубляться, голос общественности — усиливаться, а социальная значимость надежной информации о состоянии общественного мнения — возрастать.

Идея о том, что в развитии методов изучения общественного мнения существуют определенные тенденции, ведущие к появлению опросных технологий нового типа, или пост-гэллповских, возникла не из стремления заглянуть в будущее, но как продолжение собственно историко-методологических поисков. Основной тезис прост: если методы изучения общественного мнения менялись на протяжении почти двух веков, то они должны меняться и дальше. Сначала существовали простейшие способы выявления и фиксации мнений населения, им на смену пришли более совершенные приемы, нередко обозначаемые как гэллаповские. Через какое-то время и они должны смениться чем-то более совершенным, отвечающим новым социальным и собственно научным императивам. Эти новые технологии предлагается называть «пост-гэллаповскими».

Впервые эта идея и аргументация в ее защиту были изложены нами в начале 2003 года [1]. Тогда казалось, что концепция пост-гэллаповских опросов имеет «служебное» значение, что она лишь позволяет объяснить трудности принятия исследователями методов общественного мнения, возникших в последнее десятилетие XX века.

Осенью 2003-го и летом 2004 года концепция пост-гэллаповских опросных методов обсуждалась на семинарах в Петербурге и Москве, и, как представляется, в целом была принята. Ее аргументация усилилась за счет перепрочтения ряда страниц из истории опросных методов, а также благодаря появлению новых технологий измерения общественного мнения. Время показало, что изучение длительной траектории развития опросных методов от «прото-соломенных» до суперсовременных сетевых ведет к формулированию новых историко-науковедческих задач и требует уточнения языка, традиционно используемого в социологии для анализа методолого-методических проблем. Нам неизвестны работы, в которых на базе исторических исследований обсуждались бы вопросы будущего социологического измерительного инструментария.

Изучение пост-гэллаповских опросных технологий стало темой, объединившей ряд исследовательских направлений, которые мы разрабатывали с начала 1980-х годов и особенно последние пять лет. В частности, это история и методика почтового анкетирования, становление технологии сетевых опросов, а также научное наследие Джорджа Гэллапа (George Gallup, 1901-1984) и тех, кто одновременно с ним создавал современную практику и культуру изучения общественного мнения в США и ряде других стран [6]. В рамках общеисторического, науковедческого анализа опросов последние должны

трактоваться прежде всего как элемент жизнедеятельности социума, как часть властной, политической организации, компонент идеологической и образовательной систем. При этом деятельность пионеров изучения общественного мнения предстает как реакция профессионального сообщества на вызовы макрообстоятельств, отклик на обозначившийся в макросреде социальный заказ.

Историко-биографический взгляд на предысторию и историю опросов общественного мнения является частью общего исторического и науковедческого подходов, но он базируется на иной доминанте. Деятельность исследователей интерпретируется не как однозначное продолжение внешних по отношению к ним процессов, но прежде всего как следствие их личностного отношения к макросреде. Первооткрыватели нового — это те, кому удается подчинить императивы внешнего мира своему ценностному миру, а не подстроиться под них. В силу сказанного в рамках историко-биографического анализа зарождение выборочной технологии опросов общественного мнения и первые достижения в этой области рассматриваются нами не как некие холодные вне- или надличностные особенности интеллектуальной макросреды определенной эпохи, а как непосредственные, интимно-личностные атрибуты биографий, творческой жизни создателей этих методов. Соответственно, в этой статье — два тематических центра: опросная технология и ее создатели.

От далекого прошлого — до середины 1930-х годов

«Соломенные опросы»

Определенные предпосылки для изучения электоральных установок американцев обнаруживаются при анализе политической системы страны и некоторых форм политической активности населения, существовавших в последней четверти XVIII века. Однако первые зафиксированные в специальной литературе электоральные зондажи относятся ко второй половине 1824 года. Газета "Harrisburg Pennsylvanian" 24 июля опубликовала результаты опроса жителей небольшого городка Вилмингтон, а в августе того же года газета "Raleigh Star" сообщала об итогах опроса в Северной Каролине. Использовались четыре метода сбора информации: опрос участников собраний, не связанных с выборами президента; опрос участников дискуссий, организованных для изучения электоральных установок (что-то типа современных фокус-групп); распространение в людных местах бланков с вопросами; опрос избирателей, участвовавших в выборах в местные органы власти. По мнению С. Хербст, «соломенные опросы проводились начиная с 1820-х годов, но стали очень популярными в середине XIX века» [23]. Хербст называет этот период эпохой «народных» опросов (people&s, или citizen&s, polls) и приводит много примеров изучения электоральных намерений журналистами и простыми гражданами, активно вовлеченными в избирательные кампании.

Автором термина «соломенные опросы» (straw-polls) является известный английский политик и ученый Джон Селден (John Selden, 1584-1654). Он писал: «...возьмите солому и подбросьте ее в воздух — вы сможете увидеть, куда дует ветер» [39]. Трудно сказать, когда этот термин стал распространяться на предвыборные опросы, то есть на определение направления политических «ветров», но уже в 1866 году газета "Cleveland Leader" сообщала: «...соломенный опрос, проведенный вчера в поезде, показал.» [39].

В основном соломенные опросы проводились редакциями газет. Разработкой опросников и организацией сбора данных занимались журналисты, не знакомые с техникой выборки. Акцент делался на получении большого количества заполненных документов, вопросы репрезентации электората даже не ставились. Часто опросные документы печатались непосредственно на страницах газет или раскладывались в активно посещаемых магазинах. Никто не стремился контролировать сбор информации. Обычно возврат заполненных опросных документов растягивался на несколько недель, и потому не было возможности зафиксировать динамику электоральных установок [32]. Сейчас, говоря о соломенных опросах, обычно имеют в виду опросы, проводимые по упрощенным схемам, нерепрезентативным выборкам, при которых не учитывается воздействие многих факторов. Но было бы ошибкой относиться к тем давним опросам лишь критически. Они не только выполняли важные социальные и культурные функции, но стали отправными для развития «научных» приемов изучения общественного мнения.

В пределах выделенного этапа обнаруживаются две фазы. Первая, продолжительностью почти в сто лет, — это эпизодические, локальные соломенные опросы, проводившиеся по небольшим выборкам. Начало второй фазы датируется 1916 годом, когда журнал "Literary Digest" приступил к своим грандиозным электоральным зондажам. Даже в американской литературе приходится встречаться с упрощенным взглядом на опросы "Digest", что в значительной степени вызвано недооценкой его роли в развитии американской культуры начала прошлого века. Упускается из виду или недооценивается не только тот факт, что ряд прогнозов "Digest" оказались верными, но и то принципиальное обстоятельство, что благодаря опросам и публикациям этого журнала миллионы американцев познакомились, пусть и с простейшим, методом зондирования мнений избирателей и смогли впервые узнать, что думает нация о кандидатах в президенты.

В 1916 году журнал опросил своих подписчиков из пяти штатов, чтобы определить, кто имел больше шансов победить в начинавшейся президентской кампании. В 1920 году было разослано 11 млн. бюллетеней с целью изучить отношение электората к потенциальным кандидатам на пост президента страны. В 1924 году было отправлено

Электоральные соломенные опросы, проводившиеся газетами и журналами, можно рассматривать как первый источник формирования современного арсенала опросных методов. Вторым источником являются маркетинговые опросы, направленные на изучение интересов читателей прессы, а несколько позднее — радиослушателей. Если первые были ответом на запросы политиков, то вторые отражали потребности бизнеса и, в первую очередь, рекламодателей и издателей, которым необходимо было знать, в каких изданиях, в каких радиопередачах следовало размещать рекламу и какая реклама наиболее эффективна.

Общенациональные выборочные маркетинговые опросы

Первые общенациональные выборочные опросы потребителей были проведены в начале второго десятилетия XX века Чарльзом Парлиным (Charles Parlin, 1872-1942), основоположником маркетинговых исследований в США. Парлин имел незаконченное университетское образование, изучал математику, статистику, социальную экономику, много лет был учителем математики и директором школы. Он знал основы выборочного анализа, а приемы формулирования вопросов и анализа получаемой информации разрабатывал самостоятельно в процессе исследования потребителей.

Иначе пришел к изучению рынка Дэниель Старч (Daniel Starch, 1883-1979). В девятнадцать лет он стал бакалавром математики и психологии, в 1904 году получил степени магистра — по психологии и педагогике, в 1906 году — степень доктора по психологии. Подобно многим ученым, входившим в экспериментальную психологию на рубеже XIX-XX веков, Старч начинал с проблем психологии образования, активно развивавшегося научного направления, в котором закладывались основы измерения различных характеристик сознания и поведения и которое фактически было лабораторией по созданию новых измерительных процедур. Принципы и приемы построения измерительных шкал, способы проверки их работоспособности, которые Старч использовал в своих ранних работах по педагогической психологии, позже были применены им для изучения читаемости и эффективности рекламы.

Выборочные методы при анализе восприятия рекламы и потребительского поведения Старч впервые использовал в 1919 году. В 1932-м он начал свои многолетние исследования читаемости рекламы в

прессе. Исходно анализировались 13 еженедельных и ежемесячных журналов; через некоторое время список расширился за счет бизнес-журналов, а в 1943 году были добавлены газеты. В середине 1960-х годов анализ охватывал свыше тысячи наименований журналов и газет, ежегодно опрашивалось свыше 240 тысяч читателей [34].

Столь же ранним и мощным был старт в науке Хенри Линка (Henry Link, 1889-1952). В 1910 году Линк получил степень бакалавра в одном из колледжей Иллинойса; затем, в 1913 году в Йеле он получил степень бакалавра, в 1915 — магистра и через год — доктора психологии. С 1917-го по 1919 год Линк разрабатывал и применял тесты для определения профессиональной пригодности, и в 1919 году опубликовал книгу по психологии труда. В ней анализировались психологические методы отбора и подготовки работников [25]. Краткое предисловие к этой книге написал один из учителей Линка, классик психологии Эдвард Торндайк (Edward Thorndike, 1874-1949), который отметил ценность работы Линка для развития дифференциальной психологии, указал на методическую продвинутость исследования, в частности — в построении тестов.

В 1931 году Линк начал работать в Психологической корпорации, занимавшейся разработкой методических материалов для практических психологов, распространением валидных личностных тестов и развитием прикладных психологических исследований в целом. Линк долгие годы руководил отделом маркетинговых исследований корпорации, был ее вице-президентом. В 1932 году вышла его монография "The new psychology of selling and advertising" («Новая психология продажи и рекламы»), в которой обобщались многие его исследования и обосновывалась использовавшаяся технология выборочных опросов [27]. Предисловие к книге было написано основоположником бихевиоризма Джоном Уотсоном (John Watson, 1878-1958).

Наиболее значительным достижением Линка в разработке технологии изучения установок стало создание в марте 1932 года общенациональной системы для проведения опросов населения, названной «психологическим барометром» (Psychological Barometer). Уже в первом исследовании выборка охватывала 15 крупных и малых городов, личные интервью были проведены в 1578 домохозяйствах, а к 1934 году «барометр» стал самоокупаемым проектом [26]. В 19301940-е годы Линк активно исследовал различные методические проблемы, возникающие при проведении опросов: соотношение валид-ности и надежности измерения, конструирование вопросов интервью. Некоторые из его результатов были опубликованы в новом для того времени журнале "Public Opinion Quarterly".

В первой половине 1920-х годов бизнес заинтересовался перспективами радиорекламы и изучения рынка; начала разрабатываться методика телефонных интервью. В ней вскоре обнаружилось множество

положительных моментов (например, быстрота проведения опросов, невысокая стоимость и малая трудоемкость), но столь же очевидными были и ее негативные аспекты. В частности, поскольку многие семьи, обладавшие радиоприемниками, не имели телефона, было сложно репрезентировать совокупность радиослушателей.

Описание движения опросных технологий к пост-гэллаповскому типу требует обращения к истории еще одного направления в изучении радиоаудитории. В общих чертах оно был намечено Клодом Робинсоном (Claude Robinson, 1900-1961), социологом и полстером, обладавшим глубокими знаниями ряда разделов математической статистики, исследователем эффективности рекламы, успешным менеджером и одним из апостолов экономического либерализма. В 1924 году Робинсон получил степень бакалавра в Орегоне, затем — степени магистра и доктора социологии в Колумбийском университете (Нью-Йорк).

Будучи студентом, 7 ноября 1929 года, Робинсон подал в патентную службу США заявку на изобретение прибора, записывающего частоту работы радиоприемника [12]. Помимо длин волн, или частот, на которые настроен приемник, прибор фиксировал время включения и продолжительность работы приемника. С помощью выборочных исследований стало возможным определять предпочтения радиослушателей — популярность радиостанций и программ — в разное время суток. Прибор был запатентован [15] под номером 1961170, но Робинсон не мог продолжить эту работу. По воспоминаниям Гэллапа [12], Робинсон находился в трудном материальном положении, ему нечем было платить за обучение, и он продал патент Американской радиокорпорации ("The Radio Corporation of America") за несколько сотен долларов. Однако там не смогли оценить возможности этого прибора, и он не только не был использован, но и к нему не было привлечено внимание представителей радиовещания.

Последующие семь десятилетий

Регулярные опросы могли начаться и в 1932 году

К 1930-м годам в Америке фактически сосуществовали две системы опросов: в сфере анализа электоральных установок доминировали соломенные зондажи, в основном прессовые; в исследованиях рынка — выборочные, базировавшиеся на научных принципах отбора респондентов и личных интервью. В технологическом отношении ничто не препятствовало переходу от разрозненных зондажей электората, реже — населения, к систематическому изучению общественного мнения по важнейшим проблемам дня. Уже в 1932 году в рамках первой президентской кампании Старч и Линк вполне могли проводить общенациональные электоральные опросы. Более того, наше стремление ответить на вопрос: «Почему не в 1932-м?» показало, что

помимо упомянутых аналитиков рынка были и другие, сейчас менее известные исследователи, владевшие методом выборочного изучения мнений.

Прежде всего, назовем Эдварда Стронга (Edward Strong, Jr., 1884-1963), творческая судьба которого интересна и многогранна. Он принадлежал к тому поколению, для которого классики американской психологии и пионеры изучения рекламы были не просто старшими современниками, но прямыми учителями, наставниками и коллегами. С 1923-го по 1949 год Стронг был профессором Школы бизнеса Стэнфордского университета. По итогам нашего историко-науковедческого анализа, Стронга можно смело относить к ранним исследователям общественного мнения.

Значительным опытом макросоциально-экономических исследований, включавших общенациональные опросы, обладал Леонард Айрес (Leonard Ayres, 1879-1946), одно время консультировавший Старча. Был и совсем молодой Самюэль Хайес-мл. (Samuel Hayes, Jr., 1910-2002), который в 1932 году в своей докторской работе провел национальный опрос политических установок и электорального поведения. В годы войны он начал работать на правительство и стал крупным дипломатом.

Отцы-основатели технологии и отрасли

Главную роль в становлении электоральных и более широких по тематике опросов общественного мнения сыграло поколение, родившееся на рубеже XIX-XX веков. В 1932 году оно еще не предложило новую парадигму изучения общественного мнения и новый инструмент демократии — публичный мониторинг общественного мнения. Это произошло только через четыре года. К середине 1930-х в этом поколении уже были опытные исследователи рынка и академические ученые-психологи, владевшие методиками тестирования личности, знавшие основные приемы выборочного анализа и способы работы с

большими массивами эмпирической информации. Во второй половине 1930-х годов гражданские и исследовательские позиции этого поколения наиболее четко сформулировали четыре человека: Гэллап, Кроссли, Кэнтрил и Роупер. Они работали в жесткой, высоко конкурентной среде, но в течение ряда десятилетий их связывали взаимное уважение и дружба.

Старшим среди них был Арчибальд Кроссли (Archibald Crossley, 1896-1985). После недолгого обучения в Принстоне (магистерскую степень он получил уже в пятидесятилетнем возрасте) и работы коммивояжером Кроссли стал аналитиком одной из рекламных фирм. Предварительно он ознакомился с методами анализа рынка, посетил ряд рекламных агентств, в том числе агентство Парлина. В 1922-1926 годах Кроссли руководил исследовательским отделом "Literary Digest", однако в его компетенцию не входило проведение общенациональных соломенных опросов. Он изучал читательские интересы.

Уже в первой половине 1920-х годов имя Кроссли и его методические решения были известны профессионалам. Он начинал с почтовых опросов читателей прессы, но в истории маркетинга остался, прежде всего, как один из пионеров исследований радиоаудитории. В 1926 году Кроссли основал фирму "Crossley, Inc." в Принстоне; через год к нему обратились с просьбой проверить, какие радиостанции действительно распространяют конкретную рекламу, а несколько позже он получил заказ на разработку метода измерения радиоаудитории. При решении этой задачи Кроссли использовал свой опыт исследований отношения аудитории к печатной рекламе. Он проводил телефонный опрос «следующего дня» (next day method): жителей крупных урбанизированных районов просили вспомнить, какие передачи они слушали накануне. Применялся и метод «членения дня» (day-part method): телефонные опросы проводились четыре раза в день, и респондентов просили вспомнить, что они слушали в течение последних 3-6 часов. Вероятность ошибок измерения была значительной, тем не менее рассчитывавшиеся Кроссли рейтинги популярности радиостанций давали рекламодателям и рекламным агентствам представление о предпочтениях и объеме радиоаудитории. На рейтинги Кроссли ориентировались ведущие американские ассоциации производителей рекламы. Телефонные опросы Кроссли, проведенные на излете 1920-х годов, были одновременно и замерами радиоаудитории, и опросами общественного мнения.

Проработав несколько лет в "Literary Digest" и зная «кухню» зон-дажей мнений, проводившихся этим изданием, Кроссли не мог не видеть слабых сторон соломенных опросов. Ему было интересно сопоставить прогнозы журнала, имевшего непререкаемую репутацию в области политических предсказаний, и прогнозы, базирующиеся на выборочной опросной технологии. Было у него и желание проверить,

насколько верно пресса представляет общественное мнение. В те годы состоятельные американцы чаще поддерживали республиканцев. Поэтому Кроссли понимал, что результаты соломенных опросов типа тех, что проводились "Digest" на выборках из адресов подписчиков журнала и потребителей дорогостоящих товаров, смещены в сторону мнений сторонников Республиканской партии. Кроме того, ему хотелось увеличить прибыльность своего бизнеса и приобрести большую известность. В середине 1930-х годов Кроссли разослал в газеты и некоторые организации письма с предложениями провести репрезентативные выборочные опросы по относительно небольшим выборкам. Ему удалось убедить руководство мощного издательского синдиката "King Features" в целесообразности финансировать электоральные опросы в 1936 году. Со временем Кроссли стал шире смотреть на опросы общественного мнения, их роль в политике. Тем не менее в дальнейшем большинство его исследований масс-медиа и рынка имели коммерческий характер.

Элмо Роупер (Elmo Roper, 1900-1971) представлен в прижизненных энциклопедических статьях прежде всего как исследователь рынка и уже затем — как аналитик общественного мнения. В этом, несомненно, есть значительная доля правды. В начале 1960-х годов, отвечая на вопрос политолога Д. МакДональда о том, ориентируется ли его фирма на изучение рынка, Роупер ответил: «Да, изучение рынка для нас — на первом месте. Даже в годы выборов, когда проводится много исследований прогнозного характера, 85% финансирования идет за счет отраслевых и коммерческих работ. В годы, когда нет выборов, этот показатель составляет 98%» [29]. Тем не менее невозможно представить развитие современной культуры и технологии изучения общественного мнения без того, что было сделано Роупером в этой области.

Роупер не имел университетского образования. В 1921-1928 годах он владел небольшим ювелирным магазином в одном из айовских городков, а затем в течение четырех лет был коммивояжером по продаже часов. Тогда он начал изучать предпочтения покупателей и обнаружил различия между их реальными потребностями и представлениями об этих потребностях у владельцев ювелирного бизнеса.

Многое в жизни Роупера определила его дружба с писателем и аналитиком рынка Ричардсоном Вудом (Richardson Wood, 19031976). Вуд познакомил Роупера с Полом Черингтоном (Paul Cherington, 1876-1943) — человеком энциклопедических знаний, многие годы преподававшим маркетинг в гарвардской Школе бизнеса и затем руководившим отделом маркетинга в одной из крупнейших в США рекламных фирм "J. Walter Thompson", известной как «университет рекламы». Именно Вуду и руководству журнала "Fortune" пришла идея использовать методы изучения рынка для зондирования

электоральных установок и общественного мнения по более широким проблемам. Это было поручено нью-йоркской фирме по изучению рынка "Cherington, Roper and Wood". Публикация результатов первого опроса, проведенного по заданию "Fortune", состоялась в июле 1935 года. Вскоре Роупер возглавил всю эту деятельность.

Через несколько месяцев после этого в Принстоне начал свою работу созданный Джорджем Гэллапом (George Gallup, 1901-1984) Американский институт общественного мнения. К тому времени Гэл-лап успел сделать многое, и в его становлении удивительным образом сочетаются элементы творческих биографий названных выше аналитиков рынка. В Университете Айовы он учился у профессоров, которые двумя десятилетиями ранее учили Старча. Гэллап освоил теорию конструирования тестов, разработал эффективный метод исследования читателей газет, позже названный айовским, или методом Гэлла-па, приобрел значительный опыт сотрудничества с журналистами, выпускавшими успешную региональную газету, прочел множество курсов для студентов, получил докторскую степень по прикладной психологии. Исследования в области восприятия рекламы, начатые еще в студенческие годы, в начале 1930-х сделали Гэллапа persona grata для фирм, специализирующихся на рекламе [14]; в 1932 году он был приглашен возглавить исследовательский отдел в одном из ведущих американских рекламных агентств "Young Rubicam".

Одновременно с проведением многофакторного анализа эффективности рекламы Гэллап начинает самостоятельные поиски и эксперименты в области измерения политических установок и электорального поведения. Его интерес к общественному мнению не был отрицанием прошлого опыта, все сделанное им ранее сохранялось и развивалось. Новая область исследований притягивала Гэллапа в силу ряда социальных и методолого-инструментальных обстоятельств. Как журналист, обладавший обостренным социальным мышлением, он понимал, что изучение общественного мнения отвечает духу и потребностям американской социальной системы. Как исследователь прессы и читательских ориентаций он видел, что соломенные опросы выработали у политической элиты и продвинутых групп населения потребность в информации об общественном мнении. Для него было ясно, что этот вид социальной статистики обладает высоким читательским рейтингом и многие издатели будут заинтересованы в публикации результатов опросов.

В 1936 году началась подготовка к президентским выборам. В августе в преддверии новых электоральных замеров в редакционной статье "Literary Digest" говорилось, что их опрос «все еще является библией миллионов». Но, разослав 10 млн. карточек и получив 2,4 млн. ответов от респондентов, "Digest" ошибся: предсказывалась победа республиканца Альфреда Лэндона, президентом же был избран

Франклин Рузвельт. В то же время Гэллап, Кроссли и Роупер, используя собственный опыт изучения рынка, провели мониторинг электоральных установок и предсказали переизбрание Рузвельта. Все три исследователя действовали независимо друг от друга, и их измерительные процедуры не были тождественными; но в них было то общее, что определило новую технологию измерения общественного мнения: относительно небольшие репрезентативные выборки и прямое интервьюирование по месту жительства.

Среди тех, кто разобрался в новой опросной технологии и поверил в нее, был молодой профессор психологии Хэдли Кэнтрил (Hadley Cantril, 1906-1969). В ней он увидел новый мощный инструментарий для социальной психологии. Встреча с Гэллапом повлекла переезд Кэнтрила в Принстон и стала импульсом к началу его собственных исследований общественного мнения. В 1936 году он создал специальное бюро (The Office of Public Opinion Research, OPOR), исходной целью которого было систематическое изучение технологий измерения общественного мнения, углубленная проработка его психологических аспектов и создание архива данных об общественном мнении.

В течение последующих десятилетий следы деятельности Гэлла-па, Кэнтрила, Кроссли и Роупера просматриваются во всем, что касается технологии изучения мнений, механизмов распространения в обществе полученных результатов, их использования политической элитой страны, формирования исследовательской культуры и этики, становления профессионального сообщества полстеров. Прежде всего, следует сказать о верных прогнозах президентских выборов 1940 и 1944 годов. Это были самые сильные аргументы в защиту работоспособности выборочных опросов. Регулярные публикации Гэллапа во многих газетах информировали население и политиков о том, как общество реагирует на события, происходящие в стране и в мире; это быстро стало привычным и необходимым. В годы войны Роупер и Кэнтрил проводили опросы общественного мнения в интересах правительства и непосредственно президента Рузвельта. Политическая и журналистская элита штатов и более мелких территориальных единиц почувствовала необходимость в локальных опросах, и в стране начала создаваться сеть региональных служб изучения общественного мнения. Уже в предвоенные годы Гэллап заложил основы глобальной системы изучения мнений населения. Книги Гэллапа и Кэнтрила стали первыми университетскими учебниками и пособиями по проведению опросов. Роупер создал первый архив исследований общественного мнения, известный сегодня как Роуперовский центр. Кэнтрил стал одним из основателей "Public Opinion Quarterly" — ведущего в мире ежеквартального журнала по методологии и методике изучения общественного мнения. Гэллап был одним из активных сторонников

создания американской ассоциации, объединившей полстеров и университетских аналитиков общественного мнения. Кроссли возглавил первую комиссию по выработке профессиональных этических стандартов. Все это, сделанное фактически в течение одного десятилетия, определило последующую практику проведения опросов и сформировало основы их методической культуры.

О точности электоральных прогнозов

В маркетинговых исследованиях существует естественный показатель их качества и эффективности: это — прибыль, получаемая за счет принятия и внедрения аналитических рекомендаций. В частности, так оценивались итоги исследований в сфере рекламы, проводившихся Гэллапом, Кроссли и Роупером. Для технологий измерения общественного мнения важнейшим индикатором их работоспособности в США является точность электорального прогноза.

Успех выборочной технологии изучения общественного мнения в 1936 году и позитивные итоги этой деятельности в последующем десятилетии породили в среде полстеров, а также значительной части политиков и населения иллюзии о всемогуществе выборочных приемов опроса населения. Гэллап говорил: «Благодаря нам население считает, что опросы достигли уровня абсолютного совершенства. ... Мы создали у людей впечатление, что можем ходить по воде» [22]. Отрезвление принес 1948 год: Гэллап, Кроссли и Роупер предсказали победу республиканцу Томасу Дьюи, но первым к финишу президентского марафона пришел демократ Гарри Трумэн. В политическую историю Америки, коллективную память страны и историю изучения общественного мнения случившееся вошло как фиа-ско-1948.

Компетентная комиссия, тщательно проанализировавшая опросные технологии Гэллапа, Кроссли и Роупера, назвала две главные причины неверного прогноза: использование квотной выборки вместо случайной и преждевременное прекращение опроса. Ошибка первого вида, если она существует, распространяется на все проводимые опросы, второго — касается собственно анализа электоральной ситуации и прогноза ее исхода. Еще до завершения работы экспертной комиссии Гэллап, Кроссли и Роупер заявили, что в своих прогнозах исходили из факта стабильности, медленной изменчивости электоральных установок, и поэтому рано прекратили мониторинг. И хотя эти исследователи не в полной мере согласились с выводами комиссии о погрешностях комплектования выборки и неточностях в формулировке ряда вопросов, все произошедшее они классифицировали как вызов, на который должны ответить.

Не отраженный в американской специальной литературе шестна-дцатистраничный буклет Гэллапа [19], обнаруженный нами в архиве

Университета Оклахомы , дает представление об огромной аналитической работе, осуществленной им в период подготовки к электоральному мониторингу 1948 года. Самым тщательным образом была проанализирована статистика электоральных прогнозов, сделанных им самим, а также Кроссли и Роупером, начиная с 1936 года. В основу буклета положено выступление Гэллапа на семинаре нью-орлеанского отделения Американской статистической ассоциации в апреле 1948 года, но по встречающимся в тексте временным отметинам можно заключить, что он был завершен во второй половине августа 1948 года.

По оценкам Гэллапа, к апрелю 1948 года его институт сделал 392 электоральных прогноза, средняя погрешность которых составляла 3,9%. Средняя погрешность прогнозов, выполненных с ноября 1944 года, была еще меньше — 2,9%. Анализу были подвергнуты итоги прогнозов общенациональных электоральных кампаний, а также выборов, проходивших во многих штатах США и в более чем десяти других странах.

Общий вывод о надежности выборочной процедуры изучения общественного мнения сопровождался еще тремя заключениями. Во-первых, во всех американских и зарубежных электоральных прогнозах средняя погрешность варьировалась в одном и том же интервале. Во-вторых, с ростом опыта в проведении опросов средняя ошибка прогнозов снижалась. В третьих, точность прогноза общенациональных референдумов была такой же, как точность предсказания выборов с участием партий или отдельных кандидатов. Как бы предвидя ситуацию, возникшую через несколько месяцев, Гэллап отмечал существование многих факторов, снижающих точность прогноза выборов: от активности голосования до погоды. К тому же он подчеркивал, что с научной точки зрения точность прогноза определяется лишь величиной его отклонения от результатов выборов, но не верностью или ошибочностью в предсказании победителя. Гэллап писал: «Прогноз может быть успешным с точки зрения предсказания имени победителя, но иметь ошибку точности в 20%. С другой стороны, ошибка может равняться 1% и при этом победитель может быть определен неверно» [19, p. 5].

В начале 1949 года вышла в свет небольшая книга Линдсея Роджерса (Lindsay Rogers, 1891-1970) "The Pollsters" — «Полстеры» [33]. Ее автор — известный политолог, консультант сената по международным проблемам, профессор Колумбийского университета. Ему

* Эта публикация, а также приводимое далее письмо Джорджа Гэллапа и его текст "Test of polling accuracy met in Canadian election" любезно предоставлены нам The Carl Albert Congressional Research and Studies Center Congressio